По законам жанра

Поспеловой никогда раньше не доводилось бывать на кладбищах. Даже в «родительские дни» мама с папой не возили Вику на могилы предков, считая появление ребёнка на подобных мероприятиях крайне неуместным. Они не хотели лишний раз травмировать девочку, поселять в её неокрепший мозг мысли о том, что всё в жизни конечно. Поспеловы не растили дочь, как оранжерейный цветок, нет. Но и кидать в пучину взрослых проблем тоже не собирались. Погода была мерзкой. Моросящий дождь. Вика даже не удивилась, выглянув утром из окна квартиры на Цветном, в которую переехала за день до похорон Татьяны Николаевны. Витя провёл с ней целый день на Космосольской, помогая собирать вещи, коих она взяла не слишком много. Её место жительства в итоге не стало похожим на уютную гавань. Она использовала квартиру в формате ночлега, не более того. К счастью, после смерти Андрея его мать забрала все вещи сына, заявив, что Вика не достойна быть хранительницей столь ценного груза. В квартире не было никакой мелочёвки, хлама, обычно создающего уют. Вика не расставляла фотографии по полочкам, там нельзя было увидеть какие-нибудь статуэтки или, например, памятные подарки. Самым личным являлись книги на полках, да и то в качестве элемента декора. Девушка часто шутила, мол, к её экземплярам прикасались так же часто, как к тем, что покоились в утерянной библиотеке Ивана Грозного. Они с Витей сидели вечером на кухне его квартиры и пили вино. Розовое сухое. Пчёлкин не назвал бы себя любителем этого напитка, однако цедить его с Поспеловой ему нравилось. Она умела создать такое ощущение, находясь рядом, что сразу хотелось держать спину ровно, говорить правильно и шутить не глупо. Вика буквально перекраивала Витю изнутри, заставляя быть лучше. Хотя бы рядом с ней. Девушка крутила на столе бокал из тонкого стекла, глядя на стекающую по внутренней стенке капельку. Она следила за её движением, как та медленно двигалась вниз. Одинокая, при этом приковывающая к себе внимание. А потом капля исчезла, соединяясь с остальным вином. — О чём задумалась? — спросил Витя, заметив грусть на лице девушки. — Ты когда-нибудь замечал, что за всё приходится платить? — Она отставила в сторону бокал и подняла глаза. — О, красавица, — протянул Пчёлкин, собравшись больше ей не наливать. Так скоро начнёт спрашивать, уважал ли он её, — да тебя на философию потянуло. — Ну подожди, послушай, — Поспелова встрепенулась. — Мы платим болью за счастье, за улыбки, — объясняла она. — Чем больше радости, тем более страшное что-то с нами произойдёт. — Похоже на кредит, — кивнул Витя, улавливая суть мысли. — Да! А жизнь, она, знаешь, ну как… — щёлкая пальцами, девушка пыталась подобрать правильное слово. — Ростовщик, — подсказал Пчёлкин, вызвав у Поспеловой довольную улыбку. — Точно! Вика обожала подобные моменты. Господи, это реально было лучшим, что вообще могло произойти с человеком, когда он вступал с кем-то в отношения. Одно дело, если просто физически тянет к кому-то, и ты вешаешь на уши лапшу. Ну, знаете, все эти истории про «с тобой так легко, как ни с одним другим». Но совсем другой уровень отношений, если мужчина действительно понимает с полуслова. Возможно, всё дело в их давнем знакомстве, ведь они знали друг друга, как облупленные. Может быть, причина всему — невероятная ментальная связь. Так или иначе, отношения этих двоих строились на абсолютном взаимопонимании. Пчёлкин так же моментально понял, что ей необходима его поддержка, увидев в комнате Поспелову, натягивающую свитер с высоким горлом. Тот самый, который связала тётя Таня и подарила Вике на день рождения. Девушка решила надеть сегодня его. Так казалось правильным, хотя