Любовь. Смерть. И Одиночество.

      Имир       Два дня назад цирк прибыл в город Утопия, который встретил их труппу полной тишиной, нарушаемую только скрипом колес и стуком копыт лошадей о брусчатку. Имир не покидало ощущение, что время тут решило остановиться. Узкие и пустые улицы это как будто бы подтверждали. Не было суетливых толп, пронзительных криков торговцев или грохота экипажей. Жителей практически не было видно.       По прибытии Карли обговорила с мэром города место, где бы можно было разместить трейлеры и сцену цирка. Вопрос решился быстро – труппе выделили площадку на окраине города.       – Что-то тебя беспокоит, Карли? – спросил Фарлан, когда все прибыли в нужное место. – Есть какой-то подвох? Колодец у чёрта на рогах?       – Нет, – отмахнулась Карли, пытаясь выдавить из себя улыбку. – Мы вокруг колодца обустроим наш лагерь. Устала я с дороги, вот и всё.       Фарлана такой ответ удовлетворил, но Имир знала, что причина в другом. Однако сейчас решила повременить с вопросами.       Первым делом из трейлеров и повозки выгрузили припасы. Фарлан и Николо принялись за сооружение импровизированного стойла для лошадей. Используя подручные материалы, они быстро сколотили простую и крытую конструкцию.       Тем временем Изабель и Удо наполнили водой корыта для лошадей. Животные шумно пили, фыркая и мотая головами. Изабель технично и быстро чистила их копыта, Удо делал это медленнее, но старательно. Шарлотта всюду ходила за ним, сейчас покорно ждала, сидя рядом.       Вэйн тем временем ходил по поляне, задумчиво хмурясь и делая вид, что его мыслительный процесс тоже часть работы. Имир разгружала телегу, и каждый раз, утирая пот со лба, думала, подойти к нему и отвесить увесистого пинка. После парочки пойманных красноречивых взглядов девушки, Вэйн встрепенулся и направился помогать Зофии и Кае с установкой шатра.       Под вечер основная работа с разгрузкой была завершена, Карли предложила сходить в магазин, чтобы приготовить горячий ужин и, так сказать, отметить их новоселье. Удо, Зофия и Кая вызвались закупить всё необходимое, так как они после долгой дороги соскучились по городам.       Имир, почувствовав характерную потребность в курении, достала пачку. По ночам ей снились кошмары: Потрошитель возвращался и требовал исполнения долга. Требовал отнимать невинные жизни. От этих кошмаров она просыпалась в холодном поту. Те деньги, которые он дал ей, действительно помогли восстановить цирк. Теперь он выглядел куда лучше прежних развалин. Однако это стоило Имир спокойствия.       Постоянная тревога и напряжение, копились и съедали изнутри. Имир начала курить. Это хоть как-то помогало ей справляться со стрессом. Никотин ударял в голову, давая лёгкое головокружение и приятную слабость в мышцах. Постепенно Имир стала курить много и часто.       Карли не нравилась эта пагубная привычка Имир, но она долго отмалчивалась. В конце концов разговор всё-таки случился.       – Сигареты вредят здоровью, особенно в таких количествах, – сказала Карли, когда они с Имир остались наедине. – Не хочешь рассказать, что у тебя происходит?       Имир не хотела рассказывать ей о Потрошители. Карли не из тех, кто оставит одну её разбираться с ним, непременно в это полезет и будет считать, что это и её дело тоже. Кроме того, Имир до конца не знала, что это за тип Потрошитель, на что способен, поэтому безопаснее о нём никому не знать.       – Ты мне не мама, Карли, – устало отозвалась Имир. – Курю и курю, нравится.       Карли какое-то время смотрела на свою подругу, пытаясь тем самым пробить её на правду. Но Имир оставалась непробиваемой с этим безразличным взглядом карих глаз, которые сверкали из-под полуприкрытых век.       – Я ведь твой друг, – сказала Карли. – Помни об этом.       – Что там с мэром? – Имир запрокинула руки на голову, меняя резко тему разговора. – Выкладывай.       – Как-то он уж очень просто согласился, – отозвалась Карли. – Обычно они начинают про законность, приплетать откуда-то распутство и аморальность, деньги требовать за аренду земли. А этот… даже обрадовался.       – Не все же мэры должны быть как один, – пожала плечами Имир. – Или тебя беспокоит кое-что ещё?       – Город какой-то пустой, – Карли упёрла руки в бока, начала созерцать носки своих пыльных туфель. – Наше шоу может оказаться тут неинтересным, это-то меня и беспокоит.       – У нас есть неплохие запасы, пару провальных городов мы себе позволить можем, – отозвалась Имир. Она стояла чуть поодаль, облокотившись на свой трейлер. – Откровенно говоря, нас маловато. Вэйн и Зофия своими номерами только забивают паузу во время смены костюмов Фарлана и Изабель. Удо годится пока что как помощник. Я на сцену ни за что не выйду. Вот и получается, что у нас только трое, которыми наш цирк может как-то цеплять.       – Ты что-то можешь предложить? – немного обиженно спросила Карли, насупив брови.       – Продать это всё, осесть где-нибудь и стабильно зарабатывать на чём-нибудь, – сказала Имир, затягиваясь и отворачиваясь, чтобы выдохнуть дым в сторону. – Посмотри правде в глаза.       Губы Карли дрогнули, её лицо исказилось обидой.       – Почему ты так говоришь? – тихо проговорила она. – Все стараются. Они верят, что у нас получится. Я верю, что всё будет хорошо. А ты… ты опять за своё.       Имир отвела взгляд, почувствовав, как её сердце неприятно сжимается от вины. Она не хотела задеть Карли.       – Я тоже много сделала, не говори, будто бы мне всё равно, – Имир отошла от трейлера, затушила бычок о землю. – Но иногда, что-то изменить мы не в силах.       Карли резко повернулась и ушла, не оборачиваясь. Имир осталась одна. Она молча достала из кармана вторую сигарету, подожгла её и глубоко затянулась. Едкий дым обжигал лёгкие.       – Надо было промолчать, – пробормотала Имир себе под нос, выпуская облако дыма.             

