Основатель (праведного) пути

      Пока Ванцзи был занят беседой с братом и главой Не, Усянь уселся за работу. Однако... Ничерта не получалось. Очередной лист был предан огню. Вэй Ин зарылся пальцами в волосы и сдавленно простонал.       Из головы все никак не выходил тот самый разговор Хуаня и Минцзюэ, в котором возлюбленные обсуждали свое будущее после окончания войны. Для Усяня Аннигиляция солнца и победа четырех Великий орденов - не просто цель. Он уже пережил это в прошлой жизни. И в тот раз все получилось, потому что кое-кто подчинял себе полчища нежити и направлял их в бой. Однако управлять мертвыми и живыми - это две абсолютно разные вещи. Когда тебе подчиняется труп, тебе не нужно думать о том, выживет он или же нет. Этот человек уже мертв. Тем более, большинство тварей было павшими адептами Цишань Вэнь, так что Вэй Ин вообще не задумывался о том, что с ними станет в бою. Если убьет труп - отлично, будет еще один воин в армии нежити; если обезглавят мертвеца - плевать, он же уже ничего не чувствует.       Но вот люди - это совсем другое. Усянь попытался представить себя командиром во время сражения. Это не просто указать цель и направить в бой. Нужна стратегия, нужно продумать все нюансы, рассчитывать шаги врага, предпринимать решительные действия, принимать сложные решения на ходу, быть ответственным за жизнь каждого воина под твоим командованием. Это не просто просвистеть на флейте и наблюдать как несколько сотен тварей разносит войско противника.       В прошлой жизни Не Минцзюэ, Лань Сичэнь и Цзян Ваньинь объединились. И уже вместе с ними выступил Ланьлин Цзинь.       Усянь представил переговоры с тем же Гуаншанем, который вечно обмахивается своим веером и строит козни. И с этим человеком нужно будет иметь дело? С ним нужно будет продумывать стратегии?       А что по поводу других орденов? Или добровольцев? Это же тоже ответственность.       Готов ли Вэй Ин рисковать столькими жизнями живых людей? У каждого свой путь, свой выбор, своя судьба. А их жизнь может прерваться в любой момент из-за ошибки командующего или еще какой дряни.       "Нет, не смогу" - признается сам себе Усянь и опускает взгляд на чистый лист бумаги перед собой. Очевидно, что никто не справится лучше Сичэня. Ну, еще был Цижэнь. Вэй Ин вполне мог представить своего ифу в роли командующего армией. Но после того, как все успокоится - проблем не оберешься. Особенно - от таких, как Гуаншань, которые припомнят, что молодые люди сдали позиции и едва ли не испугались, передав все в руки старшего.       И это - тоже проблема. Репутация ордена. Из того, что говорили Фэнмянь и Цзыюань, очевидно, что многие считают, что Гусу Лань пал с концами. И что у них просто нет будущего, как у Великого ордена. Задача - набрать адептов. Задача - восстановить Облачные Глубины. Задача - вернуть былую славу. Задача - вернуть ее во время войны. Усянь рисовал на листе пейзаж гор и понимал, что для него каждая из этих задач становится просто невыполнимой.       Хуань говорил, что не оставит братьев один на один с ответственностью. Но как-то это... Это казалось неправильным. По крайней мере - сам Вэй Ин смириться с этим не мог. Получается, что Сичэнь будет продумывать все планы, сидеть в тылу, весь мир будет считать его пропавшим без вести, а он по факту будет выполнять все обязанности, наставлять братьев и по итогу даже ничего не получит за свои старания. Вся слава же достанется тем, кто будет воевать на передовой. Ну а поскольку Хуаня там не будет, то и его вклад никто не оценит. Ну и не заявит же он о себе, как о главе Великого ордена, без золотого ядра.       Мотивы главы Вэнь были понятны. Лишить Хуаня жизни и будущего как заклинателя. А Сичэнь - очень сильный заклинатель. Усяню ли не знать. Вэй Ин видел тренировки Хуаня, знает, насколько старший братик старался и насколько он талантлив. Жохань лишил его всего, к чему Сичэнь стремился. Но даже это не сломило Хуаня. Он просто сменил свою позицию, но не стратегию. Жохань буквально дал выбор - жить или не жить. И Сичэнь выбрал первое. Да еще и с привилегиями - он будет наставлять своих братьев.       Усянь закончил рисунок и отложил кисть. Облачные Глубины и правда стали для него домом, а братья Лань и Цижэнь - семьей. Эта лобная лента значит для Вэй Ина намного больше, чем он сам может осознавать. Усянь прикусил губу и глянул в сторону кровати.       Лань Чжань обязательно справится. По сути его немногословность перекроет Вэй Ин, который с одного взгляда понимает своего дорогого супруга. По крайней мере - на это рассчитывает Хуань. Да, Усянь признает, что с помощью старшего братика и мужа у него еще есть шансы справиться.       Но ведь войско во время Аннигиляции должен вести решительный и сильный Хуань. Даже сейчас, когда тот был простым человеком, от Сичэня веяло уверенностью. В тринадцать он стал главой Великого ордена. И он столько раз выносил насмешки и косые взгляды. Он встал на вершину слишком рано. Но это вовсе не ослабило Гусу Лань. А сейчас Хуаню двадцать один. И он определенно просто обязан вернуться в мир заклинателей. И Вэй Ин очень сильно хотел его вернуть. Стоять рядом с замечательным старшим братом и мужем - все должно быть так. А не...       Мысль, которая снова возникла... Усянь покачал головой. Нет, нет, нет, он попытается снова. У него еще есть время и шанс что-то изменить. Он сделает все лучше, намного лучше. Однако взгляд скользит по бутылькам с ядами. Серые глаза останавливаются на пузырьке, в котором находится извлеченный из стрел ядовитый минерал. Точнее - его вытяжка. Вэй Ин снова качает головой и возвращается к своему новому проекту. Если получится на бумаге, то вполне можно будет попытаться на живую. Наверняка найдется способ изобрести искусственное ядро. То, что сможет накапливать силы, развивать их и заставлять циркулировать по меридианам. Если получится синтезировать хоть что-то похожее - это спасет жизнь многим и станет ответом на само существование Вэнь Чжулю.       Поэтому Усянь откладывает рисунок и берет в руку кисть. Сможет. Он просто обязан. Ради будущего. Ради всего.

***

      Хуайсан посмотрел на пустое место перед собой. Только что напротив него сидел один из советников командира южной линии обороны. Два дня Хуайсан провел на границах с бывшим Хэ Цзян. Там хоть и было некоторое волнение, но это вполне очевидно, ведь если и ожидать нападения со стороны Цишаня, то скорее всего оттуда. Однако сейчас Хуайсан был на южной границе Цинхэ Не. И здесь дела казались куда более интересными.       С юга Цинхэ Не граничил с Лэйху Сэ. А не стоило забывать, что этот орден является союзником Цишань Вэнь. Эти места нужно контролировать с удвоенными усилиями. Словом, как и границы с Ланьлином. Однако после некоторых высказываний Цзинь Цзысюаня, Хуайсан задал бы несколько вопросов будущему главе Цзинь лично. Но сейчас стоит сосредоточиться на Сэ.       Поскольку дагэ поручил ему эту задачу, Хуайсан просто обязан приложить все усилия для ее выполнения. Сегодня он рассчитывал отправиться на первый наблюдательный пункт на границе с Ланьлином. Здесь нужно поскорее закончить. Хуайсан поднялся из-за стола и вздохнул.       - Ох, лишь бы дагэ не сильно ругался, - протянул он. - Устал, - он потянулся, сжимая в одной из рук веер со стальными ножами на концах.       Хуайсан зевнул и вышел из шатра.       День заканчивался и в небе появилась розовая полоса, давая понять, что закат уже скоро. А вылететь лучше до темноты. Если все пойдет по плану, то уже в течение часа он, Хуайсан, решит часть проблем на границе с Ланьлином. Может, придется сходить на Ночную охоту - но это скорее способ поразвлечься.       Хуайсан подошел к одному из адептов и глуповато улыбнулся, пряча веер за спиной:       - Простите, а не подскажете, где мне найти командира Тая?       Адепт окинул Хуайсана странным взглядом и указал на одно из строений у главной вышки. Младший Не оглянулся по сторонам, не заметив никого рядом с ними:       - А куда подевался его советник? Он же только что был здесь?       Адепт пожал плечами:       - Наверное, вместе с командиром.       - И часто они проводят время вместе?       Адепт помедлил, но все же нашелся с ответом:       - Ну... Командир и советник часто обсуждают дела.       - Дела на границах, где все спокойно? - Хуайсан продолжал улыбаться.       Адепт напрягся. Он не понимал, что младший брат главы Не от него хочет. Хуайсан производил впечатление не самого надежного человека, несмотря на то, что адепты приближенные к главе говорили об этом юноше совсем иначе.       - Я не... Совсем понимаю вопрос.       - Хорошо, - Хуайсан сделал наигранно важный вид и кивнул. - Я задам вопрос иначе, - его взгляд вмиг стал жестче, а выражение лица - серьезнее. - Как часто командир Тай передает информацию старшему адепту ордена Сэ, который находится здесь под видом советника?       Адепт затрясся. От одного только взгляда этого юноши, который ранее строил из себя дурачка, все внутри похолодело. Младший Не, казалось, смотрел прямо в душу. Адепт сглотнул:       - Я не...       - Не знаешь, - подсказал Хуайан.       Тот адепт собирался кивнуть, но веер Хуайсана перерезал ему глотку раньше, чем тот успел хотя бы подумать о том, как ему солгать. Он смахнул кровь с веера и посмотрел на здание в котором должен был находиться предатель. Испугался Цишань Вэнь? Ничего, бывает. Ничего страшного. Дагэ ясно дал понять, что предатели ордену Цинхэ Не не нужны. А Хуайсану просто поручено от них избавиться.

