Оставили небеса? Добро пожаловать в ад!

Адам нёсся вперёд, не ведая усталости и осторожности. Даже если его кто-то попытался бы остановить, для придурка это не закончилось бы ничем хорошим. Рывком ангел расправил крылья и вознёсся к самым багровым небесам ада. Завис под пентаграммой, сканируя взглядом город. На первый взгляд его наполняло обыкновенное и привычное шевеление. Какая-то незначительная перепалка между грешниками наблюдалась посреди одной из улиц. Вот только светлый блеск и вспышки света намекали, что ни хрена обычного в этой схватке не было изначально. Адам спикировал туда, не слишком мягко приземляясь и оставляя за собой несколько метров вспаханного асфальта. — Адам! В другой ситуации ангел бы прослезился, нахуй. Давненько его с такой радостью не приветствовали. С пару дней точно. Но ситуация не располагала к нежностям. В особенности опасно свистнувшее у самой шеи истребительницы лезвие копья. Лют ушла с траектории удара грациозно, с присущей ей молниеносностью отклонившись назад. А вернувшись к прежней стойке, контратаковала резкими взмахами уже своего копья, оттесняя противницу крестообразными взмахами и дерзкими выпадами лезвия прямо в грудь демоницы. Противницей истребительницы была смутно знакомая особа со странными и огромными, прям как самомнение Люцифера, рогами белого цвета, загнутыми навстречу друг другу. Кажется, Адам её видел во время бойни у отеля. Наблюдать за дракой было безумно интересно и с эстетической стороны вопроса приятно, вот только Адам не желал ждать развязки боя. Ослепив боевую дамочку, а заодно ненароком задев Лют, ангел, схватив её за шиворот, поспешил скрыться с места преступления. Скрылись не особо далеко, буквально пролетели пару улиц, прежде чем нырнуть в неприметный тупик. Теперь они соседствовали с живописными мусорными бачками. Впрочем, жаловаться ангел и не думал. В аду и похуже места успел увидеть, по сравнению с которыми даже чулан под лестницей кажется апартаментами класса люкс. Лют промаргивалась от вспышки магии и силилась прийти в себя. Скорее всего, она уже видела его силуэт, но вот заценить всю его великолепность, кроющуюся в деталях, не могла. Ну ничего, успеет ещё. Ангел привлёк истребительницу к себе, приобнимая её за плечи, и ласковым тоном, каким обычно детям заговаривают зубы перед походом к стоматологу, начал допрос. — Я безумно рад тебя видеть, но, прости за мой французский, какого хуя ты здесь забыла? Вряд ли ты настолько соскучилась по ежегодным адским каникулам, чтобы вот так просто заявиться сюда после отмены договора. Адам получил символический тычок локтем под рёбра, прежде чем Лют, виновато склонив голову, протянула: — Прости, но я не могла оставить тебя здесь. — Да ладно, в аду не так уж плохо временами… Заслышав злобный выдох, он сбился, и пришедшая в себя окончательно Лют схватила его за воротник, встряхивая, будто он и не весил ничего. Её лицо исказилось в страдальческом выражении отчаявшегося человека, который не в силах повлиять на будущее. У Адама защемило в груди. Даже перед судом он не видел Лют в настоящем отчаянии. А сейчас она пребывала именно в нём, и это напрягало. Что же такого случилось в жизни его девочки, что она вломилась в ад с такими эмоциями? — Ты не понимаешь. Жизнь в аду, грешники, да и, возможно, сам ад… Скоро ничего этого не будет существовать! Понимаешь?! — Не особо, — честно ответил ангел, мотая головой. Пальцы девушки на одеждах сжались судорожно, заставляя несчастную ткань скрипеть от силы нажима. И Лют совсем неожиданно уронила голову ему на грудь, вмиг обмякая. Будто на это простое действие потратила все оставшиеся силы. На автомате опешивший ангел положил ладони на её опущенные плечи, ласково поглаживая и шепча невнятную