Дао Янтарного Волка

Тишина, покой, умиротворение. Плеск моря о доски, шум ветра в парусах, скрип канатов. Ночь прятала джонку под бесконечным множеством сияющих на небе звезд, уже несколько часов наблюдающих за далекими от них судьбами немногочисленных выживших, стремившихся как можно скорее попасть домой. В этот раз Сэм удалось спрятаться подальше от остальных на палубе в задней части корабля, где набегающие волны не били так сильно о корму, мешая трудноуловимому покою. Ей требовалось хотя бы немного сна, прежде чем они прибудут на берег, с которого начнется ее не менее долгое возвращение в Лин Куэй. Но стоило ей прикрыть глаза, как в сознание, вырывая из забвения, вторгался очередной громкий голос одного из земных бойцов. Чаще всего, это был голос самовлюбленного актера. — Нет, я же не говорю, что технологии это фигня какая-то, но мужик, сравни сам: огонь из каких-то там огнеметов, и огонь прямо из рук! Это же круче всяких спецэффектов! Актер с надеждой посмотрел на Лю Кэнга, рассчитывая на его поддержку, но монах только хитро прищурился, ожидая продолжения их с майором Бригссом спора. — Магия не изучена и научно не доказана, в отличие от технологий, — парировал военный, перекатив во рту зажженную сигару. — Вот тебе зачем доказательства? Мы же все видели: как он швырял огонь, он телепортировался, а он метал молнии, — Кейжд поочередно указал на монахов и громовержца, стоявших рядом. — И это – три разных… — майор замялся, посмотрев на Рейдена, — …существа. Технологии позволяют такое и больше иметь всего одному человеку. Джонни хотел в очередной раз возразить, а Джакс уже готовился ему ответить, но меж них возникла Соня, заткнув обоих. — Так, мальчики, хватит. Вы оба по-своему правы. — Она резко подняла палец в воздух, прервав не начавшуюся тираду Кейджа. — Как по мне, всё дело в умении обращаться со своими преимуществами, неважно какими. Шанг Цунг не победил, даже со всей своей магией, а мы живы, во многом, благодаря технологиям, вроде телефорса, который как может поджарить врага, так и просто оглушить, — на последних словах Блейд продемонстрировала закрепленные на запястьях браслеты, спасшие ее на арене от верной смерти. Остальные согласно кивнули. — Да уж, промедли бы тогда ты еще секунду и… — актер свернул набок шею, издав характерный щелчок. — И ничего, — неожиданно раздался голос прямо у него за спиной, так что Джонни едва не шарахнулся в сторону. — Лин Куэй не медлят, когда хотят убить. Люди молча проводили взглядами взявшегося из ниоткуда ассасина, который так же незамедлительно, как и появился, ушел в темноту, направляясь на нос корабля. — Черт. Я теперь до самой земли оборачиваться буду, — ворчал Джонни. — В этом нет необходимости, — со свойственным ему спокойствием проговорил бог грома. — У нее нет больше причин для нападения. — Мне бы твою уверенность. — Не сразу, актер переменился в лице. — Подожди, как ты сейчас?.. Остальное скрылось от чутких ушей, перекрытое звуками моря. Сэм уселась на свернутые канаты, прислонившись к древней, отсыревшей мачте, и как можно сильнее натянула капюшон, скрываясь от налетающих брызг. Волны шумно били о нос корабля, лишь немного мешая сну, но зато перекрывали все остальные звуки. Малая плата, только бы не слышать раздражающе-счастливых голосов. Спустя недолгое время, когда веки всё дольше начали оставаться закрытыми, воин смогла поверхностно задремать. Разбудил ее удар в колокол, извещающий о прибытии к суше. Стоило кораблю оказаться у пирса, еще не пришвартовавшись окончательно, как воин спешно спрыгнула на него, не дожидаясь, пока спустят трап. — Даже Кейдж так не выделывается, — заметил Джакс. — Эй, я не… — Соберитесь вокруг меня и прикройте глаза, — прервал актера Рейден. Вспышка молнии осветила почерневшие доски, унося с собой бойцов Земли, оставив немногочисленные фигуры расходиться в ночи. Моргнув несколько раз, возвращая себе ясность зрения после неожиданно яркого света, Оникс продолжила удаляться в сторону уставленной редеющими со временем фонарями дороги. Пришлось приложить усилие, чтобы не выдать хромоту. Прыжок с корабля неприятно отразился на многое претерпевших за прошедшее время спине и ногах, в очередной раз напомнивших о себе после Шанг Цунга. Рука сама собой потянулась к сумке, проверяя наличие и ее содержимого. Хотелось бы, чтобы ничего из этого больше не пригодилось, но жизнь, зачастую, сильно отличалась от желаний, давно сделав из Сэм законченного реалиста. За десятки минут ходьбы всего несколько машин проехали мимо одинокого путника, заставляя того спешно прикрывать глаза рукой от резкого света фар, которые она максимально старалась игнорировать, твердо держа путь к ближайшей железнодорожной ветке. Ей не требовалась ничья помощь. Тем не менее, меч был перевязан со спины на пояс, дабы больше походить на странствующего синоби. Оникс начинала думать о том, чтобы вернуть его обратно и перейти на бег, который, пусть и вымотает ее до последнего, но позволит выиграть время, быстрее добравшись до Храма, когда очередной автомобиль затормозил, остановившись на обочине немного впереди. Воин замерла на месте, рефлекторно нащупав рукоять серебряного кинжала. Зажегся ослепительно-яркий свет на одной из задних фар, на миг дезориентировав ее, и машина стала сдавать назад. С мыслями о том, что смерть под колесами автомобиля, наверное, будет одной из странных и, главное, нелепых для ассасина, на ее памяти, Сэм сделала шаг в сторону. Но, судя по скорости, сбивать ее не собирались. Быстро прикинув возможный расклад событий, она стянула маску ровно перед тем, как опустилось тонкое стекло, отделявшее от неизвестного, бегло ее изучившего. — Не опасно ли ходить по ночным дорогам в одиночестве, особенно такой молодой и, несомненно, красивой девушке? — Улыбка растянула небритую пару дней щетину. Широкие руки и, вроде бы, слегка загорелое лицо выдавали в нем работающего на воздухе человека, а сам автомобиль, закрытый пикап, навевал мысли о владении дома с участком. Оникс могла бы многое рассказать о незнакомце по его внешнему виду — ее научили этому клан и опыт — если бы не хроническая усталость. — Как ты оказалась в этих краях? — не дождавшись ответа, спросил мужчина. — Тебе не холодно?.. Он потянул последнее слово, намекая на имя. — Сара, — не колеблясь соврала Сэм, вспомнив, как этим именем ей мстил Лиэнг за ее «Лео». С тех пор, почему-то, когда требовалось скрыть личность, она называла именно его. — Я упустила автобус. — Необычное. Меня звать Яочуан. Тебя подвезти, Сара, пока не замерзла совсем? — тепло предложил человек. Чутье говорило, что машина — не самый безопасный способ и, возможно, следовало бы вернуться в клан так же, как она прибыла оттуда — на грузовом поезде. Но здравый смысл твердил, что на это уйдет куда больше времени, чем, пусть и светясь людям, но намного быстрее добраться на попутках. Кости неприятно заныли, окончательно склонив чашу весов. — Конечно, — согласилась Оникс, успешно выдав фальшивую улыбку за настоящую, и якобы смущенно прислонила к щеке руку, скрывая шрам. — Если вас не затруднит.