бы в качестве благодарности. Стоя перед глубокой прямоугольной ямой, Пчёлкин крепко обнимал жмущуюся к нему Поспелову. Впереди, чуть правее, стоял Белов. Даже сквозь плотную пелену слёз Вика видела лихорадочно трясущиеся ладони Саши. Друг держался исключительно благодаря Оле, которая нежно гладила его по спине. Вика заламывала пальцы рук, пытаясь мысленно унять мерзкую кружащую в сером небе ворону, раздражающую своим ором. Моросящий дождь не заканчивался, оставаясь мелкими каплями на ворсе чёрного пальто Поспеловой. Схватившись за перчатку на указательном пальце, Вика стянула ту с руки и в два шага оказалась рядом со злосчастной ямой, где уже двое мужчин, явно желающих закончить побыстрее и выпить, спустили гроб из тёмно-красного дерева. Поспелова присела, зачерпнула в ладонь рыхлую холодную землю, бросила вниз. Обратно она шла спиной вперёд, управляемая рукой Пчёлкина, который вновь крепко обвил девушку за талию. Они молча шагали к машине, и Поспелова выковыривала из-под ногтей чёрные комочки забившейся земли, когда их окликнул женский голос откуда-то сбоку. — Витюш, — Вика с Витей синхронно повернули головы. — Мамочка, — он искренне удивился и двинулся вместе с девушкой к родителям, стоящим всего через пару метров. — Здравствуйте, — кивнула Поспелова, попробовала натянуть на лицо улыбку, правда, вышло паршиво. — Здравствуй, Викуля, — ласково произнесла Наталья Ивановна, держа под руку мужа. — Горе-то какое! — Бать, а ты же сказал, вас не будет? — Буквально прошлым вечером Пчёлкин говорил по телефону с отцом, уточняя, нужно ли заехать за родителями. — Да, — махнул рукой Павел Викторович, — мать утром сказала, что надо Татьяну проводить. Не чужие же. Пчёлкин-младший прекрасно видел заинтересованный взгляд мамы, рассматривающий его руку на талии Поспеловой. Старательные попытки скрыть улыбку. Очевидно, Наталья Ивановна считала, что сейчас не место и не время. Витя был того же мнения, только стоять вот так становилось всё более абсурдным. — Познакомьтесь, кстати, — хмыкнул парень, — Вика Поспелова. — Да мы знакомы, вроде как, — улыбнулся Павел Викторович. — У тебя провалы в памяти? — спросила Вика, повернувшись к парню. — Я не договорил, — Витя откашлялся и продолжил, глядя на родителей исподлобья. — Вика Поспелова. Моя девушка. Мы живём вместе. — Ты бы ещё это на поминках произнёс в качестве тоста, — тихо прошептала девушка так, чтобы услышал только Пчёлкин-младший. Тот в отместку сжал ладонь на её талии сильнее. Все четверо чувствовали себя максимально некомфортно. Они стояли посреди кладбища, где совсем недавно, несколько минут назад похоронили маму Белова. У всех поганый холодок проходился по спинам, но не из-за порывов ветра. Последнее, что сейчас было уместно — улыбка. Вот только, чёрт, так хотелось. Наталья Ивановна и Павел Викторович давно догадывались: между сыном и его подругой что-то происходило. Они иногда видели, как Витя выходил гулять с Викой, а после, сидя на кухне, обсуждали девушку. Поспелова нравилась им: хорошая, из приличной семьи, симпатичная, воспитанная. Убеждённость в последнем не пошатнулась даже в тот момент, когда Павел Викторович засёк курящую за гаражами семнадцатилетнюю Вику. Все были молодыми. Все всё понимали. Опять же, после отъезда Вити на Урал девушка приходила к ним на чай, обязательно прихватив с собой печенье какое или плюшки из магазина за углом. Наталья Ивановна тогда убедилась, что ребята, как она говорила, дружат. Старшее поколение вообще по необъяснимой причине предпочитало избегать слово «встречаться». Ты с человеком сначала дружишь, а потом женишься, если придерживаться их терминологии. В таком случае, Вике предстоял брак ещё с