ерунду. — Что случилось? — Это сложно рассказать в двух словах. После заключения нового договора с адом всё пошло наперекосяк. Ты не представляешь, как всё было плохо. Рай разделился на две части, и споры не прекращались ни на минуту. А потом всё резко затихло. Мы, простые ангелы, думали, что верховные наконец пришли к соглашению… У Адама появилось дурное предчувствие. И лишь спустя мгновение он осознал, что нихрена оно не появилось, а зрело в груди с самого появления Лют на горизонте. Просто потому что его девочка не заявилась бы к нему из-за ерунды. Нет, он для неё буквально самый последний из вариантов решения любой проблемы. То есть просить его о помощи будут лишь когда все остальные варианты потерпят сокрушительный крах. В его жизни и без того дерьма целая цистерна, но, похоже, сейчас добавилась ещё полная бочка. — К нам вышел Азраил и объявил об отставке верховного совета ангелов в полном составе. Теперь руководит раем он, и мы не можем ничего сделать. Стоит предпринять хоть что-то, и его слуги, жнецы, пресекают действия на корню. А ослушавшихся ангелов потом никто не видит. Мы даже не знаем, живы ли они вообще. Пиздец. Это скоро станет самым популярным словом в его жизни. Хоть стой, хоть падай. Можно ещё поплакать, но, на взгляд Адама, стресс лучше снимать более надёжным и полезным способом — прописать промеж глаз источнику стресса. Как правило, отпускает мгновенно. Вот только… Адам вспомнил гнетущее чувство силы рядом с Азраилом и душащую черноту его силы, что заполняет горло щупальцами и перекрывает путь к кислороду. Схватки один на один с чернокрылым ангелом он не осилит. Это было ясно как день. А осилит ли Люцифер? Адам сомневался. Сомневался, что падший даже в случае прямого нападения станет пиздить хоть и бывшего, а все же друга. Ждать, пока он попытается въебать его ненаглядной дочери, долго. Да и вообще Азраил, к сожалению, обладает мозгами и даже пользоваться ими умеет, потому вполне может начать истреблять семейство Морнингстаров со старшего. Это похоже на проблему. Нет, это похоже на тот самый тотальный пиздец, который вечно предрекают смертные, обзывая концом света. И это уж точно пострашнее встречи с метеоритом. — Так, я понял, что у вас творится хуйня. А что с серафимами? С Сэрой? — Она под стражей. Вроде. Её никто не видел с самого момента заключения. Хотелось злорадствовать, но почему-то нихуя не получалось. Наверное, потому что с Сэрой были хоть какие-то шансы решить всё более-менее удачно и без жертв. Теперь жертвы будут обязательно. Адаму похуй на грешников, которые могут хоть сегодня рядком выстроиться да на его глазах ласты склеить. Но если такая же участь грозит постигнуть тех редких субъектов, чья жизнь для него стоит хотя бы больше чем нихуя… В таком случае он даже за всех остальных готов впрячься. По-любому же в итоге всех спасать придётся. Только Шарлотке о таком подвиге с его стороны лучше не сообщать, а то она от счастья на месте упадёт. Или побежит медальку стругать как самому успешному реабилитировавшемуся гре… Ангелу, то есть. — И чем тут я помочь могу? Сама же понимаешь, что не мне тягаться с Азраилом, прикрывая телом ад и всех его обитателей. Лют вздрогнула и медленно подняла на него глаза. Они были расширенными от шока, причём явно не счастливого. Ладонь девушки накрыла его лоб. — Адам, ты в порядке? Причём тут защита ада? Я вообще-то пришла предупредить тебя и вытащить, пока этот гадюшник не начали зачищать подчинённые Азраила. Им плевать, кого убивать, так что они и на тебя могут накинуться. Настала очередь Адама пребывать в шоке. Да что там шоке. В священном ужасе, ведь он на полном серьёзе задумался о защите нескольких конкретных жителей ада, а в придачу и всего ада. Просто