По законам жанра

Зима в этом году выдалась слишком холодной. Не то чтобы обычно она отличалась зноем или припекающим солнцем, заставляющим плавиться от жары и скидывать с себя одежду, но 93-й явно решил на прощание подарить пару обморожений жителям столицы. Поспелова стояла в церкви с высокими куполами и держалась рукой за предплечье Филатовой, пока та озиралась по сторонам, надеясь, что в случае обморока Вике окажут первую помощь. А как же с «Божьей помощью» обстоят дела? Или в храме это не работало? День был солнечным, через витражи где-то наверху пробивались лучи. Один из них падал чётко на лицо медленно бледнеющей от запаха ладана Поспеловой. Если бы не крещение Вани, она вообще никуда бы не пошла сегодня. Даже в отапливаемой церкви ноги мёрзли, об улице говорить вовсе не имело смысла. Удивительно, но малыш совершенно не плакал. Вика округлила глаза, когда батюшка взял Ванечку за голову и явно попытался утопить в небольшой купели! Поспелова, будучи не крещёной, смотрела на всё действо с неподдельным интересом. Она бы с радостью вместе с Витей, Валерой, Космосом, Ольгой и Сашей приняла христианство, однако в последний момент передумала, сочтя это лицемерием со своей стороны. Ну, не верила Вика в существование Бога, что теперь сделать? Моментов, когда она молилась в страхе или просила Господа дать ей сил, атеизм не касался. В эти минуты девушка становилась практически набожной. Впрочем, большинство людей страдали подобной избирательной формой веры. Как только экзекуции над ребёнком закончились, и Валера стал крёстным папой, а Олина школьная подруга — мамой, компания принялась выходить из церкви, подставляя лицо под солнечные лучи, позволяя морозному воздуху кусать щёки. Поспелова пыталась отдышаться, вытравить из лёгких ладан, который въелся, казалось, намертво. Держащая её под руку Тамара каждые тридцать секунд интересовалась самочувствием Вики, боясь ненароком пропустить обморок. — Поспелыч, — Белов подошёл девушкам, виновато взглянув на подругу, — ты прости меня за всё, ладно? Дурак я, наговорил тебе всякой чуши. Они практически не общались. С момента прихода Каверина в офис и той ссоры прошло чуть больше двух месяцев, а Саша и Вика от силы перекинулись друг с другом парой слов. — Я тоже была тогда не совсем права, — улыбнулась девушка, очутившись в крепких объятиях друга. Прямо как раньше, когда всё было иначе. Последними из церкви вышли Холмогоров с Пчёлкиным. Один просил у второго прощения за то, что отбил Таньку когда-то давно. Тот же извинялся за сломанный нос. Словно больше никаких конфликтов в их дружбе никогда не случалось. Хотя, за все эти годы Вика действительно ни разу не слышала, чтобы эти двое цапались. Поэтому, наверное, действительно больше ничего не заслуживало прощения. — Ты решила не креститься? — подходя к Поспеловой, спросил Пчёлкин и кивком показал на двери церкви. — Не хочу искушать судьбу, — ухмыльнулась она. — Вдруг из меня бесы полезут. — Скорее всего, — Витя громко рассмеялся. Вика увидела, как он дёрнулся ближе, буквально на секунду решился её приобнять, однако мигом остановил себя. Будто его тело обвивала верёвка, не дающая сделать даже шаг к Поспеловой. Впрочем, она ведь взаправду была. Стояла прямо за Пчёлкиным и показательно окликнула парня: — Вить, ну где ты там? — Ещё никогда в жизни голос Маши настолько не раздражал Вику. Никогда. Очень хотелось ответить в рифму. Вот прямо до скрипа зубов Поспеловой хотелось ответить «В пизде», но она сдержалась. Наверное, Божья благодать действовала. — Викуля, давай сюда поближе, — подозвала девушку Татьяна Николаевна. — Извините, простите, — протискиваясь между людей, приговаривала Поспелова, явно наступая кому-то на ноги. Она надеялась, что отдавила ступни Трусовой. — Улыбки уже замёрзли, ну, — проворчал Белов, хмуро посмотрев на Макса, настраивающего фотоаппарат последние минут пять. — У меня обморожение! — прижавшись плечом к тёте Тане, заявила Вика. — Есть! — крикнул Карельских, сделав кадр. Поспеловой было наплевать, если она моргнула. Лишь бы поскорее сесть в машину. Космос обнял подругу так сильно, что та закашлялась. Он нёс какой-то бред, убеждал Вику обязательно покреститься, обещал ни с чем не сравнимое чувство обновления. Девушка лишь хрипела и била его по предплечью, пытаясь ослабить хватку на своей шее. — Дай руку, я же поскользнусь тут! — требовательно произнесла