Космосом, Валерой и Сашей. Пчёлкин знала: дочь Поспеловых вышла замуж. Ей рассказала мама Вики при случайной встрече в очереди за батоном. Уж очень Наталья Ивановна тогда расстроилась, конечно, даже всплакнула, но сыну ничего говорить не стала. Он, вернувшись с Урала, ходил злой, как чёрт, на Поспелову, поэтому Пчёлкина решила старые раны не бередить. — Долго ж вы решались, — усмехнулся Павел Викторович и заметио мягкий, при этом укоризненный взгляд жены. — Сколько бегали-то друг от друга? — ласково спросила Наталья Ивановна. — Семь лет. — Пчёлкин прижал девушку ближе к себе, а та спрятала ему в ворот пальто лицо, которое медленно становилось гранатового цвета. — Ну, и то хорошо. Время обостряет чувства, — мудро заметил Павел Викторович. — Это когда есть, что обострять, — еле слышно добавила Вика. Она справедливо подумала, что даже если бы с Лавровым провела вместе век, ни о какой любви речи бы не шло. Они договорились обязательно приехать к родителям на следующей неделе, обо всём нормально поговорить. Наталья Ивановна пообещала сделать пирожки с картошкой и грибами, заявив, что они с мужем набрали в этом году белых на два сезона вперёд. Вика выпросила им с Витей пакет замороженных. Девушка понятия не имела, как с ними обращаться, однако загоревшиеся глаза Пчёлкиной от столь простой просьбы стоили мучений, которые ждали Вику в процессе готовки. Поспелова шла к машине, по-прежнему прижимаясь к Пчёлкину. Со стороны могло показаться, будто они играли в сиамских близнецов. На самом же деле, пара становилась одним целым в подобные трудные моменты. Им было важно чувствовать другу друга, чтобы справляться с горем. Таким, как сейчас, например, когда они собирались ехать на поминки в квартиру к Кате. — Слушай, — начал Витя, заводя автомобиль, — а я тебе кто? — Чего? — Вика заливисто рассмеялась. Разговора о них она сейчас точно не ожидала. — Ну, я был другом, — начал перечислять парень. — Был? — брови Поспеловой взлетели практически к краю роста волос. — Блять, я так и знала, что не надо было тогда на подоконнике целоваться! — Помнишь! — заорал Пчёлкин, вызвав очередной хохот девушки. — А мне лапшу на уши вешала! — Как будто ты повёлся, — закатив глаза, цокнула она языком. — Я тебя тогда хотел убить, — выворачивая руль и выезжая с земли на гравий, улыбнулся Витя. — Идёт, самое главное: ничё не помню, тебе приснилось. — У тебя было такое смешное лицо, — хохотала девушка. — Ну признайся, ты на секунду поверил, что ничего не было? — Да щас! — он фыркнул, словно Вика оскорбила его до глубины души. — Я потом два раза дрочил дома, когда от тебя вернулся. В пене ещё весь был в этой дурацкой. — Фу, прекрати, — скривилась она. — Так, ты мне был другом, дальше что? — Потом любовником, — продолжил Витя. — Было дело. — Потом любимым мужчиной, — Пчёлкин вспомнил её фразу в ресторане, впаянную ему в сердце навечно. — Ну, я бы не сказала, что прям любимым, — задумчиво произнесла Поспелова, получив лёгкий шлепок по коленке. — А сейчас кто? Обычный вопрос. Непринуждённая беседа. Но на самом деле, внутри Вити натягивалась тонкая леска из нервов и переживаний перед её ответом. Он понятия не имел, что происходило в голове у этой девушки. До сих пор для него являлось загадкой, как именно крутились извилины в её мозгах. — Сожитель, — серьёзно глядя на парня, ответила Вика и рассмеялась. — Звучит, как будто мы бухаем, и я тебя бью, — поддержал её настрой Пчёлкин. Она чуть не ляпнула, будто это всё делал её бывший муж, поэтому Витя смело мог расслабиться. И слава Богу, что она этого не озвучила, иначе Пчёлкин бы взорвался. Ведь стоило только ему произнести эту свою фразу, он сразу подумал о том же самом.

