Оставили небеса? Добро пожаловать в ад!

Люцифер вид имел крайне болезненный. В основном болела голова, и самое обидное в данном факте было то, что он, в отличие от дочурки и прочих обитателей отеля, накануне не пил. Голова у него болела от двухчасового разбирательства с супругой. Судя по выражениям, которыми его наградили, и тону сказанного, бывшей. Впрочем, грядущий развод был явно меньшей из проблем падшего ангела. Лилит, наконец закончив выедать ему мозг чайной ложечкой, сообщила о готовящемся нападении Азраила. Он прилагал все силы, чтобы сосредоточиться на этом событии, но, как бы ни пытался, своевольные мысли вечно норовили съехать на другого ангела. Если бы не появление Лилит, он сейчас был бы в разы довольнее...пусть тот и думал что происходящее всего лишь сон. — Ты меня вообще слушаешь? Люцифер встрепенулся и уже ясным взором смерил супругу. За годы разлуки она ничуть не изменилась. Все так же красива и все также одним своим взглядом убивает желание с ней спорить. — Да, конечно, слушаю, Лилит. — Не заметно. О чем я говорила на протяжении последних пяти минут? — демоница изящно вскинула бровь, и глаза её сверкнули опасным золотом. Люцифер замялся. Если быть честным, он и последние полчаса прослушал, что уж говорить о такой мелочи, как пять минут. Но заявлять такое в лицо супруге подобно подписанию добровольного соглашения на собственное убийство. Потерев шею ладонью, король ада неловко выпалил: — Об Азраиле? — Нет, об успешной генной модификации уток в джем с повидлом. — Что за чушь? — Ты эту чушь слушал с таким одухотворенным видом, что я уже хотела определить тебя на лечение к психиатру. Лилит покачала головой. Гнев с неё схлынул, как лед сходит с земли при первом потеплении. Она закинула ногу на ногу, усаживаясь комфортно в алом кресле с бархатной обивкой. Расположились они в личных комнатах Люцифера в отеле. Просторные апартаменты были заставлены разнообразными мелочами, даже часть коллекции уток переехала сюда из особняка и заняла гордое место на стеллаже во всю стену. На них Люцифер и уставился во избежание участи смотреть на Лилит. После всего произошедшего даже говорить с ней было неловко, а уж смотреть и подавно. — Где витают твои мысли, Люци? Хотя лучше не говори, у меня есть предположение, которое меня не радует. Никогда прежде не замечала за тобой дурного вкуса, и тут такое… Падший закашлялся, понимая, о ком говорит Лилит. Что ж, в некотором роде с ней было трудно спорить. Адам как личность был на любителя. Его можно было сравнить с огромной подарочной коробкой, раскрывая которую ты натыкаешься на другую коробку, а потом ещё на одну. Плюс на каждой коробке ещё и бантик с издевательским посланием или того хуже матерной частушкой. Не каждому хватит терпения и выдержки добраться до настоящего подарка, скрытого под многими слоями мишуры для отвода чужих глаз. Но Люцифер твёрдо вознамерился стать тем единственным, что раскроет последнюю коробку и получит желанный приз. Лилит выдохнула, видимо понимая, что переспорить Люцифера не сможет, как и вернуть ему здравомыслие. В конце концов, у него всегда с ним было плохо. Что ни день, то авантюра, что ни год, то эксперимент с изрядной долей безуминки. Зато весело. — Опустим этот момент и вернёмся к насущному вопросу. Что нам делать с Азраилом и его приспешниками? — Для начала расскажи подробнее о том, что происходило на небесах. Тебе же больше известно. Как ни пытался Люцифер сгладить тон, а в голос всё равно проник упрёк. Да, они обсуждали возможность пребывания Лилит в раю как гаранта их спокойного сосуществования с ангелами. Но решение приняла она сама. Как всегда. Поставила его перед фактом и исчезла. Ещё в Эдеме падший знал, с кем связывает жизнь. Со свободной, вспыльчивой душой, но иногда