***

За абсолютной пустотой, полной ослепительного света и молний, продлившейся не более одной секунды, явились необъятные в своем великолепии холмы с поразительно изумрудной травой, колышущей росинки на легком ветру, полном свежести предрассветного воздуха. Покой, наполняющий эти земли, было невозможно описать словами; бойцы самым своим нутром чувствовали неизвестную силу, исходящую из этого места. Их рты раскрылись сильнее, стоило им оглянуться и увидеть величественный храм, гордо возвышающийся над ними, драконов на самых высоких крышах которого уже озаряли первые лучи солнца, придавая тем золотого сияния. — Добро пожаловать в академию Ву Ши, — официально изрек Лю Кэнг. Но голос его немного смягчился: — Наш дом. Длинная лестница уже не так заботила людей, во все глаза рассматривающих академию и ее окружение. На Острове Избранный с другом порой делились воспоминаниями, но те, как оказалось, были столь же скромны в своих описаниях, как и сами монахи (по крайней мере, один из них). Храм Шанг Цунга представлял из себя величественное сооружение, древнее и пугающее, тогда как Ву Ши вселяла умиротворение и чувство надежности, плотно окутывающих новоприбывших. Кунг Лао вначале прятался за широкими полами своей шляпы, которую вскоре Рейден велел ему снять из уважения к остальным, ведь опасность миновала, но быстро понял, что всем намного важнее новый чемпион Турнира, чем один сбежавший послушник. Жители храма, вместе с мастерами и учениками, спешно убирали то немногое оружие, имевшееся у них на случай вторжения, и готовились к праздничной церемонии, проходившей на главном дворе. Когда всё приготовили, люди расселись на удивительном подиуме, подвешенном в воздухе и крепящемся к установленным по кругу статуям. Монахи уселись строгими рядами и составляли основную часть присутствующих людей; в большинстве своем, то были старшие мастера, либо опытные воины, так как ме́ста на всех в Академии никогда бы не хватило. На первом ряду поместили особых гостей, без видимых возмущений усевшихся так же, как и остальные — на коленях. Завороженный действом Джонни и думать забыл о своем неимоверно дорогом костюме, и одинаково громко (если не громче), хлопал в ладоши вместе с остальными. Эти бойцы, рискуя собственными жизнями, старательно защищали Земное Царство; и пусть лишь один из них, тот, кого всю жизнь готовили к этому, достиг успеха, все они достойны награды. Чемпион, победивший коварного колдуна Шанг Цунга, проходя меж рядов, скромно кивнул в ответ одобрительным возгласам его новых друзей, после чего стал пред защитником их царства. Лорд Рейден взял поднесенный ему медальон, чтобы надеть его спасителю мира. — Да хранят тебя Старшие Боги, Кунг Лао. Громовержец уважительно склонился, и монах ответил ему тем же, с достоинством принимая ношу, не просто возлагая на себя победу в этом Турнире, но и готовность принять участие во всех последующих. То, что они еще будут, воин ни капли не сомневался; Шао Кан ни за что не отступит от своей цели по порабощению Земного царства, пусть ему придется прождать еще не менее пятисот лет. И тот, кого в будущем назовут «Великим», сделает всё от него зависящее, чтобы сохранить свой мир от опасности. Когда под бурные аплодисменты Лю Кэнг поднял голову, благодарно взглянув на Рейдена, бог сбросил с себя нежданно нахлынувшие давние воспоминания, затмившие неомраченную реальность. В этот раз, всё будет по-другому.

