И снова здравствуй, Юрий Конев!

Юра медленно поднялся на ноги, зажмурив глаза, хрустнул спиной и отряхнулся. Оглядел песчанную дорогу в поисках выпавшего мобильника и вдруг мозг как громом поразило. «Песчанную дорогу?» Какого чёрта вместо бетона затоптанный песок? Юра огляделся по сторонам и застыл. Несколько месяцев назад он был здесь, однако всё словно ожило. Мало того, что сейчас, в феврале тут не было не снежинки, так ещё и солнце палило нещадно, освещая снова яркую вывеску, оглашавшую названия места, в котором он очутился: «Летний пионерлагерь "Ласточка"» Не в силах двинуться с места, Юра опустил взгляд сначала на будку сторожа со словно свежей краской на стенах, а потом посмотрел дальше, в глубь лагеря. Всё было зелено и светло. Сердце немного кольнуло... Он спит? Уснул посреди дороги или всё его утро было сном? Или он так сильно приложился головой об асфальт, оступившись выходя из дома? Только эти варианты казались Юре объяснением, того, что сейчас Ласточка словно цвела, как много лет назад. Конев ощутил, как что то упирается ему в бедро и с удивлением обнаружил стоящий подле него небольшой красный чемодан. Не успел он и обдумать всё, как увидел приближающихся к нему людей: женщину и мужчину. В горле пересохло. — Чехо... Ольга Леонидовна? — Прохрипел Юра, почувствовав как начинает кружиться голова. В то время, двое подошли ближе и в мужчине он не без труда узнал тогдашнего детектора лагеря, Пал Саныча. Ольга Леонидовна тем временем слащаво ему улыбнулась и протянула в приветствии руку: — Здравствуйте, вы, должно быть товарищ Кузнецов? Я главный воспитатель данного пионерского лагеря, а это — она отпустила Юрину ладонь (когда только ухватить успела?) и повернулась к мужчине — наш директор, — Кхм. — он перебил её и тоже пожал Юре руку, пока тот в шоке таращился на этих двоих людей из его прошлого. — Пал Саныч. Пройдёмте, мы вам всё покажем-расскажем. Это же ваш первый опыт, с детьми, верно? — Да.. — Неуверенно протянул тот, но моргнув, затараторил. — Ээ, извините тут наверное ошибка произошла, я просто... Ольга Леонидовна с Пал Санычем уставились на него в недоумении и со странным блеском в глазах. — Простите? Вы же Кузнецов Константин Романович, верно? — и дождавшись скорее вопросительного, чем утвердительного кивка продолжила. — Нас предупредили, что вы приедете в качестве постоянного проверяющего. В ваши обязанности входит просто жить здесь и выявлять ошибки, которые могли тут появиться, отчитываться о происходящем. — А-ах, разумеется... — Юра фальшиво улыбнулся, пытаясь выдать что-то разумное вместо сотни вопросов в его голове. — Я... Мне недостаточно хорошо описали вас, я не сразу сообразил, кто вы такие.. Да, всë верно. — Вот и славно, пойдёмте. Вы не волнуйтесь, в нашем лагере детишки хорошие, добрые. Уверена, мы сработаемся. — Воспитательнтца поманила Юру рукой, предлагая пройти за ней и видя что собеседник не реагирует, подбодрила: — Константин, ну что ж вы стоите? Юра шёл по главной аллее лагеря игнорируя разглагольствования Ольги Леонидовны, объясняющей «товарищу Константину» о том что, где и как тут устроено — несколько лет подряд приезжал сюда, хоть и давно, но всё помнил —, он оглядывал места, где недавно ходил сам и видел разрушенные временем эти места, так же Конев подметил, что когда-то написанного им «В» в сердце-яблоке нет. Это заставило его нахмуриться, однако вскоре он переключился на себя. Зимнего пальто, утепленных джинс и ботинок как не бывало, на Юре имелась довольно большая красная футболка и чёрные спортивные штаны с кедами. Вот так номер... Странно, странно, странно... — Деток привезут завтра, — Юра переключил внимание на воспитательницу. — А сегодня вы пока обживайтесь, знакомьтесь с нашими вожатыми и готовьтесь к предстоящей смене. Ну, или просто... — Конев снова мысленно обстрагировался от её болтовни. Как же все-таки странно смотреть на неё сейчас, сверху-вниз и вместо привычных ругательств и отчитываний слышать спокойную, даже льстивую речь. Ну разумеется, в её глазах Юра никакой не Юра, а Константин, проверяющий их лагеря. — О, а вот и пришли. Тут вы будете жить ближайшие две недели. Они и вправду уже подошли к вожатским, Юре виделили отдельную комнату, без соседей, «Подлизывается.» и оставили в покое, сказав что в шесть будет планерка. Оставшись наедине с собой, он поставил чемодан между кроватью и шкафом и даже не начав разбирать вещи, — какая разница, он даже не в курсе, что там — улëгся на койку звëздочкой. — Te-u-fel... Каким боком он попал в Ласточку? Точно попал, ведь во первых: это не сон — сколько бы Юра себя не щипал, он чувствовал боль и не просыпался —, а во вторых: он.. просто знал это. Чувствовал. Мозг плавился от количества вопросов в его голове и категорически отказывался воспринимать и раскладывать по полочкам информацию, выданную ему Ольгой Леонидовной. Единственное, что Юра сейчас понимал, так это то что для остальных он — проверяющий лагеря, что должен будет следить за всём в течении смены и что тут его щитают Константином Романовичем... Кузнецовым. Да, так она сказала. Хрустнув шеей, Юра решил наконец поднять себя с койки и разобрать чемодан, что бы хоть как то занять себя и свой разум. Ну, хотя-бы до планерки. — Та-ак... Что тут у нас? — Бормотал он, раскрывая красный «сундук с сокровищами» и доставая из него вещи. — Несколько футболок, две пары джинс, рыльно-мыльное всякое, расчёска, резинки, две рубашки, с длинными и коротким рукавами, носки, нижнее бельё, ещё кеды, тапки, какая-то книга, кукурузный крахмал? Хм. Так, а это что?.. — Протянул Юра, доставая несколько квадратных бумажных пакетиков. — Пре.. Стоп. — Соотнеся последние две найденные вещи, пазл в голове сложился, заставив Конева покраснеть и покрыться мурашками. — Scheiß auf dich! — Юра склонился к тумбочке и затолкал экий «набор» в замый дальний уголок выдвигающийся полки. Чуть успокоившись и вернувшись к чемодану, Конев разобрал оставшиеся вещи, среди которых был, разумеется, и пионерский галстук. Юра позалипал на него пару секунд, но, встряхнув головой, продолжил раскладыпионерког по местам, а закончив, стал переодеваться в более подобающий для лагеря вид, официальный. Не то что бы он любил так одеваться, однако... он столько лет не носил пионерского галстука и всего остального, присущего лагерям, что надел и не нахмурился, приводя себя в порядок. В конце процедур подошёл к зеркалу и придирчиво оглядел себя с ног до головы. Вовремя вспомнив про серьгу, решил пока что её снять, и заодно перевязал пучок, сотворив на голове точно такой же, но уже не растрепанный. Ещё раз посмотрев на своё отражение, подмигнул зеркалу и направился на выход из домика — уже было шесть часов.