Поспелова, обращаясь к Холмогорову, когда тот, наконец-то, перестал предпринимать отчаянные попытки задушить подругу. — Сразу и отпевание устроим, — рассмеялся Пчёлкин, успев спуститься на пару ступеней. — Я сейчас тебя догоню, и отпевание понадобится не мне, — процедила Вика, осторожно перебирая ногами по лестнице и цепляясь за руку Космоса. Поспелова не сразу узнала человека, шедшего навстречу. Знаете это ощущение, когда ты видишь лицо и точно понимаешь, что вы знакомы, но понятия не имеешь откуда и как давно? В голове начинают перебираться разные события, мозг пытается вспомнить, иногда на это уходят минуты, а то и часы. У Вики весь процесс занял несколько секунд. — С Наступающим, Игорь Леонидович, — улыбаясь, сказала она мужчине в чёрном пальто, который шёл с женщиной и маленькой девочкой. Поспелова их тоже узнала. Видела на фотографии, стоящей у давнего знакомого на рабочем столе. — О, Поспелова! — он искренне удивился. — И тебя! Призраки прошлого, очевидно, решили разом вернуться в жизнь девушки. Другого объяснения этим встречам она найти не могла. Если завтра в магазине Поспелова пересечётся с Шатуновым, то натурально рассмеётся. Вика уже спустилась вниз, остановилась рядом с Витей, когда Космос её кинул, объявив об окончании миссия по спасению целостности костей подруги. Переминаясь с ноги на ногу, чувствуя мороз в заледеневших кончиках пальцев, Поспелова увидела нечто странное. — С Наступающим! — обратился Белов к входящему в храм Веденскому. — И вас так же, — ответил Игорь Леонидович. Это можно было принять за обычное вежливое обращение к человеку, порыв поздравить незнакомца, подпитанный бурей эмоций после крещения. Если бы не одно но: улыбка Саши. Она выглядела странно. Так не улыбаются просто посторонним людям. — Вы знакомы? — кивнула Поспелова в сторону оставшейся наверху церкви. — Ага, — коротко ответил Белов. — Я так понимаю, вы тоже. — Правильно понимаешь, — Вика подобралась, мысленно умоляя свои ноги не поймать обморожение. — Откуда? — Ты мне лучше скажи, где взяла в знакомых комитетчика. — Практику проходила под его началом, — девушка отправилась к машинам вместе с друзьями. — А вы? — Потом расскажу, — чуть тише ответил Белый. Неслыханный парадокс. Бандит и сотрудник Комитета государственной безопасности. Что у них могло быть общего? Какие-то дела? Вряд ли. Смежные интересы? Тоже маловероятно. Поспелова пыталась разгадать эту загадку, однако лютый холод покрывал наледью мозг, запрещая извилинам двигаться. Она ощущала, как леденели какие-то отдельные механизмы, просто не поворачивались. Девушка решила подумать об этом потом. Позже. Когда Белов расскажет всё сам. До этого момента ломать голову кто, откуда и почему, не имело никакого смысла. Хотелось хотя бы раз пустить всё на самотёк и наслаждаться жизнью, которая постепенно приходила в норму. За последние два месяца повседневность Вики действительно начала напоминать что-то нормальное. Она встречалась с Лёшей, не рассчитывая на серьёзные чувства. Просто флирт, свидания, секс. Парень был замечательным, правда. Заботливый, умный, с чувством юмора. Только опять что-то не то. Он не отталкивал Поспелову, но и не цеплял достаточно, чтобы она задыхалась от его прикосновений. В отличие от касаний Пчёлкина. К сожалению, Вика не ощущала их ровно столько же, сколько в её жизни присутствовал Алексей. После того раза, когда она практически жалась к нему в кабинете, наблюдая за Кавериным, Пчёлкин изменился, стал держать очень чёткую дистанцию. Не проскакивало никаких двусмысленных взглядов, он не пытался дотронуться. Не было вообще ничего. Витя даже к Люде, казалось, проявлял больший интерес, чем к Вике. Так лишь казалось. На самом же деле, Пчёлкин медленно полыхал внутри, подобно огонь, в который не подкидывали дрова, а потому он жил ещё на старых углях. Витя насильно заставлял себе отходить от Вики подальше, лишний раз не смотреть на неё, не замечать, в какой юбке она заявилась, не обращать внимание на то, что этот америкос три раза в неделю присылал ей на работу цветы. Пчёлкин не считал, просто случайно запоминал. Единственный раз, когда он думал о Поспеловой до самой ночи случился в день расправы над убийцами Джураева. Единственный раз. Ага, конечно. Один из миллиона, может? Бригадиры сидели в кабинете и обсуждали, посвящать ли в это Вику. Они коллективно решили ничего ей не рассказывать.