***

Снятая с ручника машина, медленно набирая ход, катилась по откосу в сторону обрыва. Удар обреченного бампера об отбойник со скрежетом разорвал ночь, спугнув немногих птиц с насиженных мест. Несколько раз авто перевернулось в воздухе, сминая металл при каждом соприкосновении с крутой скалой, превращая технику в груду хлама, упавшую в низ лежащую реку, подняв большие волны на спокойной воде. Свысока, на месте пробитого ограждения, темная фигура наблюдала за быстро уходящим на глубину пикапом. В завтрашних, а может, только послезавтрашних газетах напишут, о том, как очередной уснувший за рулем водитель окончил свой путь на земле, когда его машина вылетела с поворота. Конечно, Оникс не сможет прочитать ее, ведь корреспонденция никогда не доставлялась в Лин Куэй, но ей это и не требовалось. Поправив вещи, она продолжила свой путь в тишине оторванного от цивилизации леса. Безусловно, пойманная попутка заметно сократила ее дорогу, поначалу. Непозволительно расслабившись в тепле и комфорте, Сэм, обещая себе лишь притвориться спящей, прикрыв глаза и одурачив водителя, уснула по-настоящему. Разбудила ее неясная тревога, оказавшаяся внутренним компасом, начавшим сигнализировать, что они едут не туда, куда ей нужно. Незнакомец с неизменной улыбкой заверил в правильности выбранного направления, но убедить ее не смог. Воин, отогнав нарастающее раздражение, вежливо попросила остановить по нужде, приглядев для этого, пожалуй, самое темное и неподходящее место, отдаленное от дороги. Она недалеко отошла в лес — ей нужно было лишь удостовериться. Когда до укрытия донеслись осторожные, но предельно ясные для ее уха шаги и сбивчивое дыхание, Оникс убедилась в своей правоте: она прокололась — когда села в машину, зная, что никому нельзя доверять; когда уснула, зная, что никогда нельзя терять бдительности; когда, забыв о полученных травмах, вышла навстречу врагу. Последнее, Сэм поняла по неожиданно ловко прилетевшему ей удару в голову чем-то тяжелым. Рык застрял где-то в глотке, не успев вырваться наружу; она так никогда и не узнала, что это спасло ее от пули в животе, которую человек непременно бы выпустил, испугавшись за собственную жизнь. Но без этого, он видел в ней легкую жертву и поплатился, как и многие, считавшие так. Получив еще несколько ударов по телу из-за того, что она не пустила в ход оружие, Оникс успешно заломала противнику руку, недолго думая, выдернув ее из сустава. Под крик боли человек, блеща яростью из глаз, вновь кинулся на нее. Кости второй конечности Сэм ломала с особым пристрастием, разрывая осколками плоть. В завершение она толкнула человека, рефлекторно попытавшегося избежать падения о землю, но усугубившего ситуацию, выставив ладони. Воин брезгливо поморщилась от слишком громких для нее звуков. Когда легкие подонка выплеснули весь находившийся в них воздух через сжатые в спазме голосовые связки, Оникс подошла вплотную, бесцеремонно пнув его по бедру. — Вставай, — низко приказала она. Даже в темноте был виден взгляд, горящий ненавистью, за которой таился настоящий страх перед возвысившейся над ним незнакомкой. Он попытался выкрикнуть ей бессмысленных угроз, но стоило открыть рот, как мелькнул отсвет металла, а к его горлу резко прислонили что-то холодное. — Ни звука больше. Дернешься – поверну ребром, — предупредила воин, плашмя прижимая к коже меч. Не имея иного выбора, Яочуан встал, покорно направившись в сторону машины. Мысль о заткнутом за пояс пистолете с горечью промелькнула в голове, вместе с осознанием практически полной недееспособности конечностей. Дождавшись момента, он всё же решил рискнуть, медленно дотянувшись вывихнутой в плече рукой до оружия. Действие оказалось незамеченным до тех пор, пока мужчина не попытался применить его. На долю секунды во взгляде девушки мелькнуло удивление от вида направленного не нее дула и последовавшего щелчка, но раньше, чем он вообще успел хоть что-то осознать, она нырнула, уйдя с линии огня, и тут же оказалась возле него, до хруста сминая пальцы и рванув их на себя. Новый крик пронесся сквозь ветви деревьев. Сэм осмотрела оружие, убедившись, что этот отчаявшийся человек даже не передернул затвор, от чего его попытка убить ее стала еще более смехотворной. Хотя, будь пистолет по-настоящему заряжен, ей бы уже снесли пол черепа. Она несдержанно подтолкнула человека к машине, открыв перед ним пассажирскую дверь. — Залезай. — Как ты предлагаешь мне сделать это со сломанными руками, сумасшедшая? Оникс молниеносным движением вскинула ладонь в его сторону, сминая носовые кости. Человек взвыл, неловко пытаясь прижать изломанные конечности в лицу. — Следующими сломаю ноги, — серьезно угрожала воин. — Залезай. Живо. По одному взгляду было видно, что она не шутит. Подобрав с земли жалость к себе, Яочуан таки влез с помощью подножки в салон, скрипя от боли усевшись на кресле. Посмотрев на причину его злоключений, у него расширились глаза от ужаса. Зрачки этой бестии сияли зеленым в свете фар. — Сука, — прошептал он, — да кто ты вообще така… Сокрушающий удар в голову отправил мужчину далеко в насильственный сон. Тряхнув рукой, Сэм захлопнула дверцу и обошла машину, сев со стороны водителя. Потребовалось несколько минут, чтобы вспомнить, как управлять подобной громадиной, но, в итоге, она опустила ручник и, положив ладонь на ручку коробки передач, воткнула первую. — Правильно. А теперь ты медленно отпускаешь педаль сцепления. Не спеши. Да, Сэм, ту что слева. Может, тебе вначале выучить где тормоз? Такой редкий и тихий смех Би-Хана, уклонившегося от полетевшего в него бумажного стаканчика из-под кофе, зазвучал в ушах. Руль заскрипел под стиснувшими его руками. — Би-Хан, то есть, Саб-Зиро – мой старший брат. Ему только недавно достался этот титул. — Титул? — непонимающе переспросила Сэм. — Имя «Саб-Зиро» наследуется в нашей семье. Оникс с глухим стоном уткнулась в закрывающую подушку безопасности панель. «Боги, как я посмотрю в глаза Лиэнгу?». Двигатель гулко заурчал, сигнализируя о падающих оборотах. Тогда она очнулась, заметив медленно отходящую от педали сцепления ногу, и второй поддала газ. Машина с небольшим рывком дернулась с места, направляясь туда, куда вели ее подрагивающие пальцы. Вернувшись на первоначальную дорогу, Сэм не удержалась, кинув злой взгляд на человека