Монстр – это ты

      Дилюк устало сидел на снегу. Битва с Предвестницей вымотала его не только физически, но и морально. Коломбина то и дело вызывала полупрозрачные воздушные иллюзии, взятые из его воспоминаний. Знакомые лица окружали его, а давно покинутые места иглой пронзали сознание. Постоянные видения изматывали его, мешая сосредоточиться на реальной битве, на реальных ударах и вполне реальной боли. Ребра всё ещё ныли от обжигающе холодного воздуха, горло саднило.       Они с Александрой спустились с холма и сели под молодой елью, одиноко росшей у подножия горы. Здесь было решено сделать привал. Дилюк и сам заметил, что девушка выглядела подавленно и как будто бледнее чем обычно. Её ладони покрывали красные полосы ожогов. Алекс опустила их в снег и сидела так несколько минут, пока пальцы не побелели от холода. Руки все ещё дрожали и путались, когда она открывала рюкзак с тёплыми вещами. Была на это какая-то иная причина, кроме усталости и боли — Дилюк не знал. Они отдыхали молча. Тишина, повисшая между ними ещё вначале пути, добавляла раскинувшемуся перед ними пейзажу ощущение полной заброшенности и одиночества. «Неужели вся Снежная такая? Снег, горы, холмы и снова бесконечное белое пространство, где нет ни одной живой души на многие километры вокруг? Неужели нет ни одной зелёной травинки, живой яблони или хотя бы цветка?» — Возможно Снежная показалась вам скучной, — словно угадав его мысли, нарушила тишину Александра. Она не смотрела в лицо Дилюку, но давно заметила, что тот разглядывает белые пустоши, видимо в надежде что увидит хоть что нибудь кроме снега и редких кустов. — Но это не так. Снег и холод часть жизни местных жителей, но это не значит что они все такие же бледные или однообразные. Вы бывали в Норд-Крае? — Нет, не доводилось. «Опять она ко мне обращается на «вы».» — Большой город. Я была там с… Семьёй. На одном празднике. Было много народу, все пели, танцевали и дарили друг другу горячие булочки. Было весело, но я почти ничего не помню. Давно было. — Что за праздник? — Называют по разному. Его празднуют в конце сезона метелей. Будет идти снег всю неделю. Потом небольшой перерыв. Потом снова будет мести много дней и так около двух месяцев. Будет тяжело, особенно в маленьких деревнях. Очень холодно, некоторые умирают от холода, засыпает снегом на смерть. Те кто переживут бураны — выходят после нескольких недель из дома, общаются с соседями, угощаются тёплыми булочками. — Интересно. Значит эти тучи… Дилюк поднял глаза к темнеющему небу. Не смотря на то, что сейчас был день, пустошь накрывал лёгкий сумрак. Александра достала из кармана рюкзака круглый предмет, похожий на часы и сверилась со странным циферблатом. На нем была лишь одна стрелка, а описать его строение и значение каждого деления Дилюк не смог. — Да. Примерно завтра начнётся. Снег может пойти уже ночью. Нам лучше поторопиться. Отсюда до границы всего пару часов пути. Как вы себя чувствуете? — Я в порядке. Можно выдвигаться. Дилюк встал и отряхнул куртку от снега. Девушка быстро натянула перчатки и закинула рюкзак на плечи. Стоило ей встать, как её лицо моментально приобрело зеленоватый оттенок и она пошатнулась. Дилюк обернулся к Алекс. Её пошатывало. — Если тебе плохо, мы можем отдохнуть ещё полчаса. Не думаю, что это будет критично. — Нет, нужно идти, — голос девушки немного дрожал, но судя по тону, возражений она не хотела слышать. Дилюк мрачно смерил её взглядом и хмуро пробормотал: — Дай знать, если понадобится привал. «Да, конечно. Не очень то она похожа на человека, который станет просить о помощи.» Они пошли вперёд друг за другом. Дороги не было