***

      Имир разбудил хлопок – старая рассохшаяся щеколда не выдержала и сломалась. Дверца окна отворилась от сильного ветра. В трейлере тут же стало холодно.       Вздохнув, Имир поднялась, чтобы закрыть её. До неё донеслись голоса Карли и Изабель.       – …может быть заразно? – донеслось до Имир.       – Изабель, я не знаю, – отозвалась Карли. – Нужен врач, без него я не скажу, какие можно и нужно принимать лекарства.       Имир прижала дверцу окна стопкой книжек. Щеколду нужно починить, а все инструменты были у Фарлана. Борясь с утренним раздражением, она пошла к нему. У его трейлера собралась почти вся труппа.       – У вас какое-то сценическое собрание или что? – спросила Имир, зевая.       Кая раздраженно цокнула языком и ушла. Изабель, Вэйна и Зофии видно не было.       – Удо всю ночь ворочался, не мог уснуть, – начал Фарлан, вид которого не иначе как можно описать «измождённый». – Я сначала думал, что из-за нового места. Но утром у него начался жар и появилась какая-то сыпь. Красные пятна по всему телу.       – Изабель боится, что это может быть заразно, – добавил Николо. – Мы все этого боимся. Болеть никто не хочет и не самое подводящее время.       – Карли сейчас с ним? – спросила Имир. – Она кого-то посылала за лекарствами в город?       – Изабель и Зофию, – кивнул Фарлан. – Будем верить, что это простая простуда.       – Я тоже пойду, – сказала Имир. – Предупредите Карли.       Она, прихватив седло, направилась к конюшне. Быстро оседлав лошадь, Имир двинулась в путь. Узкие улицы горда нервировали, а ещё больше нервировала тишина. Город походил на вымерший. И тут её словно пронзило от очень неприятной догадки, которая поселила в её разуме настоящий страх.       Отвлёк его только возглас, который казался в этой тишине инородным. Имир направила лошадь за угол. Неподалеку она увидела молодого парня в зеленой заляпанной жиром униформе повара. Перед ним на бочке сидела девушка и подрыгивала ногами.       Ей нужно было перевести дух, заодно спросить этих двух, почему город похож на призрачный. Остановившись неподалеку, Имир привязала лошадь к железной ограде возле старого фонаря.       – … как же меня достала эта полукровка, – проскрипел парень, сжимая в руках тряпку или полотенце. – Вовремя легла под нужного мужика и теперь считает, что она тут босс! Всем известно, как ей достался этот ресторан и эта должность.       – Каждый день я от тебя это слышу, – ответила девушка. – Либо смирись, либо уже сделай что-нибудь.       – Например?       – Найди другую работу, тебя никто тут не держит, – девушка, наконец, перестала качать ногами и лениво потянулась. – Или просто молча работай. Ах да, твоё эго задевает тот факт, что твой босс – полукровка.       Имир не решалась вступить в этот довольно напряженный разговор, наблюдая за этой сценой из-за угла.       – Этому отродью место в лесу! – сплюнул парень.       – Тогда вали работать туда, где все на своих местах. Впрочем, никто тебя терпеть не будет так долго.       Парень промычал от безысходности, кинул тряпку на землю, и ушёл. Девушка проводила парня звонким смехом, продолжая сидеть на бочке. Подъехала груженная ящиками с продуктами телега. Имир решилась зайти внутрь и расспросить персонал.       Внутри ресторан ничем не отличался от ранее ею виданных. Посетителей не было, стоял у стойки одинокий официант. Он собирался что-то сказать Имир, но его опередили:       – Выходи, полукровья морда! – раздалось в зале.       Имир обернулась и увидела того поварёнка, стоящего в дверях.       – Боже, Грэг, ты надрался что ли? – спросил официант. – Иди проспись, пожалуйста.       – Выходи сюда! – продолжал орать Грэг. Он подошёл к первому столу, смахивая со стола все приборы.       – Слушай, заканчивай своё шоу, – сказала Имир.       – Кто это тут у нас?! – парень искренне изумился, разглядывая Имир с ног до головы.       – Только попробуй что-нибудь про меня вякнуть, и я сломаю тебе лицо.       Грэг громко рассмеялся.       – Понятно.       Имир быстро подлетела к нему. Одним резким ударом кулака она отправила его в полёт через стол. Она почувствовала, как хрустнул под её сжатыми пальцами его нос.       – Грэг, чёрт тебя дери, что происходит…?       Со второго этажа по перилам спускалась светловолосая девушка. Она замолчала и замерла, увидев Имир перед собой.       – Грэг, – рявкнула Имир, – тебе помочь уйти или ты сам?       Грэг, придерживая кровавый нос, поковылял к выходу, бормоча себе под нос проклятья.       – Yáʼátʼééh , – проговорила Имир, смотря на Луизу.       – Идём, – махнула рукой Луиза, быстрым шагом поднимаясь обратно по лестнице.       Имир отметила про себя довольно-таки «тёплое» приветствие с её стороны. Впрочем, возможно на людях она не могла позволить себе чрезмерные эмоции.       В кабинете была скромная обстановка: стол, кресло, пару цветов на окошке сбоку, легкая тюль. Имир стояла в молчании. Луиза тоже.       – Неплохое приобретение, – нарушила первая тишину Имир. Она оглядела кабинет.       – Тоже так думаю, – Луиза прошла к креслу, отодвинула его от стола и плавно присела в него. – Присаживайся.       Она указала на стул напротив, Имир заняла его.       – Все твои подопечные так к тебе относятся?       Луиза недовольно взглянула на неё.       – Я не афиширую, всё-таки эльдийского во мне намного больше, чем от… кочевника, она поправила рубашку, одернув её края, оттянула пиджак, откинула волосы. Двигалась она уверенно, как одна из городских дамочек. – Но Грэг каким-то образом узнал об этом. Ему не все верят, по вышесказанной причине и считают, что он просто мне завидует.       – И ты его терпишь? – фыркнула Имир.       – Он перешёл грань сегодня. А ты как? – неловко продолжила Луиза. – Что делаешь здесь?       – Теперь я с бродячим цирком, – ответила Имир. – Здесь проездом.       – Не лучшее место вы выбрали, – нахмурилась Луиза.       – Это как-то связано с тем, что город пуст? – Имир наклонилась к Луизе.       – Значит, вы пришли не с севера, – заключила Луиза. – Оттуда к нам сюда пришла очень заразная лихорадка «Vespera». Новый штамп вируса. Здесь, ещё чуть-чуть и можно будет сказать, что «свирепствует эпидемия».       У Имир перекосилось от услышанного лицо.       – Власти не афишируют, – продолжила Луиза. – В столице уже ведется разработка вакцины. Пока гласности ничего не предают в связи с последними событиями. Города на карантин не закрывают, хотя следовало. Когда вы приехали?       – Вчера, – сказала Имир, понимая, что у Карли не просто так было не спокойно на душе. – Ваш мэр даже обрадовался.       – Этот сукин сын? Конечно, – Луиза тяжело вздохнула. – Больницы переполнены, процент смертности близится к сорока процентам. Старики и дети первые в группе риска. А ему в охоту от этого отвлечь внимание, и тут вы.       – Почему же тогда в такое время твой ресторан работает?       – Не работает, – Луиза провела рукой по столу. – Делаем только так, чтобы пылью тут ничего не поросло. Готовим еду на дом, помогаем больницам. Я и некоторые мои работники переболели, теперь у нас есть иммунитет. В редких случаях молодые легко переносят эту лихорадку.       Имир замолчала.       – Кто-то из ваших заболел? – нарушила молчание Луиза.       – Вероятно этой лихорадкой, – кивнула Имир. – Ребёнок.       – Плохо. Больницы переполнены, – Луиза сильно нахмурилась, барабаня пальцами по столу. – Но, есть тут один врач инкогнито. Именно он пролил мне немного света на эту эпидемию. Если он ещё не уехал, то ты можешь сходить к нему за помощью.       – Ahéheé, – кивнула Имир.              Зик       – Ты уезжаешь? – спросила Саша, видя, как Зик торопливо складывает вещи в сумку.       – Да, мне пора, – быстро ответил он, не отрываясь от своего дела. – Я скрываюсь, но я не преступник,       – Что же произошло?       – Не знаю. Но мне опасно жить моей личностью. Это я знаю наверняка.       Саша только покачала головой.       – Давай отвезу тебя на станцию. Не пренебрегай моей помощью. Пожалуйста.       Они ехали в молчании. Саша впереди на своей белой кобыле, Зик позади на гнедой. Он почти привык к Дауперу. И тут события, навалившиеся одно за другим, сразу вынуждают его уехать. Саша отдала ему два свитера от миссис Доерти, которая связала их, думая, что городской писатель задержится в деревне до зимы и, возможно, дольше.       – Я помню про Рут, – нарушил тянувшиеся молчание Зик. – Ты справишься со своим горем. Время сточит все углы и так больно не будет.       – Как-то же всё равно будет, – ответила грустно Саша.       Начали сгущаться тучи. Зик натянул капюшон, надеясь, что на поезд он сядет раньше, чем его застанет врасплох непогода.       На вокзале было пустовато – сказывался малый спрос на этих линиях перевозок. Зику сказали ждать около пяти часов до следующего поезда. Он покорно согласился. Саша ждала с лошадьми его на улице, укутываясь потеплее от поднимающегося ветра.       – Пришло время прощаться? – спросила она.       – Пришло, – кивнул Зик, раскрывая руки в объятия.       Саша обняла его. Потом быстро отстранилась. Забралась с ходу на лошадь, хватая под уздцы вторую.       – Еще увидимся, а? – спросила она, улыбаясь.       – Все может быть.       