рядом, из-за которого она потеряла столько драгоценного времени. Прикончить бы его здесь и сейчас, но сломанные позвонки и следы удушья без особого труда узнаются патологоанатомами, что сразу дадут полиции лишний повод обыскать территории. По этой же причине, она бросила машину, не доехав до клана приличное расстояние. Точнее, сбросила. Обрыв спрячет травмы, нанесенные человеку ею, и при этом лишит органы правопорядка причин для поиска преступника, на которого ничего не будет указывать. На возвращение потребовалось еще несколько часов, так что на земли клана Оникс ступила лишь под раннее утро; горизонт едва начал озаряться первыми, пробивающимися из-за гор лучами солнца. У нее оставалось достаточно времени, чтобы поразмыслить над грядущими событиями и составить хотя бы маломальский план действий. О том, что им дадут сбежать, не могло быть и речи. Даже если ей удастся увести погоню на себя, Лин Куэй никогда не прощает предателей, преследуя их до самого конца. Воин совершенно не исключала, что в списках погибших присутствовало несколько ассасинов, что лишь инсценировали свою смерть; но она твердо знала, что в списке пропавших все имена зачеркнуты, некоторые, благодаря ее руке. С другой стороны, имелся план, что мог спасти не только их жизни, но и Сайракса и остальных, выступающих против Кибер Инициативы. Для этого им потребуется всего ничего: бросить вызов Грандмастеру. Ему придется либо принять его, либо добровольно уйти. Да, старик не так прост, каким казался, но его время уже давно на исходе, и во главе клана того держали лишь старая память да страх, причем последний включал в себя нерешительность многих воинов, долгие годы только и умевших подчиняться, перед ответственностью, неумолимо идущей в купе с властью. Стать новым грандмастером могли либо молодые воины, либо достаточно опытные мастера, давно отбросившие свои страхи. Да, свергнуть Грандмастера и занять освободившееся место не составит никакого труда, но было еще одно огромное, одетое в красное «но» — его сын. Сектор, который только и ждал последние несколько лет, когда отец изживет себя, безусловно попытается помешать им. Оникс могла бы наплевать на свои травмы, и даже ценой жизни прикончить ублюдка, но без ее сил на то недостаточно шансов. Если уж говорить откровенно, всецело признаваясь самой себе, она прекрасно знала, что даже если ей удастся победить, никто, ни единая оставшаяся в клане душа не пойдет за ней. Большинство лишь терпит ее присутствие из-за страха перед зверем либо Грандмастером, а другие и вовсе ни во что не ставят. У Сайракса дважды вышло победить своего врага, но нет никакой уверенности в том, что до него удастся добраться раньше бесчеловечных машин. Более того, он числился предателем, и пойдут за ним лишь те, кого получится убедить в безвыборности готовящейся Инициативы. Для прочих, он будет отвергнутым. У Смоука шансы победить были, при том, относительно высокие. Пусть он уступал в силе, но с лихвой компенсировал ее хитростью, ловкостью и умением драться грязно, отбрасывая честь до последнего, если того требовала необходимость. Правда же состояла в том, что его боялись и презирали, порой, не меньше, чем Оникс. Силы, граничащие с одержимостью, отрывали их обоих от людского рода, приписывая к нелюдям, прокаженным. Оставался только Тундра. Его тоже трудно назвать человеком, в полной мере, но имеющиеся у него силы привычны всем еще со времен Саб-Зиро, предшествующего последующим двум. Их род знали и не боялись; более того — уважали. Отец братьев был назначен представителем Лин Куэй в США и, по рассказам Би-Хана, вполне преуспевал в своем деле. Чем именно он там занимался, ей так и не удалось выведать. Та немногая информация уже причиняла старшему криоманту боль, и лишний раз поднимать ее она не собиралась. А теперь и вовсе не получится. Сэм глухо рыкнула про себя, отгоняя ненужные мысли. Итак, больше всего шансов оказалось у Куай Лиэнга. У него достаточно сил и влияния, и даже если Сектор не станет сражаться честно (а он не станет), у криоманта всегда оставалась магия в запасе. Солнце постепенно озаряло верхушки деревьев, поднимая мир ото сна. Сэм шла по изученным вдоль и поперек территориям, не издавая ни единого звука. Лес вторил ей, сохраняя тяжелую тишину. Она не различала ни шороха животных, ни пения ранних птиц, всегда звучащих на ее пробежках. Холод разливался промеж лопаток, сводя давно пустующий желудок изнутри. Насильно поглотив оставшееся вяленое мясо, Оникс сменила путь, решив обойти внешнюю стену по периметру, забравшись по небольшому обвалу, о котором ей рассказал друг. Наверное, ей очень везло, но ни одного патруля, специально шедших через разный промежуток времени и всегда с разной скоростью, ей не попалось. Еда со скрипом продвигалась по спазмированному пищеводу. Перебравшись на отдаленный внутренний двор, она незамеченной добралась до окон комнат старших воинов. Сэм едва уловимо постучала по первому стеклу ногтем, после чего заглянула внутрь, никого не увидев. Странно. Повторив процедуру с окном Томаша, она получила идентичный результат. Тревога разлилась в груди с удвоенной силой. Только бы они были на задании. Не имея иного выбора, Оникс забралась в свою комнату, отгоняя от себя мысли о том, что она пришла слишком поздно. Не предупредила. Опоздала. Тяжело опустившись на дощатый пол, подло скрипнувшего под ее весом, она внимательнейшим образом изучила помещение. С каких пор место, которое она привыкла звать своим домом, стало вселять в нее ужас? Ноги неприятно гудели, и она позволила себе на секунду опуститься на жесткую кровать. Сэм живо подскочила обратно, словно села на шип, когда под невесомым одеялом что-то тихо хрустнуло. Непонимающе, она запустила под него руку и нащупала тонкий лист бумаги небольшого размера. Сердце забилось чаще, узнав в символах знакомый почерк, а в надписи — зашифрованное послание. «Беги» «Но от кого? Или куда?», — не понимала Сэм. В груди нарастал страх, который больше нечем было глушить. У нее не осталось убежища; ее друзья неизвестно где; а Би-Хан… Хуже стать просто не может! Она, часто дыша, разорвала сюаньчжи, выкинув клочки в окно, собираясь следом за ними. Остановили ее прозвучавшие в коридоре шаги. Требовательный стук в дверь перестал быть неожиданностью — он просто начал невероятно раздражать.

