Мудрость обнимающая лотос

      Игра не прекратилась. Как жаль, что Небо осталось глухо к словам моего нареченного отца. Она перешла лишь на несколько ступеней выше. Однако, меня ждали не только серьезные враги, но не менее могущественные друзья...       Мы решили справлять нашу свадьбу целых три дня, уважая все кланы, давая им возможность обновить и заключить новые союзы, обменяться дружбой и унять старую вражду. Чувствуя себя свободнее, заклинатели гуляли по тропинкам сада, плавали на лодках, наблюдали за танцами и пением. Мой муж с утра уже был там, давая мне время отдохнуть и подготовиться. Благодаря всех Небожителей, я облачилась в более скромный наряд, а прическу замужней женщины украсила менее сложными заколками. Подчеркнув глаза и губы я широко улыбнулась себе в зеркало и поспешила выйти к гостям. В этот миг я поняла, к чему меня готовила госпожа Юй, гневным окриком прекращая все мои споры – я переходила от одних к другим, дарила остроты, комплименты, принимала поздравления, пожелания, щедро отдавая в ответ. Молодые юноши и девушки прогуливались степенным шагом, в их интонациях едва уловимо слышался легкий флирт. Проверив всех, всем уделив время, я поспешила к высоким гостям. На пути меня уже ждал Первый господин Лань, как всегда спокойный и невозмутимый. – Госпожа Цзян. – Господин Лань. – Пройдемся? – Да, позвольте мне показать вам красоту озер Юньмэна, – я быстро огляделась вокруг, и, не заметив опасности, подарила Первому Нефриту вежливую улыбку. "А плеск воды скроет наши слова". – С радостью, госпожа Цзян. Мы неспешным шагом двинулись прочь, всем своим видом показывая, что мы говорим о чем-то несущественном. Как только заросли скрыли нас, а перед нами предстала гладь озера, я повернулась к Лань Сичэню. – Благодарю вас за заступничество, Первый Нефрит. Вы и ваш брат сыграли свою решающую роль. – Госпожа Цзян, вы поднялись выше и должны понимать, что многое среди Великих Кланов расписано на долгие годы вперёд. Принимая во внимание ваш ум и сноровку, полагаю, вам будет не так сложно. Меня и моего дядю радует, что наши труды были не напрасны. – Шифу очень сердился? Лань Сичэнь мягко улыбнулся, пряча грусть: – Не так, как на моего брата. Однако, и с этим позже. Лишь убедившись, что вы достойны обладать, он передал вам свитки. – Но... Как? Ведь я видела, как мать, умирая, шагнула в огонь, как крыша погребла ее гордую фигуру под собой, а она подняла вверх... все, все, что у нас было, сгорело. Лишь осколки были в библиотеке Цзян... Я по памяти столько... Я шагнула ближе к озеру. – Госпожа Цзян. Ваш клан готовился. Готовился принять на себя удар, зная, что мы, мы все, ну или почти все, не оставим без внимания его наследие. Входя в большие залы и большие игры, вы должны понимать – вы имеете не только могущественных врагов, но и могущественных друзей. Осталось лишь всем примириться. – Хотя бы на время. – Хотя бы на время... – И все же... "Песнь Смерти и Бессмертия", то, за что нас и покарало Небо. Веками думали, что она утеряна, так говорили и Фэн, и Цзян. Он улыбнулся: – Слухи полезная вещь, госпожа Цзян, особенно в умелых руках. Лишь убедившись, что вы чиста от Темного Пути, мой дядя решил вернуть Ветру то, что ему принадлежит...       "Ты даешь это мне, потому что знаешь, что никогда эти слова не будут произнесены. Великие кланы..." – Это искали Вэнь? Даже зная все слухи? – Да. Победить смерть – вот цель Совершенных, в той или иной степени. Подумайте, окажись в их руках такой артефакт, склони они хоть кого-то из владеющих гуфэн на свою сторону, объединив эту мощь с Темным железом... стояли бы мы рядом с вами, любовались ли лотосами и лодками с дорогими гостями? Поэтому почивший Фэн Ксинг отправился к нам сам. Тайно, ночью. Он не просил у нас помощи в грядущей битве, лишь в сокрытии того, что следует. Все кланы заклинателей имеют свои тайны. Он мудро рассудил, что Великие кланы должны будут обуздать Вэнь. Он знал, что однажды Ветра задуют снова... Мы приняли ценное знание и обменялись клятвами. И вот то, с чего началось ваше могущество в руках последней из вас. Однако, мы