***

Поспелова давила на дверной звонок, лишь надеясь, что ещё не все напились и ей кто-нибудь да откроет дверь. Стрелка часов подходила к двум ночи. Девушка чертовски долго ждала такси и, если говорить совсем откровенно, поправляла макияж, заметно изменившийся после секса с Лёшей. — О, Вика, — Макс, наконец-то, соизволил открыть дверь, — С Новым годом! — Привет, — улыбнулась девушка, чувствуя себя крайне некомфортно. — И тебя так же! Пока Карельских принимал у неё из рук шубу, параллельно пытаясь придумать, куда ту повестить, Поспелова ещё раз посмотрела на себя в зеркало, чтобы убедиться: ничего не выдавало того, с кем и в каких позах она была какой-то час назад. Ольга и Саша пригласили всех друзей встречать 94-й год к себе, но в тот момент Вика уже договорилась с Лёшей, а отказываться было как-то неудобно. Она здраво рассудила, что может провести время с парнем до курантов и после, после отправившись к друзьям. И волки сыты, и овцы целы, как говорится. Вика поправила белое платье с высоким горлом, пройдясь рукой по волосам, убранным сзади в пучок. Буквально пару недель назад Алексей показал ей фильм «Основной инстинкт». Поспеловой настолько запал в душу образ главной героини на моменте допроса, что она решила пойти на празднование именно так. И какая разница, какого цвета её волосы? Не обязательно же быть блондинкой. Зато она тоже сексуальная и курит. Этого достаточно. — Какие люди! — закричал Космос, заметив переступившую порог комнаты Вику. Друг моментально оказался рядом с ней, держа в ладони бокал шампанского. — А я думал всё, променяла нас на америкоса. — Пока нет, — рассмеялась девушка, принимая из рук Холмогорова напиток. — С тебя тост! — Белов натурально заорал, заставляя взгляды присутствующих, коих было девять или десять человек, обратиться к Поспеловой. Она глубоко вздохнула, подбирая слова, и заметила, как губы Маши прошлись по линии челюсти Вити, спустились чуть ниже, к шее. Вика не задержалась на этом, отвела глаза в сторону, где сидела Ольга, но искренняя до этого момента улыбка сделалась ядовитой. — Я желаю каждому в новом году целый грузовик любви! — Все гости взяли в ладони бокалы, и даже Трусова оторвалась от изучения языком вен Пчёлкина. — Чтобы каждый ваш секс заканчивался оргазмом! — Космос хохотнул, а Тома смущённо опустила вниз глаза. — Чтобы от касаний человека вы сходили с ума! — Вика перевела взгляд на Витю, заканчивая. — Я желаю это каждому, кроме себя, потому что у меня всё уже есть. С Новым Годом! Поспелова запомнит этот взгляд на всю жизнь. Если надо будет, научится рисовать и перенесёт на холст, ведь такой злости и попыток сдержать себя в руках она не видела ещё никогда. Даже странно, как в ладони у Пчёлкина не треснул бокал, пока он чокался с Поспеловой, натянуто улыбаясь и безмолвно обещая прикончить её при первой же возможности. Вика, будучи далеко не идиоткой, решила не доставлять такого удовольствия. Она успешно лавировала от одного гостя к другому, обсуждая что-то абсолютно неважное на фоне следующего буквально по пятам Вити. Пару раз девушка даже краем глаза проверила, нет ли у него в руках ножа или пистолета. Уж слишком угрожающе Пчёлкин выглядел. Поспелова обсуждала с Холмогоровым его татуировку в форме креста на всю грудь, но стоило к ним подсесть Пчёлкину, у неё резко появилась необходимость поговорить с тётей Катей. Когда же Витя подошёл и к ней, Вика умотала помогать Ольге с Тамарой убирать грязную посуду со стола. Она прекрасно справлялась с ролью неуловимого мстителя до тех пор, пока не вышла покурить на балкон. Поспелова наблюдала за заснеженной Москвой, мысленно простонав, когда, прикуриваясь, рядом с ней встал Пчёлкин. — Ты знаешь, что в новый год со старыми обидами заходить нельзя? — щурясь, спросил парень. — Я на тебя не обижаюсь, — Вика равнодушно пожала плечами. — Уверена? — Абсолютно. — Тогда почему делаешь вид, что меня не замечаешь? — Он сделал ещё одну затяжку, выпуская клубы дыма в сторону. — Потому что ты для меня умер, — фраза сорвалась с её языка быстрее, чем Поспелова успела сообразить смысл сказанного. — Не бросайся словами, — зажав сигарету в зубах, ответил Пчёлкин. — Больно? — Девушка, не глядя, выбросила с балкона окурок и сделала шаг вперёд, чуть вздёрнув подбородок. — Нет, — выдохнул он. — Просто ты