***

— Я не могу понять, почему мой амулет продолжает разрушаться. Он должен победить… Если не Лю Кэнг, тогда кто? Рейден в несчетный раз за последние дни осматривал снятый со своей груди извечный артефакт, созданный Старшими богами, но даже они не могли найти ответа на загадку, мучавшую громовержца. Их ответы были полны, как всегда, неопределенны и в достаточной степени размыты, давая понять, что то, что они знают, не обязательно знать Рейдену; а то, что ему узнать необходимо — им неведомо. — Спрашиваешь? — Джаксон Бриггс стряхнул пепел со своей не менее извечной сигары. — Не уверен, что вообще хоть кто-то смог бы сделать то, что сделал он. Выставил Шанг Цунга полным болваном. — Военный усмехнулся, выдохнув дым сквозь ноздри. В Академии, удивительном по своему спокойствию месте, майору было не так трудно уложить в своей голове всё то, что он бы назвал ересью всего неделю назад. И вот сейчас, он стоит в главном оплоте Земного царства, защищающего его от угроз извне, о которых и помыслить то сложно; разговаривая не с кем-то там, а с самим лордом-защитником-богом-грома-Рейденом, о чем он успешно забыл за последние полчаса, болтая с тем пусть и немного устаревшим, но вполне человеческим, приземленным языком, можно даже сказать по-дружески. Тихие голоса монахов и негромкая музыка давно стали почти убаюкивающим шумом, а пляшущие под бумажными фонарями тени не вызывали тревоги. — Пришел, чтобы поздравить нас с победой, колдун? — вопрос не повернувшего головы Рейдена улетел в прозрачный воздух теплой ночи, на секунду озадачив Бриггса, что, посмотрев в его сторону, удивился еще больше. — Че? Шанг Цунг? — Джакс не поверил собственным глазам и спешно отщелкнул сигару. Пока он поворачивался к врагу лицом, индикаторы экзоскелета на руках засветились синим. В проявившемся на свету силуэте оказалось нетрудно узнать коварного приспешника Шао Кана. Пусть облик его изменился, походка и надменный взгляд остались прежними. — Твои жизненные силы были восстановлены, как я вижу, — едко заметил громовержец. — Представить себе не мог, что у твоего хозяина есть привычка вознаграждать неудачи. Шанг Цунг проигнорировал сарказм. — У императора есть предложение, Рейден, — сказал он официально. — Новый турнир. Бог усмехнулся. Сама мысль о том, что он может согласиться на, это звучала нелепо, чего бы они там не предложили. — Не вижу причин участвовать в каких-либо ваших планах, — лорд ответил резко, скрестив руки на груди, не заботясь об уважении к собеседнику. Но Шанг Цунг не сдавался и продолжил свою скользкую речь о единственном турнире, что заменит текущие десять. Последний турнир, от которого навеки будет зависеть дальнейшая судьба двух царств. Победа дарует вечное спасение и покой. Но поражение… заберет их навсегда. — Передай своему императору всего хорошего. — Рейден отвернулся, утверждая конец надоевшего разговора. Шанг Цунг, словно бы не сомневаясь в том, что он услышит, с готовностью вскинул руки, на которых засияло пламя. Зная о его подлости, бог грома собирался отразить атаку в спину, но вместо этого на дворе академии, сперва мелькнув робким лучом, разверзся огромный портал, из которого хлынули толпы таркатанских воинов. Не умея мириться с поражением, даже в таком мелком споре, как этот, Внешний мир подготовил неожиданный «довод» в виде легиона мутантов. Рейден, скрипнув зубами и сверкнув молниями из глаз, бросился на опостылевшего ему колдуна. Все последующие события Джакс помнил как в тумане. Он ринулся с балкона вниз, прямиком в битву. Отразил клыкастую пасть одного уродца, собиравшегося вырвать глотку старому монаху. Выбил зубы второму подскочившему к ним. Третий. Пятый. Он сбился со счета, когда его везению подошел конец. Майор отвлекся, увидев, как Соню окружила дюжина врагов, но прийти на помощь было некому — на одного человека приходилось по нескольку таркатанцев. Жесткий кулак настиг его пострадавшую на турнире челюсть, сбив концентрацию. Еще один вспыхнул искрами из глаз. Оставшиеся Джакс не запомнил, провалившись в душный мрак, полный едкого дыма и криков людей. Джонни Кейдж безмолвно ходил по полю боя, устланного гарью, ошметками различной одежды и кровью. Это очень сильно напоминало декорации какого-нибудь восточного боевика, с одним исключением. За всю свою карьеру актер не видел ни единого столь же правдоподобно сделанного муляжа трупа. Только здесь лежали не муляжи. Стены академии наполнились смертью, всеми своими ошметками нелицеприятности разбросанной вокруг. Его опять затошнило. С трудом отбившись от нападающих, их текущей целью стало определить количество выживших. Все чемпионы, сражавшиеся на турнире, оказались вполне живы и даже почти целы. Кроме одного. Судьба лейтенанта Блейд оставалась неизвестной, и хотя молниеносный… нет. Громоподобный? Тоже не то. Короче, Рейден, утверждал, что «не ощущает более ее присутствия в Земном царстве», чего бы это не означало, Джонни не оставлял попыток разыскать ее среди по-прежнему не пришедших в сознание людей, как ее темнокожего друга, валявшегося неподалеку. Голубые глаза скользнули на военного, но внимание зацепилось за нечто блестящее рядом с ним. — О господи! — воскликнул актер, кинувшись к находке и всполошив всех, кто оказался поблизости. — Нет-нет-нет… Не щадя голубой костюм, и без того порванный таркатанскими клинками в нескольких местах, Джонни упал на колени, осторожно взяв в руку нечто темное. — Что случилось? — спросил подбежавший к нему первым Кунг Лао. — Что это? Актер поднял выше сломанную дужку с единственным разбитым стеклом. — Мои очки… Я же в них «золотую малину» получал! Монах не стал ничего говорить. Он не знал, о какой такой малине идет речь, но, раз она золотая, то наверняка это что-то необычайно важное. Постепенно к ним подошли и остальные бойцы, поняв, что больше искать некого. Рейден принялся размышлять вслух, не забывая через предложение упоминать о низости совершенного Шао Каном и Шанг Цунгом поступка. — …Он воспользовался кратким преимуществом во время битвы и сбежал. Теперь я понял, что мы должны делать. Продолжить ему не дал громкий стон пришедшего в себя майора, мутным взглядом осмотревшего творящийся вокруг погром. — Кто-нибудь запомнил количество этих… — Скрываясь от глаз чрезмерно близко сидящего актера, он потер рукой лицо, запоздало поняв, что кого-то не хватает. — Стойте. А где Соня? — Шанг Цунг схватил ее, — в очередной раз прояснил бог грома. Обсуждение перешло в иное русло, а оно, следом, ударило Рейдена по воспоминаниям о событиях, которых еще не произошло. — Очередное видение? Рейден кивнул. Он видел, как Лю Кэнг участвовал в турнире. Так тому и быть. Но предыдущие видения не стали решением, на которое он надеялся, а значит, ему нужно не следовать, а менять их. — Возможно, «он должен победить» отсылает к другому. Лю Кэнг старался не подавать виду, но последние слова наставника серьезно озадачили монаха. Каким может быть будущее, если его изменить? Если Лю Кэнг не станет тем спасителем, которого лорд Рейден видел ранее? Какой тогда вообще смысл в «избранном»? — Услышите меня, Старшие боги! — воскликнул громовержец. — Я принимаю условия, предложенные Шао Каном! Яркий свет, как накануне в зале Шанг Цунга, озарил стоящих рядом бойцов. Боги услышали и приняли решение; четверо людей и лорд-защитник тоже. — Мы отправляемся во Внешний мир.