её излишнее свободолюбие его, мягко говоря, ранило. Дабы сгладить гнетущую атмосферу, падший материализовал пару бокалов и без лишних слов разлил по ним вино. Пауза затягивалась. Лилит приняла бокал и, сделав глоток на пробу, поставила бокал на подлокотник кресла. Выдохнув устало, она откинула голову на широкую и мягкую спинку, прикрыв глаза, и в такой позе принялась медленно говорить. Люцифер предпочёл занять место у окна и слушал, лицезрея привычный бордовый пейзаж. — С момента смены договора и недели не прошло, как все жители рая переругались друг с другом. Азраил воспользовался ситуацией и нашептал что-то Сэре. Даже не спрашивай что, но это убедило её добровольно сложить полномочия верховной в пользу нашего ангела смерти. А после этого он запер её в своих же покоях без права общения с другими ангелами. Поговаривают, что она и вовсе уже мертва. А дальше случилось худшее. Азраил объявил о полной зачистке ада. Как он выразился, это лучшее и притом окончательное решение проблемы, ибо грешники никому и даром не сдались и, только и делают, что создают проблемы. На этом моменте падший вскинул руку. — По новому договору небеса не имеют права… — Именно, дорогой супруг, небеса. Вот только ты не учёл один маленький нюанс. Азраил — такая же хитрая скотина, как и ты. И уже давно сделал себя и своих жнецов суверенной силой в раю. Они неподвластны верховным и связавшим их договорам. Руки у него развязаны, как и у всех, кто ему присягнул. Истребители и некоторые архангелы не особо огорчились смене власти. Желание уничтожить ад раз и навсегда застелило им глаза. Люцифер прикрыл глаза и потёр виски. Азраил… Какого хрена он творит? Падший не мог понять, чем он заслужил такое обращение, ведь они всегда были дружны. Боже, да нынешний ангел смерти и он были неразлучны! И все на небесах знали, что если на горизонте объявился один, то и второй рядом околачивается. Так какая обида могла заставить его решиться на подобный шаг? Падший не понимал этого и многое бы отдал, чтобы разобраться. Было бы время, и он нашёл бы возможность увидеться с Азраилом и хотя бы поговорить. Прошлое их перебрасывание колкостями на суде мало напоминало разговор, и уже тогда от чернокрылого ангела просто несло враждебностью. Кто же знал, что в итоге все выльется в этот фарс. — Так и сказал? Уничтожит всех? — Именно. В его чёрный список угодили даже адорождённые. Даже думать не хочу, от кого он бешенство подцепил, собирая души на земле. Да и не поможет это знание. Куда больше меня сейчас интересует, что ты будешь делать. Падший поник плечами. Лопатки прожигал требовательный взгляд Лилит, и оборачиваться не хотелось. В горле словно ком застрял, который никоим образом нельзя было протолкнуть и вздохнуть полной грудью. Как же он это ненавидел. В отличие от Лилит, что всегда с радостью занималась делами ада и наводила суету, сам он предпочитал проводить время в уединении, выдумывая очередную утку и иногда нечто более разнообразное. Бывало, устраивал вечеринки с адской знатью и семью смертными грехами, но опять-таки по настоянию деятельной Лилит. Кстати о них… — Нам нужно созвать грехи. С ними уже можно будет строить далеко идущие планы. Вот только есть одно «но»… Он обернулся к выжидающей продолжения Лилит. Лицо её было полно скепсиса перед последующим высказыванием, которого она даже не стала дожидаться. Накрыла лицо ладонью и выпалила тихо: — Ты даже не думал заниматься делами ада в моё отсутствие, да? Люциферу оставалось только развести руками. — Я не видел их семь лет с самого твоего исчезновения. Сначала вроде как нужды в этом не было, а потом на меня накатило уныние и депрессия… Ну, понимаешь. Лилит возвела очи к потолку и промолвила тоскливо: — Депрессия у меня сейчас начнётся. То есть ты ведёшь к