потом пожалеешь. — После всего того, что ты мне сделал, я никогда не пожалею о своих словах. Это было действие алкоголя. Впитавшись в кровь, он просто отключил у Вики инстинкт самосохранения. Другого объяснения, зачем она подняла эту тему, не находилось. — Что я, блять, тебе сделал? — почти заорал Витя, выбросив и свою сигарету в сторону. — Ты убил Андрея! — а вот она заорала. Да так громко, что все сидящие в комнате обернулись на них. — Я это сделал ради тебя, идиотка! — теперь Витя не уступал ей в силе и громкости голоса. — А я тебя просила? Я тебе говорила, что мне это нужно? — Вика приблизилась ещё. — Мне было, сука, больно смотреть на то, что от него осталось! — А ты когда со мной трахалась, не больно было? — вдруг парень сделался спокойным. Издевающимся. — Ты его тоже убивала в этот момент. — Заткнись, — прошипела Поспелова, прикрывая глаза, лишь бы не смотреть на его самодовольный вид. Гости прекрасно понимали: они опять ругались. Отдавали себе отчёт в том, что они стояли пьяные на балконе на расстоянии сантиметров десяти и что-то агрессивно говорили друг другу, однако никто не лез. Каждый считал отношения этих двоих тем, к чему лучше вообще не прикасаться. Они сами-то разобраться в них не могли, куда там сторонним наблюдателям. — Когда говорила мне, что не счастлива с ним, потому что кончаешь подо мной, не больно было? — его голос сочился ядом. Будто бы Пчёлкину удалось поймать кобру и выторговать пару капель убийственной жидкости. — Прекрати, — прошептала Поспелова, но в этом шёпоте было столько злости, вселенской обиды, что лучше бы она верещала. — Каждый раз, когда я целовал тебя вот здесь, — Витя нежно провёл двумя пальцами по её ключице. Этот жест жутко контрастировал с ледяным тоном голоса. — Он же видел эти засосы. Как думаешь, он в тот момент не умирал? — Замолчи! — надрывный шёпот смешался со вздохом. Вика не смогла сдержать слёзы, капли которых уже стекали по её щекам из-под ресниц. Все в комнате отвернулись. Кроме Трусовой. Она стояла и смотрела на Поспелову с Пчёлкиным, видела, как он дотрагивался до другой девушки, и просто проглатывала это, не в силах предъявить ему претензии. Маша боялась, что, в случае, если она закатит истерику, Витя просто её бросит. — Как ты там меня назвала? Монстр? — голос Вити был прямо у Викиного уха. Она ощущала жар его дыхания на своей щеке, лежащие на ключице пальцы, которые обжигали тонкую кожу даже через ткань платья и обещали волдыри на этом месте. — Поздравляю, ты его увидишь. — Не смей мне угрожать, — Поспелова сглотнула вязкую слюну, облизав пересохшие губы. — Ты будешь загибаться от того, как тебе паршиво, — усмехнулся Пчёлкин, провёл пальцами дальше, по плечу и ниже. — Только не плачь слишком сильно по монстру. — Ты омерзителен, — натурально проскулила девушка. — Ну-ну, не хнычь, — Витя говорил нарочито ласково, словно убаюкивал. — Если я тебе омерзителен, то почему ты меня всё ещё хочешь? — Я не… — она часто замотала головой, будто это могло его убедить, однако Пчёлкин не дал ей договорить, перебив. — Пиздишь, — отрезал он. — У тебя пульс ебашит. — Это от страха, что ты рядом. — Вика распахнула глаза и посмотрела в его. Они стали темнее оттенка на три, явно не из-за отражающейся в радужках ночи. Нет. В них плескалась тьма. — Ты прекрасно знаешь, что я не причиню тебе вреда. — Витя провёл пальцами по её животу и добавил. — Физически. Он опять это делал. Снова аккуратным, почти нежным движением проводил вдоль грудной клетки Поспеловой скальпелем, голыми руками разрывал её и доставал сердце наружу. Крутил, рассматривал под разными углами, ища целое месте. Без шрамов и рубцов. Находил, а после бил туда, ведь знал — сработает. Опять. Перестань, просто перестань. Вика простояла, держась за перила, ещё около десяти минут, выкурив сигарету и тихо порыдав после того, как Витя с силой захлопнул за собой балконную дверь. Штукатурка кое-где осыпалась на пол неровными белыми кусками, но сейчас это казалось такой ерундой. Поспелова плакала не потому, что он испортил ей праздник. Конечно, нет. Она лила слёзы потому, что знала: Пчёлкин не врал. Его угрозы не были пустым звуком. Когда в прошлый раз он обещал ей завести девушку, появилась Трусова, поэтому в этот раз… Поспелова действительно стало страшно от того, что он мог предпринять.