уверены, что вы распорядитесь им так, как следует. Ветру полагается снова занять место среди достойных. Я закрыла глаза, прикусила губу, подавляя бурю чувств. – Вы же знаете, господин Лань... Мы советники и защитники. – Знаю, однако все течет и все меняется. И вы не одна, госпожа Цзян. Я снова поклонилась: – Я прибуду лично в Гусу, дабы выразить почтение Наставнику. Лань Сичэнь понимающе улыбнулся: – Действительно разумно. Думаю, при должной скромности, он позволит вам навестить вашего старого друга. Полагаю, вам следует обменяться чем-то ценным снова? – Все верно. "Я рада, что мы на одной стороне". "Я тоже, госпожа Цзян". “Мы на одной стороне”, – говорили наши взгляды. – Однако, госпожа Цзян, будьте осторожнее. Ветра в Башне Золотого Карпа меняются, становятся холодными. Не все взгляды утратили бдительность. И не все сердца мне удается смягчить, хоть одно сердце и прислушивается ко мне... – Его можно понять, господин Лань. Жизнь полна тяжелых испытаний, не всегда их получается проходить с нежным сердцем... Иногда оно грубеет, ороговевает от нанесенных ему ран. Он пристально посмотрел на меня. "Не ищи притворства во мне, сейчас я сочувствую тебе, Первый Нефрит. Небо бывает жестоко..." – Я рад, что мы понимаем друг друга. – Я ни в чем не могу вас винить, Первый Нефрит. Да и как? – Вам предстоит долгий путь, что бы вы ни задумали. – Рада проницательности и чуткости Первого господина. – Облака всегда поддержат Ветер. – А Ветер Облака.       Мы снова раскланялись. Оба слышали, что к нам приближаются шаги. Мы переглянулись – время для нашей выучки – и шагнули вперед. – Дядя также выразил надежду на то, что юное поколение клана Цзян снова посетит Гусу для обучения. – Полагаю, это было предложение, от которого отказаться себе дороже? Он улыбнулся: – Шифу категоричен, все так. Мы вышли на открытое пространство. Перед нами, в бело-золотых одеяниях, с вежливой улыбкой стоял Цзинь Гуанъяо. – Тогда мне и спорить не следует! Господин Цзинь, – я улыбнулась Первому господину и повернулась в сторону Мен Яо. Он смерил меня взглядом, кивнул, теплее и ласковее раскланялся с Первым Нефритом. Они обменялись проникновенными взглядами. Я опустила глаза. – Я пойду, нужно поговорить с господином Не. Госпожа Цзян, господин Цзинь. Мы снова поклонились – Мен Яо проводил взглядом удаляющегося Первого Нефрита. Я было шагнула следом, однако он резко повернулся ко мне. Наши взгляды схлестнулись острыми мечами. – Все выше и выше, госпожа Цзян? И когда же вы уже угомонитесь? Когда станете драгоценной жемчужиной украшающей Небеса? Выше всех нас? Ай-яй, это помня о ваших предках... Я улыбнулась, шагнула ближе: – Не стоит уравнивать между собой чертополох и хризантему лишь потому, что оба произрастают из земли. Он смотрел на меня со странной смесью презрения и ярости: – Я не позабыл ничего, госпожа Цзян. Как ловко вы придумали, два свидетеля вашей лекарской работы, – он издевательски улыбнулся, похлопал в ладоши.       Он знал: я связана по рукам и ногам, пока А-Лин в клане Цзинь, понимал, что не сможет причинить ему вреда, но поиграть на моих чувствах... Как отказать себе в таком удовольствии? "До поры я приму твои правила, Мен Яо. Лишь до поры ". Я сделала невинное лицо: – Вы полагаете, я пеклась о себе, господин Цзинь? Тогда ещё молва могла навредить моему отцу, главе Не. Его слегка передернуло от ярости и гнева, я в ответ сверкнула глазами. – Преданная дочь, верная жена... Оставьте эти сказки другим, госпожа Цзян. – Сказки рассказывают матери своим детям, господин Цзинь. А я являю миру Заклинателей правду. Он коротко рассмеялся, заодно оглядываясь по сторонам. Пока все было тихо. – Правду? Госпожа Цзян, что же вы считаете правдой? – Правда – это то, что есть на самом деле. – И что же? – А то, что я госпожа Цзян, супруга главы Цзян, – я радостно посмотрела за его спину. Мой фуцзюнь приближался к нам: не слишком стремительно, чтобы вызвать подозрения, но и не слишком медленно, что могут поставить в вину молодому мужу. Мен Яо на миг скривился, я лишь приподняла бровь. Я шагнула вперёд, протянула свои руки ему. Он