***

      Порой неожиданные стуки в дверь сулят интересные развития событий.       Зик отложил упаковку сумки и направился к входу. Казалось, совсем недавно приехал в этот город, опять успешно засветился, и опять надо бежать.       На пороге стояла девушка, отдаленно напоминающая чертами лица кочевницу: смуглая кожа, веснушки, характерный разрез глаз. Она изучающе смотрела на Зика. Для себя он успел определить два вида взглядов: хищный и, так сказать, травоядный. Угорев про себя, вспомнив название второго взгляда, Зик открыл было рот, чтобы поприветствовать незваную гостью, а его уже опередили:       – Ты врач? – спросила она настороженно и требовательно. Девушка была с ним почти одного роста. – Инкогнито…       – Тише, – прошипел Зик, расплываясь в фальшивой улыбке. – Давай пройдем ко мне?       Он жестом пригласил её внутрь и, захлопывая дверь, мельком отметив, как она бегло изучила его обстановку, заметив, наверняка, собранные сумки.       «Эх, не успел вчера уехать», – подумал Зик с лёгкой досадой.       – Ну, теперь сначала, – сказал он, плюхнувшись в продавленное кресло, которое жалобно скрипнуло в ответ. – Что тебе от меня нужно?       – Ребёнок болен. Вероятно, этой новой лихорадкой. Нужна твоя помощь, – отчеканила девушка, скрещивая руки на груди.       – Твой ребёнок?       – Какая разница? Мне на него не плевать, вот что главное, – бросила она резко, нахмурившись.       – Звучит, действительно… звучно, – протянул Зик с усмешкой, глядя на то, как дёрнулась бровь девушки. Он с интересом следил за её реакцией. – А что ты от меня хочешь? Лечение? Я не знаю, чем помочь. От этой болезни спасает только иммунитет. Я скажу и назначу то же самое, что и любой врач в поликлинике.       – Мы не можем пойти в поликлинику, – ответила с горечью девушка. – Мы… бродячий цирк.       – Вот как, – хмыкнул Зик, присвистнув. – С компрачикосами дел не имею.       – Как и мы! – вскипела она, глаза вспыхнули гневом. – Мы не торгуем людьми! Мы все как семья. Если тебя интересует законная часть, то официальная опека над мальчиком у нас есть. Он сам захотел поехать с нами, к работе мы его не принуждаем. Мы за него переживаем, не знаем, как ему помочь. А в свете новых событий так вообще выяснилось, что он и умереть может. И мы тоже рискуем заразиться.       – На кой ляд вы вообще сюда приехали? – спросил Зик, усмехнувшись, но голос стал холоднее.       – Да кто ж знал, что тут творится?! А мэр так вообще, решил с нашей помощью отвлечь народ от эпидемии, разрешив устроить шоу. Сука, если бы он только сказал, мы бы сразу свалили подальше.       Девушка встала у окна, замолчала. Зик перевёл взгляд на сумку, которая стояла у стены. Он печально усмехнулся, понимая, что своим альтруизмом дал себя снова обнаружить. Раз его нашёл кто-то вроде неё, то, пожалуй, могут найти и другие, от которых следует прятаться. Зик тяжело вздохнул, потер пальцами виски и обречённо поднял глаза на гостью.       – Ну что ж, – Зик упёрся руками в подлокотники кресла. – Посмотрю вашего мальчишку.       Девушка повернулась, взглянула на Зика. Её взгляд смягчился – наверное, впервые за долгое время. Может, это не так уж и плохо – помочь бродячему цирку? Они всегда на колесах, не задерживаются надолго. Напроситься к ним, переждать... В передвижной труппе его не вычислят. Да и возможность стать частью чего-то, пусть и временно, выглядела соблазнительной.       – Далеко идти?       – Окраина города.       – Охренеть! – Зик лениво поднял свою сумку. – Надеюсь, не развалюсь. Как звать тебя?       – Имир, – буркнула девушка. – А ты Томас?       – Ну почти, – усмехнулся Зик. Имир промолчала, шутки не оценив. – Пока зови так.       Всю дорогу они молчали. Имир загрузила сумку Зика на лошадь и предложила ему сесть. Он отказался, и они шли оба пешком. Девушка, вероятно, хотела его о многом расспросить, но молчала. Тогда Зик предпринял попытку начать разговор, но он не клеился.       – Кто тебе обо мне рассказал?       – Луиза. Она сказала, что это ты пролил свет на эпидемию.       – Что есть, то есть, – протянул Зик. Они уже оказались за пределами города, так что он мог не боятся говорить чуть спокойнее. – Я видел подобное в деревнях, в которых так или иначе останавливался. Мне удалось связаться кое с кем в столице. Для меня было рискованно, но я хотя бы знаю в какую сторону валить.       В тот момент Зика накрыли воспоминания, как он помогал добираться до правды Эрену после случившегося с ним в Синих горах. Звонил Елене. Теперь опять звонить ей… Объяснять… Она может ничего не знает. Странное дело, с ней не соединили. Зато соединили с Кольтом.       – Это я, – проговорил Зик.       Кольт молчал, было слышно только его прерывистое дыхание.       – Мне нужно было исчезнуть, малыш, – начал Зик. – Ни ты ни Елена тут не виноваты…       – Зачем звонишь? – резко спросил Кольт. – Давай по делу, я тебя слушаю.       – Ты знаешь что-нибудь о вспышках болезни…? – Зик не успел договорить.       – Наши исследовательские центры занимаются поиском вакцины, это пока что секретная информация, об этом запрещено говорить, – Кольт тяжело вздохнул.       Потом рассказал всё, что было ему известно.       – Спасибо, Кольт.       – Да, – протянул он, – я бы хотел, чтобы ты сказал мне это лично.       И повесил трубку. Зик хотел спросить его про Елену, но соединение было прервано.       – Откуда вспышка? – воспоминания прервал голос Имир.       – Откуда-то с севера. Похоже на то, что вирус мутировал. Есть теории, что кто-то помог ему мутировать. Но суть не в этом уже, а в том, чтобы быстренько придумать вакцину и привить население. Пока что смертность только приближается к отметке «критично», но сам по себе вирус тоже мутирует, а ещё он стремительно продвигается.       – У Луизы иммунитет, – задумчиво проговорила Имир.       – Некоторые просто невосприимчивы, других убивает в считанные дни, – Зик тяжело вздохнул. – Я успел заразиться, переболел. Пару дней лежал в кровати.       Имир достала пачку сигарет.       – Будешь?       – Давай.       – От чего ты бежишь? – Имир поднесла пламя зажигалки к сигарете.       – Кто бы не спрашивал, у меня один ответ: сам не знаю и долгая история. Оставаться на одном месте, где все знают кто ты – рискованно.       Зик взял зажигалку у Имир. Девушка затянулась, выдыхая дым через нос.       – Можешь остаться с нами, – неожиданно проговорила она. – Никто тебе в душу не полезет.       – Так просто? – изумился Зик, сам внутри тайно ожидая такого приглашения. Только ожидал он его чуть позже.       – А зачем усложнять? И так всё непросто!       – Ты же понимаешь, что мальчик может не выжить? В его смерти вы так или иначе будете винить меня.       – И даже если… – ответила глухо Имир. – Ты врач, врач нужен.             

