Оставили небеса? Добро пожаловать в ад!

С самого создания мира райские врата не менялись, вот и сейчас Адама встретил всё тот же унылый… Блять, родной! Родной вид жемчужных врат. Отряхнув крылья от адской пыли, пепла, да и просто воспоминаний о пребывании в том месте, Адам неспешно двинулся к вратам. Настроение потихоньку исправлялось. Стоило только представить как будет беситься Люцифер, и на душе теплело. Даже возникало иррациональное желание взглянуть на этот момент собственными глазами. Какое выражение лица будет у падшего, когда он поймёт, что Адама более в аду нет? Взбешённое? Или, быть может, падший расстроится? Но не возвращаться же в пекло ради одного выражения лица грёбанного Люцифера? Бредовое желание. Адам тряхнул головой и поднял взгляд на привратника. Тот, как и всегда, широко улыбался, вот только улыбочка его знатно перекосилась при виде ангела. Словно труп увидел… А, ну да. В раю же все уверены, что он склеил крылья. Вальяжной походкой победителя по жизни, коим Адам ясен хуй и являлся, ангел подошёл к вратам и, без всякого почтения, пнул их. — Открывай давай. Папочка вернулся, а радости на твоём лице одно сплошное нихуя. Апостол Пётр вздрогнул и покрылся красными пятнами, то ли от возмущения поведением Адама, то ли всё ещё считал его ходячим трупом и готовился к обмороку. Адам невольно закатил глаза. Из-за медлительности этого тормоза он будет стоять тут до времени, когда ад остынет. А ведь так хочется оказаться в родных пенатах поскорее. В своей комнате с нормальным вкусом в интерьере, а не яблонями ёбанными и цирковым антуражем! А самое главное — его ждали вкуснейшие рёбрышки, и если его не пропустят сейчас же, апостол на своей шкуре прочуствует, что значит стать ягнёнком на заклание. Видимо, ощутив жажду убийства во взгляде ангела, апостол засуетился. Рука, дрожащая и бледная, оттянула воротник рубашки, ставшей слишком душной за одно жалкое мгновение, а голубые глаза забегали по округе. Пока он, наконец, не соизволил открыть рот. — Эм, Вы в Рай? Адам вскинул бровь. За время его отсутствия ангелы организовали кампанию по донорству мозга, и этот долбоёб на радостях весь отдал? — Нет, блять, мимо проходил и смотрю: ворота невъебенные стоят. Дай, думаю, подойду поближе, заценю, — вполне миролюбиво начал Адам, прежде чем рявкнуть на дегенерата с нимбом: — Конечно в Рай! Ты не узнал меня что ли? — Узнал, — запинаясь на каждой букве, произнёс привратник. — Так пропускай, в чём проблема? — Сначала нужно сообщить Сэре и другим ангелам… Они должны дать разрешение… Апостол Пётр продолжал бормотать несуразицу под нос, пока Адам медленно, но верно выходил из себя. Он выжил в ёбанном аду, терпел Люцифера и его закидоны, сумел вернуться на небеса. И вместо тёплой встречи оказывается, что теперь ему, ЕМУ для попадания в Рай нужно, блять, разрешение! Может, ему ещё и отсосать кому-нибудь в качестве пропуска?! Апостол ковырялся в телефоне дрожащими пальцами, а у Адама окончательно снесло крышу. — Дадут разрешение, ещё как дадут. Только мне лично! Пинком распахнув несчастные врата Адам, игнорируя оклики апостола, направился в Рай самым решительным шагом. Сэра должна знать, что за хуйня творится вокруг, а значит, им нужно поболтать. Решительность ангела пошатнулась, стоило оказаться в привычной атмосфере веселья и беззаботности Рая. В особенности вид знакомого заведения, при взгляде на который в животе скручивались абсолютно всё, а рот наполнялся слюной. Дела это, конечно, хорошо, но Адам и так достаточно настрадался в аду и заслужил немного приятных моментов, ведь да? Он завернул к любимому кафе, стараясь игнорировать снимающих его со всех сторон ангелов. А ведь, казалось бы, в Раю не должны удивляться такой хуйне как воскрешение. В конце концов он второй чувак, что провернул этот фокус. Естественно, и в кафе его появление было встречено бурно. Из рук официантки выпал поднос, заставив всех дрогнуть от резкого звука. — Адам, доисторический ты ублюдок, так ты не сдох! — И я рад тебя видеть, — пробурчал Адам, закатывая глаза. Он окинул взглядом пространство, и все поспешили отвернуться. Взгляд замер на столике у окна, традиционно принадлежащем ему. На нём даже табличка стояла с именем, ныне перечёркнутом чёрной лентой. Адам сел за столик, сверля взором то табличку, то давнюю приятельницу. Та с неловкой улыбочкой смахнула табличку в распахнутое окно. За сим действием последовал болезненный вскрик