***

Белов пообещал приехать за Поспеловой в одиннадцать тридцать на следующий день после похорон. Он сказал, что у них с Веденским назначена встреча в ресторане «Джанна» по Волковскому шоссе в сторону области. Саша прекрасно понимал: условия, которые будут ставиться там — ультиматум, выдвигаемый ему без возможности отказа. Вместо того, чтобы передавать подруге слова Игоря Леонидовича, Саша решил просто взять её с собой. Только Белов не приехал. Она ждала десять минут, прежде чем выскочить на улицу ловить попутку. Какое счастье, что мужчина лет под шестьдесят решил смотаться на дачу в Пирогово. И как же прекрасно, что у него там имелось три теплицы и баня. А вообще чудесно, что его сосед Михалыч тоже сегодня туда собирался, и они обязательно тяпнут пивка. Эти увлекательнейшие факты биографии мужчины Поспелова слушала всю дорогу, пока он её вёз. Как бы она жила без этой информации? Ресторан был, как говорят, новомодным. В последнее время стали часто делать заведения с несколькими приватными беседками на улице, в которых отдыхали гости побогаче. Снять такое вот строение стоило как щедрый ужин человек на пять. Но если хочешь понтануться, то можно и потратиться. Вика сразу заметила машину Саши на парковке. Она вышагивала по ровной кладке плитки, пряча глаза от нещадно палящего солнца, намереваясь придушить друга собственными руками. Девушка отчётливо увидела силуэт Игоря Леонидовича в одной из беседок и двинулась туда. Как только она зашла, вся спесь мигом пропала. Белов выглядел отвратительно. То ли он был ещё пьян, то ли уже. Вика не поняла. Друг поднял на неё глаза и ухмыльнулся каким-то своим мыслям. Девушка же мазнула взглядом по Каверину, демонстративно состроив такое выражение лица, словно её должно вырвать с минуты на минуту. — Здравствуйте, Виктория Николаевна, — строгим голосом с ноткой иронии произнёс Веденский. — А мы вас ждали. — Не сомневаюсь, — буркнула Поспелова. — Какой-то общий сбор моего начальства за всю жизнь? — Да вот, решили обсудить ваши профессиональные качества, — Каверин протянул эту фразу с ехидством, уродливо вклинивая сарказм в свой противный голос. — Плохо шутите, Владимир Евгеньевич, — чеканно произнесла Вика. — Не смешно. Она опустилась на лавку рядом с курящим Беловым. Его хмельные глаза проходились по силуэту Веденского, впрочем, едва ли растерзанный смертью матери парень был способен давать оценку внешнему виду собеседника. Наверное, так, пялился от нечего делать. Было даже забавно: они сидели в какой-то беседке, только им больше не по семнадцать, и разговор шёл вовсе не о выпускных экзаменах. Это ощущалось наждачкой, которой проводили по коже, снимая эпидермис. Ровно так же зачесались руки, и чтобы избавиться от этого чувства, было необходимо кому-нибудь врезать. Вот этому индюку в чёрном пальто, когда-то работавшему опером, например. — Значит так, — начал Веденский, расхаживая по беседке. — Вы сами накликали неприятности. События вышли из-под контроля конторы благодаря вашему отказу. Саша стряхнул пепел в белую тарелку с неровными ажурными краями, явно для вторых блюд. Вика же откинулась на одну из балок, прикрывая глаза. Она больше не его практикантка. Можно без церемоний. — Так что скажите спасибо Владимиру Евгеньевичу за то, что сидите с нами, — жёстко отчеканил федерал. — Спасибо, Владимир Евгеньевич, — Белов ответил ровно, почти без неприязни. Возможно, лишь самую малость. — И от меня, — давя смех, кивнула Поспелова. — Да я… — что-то промямлил Каверин, однако окончание его фразы развеялось в дуновении ветра. Ну бывает же такое! Они вот вроде бы сидели в беседке ресторана, а Вика прямо опять видела, как Евгенич провёл языком по пятке начальства РОВД. Чудеса, да и только. — А не валяетесь где-нибудь под камнем, — продолжил Игорь Леонидович, проигнорировав Вику и Сашу, — в компании червей, жуков да лягушек. Понятно это? — спросил он и добавил, не дожидаясь ответа, — Не слышу. — Да понятно. Извините, что я сижу, да? — Девушка едва узнавала тон Белова, там однозначно было что-то про раздражение и недовольство. — Дальнейшие инструкции получите у Владимира