потому что успел привыкнуть к ним. Или же потому что понял, что иногда здесь обретаются неплохие ребята, как тот же Хаск, например. Он действительно оказался хорошим парнем, который и в ад-то угодил исключительно из-за пристрастия к азартным играм. А Чарли? Она на днях заглянула с подносом рёбрышек, называя их примирительными косточками. Идиотка, конечно. Но не убивать же за это. Принять их смерть, не зная, кто они есть на самом деле, было гораздо проще. Тогда приговор даже не личностям выносился, а буквам, сложенным в непонятные и совсем ничего не значащие имена. Хотя Ниффти можно и кокнуть… С Аластором на пару. Вот по кому он точно скучать не будет. Но все эти мысли, проносящиеся в кипящей черепушке, не уменьшали удивления ангела. Удивления собственному желанию. Остаться. — Не важно, что с тобой, — выпалила Лют и решительно дёрнула прочь из переулка. — Я не позволю тебе загнуться среди грешников. Только не ещё раз. Ты пойдёшь со мной в рай, а я спрячу тебя… — Я так не думаю. Невысокая фигура перегородила проход. Адам внутренне взвыл. Ну конечно, ситуация и без того хуёвая просто обязана была стать совсем беспросветной с появлением Люцифера. Слышавшего лишь последнюю фразу без контекста, чертовски злого, даже взбешённого Люцифера. Полный абзац! Адам сверлил принимающего истинный облик падшего краем глаза и пытался отцепить заупрямившуюся Лют. Хотелось рявкнуть, чтобы она прекратила злить падшего почём зря, ведь тот уже стоял словно спичка, готовый вспыхнуть и поджечь всё к хренам. Пальцы истребительницы разжались, но первому человеку не стало спокойнее. Ведь она решила плеснуть бензина в разгорающийся пиздец. — Это всё ты! — Лют в обвинительном жесте взметнула руку, целясь падшему прямо по лицу. Ладонь перехватили, и сердце Адама остановилось. Падший медленно, даже лениво повернул лицо к истребительнице, своим взглядом живо напоминая, что является олицетворением греха гордыни. Даже на Адама он всегда смотрел с безобидной снисходительностью. Даже когда они были едва не смертельными врагами. Но Лют удостоилась взгляда иного. Алые глаза покрылись изморозью презрения. Словно падший на насекомое глядел. Адам не успевал сделать ровным счётом ничего. Всё произошло за считанные секунды. Лют взметнула свободную руку, крепко сжимающую копьё. До шеи падшего оставались миллиметры, когда он второй рукой выбил оружие широким взмахом и сжал ей шею девушки. Копьё со звоном покатилось по асфальту. — Вот оно, умение небес соблюдать договора, — процедил падший и начал сжимать пальцы. Глаза Лют распахнулись, а рот раскрылся в тщетной попытке вдохнуть кислород. Тело Адама опередило мысли и, словно разжавшаяся пружина, бросилось к ним, вцепляясь в его руку. Люцифер перевёл скучающий взгляд на него, и алые глаза прояснились. Адам всё сильнее впивался в руку падшего. Он мог бы оторвать нахуй граблю. Ведь это было единственным его желанием на данный момент. — Отпусти её. — А не то что? Что ты можешь мне сделать? Она нарушила новый договор, напав на ад и его жителей, и я вправе на месте вынести приговор. Адам сжал зубы. Действительно, что он мог сделать падшему? Любому из его нынешних врагов? Как показала стычка в аду, ни хуя он не может. Как подсказывал ошейник контракта, меньше чем ни хуя. Но и стоять просто так, глядя на страдания подчинённой, он не мог. И выдавил сквозь зубы первое, что пришло в голову. — Я возненавижу тебя сильнее, чем когда-либо прежде. Это какого-то хуя сработало. Люцифер застыл с выражением такой обиды, будто Адам сообщил, что его дражайшая дочурка испытывает к нему незамутнённую ненависть. А шестикрылый долбоклюй с чего-то поверил. Рука падшего разжалась, и Лют с сиплыми вздохами упала на колени. — Прошу прощения, — пробормотал