Пакт о паразитизме

      Для Занзаса он все приготовил. Осталось лишь поговорить с Тсуной и Реборном. Он открывает дверь, и встречает его та еще сцена. Почему-то Тсуна был на полу в нижнем белье, в режим предсмертной воли он, вроде как, не входил, иначе Занзас бы уже отреагировал, так что Скуало не совсем понимал, что вообще произошло. Комната была разгромлена, Реборн сидел на столе, но поднял голову, когда Скуало зашел. Сам Скуало, конечно, видел вещи и страннее, так что просто решил, что ему плевать.       — Во-ой, мне надо с вами поговорить.       — Говори, — ответил Реборн, пока Тсуна в спешке вскакивал с пола и лез на кровать, чтобы хотя бы прикрыться одеялом       — Мы все обсудили с Занзасом, и решили, что забираем вас обратно в Намимори-       — Правда?! Я могу вернуться домой? Слава богу...       На Тсуну, судя по виду, накатила волна облегчения – неудивительно, учитывая, с чем ему пришлось иметь дело. Но Скуало, разумеется, должен был все испортить.       — Во-первых, не перебивай нахуй. Во-вторых, ради твоей безопасности, мы с Занзасом останемся с вами.       Он поворачивается к Реборну, который многозначительно смотрит в ответ. Он прекрасно понимал, почему именно Скуало с Занзасом так решили. К счастью, Скуало знал, что он не будет мешать. А вот Тсуна...       — Что? В-вы не можете у меня жить!       — Ну, очень жаль, что тебя никто не спрашивал.       — И Нана очень гостеприимна. Сомневаюсь, что она будет против, особенно, если мы скажем, что ее племянник с другом хочет вас навестить, — добавляет Реборн, и Скуало вовсе не уверен, издевался ли он или пытался помочь.       — Думаю, это не так называется-       — В смысле п-племянник?! — выкрикнул Тсуна, еще более встревоженный словами Реборна. Хотя Скуало все равно думает, что там другое слово. Сколькиюродный кто-то там? Эх, слишком муторно... Это еще не говоря о том, что кровного родства у них нет... Об этом никто не знает, кроме него, Тимотео, Занзаса и Иемицу, и раз уж сам Занзас ничего не сказал... Хрена с два он его выдаст. Но он все равно выругал Тсуну за то, что тот снова его перебил.       — Вы же родственники, ты разве не знал? Занзас должен был тебе рассказать, что он сын девятого, — сказал Реборн, наклоняя голову на бок.       — Это... щекотливая тема. Не удивлен, что Занзас ничего не сказал, — продолжил Скуало, пытаясь все замять.       — Он мне сказал, что других вариантов не было! Почему это все сваливают на меня?! — кричал Тсуна, смотря то на Реборна, то на Скуало в поисках понятных ответов.       — Если кратко, его отвергли как претендента. Я почти ничего больше не знаю, но ты правда единственный кандидат, — попытался объяснить Реборн, но Тсуну, само собой, его слова не устраивали:       — Я не хочу им быть!       Скуало простонал:       — Блять, мы можем разобраться с этим, когда будем в Намимори, ладно?! Собирайте свои ебаные шмотки, мне надо подготовить самолет, но мы вылетаем сегодня!       — П-погодите, уже?! Вы только все решили, и мы уже возвращаемся?!       — Хули ты ноешь, сопляк?! Я думал, ты хотел домой!       Эти слова наконец заткнули Тсуну. Он взглянул на Реборна.       — Встречаемся в самолете через полтора часа.       — Понятно. Я прослежу, чтобы он пришел вовремя.       И почему ему было страшно узнавать, что именно это значит? Он не уверен. Но ему все еще надо было перенести и свой багаж, и багаж Занзаса, так что он решил не забивать себе голову. Вернувшись, он проверил, что Занзас уже готов, и пошел с ним в самолет.       И разумеется, когда они сели, Реборна с Тсуной там не было. Но он пиздецки удивился, когда Занзас скорчился от боли, только сев в кресло, едва умудряясь держаться за голову. Из того, что Скуало понимал, это... Пуля предсмертной воли, блять, да что ты там творишь, Реборн?! Он бежит к двери самолета, и та точка на горизонте... О, боже блядский.       — Я ПРИДУ ВОВРЕМЯ И ОТПРАВЛЮСЬ ДОМОЙ СИЛОЙ ПРЕДСМЕРТНОЙ ВОЛИ!       То бежал Тсуна, таща весь свой с Реборном багаж в одном белье. Издали было трудно заметить, но со временем он разглядел Реборна, сидящего на пушистой макушке Тсуны. Скуало делает шаг в сторону и смотрит, как Тсуна взбегает по трапу, и, не успевая остановиться, врезается в стену самолета. Он посмотрел на Занзаса: тот вспотел из-за боли от выстрела, но по крайней мере этот удар его особо не беспокоил. И вновь взглянул на тех двоих.       — Вы закончили? — спросил он, пока Тсуна, пошатываясь, поднимался.       — Ты же сам сказал быть вовремя, а без этого мы бы опоздали, — немного самодовольно ответил Реборн. Скуало взмахом руки показал на Занзаса, оправлявшегося от выстрела, и это самодовольство быстро улетучилось. Кажется, доказательство словам Скуало заставило его понять, что, может, ему не стоит так часто баловаться с пулями.       — Прошу прощения. Думаю, в Намимори нам надо будет нормально поговорить о том, что делать с пулями.       — Значит, ты больше не будешь в меня стрелять? — устало спросил Тсуна.       — Ты в безопасности, — улыбается ему Реборн с блеском в глазах, — Пока что.       — Это безумие... Вы все безумны... — бормочет Тсуна, доставая запасную одежду. Дверь самолета закрывается, и Скуало решает узнать, нужно ли что-то Занзасу перед полетом. Пришлось подать ему воды. После он сел и пристегнулся, готовясь к полету. Который... прошел не то чтобы гладко.       Реборн издевался над Тсуной, и они оба шумели, действуя Занзасу на нервы, так что ему приходилось все улаживать, что делало его самого целью. Этот полет его изматывал. Он был рад, когда Занзас заснул – хотя бы о нем можно было перестать думать. Ему самому выдалось отдохнуть в последнюю очередь. Все как всегда.       Может быть, когда он проснется, они уже прилетят.