***

Темные стены древнего храма угрожающе нависали трофейным оружием, подсвеченным рваными тенями непотушенных жаровен. Шаги отражались от потолка, казавшегося ниже, чем обычно, давя многотонными балками, удерживающими его. Тихое дыхание стражей, незаметно стоящих в проходах, вместо привычного успокоения дарили постоянное чувство отрезанности от остального мира, оставшегося за такими далекими дверьми в храм. Даже если бежать до входа, то потребуется немало времени, с каждым шагом растягивающегося на дополнительные секунды. Сэм не паниковала. Сэм считала до тысячи, не переставая изучать возможные пути отхода, до последнего надеясь, что ей это не понадобится. Она продолжала идти за воином, постучавшим в ее комнату, и теперь сопровождающего до зала Грандмастера. Шел он немного впереди — заключенных так не ведут, думала Оникс, откидывая подлые мысли о незаметных способах устранения со спины. Какие бы сложности во взаимоотношениях в Лин Куэй не происходили, она никогда не опускалась до убийства соклановцев, ибо наказание за подобное лишь одно — смерть. Забрав чужую жизнь, ты был обязан отдать свою, и все чтили этот принцип. Впрочем, оно никогда не мешало избавиться от конкурента множеством совершенно иных способов: не спасти, например. У массивных дверей, ведущих в богатую залу главы, страж велел ей остановиться, пока сам скользнул внутрь, чтобы сообщить о ее приходе. Ей не оставалось ничего, кроме как повиноваться. Сэм по-прежнему оглядывала малейшие детали, и без того известные ей долгие годы, одновременно задаваясь вопросом, как могли столь быстро узнать о ее возвращении. Выбранный путь шел мимо главных постов и глаз наблюдателей; люди ее точно не видели, их запах она бы задолго почувствовала. Оникс выдохнула ртом, так же медленно вдохнув через ноздри. В воздухе ощущался легкий дух, чей источник она никак не могла вспомнить. Вернувшийся страж наполовину отворил дверь, кивнув ей, чтобы проходила. Сэм неуверенно замерла на месте, но, быстро поняв, что незачем оттягивать неизбежное, отряхнулась и вошла в зал. На вид, внутри ничего не поменялось: артефакты покоились на своих местах, не имея ни грамма пыли; гобелены чуть колыхались на ветру, проходящему сквозь незримые щели в стенах; а начищенные доспехи по-прежнему безмолвно охраняли вверенные им сокровища. Презрительно-надменный взгляд Грандмастера не претерпевал изменений последние лет тридцать, но сегодня в нем сквозила какая-то особенно заметная усталость, а может, так кажется из-за частично заглушенного освещения. Оникс прошла неизменное количество шагов, прежде чем выверенным движением припасть на одно колено. Ногу пронзила внезапная боль, едва не выдавившая из нее стон, но она сдержалась. Вероятно, ее спасло принятое в коридоре, из-за прострелившей спины, обезболивающее. Как никогда захотелось прийти к Акселю, чтобы он покачал головой, в очередной раз по-доброму упрекнул ее в неаккуратности, и напичкал травами, отправив отсыпаться хотя бы на день. Сэм медленно моргнула, чувствуя, как мысли в голове становятся путанее. Грандмастер около минуты изучал свою подопечную самым внимательнейшим образом. От его взгляда не укрылись, казалось бы, незаметные мелочи, выдающее состояние Оникс с потрохами. Отпрыск не соврал, ей действительно досталось. Вначале он не поверил словам о том, что Сектор смог заставить ее подчиняться. Грандмастер знал всю подноготную своих воинов и понимал, что либо произошло нечто действительно серьезное, чтобы сломить ее волю, либо она хорошо притворялась. Как сейчас, например. Он видел, что ей больно, но уловить это получилось совершенно случайно в едва заметном болезненном прищуре, когда она садилась. В странном, блестящем взгляде светлых глаз оставались неразличимы намерения, и это напрягало главу. — Я знаю, что ты помогала при поимке предателя, — начал он, — но сейчас меня интересует, чем завершился Турнир. Внешний мир победил? Шанг Цунг остался доволен вашей работой? — Нет. — Сэм сделала паузу, дав Грандмастеру время, чтобы осознать услышанное. Его брови чуть вскинулись вверх, а затем свелись к переносице. Она откашлялась, прежде чем продолжить: — Победил избранный монах Шаолинь. Лю Кэнг. Тонкие пальцы застучали по подлокотнику. — Шаолинь, значит… Опять, — задумчиво проговорил глава. — Что Шанг Цунг? Сэм аккуратно потянулась за спину, достав из сумки футляр с посланием, стоившим ей больных ребер. — Он велел передать для Вас это, — нейтрально сказала она, встав и протянув вещицу. Грандмастер слышал фальшь за ее безэмоциональностью, скрывающей неизвестную ему историю. Что такого крылось в простом футляре? Сухая рука практически дотянулась до него, но в тот миг замерла Оникс. Ее голова дернулась, выворачивая одно ухо к выходу, где, через некоторое время, раздались гулкие удары металла об пол. Двери, словно бы ничего не весили, разошлись, впуская внутрь угловатую фигуру. — Грандмастер, у меня появилась новая информация относительно… — механический голос резко оборвался, стоило киборгу увидеть постороннего. Сэм, благо, что этого никто не видел за маской, была не в силах сомкнуть беззвучно открывающийся рот, в который залетал ненавистный ей запах напалма, выжигающий слизистые. Запах металла, добавившийся к нему, лишний раз усиливал ужас, внушаемый ранее увиденной технологией, видимой кошмарным сном. Роботы казались насмехательством над кланом, киборги — извращением над принципами. От