сжал мои ладони в своих. – Господин Цзинь, спасибо, что увлекли мою Цзян-фучжэнь беседой, – Цзян Чэн с достоинством поклонился, ни намека на холод или пренебрежение во взгляде. Истинный господин Лотосов... – Всегда рад помочь. Мы раскланялись, и повернулись друг к другу. – С утра уже в делах? – я проводила глазами удаляющегося Мен Яо и повернулась к А-Чэну. – Естественно. Кланы гудят, все присматриваются. – Не слишком ли роскошно? Не вызов ли? – Да брось, фучжэнь, – он взял меня под руку и быстро зашептал: – Сам господин Цзинь настаивал на роскоши. – Хорошо. – Что хотел от тебя этот змей? – Да все как обычно, шипел, напомнил о предках. А-Чэн скривился. – До поры. Лишь до поры.       День плавно перетек в вечер, а павильоны объединились в один. Мы заняли свои места, слушали песни и разговоры. Гремели тосты и поздравления. В череде гостей к нам подошел Цзинь Гуаньшань. Мы поклонились друг другу, перекинулись вежливыми фразами. Он снова произнес поздравления. – И все же, глава Цзян, не позволите ли мне прогуляться с племянницей? – Отчего же нет. – Госпожа Цзян. – Господин Цзинь. Я, изящно придерживая фиолетовый шелк, скользнула к нему. Цзинь Гуанъяо сжал в руках пиалу, пристально смотря на нас. Лань Сичэнь беседовал с Не Хуайсаном. – Так вот, стихи! – Не Минцзюэ встал, приосанясь, и громким голосом прочитал: – Весенний день, прекрасный день! Выхожу к реке, "ищу ароматов" там. Сияющий и обновленный вид открылся моим глазам! Восточный ветер веет в лицо, довольный брожу вокруг. Луга в мириады разных цветов, весна расписала вдруг!* Все зааплодировали: отец, гордый собой, раскланялся. – Какой слог, глава Не! – Действительно, какой талант! – Не забрасывайте это дело! Разносилось со всех сторон. – Благодаря моей дочери, госпоже Цзян! Я поклонилась в ответ, и мы с Верховным Заклинателем продолжили путь. Уже на выходе нас настиг жуткий грохот: обернувшись, мы увидели Мен Яо, с ног до головы облитого вином, а рядом с ним Не Хуайсана, который беспрестанно извинялся. – Что случилось? – Глава Цзинь, молодые господа схлестнулись при подъеме. – На свадьбах такое бывает. Грянул смех. – Брат, прости, брат, пойдем, пойдем я помогу тебе переодеться, – запричитал Не Хуайсан выводя, почти выталкивая бледного молодого господина Цзинь из шатра, уводя его в другую сторону. Он почти висел на его руке, беспрестанно извиняясь, не давая тому даже повернуть голову в любом направлении. – Позвольте показать вам озёра Юньмэна? Мое сердце громко стучало, пока я ждала ответа. – Пожалуй, госпожа Цзян. Поклонившись, мы неспешно двинулись вперёд, ловко обходя предпочитающих прогулку и любование вечерними небесами. – Благодарю, что прибыли, глава Цзинь. – Как же, такое событие сложно обойти стороной. А в вашем случае – почти преступление. Мы отошли еще, теряясь в прибрежных зарослях. – Скажите, госпожа Цзян… – начал он, когда мы оказались на безопасном расстоянии. Я застыла напротив, вежливо поклонившись. – Вы и правда решили, что я вас казню? – Да. У меня не было ни малейших сомнений, поэтому я решила вдоволь напоить вас презрением проигравшей. Простите меня за это. Я снова поклонилась. – Госпожа Цзян... Вы знаете, что когда вы пошли за Старейшиной Илин мы стали непримиримыми врагами. – Все так. – И всё же... Тропа Цзюнцзы.. Моего племянника, да и остальных, сложно заподозрить было даже в малейшей симпатии к вам, однако... Я крепко сжала зубы, прикрыв глаза. – Однако, все как один говорили, что вы до последнего боролись за жизнь моего сына. Спасибо. Он вежливо поклонился мне. В этот момент я смотрела и видела не главу могущественного клана, не Верховного Заклинателя... Я видела отца, потерявшего сына и невестку. Для чего же ты приоткрыл мне свой лик, господин Цзинь? – Мне так же известно и о вашем трауре, госпожа Цзян. Вас видели в одной из пещер на тропе. – Я не скрывалась, глава Цзинь, – мой голос не дрогнул. Я сдержанно поклонилась. – Иные говорили, что это притворство... Но глядя теперь на вас... Да что же это мы, в такой день... "Но ведь ты меня позвал не для траура, верно, господин?"        И я оказалась права...