True Touch

— Ты же знаешь, что можешь просто позвать его на свидание, правда?  Сэнку устало посмотрел на Кохаку. — Я много чего могу сделать, но какой в этом смысл, если ничем хорошим это всё равно не закончится? — Я просто говорю, — она пожала плечами. — Ты уже сделал одну татуировку ради какой-то жалкой возможности поговорить с ним. Я не понимаю, зачем тебе ещё? Просто пригласи его на свидание! Просто.  Сэнку фыркнул. Это нихрена не было просто! Сэнку не помнил, чтобы хоть одно его свидание закончилось действительно хорошо. Честно говоря, ему было не особо интересно тратить на это время — даже в старшей школе куда веселее было синтезировать бензин из бутылочных крышек, чем задавать никому не интересные вопросы и слушать ещё более неинтересные ответы. Свидания заканчивались или лёгким флёром сожаления о потраченном впустую вечере (если человек совсем уж не сумел вызвать у Сэнку желание сближаться), или, скорее всего, не слишком хорошим сексом, и всё было бы гораздо легче, если бы в какой-то момент человечество просто договорилось упразднить ненужные посиделки в ресторанах. Оптимизация — двигатель прогресса, понимаете?  Вопрос свиданий и секса у нормальных людей решался стабильными отношениями, и они у Сэнку тоже были, но он настолько в них не вовлекался, что заканчивались они обоюдным разочарованием двух сторон.  Люди не вывозили темпа жизни Сэнку и того, что его главный приоритет — это его наука, это его работа, это его семья и только уже потом всё остальное.  Вот только Ген… казался Сэнку интересным.  Очень.  Он вызывал у Сэнку интригующий зуд под кожей, и с ним ему вдруг захотелось сблизиться — не столько плотски и не только плотски.  С ним бы Сэнку, может, и сходил на свидание — вот только Сэнку не был хорош в свиданиях. С этим человеком Сэнку не хотелось всё испортить, хотя Ген, на удивление, не казался тем, с кем вообще можно что-то испортить неловкостью или странной шуткой, потому что Ген явно был уверенным и инициативным, но это не значит, что Сэнку не нервничал.  Вообще-то, все прошедшие две недели Сэнку не находил себе места. Сначала ему казалось, что он опозорен до скончания веков и ему отныне никогда больше нельзя попадаться на глаза Гену, и, желательно, в добавок ко всему не появляться в радиусе как минимум пяти километров от салона «True Touch».   Ему даже на татуировку свою было страшно смотреть в первый вечер после своей позорной дрочки прямо на парковке возле салона, но, потом, когда он всё-таки на неё посмотрел, желание повторить сеанс оказалось даже слишком сильным.  Он смотрел на свою кожу, представляя, как ещё несколько часов назад к ней прикасался, кажется, самый привлекательный человек в инфополе Сэнку, и едва ли не физически ощущал, как цепкие щупальца возбуждения сладко обвивают всё его нутро.  Сэнку ещё никогда не испытывал ничего подобного. Нет, конечно, он прекрасно понимал, о чём говорил Ген, когда деликатно спрашивал про «если бы тебя шлёпнули во время секса», потому что Сэнку и правда такое нравилось.  Ну, а что, кому-то нет?  Но лёгкая боль от шлепков в пылу страсти и отлёт куда-то в бессознательный космос от иглы тату-машинки — это, блядь, две большие разницы!  Не то чтобы у Сэнку был большой опыт в подобных развлечениях, но он был. Рубин пыталась играть с ним в подчинение, и Сэнку это даже оценил, по крайней мере, в этом точно было что-то, что помогало ему немного отключить свой мозг и перезагрузиться. Правда, от её игрищ он почувствовал скорее некоторое неловкое унижение, а не будоражащее каждую клеточку тела желание, как от одной только крепкой хватки и властного голоса одного очень конкретного тату-художника, который во всём этом, казалось, действительно разбирался.  