Евгеньевича, — Веденский делал паузы между словами, будто там должны были стоять точки. — Считайте всё произошедшее — последнее китайское предупреждение. Церемоний больше не будет. Шаг влево, шаг вправо — расстрел, к чертям свинячим. С этими словами Игорь Леонидович вышел из беседки, оставляя после себя стойкое чувство надвигающегося пиздеца. Как всегда, это распространялось на Сашу, прицепом тягая всё его окружение. Коллективная ответственность, мать её. Поспеловой хотелось сжать руку друга, поддержать, но она себя остановила. Не сейчас, когда рядом стоял бывший мент, уж точно не при нём. Вика ни себя нежной показать не желала, ни Сашу выставлять слабым не планировала. Она считала Каверина обладателем поразительного умения чувствовать бессилие. Он был как гиена. Только почувствует мёртвую или ослабевшую тушу — моментально вгрызётся. — Зря он так прессует, — выдохнул Евгенич, обратив на себя удивлённый взгляд Вики. — Ты не обращай внимание. — Тебя не спросили, — гаркнул Белов. — Ну, давай, инструктируй. — Так вместо Луки я теперь, — Каверин как-то тяжело ответил, словно нёс ношу, которая для него была чересчур тяжёлой. Вот тут Поспелова знатно охуела. Она смотрела на Евгенича и не могла понять: он в бреду? Каким образом из сыскаря, причём хорошего, этого у него не отнять, он умудрился встать во главе двух преступных группировок? — Собственно, мои контакты в Чечне оружие хотят, — его тон казался неуверенным, что вообще не вязалось с сутью разговора. — Ну и будем поставлять по твоим каналам. Как тебе план? — Херовый, — резко выплюнул Белов без попыток хотя бы изобразить доброжелательность. — А тебе, Викуля? — Каверин перевёл на девушку взгляд , отчего её передёрнуло. — Я с Александром Николаевичем солидарна, как никогда, — произнесла Поспелова. — Зря, — кивнул головой Евгенич. — Зря вы так! Щас Чечня такой ключик к таким замочкам… — он заискивающе улыбнулся. — Потом сам благодарить будешь. Бывший мент двинулся на выход из беседки, и Вика ощутила, как вмиг стало легче дышать. Противная гиена, обнюхав, спрыгнула с её груди и побежала прочь, прекращая давить на грудную клетку. — Я так отблагодарю, — проворчал ему в спину Саша, — мало не покажется. — Да-да-да, бывают такие мыслишки, — громко заговорил Каверин, стало машине Веденского выехать с парковки. — Хочется иногда взять грамм пятьсот тратильчика и ту-ду-ду-дуф! — Он театрально взбросил руки в воздух, продолжая лыбиться. — Красота! Нету куратора! — Чё он несёт? — Поспелова обернулась к Белову, который, вставая с лавки, пожал плечами. Они разговаривали о чём-то и Вика явственно видела работу шестерёнок в голове Саши. Даже несмотря на алкоголь, он понимал: здесь дело не чисто. Девушка не двигалась, продолжая сидеть на месте, вытаскивая из кармана пальто пачку сигарет. Когда Белов залез Каверину в карман, закуривающая Поспелова округлила глаза. Друг многое мог себе позволить, но чтобы шариться по чужим вещам… Это сильно. Она про себя пошутила, что, в случае чего, Саше карманником становиться никак нельзя. Спалят моментально. Поспелова не видела, что конкретно Белов крутил в руках и что у него забрал Каверин. Она присматривалась, щурила глаза, однако дым, который сама же девушка и выдыхала, мешал обзору. — Вик, поехали, — крикнул Саша, силой голоса поднимая подругу с лавки. Шагая вслед за Беловым к его машине, она отчётливо услышала елейное «До свидания, Викуля». Разумеется, проигнорировала. Поспелова прямо ощутила озноб по коже от тона голоса Каверина, вылившегося в едва заметное подрагивание её правой руки. Гиена. За всё время, пока они с Сашей ехали в машине, не было произнесено ни единого слова. Вика решила, что сейчас с другом говорить бессмысленно, он же… Неожиданно для девушки он лёг головой к ней на колени и закрыл глаза. Поспелова невесомо гладила его пальцами по лбу, мысленно проклиная себя за чувство, впервые появившееся на заднем сидении «бобика» в далёком восемьдесят девятом. Тогда друг ровно в такой же позе лежал с простреленной навылет бочиной. Оно, это поганое ощущение безысходности вернулось сейчас. Ей опять стало до жути страшно за Белова.