и, поморщившись, ей пришлось отвечать извинениями несчастному ангелу. Покончив со всем этим, девушка дёрнула пятнистыми ушками с кисточками на концах и присела напротив. Вид её резко стал уставшим и обеспокоенным. — Я думала, ты погиб в аду. — Я? В таком тухлом месте? Да ни в жизнь. Если и помру, то только на сногсшибательной красотке с минимум третьим размером. — Вижу, с тобой всё в порядке, — теперь уже девушка закатывала глаза. — Но я волновалась. Многие истребители оставили там свои жизни, а Лют была разбита. Я считала тебя мёртвым. — Так ты обо мне волнуешься? — мурлыкнул Адам, склоняясь к девушке, что лишь дёрнула уголками губ. — Конечно. Если ты помрёшь, я лишусь львиной части выручки за твои любимые рёбрышки… — Кстати о них! Душу продам за блюдо полное рёбрышек! Но чтобы с горочкой, а то никакой сделки! — Дурак. Девушка покачала головой, но махнула рукой, подзывая другого официанта. Не прошло и пяти минут, как перед ангелом оказалось исходящее ароматным паром блюдо полное рёбрышек. Отдельного приглашения ангелу не нужно было. Приступив к трапезе полной блаженства, он тем не менее продолжал слушать о происходящем в Раю и задавать уточняющие вопросы. — Когда Лют вернулась, то молчала. Ни слова о произошедшем, но её молчание говорило больше, чем слова. И мы все похоронили тебя, более не надеясь на возвращение. — А что серафимы? — спросил Адам, вгрызаясь в сочное рёбрышко и закатывая глаза от растекающегося по вкусовым рецепторам удовольствия. Наконец-то он ел нормальную пищу, а не то голимое дерьмо, что подавал Люцифер! Хотя, признаться, фрукты были хороши… Отвечать на вопрос Хела не спешила. Отвела напряжённый взгляд в сторону, пальцами барабаня по столешнице. Адама уже начала бесить подобная манера окружающих. Все вокруг скрывали что-то. Словно ему должны сообщить о раковой опухоли на крайней стадии и не могут подобрать слов понежнее. Нахуй нежности. Он и без них прекрасно справится, а потому Адам взмахнул ладонью со сжатой в ней косточкой, призывая собеседницу не медлить. И девушку прорвало. — Ты хоть понимаешь масштаб происходящего бардака?! Он настолько широк, что даже я кое-что знаю! — Ну, ты ведь была в рядах истребителей когда-то… — Ты меня слушаешь, но не слышишь. Адам поморщился. Вот только нотаций ему и не хватало сегодня. Он отбросил косточку и передёрнул плечами. — Блять, ну я не знаю как реагировать на твои туманные предзнаменования пиздеца. Нам серафимы каждое тысячелетие апокалипсис обещают, но до сих пор всё в ажуре. Так что там с нашей шестикрылой верхушкой? Чем занимаются пафосные хуилы? — Если бы они тебя сейчас слышали, то… — Что? — Адам с философским видом обсосал последнюю косточку и отбросил к внушительной горке таких же рядом. — Что бы они сделали? Изгнали из Рая? Не смеши. Кто тогда будет подтирать их задницы и выполнять грязную работу, а? Сэра? Пф, ха! Да эта напыщенная святая курица и жопы не поднимет, пока блядский Люцифер в ворота не постучит. — Мне казалось, что ты уважаешь волю небес… — Именно. Потому и выполняю что должно. Но поворчать-то мне можно? Так чем заняты шестикрылые? Хела пожевала губу и вздохнула как перед прыжком на глубину. — Они на переговорах. — Чего? С кем? Адам вскинул брови и отпил из стакана воды. Зря. Ведь от услышанного далее он подавился нахер. — С адом. — Ебать мой хуй! Они чё, ёбнулись?! Какие, блять, переговоры?! Да после произошедшего они должны были собрать ангелов побольше и ёбнуть грешников к хуям, пока они не сделали этого с нами! Бывшая истребительница неловко молчала, но в глазах её читалось одобрение этих слов. И страх. Перед неизвестностью раскинувшей мерзкие и склизкие объятия. — Я… Не знаю. Обычных ангелов не посвящают в такого рода дела. Истребителей тоже, я спрашивала у подруг. Думаю, в курсе всех деталей только сама Сэра. Блять. Всё же придётся говорить с начальством. Адам скуксился будто лимон проглотил. Ну не любил он лишний раз с ней пересекаться. Её извечный снисходительный и якобы всепрощающий взгляд порядком действовал на нервы. — Тогда придётся поговорить со святой сукой прямо сейчас. Адам поднялся из-за стола, но был схвачен боевой подругой за рукав. — Будь аккуратнее. В Раю происходит нечто нехорошее, и мне это не нравится. — Да ладно тебе нагнетать. Тут с самого Эдема происходит лишь чуть больше чем нихуя. Да и какая опасность тут может быть для меня? Я же первый человек, блять! Максимум пальчиком перед носом помахают.