Бегущий в прошлое

Пенистые волны шумно накатывались на песок, создавая свою, только им известную мелодию. Они будто пели, тихонько отбивая ритм пальцами-каплями по зарывшимся в песок камушкам и ракушкам. Солнце, которое через пару часов уже должно было окрасить небо в малиновый оттенок, сейчас мягко пронизывало своими лучами облака, освещая Тихую Гавань. Справа виднелись силуэты то ли не слишком высоких гор, то ли огромных холмов. А может, и того и другого. А если взглянуть правее, можно было заметить едва покачивающееся на волнах гигантское судно. Отсюда, издалека, можно было даже не заметить, насколько оно ржавое и старое. Томас сидел на берегу, теребил в руках какой-то камень, который обточило и выбросило море, и думал. Думал он в последнее время много. Многое изменилось. Они уже несколько месяцев жили в Тихой Гавани, и казалось, что жизнь наконец наладилась. Больше не надо было никуда бежать, ни от кого спасаться, и все вокруг были счастливы. Кроме Томаса. Он привык, что стоило только присесть и выдохнуть, как на него тут же сваливалась новая опасность, и такое затяжное благоденствие настораживало, будто после него должно было наступить что-то в той же мере ужасное. Томас просто не верил в беззаботную жизнь. С каждым днём он становился всё более нервным, вздрагивал от каждого шороха и ни на минуту не позволял себе расслабиться, готовый в любой момент сорваться с места. Томас был не в порядке, и он это понимал. Но хуже всего было то, что его состояние видели все. Винс даже дал ему освобождение от любой работы, отправив парня в бессрочный отпуск. -Передохни, приди в себя. Ты многое пережил. Как и все мы. И моё дело — следить, чтобы каждый чувствовал себя хорошо. Так что… чёрт, просто развейся и отвлекись от дел, ладно? -Так сказал бывший лидер Правой Руки, похлопывая Томаса по плечу и смотря на него своим особым взглядом. Этот взгляд Томас видел, когда они освободили вагон с иммунами, но там не оказалось Минхо; когда мужчина встретил Томаса после пробуждения в Тихой Гавани. Когда Винс смотрел так, он хотел поддержать, будто говоря: «Я рядом». Однако глубокие морщины на лбу, приподнятые и сведённые к переносице брови — всё это говорило скорее о жалости. А жалость Томас не любил. Однако и от выходных отказываться он не стал, о чём вскоре пожалел. Работа помогала отвлечься от мыслей, проникавших незаметной дымкой в его голову, разраставшихся, вытесняющих все остальные образы и идеи. А сидя без дела на берегу, Томас не мог ни на что отвлечься. И он проваливался в эту пучину, и каждый день выныривать становилось всё труднее. Он отдалился ото всех. И ладно бы он просто не общался с остальными спасёнными ребятами, с которыми до этого не был знаком вовсе. До всех этих незнакомцев ему дела не было. Но всё меньше времени Томас проводил со своими друзьями — с людьми, прошедшими весь долгий путь с ним до конца, которых можно было назвать семьёй. Он перестал подсаживаться к ним за ужином, предпочитая сесть где-нибудь на краю скамьи, перестал заглядывать в гости. Они тоже не предпринимали попыток завязать разговор, будто не замечали его, будто Томас стал полупрозрачной тенью. Иногда от этого становилось обидно, хоть парень и понимал, что они по-прежнему считают его другом и лишь хотят дать ему немного времени побыть наедине с самим собой. Они просто не понимали, что именно с ним происходит. Впервые Томас оказался слабее всех: все нашли в себе силы жить дальше, хотя каждый здесь потерял близких. Только Томас не мог справиться со своими же чувствами. От этих мыслей, от бессилия, парень разозлился. Он поджал губы, размахнулся и со всех сил кинул несчастный камень в воду. Раздался громкий «бултых», и море проглотило свою добычу. «Я словно этот камень, «-подумал Томас. -Хэй, Томас. Тебя Винс зовёт. — хрипловатый, низкий голос Гарриет вывел парня из лабиринта мыслей. Девушка стояла чуть поодаль, смотря сурово, как всегда немного нахмурившись. Блики от солнечного света красиво переливалось на её смуглой коже. Томас кивнул, поднялся и безропотно последовал за Гарриет, которая, не дожидаясь парня, направлялась к Штабу. Штабом Винс называл довольно крупную постройку, располагавшуюся в центре деревни. Оно было необычной, круглой формы, и чем-то напоминала Картохранилище в Глейде. Это было место для «особых собраний», как любил говорить Хорхе, где в узком кругу обсуждались все вопросы, касающиеся будущего жителей Тихой Гавани. Зайдя внутрь, Томас заметил стоящих по периметру у стен Минхо, Ариса, Хорхе, Бренду, Соню и Галли. К ним же присоединилась и Гарриет. Винс стоял в центре комнаты, оперевшись на круглый стол, заваленный какими-то расписанными и разрисованными бумажками и огрызками карандашей. Томас подошёл к Минхо и прислонился к стене, разглядывая стену напротив, на которой висели какие-то карты. Большая часть выцвела, какие-то были немного порваны, а у одной левый верхний угол отсутствовал вовсе. -Все в сборе? Отлично. Ну что, отдохнул, Томас? Тот кивнул. -Славно. Как вы все видите, мы достаточно хорошо освоились в Тихой Гавани. Мы построили достаточно жилищ, чтобы все могли комфортно