тому, что от тебя не было вестей все семь лет? Я уже живо представляю реакцию наших друзей на твой внезапный вызов. Возможно, да что там, скорее всего, они решат, что это ёбанная шутка! Мужчины, ничего на вас оставить нельзя… Люцифер на остатках тактичности промолчал, хотя очень хотелось вякнуть, что он, по крайней мере, не загорал на райских пляжах все это время. И куда только делось их прежнее взаимопонимание.? Лилит продолжала прикрывать лицо ладонью, но всё же выдохнула устало: — Ладно, созывай всех, кого сочтёшь нужным, а я прилягу ненадолго. Тем временем где-то в аду. — Да ёб твою мать! Как же сложно иногда найти кого-то в этой дыре! Адам покинул напоследок, хлопнув дверью, уже сороковой бар в аду, так и не найдя того, кого разыскивал уже целую ночь. Кого мог искать ангел по злачным адским местам? Ебучего предсказателя. Особого плана как такового у Адама не было по причине хуёвого информирования. Сейчас он буквально должен был придумать стратегию боя на местности, о которой знал сучий пятачок в пять метров радиусом. При таких данных даже самый гениальный стратег выдаст хуйню и проебётся по всем фронтам. Из этого следует, что ему сейчас кровь из носу нужно всё разузнать из самого осведомлённого источника. И это не Лилит. Просто потому что, как бы ни выпендривалась эта высокомерная сука из рая, она сбежала, как только запахло жареным, и вряд ли знает всё. Но Адам знал того, кто обладал всеведением, если не наебал, конечно. И теперь он битый час искал типа в цилиндре. Неуловимого, как чёрный кот в тёмной комнате. Самое паршивое, что при посещении трёх шестерок и тщательном допросе бармена, а также местных завсегдатаев ангел узнал невероятное. Посетителей с похожей внешностью у них никогда не было. Стоило бармену обзавестись охуенным фингалом под глазом — на тёмных улицах теперь фонарик не нужен, грешник самым несчастным голосом проблеял, что в тот вечер Адам бухал в гордом одиночестве. Ага, а разговаривал, видимо, с зарождающейся шизофренией. — Блять! Казалось бы, вот оно, решение щекотливой ситуации, ну или хотя бы подсказка. И вновь оно ускользает из пальцев быстрее, чем песок. Адам брёл между высотками и от нехера делать пинал пустую банку из-под энергетика. Жестянка бодро звенела, подскакивая на каждой кочке. Настроение было таким же дерьмовым, как и энергетик, некогда наполнявший жестянку. И тут в одной из подворотен Адаму почудился непривычный и неуместный звук. Мелодичная и печальная музыка, извлекаемая из фортепиано. Адам замер и в непонимании повертел пальцем в ухе. Мелодия не замолкла, а значит, не могла быть его слуховой галлюцинацией. И ноги сами завернули в подворотню. Чем дальше продвигался ангел, тем мрачнее становилось окружение. Даже скудный багровый свет адского неба не проникал в щель между высотками. Ряд мусорных баков по левую сторону занимал почти весь проход, и ангелу приходилось протискиваться с риском замараться в стекающей по ржавым стенкам лиловой жиже неизвестного происхождения. И вокруг ни души, даже извечных нариков и алкашей не наблюдалось, что только сильнее настораживало. По спине пробежал мороз, но музыка не затихла и манила к себе. Метрах в десяти впереди между сливающимися в одно бурое пятно кирпичами ничем не смазанной кладки раскрылась дверь. Сама по себе. — Я, блять, на съёмки хоррора попал? Это пахло, нет, воняло, да даже откровенно смердело ловушкой! Мелодия прервалась, и в проход высунулась уже знакомая голова с повязкой и в цилиндре, который, несмотря на наклон и законы гравитации, как приклеенный держался на голове. — Да не ловушка это. Я просто тебя ждал. Ты ведь хотел меня найти. Провидец, блядь. Адам закатил глаза и не без опаски последовал за Деусом в узкую дверь. Которая не преминула захлопнуться прямо