Сквозь дождь и тьму

      Беллатрикс почувствовала, как лёгкое касание Гермионы под её платьем замерло, будто девушка сама на мгновение испугалась своей смелости. Беллатрикс всё ещё не открывала глаза, не в силах ни остановить происходящее, ни полностью позволить ему случиться.       Гермиона медленно подняла взгляд. Тишина между ними была настолько насыщенной, что её дыхание казалось громче всех звуков в мире. Она не знала, что именно побудило её сделать следующий шаг — желание найти утешение, попытка понять, или, возможно, нечто большее, чего она сама ещё не могла осознать. Её рука осторожно соскользнула вниз, оставляя за собой лёгкий след, который обжигал кожу Беллатрикс.       И тогда Гермиона поднялась на локте, наклонилась ближе, оставляя лишь тонкую грань между их лицами. В этом жесте не было никакой нерешительности, только уверенность, которая, казалось, шла из самых глубин её души. Беллатрикс всё ещё не двигалась, но её дыхание стало быстрее, губы едва заметно дрожали, как будто они давно хотели что-то сказать, но не могли.       Их губы наконец соприкоснулись, это было не взрывом страсти, а чем-то неожиданно мягким и тихим. Поцелуй начался осторожно, почти невесомо, словно обе боялись нарушить хрупкость момента. Для Гермионы это было открытием — странным, но прекрасным, все их предыдущие поцелуи не были такими как этот. Её сердце билось учащённо. В этом поцелуе не было ничего отталкивающего или пугающего, только глубокое что-то необычное, что-то такое что казалось, наполняло её изнутри.       Для Беллатрикс этот миг стал моментом капитуляции перед самой собой. Она всегда держала чувства на расстоянии, прятала их. Но сейчас, когда губы Гермионы коснулись её собственных, всё её сопротивление рухнуло. Нежность поцелуя проникало в неё, смывая слои горечи и боли, которые она носила с собой годами. Это было пугающим и освобождающим одновременно. Она не могла сдержать дрожь, которая пробежала по её телу, но впервые за долгое время она не попыталась спрятаться. Они обе ощутили это. Время словно остановилось. Каждая секунда растягивалась в вечность. Беллатрикс чувствовала, как всё её существо наполняется блаженством. Она не понимала, как могла позволить себе этот момент, но и не могла представить, чтобы он не произошёл.       Когда они наконец отстранились, воздух вокруг казался другим. Гермиона не сразу открыла глаза, будто боялась разрушить магию момента. Её губы горели от прикосновения. Беллатрикс, напротив, выглядела потрясённой. Её взгляд, обычно острый и холодный, теперь был полон чего-то почти растерянного. Можно ли сказать, что это их первый настоящий поцелуй? Между ними снова повисла тишина, но теперь она была иной, не такой как раньше, а что-то на подобии мягкого одеяла в прохладный вечер.       Это было мгновение, которое невозможно объяснить словами, но которое обе запомнят навсегда. Беллатрикс молчала, не сводя глаз с Гермионы, словно хотела прочитать её мысли, но впервые решила не лезть в них. Её руки всё ещё лежали на бёдрах девушки, слегка дрожа, но она не могла и не хотела найти в себе силы убрать их.       — Почему ты так смотришь на меня? — тихо спросила Гермиона, её голос звучал мягко, почти шёпотом.       Беллатрикс слегка приподняла брови, как будто не поняла вопроса, и отвела взгляд, уставившись в тёмный угол комнаты.       — Я пытаюсь понять, что ты делаешь со мной, — наконец сказала она, её голос был хрипловатым. Блэк вернула взгляд и потянулась рукой, убрала прядь волос с лица Гермионы и задержала ладонь у её щеки, словно пытаясь запомнить это прикосновение.       — Я думаю, тоже самое что ты делаешь со мной, — девушка положила свою руку поверх руки Беллатрикс прижимая ладонь ближе к щеке и прикрывая глаза.       Беллатрикс больше ничего не говорила. Вместо этого она снова наклонилась, их губы встретились, и на этот раз поцелуй был более уверенным. В этом жесте не было больше вопросов, только ответ — тихий, но всё же явный. Она притянула Гермиону ближе, так, что между ними не осталось ни малейшего расстояния. Её пальцы медленно скользнули по линии спины девушки, изучая её. Это прикосновение, одновременно осторожное и настойчивое, заставило Гермиону слегка выгнуться навстречу.       