XXX

      Имир прошла мимо Николо и Фарлана, отмахнувшись от них фразой: «Потом!». Зик помахал приветственно рукой незнакомым ему парням и прошёл за девушкой в трейлер.       – Карли, – начала Имир, – я врача привела.       Карли оторвалась от смены компресса для Удо, посмотрела уставшими глазами на гостя.       – Позволите, я осмотрю мальчика, – сказал Зик.       Пока он сосредоточенно проверял пульс, измерял давление и температуру, Карли выслушивала рассказ от Имир о состоянии города.       – Я же туда отправила Изабель и Зофию, – Карли присела на стул. – Всё против нас. Теперь эпидемия.       – Надо валить отсюда, – сказала Имир.       – Лучше неделю побыть здесь, – вмешался в разговор Зик. – Инкубационный период вируса никто не отменял. Может случится так, что кто-то заболеет в дороге.       – Согласна с ним, – кивнула Карли. – Если Удо ещё может мирно спать в трейлере, то вот если сляжет Николо или Фарлан, будет плохо.       – Так и быть, уедем, когда будет возможность, – отозвалась Имир, скрестив руки на груди.       – Я дам Удо лекарства, они облегчат симптомы, – Зик начал осматривать сыпь, сокрушительно качая головой. – Всё зависит от иммунитета. Или, как любят выражаться люди веры: «на всё воля Создателя».       Карли моргнула, недоуменно глядя на него.       – У него специфичный юмор, – хмыкнула Имир, покосившись на Зика. – Привыкай. К тому же он теперь с нами.       – Что? – Карли выпрямилась. – С нами? Имир, ты хоть спросить меня могла?!       – Когда ты привела Вэйна, в известность никто поставлен не был, – парировала Имир. – Нам нужен врач, и он нужнее сраного певца. У Томаса как раз… есть возможность к нам присоединиться. Сама посуди, растяжение, порез, болезнь, а у нас нет врача.       – Ты меня, наверное, не поняла. Я не то, чтобы против, но это... это решение стоило обсудить. Проехали.       – Обсудим, – коротко кивнула Имир. – Со всеми, потому что надо сказать всем, что творится в городе.              Кенни       Атмосфера падения души человеческой окружала его. Пьяный спор, возмущенные крики, стук опорожненных пивных кружек, гогот и противный смех. Запах моря смешивался с кислым перегаром. Кенни сидел в углу у окна, откинувшись на стуле, зажимая сигарету в зубах. В руке он держал стакан с дешёвым ромом, деловито осматривая помещение и населявший его народ. Когда дверь открылась, впуская свежий поток солёного воздуха, Кенни прищурился, а затем радостно улыбнулся.       Несколько месяцев назад он упал на хвост одной важной птице. Следы привели его в Ребелио.       Ленни, да, так его называл Кенни. Он зашёл с тремя своими людьми. Огляделся, дал отмашку, его личные головорезы упорхнули за барную стойку, крича приветствия. На главаре был полинялый алый кожаный плащ, в карманах которого он прятал свои руки. Ленни, быстро бросая изучающий взгляд встретился глазами с Кенни, ухмыльнулся и вальяжно направился к нему.       – А я уж думал, меня разыгрывают, – язвительно бросил Ленни, усаживаясь напротив. – Но и правда, королевский пёс вынюхивает меня.       Кенни, не торопясь, стряхнул пепел сигары и лениво усмехнулся.       – Такого я достоин приветствия от старого друга?       – Зависит от того, что этот друг хочет от меня, – Ленни скрестил пальцы на своих костлявых руках.       – И не поверишь, что я просто захотел увидеться? – проговорил вычурно Кенни. Его собеседник хранил ледяное молчание. – Слышал, ты корабль прикупил. Хорошее вложение.       Ленни нахмурился, уголки его рта дрогнули в подобии усмешки.       – Дружище, дружба дружбой, но мои дела – это мои дела.       Кенни поднял руки в притворном жесте капитуляции.       – Не собираюсь я рыться в твоих делах. Так, хотел прощупать почву.       Глаза Ленни сверкнули, он наклонился вперёд.       – Корабль ты не на последние деньги покупал же, – продолжал Кенни. – Заплатили тебе за что-то щедро. Интересно, конечно, что ты там провернул, но твоё дело. Мне другое интересно, смогу ли я тебя нанять: может ты срубил столько, что до конца жизни ни за что браться не будешь, вдруг бизнес решил какой начать или профессию сменить, а может сваливаешь в закат, изрядно нахуевертев.       Ленни фальшиво улыбнулся. Принесли выпивку, на которую он молча уставился. Кенни докурил, бросил бычок в пепельницу.       – Про корабль откуда знаешь? – спросил Ленни.       – Следил, спрашивал, – пожал плечами Кенни.       Он понимал, что определенно есть что-то ещё, и Ленни сейчас пытается понять, что именно известно его старому другу. Судя по тому, на каком он взводе, то это что-то очень серьёзное, и Кенни рискует не выйти отсюда, если не выкинуть быстро все карты на стол. Впрочем, за этим он и ехал сюда.       – Расслабься, – Кенни поднял стакан с ромом в притворном тосте. – Я лишь хочу знать, доступен ли ты для одной работёнки. Я щедро заплачу. Сможешь купить два корабля.       Ленни недоверчиво прищурился, затем хмыкнул и откинулся на спинку стула.       – Не собираюсь быть на побегушках у королевского пса…       – Я тебя нанимаю, – холодно сказал Кенни, вынуждая Ленни напрячься. – Не королевство, не Северянин, от имени которого у тебя трясутся ножки, хоть ты это и пытаешься скрыть за своей сраной ухмылкой, которую считаешь невероятно охуительной. Мне нужна помощь.       Ленни зло смотрел на Кенни. Отхлебнув выпивки, он сменил выражение своего лица на нейтральное.       – Не здесь, – Ленни встал из-за стола. – Пошли на мой корабль.