***

      Минцзюэ отложил еще одно послание от младшего брата. Глава Не тяжело вздохнул и устало потер переносицу. Третий. Уже третий предатель за два дня. И не ясно сколько еще их обнаружится. Те, кто передавал важные сведения противнику и собирался дезертировать при нападении на орден. Причем все три послания касались границ с Лэйху Сэ. Похоже, что стоит продумать мертвую зону на границе с этим орденом. А для этого придется использовать излюбленный способ одного огненного главы и выжечь местность. Пустырь легче контролировать и проще заметить противника.       Похоже, что сидеть в Юдоли долго не получится. Ну что же, пока Хуань занят с братьями, можно и отлучиться. Главное - Сичэнь не один и его самочувствие стабильно. Да и Вэй Ин наверняка не отойдет от своего обожаемого старшего брата и излечит все его повреждения. Однако...       Минцзюэ посмотрел в сторону окна и подпер голову рукой, опершись локтем о столешницу. Опыт. У младших братьев Хуаня просто нет опыта ведения внешней политики ордена. А Минцзюэ просто не сможет вывести на себе два Великих ордена. Есть еще и Хуайсан, но пока тот занят границами, его лучше не трогать. Все-таки младший брат не любитель дела делать. Но когда берется - его просто невозможно превзойти. Чего бы это не касалось, на самом деле.       После убийства отца... После смерти Широнга они остались вдвоем. Хуайсан всегда был рядом и поддерживал своего "дорогого дагэ" во всем. И Минцзюэ сам того не замечая, обучил брата всему, что знал сам. Пусть и не в полной мере, но Хуайсан определенно точно мог занять место главы ордена. Нужно будет ознакомить его со своим решением, когда тот вернется обратно. Ну а пока...       Минцзюэ поднялся и направился к карте. У него в руке уже была кисть, которую он макнул в краску. И прежде, чем начать отмечать границы серой зоны при ордене Сэ, он глянул на Юньмэн Цзян. Глава Не качнул головой и все же сделал пометки.       - О, а это выглядит весьма интересно. Какие-то проблемы? Хуань взглянул на карту с интересом. После разговора с братом, он решил, что вместо того, чтобы дожидаться Минцзюэ в комнате, которую с недавних пор стоит назвать все же их общей, стоит проведать главу Не в его кабинете. И Сичэнь не ошибся, когда посчитал, что Минцзюэ наверняка будет хмуриться и заниматься делами ордена. - Не бери в голову, - ответил Минцзюэ и обнял Хуаня. - Ничего, что нельзя было бы решить. Как разговор с братом. Сичэнь обнял в ответ и устроил подбородок на чужом плече. Для этого нужно было привстать на носочки, чтобы компенсировать разницу в росте. - А-Чжань справится. Я посвятил его в некоторые моменты. Внутренние дела, - добавил он и прикрыл глаза. - Все же сейчас, когда отца больше нет, то и некоторое давление на старейшин ордена пропало. А-Чжаню нужно уловить момент, чтобы подстроить их под себя. - Некоторые черты характера твоего брата... - А-Цзюэ, - Хуань отстранился и посмотрел на Не с укоризной. - Нет. Дело не в этом. Минцзюэ понял, что сказал лишнего, поэтому перехватил руку Сичэня и коснулся тыльной стороны его ладони губами: - Прости. - Твоя резкость оправдана. Я не могу обижаться на тебя за то, что ты - это ты. Но пока мои братья не коснулись дел, - он глянул на карту, - мы не можем ни о чем судить. Во всяком случае, я сделаю все, чтобы им не пришлось испытывать трудности. А для этого стоит начать с совета старейшин. Ну и я бы хотел попросить тебя поддержать их в случае... При непредвиденных обстоятельствах. Я не смогу быть на поле боя даже в качестве поддержки. Но, - взгляд Хуаня опустился к тому месту, где на карте были отмечены границы ордена Гусу Лань, - думаю, что в скором времени придется сотрудничать с главой Цзинь. - Скоро, - Минцзюэ на мгновение подумал, что зря это начал, но все же закончил мысль. - Скоро Гуаншань скорее всего сам будет нацелен на сотрудничество. Вопрос только в том, насколько пострадает его сын. Снова. - Считаешь, что Юньмэн вскоре падет? - Я считаю, что это логично, учитывая линию фронта и расположение союзников. Где Юньмэн, там и Мэйшань. Чунцин Фань не окажет никакого сопротивления. И как только Юньмэн падет, - Минцзюэ посмотрел на границы своего ордена, - у Цишаня останется неподконтрольный только северо-запад. Цинхэ и Ланьлин. Гуаншань сразу же сольется, а один орден против такого сильного объединения просто не выстоит. - Знаешь, - Хуань сделал шаг назад и опустил взгляд на свои ладони. - Я бы хотел напомнить о... Предсказании Сюя. Он говорил о том, что четыре ордена объединятся. Возможно, сейчас все выглядит… Не самым наилучшим образом. Однако смею заметить, что любое его предсказание сбывалось. Я поспособствовал вынужденному браку своего брата и я очень счастлив за него. Он сказал о кисти, которую ты мне подарил. Минцзюэ, да он даже бумагу мне оставил. И та карта, - Сичэнь замолчал и опустил руки. - Последнее его предсказание моим братьям было о струнах. И они убили Сюань У именно этой техникой. А-Цзюэ, они сбываются. И если даже Сюй говорит, что четыре ордена объединятся против общего врага, то наверняка так и будет. Просто не ясно, сколько времени это может занять. Хуань был прав. Чертова гадалка пока что еще ни разу не ошиблась. Этот странный, на всю голову отбитый первый сын Вэнь Жоханя, свалился буквально из ниоткуда. Сюй оттянул смерть Широнга, Сюй помог во время погони за тем Старейшиной Илина, Сюй спас Хуаня. Но при этом Сюй пошел с войной на Облачные Глубины, Сюй отправил погоню за остатками Гусу Лань, Сюй позволил Чжулю лишить Хуаня ядра.       - Единственное, чего я никак не могу понять, - задумчиво говорит глава Не. - Это... Твое спасение. Хуань, я действительно не понимаю. Сюй - такой же заклинатель, как и мы все. Он понимает, что такое потерять золотое ядро. И он должен понимать, что такое встреча с Чжулю. Он сам не раз говорил, что его папаша буквально угрожает всем Сжигающим ядра.       - А-Цзюэ, очевидно, что Сюй, помимо помощи нам, преследует какие-то свои мотивы. О которых не говорит. Может, которые даже сам не понимает, - Сичэнь улыбнулся. - Но давай вернемся к той черепахе. Это все выглядит крайне странно. Уверен, глава Вэнь поймет. Он просто не может не признать технику Гусу Лань. Также глава Вэнь найдет причины, чтобы напасть на Пристань Лотоса. Однако он наверняка не пошлет Сюя. Исходя из этого, нам нужно подумать, - Хуань глянул на границы Мэйшань Юй. - Сколько времени потребуется Сюю, чтобы уничтожить орден Юй.       Минцзюэ хмыкнул.       - Пара часов.       - А-Цзюэ.       - Что? Это не сарказм, - добавил глава Не. - Сюю даже стратегию продумывать не нужно.       Сичэнь вздохнул. В чем-то Минцзюэ прав. Но все же...       - Ты убьешь его?       Над ответом на этот вопрос стоило бы подумать. Минцзюэ был готов сходу Сюю голову своей саблей отрубить. Этот ублюдок наверняка знал о Чжулю, но не предупредил. Но еще больше злило то, что Сюй попросил не убивать его в обмен на спасение отца тогда. А то, что Сюй знал о войне и о том, что они с Минцзюэ встретятся на поле боя - вообще выводило из себя.       Хуань накрыл напряженную руку Минцзюэ своей. Тот покачал головой и переплел их пальцы:       - Встретимся - и узнаем.       - А-Цзюэ, человек, который буквально разгромил Гусу Лань просто благодаря своему военному опыту уверен в том, что падет от твоей сабли. А Сюй не ошибается. Никогда, как мы могли уже заметить. И после, - Хуань глянул на карту, на границы Юньмэн Цзян, - ты должен решить. Он говорил, что он не является нашим другом. Он делал странные предсказания. Он спас мою жизнь. И вспомни, что он сделал после смерти твоего отца.       - Хочешь, чтобы Сюй выжил? Хуань, это пиздец странно. Особенно странно это слышать от тебя.       Сичэнь лишь улыбается:       - Знаю. Но еще я понимаю, что без его карты у меня не было бы и шанса.       Минцзюэ лишь вздохнул:       - Хуань, прости, конечно, но сейчас мне насрать на Сюя. Нам нужно сосредоточиться на другом. Ну а еще - понадеяться, что Фэнмянь - не законченный долбоеб.       Слова Минцзюэ крайне резки, как и всегда. Но не сказать, что Сичэнь не согласен с ними. Ну а еще Хуань все же не против выслушать о положении дел на границах Цинхэ Не.

***

      Хуайсан смотрел в одну точку перед собой. С его веера стекала кровь. Четыре из семи наблюдательных пунктов лишись командиров. Младший понимал, что дагэ скорее всего пожелает очистить местность и создать некую серую зону между орденами Не и Сэ. Это вполне логично, но вот Хуайсану это лишь добавит работы. Выбирая между тем, чтобы расчищать границы и руководить орденом в преддверии сражения с Цишань Вэнь, Хуайсан конечно же выберет первое.       Юноша покинул помещение, переступив через труп "советника". Контроль - это самое важное сейчас. Нужно бы продумать, как увеличить его конкретно на проблемных участках. И желательно - без личного присутствия главы ордена или его брата. И желательно решить подобное в течение пары дней.       Судя по всему, сведения от предателей передавались в течение этого времени. Хуайсан встал на саблю и поднялся в воздух. Если размышлять о передаче информации, то на границах с Сэ невозможно получить каких-то определенных важных сведений. Однако любая информация сейчас - это тоже информация. Пусть и главные силы все же сосредоточены на границах с бывшим Хэ Цзян.       Глава Вэнь явно решил оставить тех, кто умеет воевать, на потом. А из всех глав, тем самым, кто мог бы вступить в равное сражение - это был только дагэ. Пока Жохань точно не знает о том, что старший братик Хуань жив, однако наверняка догадывается, что глава Гусу Лань вполне мог сохранить жизнь. Сначала разгром Облачных Глубин, которые в тандеме с Цинхэ Не могли оказать достойное сопротивление. Однако политика Лань Сичэня выводила из себя настолько, что Жохань буквально выступил против пацифизма. Далее - Юньмэн Цзян. Не потому что они слабее Ланьлина. Первое - потому что Фэнмянь и его жена слишком много возомнили о себе в глазах Вэнь Жоханя. Второе - местоположение. Юньмэн граничит с Цишанем и Лэйху. Следовательно - куда проще объединить войска и напасть на удобно расположившегося оппонента. И если глава Цзян не подумает о том, что Лэйху Сэ и Даого Бэйтан - основные союзники Цишань Вэнь и глава Вэнь может спокойно использовать адептов и этих орденов, то Юньмэн быстро падет. А за ним и Мэйшань. Глава Фань встанет на сторону сильнейшего. А поскольку Чунцин будет окружен со всех сторон, то у того буквально не останется выбора.       После всего этого Вэнь Жоханю останется просто заняться северо-западом, где располагаются Цинхэ и Ланьлин. С Гуаншанем можно и не воевать - тот сам перейдет на более выгодную сторону. А против такого сильного объединения один только Цинхэ Не буквально не выстоит. Никакой барьер не спасет, если на орден обрушится столько войск.       Хуайсан сошел с сабли в лесной глуши. Дальнейший путь предстоит преодолеть на своих двоих. Дагэ предупреждал, что на пересечении границ Сэ, Не и Цзинь будет опасно. А Гуаншань все еще не следит за своими границами. Впрочем, так продолжается уже несколько лет, поэтому адепты Лэйху Сэ, которые затесались на границах Ланьлина, не должны заметить Хуайсана.       Возвращаясь к размышлениям о дальнейшем, Хуайсан понимал, что вскоре дагэ придется отправиться в Ланьлин. Хоть Лань Хуань и жив, он... Хуайсан остановился и посмотрел себе под ноги. Братья Хуаня явно встанут во главе Гусу Лань. Может, для первого разговора с Гуаншанем и можно будет использовать Цижэня, руководствуясь тем, что он был главой ранее, но не получится прикрываться старшим Ланем все время. Ванцзи и Усянь просто не могут быть готовы брать все в свои руки во время войны. Да и Гуаншань же - тот еще ублюдок. Стерпеть этого неадеквата дорогого стоит.       Ну а пока... Хуайсан распахнул веер и приготовился к сражению. Ночная охота на шпионов Лэйху Сэ началась.