Поцелуй углубился, стал более медленным. Беллатрикс позволила своим рукам задержаться на талии девушки, а потом скользнула ими выше, кончиками пальцев касаясь её шеи. Кожа девушки отзывалась на это прикосновение лёгкой дрожью, и это вызвало у Беллатрикс едва заметную улыбку.       Девушка старалась не отставать, прижимаясь к ней настолько близко, насколько это было возможно. Её пальцы пробежали по ключицам женщины, затем мягко опустились на её плечи. С каждым движением она становилась всё смелее, её руки начали блуждать по телу женщины, будто стремясь запомнить каждую деталь. У неё ещё не было возможности — вот ТАК прикасаться к женщине.       Всё происходящее казалось невероятно правильным и одновременно опасным, как шаг на грани между обрывом и полётом. Беллатрикс полностью отдавалась этим новым, пугающим и восхитительным ощущениям. Её сердце билось глухо, как барабан, и она знала, что не сможет забыть этого, как бы сильно ни старалась.       Девушка подняла руку, нежно погладив скулу Беллатрикс. Она сделала это с такой осторожностью, словно боялась спугнуть женщину. Их дыхание стало единым, горячим, смешанным. Беллатрикс чуть отстранилась, чтобы посмотреть на девушку, но её взгляд оставался таким же близким, как и их тела. Она вздохнула, словно собираясь что-то сказать, но не смогла найти слов. Гермиона тоже ничего не говорила. Она просто улыбнулась, а затем мягко провела рукой по щеке Беллатрикс, скользнув пальцами к её губам. В этом движении было что-то почти детское, будто девушка сама удивлялась тому, насколько эти прикосновения ей нравятся.       Гермиона, затаив дыхание, снова провела пальцами по ткани платья Беллатрикс, прежде чем решиться на следующий шаг. Тонкий материал мягко шуршал под её руками, пока её пальцы не нащупали застёжку. В комнате царила тишина, нарушаемая лишь их неровным дыханием. Беллатрикс не шевелилась, но её взгляд оставался прикованным к девушке.       Девушка начала медленно спускать платье вниз, обнажая изящные линии её шеи и плеч. Ткань скользила вниз, обнажая всё больше, больше чем Гермиона видела прежде, и это заставило её сердце забиться сильнее. Она не знала, что её пугало больше — дрожь в собственных руках или отсутствие какого-либо протеста со стороны Беллатрикс.       Беллатрикс сидела, будто не дыша, позволяя Гермионе исследовать её. Каждый сантиметр обнажаемой кожи был для неё новым испытанием — она привыкла к боли, но эта уязвимость была совсем иного рода. Тепло от рук Гермионы, лёгкое, почти трепетное прикосновение пальцев, отозвалось в её груди чем-то почти забытым.       Когда платье, наконец, было снято, оставив Беллатрикс в нижнем белье, Гермиона на мгновение остановилась. Она изучала каждую деталь — свет, играющий на коже, слабый и такой непривычный румянец, окрашивающий скулы Беллатрикс. Это была не просто близость; это было что-то большее. Женщина наконец разорвала молчание, но не словами. Её рука мягко коснулась руки Гермионы, словно напоминая, что всё происходящее — их общее решение.       Когда девушка вернула свой взгляд на женщину она увидела то, что не видела раньше, и Гермиона знала: Беллатрикс готова открыться ей такой, какой никогда не показывала себя никому.       — Ты… прекрасна. — Беллатрикс невольно вздрогнула от слов девушки. Её губы дрогнули, словно она хотела ответить, но вместо слов она лишь опустила голову, спрятав взгляд.       — Я не заслуживаю этого, — наконец выдохнула Беллатрикс.       — Позволь мне решить, что ты заслуживаешь, — сказала она, и в её словах было больше твёрдости, чем Беллатрикс ожидала.       Женщина на мгновение замерла, словно не веря, что это слышит.       — Ты странная, знаешь? — Беллатрикс попыталась улыбнуться, но в её глазах всё ещё отражалась глубоко спрятанная боль.       — Странная? — Гермиона приподняла бровь, её губы дрогнули в лёгкой улыбке.       — Странная, — повторила Беллатрикс, теперь уже с чуть заметной тёплой улыбкой. — Упрямая, сильная… и слишком добрая для этого мира.       — Я не упрямая. Просто знаю, чего хочу, — Беллатрикс с трудом сдержала усмешку.       — И чего же ты хочешь? — спросила она, глядя на Гермиону, но голос выдал её: в нём был не вызов, а искренний интерес, даже страх услышать ответ.       — Тебя, — просто сказала Гермиона. — Я безумно хочу тебя.       Девушка приближалась к Блэк ближе, заставляя ту лечь на кровать. Гермиона начала с невинных лёгких поцелуев. Она целовала скулы, переходила на шею и возвращалась обратно, девушка не хотела спешить, она хотела показать всё что чувствует и не может сказать.       Хриплый звук вырвался из горла Беллатрикс, когда девушка, спускаясь ниже, провела пальцами по шее оставляя царапины от ногтей. Руки продолжили путь за спину женщины, и лёгким движением Гермиона избавила ту от лифчика, откинув его куда-то в сторону. Молодая ведьма обхватила губами вставший от возбуждения сосок, и начала его посасывать и облизывать, переключаясь то на одно полушарие то на другое. Дыхание Беллатрикс становилось рванным, сердце отсчитывало бешеный ритм, и она запустила руку в волосы девушки, слегка перебирая пальцами пряди и прижимая ближе к груди.       Когда между ног начало болезненно пульсировать, а дыхание женщины стало совсем сбивчивым, она сильнее сжала волосы Гермионы в руке и начала направлять её вниз.       — Нетерпеливая, — хмыкнула девушка, выпуская изо рта сосок, за её губами на мгновение потянулась тонкая, влажная нить, мерцающая в полумраке. Гермиона обхватила руками грудь и начала мягко сжимать пока сама продолжила исследовать тело женщины губами.       Гермиона провела языком вниз по линии пресса, пока не добралась до последней лишней ткани на теле женщины, но снимать её не спешила. Девушка провела руками по ногам, останавливаясь на коленях и раздвигая ноги Блэк шире, нетерпеливо располагаясь между её бёдер. Беллатрикс рвано выдохнула, когда почувствовала язык девушки через ткань, которая была уже насквозь мокрая. Гермиона двигала языком вверх-вниз, с каждым повторным движением она надавливала им сильнее.       — Гермиона, — Беллатрикс простонала её имя и сильнее прижала девушку к себе, дыхание становилось быстрее с каждой секундой. Девушка последний раз провела языком по ткани, а после отодвинула резинку нижнего белья в сторону и коснулась мокрых складок. Беллатрикс сладко простонала, почувствовав горячий язык на своём клиторе. Девушка посасывала его, а после проводила языком по всей промежности, иногда спускаясь ко входу чтобы проникнуть и слизать смазку с внутренних стенок.       — Гермиона, используй пальцы, — выдавила из себя Беллатрикс.       — А как же пожалуйста?       — Блять, Грейнджер… используй чёртовы пальцы! — После небольшого молчания, женщина закончила: — Пожалуйста.       Девушка без всяких нежностей одним толчком заполняет её двумя пальцами. Гермиона сразу набирает темп и вновь возвращает свой рот на клитор, втягивая его губами и слегка прикусывая. Она готова делать это вечно, девушка явно не могла оторваться от промежности Блэк, периодически сама, постанывая от вкуса. Обильная, вязкая, густая влага стекала уже по ягодицам женщины, делая простыни мокрыми.       — О, да, Гермиона, вот так… умница… — Беллатрикс наматывает волосы на кулак и прижимает её лицо ближе к себе, выгибаясь навстречу. — Согни пальчики.       И Гермиона слушается. Она добавляет третий палец и сгибает их внутри Беллатрикс, заставляя её сжаться. В глазах женщины потемнело, и она второй рукой ухватилась за простыни, бессознательно сминая её. Комнату заполнили стоны и грязные хлюпающие звуки входящих и выходящих из половой плоти пальцев. Женщина двигалась навстречу пальцам, стараясь самой насаживаться до упора на них.       — Грубее, — снова приказной тон, отчего девушка специально замедлилась и услышала разочарованный вздох.       — Попроси — девушка оторвалась от уже полюбившегося ей вкуса, и поставила свой подбородок на лобок женщине, не отрывая свой взгляд от неё, дыхание невольно замерло: тёмные волосы женщины были беспорядочно раскинуты по подушке, глаза прикрыты, губы чуть приоткрыты, грудь вздымалась от тяжёлого дыхания.       — Пожалуйста…       — Пожалуйста, что?       — Я… — снова этот рванный вздох. — Я хочу, чтобы ты двигалась во мне грубее, Гермиона… пожалуйста… — Определённо звук умоляющей и стонущей Беллатрикс стал для девушки самым любимым.       — Хорошая девочка, — Прежде чем снова погрузить свой язык в женщину, девушка оставила невесомые поцелуи на складках женщины. — Такая мокрая, сладкая, и всё для меня.       Женщина не успела ничего сказать, как волна удовольствия прокатилась по телу, когда Грейнджер возобновила свои движения пальцами, заново набирая темп, не забывая продолжать ласкать языком чувствительный комок нервов, захватывая его ртом и с силой посасывать.       Девушка почувствовала, как стеночки начали пульсировать вокруг пальцев, пару резких движений и Беллатрикс сводит бёдра, зажимая голову девушки, зарываясь пальцами глубже в волосы и прогибается навстречу. Это было восхитительно. Девушка точно знала, что надолго запомнит эту картину в своей голове.       Когда Блэк расслабилась, Гермиона аккуратно вывела пальцы, но сама отстраняться не спешила, наоборот, она продолжила свои движения языком по клитору, только на сей раз они были невесомыми, нежными. Но даже от таких движений Блэк постанывала, это было чертовски приятно, особенно после того как она ярко кончила и стала намного чувствительней.       — Ненасытная, — тихие стоны срывались с губ женщины. Она плавно двигалась навстречу языку, уже не сжимая волосы так сильно. Гермиону не волновало то, что её язык устал, всё что действительно её беспокоило, это то, что она не могла оторваться от этого пленительного вкуса, от этой женщины. Она хотела заполнять её до краёв, хотела вылизывать всю ночь слушая эти великолепные стоны, хотела проникать в неё языком глубже и чувствовать, как всё внутри женщины пульсирует, хочет чувствовать насколько она горячая внутри.       Подобные ласки продолжались ещё какое-то время пока Беллатрикс не взяла девушку за подбородок и не притянула к себе для поцелуя. Она простонала девушке в рот, когда почувствовала свой вкус на её губах.       — Я нашла свой самый любимый десерт, — промурлыкала Гермиона устроившись рядом с женщиной.       — Если бы я знала раньше, на что способен твой ротик, ты бы уже каждую ночь на коленях стояла, — таким же игривым тоном ответила ей Беллатрикс.       Гермиона приблизилась к уху женщины, обдавая его горячим дыханием от чего новая волна мурашек прошлась по телу Беллатрикс:       — Я готова стоять перед тобой на коленях хоть всю жизнь, — девушка сделала небольшую паузу. — Если конечно ты будешь просить меня об этом… Прошу, Гермиона, вылижи меня… пожалуйста… Гермиона, войди в меня.       — Не знала, что в тебе это есть, — Беллатрикс хищно улыбнулась. — Мне нравится.       Беллатрикс задвигалась неожиданно: в один миг она наклонилась ближе, её пальцы скользнули по талии Гермионы, а в следующий — перевернула их, оставив девушку под собой. Одежда Гермионы была ненужной преградой между ними, и её пальцы быстро находили завязки и застёжки, развязывая их с небрежной лёгкостью полностью избавляя девушку от всех вещей.       — На живот, — голос Беллатрикс прозвучал низко и мягко, почти у самой раковины уха, едва ли просьба, а скорее — приказ, завораживающий и непреклонный. Гермиона почувствовала тепло её ладони, направляющей её двигаться, когда простое движение обернулось актом полного подчинения.       Губы женщины начали целовать спину Гермионы, прижимая ту сильнее к кровати. Она целовала плечи, шею, рукой скользя ниже. Девушка уткнулась лицом в простыни простонав приподнимая бёдра, когда почувствовала ладонь женщины на своей промежности. Беллатрикс коснулась мокрых складок Гермионы, и закусила губу от удовольствия. Её девочка была такой мокрой для неё и это было чертовски хорошо.       Беллатрикс раздвинула пальцами половые губы девушки и провела ими по клитору, сильнее размазывая смазку.       — Моя девочка вся намокла, — Беллатрикс захватила губами мочку уха девушки, слегка прикусывая и посасывая. — Скажи мне, чего ты хочешь?       — Тебя, — выдохнула Гермиона.       — Подробнее, Грейнджер, — девушка сдавленно простонала, когда Беллатрикс резко отпустила свою ладонь на ягодицу Гермионы, заставляя кожу гореть.       — Уф, блять, — девушка сжала пальцами простынь до побледневших костяшек. — Белла… Беллатри… — девушка не успела исправиться как снова почувствовала удар по своей ягодице.       — Чего ты хочешь?       — Я хочу твои пальцы внутри, пожалуйста, — жалобно заскулила девушка. — Войди в меня и оттрахай, блять… — снова удар по тому же месту. Кожа начинала гореть, но это только возбуждало девушку ещё больше, казалось, что нельзя было намокнуть сильнее, но она это сделала, и смазка уже стекала по бёдрам девушки. Она готова была кончить ещё тогда, когда отлизывала женщине, но сейчас, думалось, что, если в неё просто войдут, всё внутри взорвётся фейерверками и она кончит.       Прежде чем вернуться к такой желанной, влажной и возбуждённой плоти, женщина поставила руку на поясницу Гермионы заставляя ту прогнуться сильнее, а после подцепила девушку под бедро и переставила ногу ещё дальше, предоставляя себе больше доступа к ней.       Женщина вновь услышала протяжный стон Гермионы, когда начала играться одним пальцем с её входом, то вводя его целиком то полностью доставая. Беллатрикс повторяла эти движения наслаждаясь мучениями гриффиндорки.       — Белла, умоляю, — захныкала девушка, когда уже не могла терпеть это издевательство. Ей срочно нужно было ощутить больше, жёстче, сильнее, быстрее… голова начинала кружиться от того, как она уже мысленно двигалась навстречу быстрым пальцам женщины. — Прошу, Белла, войди в меня.       — Боже, — громко простонала Грейнджер, автоматически прогибаясь больше в спине, когда в неё сразу проскользнуло два пальца. — Пожалуйста, пожалуйста…       Стенки лона сжались вокруг пальцев Беллатрикс, когда та набрала резкий и хаотичный ритм. Женщина одной рукой придавила голову Гермионы в кровать сильнее, а второй безжалостно начала вдалбливаться в девушку. Снова комната была заполнена развратными звуками: стоны, сбитое дыхание, промежность что хлюпала от каждого жёсткого соприкосновения с рукой женщины.       Девушка начала двигаться навстречу пальцам Беллатрикс, она насаживалась и чувствовала, как в неё входят до упора. Глаза постепенно закатывались, а с приоткрытого рта не переставали выходить стоны и вздохи. Как же ей было хорошо. Она готова была отдаваться этой женщине каждый раз, если та будет трахать её именно ТАК.       — Белла… я почти….ох, Белла, блять! — громко застонала девушка когда почувствовала как оргазм накрывает её с головой. Она обессилено рухнула на кровать.       Пальцы Беллатрикс скользнули по линии спины, мягко поглаживая, словно извиняясь за порывистость минутой ранее. Затем она обняла Гермиону, притягивая её ближе. Грейнджер чувствовала, как сильные руки обхватили её с осторожной нежностью, а лёгкий запах горького шоколада, ванили и табака, исходивший от Беллатрикс, смешивался с её кожей. Голова темноволосой опустилась на плечо девушки.       Гермиона лежала, ощущая каждую точку соприкосновения их тел, вбирая в себя тепло Беллатрикс, её руки, обвивающие талию, её сердце, бьющееся ровно, но как будто рядом с её собственным. Беллатрикс осторожно провела пальцами по спутанным волосам Гермионы, её прикосновения были настолько лёгкими, что почти растворялись.       Наконец, голос Беллатрикс разорвал хрупкую тишину, чуть хриплый, но полный заботы:       — Как ты? — Пальцы женщины вновь лениво заскользили по обнажённой спине девушки, будто пытаясь запомнить каждую линию, каждую мелочь.       — Мм… хорошо, — ответила Гермиона ощущая, как её веки начинают тяжелеть. Сон подступал медленно, но она цеплялась за последние проблески осознанности, чтобы сказать то, что вдруг стало таким ясным. Её голос был тихим, почти растворившимся в воздухе, но Беллатрикс услышала:       — Я люблю тебя.       Беллатрикс чуть напряглась, но не ответила, оставив её признание висеть в воздухе. Гермиона же, не дождавшись ответа провалилась в сон.