разместиться, мы собрали первый урожай и даже начали разводить диких коз. В общем-то, после того как мы их отловили, они больше не дикие. На это Бренда то ли хмыкнула, то ли хихикнула. Она первая приметила животных на ближайшем холме, и при помощи нескольких ребят притащила парочку в лагерь. -То есть в припасах мы не нуждаемся. Пока. — Здесь Винс сделал паузу. -Да, голодать не будем, здесь всё под контролем. Однако лекарства, какие-то инструменты, техника — всё это у нас ограничено. Пока Томас был в отпуске, поступило предложение вернуться на материк за ресурсами. Томас поднял голову и встретился взглядом с Винсом. Конечно, он не был наивным маленьким мальчиком и знал, что новые вещи не будут падать с неба, а на острове воссоздать всё необходимое невозможно. Но…вернуться на материк — это значит снова подвергнуть кого-то опасности, возможно потерять кого-то. К тому же, оттуда можно вообще не вернуться, и тогда Тихая Гавань не только не пополнит запасы, но и лишится части своих обитателей. Однако при этом от неожиданной идеи что-то внутри Томаса проснулось, затрепыхалось, ожило. Будто в догоревшем уже костре из ниоткуда возник тлеющий уголёк, и стоит на него немного подуть, как пламя вспыхнет с новой силой. -И всё же! Громкий возглас потушил этот уголёк. Сердце Томаса пропустило удар. Замерло. -Пусть это и кажется единственным выходом, это слишком опасно. Мы не знаем, что там сейчас происходит. Может, все люди уже стали шизами и бродят по земле толпами. Или они выжили, но расстреливают любого, кто попадётся на глаза. А может, всё спокойно и шизы погрузились в спячку. Мы этого не знаем. И пока у нас нет такой острой необходимости в медикаментах или в чём-либо ещё, никто — я повторяю, НИКТО — при этих словах Винс поднял брови и потряс указательным пальцем, глядя Томасу в глаза, — не сунется на материк. Томас опустил взгляд и кивнул пару раз, давая понять, что он не собирается спорить или нарушать запрет. -Хотя это не значит, что у нас нет никаких забот. Огромная часть острова ещё не исследована. Жить на острове, не зная, откуда может прийти новая беда — это как минимум опасно. Как максимум — исследуя остров, мы, возможно, найдём что-то полезное. Все вокруг приободрились. В глазах Минхо появился азартный огонёк, Гарриет с Соней переглянулись, Бренда чуть подалась вперёд, ловя каждую фразу. Только Томаса дальнейший разговор уже не особо интересовал. Его не воодушевляла идея карабкаться по горам, бродить по лесу или вдоль берега, ища хоть что-то полезное. Более того, утрата призрачной надежды разочаровала его. Но ради приличия он изобразил подобие заинтересованности на своём лице и слушал Винса дальше. -Думаю, для начала можно будет послать небольшой отряд, человек шесть. Вам, всем, кто стоит здесь сейчас, я доверяю больше всего, и не хотел бы, чтобы в отряде был кто-то другой. Младшие будут только мешать, остальных я недостаточно хорошо знаю. Так что решайте, кто из вас пойдёт, а кто останется помогать здесь. Все хором заговорили, так что невозможно было различить, кто и что хотел сказать. Хорхе громко кашлянул, и все замолчали. Оглядев ребят, он объявил: -Понятное дело, что каждому хочется принять участие. Но давайте пойдём от обратного: Винс точно остаётся, на нём держится Тихая Гавань. Нужно выбрать ещё двоих. Я выступаю добровольцем. Староват я стал для такого, хочется уже спокойно пожить, — он усмехнулся. -Идём дальше. Соня, Арис и Гарриет всё время везде ходят втроём, оставить кого-то из них здесь — всё равно что отправить человека без ноги или без головы. Минхо, Томаса и Галли я бы тоже не рекомендовал оставлять, они самые быстрые, выносливые и сильные. А, как сказал Винс, кто знает, что поджидает нас в глубине острова. Их физическая подготовка может им пригодиться. Вот и получается, что остаёмся мы, старики, и Бренда. Бренда всплеснула руками и закатила глаза. -Да ладно, серьёзно? Просто признай, что боишься меня отпускать одну даже ненадолго. Томас перебил начавшую закипать девушку. -Я могу остаться. По крайней мере, это было бы справедливо. Видно было, что Бренда очень хотела принять участие в этой вылазке, так разве не жестоко отдавать её жребий человеку, которому на эту затею плевать? Томас бы с гораздо большим удовольствием помог бы строителям или Фрайпану на кухне. Идея новых возможных приключений только добавляла несколько десятков килограммов грузу, лежащему на сердце. Потому что ничего уже не будет как раньше. Не то чтобы Томас скучал по Жаровне, Последнему городу или по лабиринту, нет. Но он скучал по людям, которые остались там навсегда. На это предложение Хорхе отрицательно покачал головой. -Эрмано, отряду может пригодиться твоё умение находить выход из любой ситуации. Прерывая любые возражения, он направился к выходу и жестом позвал Бренду за собой. Та решительно зашагала следом, видимо надеясь изменить решение Хорхе. В это время подал голос Винс, который не принимал участия в выборах участников экспедиции. -Отлично. Выступаете завтра. Приходите сюда утром, к этому времени вам соберут рюкзаки со всем необходимым. Это первая вылазка, так что не заходите далеко.