***

      Кабинет был пропитан запахом рома и пороха. Предыдущий владелец его много пил и много… стрелял?       Стены из тёмного дерева были увешаны картами морей, в углу стоял массивный письменный стол, заваленный кипой бумаг. Кенни краем глаза заметил карту местности. Утгард. Ещё на столе лежала пара ножей, компас и потёртый морской журнал. За столом, ближе к стене, стоял старый сервант.       Пол был покрыт царапинами и следами от каблуков, из единственного круглого окна лился тусклый свет. На стене слева от двери висела сабля. Оружие это Ленни или предыдущего владельца – Кенни точно не знал.       – Да ты охуел что ли?! – взревел Ленни, услышав просьбу Кенни. – Я же… блядь, жопой меня слушаешь?       – Ну-у нет, мастера мне, – Кенни указал рукой на Ленни, – не переплюнуть.       – Ах ты…! – Ленни замахнулся. – ¡Vete al carajo!       Он стукнул по столу.       – Это моя личная просьба, – повторил Кенни. – Ленни…       – Архг, – оскалился он в ответ. – Лет десять не слышал это имя.       Ленни фыркнул, отошёл к своему серванту и, открыл скрипнувшую дверцу, достал бутылку. Откупорив пробку, он принялся жадно хлебать с горла.       – Ладно, хуй с тобой, – утёршись рукавом, Ленни бросил на Кенни острый взгляд. – Сколько платишь?        – Трёхдечный линкор стоит тут в порту, видел? Это твой аванс.       – Tomar el pelo!– воскликнул Ленни, он отставил бутылку, всё ещё не веря услышанному.       – С такой просьбой я бы не приходил, не подумав о том, как буду производить впечатление об оплате, – Кенни подался сверкнул глазами. – Я серьёзен.       Ленни рассмеялся, но смех был сухим и неприятным.       – Ты хитрый ублюдок, знаешь? – он отхлебнул ещё рома. – Привлекательная сумма не поспоришь. И что же я буду делать с двумя кораблями?       – С кораблём и шлюпкой, ты хотел сказать? – оскалился в улыбке Кенни.       – Ну ты и заноза в очке, Кенни, – сплюнул Ленни. – Так и быть, давай обсудим подробности.       

ХХХ

      Линор, Урсула, Флориана и лорд Балто выбрались из подземелья, следуя за Ральфом. Капитана не просто было уговорить отворить дверь, даже когда стрельба давно стихла. Ральф вышел последним, так и не решившись выйти за порог.       – Жалкий трус! – Линор плюнула ему в лицо.       Идя по коридорам и то и дело натыкаясь на тела военных, Урсула вдруг схватилась за грудь. У неё начался приступ панической атаки, и она рванула вперёд, пытаясь найти выход. Пахло гарью, дым заполнял лёгкие, воздух становился удушающим. Леди Райсс выбежала вслепую и попала на группу вооружённых людей. Урсула истошно заорала, бросаясь обратной.       – Леди Райсс! – обратилась к ней военная, убирая оружие. – Успокойтесь, это свои.       Урсула остановилась, тяжело дыша и держась за сердце.       – Мы выведем вас отсюда, – продолжила женщина, подходя ближе.       Всех быстро вывели на улицу. Флориана закрывала лицо руками, Урсула боролась с приступами рвоты, Линор шла молча, пытаясь сохранять самообладание. Однако, когда она заметила отблеск пламени и густые клубы дыма, её ноги подкосились.       – Боже! – ахнула она. – Мои внуки…       – Следуйте за мной, – поманила рукой дворян разведчица. – Я отведу вас в дом старосты, там сейчас выжившие.       Дворяне, на удивление, молча последовали за ней. У дома старосты стояли вооруженные топорами и вилами местные жители. Внутри всё быстро оборудовали для временного пребывания выживших дворян. В центре просторного зала, куда обычно собирались на собрания или праздники, теперь тесно близко друг к другу стояли койки. В углу громоздились свёртки с простынями, а местные жители приносили подушки и одеяла.       Флориана, несмотря на своё потрясение, бросилась в объятия Чезаре Моррети как только увидела его. Он сдержанно ответил на её порыв нежности. Наружно он выглядел спокойно.       Леди Райсс стояла неподалёку, в полном шоке, её руки дрожали, глаза бессмысленно блуждали по залу в поисках Авелии. Она хотела спросить у военной про неё, но очень боялась услышать ответ.       Ральф проковылял к койке, но к нему подлетела взбешенная Линор Тайбер.       – Бесполезный, трусливый ублюдок! – крикнула она, обрушивая на него удар за ударом. – У тебя хватает наглости тут сидеть! Пошёл вон!       Окружающие безмолвно слушали, однако её оттеснил Чезаре Моррети.       – Я прослежу, чтобы он надлежащим образом выполнил свои обязанности, – проговорил он, поворачиваясь к Ральфу.       Тот невольно содрогнулся и сглотнул. Когда они ушли вслед за отрядом разведчиков, Линор обессиленно, измученная пережитым, не проронив ни слова, медленно подошла к одной из коек, стоявшей чуть в стороне от остальных. Склонила плечи и устало опустилась на жёсткий матрас. Её руки дрожали, а взгляд был прикован к полу. Линор провела рукой по лицу, стирая катившиеся слёзы.       Юнис Монтгомери сидела в стороне, считая пачку с жевательным табаком. Её руки тряслись, дыхание было сбивчивым, и она никак не могла прийти в себя. Алессия лежала на кровати, дремав. Джоан и Александра прижавшись друг другу находились рядом. Маркус сидел на полу, понурив голову.       Чуть позже группа военных привела Бруно Тайбера и Авелию Райсс. Линор бросилась к ним вместе с Урсулой. Флориана залилась слезами облегчения, когда увидела сестру.       – Ты знаешь, где твои братья и сёстры? – спросила Линор у Бруно.       – Финэ вместе с Рико, он тяжело ранен, – ответил Бруно, слова застряли в горле, он начал плакать. – Она сказала, что Алоис мёртв. Что с Лаурой я не знаю.       Линор прижала его к себе, Урсула схватилась за голову.       – И мы до сих пор не знаем, что случилось! – прокричала она.       – Терпение, леди Райсс, – сказала Джоан Ботт. – Здесь тяжело всем, и все хотят получить ответы на свои вопросы.       – Военные говорили, что весь Утгард обложен, сюда не въехать и не выехать, – сказала Авелия. – Неизвестно, когда они наладят связь и смогут вызвать подкрепление.       – Чёрт…! – взвизгнула Урсула, сжав губы. Невозможность что-либо сделать сводила её с ума, беспомощность и неизвестность нервировали. – Густав жив?       – Жив, – ответила Джоан. – Но он ничего не сделает. Густав бесполезен.       – И…       – Может не сейчас, Урсула? – резко сказала Юнис, втирая указательным пальцем табак в дёсны. – Сядь и молча жди, ты ничего не сделаешь. А если ты так хочешь знать, что с Хисторией, то вот тебе хорошая новость: её похитили.       Урсула испепеляюще взглянула на неё.       – Я пытаюсь узнать, что случилось и хочу помочь, – оскалилась леди Райсс.       – Если хочешь помочь – ступай в лазарет к больным, как Дэли, – проговорила проснувшаяся Алессия. – Или иди помоги военным разгребать завалы. Но нет, ты считаешь, что ебать мозг всем вопросами – охуительная помощь.       Алессия повернулась и удивленно взглянула на Юнис. Та продолжила своё занятие. Урсула на этот раз промолчала.       