видно, поэтому пришлось прокладывать путь через сугробы самим. Снег доходил до голени, но высокие тёплые сапоги защищали от холода. Сначала Алекс шла чуть позади, но затем парень настоял, чтобы она шла перед ним. «Или он мне всё ещё не доверяет и не хочет пускать за спину, или боится, что я отстану и упаду где нибудь в обморок.» Алекс действительно чувствовала себя неважно. В ледяных залах она нахваталась холодного воздуха и теперь в лёгких хрипело. К тому же после удара Коломбины и неловкого падения на лёд её одолевала слабость, и от боли в правом боку очень хотелось уснуть. Чем дальше она шла и чем сильнее вдыхала, тем сильнее болело ребро. «Наверное сломала.» С каждым новым вдохом, ей казалось что в груди оседают снежинки и мешают ей дышать. И наконец все время после того разговора после успешного избавления от солдат Фатуи её мучил вопрос. Чтобы хоть как-то скрыть своё паршивое состояние, она спросила: — Вы правда собирались убить Предвестницу? — Да. — его ответ прозвучал мрачно и весьма уверенно. Казалось, он нисколько не сомневался в своих силах.— Конечно я бы сделал это, если бы ты не вытащила меня из этого треклятого замка. Я бы сделал это без сомнений. — Вы бы отняли жизнь без сомнений? — Как и десятки раз до этого. — Неужели вам никогда не было жаль? — ужаснулась девушка. «Как можно убивать просто так?» — Им не было жаль моего отца. — голос парня стал угрожающе низким. Он был на грани того, чтобы сорваться на девушку. «Кажется, я вновь переступила черту.» — Мой отец ничего не сделал Фатуи, он не лез в их дела и не пытался остановить их. Просто один из ваших психов решил проучить меня, натравив на нас монстров. Алекс боялась обернуться на Дилюка. Его голос все повышался и повышался, и девушка боялась, что сейчас получит от него удар в спину. — Он использовал Глаз Порчи, он защитил меня ценой своей жизни. А я… Я не смог ничего сделать. Если бы был второй шанс, я бы… Я бы никогда не позволил ему пожертвовать собой так глупо! "Второй шанс? Сколько людей хотели бы получить второй шанс..." Александра не оборачивалась. Она продолжала идти вперёд. Её волосы встали дыбом от такого внезапного откровения. «Теперь ясно, за что он так ненавидит Фатуи… Сколько лет он жил с этими мыслями, сколько лет они съедали его изнутри, что он рассказал это мне, едва знакомой Фатуйке?» Она хотела что-нибудь сказать, но ничего дельного не шло на ум. Да и что можно сказать в такой ситуации? Да и что она может сказать в такой ситуации? Что ей жаль? Но молчать тоже нельзя. — Простите, что спросила, — пробормотала Алекс. Она не была уверена, что её услышали и повторила громче. — Простите. Наступила пауза и Александра осмелилась продолжить: — Но вы всё равно не имеете права убивать людей. Отец права — вы уже достаточно… Она не договорила. Скрип шагов позади внезапно стих. Александра остановилась, всё ещё не оборачиваясь. Она не знала, не видела лица Дилюка, не могла предугадать его следующего действия. Но оборачиваться было страшно — одно резкое движение, и оно может стать последним в её жизни. — Ты всё ещё смеешь осуждать меня? — голос парня был негромким. Даже нет, он был угрожающе тихим и до жути похожим на зарождающуюся грозу. — Неужели ты полагаешь, что это я убил твоих родителей? — Нет. — Алекс заставила себя обернуться, но не смотреть ему в лицо. — В их смерти нет вашей вины по двум причинам. Первая — мои родители погибли двенадцать лет назад. Смею предположить, что тогда ваш отец был ещё жив. Дилюк осёкся. Боль, накопившаяся в нем за много лет и внезапно вскипевшая во время разговора, стала угасать. Признаться, в глубине души он и сам надеялся, что это не он