***

      Когда Лань Чжань вернулся, Усянь сразу же набросился на супруга с объятиями. Несмотря на то, что они не виделись совсем немного, Вэй Ин очень соскучился по мужу.       - Как все прошло? Лань Чжань, ты выглядишь уставшим. Приготовить тебе чего-то вкусненького?       - Мгм. Брат хорошо объясняет.       Ванцзи смотрел в серые глаза супруга с некоторой грустью. Им придется это сделать - Лань Чжань понимал. Но сам Ванцзи никогда не видел себя во главе ордена. Он с детства был уверен, что это место займет брат. Быть готовым к тому, чтобы принять на себя такую ответственность - это одно. Но вот вставать во главе ордена сейчас, когда положение дел не стабильно, когда началась самая настоящая война, когда приходится пребывать в Цинхэ Не - это уже совсем другое.       Сегодня Хуань очень много говорил о старейшинах Гусу Лань и указывал на некоторые особенности каждого из них. Сичэнь едва ли не по полочкам разложил, как с кем себя вести. Ну а под конец рассказа Хуань все же настоял на том, чтобы завтра Вэй Ин так же присутствовал.       Ванцзи взял супруга за руки и не отрывая взгляда от серых глаз произнес:       - Вэй Ин, завтра мы должны пойти вместе.       Усянь опустил взгляд на их руки. Да, он это понимал. Он не собирался сбегать или отнекиваться. Десять лет назад он стал частью Великого ордена Гусу Лань, стал членом семьи и обрел столько счастья. Вэй Ин не собирался просто сбегать. Но вот признаться супругу честно и открыто - он мог.       - Лань Чжань, я не уверен, что у меня получится. Я не смогу как старший братик.       - Никто не сможет, - сразу же ответил Ванцзи.       Верно. "Лань Чжань тоже переживает. И его тоже беспокоит то, что придется быть во главе Гусу" - понимал Усянь.       - З-знаешь, я просто, - Вэй Ин чуть сильнее сжал чужие пальцы. - Я ведь просто мальчишка с улицы. Мне просто повезло, что ифу подобрал меня когда-то.       - Пригласил, - сразу же поправляет Ванцзи.       Усянь кивнул и невольно смутился:       - Ну да, пригласил. И когда я... Я не думал, что мне доверят подобное. Это же - Великий орден. Я ни за что на свете не справлюсь.       Ванцзи так же смотрит на их руки. Когда они были детьми Вэй Ин часто касался его, нарушал личное пространство, был рядом и очень много переживал о своем прошлом. Но Вэй Ин находил способы и интересные решения. Стоило бы вспомнить ту идею с воздушным змеем или предложение использовать сети на Ночной охоте брата. Вэй Ин быстро учится и довольно многие вещи буквально схватывает на лету.       - Вэй Ин был бы прекрасным главой ордена.       После этих слов Усянь бледнеет. Он? Он и глава? Он же... Нет, теперь никто не скажет, что он - слуга или сын слуги. Но быть уверенным в том, что Вэй Ин достоин стать во главе ордена и управлять... "Насколько же сильно они меня любят?" - внутренний Усянь просто разрывается от переполняющих его чувств.       - Дядя просил, чтобы ты заглянул к нему. Он видит твою неуверенность.       Ну нет. Ну только не разговор с Цижэнем. Вэй Ин точно... Не сможет промолчать перед этим человеком. Ну вот почему так трудно смолчать о чем-то именно перед ним? Цижэнь же с самого начала был тем, кто оказался рядом. И первое, что сделал Цижэнь для Усяня в этой жизни - спас его, поверив в невиновность того замерзшего голодного ребенка, коим и являлся Вэй Ин.       - Лань Чжань, ну вот почему все так уверены в том, что я справлюсь?       - Потому что Вэй Ин - семья. Мой муж, - Ванцзи обнял супруга снова.       Ох, похоже, что перед разговором с Цижэнем, Усянь не откажет себе в том, чтобы побыть в объятиях мужа подольше.

***

      К своему ифу Вэй Ин пришел не с пустыми руками. Чай и несколько собственноручно приготовленных закусок были на подносе, который Вэй Ин расположил на столе. Он опустился напротив Цижэня под пристальным взглядом мужчины.       - Даже не думай, - холодно произнес наставник.       - Что? - Вэй Ин слегка занервничал. Давненько он не нервничал перед Цижэнем.       - Даже не думай совершить необдуманный поступок, который навредит тебе самому, - и уже мягче добавляет. - Поговорим о твоем умении понимать Ванцзи и доносить его мысли до других.             "Да он меня просто насквозь видит. Ну нет, нельзя, чтобы Цижэнь имел подозрения. Хоть какие-то, на самом деле" - все же пытается унять свое беспокойство Усянь.       - Я... Я не думал ни о чем таком. Эм... Я предполагал, что, возможно, найдется способ в-восстановления золотого ядра. Ну, - он опустил взгляд. - Я правда думал об этом.       Цижэнь вздохнул. Сейчас он не держал лицо строгого учителя. Он просто оперся рукой о стол и потер переносицу, устало прикрыв глаза.       - Вэй Ин.       - Да, - практически прошептал Усянь.       - Почти одиннадцать лет. Я знаю и обучаю тебя почти одиннадцать лет. Помимо твоих достоинств я знаю все твои недостатки. Ты избегаешь ответственности не потому что ты не уверен в себе, а потому что ты считаешь, что Хуань достоин чего-то больше, чем ты. Ты все еще пытаешься ставить других превыше себя, жертвуя своими собственными желаниями, чувствами и талантами. И если бы ты не допускал мысли о том, чтобы лишить себя буквально всего, ты бы не сидел здесь с таким бледным лицом и не пытался подсунуть мне эти успокоительные травы под видом чая.       "Пиздец", - думает Вэй Ин понимая, что от этого человека просто невозможно что-то скрыть.       - Я... У меня были мысли, но...       - Никаких "но", - Цижэнь был резок как никогда ранее. - Не смей даже допускать мысли, что ты оборвешь свою жизнь и откажешься от собственного будущего. Считаешь, что Хуань будет рад тому, что его обожаемый младший брат самолично пойдет на подобное и переживет ужасные страдания?       - Да, я понимаю.       - Нет, ты не понимаешь. Твоя жертвенность сравнима с эгоизмом. Ты думаешь о том, как бы сделать кому-то лучше. Но совершенно не думаешь о себе и о том, как твоя жертва отразится на других, - Цижэнь снова вздыхает. - Считаешь, что для меня это что-то изменит?       Усянь опускает взгляд. Наверное, не стоило пытаться уйти от правды.       - Это вопрос, Вэй Ин, - напоминает Цижэнь и смотрит все так же холодно. - Что для меня изменит твоя жертва?       Вэй Ин собрался и все же ответил:       - Я считаю, что Хуань намного лучше в вопросах управления. И когда я узнал о том, что у него нет ядра, я и правда подумал, что если бы... Он же явно лучше справится. Ни я, ни Лань Чжань не можем управлять орденом. Облачные Глубины сожжены, глава Не ожидает нападения на Цинхэ, нужно же...       Он замолчал под пристальным взглядом своего наставника.       - Это не ответ. Я спросил о том, что конкретно для меня изменит твоя жертва. Считаешь, что для меня имеет значение, какой из моих воспитанников лишился ядра? Или ты считаешь, что меня порадует то, что Хуань вернется в мир заклинателей такой ценой? Думаешь, что мне плевать на тебя? Все еще?       "Все еще". Эти слова окончательно добили Усяня. Ну да, Цижэнь же такой проницательный. Он с самого детства знал Вэй Ина и обучал его. И Усяню было тяжело привыкнуть к подобной заботе и такому вниманию, потому что ранее такого не было. Это Цижэнь подмечал мелочи и действительно заботился. И не только он.       - Я так не думаю, - виновато говорит Усянь. - Но сегодня я правда целый день потратил на то, чтобы попробовать восстановить Хуаню золотое ядро.       Между ними повисло молчание. Цижэнь все еще смотрел в ожидании продолжения. Но Вэй Ин уже не мог продолжить. Да и не собирался, на самом деле. Ну а что он мог сказать? Усянь прекрасно понимал, что Цижэнь даже за мысли о пересадке ядра готов голову оторвать. Высказывания этого Ланя сейчас резки как никогда. Но это вовсе не потому что он зол на Вэй Ина, а потому что искренне переживает.       - Будь праведен, - внезапно произносит Цижэнь. - Именно это является девизом ордена Гусу Лань. Тебе не нужно превосходить свои собственные возможности или чьи-то ожидания. И я поверить не могу, что мы снова говорим об этом. Уже столько лет прошло, а ты, - он хмурится. - Снова и снова пытаешься превозмочь...       Цижэнь не договорил даже. И более не смотрел на Вэй Ина.       И сейчас Усянь почувствовал себя настолько глупо и виновато, что никакие прежние провалы не сравнились бы с происходящим.       - Простите.       - Мне не нужны твои извинения. Мне не нужно, чтобы ты испытывал вину, - откровенно устало говорит Цижэнь. - Мне хочется, чтобы тот юноша, который называет меня "ифу" жил настоящим и не пытался все перевернуть с ног на голову. Ты можешь быть главой ордена. Ты и Ванцзи можете это сделать, - Цижэнь перевел взгляд на откровенно растерянного Усяня. - Считаешь, что у Хуаня все получилось сразу? Ему было тринадцать, когда он принял эту ответственность. И он знает, о чем говорит, вверяя все вам с Ванцзи.       Ну вот и что на это ответить? Цижэнь снова разложил все по фактам, сказал очевидные вещи, напомнил о прошлом и не требовал извинений. На самом деле - никогда. С самого начала от Усяня требовалось просто жить.       - Мне страшно, - практически шепчет Вэй Ин. - Мне очень страшно от того, что я могу совершить ошибку и подвести всех. Если я буду помогать Лань Чжаню управлять орденом, то тоже буду распоряжаться будущим многих людей. А сейчас, когда нужно... Воевать... Я не знаю, насколько правильные решения я смогу принимать.       Цижэнь поднялся и обошел стол. Он присел рядом с Усянем и обнял его:       - Ты не можешь знать. Ванцзи - тоже. Ни я, ни Хуань - никто. Но опыт Хуаня доказывает лишь одно - все можно исправить. И он очень просит тебя и Чжаня это сделать. Вас же прошу и я. Нужно исправить то, что сделал Чжулю. Даже если и есть слабости, то остальным не обязательно о них знать.       - Угу...       - Вэй Ин, я не прошу тебя, - уже тише говорит Цижэнь. - Я тебя умоляю - не смей больше даже задумываться о том, чтобы принести себя в жертву. Хватит уже жертв.       Хоть сейчас Цижэнь определенно говорил о Хуане и случившемся с ним, для Вэй Ина эти слова значили в разы больше. "Умри, но защити" против "мне не плевать на тебя". Потому что в прошлой жизни всем было взаправду наплевать на Усяня, а тот этого даже не понимал. Но на этот раз Цижэнь позвал к себе, потому что заметил малейшие колебания своего ученика, сопоставил это с тем, что Усянь изучал ранее и позвал к себе, чтобы в который раз мозги вправить. Вместе со всеми запретами на Стене Послушания Вэй Ин получил еще и запрет на то, чтобы недооценивать себя или жертвовать ради других.       На глаза наворачиваются слезы и Усянь обнимает Цижэня в ответ:       - Я постараюсь, я правда постараюсь, - шепчет он.       - Я знаю, - мужчина гладит своего ученика по голове. - Ты всегда это делал. Старался. Но тебе нужно это делать ради себя, а не ради других. Не попробовав не узнаешь, и я бы ни на чем не настаивал, если бы не был уверен в тебе.       "Блять, прошу, замолчи, я же сейчас точно заплачу" - думает Усянь. Но Цижэнь не читает мысли.       - Я и Хуань будем рядом. Всегда.       О нет, Вэй Ин все же не смог сдержать слез. Постарается. Он правда постарается.