***

      Леви с отрядом примчался к замку, когда уже все выстрелы стихли. Воздух наполняли дым и гарь, всюду слышались стоны раненых, солдаты помогали им и друг другу выбраться из горящего здания. Он осмотрелся, пытаясь сориентироваться.       – Мы опоздали, – ужаснулась Петра.       Леви вглядывался в окружение.       – С коней, – приказал он, спешиваясь. – Нас могут в дыму принять за недругов, осторожнее.       – Я вижу капитана Эву, – сказал Гергер.       Они направились по указанному направлению. Всклоченная и измученная капитан Эва Брженска еле стояла на ногах.       – …нужно готовить ещё одну группу… – она осеклась, увидев Леви. – Вы пришли к нам на помощь?       – Сожалею, но нет, – ответила Ханджи. – Мы должны были проверить причину отсутствия связи.       – Значит, подкрепления нет, – Эва устало облокотилась на уцелевшую ограду.       – Ханджи? – голос Эрвина заставил всех повернуться в его сторону. – Леви? Вы тут что делаете?       – Северянин послал, – коротко ответил Леви. – А у вас тут жарко.       – Считаю такие шуточки излишними, – сказала Эва. – Тут погибло много людей.       – Заверяю вас, панихиду проведём немного позже, – Чезаре Моррети приволок зажимающегося Ральфа и толкнул его к ногам Эвы. – Разберитесь с этим дезертиром. У Леди Райсс есть, что о нём рассказать.       Одежда Чезаре была слегка помята, волосы растрепаны, но выглядел он бодро.       – Спасибо, господин Моррети, – проговорила сдержанно Эва. – Прошу вас, вернитесь в дом старосты.       – Несомненно, – усмехнулся Чезаре. – Но прежде мне нужно кое-что передать.       Он достал из кармана жилетки кулон Хистории. Леви краем глаза заметил, как Эрвин напрягся.       – Принцессу похитили, – сказал Чезаре, Эрвин взял кулон из его рук. – Я видел, как её схватили, сорвали с неё одежду, переодели в одного из этих недокогтей и увезли на запад.       – Видели и ничего не сделали? – спросила возмущённо Петра.       – Чтобы я один с голыми руками мог сделать против вооруженного до зубов отряда, солнце? – ответил спокойно Чезаре, оглядев Петру с ног до головы, как удав кролика. – Я же не самоубийца.       Петра нервно сглотнула. Эрвин нахмурился, обдумывая сказанное. Он колебался, сжимая кулон в руках, взвешивал доступные ему варианты. Эва, стоявшая рядом произнесла:       – На Густава и Ральфа рассчитывать сейчас нельзя.       Леви уловил в глазах Эрвина тень сомнения, и это подтолкнуло его к действию.       – Капитан Эва! – выкрикнул выбегающий из дыма кадет. За ним поспешно следовали ещё двое. – Это срочно, выслушайте!       – Да, это срочно, полковник Смит! – проговорил другой. – Кадет Конни Спрингер. У меня информация, она касается принцессы Хистории, её...       – Похитили? – опередил оторопевшего кадета Чезаре. – Ты опоздал, об этом уже сообщили.       – Господин Моррети, – прошипела Эва.       – Ухожу, если понадобится моя помощь, то не стесняйтесь, просите, – Чезаре с дьявольской ухмылкой упорхнул.       Эва, из последних сил держащая, выпрямилась.       – Говори, – сказала она Флоку, когда тот подошёл.       – Флок Форстер, мэм… я… Наш пункт… КПП где я бы, – Флок замялся, в его голове это звучало лучше. – Там была бойня. Вернее… всех вырезали. Один парень. Я просто вовремя проснулся и увидел, как он зарезал моего соседа. Как он безжалостно воткнул ему нож в сердце. Рядом лежала ракетница, я схватил её. Он спиной повернулся вовремя, и у него теперь есть ожог. Но он сбежал, а я пытался связаться с вами. Но связи не было, поэтому я побежал сюда, но не успел.       Эва положила руку ему на плечо:       – Кадет, ты после пережитого бежал через весь лес всю ночь, чтобы предупредить нас. Ты молодец. Ты сделал очень многое.       – Я думал он меня прирежет, – проговорил тихо Флок. – Эти безумные глаза… Нет. Он наслаждался тем, что отнимает жизни. И я был с ним один. У меня ничего не было. И с этим зверем как в клетке я был один…       – Кадет Форстер, – сказал Эрвин. – Отдохни и наберись сил. Звучит это невыполнимо, я знаю, но нам нужно, чтобы ты был на ногах. Понял?       – Да, – кивнул Флок. Он был не против пойти в дом старосты и искать свободную койку, чтобы пытаться немного вздремнуть и набраться сил после бессонной ночи.       К дому старосты подбежали выжившие Марсель и Авелия. Флок увидел, что на его одежде ни пылинки. Конни и Хитч радостно его приветствовали.       – Все дороги перекопаны, мы тут изолированы, – добавил Флок. – Что же делать?       Эва пошатнулась, Эрвину пришлось придержать её.       – Кадеты, – обратился он к Конни и Хитч, – знаете где организован лазарет? Отведите капитана Эву туда немедленно.       – Но… как же? – Эва начала сопротивляться.       – Эрвин, останься тут, я найду принцессу, – сказал Леви, понимая, что Эрвин находился между молотом и наковальней. – Возьму с собой Ханджи и Гергера. Петра останется здесь, поможет вам.       Эрвин взглянул на него раздумывая, но в конце концов кивнул.       – Ты знаешь, что надо делать, когда найдешь её? – спросил он.       – Знаю, – кивнул Леви. – Мог и не спрашивать.       – Скажите, что тут случилось? – вопросила подошедшая Авелия. Ханджи присвистнула.       – Ваше Высочество, вы выжили, – радостно сказала она.       – Ханджи, пошли давай! – рявкнул Леви, прыгая на коня.       – Пройдите в дом старосты, Ваше Высочество, – Анка указала Авелии направление.       Конни и Хитч подхватили капитана Эва, собираясь нести её в лазарет.       – А ты красава, – начал Флок, обращаясь к Марселю, – с принцессой хорошо заныкался и даже не знаешь, что тут творится.       – Флок, – вмешался Конни. – Хорош. Я сам отсиживался.       – Неправда, – сказала Хитч. – Ты нашел меня, потом Фелицию.       Конни с негодованием посмотрел на неё.       – А мог бы забаррикадироваться и всё, – Флок повернулся к Конни. – Но ты не стал. Этот же ныкался, – Флок повернулся к Марселю. – Что ты там говорил про силу? Трус.       Марсель смотрел под ноги, молчал. Конни был готов кидаться разнимать их, ожидая, что вспыхнет драка, но Марсель стоял, принимая обвинения молча.       – Я приказала ему никуда не идти, – вступилась Авелия. – Он должен был оставаться со мной и защищать меня.       – Все мы знаем, как он тебя защищает, – саркастически отозвался Флок.       – Повтори, – зашипела Авелия, её голос дрожал от ярости.       Флок усмехнулся:       – Не вопрос. Только что с того?       Авелия собиралась ответить, но Марсель предостерегающе коснулся её руки и покачал головой.       – Проявленное малодушие каждого здесь сыграло для кого-то роковую роль! – продолжал Флок, его голос был твёрдым и резким.       – Достаточно, – оборвал его Конни. – Давай лучше потратим силы на то, чтобы помочь выживших. Или ты сейчас хочешь покрыть матом всех, кто не держал оружия?       – Только тех, кто знает, как его держать, и не держал в нужный час, – бросил Флок, последний раз оборачиваясь на Марселя.       