убил родителей Александры. «Я итак лишил сиротку брата. Может детей в этом Доме Очага и выращивают чтобы служить Фатуи, это не отменяет того, что им тяжело без родителей. Наверное я погорячился. Не стоило срывать на ней свою злость.» — А вторая… Вторая же заключается в том, что то, что я вам сказала сегодня утром было неправдой. Мои родители погибли не на задании. Это я убила их. «Что?» Внезапность этого утверждения на мгновение парализовала парня и он застыл, не отрывая взгляда от девушки. «Стоило мне хоть чуть-чуть довериться ей… И я ещё жалел её? И это она меня только что осуждала за убийства и пролитую кровь? Я то думал она исключение, а оказалось что она такая же как и все Фатуи — бесчувственная жестокая тварь! Как же это всё не справедливо! Мой отец погиб у меня на руках, а она убила своих родителей собственными руками. Ей досталось всё — отец, мать, даже брат! А она сама…» На Александру накатило равнодушие, полное безразличие к себе и тому что произойдёт дальше. Единственная цель — выполнить задание. Что будет с ней дальше — не важно. Она посмотрела в широко раскрытые от удивления глаза Дилюка. Он не мог поверить в услышанное. — Интересный мир… У меня была счастливая жизнь, у меня был брат, у меня был отец и была мать, и я убила их, отвернув от себя брата. У вас не было матери, а отец, которым вы так дорожили, погиб у вас на руках, — она горько усмехнулась и как всегда сдержала поступившие слёзы. — Я не хуже вас понимаю, что значит не иметь никого, быть одиноким, потерять всё, и при этом… Я не могу сказать что мы похожи. Она замолчала, вглядываясь в его мрачное лицо. Сколько страдал он, пока не стал таким жестоким и хладнокровным? — Я почти уверена, что вы меня презираете и сдерживаетесь чтобы не убить прямо здесь на месте, как и десятки, сотни других Фатуи до этого. Дилюк молча сверлил взглядом девушку. Такая маленькая и очень хрупкая на вид, как она могла убить двух взрослых людей? Она только что говорила ему, что убивать людей — плохо, и в то же время… «Она снова угадала мои мысли. Или я настолько мрачен, что она вечно ожидает от меня удара в спину? Пародоксально, что я постоянно жду предательства от человека, который боится меня и в свою очередь сам ждёт от меня предательства.» — Мне кажется, вы меня не так поняли. Я попробую объяснить. Она сняла перчатку с правой руки и стараясь не делать резких движений, подняла кисть на уровне своих глаз. — Я не знаю почему, но я забыла об этом. — сказала Александра, разглядывая дрожащие растопыренные пальцы, то сгибая, то разгибая их, словно пытаясь убедиться, что они действительно не могут работать нормально. — Только сегодня я смогла вспомнить, что произошло тогда. Я всегда думала, что родители погибли на задании. Но я убила их на глазах у брата. Мне было пять, произошёл всплеск магии. Лёд из моих рук убил отца, а затем и мать. Её голос дрогнул, тон вдруг из безразлично холодного превратился извиняющийся. Алекс пыталась оправдаться перед собой. – Я не могла это остановить. Это была случайность, понимаете? Вы видите эти маленькие шрамы? Это шрамы после операций. Мой брат сломал мне пальцы ботинком после смерти родителей. Он ненавидел меня. Сегодня я вспомнила, как раз за разом просыпалась в белой комнате после лекарств. Из-за травмы магия судя по всему оказалась запечатана внутри меня. Лишь несколько лет назад я вновь пробудила её и смогла контролировать. Но руки… Алекс уставилась на Дилюка, сквозь дрожащие бледные пальцы, испещрённые шрамами и свежими полосами ожогов. — Они все ещё дрожат, всё ещё неловкие, не до конца гнутся. Удивительно, что я вообще смогла создавать печати и заклинания