***

      Жохань смахнул слезы и все же прекратил смеяться. Прямо сейчас он находился в главном зале Мэйшань Юй. Он распивал вино, устроившись за центральным столом и смотрел на обезглавленные тела, что лежали на полу.       - Не могу, - Вэнь снова хохотнул и прикрыл рот рукой. - Я думал, что тупее Фэнмяня не найти. Но нужно было просто заглянуть в Мэйшань.       Сюй присел прямо на стол, за которым сидел родитель. Он воткнул меч в пол рядом с собой и посмотрел на отца с насмешкой.       - Не стоит думать, что Верховного заклинателя нельзя отравить.       Жохань вновь расхохотался. Эту фразу произнес исполняющий обязанности главы ордена ранее. Ну что за недоумка Фэнмянь поставил на эту должность?       Сюй вздохнул и помахал перед лицом отца небольшим листом с посланием из Юньмэна. Они оба были пьяны, поэтому никто из них не задумывался о приличиях или морали. Жохань просто следовал планам и веселился, ну а Сюй... Ну не может же он отказать отцу.       - Ты лишил Великий орден надежды на выживание.       - Я?       - Мы, - исправляется Сюй и кладет послание на стол. - Чувствую себя конченным ублюдком. Я точно твой сын.       На мгновение Жохань даже веселиться прекратил. Он глянул на лист перед собой. Нахуй. По щелчку пальцев мужчины, бумага воспламеняется и всего за мгновение превращается в пепел.       - Сюй.       Тот посмотрел на родителя будучи готовым ко всему. Однако Жохань любого удивить может. Даже предсказателя.       Ведь Сюй уж никак не ожидает, что его отец, потянет его на себя и обнимет.       - Знаешь, мне похер. Я тебя обожаю. Давай оставим на месте этого ордена выжженную землю. А как протрезвеем - наведаемся в Чунцин Фань.       - А Юньмэн?       - А что это? - Жохань снова начинает тихо смеяться.       Сюй поддерживает шутку:       - Местность такая. Говорят, раньше был орден, который Юньмэн Цзян назывался.       - А, точно, - Жохань щелкнул пальцами и отпустил сына. - После того, как мы наведаемся к главе Фань, тебе стоит сделать то, что не сделал тупица Чао.       Сюй закатил глаза.       Жохань наигранно строго произнес:       - И не смотри так. Завоеванную территорию нужно использовать.       - Почему опять я?       - Ну а кто, как не ты? - Жохань усмехается. - Когда меня заебет быть Верховным заклинателем, им станет глава Вэнь. Этот, - и щелкнул сына по носу пальцами.       Сюй взглянул на отца с некой обидой и потер нос:       - Я еще не глава. Ай, - добавил он и закатил глаза снова.       - Дождемся середины зимы и поговорим.       Жохань ущипнул сына за щеку. И Сюй уже посмотрел на отца укоризненно. И это было не наигранно.       Но на этот раз младший уже ничего не говорит. Он проглатывает все шутки, что отец опоздал с подобным поведением на пару десятков лет и трет пострадавшую щеку.

***

      Отчет Хуайсана был крайне... Волнительным. Младшему брату удалось узнать достаточно, чтобы можно было строить дальнейший план действий.       Минцзюэ смотрел на Хуайсана с ожиданием. Тот отвел взгляд и прикрылся веером:       - Ну нет. Даже не проси.       - А-Сан.       - Ну дагэ, - вновь просит младший.       Однако Минцзюэ этим не проймешь.       И в результате Хуайсан сдается:       - Хорошо. Дай мне один денечек отдохнуть. И я бы хотел проведать братика Хуаня. А завтра возьму людей и вернусь к Лэйху Сэ.       - У тебя неделя, - сухо произнес Минцзюэ и поднялся из-за стола.       - Ну дагэ...

***

      Несмотря на все причитания Хуайсана, во время внутреннего совета ордена, он не ныл и говорил сухими фактами. Он описал положение дел на границах, указал на карте наблюдательные пункты, которые теперь требовали новых командиров и рассказал о шпионах Лэйху Сэ, которые под прикрытием были еще и на границах с Ланьлином.       Слушая это все, Усянь все еще не мог поверить в то, что это тот самый Хуайсан. Наверное, этот человек вызывал наибольший диссонанс у Вэй Ина.       - Более того, - продолжал младший Не, активно жестикулируя зажатым в руке веером, - мне удалось разузнать о тех стрелах, - он остановил свой взгляд именно на Усяне. - Лангуан-цзюнь, нам потребуется вся информация о целительнице Вэнь Цин, которой вы обладаете. Один из шпионов под прикрытием оказался из Цишаня и он оказался довольно сговорчивым, рассказав мне об отравленных стрелах. Точнее - о том сплаве, который вызывает несвертываемость крови.       Минцзюэ подхватил речь брата. Помимо братьев Не, здесь находился Цижэнь, братья Лань, и сам Усянь. И это Минцзюэ настоял на том, чтобы это совещание прошло в столь узком кругу. Прежде, чем преподносить информацию остальным, нужно обсудить это с теми, кому можно полностью доверять.       - Важно понимать истоки, - говорил глава Не. - Смертельные стрелы - довольно тонкая работа. Нам повезло, что Лангуан-цзюнь смог раскрыть их секрет и приготовить противоядие. Пока что эти знания должны оставаться в тайне. Однако необходимо предотвратить появление чего-то еще более опасного. Насколько я знаю, - он мимолетно глянул на Хуаня и вернул взгляд к Усяню, - вы с Вэнь Цин какое-то время поддерживали общение, как целители.       Вэй Ин растерялся, но кивнул.       На этот раз заговорил Хуайсан:       - Похоже, что Цишань Вэнь воспользовались знаниями, полученными из наработок Лангуан-цзюня по-своему. Заменив обычные яды на ядовитый сплав, они пытались поставить в тупик, - он смотрел на Усяня, - тебя.       - Глава Вэнь не просто так наведался на совет целителей, где ты рассказывал о своей работе. И он нашел слабость, - заметил Минцзюэ. - Любая информация об этой твари важна, - он нахмурился. - Убийство создателя смертельных стрел будет в приоритете.       Усянь опешил. Что? Вэнь Цин? Это она создала те самые стрелы, которые лишили жизни стольких людей? Но это же...       - Сейчас не место сочувствию.       Неожиданно, но именно Хуайсан произнес эту фразу. Вэй Ин сразу вспомнил его поведение в пещере и разговор с Цзысюанем.       - Для начала - я создам серую зону у Лэйху Сэ. Пока Хуайсан будет там, несколько старших адептов Цишаня прочешут территорию у границ Ланьлина. Я должен быть уверен в безопасности, прежде, чем мы отправимся в Ланьлин Цзинь. Вы двое, - он глянул на Усяня и Ванцзи. - Вам нужно просто быть там. Похуй на Гуаншаня. Нам нужно заручиться поддержкой Великого ордена. Более того...       Он замолчал. Дверь кабинета главы Не, в котором все заседали, открылась и в помещение влетел запыхавшийся адепт. Он уважительно поклонился и протянул главе ордена свиток. Минцзюэ сразу же развернул его. По одному только выражению лица главы Не можно было понять, что написанное вовсе не радует.       - Свободен.       Адепт вновь поклонился и поспешил уйти. Минцзюэ просто бросил свиток на стол и резко поднялся.       Хуань потянулся к посланию. Он прочел написанное и слегка побледнел. Сичэнь проследил за Минцзюэ, который без лишних слов принялся рисовать на карте и вычеркивать два ордена - Юньмэн Цзян и Мэйшань Юй.       Хуайсан молча наблюдал за братом, но все же решил необходимым высказаться:       - А столько гонору было.       - А-Сан, - едва ли не рыкнул Минцзюэ. - Отправляешься сегодня же.       Неожиданно, но Хуайсан отреагировал спокойно. Он и сам понимал, что больше времени ждать просто нет.       - Да-да, я постараюсь справиться за пару дней.       - Один, - резко произнес Минцзюэ. - Орден Цинхэ Не официально объявляет военное положение и перекрывает все границы. Я завтра же отправлю послание Гуаншаню. От его ответа зависит дальнейшее развитие событий и силы, на которые мы можем рассчитывать, - его тон стал еще более грубым. - С этого дня ордена Юньмэн Цзян не существует. Как и ордена Мэйшань Юй. Вэй Усянь, твоя задача - довести защиту до идеала. Лань Ванцзи - мы с тобой будем решать вопрос с главой Цзинь. Хуань останется в ордене. Хуайсан, - он махнул рукой на брата, - ты сам знаешь. Ну а, - Минцзюэ посмотрел на Цижэня. - Могу ли я попросить вас заняться первой и второй линией обороны вместе со мной?       - Естественно, - незамедлительно ответил старший.       Хуань посмотрел на Минцзюэ с явным беспокойством:       - Я мог бы помочь с внутренними делами. Сейчас ни в коем случае нельзя сеять панику.       - Никто не будет паниковать. Тебе нужно подготовить, - он вздохнул. - Мы подготовим стратегию исходя из ответа Гуаншаня.       - Я подготовлю адептов Гусу Лань, - произносит Цижэнь. - Первая и вторая линия обороны, - напомнил он. - Эти адепты уже сталкивались с войсками Цишаня. И не стоит забывать, что мы говорим о Вэнь Сюе.       Минцзюэ вздохнул. Еще немного и от упоминания этого типа его тошнить начнет.       - Именно, - согласился глава Не. - Жохань заявил, что его второй сын подчинил Юньмэн. Будто кто-то поверит в этот бред, - закатил глаза он.       - Исполнительность имеет место быть на поле боя, - заметил Цижэнь. - Хуань, - он перевел взгляд на племянника.       Сичэнь поднялся и подошел к Минцзюэ. Он встал рядом с главой Не и уверенно произнес:       - Стоит следовать плану главы Не. Слаженность работы как никогда важна сейчас. Пока Хуайсан закроет вопрос с границами, мы подготовим защиту, а будущий глава Лань, - он посмотрел на Ванцзи и мягко улыбнулся, - отправится с главой Не в Ланьлин.       Усянь слушал это все и совершенно растерянно смотрел на карту. Только территории Цинхэ Не и Ланьлин Цзинь не были перечеркнуты на ней. И не ясно, когда это может перемениться. Он накрыл руку Лань Чжаня своей и поинтересовался:       - Может, лучше, если бы, - он покосился на Цижэня, - с главой Не и м-моим мужем отправился еще кто-то?       - Гуаншань твоего мужа с говном сожрет, если Лань Цижэнь будет там, - заметил Минцзюэ. - Но не сказать, что я бы отказался от поддержки человека, который куда чаще сталкивался с главой Цзинь на советах.       Цижэнь посмотрел на Усяня, который сжимал руку своего мужа. Вэй Ин переживает - это очевидно. Цижэнь пытался заметить подвох, но не нашел его. Говорить Хуаню о подозрениях было бы опрометчиво. Но в любом случае, у Вэй Ина явно не будет времени на глупости. Да и недавний разговор должен был образумить Усяня. Однако Цижэня все еще не покидало волнение, касаемо своего воспитанника.       - Хорошо. Я отправлюсь в Ланьлин с вами, - соглашается мужчина. - Однако в таком случае, куда больше ответственности ляжет на плечи Хуаня и Вэй Ина. Надеюсь, что ты это понимаешь, - он все еще смотрел на Усяня.       - Да, конечно. Я не подведу. Я хочу больше вникнуть в дела управления орденом. И, - Вэй Ин посмотрел на Хуаня и улыбнулся, - мне помогут.       Сичэнь ответил такой же доброй улыбкой.       - Позвольте выразить вам благодарность за это согласие, - заявил Минцзюэ, когда в зале остались только он, Хуань и Цижэнь. - Уверен, вы как никто другой сможете подобрать необходимые слова.       - Вы переоцениваете меня, - заметил Цижэнь. - Однако, - он перевел взгляд на племянника. - Хуань, прошу, направь Вэй Ина. Ему трудно дается принятие своего нового положения.       Сичэнь сразу же согласился. Для него это было само собой разумеющееся.       - Да, конечно. Беседы с а-Ином иногда лучше вести в неформальной обстановке. Но мне кажется, что вы волнуетесь.       И Цижэнь не стал этого скрывать:       - Кому как не тебе знать, насколько некоторые поступки Вэй Ина могут быть ему же во вред.       Хуань слегка удивился, но не мог не согласиться с этим. Все-таки а-Ин... С самого детства такой.       - Уверен, все будет хорошо. Ну и, - Сичэнь повернулся к Минцзюэ. - Через пару дней вам предстоит тяжелая беседа. Думаю, что вам обоим стоит отдохнуть.