облаченного в красную броню, ставшую продолжением нового тела, Сектора, у нее кровь стыла в жилах так, как никогда на тренировках с Би-Ханом или Лиэнгом. Скорее машина, чем человек. Желая как можно быстрее убраться из зала, дабы не оставаться рядом с этим, Оникс почти всучила Грандмастеру футляр, заставив стоящего позади него стража напрячься от резкого движения. Она медленно отходила, краем глаза не переставая следить за приближающимся к трону со спины Сектором. Руки до боли сжались в кулаки. Двое оказались практически на одной линии, когда произошло то, чего она никак не ожидала. Изумрудно-черный воск разлетелся под бледными руками. Сорванная печать более не сдерживала крышку, открыв которую, на Грандмастера вырвалось плотное зеленое облако. Старик схватился за горло, отчаянно махая перед собой рукой, стремясь избавиться от удушающего его яда. Кашель смешался с хрипами. Оникс непонимающе пятилась. — Предатель! — грохочущий голос Сектора ударил по ушам. — Схватить! Отошедшие от шока стражи стали приближаться к ней. Сверкнули мечи, и только тогда Сэм очнулась. — Назад! — воскликнула она, едва не сорвавшись. Никто не послушался. — Как старший воин я приказываю: назад! Это дело рук колдуна! — Ложь! Воины приближались, медленно окружая, а Сектор, несомненно, с великим удовольствием наблюдал за этим. Почему он не верит ей? Почему никто ей не верит? Оникс видела в глазах людей полыхавшую к ней ненависть. Им нужен был только повод, чтобы избавиться от «неправильного» Лин Куэй. Она пятилась, пока не наткнулась на колкий взгляд Грандмастера. Сквозь зубы и искривленные от сдавленных в спазме легких губы, он прохрипел: — Убить ее… — с трудом разобрала Сэм. А может, это было «схватить ее». Теперь уже никогда не узнать. Ее растерянность едва не стоила жизни. Чуть не упустив взмах меча за спиной, Оникс присела в последний момент, давая смертельному удару пролететь над головой; резко выпрямилась, выхватив собственный меч. Пара движений последовала рефлекторно. Люди, сжав свое горло, синхронно упали на колени, бессмысленно пытаясь удержать хлещущую кровь. Злость мгновенно улетучилась от осознания истины, что она убила своих соклановцев. Сэм в ужасе сделала несколько шагов назад, после чего кинулась прочь, вышибив двери. Говорят, нет ничего страшнее загнанного в угол зверя. Но Оникс оказалась страшнее. Повезло тем, у кого не получилось догнать ее; остальные же, пытаясь остановить предателя, в лучшем случае лишались конечности после единственного взмаха клинка. Многие пали, лишившись жизни от вихря смерти, несущегося по коридорам. Меч и когти летели без разбора. Стражи, ассасины, воины. Собратья. Голоса впереди звучали всё чаще, сколько бы Сэм не сворачивала в боковые ответвления. Скоро ее зажмут, и уже ничего не спасет от гнева клана. В отчаянной попытке она бросилась в зал с тренировочными манекенами, несколько из которых она легко, как щепки, швырнула к входу, забаррикадировав его. Теперь, единственным выходом осталось окно, расположенное на трёхметровой высоте. Без лишних размышлений Сэм рванула навстречу и, оттолкнувшись от угла стен, зацепилась за раму. Пальцы заскользили по влажному дереву, едва не сбросив ее с себя, но когти вонзились в доску, не позволив ей упасть. Дверь позади уже почти вышибли, так что, не думая ни секунды, воин спрыгнула на землю, неудачно ударившись о твердый камень, но не почувствовав этого. Задумываться над последним не хватало времени, и Сэм на всей скорости сиганула в лес, скрываясь за деревьями. Она позволила себе передохнуть только на границе территории ее клана. Ее бывшего клана. Сэм чувствовала себя преданной людьми, с которыми жила долгие годы, хотя, по сути, виноват во всем исключительно колдун! Это произошло, потому что ты слепо выполнила его приказ. Решила не думать лишний раз, заботясь о собственных целях! Но почему Сектор, который не должен был питать сомнений в ее верности после поимки Сайракса, так поспешно объявил ее предателем? Решила, что он запросто примет тебя на свою сторону? Как наивно. Шаги замерли. Рука оперлась о дерево, вырывая ногтями кору из него. «Меня предали. Они все меня предали!» — кричал внутренний голос, за которым едва не укрылась настоящая опасность. Нечеловеческие шаги сминали под собой траву, громко хрустя сухими ветками. Сэм пригнулась, придерживая меч в ножнах, чтобы не выдал ее своим лязгом, и медленно стала красться в сторону. Очередной шелест раздался совсем рядом, за спиной. Выпрямившись, воин молниеносно выбросила ладонь в невидимого врага, попав в голову. Она больше услышала, чем почувствовала, треск костей запястья, встретившихся с серым металлом. Появившийся на глазах киборг явно не ожидал (если он вообще мог) атаки на него, неловко завалившись назад. Воин приготовилась бежать, как со спины подоспело подкрепление. Два других киборга вскинули руки, словно собираясь схватить ее, но так и не решившись. Вместо этого из их ладоней вырвалась энергия, током пробившая каждую клеточку в организме, заставив мышцы непроизвольно сокращаться. Сэм вскрикнула от боли, быстро взяв себя в руки и попытавшись выбраться из ловушки. У нее почти получилось, если бы не первый киборг, подскочивший к ним. Конечности отказывались подчиняться; голова едва поворачивалась на неслушающейся шее; челюсти свело. Из-за глухой пелены явились новые шаги. — Хватит бегать от судьбы, Оникс, — раздалось подобие гордой речи