этим… Александра с отвращением натянула перчатку на покрасневшую от холода руку и посмотрела на Дилюка снизу вверх. Разница в росте действительно была заметна. — Я надеюсь, вы больше не считаете меня своим врагом. Вы не обязаны верить мне на слово, но я ничего от вас не скрываю. Я такой же человек как и вы…– шёпотом закончила она. Алекс ещё раз пристально вгляделась в глаза Дилюка, в надежде увидеть понимание в его глазах. Ему почему-то стало не по себе. Взгляд у этой девушки был тяжёлым, пустым и безжизненее белой пустоши, и теперь парень понимал почему. — Я выполняю приказ. Должна довести вас до границы. Мы должны двигаться быстрее, скоро стемнеет совсем. Александра бросила короткий взгляд на стремительно темнеющий горизонт, развернулась и ускорила шаг. «Успела ли она попрощаться с братом? Извиниться, сказать то, что хотела сказать? Вряд-ли. А я?.. Если бы я умер сегодня, сожалел бы я о том, что не попрощался с…» Одна часть Дилюка кричала ему о том, что брат предал его, врал ему долгие годы и даже не потрудился прийти на похороны отца. Что он бросил его, что оставил одного тогда, когда Дилюку это было нужно и не успел. Он не успел. Вторая же его часть негромко предлагала задуматься всего один раз о… «Нет. Пока нет.»       Через час ходьбы они были уже на границе. Перед ними заснеженный холм резко обрывался и круто сбегал в море. Внизу раскинулся порт, принимающий корабли с грузом из всех регионов Тейвата. Наверху, с того холма, на котором стояли путешественники, тянулся вдаль огромный мост. Его опоры тонули в вечернем тумане над морем, а противоположный конец не было видно, из-за снежной дымки, нависшей над Снежной в преддверии скорой бури. Здесь была застава — пограничная будка и бревно, выполняющее роль шлагбаума. Граница не особенно охранялась, из-за непопулярности места. Большинство торговцев и путешественников пользовалось портом, а сейчас, в начале буранов желающих было ещё меньше. — Спрячьте лицо за шарфом. Я скажу, что вы больны. Тогда вам не нужно будет говорить. Да, и волосы… они могут выдать вас. Александра сама поплотнее натянула шарф для правдоподобия и они вместе подошли к окну будки. Внутри горел тёплый свет и горела печка. Алекс тронула край шапки. — Добрый вечер. Из окошка выглянул молодой человек с усами и круглыми как у совы глазами. — По какому поводу идёте? — сощурившись спросил их пограничник. — Приказ Предвестницы. — невозмутимо ответила Александра. Важно было сохранять спокойствие и уверенный зрительный контакт. Услышав о Предвестнице, мужчина сразу сбавил обороты и умерил своё любопытство к путникам. Алекс даже показалось, что он немного смутился. — Кхм. Ну вы знаете, сейчас времена непростые, я ничего не имел ввиду… Я так, для порядка. Вы не обессудьте. Могу я услышать что нибудь от второго путешественника, товарищ.? — Он болен. Заразен, поэтому говорить не будет. Дилюк как бы в подтверждение ее слов ещё больше зарылся носом в шарф. Пограничник ещё раз оглядел путешественников, но уже без былой подозрительности. Слова о болезни и авторитет Предвестника развеяли его сомнения. — Проходите, — соблаговолил он и вернулся к своей печке. Александра облегчённо вздохнула про себя и быстро зашагала к шлагбауму. Дилюк последовал за ней.       