***

      В комнате царил полумрак и только благодаря полной луне, свет которой проникал через открытое окно, можно было разглядеть хоть что-то. И Ванцзи с наслаждением рассматривал своего обожаемого супруга, который сидел сверху и принимал в себя возбуждение возлюбленного. Усянь тяжело дышал, когда немного замедлился и наклонился, чтобы поцеловать мужа.       - Мм... Лань Чжань, я не представляю, что буду делать, пока тебя не будет рядом. Люблю.       И поцеловал снова.       Ванцзи ответил на поцелуй и прижал любимого к себе, чтобы перевернуться, устроить Вэй Ина на мягкой поверхности и нависнуть сверху.       - Так сжимаешь...       Усянь простонал и закинул ноги на чужие бедра. Ванцзи сразу же подхватил их и толкнулся в жар желанного тела резче.       - Ах! Гэгэ, еще!..       Лань Чжань наклонился, снова прильнул к губам любимого и переплел пальцы обеих рук с пальцами мужа.       - Люблю, - шепчет Ванцзи.       - Ох, когда ты вернешься, я снова оседлаю тебя и мы будем всю ночь...       - Вэй Ин.       - Ну что? Хочу, - стонет Усянь.       Лань Чжань вздыхает и тихонько соглашается.       - Мгм. Будем.       И уже лежа в постели и наслаждаясь ночной прохладой, Усянь сонно произнес, удобно устроившись на груди любимого.       - Лань Чжань, я обещаю, что буду стараться ради нас. Ну, нас всех. Мне хоть и страшно занять такое высокое положение, но если ты, старший братик и ифу уверены во мне, то я тоже должен.       - Мгм.       - Я буду помогать и поддерживать тебя, Лань Чжань. Всегда.       Ванцзи снова соглашается:       - Мгм. Семья. Будем во главе ордена как супруги.       - Давай обсудим обязанности, когда ты вернешься, - предлагает Вэй Ин, приподнимаясь. - Нам обязательно нужно обсудить подробности.       Ванцзи несильно улыбается и целует мужа. Обсудят. Они обязательно обсудят.

***

      Отправляясь в Ланьлин, Цижэнь заверил Хуаня, что это не займет много времени.       - Полагаю, что уже к вечеру, мы вернемся. И я более чем уверен в том, что глава Цзинь взволнован произошедшим с Пристанью Лотоса. Возможно, у нас есть шанс узнать все подробности.       Минцзюэ как-то странно хмыкнул, но не стал ничего говорить. Ванцзи предпочел отмолчаться. Однако эта фраза была и не им сказана.       - Так или иначе, будущий глава Цзинь наверняка переживает. А-Чжань.       Ванцзи кивнул:       - Мгм. Спрошу.       Усянь стоял рядом с мужем. Он коснулся руки любимого и несильно сжал:       - Я могу отправиться с тобой.       Однако тот покачал головой:       - Управление, - Лань Чжань перевел взгляд на Сичэня. - Это важнее.       Вэй Ин смущенно улыбнулся:       - Мне жаль, что в детстве я не уделял должного внимания.       - Ничего страшного. Это не поздно компенсировать, - Хуань улыбнулся и протянул руку. - А-Ин, пойдем.       Усянь обнял супруга на прощание. Ванцзи незаметно мазнул губами щеку мужа и отстранился. Минцзюэ и Хуань обменялись понимающими взглядами и кивнули друг другу.       Оставшись рядом с Хуанем, Усянь сразу же обнял старшего брата:       - Я уже скучаю. И переживаю.       - А-Ин, тише. Пойдем, пройдемся немного.       Сичэнь потянул младшего за руку в сторону одного из внутренних садов. Усянь не сопротивлялся. Пока они держались за руки, Вэй Ин мог беспрепятственно изучать восстанавливающиеся меридианы Хуаня и общее состояние брата. На самом деле, несмотря на то, что Сичэнь сейчас - самый обычный человек, он шел на поправку довольно быстро. И не сказать, что в этом нет заслуги самого Вэй Ина, который старался как можно чаще следить за здоровьем Хуаня.       - Я не могу чувствовать, но знаю, что ты делаешь, - с улыбкой заметил Хуань. - Ты слишком волнуешься.       - Ну а как мне не волноваться?       Они остановились не небольшом мостике. Это сооружение позволяло любоваться садом камней на фоне водопада. На самом деле, Усяню даже нравилось в Нечистой Юдоли - на территории ордена было очень много живописных мест. Усянь оперся об ограждение и посмотрел на потоки воды, спадающие вниз.       - Послушай, а-Ин, - Сичэнь накрыл руку брата своей. - Мне тоже было страшно. Я боялся, что не справлюсь, что никогда не смогу даже примерно приблизиться к тому образу главы, который видел. Пример дяди был у меня с рождения. И я, - он снова улыбнулся, - не мог желать другого наставника. Для меня нет никого лучше него. Исполняющий обязанности главы - это лишь слова. Он был главой. Возможно, лучшим, чем я. Но его опыт - это то, что позволило мне занять этот пост будучи готовым. А-Ин, я пробыл главой ордена не так уж и долго. Но и у меня есть опыт, который я готов передать вам с а-Чжанем. И если тебе трудно принять себя как будущего главу, то прими а-Чжаня. Ты - его супруг, и никто не посмеет заявить о неуместности твоего положения или неправильном разделении власти в ордене.       Вэй Ин поджал губы. Хуань прав. И Хуань снова подобрал те самые верные слова.       На самом деле на это даже возразить было нечего. Сичэнь же прав. Только вот когда Вэй Ин вступал в брак с Ванцзи, он даже не думал о том, что возможен подобный вариант развития событий.       - Сомневаться - не страшно, - снова говорит Хуань.       - Ты тоже сомневался.       - Возможно, во время принятия некоторых своих решений, - Сичэнь сжимает чужие пальцы чуть крепче. - Но не в данном. Я не сомневаюсь в вас с а-Чжанем.       Вэй Ин смотрит на старшего. Спокоен. Хуань определенно точно спокоен и непоколебим сейчас. Со сломанной судьбой, без золотого ядра, без возможности... Усянь вздыхает:       - И снова ты убеждаешь меня. И не только ты.       - В этом нет ничего плохого. Ты же знаешь, я всегда рад выслушать и помочь. Я очень люблю моего младшего братика.       И когда Хуань снова обнял, Вэй Ин мог лишь прижаться сильнее и сдержать слезы.