Сектора. — Более ты не доставишь мне проблем, когда тебя трансформируют. Обратят в послушного киборга, как и твоих дружков. Сэм скосилась на красное пятно, сумев только яростно прорычать сквозь стиснутые зубы: — Я тебе кишки в узел завяжу и на них же вздерну! Даже если у тебя их нет! — Сколько необоснованной ненависти, — механический голос умудрился сменить интонацию на почти удивленную. — Сохрани ее, когда я отправлю тебя ловить этих предателей, между прочим, бросивших тебя на произвол, сбежав во Внешний мир. Заволакивающая взор темнота, отступила, стоило услышать его слова. Значит, они живы и даже в относительной безопасности, до поры до времени. Но они не знают, что за ними идет охота. Сэм воззвала к своей силе, медленно но верно склоняясь в сторону. Сектор не придавал этому значения, пусть и удивился, до тех пор, пока Оникс резким движением, стоившим ей неимоверно много, не отшатнулась назад, налетев на одного из трех киборгов. Последний сделал шаг, дабы не упасть, но попал в медвежий капкан, лязгнувший зубьями по голени. Удерживающая ее энергия спала достаточно, чтобы Сэм смогла выхватить меч, рубанув им по шее второго врага. Часть трубок отщелкнулась, лишив его ориентации в пространстве. Третий киборг попытался схватить ее, но она пригнулась под захватом, быстро высмотрев в броне стыки, и всадила в один из них меч. Лезвие застряло, погрузившись едва ли на четверть, не доставляя роботу никаких неудобств. Полилась черная кровь. Сэм почти увернулась от последовавшего удара, и вместо того, чтобы сломать ей ключицу, киборг попал по основанию плеча, вылетевшего из сустава. Адреналин глушил боль, но она всё равно взвыла, за чем едва не упустила щелчок выпущенного механизма. В последний момент воин заметила неожиданно ставшего ближе Сектора, направившего на них свою руку с огнеметом, на конце которого уже мерцал запал. С животным ужасом шарахнувшись в сторону, Сэм нырнула от пролетевшего за спиной столпа огня и спряталась за киборгом. Сектор не жалел союзника, щедро поливая их обоих напалмом. Ноги обожгло огнем, не задержанным броней робота. Взревев, Сэм вспомнила об имевшемся у нее оружии. Стоило Сектору ненадолго прекратить атаку, как она толкнула подпекшегося киборга, что запнулся, упав на живот и пронзив себя насквозь мечом. В тонкой руке уже был взведенный пистолет и, немедля ни секунды, Сэм под яростный крик принялась выжимать спусковой крючок. Большинство пуль улетели в воздух, половина срикошетила от крепкой брони, как ни в чем не бывало, но одна попала четко в голубоватую лизну, разбив ее. Киборг охнул от боли. Магазин закончился, но она еще несколько раз щелкнула курком, пока ее крик догонял звучащее в горах эхо. Тяжело дыша, Сэм оглянулась. Один из роботов неподвижно лежал, намертво придавив ее меч; второй присоединил трубки на своей шее, направляясь в ее сторону вместе с третьим, смявшим капкан как обертку от конфеты. И тогда она побежала. За спиной раздался разъяренный приказ догнать ее и прикончить. Ветки били по лицу, хватали за короткие волосы, сорвали капюшон. Сэм бежала, не выбирая дороги, изредка уклоняясь от лежавших на пути ловушек. Остановила ее отвесная скала, впервые заставив задуматься над тем, куда идти. «Внешний мир», — вспомнила она и рванула налево. В иную реальность вело множество дыр в пространстве, именуемых порталами; она знала местонахождение одного из таких, находящихся достаточно близко. Наверняка, именно через него сбежали Лиэнг с Томашем. Лишь бы успеть до них добраться раньше прокля́тых киборгов! Деревья редели, уступая место каменистой почве предгорья. Легкие давно горели огнем, но Сэм не смела сбавлять хода, единожды кинув взгляд за спину и ужаснувшись близости преследовавших ее киборгов. Скорость и выносливость воина, коими она славилась в клане, превосходили всех в нем, но только не машин, что не знали усталости. Через некоторое время они стали догонять ее. Драться с ними в таком состоянии равноценно самоубийству, поэтому, прикинув в голове карту территорий, Сэм сменила направление, устремившись в сторону хорошо знакомого возвышения. Ей повезет, если она выживет. Забравшись наверх, она оглянулась всего на секунду, и паника едва не захлестнула ее: киборги преодолели сложнейшее препятствие словно играючи, в пару мощных прыжков сократив расстояния до минимума. Сэм почти не заметила, как истерзанной кожи лица коснулись лучи восходящего солнца, а растрепанные волосы качнулись от порыва свежего ветра. Озеро. Ее спасение заключалось в этой бесконечно красивой водной глади, знавшей столько хороших историй из ее детства и юности; знавшей печали, которые она рассказывала во время утренних медитаций на скале; знало страхи и сомнения. Казалось, оно знало будущее, которого не знала она. У Сэм было слабое представление о глубине дна в этом месте, но ощутив в миллиметре за спиной тянущуюся к ней металлическую руку, она, отбросив сомнения, сделала последний отчаянный рывок вперед и оттолкнулась от обрыва, устремляясь вниз в своем прыжке веры. И несколько секунд растянулись в вечность, даруя неизведанную ранее свободу, подобной которой Сэм за все двадцать пять лет не ощущала. Ее жизнь более не принадлежит клану; ее верность дарована только людям, которые ей важны; а ее судьба будет строиться только так, как она сама того пожелает. Если только она не разобьется о берег или дно. Если сумеет выжить. Падение близилось к своему концу.