***

На планерке старшая воспитательница представила Юру и объяснила, что он тут будет делать. Вожатые смотрели немного недоверчиво — что за тип за нами следить будет? Настучит ещё. — и оглядывая вожатых, увидел стоящих рядом Женю с Ириной Петровной. В голове тут же вспыхнули их лица, но уже постаревшие и искажённые экраном монитора. Задумавшись и засмотревшись на знакомых, он пропустил примерно всё, что говорила Ольга Леонидовна, вылетел он из мыслей только после того, как услышал недовольный тон старшей воспитательницы. — В эту смену приедет Конев, Ирина… — С намёком произнесла она. Юра вздрогнул. — Да, я видела списки… — перебила Ира. Но Ольга Леонидовна, проигнорировав её, продолжила свою речь, сильно повысив голос: — …и я настоятельно прошу, — подчеркнула она, — убедиться в том, что у него не будет свободного времени, чтобы шататься по лагерю без дела. Необходимо, чтобы Конев записался в один или лучше несколько кружков, и твоя задача — сподвигнуть и проследить, чтобы он их посещал. От других вожатых я жду инициативы и помощи в этом деле. На этом всё. Есть вопросы? «Чехонь вяленая.. Так она обо мне думала? Хотя, не удевительно.» — Нет, — хором ответили вожатые. — Нет, — повторил Юра. — Все свободны. К слову о кружках. Володя, подойди сейчас к Славе, он покажет тебе кинозал, — он замер. Медленно, точно в замедленной съемке, Юра повернулся в сторону, куда смотрела старшая воспитательница. Это был он. Володя. Молодой и нахмуренный. Этот Володя на долгие годы впечатался в его мозг, душу и мысли. И сейчас, спустя двадцать один год, когда они вибудующем уже нашли совместное счастье, он снова видит его молодого. Сердце неприятно кольнуло, воздух в лёгких незаметно закончился, но он заставляет себя дышать и заставляет себя отвернуться, пойдя к другим вожатым. Ольга Леонидовна с Володей ещё о чём-то болтали, но Юра не стал дослушивать. Внезапно его кто-то схватил за рукав. Это Женя, тот Женя, которого он недавно видел в зуме, и который тогда ночью привёл Иру в Володину комнату в вожатской. Смотрел он немного с недоверием и даже опаской. — Ты это, Костя, да? — Юра кивнул. — Хочешь, зайди в кинозал, бери Володю со Славкой — идите с ними сразу на пляж. Костёр разожжём, посидим. Девчата пошли собирать на стол, я за гитарой — и тоже туда. — Да, приходите поскорее, — добавила Ира, — отдохнём в последний раз. Юра затормозил на пару секунд но после улыбнулся и снова кивнул. Чесное слово, он видел как опустились плечи физрука, только почему? Он думал что злой и правельный проверяющий отчитает их за последнюю возможность повеселиться? Как бы не так. В тот вечер вожатые сидели на пляжу, грелись у костра, хотя ещё были тёплые летние ночи и общались, знакомились с Володей и «Костей» и отдыхали в последний раз, прежде чем в лагерь приедут дети.