***

      Минцзюэ старался не наорать на адепта Ланьлин Цзинь, который в очередной раз заверил, что глава ордена скоро прибудет. Глава Не сжал кулаки и зло уставился на пустующее место перед собой, где должен был сидеть Гуаншань. "Если блядонутый ублюдок не придет, то это станет самым что ни на есть красноречивым ответом" - понимал Минцзюэ. Он покосился на Цижэня, который просто смотрел в одну точку перед собой. И если старший Лань еще мог относиться к происходящему более или менее спокойно, то вот младший же наверняка уже считает происходящее полным провалом.       И когда дверь зала распахнулась, Минцзюэ уже был готов сказать пару ласковых в сторону главы Цзинь. Однако в помещение вошел вовсе не Гуаншань, а его сын.       Цзысюань уважительно поклонился гостям:       - Прошу прощения за столь холодный прием. Глава Цзинь прибудет, - он посмотрел на Минцзюэ и несильно кивнул.       Ванцзи сразу же отметил, что Цзысюань слегка растрепан и явно приводил себя в порядок впопыхах. Однако юноша в золотых одеждах прошелся к столу главы и опустился за него. "Что-то изменилось" - сразу же понял Лань Чжань. Минцзюэ сжал кулаки:       - Я почти готов поверить, что это не издевательство.       - Юньмэн Цзян были Великом орденом-союзником, - напомнил Цзысюань и перевел взгляд на Цижэня. - Случившееся вызывает страх. Однако не стоит выспрашивать подробности. Мы пока что и сами ничего не знаем.       - Почему же? - Минцзюэ сложил руки на груди и изогнул бровь. - Мы точно знаем, кто за этим стоит. И кому пытаются это все приписать.       - Мэйшань Юй пал в течение двух часов с момента прибытия главы Вэнь и его старшего сына туда.       После этих слов Цзысюаня в помещении повисла тишина. Минцзюэ отвел взгляд и более ничего не сказал. Цижэнь оценивающе взглянул на юношу перед собой, но также решил отмолчаться. Ванцзи опустил взгляд на стол. Два часа. Потребовалось всего лишь два часа, чтобы избавиться от ордена.       Цзысюань продолжил:       - Отец не станет этого говорить. Глава Вэнь и Сюй перебили всех в резиденции Мэйшаня. Они начали с главы и закончили полным уничтожением, - он опустил взгляд. - Всего.       - Ваши шпионы были там? - Минцзюэ прищурился.       Цзысюань кивнул. Ему потребовалось изрядно потрепать себе нервы, чтобы отец пришел. И чтобы ответил на послание главы Не ранее. Все в точности так, как говорил Сюй. И Цзысюаню остается не так уж и много времени для того, чтобы поделиться важной информацией, о которой отец предпочтет смолчать.       - Хуайсан должен был передать информацию о Цзинь Шу. Ланьлин Цзинь не может выбрать сторону, так как глава Вэнь избавляется как от союзников, так и от противников. Однако со своей стороны, я скажу, что готов поддержать друзей на поле боя.       - Ваши слова против слов главы ордена, - задумчиво произнес Цижэнь. - Благодарю за сказанное.       - Не стоит, - Цзысюань покачал головой. - И я бы, - он посмотрел на Ванцзи, - составил компанию второму молодому господину Лань.       Минцзюэ даже глаза закатил:       - Тебе лучше знать своего папашу.       Цзысюань пожал плечами. В чем-то глава Не и прав, но подробностей ему знать точно не стоит.       Цзинь Гуаншань выглядел раздраженным и даже не скрывал этого. Он резко опустился за стол и посмотрел на Минцзюэ:       - Нет, - и перевел взгляд на Цижэня. - Даже не пытайтесь. Вы потеряли племянника, даже не пытайтесь убедить меня рисковать. Далее, - взгляд главы Цзинь остановился на Ванцзи. - Прогуляйся с Цзысюанем.       Цзысюань, который сидел рядом со своим родителем сразу же поднялся. А вот Ванцзи не спешил этого делать.       - Глава Цзинь, вопрос и правда важен, - произносит Лань Чжань, глядя прямо в глаза Гуаншаню.       Тот вздохнул и помассировал висок:       - Именно. Если хочешь становиться главой, то начни с принятия внутренних решений. Без опыта тебе здесь нечего делать. Цзысюань.       Младший Цзинь кивнул Ванцзи и направился в сторону выхода.       И как только младшие покинули помещение, Гуаншань заговорил снова:       - Я охуел, - он даже не подбирал слов. - Юньмэн и Мэйшань пали практически одновременно. Теперь остается всего два ордена. Я буду держать нейтралитет до поры до времени. Выступать против Цишань Вэнь я просто не могу, - он развел руками. - Окажи я хоть какую-то поддержку Цинхэ - Ланьлин повторит судьбу Юньмэна. Заметь, - он с прищуром посмотрел на Минцзюэ, - именно Юньмэна, не Гусу.       Цижэнь глянул на хмурого Минцзюэ и обратил свой взгляд к Гуаншаню:       - Смысл объединения двух орденов в том, чтобы избавить от страхов.       - Моя позиция позволяет мне обезопасить свой орден на какое-то время, - возражает Гуаншань. - Я не хочу войны.       - Для тебя это просто не выгодно, - спокойно говорит Минцзюэ.       - Попизди на меня за мой эгоизм, - раздраженно произнес Гуаншань. - Я уже сказал, что не собираюсь вмешиваться. Как я не пойду против Цишаня, так я и не смогу передать информацию Цинхэ, - он вздохнул и уже более спокойно произнес. - Ни у кого не вызовет подозрений то, что я выясняю подробности случившего в Пристани Лотоса. Я передам эту информацию. Больше ни на что от меня не рассчитывайте. Нейтралитет все еще имеет место быть.       - В том-то и дело, что не может, - возражает Цижэнь. - Невыгодное положение уже неоспоримо.       - Неоспоримо. Поэтому я и перекрыл границы только с территорией Гусу. Недавно, - добавил он. - Если я закроюсь от ордена Сэ - это будет выглядеть как пресечение контактов с Цишанем. Границы с Цинхэ я не собираюсь перекрывать. Во всяком случае - для вас, глава Не.       Минцзюэ даже удивился. То есть, Гуаншань сейчас вроде бы как согласился... Принимать беженцев?       Глава Цзинь невольно улыбнулся, глядя на озадаченное лицо Минцзюэ:       - Не смотри на меня так. Я не ввожу военное положение. Ну и, - он посмотрел на Цижэня, - я не против повторить свою стратегию. Горная местность очень подходит для адептов Цинхэ Не. И некоторые места находятся вдалеке от границ с Сэ. Да и, - он прекратил улыбаться и стал серьезнее, - смею заверить вас обоих, что любой, кто так или иначе пытался выбирать сторону и не придерживался нейтралитета, поплатился за то, что сделал. На этом у меня все, - он поднялся. - Удачной дороги.       - Глава Цзинь, - Цижэнь так же поднялся из-за стола. - Я не могу убеждать вас в чем-то. Золото не может гореть, но его можно плавить.       Гуаншань сжал кулаки и нахмурился:       - Человек, которому меньше года потребовалось, чтобы заполучить столько власти - кого угодно под себя подстроит. Мне остается лишь попытаться, чтобы меня хотя бы нагнули на моих же условиях.       - Не попытаетесь возразить?       - Ни у меня, ни у вас, просто нет сил, - Гуаншань отвернулся. - Мой орден просто окружат со всех сторон и, как вы выразились, бывший и нынешний глава Лань, переплавят. Мне остается надеяться, что из меча не постараются сделать нож.       И когда Гуаншань покинул зал, Минцзюэ тихо произнес:       - Ожидаемо.       - Но есть и хорошая информация, - заметил Цижэнь.       "Ну да, хоть что-то" - усмехнулся Минцзюэ.       Цзысюань провел Ванцзи в одну из комнат и прикрыл за ними дверь. Приезда главы Не стоило ожидать. Учитывая случившееся с Юньмэном, не удивительно, что все взволнованы. Отец ни за что не откажется от своей стратегии. Просто некоторые вещи все же лучше сказать напрямую.       - Я слушаю, - произнес Лань Чжань, остановившись в центре помещения.       Эта небольшая комнатка без единого окна - одно из тех мест, где в последнее время Цзысюань проводил все больше времени. Просто потому что здесь его не могли найти.       - Ранее я говорил, что не важно, что говорят о моем отце - он все еще глава Великого ордена, - Цзысюнь встал у картины, на которой был изображен расшитый золотом пион. - И сколько бы бастардов у него не было - я остаюсь его единственным наследником. Почему ты приехал один?       - Вэй Ин занят в ордене.       - В котором? - Цзысюань несильно склонил голову на бок все еще не глядя на собеседника.       Ванцзи посмотрел на ровную спину юноши и перевел взгляд на картину. Это выглядело излишне дорого, но красиво.       - Гусу Лань.       Цзысюань вздохнул. Все в точности так, как говорил Сюй. Цзинь вздохнул и повернулся к Ванцзи:       - В середине зимы вам предстоит принять бой с Цишань Вэнь. С Сюем, - добавляет он. - Будете ли вы готовы выступать на передовой? Как Лань Сичэнь ранее.       Этот разговор был неприятным, но Ванцзи не показывал вида, продолжая смотреть на собеседника с непроницаемым выражением лица.       - Подготовимся.       - У отца это заняло годы, - заметил Цзысюань и отвернулся снова. - Цзинь Шу убил Сюй, - и прежде, чем Лань Чжань успевает что-то сказать, он добавляет. - Не без моей помощи. Цзинь Шу предала орден и действовала безрассудно. Мне было плевать на происходящее. Примерно до того момента, пока она не решила меня отравить.       Ванцзи слегка нахмурился:       - Тебя хотела убить твоя же тетя?       - Эта история не для того, чтобы ты задумался о нормах морали, - Цзысюань снова поворачивается к Ванцзи и подходит к нему. - Я это говорил к тому, что долгие годы многие ордена плели интриги друг против друга. Даже внутри каждого ордена есть свои заговоры. И тебе, и Вэй Ину придется очень трудно. Вам нужно просто продумать любой исход действий на основе уже ранее пережитого вами. Наверное, - он улыбнулся и устроил руку на чужом плече, - не мне говорить вам, насколько силен Сюй.       - Мгм. Близкий человек.       Цзысюань сделал шаг назад и убрал руку.       Ванцзи проследил за этим движением Цзысюаня и добавил:       - Тяжело. Но твой подход, - он помедлил. - Есть. Мне жаль.       - Нет, не нужно, - махнул рукой Цзысюань. - Просто не все есть тем, чем кажется.       - Не о Вэнь Сюе.       Цзинь покачал головой:       - Нет, я сейчас не о нем. Думаю, что глава Не расскажет вам подробнее.       - Цзян Ваньинь, - внезапно произнес Лань Чжань неотрывно глядя на Цзысюаня. - Ты волнуешься о друге. И на тебя давит орден. Сохранишь брак?       Цзысюань вздохнул:       - Волнуюсь. Мне этот брак, - он сделал небрежный жест рукой. - Я завидую вам. Тебе и Вэй Ину. Вы женаты по любви. Пусть ваш брак и был в интересах ордена, но ваши чувства искренни. Уверен, у вас все получится. Ну, - он все же выдавил из себя улыбку, - с управлением.       - Мгм, - Ванцзи качает головой. - Но это не ответ. Благодарю за совет, - он поклонился.       Цзысюань медлит. Сказать или же нет? Для Лань Ванцзи эта информация не несет никакой ценности. Но, возможно, этому Цзиню все же нужен ответ на этот вопрос.       - Могу я спросить? - Все же решается Цзысюань.       - Мгм.       - Каково это - быть уверенным в своем супруге? Знаешь, - он отводит взгляд и снова смотрит на картину с пионом. - Единственный человек, которому я доверяю целиком и полностью - это Сюй. Несмотря на то, что он - Вэнь.       Ванцзи перевел взгляд на картину. Он осмотрел комнату и опустил взгляд на свои одежды.       - Доверие - основа взаимоотношений, - Лань Чжань поднял взгляд на Цзысюаня. - Цзян Ваньинь?       - Не все, - размыто отвечает Цзинь. - А-Чэну и без этого было трудно.       - Искренняя забота. Вы близки. Уважение чувств так же важно, как доверие. Ты сказал о Сюе, несмотря на то, что помолвлен с сестрой Ваньиня. И твой друг это принял. Дружба, что достойна восхищения.       Цзысюань тихо рассмеялся. Он сделал шаг к Ванцзи и обнял его:       - Спасибо. Уверен, вы с Вэй Ином, - он отстранился, - справитесь. И... Все, что скажет глава Не о моем отце - правда. Просто, - он снова ненадолго замолкает, подбирая слова. - Не воспринимайте это в штыки.       - Мгм.       - У каждого своя политика.       Лань Чжань сам делает шаг назад и задает тихий вопрос:       - Ты бы ее изменил?       - Шутишь? - Цзысюань невольно смеется. - Изменил бы. Но если бы я мог изменить что угодно, я бы не рождался законным сыном главы Цзинь.       Эти слова поразили Ванцзи. Неожиданно, что... Цзысюань смотрит на свою жизнь так.       Но не Лань Чжаню судить. Во всяком случае - дружбу с Цзян Ваньинем и отношения с Вэнь Сюем Цзинь Цзысюань искренне ценит.       - Красивая картина, - Ванцзи взглянул на пион и отвернулся. - Тонкая работа. Вэнь Сюю могло повезти с супругом.       Цзысюань слегка смутился, но ничего не ответил. Он очень хотел предупредить, чтобы хоть немного унять волнение. Потому что Сюй говорил о том, что слова Не Минцзюэ крайне резки. Особенно - сейчас. Цзысюаню не хотелось бы, чтобы его друзья вгоняли себя в рамки из-за этого.