падший с потрясённым видом, — но ты вынудила меня на столь жёсткие меры. Я не потерплю чужаков на своей территории без предварительного предупреждения. И тем более не буду терпеть попыток забрать Адама. — С чего бы это? Пусть ты нацепил на него ошейник, это не сделало его вещью! Он не животное, которое можно посадить на цепь! — Держась за горло, истребительница сипела эти слова, и с каждым словом лицо падшего мрачнело всё больше. Впервые за время их общения Адам хотел приказать Лют заткнуться. Нет, с её мыслями он был согласен, но заявлять это в лицо злому до чёртиков дьяволу? Это ж как надо хотеть сдохнуть?! — Лют, я останусь здесь. Адам постарался глазами показать, что спорить с ним не стоит. Но то ли тень пала неудачно, то ли Лют решила, что его недавно нехило ёбнули по голове лишив здравого смысла, а потому понимать его не желала. Взгляд стал только жестче и полный обвинения вернулся к Люциферу. — Что ты сделал с Адамом? Заставил? Обманул? Ты же по-другому не можешь. Почему он не желает вернуться? Почему допускает мысль, что хоть один из местных отбросов достоин жизни? — Лют, помолчи, — прошипел не хуже гадюки Адам. Истребительница дрогнула всем телом и потеряно взглянула на него. Ангел почувствовал себя самым презренным из предателей. И тут бы всем заткнуться и разойтись по местам жительства, но падший свой хлебальник захлопывать не желал категорически. Прогнав удивление после слов истребительницы с лица, он заговорил. — Заставил, обманул, — падший склонил голову к плечу и полный довольства протянул: — Твой непогрешимый глава сам предложил мне душу. Сам попросил о помощи. И, кстати, по собственному желанию провел со мной ночь. В том самом смысле. А последнее на хуя было говорить?! Адам хотел сдохнуть на месте, но больше, конечно же, желал мучительнейшей из смертей для гребанного шестикрылого утырка! Разбить его самодовольную рожу об асфальт, чтобы жизнь мёдом не казалась! Лют мотала головой в потрясении и поглядывала на него с мольбой. В её глазах читалась просьба сказать, что это наглое враньё и происки падшего. Адам так и собирался, ибо некоторая ложь действительно во благо. Вот только… — Я запрещаю тебе лгать, Адам. — Падший для показательности щёлкнул пальцами, и горло сжало, словно его рот закрыли на замок, пропускающий только определённые звуки. И Адам опустил глаза. Врать он не может. Правду говорить не имеет никакого желания. Сейчас весь его спектр желаний сузился до одного единственного: уебать Люцифера с вертушки, заставив собирать выпавшие зубы по асфальту и лучше всего сломанными нахуй пальцами! Потому он мог лишь многозначительно молчать. Лют пришла к нужным выводам. Поднявшись с земли, она попятилась, медленно качая головой. Её губы дергались в желании вымолвить хоть что-то, но ни звука не побеспокоило наступившей тишины. Крылья распахнулись с характерным шелестом, и она взмыла к небесам, исчезая далёкой точкой на горизонте. Они с Люцифером остались вдвоём. Адам, как марионетка с подрезанными ниточками, дёрганно повернулся к нему. Расстроенным падший не выглядел. Наоборот, лыбился, как очень довольная сука. Ах, ну да, он же и есть довольная сука! — Лгать я сейчас не могу, поэтому дохуя честно, от всего сердца говорю тебе, — начал ангел проникновенно, чем привлёк внимание падшего. — Сходи нахуй и не возвращайся, уёбка кусок! И ночки горячей не жди, потому что, по твоим словам, мы её уже провели, сучара! Уже проверенный трюк со вспышкой позволил Адаму без потерь съебаться прочь. Ему ещё думать, как выбираться из самой глубокой жопы в его жизни. Да ещё и вместе со всем адом в придачу просто потому, что он не позволит Азраилу убить падшего. Он, блять, первый занял место в этой ебучей очереди на убийство!