***

      Чезаре стоял поодаль, наблюдая за молниеносными движениями Леви. Его отряд быстро собрался и умчался по заданному им направлению.       По внешнему виду и первым впечатлениям, он видел в Леви невероятный дикий дух. За всей этой загадочной оболочкой перед Чезаре предстал человек с горячим сердцем, готовый к актам отчаяния и страсти, который не прячется за множеством масок, а, напротив, бросает вызов им всем. За что в своё время от него чуть не избавился собственный дед. Чезаре не скрывал своего восхищения.       – Ривай-кун приехал к своему агенту Смиту собственной персоной с пылу с жару! – театрально проговорил он. – Ты глянь, живой и ни одного шрамика.       – Опять ты нашёл очередной объект восхищения, – хмыкнула Ада, оттирая от пыли свои замшевые туфли.       Несмотря на своё сомнительное происхождение и житие вдали от двора среди мерзости и пакости, которые сменились вскоре военными, он своим видом вызывал у него неподдельное восхищение. Этот парень, без всяких частных школ с их розгами и деспотичным воспитанием, держался так, что позавидовал бы любой дворянин. Вместе с тем в нём сочетался этот дикий необузданный нрав, убийственный взгляд и мрачное выражение лица, вынуждающее многих впечатлительных млеть от восторга или бояться его.       Леви стойко перенёс своё тяжёлое детство, сохраняя то, что можно было запросто утратить в недрах города Розы – достоинство. Всегда чист и ухожен; лицо гладко выбритое; прямая осанка – не военная выправка – а плавная, как у настоящего дворянина; волосы, казалось, стрижены им не иначе кусачками, но это придавало ему пикантную небрежность. Он показывал, что несмотря на свою педантичность, в некоторых вопросах своей внешности оставался свободным. Этот контраст был очень привлекательным, делая его для Чезаре объектом особого внимания.       И, конечно, от него не могло уйти незамеченным то обстоятельство, что Леви влюблён в Эрвина, верен ему, как сторожевой пёс.       «Повезло же агенту Смиту, – думал Чезаре, – и принцесса и один из лучших солдат армии хотят оказаться в его постели».       Назревающий любовный треугольник он хотел видеть лично. И лично отслеживать динамику их отношений. Ему даже пришла в голову шальная мыслишка, а не помочь ли им?       – Ты видел куда увезли принцессу? – Ада не открывалась от своего занятия.       – Видел, – дьявольски усмехнулся Чезаре.       – И указал направление?       – Указал, – кивнул Чезаре. – Но я мог что-нибудь и перепутать.       – Что ты делал в том крыле замка? – Ада отложила в сторону тряпку.       – Убегал сломя голову от вооруженных наёмников, – вычурно проговорил Чезаре. – После того как помог Джонни.       Ада изогнула бровь, оглядывая дом старосты.       – Попытался помочь, – Чезаре театрально вздохнул. – Но до него добрались раньше. Перерезали горло. Безжалостные убийцы.       – Ты рисковал, – сказала Ала после минутного молчания.       – Ты тоже, – Чезаре поджал губы. – Только я до своей цели добрался, а ты нет.       – У меня была цель выжить.       – Ох, сестрица, я думал ты любую ситуацию готова обратить в свою пользу. Ошибся.       