***

      Вэй Ин весь день провел с Хуанем, слушая его наставления и заботясь о его ранах. На самом деле для Усяня это был крайне полезный опыт. Ранее обычных людей он не лечил. А Сичэнь полностью доверял младшему брату. И когда Вэй Ин сменил повязки на ноге старшего брата, то все же решился разбавить беседу о делах.       - Легенда.       - Что? - Сичэнь взглянул на младшего с интересом.       Усянь помог брату обуться и присел на кровать рядом.       - Я вспомнил... Кое-что из детства.       Хуань сразу же обнял Усяня. Детство Вэй Ина - больная тема. Для них обоих.       - А-Ин, не нужно.       Усянь прижался к старшему братику и улыбнулся:       - На самом деле - ничего страшного. Просто, - он задумался. - Небесная гора. Эм, как же там...       - Ты говоришь о Баошань? Великой наставнице, живущей в горах?       - Моя мать была ее ученицей.       Хуань отпустил брата и сел ровнее:       - А-Ин, я всегда рад тебя выслушать. Но если тебе неприятно, тебе не стоит себя заставлять. Почему ты вдруг вспомнил об этом?       Вэй Ин слегка нахмурился:       - Не знаю. Просто о Баошань Саньжэнь ходят легенды. Говорят, что она живет на небесной горе, вдали от бренного мира. Возможно, она смогла достичь самого настоящего бессмертия. Думаю, что ее опыт просто огромен. А еще я где-то читал, что она часто брала брошенных детей к себе в ученики. И им нельзя было покидать гору, потому что таинство знаний Баошань Саньжэнь могут познать лишь избранные. И я вот подумал, - он посмотрел на старшего заинтересованно, - а могла ли она знать способ восстановления золотого ядра? Я просто, - он вздохнул и опустил взгляд. - Я думал над тем, чтобы как-то...       Он замолкает, когда Хуань накрывает чужую руку своей:       - А-Ин, я ценю то, что ты думал о том, чтобы помочь мне. Но некоторые вещи все же невозможны. Тем более, если верить легендам, как ты говоришь - ты сын той, кто покинул гору Баошань. Не думаю, что тебе было бы позволено задать вопрос.       Усянь смотрит на их руки. "Некоторые вещи невозможны" - Хуань даже мысли не допускает о том, что может вернуть свою жизнь обратно.       - Разве нельзя помечтать?       - А-Ин, моя мечта - быть рядом с дорогими мне людьми до конца своих дней. А для этого мне не нужно золотое ядро. Оно мне так же не нужно для того, чтобы помогать вам с делами ордена или для того, чтобы продумать стратегию битвы. Я не хочу мечтать о неисполнимом.       На мгновение Вэй Ин потерял связь с реальностью. "Быть рядом с вами до конца своих дней" - примерно после этих слов Усянь окончательно растерялся. Хуань принял. Ему не нужно большего. И ему не нужны эти глупые сказки.       Сичэнь снова обнимает младшего брата:       - А-Ин, спасибо тебе. Мне приятно твое утешение.       - Угу. Но как думаешь, легенда могла бы быть явью? Ну, - Усянь улыбается. - Не важно, какая легенда. Если бы я мог обратиться с молитвами или получить возможность на исполнение любого желания, то я бы вернул все обратно.       - А я бы ничего не менял, - внезапно произносит Хуань и гладит младшего по голове. - Мой дорогой а-Ин утешает меня. И ты даже не представляешь, насколько счастливым я себя сейчас чувствую.       Сичэнь глянул в сторону окна и отстранил брата от себя. Он указал в сторону вида из комнаты:       - Кажется, что разговор с главой Цзинь не занял много времени. Пойдем. А-Ин, теперь ни один совет не может состояться без тебя. И если тебе есть, что сказать - не молчи.       Было. У Вэй Ина было, что сказать. Он хотел сказать о многом. Но не мог. Потому что глядя на такого замечательного Хуаня, который лишился всего, но ничего бы не менял... Усяню приходится прилагать усилия, чтобы не расплакаться.       Вернулись и правда ближе к вечеру. И сразу же был собран внутренний совет. Присутствовали все, кроме Хуайсана, который все еще был занят на границах с Лэйху Сэ, но держал "дорогого дагэ" в курсе каждого своего шага.       Минцзюэ отложил очередное послание брата и тяжело вздохнул. Почти. Хуайсан почти закончил подготовку серой зоны и отдаление надзорных пунктов от непосредственных границ с Лэйху Сэ. И теперь младший интересовался, как поступать с границами с Ланьлином. Но Минцзюэ сейчас не мог дать конкретного ответа.       - Он снова делает это. Только уже, - глава Не ударил кулаком по столу и поднялся. - Блять, ебучий Гуаншань со своей блядонутостью был готов ко всему. Блять! Ебучий изворотливый мудак.       Цижэнь проигнорировал высказывания главы Не. А вот Хуань, заметив непонимание на лицах братьев произнес:       - Дело в границах Ланьлина. Глава Цзинь долгие годы запускал некоторые дела в тех местах. Но работу по итогу делали за него. Главу Цзинь вполне устраивало подобное положение дел, которое избавляло его от некоторой ответственности. Возможно, границы Ланьлина можно считать слабым местом, учитывая отношение главы к ним, однако стоит обратить внимание на то, что ожидает ближе к Башне Кои.       Усянь взглянул на старшего брата с еще большим непониманием.       Поэтому в разговор вмешался Минцзюэ:       - Вы оба должны понимать, что Гуаншань уходил от ответственности не только со своими шлюхами. Это касается и пограничных орденов. Он прекрасно осведомлен о пацифизме Гусу Лань. Само существование Гусу - это как пакт о ненападении. Поскольку Гусу Лань и Цинхэ Не - союзники, Гуаншань получил уверенность в том, что и мой орден будет придерживаться подобной политики.       - Он позволил нам пойти по пути к отступлению через горные границы, потому что это было безопасно в первую очередь для Ланьлина, - заметил Хуань.       Минцзюэ кивнул:       - Он может помочь нам и при этом не затронуть свои же интересы.       "Не понимаю, - паникует Усянь. - Я просто нихера не понимаю. Ебал я в рот эти интриги Гуаншаня". Но на деле приходится внимательно слушать. О том, что Гуаншань не просто так не следил за границами столько лет, что в случае непредвиденной ситуации - орден Ланьлин Цзинь оказал бы сопротивление противнику уже ближе к своей территории. Только сейчас Вэй Ин понял, что глава Цзинь - не просто ублюдок, который семенит бастардами, что на самом деле - он довольно тонко понимает людей и умеет находить к ним подход. Что Гуаншань умеет обойти ответственность не только когда дело касается ненужных детей, но и в ведении внешней политики ордена. О том, что союз с Юньмэн Цзян - это как повод усилить власть за счет другого Великого ордена, который имеет под контролем еще и Мэйшань Юй. И что союз Лань и Не - это удобно для Ланьлина, так как эти два ордена будут взаимодействовать и так или иначе будут посвящать Гуаншаня в свои планы. Также быть между двумя союзниками - это безопасность Ланьлина с севера и юга. Гусу Лань не нападут, а Цинхэ Не это просто не нужно, так как Гуаншань прекрасно понимает, что смерть Широнга - это не просто стечение обстоятельств. Да и есть те же два Великих ордена, которые могут контролировать границы и решать проблемы на них.       Гуаншань перекрыл границы с Гусу недавно, чтобы точно дать возможность всем оттуда бежать в Цинхэ. Гуаншань не перекрывает границы с Лэйху, потому что это орден-союзник Цишаня. Гуаншань не объявляет военное положение и не перекрывает границы с Цинхэ, потому что готов выслужиться перед ними снова и принять беженцев в случае чего. А если Цишань нагрянет в Ланьлин, то им буквально нечего предъявить.       Гуаншань буквально может помочь Цинхэ Не и не пойти против Цишаня. И Гуаншань, тот самый блядонутый мужик с веером, смог провернуть все это.       Усянь был готов за голову хвататься. Блять! Все эти интриги и подтексты... Да он нихера не понимает! Никогда не понимал! Это все пояснял по большей части Хуань.       "Он очень хорошо разбирается в подобном, - осознает Вэй Ин. - Да мы с Лань Чжанем и в подметки не годимся". Сичэнь просто идеально разбирается в подобном. Это он может построить планы, продумать стратегию и поддержать союзника. Это Хуань может видеть подтексты и руководствоваться ими. Это Хуань... Должен быть главой ордена.       Минцзюэ делает пометки на карте, Сичэнь поддерживает его, а Цижэнь - дает советы, когда это требуется. Ванцзи и Усянь просто помалкивают, внимая словам старших.       "Нет. Не сейчас, - Вэй Ин начинает комкать свои одежды. - Даже если научиться... Нет, я не смогу. Точно не смогу". Усянь слегка расслабляется, когда Ванцзи накрывает его руку своей. Это приятно, но... Сейчас все просто... Ужасно. Вэй Ин чувствует себя дураком. Это тебе не компас, который определяет нечисть, изобретать. Это просто уйма информации, которую им с Лань Чжанем просто необходимо усвоить. Для управления, для принятия решений, для всего.       - Радует, что он не использовал знания Старейшины Илина.       Эта фраза Минцзюэ возвращает Усяня в реальность. Что?       - Да, - Сичэнь кивает и касается руки Минцзюэ. Они оба стоят перед картой с тысячами пометок. - Если бы глава Вэнь использовал затаенную злобу темной энергии и Луанцзан, никто бы не выстоял.       - Темный путь разрушает душу и тело, - напоминает Цижэнь всеобще принятые устои. - Глава Вэнь не настолько безумен. Использовать знания Старейшины Илин - непозволительно.       - Но армия мертвецов нас явно спасла бы, - с неуместным весельем подмечает Не.       - А-Цзюэ, - Хуань смотрит с укоризной.       - Да шучу я, - отмахивается глава Не.       Не смешная шутка. Не сейчас.       Усянь опускает взгляд на их с Ванцзи руки.       Спасла бы. Именно армия мертвецов под командованием Старейшины Илина перевернула ход войны. Но что делать сейчас? Когда этой армии мертвецов нет. Когда глава Великого ордена, который осведомлен о всех тонкостях правления, лишился золотого ядра.       Это не Цзян Чэн, который лишился ядра. Это куда серьезнее. Юньмэн Цзян тогда не было. А Гусу Лань - есть. Усянь понимает - эти два случая даже сравнивать не стоит. В прошлой жизни Цзян Чэн был тем, ради кого Усянь был обязан идти на жертвы, потому что... Да нахуй их! Сейчас все совершенно иначе. Хуань - глава ордена. Великого ордена. На нем завязано слишком многое. И Сичэнь сам прекрасно понимает перспективы и нюансы. Ему и правда не нужно золотое ядро, чтобы быть рядом с дорогими людьми или строить планы. И не важно - стратегии или планы на будущее.       Учиться? Да, можно научиться. Но сколько у них есть времени?       Ванцзи кратко пересказывает разговор с Цзысюанем.       Усянь продолжает хранить молчание. Он вторую жизнь живет, но сейчас как никогда понимает свою собственную бесполезность.       Середина зимы. Около трех месяцев осталось.       - ...что лишь подтверждает догадки...       Ох, ну конечно же. Минцзюэ догадывался. Как и Хуань. Как и Цижэнь. И эти люди говорят, что Усянь и Ванцзи справятся?!       - ...перспективы касаемо Ланьлина...       Какие могут быть перспективы? Те, кто должны стать главами даже примерно об истинных планах Гуаншаня не ведают. И что делать? Постоянно бегать за советами?       Остается так мало времени....             - Нужно выстроить четкий план. Иначе Цинхэ падет к херам.       Усянь поднимает взгляд на Минцзюэ. А глава Не снова не стесняется в высказываниях. План. Им и правда нужно выстроить четкий план, сделать все, чтобы Цинхэ Не выстояли. Чтобы Нечистая Юдоль уцелела.       - Хватит на сегодня, - произносит Цижэнь. - Каждый должен обдумать услышанное. А уже позже - решим.       "Решим, - Усянь переводит взгляд на своего наставника. - Непременно решим". Все будет решено, каким бы трудным это решение не было.