Они обошли бревно и оказались на широком мосту. Он был шириной в две телеги, может даже больше и покрыт плитками тёмного камня. Пройдя буквально с десяток метров наступила тишина. Не было слышно ни ветра, ни шума моря под мостом. Даже шаги были заглушены внезапно окутавшим их туманом. Дилюк обернулся на пограничную будку, но не увидел ничего кроме мягкой белой субстанции. Домик, шлагбаум, заснеженные холмы, даже пространство вокруг моста, всё было поглощено вязким туманом. Они оказались в молоке. Одежда быстро отсырела. Алекс продолжала идти вперёд, лишь немного сбавив шаг. Вокруг было тихо и все было застлано пеленой. Становилось мокро и холодно, но ей хотелось насладиться этим странным состоянием. Она невольно подумала, что если бы она сейчас ослепла, то даже не поняла бы этого, настолько окружающее ее казалось нереальным. «Небытие. Междумирье. Штиль.» Алекс вспоминала разные красивые слова из книг, пытаясь подобрать хоть что-нибудь, подходящее под _это_. Дилюк, остановившийся в попытках разглядеть хоть что то, оставшееся от Снежной, ускорил шаг и теперь шёл почти вровень с девушкой. «Странное чувство. Я не привязался к Снежной и возвращение в Мондштадт не вызывает никакого трепета. Этот мост… Он растворяет в себе все эмоции и чувства. Вообще ничего не ощущаю.»       Мост был невероятно длинным. Они шли уже минут тридцать, когда наконец дошли до половины. Александра заметила, что темные плитки под ногами стали смешиваться с некрупными светло-серыми камнями мостовой. Туман резко стал очень плотным, настолько, что вдохнуть было невозможно, и тут же почти полностью рассеялся, смешавшись с тепловатым воздухом, принесённым ветром с зелёных лугов.       Они шли вперёд, пока впереди не начали прослеживаться очертания ландшафта Мондштадта. Небо прояснилось и его озарил белый угасающий коготь луны. Россыпь звёзд уже приветливо мерцала на темном бархате. Они не имели ничего общего с холодными бесстрастными точками на аспидно-чёрном небосводе Снежной. Даже само небо над Мондштадтом было тёмно-синим, тёплым. Где-то слева тлел раскалённым углём запоздалый закат. Последние алые лучи ударили в глаза, осветив раскинувшиеся впереди земли, и скрылись за горизонтом, оставив после себя стремительно угасающее светло-синее пятно на небе.       И Александра увидела. Увидела казавшиеся бесконечными зелёные луга. Увидела вдалеке озеро, посреди которого возвышался город, озарённый оранжевыми огнями. Увидела очертания крылатой статуи Архонта, протянувшего руки небесам. Увидела холмы, леса, увидела вдалеке едва заметный мрачный силуэт одинокой горы. И все эти земли были покрыты травой, зеленью и деревьями. Не ровными белым полотном, а живым пушистым ковром. Даже ночью было видно насколько они свежие, живые и зелёные.       Девушка остановилась, не в силах воспринять сразу, что в мире может быть столько зелёного цвета. Картинки в книгах, тусклые воспомниания из детства о Сумеру — всё это не шло ни в какое сравнение с реальностью. Её глаза просто не успевали охватить всё, вобрать в себя и осознать этот пейзаж. Годы напролёт она не видела за окном ничего кроме белого, оттенков белого и чёрного. А теперь её словно окатили ледяной водой, разом выплеснув всю ту красоту, которая есть в Тейвате. Мысли замерли и сама Алекс замерла, не в состоянии пошевелиться и сделать хоть шаг вперёд. Ей безумно хотелось дотронуться, ступить, ощутить эти растения. «Какая на ощупь трава?»       Александра не могла. Не могла пройти вперёд, не могла дойти до конца моста. Что-то изнутри держало её, не давая пересечь границу на мосту между Снежной и Мондштадтом. Холод, снег, белизна и бесстрастие — вот её дом. Деревья, трава, тепло… Это для других. Для тех, кто каждый день с утра просыпается от пения птиц, для тех, кому в грозу стучится ветвь дерева в окно, роняя листья, для тех, кто сидит на траве вечерами, для тех, кто чувствует каждый ясный день запах солнца, для тех, чьё лицо ласкает тёплый летний ветер. Это всё не для неё.       