за его спиной с просто оглушительным хлопком. Будь душа Адама всё ещё при нем, она бы точно отправилась к праотцам. Он подпрыгнул на месте, хватаясь за сердце, желающее выпрыгнуть из груди. Деус впереди еле слышно захихикал. С одной стороны, Адама этот тип раздражал, с другой, он был единственным, кто знал о происходящем в мире всё. По какой причине, ангел не имел понятия, да и узнавать не особо хотел. Работает и ладно. Они пришли в небольшой бар, абсолютно пустой, залитый приглушённым золотистым светом. Несколько лёгких столиков, парочка стульев, барная стойка со стеллажом позади да помпезное белое фортепиано посреди комнаты. Ещё и на постаменте, видимо, чтобы со всех сторон просматриваться. За него-то и уселся Деус, репетированным и отточенным до идеала жестом располагая пальцы на клавишах и продолжая прерванную мелодию. — Любовь к музыке у нас семейная черта, — мягко заметил Деус. — Я музыку тоже люблю, но семейных связей с тобой не имею. Деус приоткрыл рот, чтобы что-то сказать, но передумал и только улыбнулся краешками губ. Пальцы отыграли последние аккорды и распростертыми в последнем издыхании птицами замерли на клавишах. Не оборачиваясь, мужчина спросил: — Так что же заставило тебя искать меня по всему аду, ангел мой? Пропустив фамильярность мимо ушей, Адам поставил один из стульев спинкой вперёд и уселся, со всем удобством располагая на ней сложенные ладони и на них уже голову. — Мне нужна помощь. — Правда? А мне так не кажется. Помощь тебе уже предлагали, но ты отказался. О чем это он? Ах, ну да Лют ведь вроде сказала, что поможет ему пробраться на небеса и переждать зачистку, а со смертью Люцифера и контракт аннулируется. Ангел поморщился и зажевал нижнюю губу в нерешительности. Действительно, зачем он пришёл? За спасением? Нет ведь. Точнее, он и вправду спасения хочет, вот только не для себя. — Я хочу помочь кое-кому. Спасти. Но не знаю как. Адам опустил взгляд и сквозь зубы, через силу выдавил: — Я слабак. Я всегда называл себя первым человеком, лучшим из творений, но на самом деле я не обладаю способностью даже защитить то, что хочу. Я думал, что ты подскажешь мне, как быть. Деус промычал нечто несвязное. Его руки погладили клавиши напоследок, прежде чем фортепиано истаяло в воздухе, а он сам обернулся. Лицо уже не украшала улыбка и это только больше жути нагоняло. Он был убийственно серьёзен. — Хорошо, я действительно могу подсказать тебе способ. Но подойдёт ли он тебе? Цена велика. Стоят ли чужие жизни твоей? Адам крепко зажмурился. Эгоизм всегда был его неотъемлемой чертой, но даже у него были те, чьими жизнями он искренне дорожил. Будь он законченным мудаком, никогда бы не последовал в изгнание за Евой. А их дети? Он любил их всем сердцем и старался быть неплохим родителем, хотя вообще не знал, каково это. Потом была Лют. Его смелая и верная соратница. Оставлять её под крылом Азраила, у которого одно дерьмо в голове, нет никакого желания. Да и стоит признать, что в аду есть личности, достойные если не второго шанса, то хотя бы просто спокойной жизни. Вырезать всех под корень — это чистое безумие даже глазами его, бывалого истребителя. Да и Адаму станет скучно без ежедневных подколок над Вэгги и примирительных косточек от Чарли. И вообще, есть ещё Люцифер! Которого прикопать хочется своими руками. Если мечту Адама исполнит ебучий Азраил, это будет совсем не то! — Я уверен. Вроде бы. Короче, рассказывай о чудодейственном способе, пока я не передумал. Деус немного тоскливо улыбнулся. — Способ быстро получить силу имеется, вот только вместе с силой ты обретёшь неприятный довесок в виде проклятия. Адам подозрительно прищурился, испытывая чувство дежавю. — Ты же не хочешь сказать, что я должен… — Надеюсь, у тебя нет аллергии на яблоки. — Бля…