***

      - Что думаешь об услышанном?       Усянь лежит на груди своего супруга прикрыв глаза. Когда Ванцзи задал этот вопрос, Вэй Ин уже был готов уснуть в объятиях любимого.       - М? Ну, - Усянь переворачивается на спину и укладывается рядом. - Будет сложно. Но мы постараемся.       - Мгм. Вэй Ин, - Ванцзи поворачивается на бок и смотрит в глаза супруга. - Тебя что-то очень сильно беспокоит. Не молчи.       Усянь улыбается:       - Конечно же беспокоит. Мы должны стать во главе ордена и руководить. Я столько всего о Гуаншане услышал, что кажется, что совсем эту жизнь не понимаю.       - Трудности. Но ясность все же есть. Брат хорошо объясняет.       - Да. Но, - Вэй Ин вздыхает, - этого же мало. Это мы должны понимать, а не постоянно слушать других.       - Время покажет.       Ну, может, в чем-то Лань Чжань и прав. Время точно покажет.       Поэтому последующие два дня Усянь утопает в изучении тонкостей правления орденом и вдумчиво вслушивается в каждое слово старшего братика.       И даже внимательно выслушивает причины того, почему Не Минцзюэ решил лично проконтролировать дела на границах с бывшим Хэ Цзян.

***

      - Легче?       Усянь смущенно улыбнулся своему ифу и опустил взгляд:       - Да. Простите меня за тот раз. Ужасные мысли, - он качает головой. - Я не имел права допускать подобного.       - Хорошо, что ты понимаешь. Постепенно вы с Ванцзи адаптируетесь.       - На самом деле я хотел поговорить о восстановлении Хуаня. Оно проходит даже лучше ожидаемого. Похоже, что усердные тренировки даже сейчас дали о себе знать.       - Хуань развивал не только золотое ядро. Как и вы с Ванцзи.       Вэй Ин улыбается. Приятный разговор с ифу кажется необходимым, чтобы убедиться в правильности выбора.       Усянь ставит свою чашу с чаем на стол и поднимает взгляд на наставника:       - Скажите, я... На самом деле, узнав о Пристани Лотоса, я почувствовал... Облегчение. Я не совсем уверен в правильности своего отношения к произошедшему. Я переживаю о будущем главе Цзян, но… - он замолчал и снова опустил взгляд к чаше. - С тем местом меня и правда связывают не самые хорошие воспоминания.       - Относись к этому как к неприятному событию, которое должно побуждать тебя к действиям, - ответил Цижэнь. - Тебе легче не из-за падения ордена, а из-за некоторого восстановления справедливости в твоих глазах.       - Знаете, а-Хуань когда-то тоже защитил меня от Цзыдяня, - Вэй Ин отводит взгляд в сторону. - Я потом залечивал его рану. И мне было не по себе из-за того, что из-за меня кто-то страдает.       - Хуань не страдал, - сразу же говорит Цижэнь. - Хуань всегда знает, что делает. Я не сомневаюсь в его поступках. На самом деле - в поступках каждого из вас, - добавляет мужчина. - Но ты иногда предпринимаешь попытки сделать какую-то глупость. Все еще.       Ох уж это "все еще". Усяню даже стыдно становится.       - Больше не буду, - улыбается юноша. - Я все же слишком люблю Лань Чжаня и вас со старшим братиком, чтобы делать поспешные выводы.       Цижэнь вздохнул и поднял чашу с чаем:       - Надеюсь, что этого больше не повторится. Не думаю, что готов поседеть.       Вэй Ин тихо смеется и говорит о том, что на самом деле у его ифу нет ни одного седого волоска. Не ясно, насколько Цижэнь рад этой информации, но ближайший час они обсуждают целительство и восстановление меридиан.       После теплого разговора с наставником, Усяня ждали объятия супруга и мягкая постель, которую Вэй Ин за все время их пребывания в Цинхэ, оценил в полной мере.       Ванцзи устало прикрыл глаза и шумно выдохнул:       - Завтра будет сложный день. Вэй Ин, нужно поспать.       - Ну Лань Чжань...       Ванцзи взглянул в серые глаза укоризненно. Усянь поудобнее устроился рядом и прикрыл глаза. Ну и ладно, третьего раунда не будет.       - Доброй ночи, - Лань Чжань поцеловал своего супруга в лоб и прикрыл глаза.       - Угу. Я люблю тебя.       - И я тебя.       Глядя на спящего Лань Чжаня, Вэй Ин все же не смог сдержать слез. Ох, он любит его. Слишком сильно любит. Как и свою семью. Как и эту жизнь.       - Прости меня, - шепчет Усянь и касается губ спящего супруга своими. - Умоляю, прости.       Вэй Ин не может отказать себе в том, чтобы поцеловать Лань Чжаня еще пару раз. Любит. И именно потому что очень сильно любит, он готов пойти на этот шаг.       Усянь аккуратно укладывает лобную ленту на стол. Рядом со своими разработками касаемо ядов и тех стрел, рядом с записями касаемо барьера, рядом с тем самым пузырьком с вытяжкой дурманящих ядов. Вэй Ин сжимает кулаки и прикрывает глаза. "Лента". То, что перевернуло его судьбу. Но все же...       Больно. Очень больно. Усянь хочет выпить немного успокоительного, но нельзя себе этого позволить. Не ради одного человека. А ради всех. Не потому что должен. А потому что любит. Их всех.       Вэй Ин смахнул слезы и направился к окну.

      Ты женишься.

      На ком?

      На ком захочешь.

      Я буду любить этого человека?

      До смерти.

      А ведь правда. Он женился на том, на ком хотел и до смерти любит Лань Чжаня.       Усянь глянул на спящего Ванцзи и поправил капюшон черной накидки.

...в той жизни ты часто бывал в Илине и покорил смерть, став темным заклинателем.

      Вэй Ин покачал головой. Да какого черта сейчас в голову лезет тот разговор с Сюем пятилетней давности?

Ни один.

      Ну да никто не подчинил себе проклятье горы Луанцзан. В этой жизни. Но если этого не сделать... Какой будет исход? Как быстро Цинхэ Не падет? А Ланьлин? И кому оказывать сопротивление потом?              Вэй Ин присаживается на край кровати Хуаня и касается его руки, измеряя пульс. Отлично. Усянь вгоняет одну иглу чуть выше того места, где чувствуется пульс. Теперь Сичэнь точно не очнется.       Усянь накрывает Хуаня черной тканью и призывает меч. Уже нет времени на слезы или на любое другое промедление. У Вэй Ина остается всего несколько часов, чтобы совершить задуманное. Поэтому он подхватывает Сичэня на руки и встает на меч. Совсем скоро будет смена ночного караула, он точно успеет проскочить.       Выбраться за пределы Нечистой Юдоли и правда было сложно. Минцзюэ продумал оборону просто до мелочей. Усяню потребовалось несколько дней наблюдения, чтобы уличить этот момент.       Но теперь он находился на лесной опушке. Уложив Хуаня на землю, Вэй Ин принялся раскладывать все необходимое. После окончания всех приготовлений, Усянь сел в позу для медитации и прикрыл глаза. Нужно было расслабиться, полностью, успокоиться и замедлить циркуляцию энергии. Вэй Ин пробовал несколько раз, но довести все до полной остановки не разу не получилось. Но сейчас он старался все сделать по максимуму.       После этого Вэй Ин снял с себя верхние одеяния и развязал пояс. Он посмотрел на расслабленное лицо спящего Хуаня и невольно улыбнулся.       Усянь бросил свои одежды рядом с Сичэнем и прилег рядом. Вэй Ин смотрел в небо и, казалось, изучал звезды, когда вводил себе в акупунктурные точки иглы. Чтобы проверить действенность, Усянь поднял руку вверх и посмотрел на свои пальцы. Если все получалось, то сейчас он не должен ничего почувствовать. Усянь касается своего мизинца и проводит ногтем большого пальца под ноготком на мизинце. Вэй Ин несильно надавил и поднял большой палец вверх. По ладони потекла кровь, но Усянь не почувствовал боли от сорванного ногтя. Отлично.       Вэй Ин отбросил вырванный ноготь в сторону и сразу же обработал рану. Лишней крови здесь точно не нужно.       Усянь раскрыл принесенный с собой сверток с целительскими принадлежностями. Он посмотрел на Хуаня и вздохнул.       Не потому что должен, а потому что любит. И потому что его тоже очень сильно любят.       Вэй Ин оголяет торс, приспускает штаны и делает аккуратный надрез поперек низа живота.