Дилюк уже прошедший вперёд, заметил, что Алекс не идёт за ним и обернулся. — Ты не идёшь? — почему в своём голосе он услышал нотку грусти? Александра медленно покачала головой. Она завороженно глядела на пейзажи помутневшим взглядом. На её глаза почему-то навернулись слёзы. «Я так близко. Мне кажется я уже чувствую запах озера и ветряных астр. Я почти дома.»       До боли знакомое тянущее чувство где-то в животе. Оно звало его домой, скорее домой. Дилюк не ожидал, что настолько соскучился по дому. Все его мысли, все его чувства превратились в одно слово, в один зов: «Домой.» — Значит, это и есть Мондштадт? — прошептала Алекс. — Да. Это мой дом. — Дилюк смотрел на Александру и ему вдруг захотелось взять её с собой и показать город, отвести в Спрингвейл и позволить ей погостить на Винокурне. — Почему ты не пойдешь со мной? Алекс посмотрела ему в глаза и бросила короткий взгляд через плечо к противоположному концу моста, инстинктивно пытаясь увидеть родину за стеной тумана. Дилюк всё понял. «Это мой дом, не её. Ей нужно туда. Туда, где никогда не будет греть солнце и никогда не растает снег.» Александру кивнула сама себе. Они поняли друг друга и без слов. Девушка протянула руку Дилюку. Парень ответил ей рукопожатием. — Хорошей вам дороги. — И тебе. Александра смотрела, как удаляется силуэт парня. Он ступил на песчаную дорогу и обернулся, прощально взмахнув рукой Алекс. Девушка робко помахала ему ладонью. Дилюк удалялся и удалялся, пока ночь не скрыла его от взора Александры.

***

      Задержав дыхание, девушка прошла обратно сквозь слой тумана и оказалась на уже знакомой тёмной мостовой, ведущей сквозь белую пелену. Она знала, что сделала правильный выбор. Тогда, лишь на мгновение, Алекс засомневалась. Возможность увидеть вблизи Мондштадт, ощутить настоящее тепло и дотронуться до листьев и цветов была очень соблазнительна. Но Александра должна вернуться туда, где её место — в Дом Очага.       Она вновь прошла мимо шлагбаума, и направилась по заснеженной дороге домой. Путь назад она знала — годы, проведённые в библиотеке за картами не прошли даром. Так что можно было просто смотреть на виды. Все эти горы, снег и холод казались такими резкими и неестественными, после только что увиденных бесснежных, зелёных равнин и тёплого ветра. Но всё же знакомыми и родными, если конечно возможно привязаться к огромным холодным глыбам.       Алекс старалась идти быстрее, но сильная усталость валила её с ног. Она должна была успеть дойти до утра, чтобы не попасть в метель. Первые дни самые с суровые — из-за снега не видно дальше собственного носа, а сугробы растут со страшной скоростью. Что и говорить о шансах на выживание человека, попавшего в такое время на улицу. Скорее всего его просто погребёт под снегом.       Ночь остро пахла снегом. Дорога шла по гребню холма, у подножия которого была небольшая деревушка. В нескольких домах можно было разглядеть тусклый свет, но у большинства уже были наглухо закрыты ставнями окна, и заперты двери. Все приготовились к сезону снегопадов.       Александра чувствовала себя невероятно одиноко. Ей конечно не привыкать, но именно в эту ночь одиночество острее всего кололо ее в сердце. Безумное приключение кончилось и наконец стало укладываться то, что произошло за эту неделю. Смерть брата, воспоминание о родителях, тревожное ощущение после встречи с третьей Предвестницей и наконец осознание того, что она осталась одна в этом холодном мире — всё это гнётом лежало у Алекс на душе. Казалось единственное, что ей может сейчас помочь, это вновь увидеть Отца. Она точно сможет помочь ей, найдет ей применение, хоть что-то, что даст ей принести пользу и отвлечься от потерь.