***

      Пожар помог затушить начавшийся дождь, к позднему вечеру перешедший в ливень. Капли барабанили по крышам, гром раскатывался по окрестностям, а молнии на мгновение освещали полуразрушенный замок.       Дом старосты Утгарда стал временным убежищем для выживших дворян. Уцелевшие жители поместья помогали военным. Ливень хоть и затушил очаги пожара, но превращал окрестности в месиво грязи, усложняя работу солдат, которые разбирали завалы взорванного крыла замка. Поиски выживших велись и в уцелевшей части. Но пока что находили только тела.       Лазарет соорудили в местном клубе Утгарда. В большом зале, где проводили спектакли и праздники теперь располагались раненные. Жители приносили всё, что могло хоть как-то помочь раненым: старые койки, столы, стулья, чистую ткань, простыни, любую посуду для воды, а также лекарства, найденные в своих домах.       Воздух пропах кровью и стонами раненых. На одной из коек металась в агонии Эва. Её лицо блестело от пота, но она упорно отказывалась от обезболивающего, предпочитая, чтобы его отдали тем, кто в большей опасности.       Хеннинг, несмотря на панику, одолевшую его при нападении, вернул себе самообладание. Когда опасность в виде наёмников миновала, то смог бороться с другой – с потерей раненных. Он набрал себе в помощники тех, кто хотя бы мог выносить вид крови и не падать в обморок. Вместе с помощниками между коек бегала Дэльфина Монтгомери, помогая чем только могла. Хеннинг скептически отнесся к её альтруизму, но девушка заверила его, что крови не боится и не из брезгливых.       Огвено, несмотря на боль в сломанной руке, помогал раздавать бинты и наблюдал за состоянием раненых. Ему несколько раз настоятельно советовали присесть и отдохнуть, но он только качал головой:       – Пока могу стоять – хоть чем-то помогу.       Эва, когда старик подходил к ней, пыталась раздавать указания. Её голос уже звучал хрипло:       – Раненых с тяжёлыми повреждениями лучше перенесите ближе к стенам. Освободите проход.       – Отдыхайте, Эва, – Огвено положил ей на лоб холодную тряпицу.       – Хватит тут мешаться, – сказал резко Хеннинг, подходя к Эве, прощупывая её пульс.       – Я не мешаю, я помогаю, – упрямо отвечал Огвено. – Как прибудет моя смена, я тут же испарюсь.       Он взял на себя раздачу препаратов и наблюдение за состоянием пациентов. Несмотря на свою сломанную руку, он умудрялся сменять компрессы у Жана, который лежал неподалёку, бледный, с жаром.       – Будь по-твоему, – хрипло отозвался Хеннинг.       Огвено лишь хмыкнул, сжимая зубы от боли, когда случайно задел свою сломанную руку. Но виду не подал, иначе не сможет больше сделать. А сделать нужно многое.       Ливень за окном продолжал хлестать по стеклам. Вымокшие военные приносили раненных, но с каждым часом всё меньше.       Когда Хитч и Конни привели еле живую Фелицию, Огвено тогда больше их никуда не выпустил. Хоть Конни и рвался с важным донесением.       – Хисторию похитили, нужно сказать Эрвину! – Конни попытался пройти.       – Где ты собираешься его искать? – Огвено заслонил собой дверь. – Один раз ты рискнул и тебе повезло. Не испытывай судьбу, дождись здесь!       – Всё верно, – Хитч встала рядом с Огвено.       – Ты же сказала…?       – Чтобы успокоить Фелицию, – опередила Хитч возражения Конни. – Я прекрасно понимала, что одна её не доволоку и что искать Эрвина в этом хаосе – верная смерть.       Конни разозлился, но назло уходить не решил. Увиденное не вселяло решимости более. Они покинули укрытия только, когда их нашли разведчики Нанабы. Фелицию перенесли мертвенно бледную из укрытия, но она в себя больше не приходила. Конни тогда принялся тараторить Нанабе про похищение Хистории, и та сказала где его искать.       Рико Тайбер с перебинтованным лицом приглушенно стонал от боли. С ним сидела его сестра Финэ, которую он держал за руку.       Огвено вздрогнул, когда недалеко от него Дэльфина, резко отскочив от кровати, опрокинула с края тумбочки поднос с перевязкой. Она медленно пятилась назад, прикрывая рот рукой.       – Что такое? – рявкнул Хеннинг, подлетая к девушке и хватая её за руку.       – Он… – Дэльфина указала на солдата, глаза которого уже остекленели.       Хеннинг понурил голову, опуская руку девушки.       – Иди, помоги другим, – сказал он, подходя к солдату и закрывая ему глаза.       Огвено увидел, как врач оттягивает покрывало, задирает рубашку солдату и начинает прощупывать его живот. Он замер так на мгновенье, потом выпрямился и накрыл покрывалом тело солдата.       – Вы сделали всё, что могли, так? – спросил осторожно Огвено.       – Это внутреннее кровотечение, – сказал Хеннинг смотревшему на него старику. – Против этого я бессилен, нужна операция.       Он взглянул на лежащего рядом бледного кадета.       – Ему повезло больше, – Хеннинг проверил повязку на животе кадета. – Пуля задела только ткань, органы нет. Однако, если начнется заражение, то его удача закончится. У нас на исходе антибиотики. Иммунитет его и так сильно надорван восстановлением и второго удара не переживет.       Хеннинг продолжил ходить вокруг нуждающихся и раздавать указания помощникам. Ливень усиливался, ветер завывал, гром и молнии добавляли в общую атмосферу безысходности ещё и страха. И вдруг этот хаос нарушил раздавшийся детский плач. Огвено увидел вошедших вымокших военных. У одного на руках лежала без сознания судя по одеждам дворянка. У другого солдата в руках был завернутый и плачущий комочек.       – Госпожу Адель на койку, – указал Хеннинг на свободную, начиная мыть руки. – Вы двое, – врач обратился к двум стоящим неподалеку помощниц. – Тщательно вымойте руки, подготовьте всё чистое и возьмите ребёнка. Проверьте его дыхательные пути, чтобы они были чистыми. Пока это всё.       Хеннинг подошел к новоиспеченной матери.       – Господа, прошу вас отойти за ширму, – скомандовал он и после начал осмотр.       Огвено увидел, как солдат, несший родившую, осел медленно на землю.       – Дита, переведи дух, – сказал второй солдат. – А мне нужно идти.       Дита кивнул, утирая пот со лба, на котором осел пепел.       – Роды вы принимали? – спросил Хеннинг, выглядывая из-за ширмы. Дита кивнул. – Ну надо сказать, что звёзды сошлись и всё в большей мере хорошо.       – Видел в детстве как мама принимала роды у коров, – отозвался Дита. – Якорь мне в душу, я свалил в море, подальше от ферм, чтобы больше этого не видеть.       – Виденное вам всё же пригодилось, – Хеннинг вышел из-за ширмы. – Во всяком случае у матери пока всё хорошо. Кровотечения нет и пока это самое главное.       – Как вообще здесь дела, док? – Дита встал на ноги. – Какова ситуация?       – Пойдёмте, – Хеннинг увидел, как помощница махнула ему, что, дескать, всё сделали, – я буду осматривать новорожденного и расскажу вам как тут всё.       Дита последовал за врачом.       – Дела очень скверные, – Хеннинг вымыл руки, подошёл к младенцу. – Прюденс Лурье получила серьёзные ожоги и нуждается в особом уходе, который я не могу ей предоставить в силу отсутствия хотя бы стерильного помещения. Девочка не протянет долго, если её не доставить в больницу с надлежащим уходом, – Хеннинг начал осмотр младенца. – Наружно у новорожденной госпожи Кирштайн ничего не наблюдаю. Но ребёнок недоношенный, будут осложнения. Девушки, – обратился он к помощницам. – Подготовьте госпожу Адель, и пусть она покормит свою дочь.       Хеннинг закутал девочку в чистую пелёнку, взял осторожно её на руки.       – Никто из моих мед сестёр не выжил, хоть помощники учатся быстро, и всё же это не то, я здесь один. Лекарств катастрофически мало, никто не ожидал, что будет нападение. Скажу утрированно: отсюда и запасы, рассчитанные на лечение простуды.       Одна из помощниц забрала ребёнка из рук Хеннинга.       – Для Рико Тайбера требуется срочное вмешательство челюстно-лицевого хирурга, ему нужно питаться через трубку, пуля сожгла ему весь рот и часть горла. У Фелиции, служанки Хистории, пробит череп, она не приходит в сознание и вряд ли придёт, – Хеннинг взглянул на накрытое тело солдата. – Морга тут нет, – продолжил он. – Мёртвых больше, чем живых. И с телами надо что-то делать. Пожалуй, картина вам ясна.       – Более чем, – Дита проследил за взглядом врача.       – Пока я не знаю, что делать с телом, – ответил Хеннинг. – Это один из разведчиков.       Дита мертвенно побледнел. Он прошёл к телу солдата, убрал покрывало и взглянул на своего товарища.       – Элд, дружище, – Дита опустился на колени. – Как же так…?       – Доктор Хеннинг, – обратилась девушка к врачу, – у госпожи Адель нет молока. Она не может кормить.       – Этого нам только не хватало, – Хеннинг решил сам убедиться, так ли это.       – У наших фермеров есть коровы, – сказал одна из помощниц.       – Коровье молоко для новорожденного не подойдёт, – Хеннинг усердно начал тереть переносицу. – Надо что-то срочно придумать…

***

      – Хоть Осень на улице, но с телами надо что-то делать, – сказала Анка, смотря на то, как трупы товарищей складывают третьим рядом. – Несколько сотен солдат, десятки местных жителей и дворян.       – В наших рядах чуть меньше двух сотен солдат, – добавил Оруо, – больше половины из которых ранены. Четверть из этой половины ранена тяжело. Шокированные и немногочисленные жители Утгарда и дворяне.       – Которые тяжелее хера в руках не держали, – закончил Дита. – Я не могу позволить, чтобы тела моих товарищей были превращены в прах в общем костре.       – О чём вы толкуете? – возмутилась Рене. – У нас много раненных, для ухода за которыми нужны силы, и у нас есть только один врач. Ему нужны лекарства, недоношенный ребёнок Адель может скончаться, раненным нужны антибиотики! А вы вместо того, чтобы думать о живых, думаете о мертвецах!       Её слова повисли в воздухе, пока Эрвин молча слушал спорящих. Анка хотела что-то возразить, но взгляд Эрвина остановил её.       – Людей у нас мало, их силы ограничены, так что придется правильно расставить приоритеты, – начал Эрвин. – Я отправлю ещё несколько отрядов в ближайшие города за помощью. Нужно будет освободить от завала хотя бы одну дорогу, чтобы по ней можно было доставить помощь.       Эрвин долго смотрел на тела павших товарищей.       – Бездействие с телами недопустимо. Мы не может допустить здесь эпидемию и придётся поступить так: перед сожжением проведём короткую церемонию. Это всё, что мы можем сделать, чтобы отдать честь павшим.       Анка согласно кивнула, Оруо тяжело вздохнул, но тоже принял такое решение. Дита сжал кулаки. Подобное решение он не одобрял, но по-другому поступить было нельзя.       – На КПП надо также отправить людей за телами, – сказала Анка. – Как их доставить?       – Их не надо доставлять, – ответил беспристрастно Эрвин. – Не на чем.       – И не за чем, – добавил Дита.