О настоящем BDSM Сэнку раньше не задумывался, но на следующий же день по возвращении с сеанса он прошерстил, кажется, весь интернет в поисках подробной информации. Он изучил всё, что смог найти — уж исследовать, анализировать и делать выводы он точно умел. Оказалось, то, что с ним произошло — падение в подпространство — это явление не то чтобы очень редкое, но точно не из категории бытового. Такое случается не со всеми и далеко не каждый раз, и, скорее всего, там, в салоне, этот конфуз был вызван очень сильной болью (как выяснилось, ключицы — это одно из самых чувствительных мест), и общим нервным возбуждением. И не только нервным, чего уж там. Даже если опустить все эти детали с мазохизмом и эндорфинами, вероятность эрекции всё равно была крайне высока — потому что Сэнку аж дышать было тяжело от того, насколько абсурдно сексуальным был Асагири Ген с этим его то лукавым, то серьёзным кошачьим взглядом, изящной элегантностью в каждом движении и какой-то титанически-непоколебимой, почти что фуллеритово-твёрдой уверенностью. В прошлый раз, от одного только взгляда на то, как Ген закатывает свои рукава (Сэнку показалось, или он это делал намеренно театрально?), кровь прилила не только к ушам, но и прямо в пах.  Но как же Сэнку было перед ним стыдно. Он готов был провалиться на месте и сгореть заживо где-то в планетарном ядре, когда пришёл в себя и осознал, что буквально хныкал и стонал на его рабочем месте, а потом ещё и попросил прикоснуться к его члену. Он готов был выдать Гену все медали за мастерство и профессионализм, какие были предусмотрены человечеством, и Нобелевскую премию мира в придачу, потому что он всё равно вёл себя максимально корректно, несмотря на то, в какое неловкое положение Сэнку его поставил.  Сэнку бы прекрасно понял, если бы Ген деликатно выставил его за дверь, как только закончил работу.  Но, к счастью для Сэнку, Ген тоже казался заинтересованным.  «Я вполне способен заставить тебя скулить и без иглы, дорогой мой Сэнку-чан». Это ведь можно считать заинтересованностью, Сэнку же ничего не путает?  В общем, спустя две недели страданий, споров с самим собой и бесконечного изучения аккаунта небезызвестного салона в инстаграме и просмотров тик-ток-видео с работами того самого мастера (за что спасибо Кохаку), Сэнку решил, что ему жизненно необходима ещё одна татуировка.  Из тех, что нарисовал и выполнил именно Ген — так, как он видит Сэнку и как сам бы того хотел.  Если кому-то может показаться, что Сэнку стоило бы просто записаться в ближайший BDSM-клуб, то суть его желания была вовсе не в боли, и даже не в удивительных синих глазах и рельефных раскрашенных тонкими узорами предплечьях. В Сэнку просто проснулась тяга к прекрасному.  Татуировки — это искусство, понимаете?  Вот только почему-то Кохаку во внезапный душевный порыв Сэнку приобщиться к искусству тоже не поверила. Но, слава нейронам, она всего лишь предположила, что это просто повод увидеть Гена, а не что её старший брат грёбаный больной на голову извращенец, и теперь настаивала, что Сэнку должен позвать его на свидание.  Но какие, к чёрту, свидания, когда у Сэнку нет на них ни сил, ни уверенности в хоть каком-то смысле? Бессмысленных ужинов в его жизни хватало с лихвой.  Он глянул на свою сестру, которая сидела на чемодане, ожидая, когда за ней заедет Бьякуя и увезёт её обратно в общежитие в университете Киото. — Зачем мне приглашать его на свидание? Я не уверен, что мне вообще нужны отношения, Кохаку.  Она развела руками. — А почему нет? Судя по твоему странному поведению, на вашем сеансе тет-а-тет он явно понравился тебе ещё больше!  — Кохаку, я- — Я не осуждаю тебя за желание набить себе ещё татуху, окей? — Перебила она его, энергично взмахивая руками, чтобы Сэнку точно ей поверил. — Я всего лишь думаю, может быть, вам двоим стоит какое-то время просто пообщаться, узнать друг друга получше, прежде чем ты дашь ему всего себя раскрасить?  — В смысле?  — В смысле, он тебе явно нравится, и ты хочешь явно не татуировку, а его самого, и я не хочу, чтобы ты пожалел об этом, Сэнку.  Сэнку хмыкнул. — Не ты ли три недели назад буквально умоляла меня об обратном? — Что я могу сказать? — Она вскочила, схватив чемодан, когда под окнами посигналила отцовская машина. — Или я за эти две недели стала старше тебя, или ты, балда, основательно деградировал! ••• Прошло две недели, и Ген натурально сходил с ума. Он стащил номер телефона Сэнку из клиентской базы (это было неэтично и непрофессионально, Асагири, тебя обязательно накажет за это лицензионный бог, и ты будешь гореть в аду) и сохранил себе.  Все эти две недели он примерно три-четыре раза в час заглядывал в свои контакты, открывал набор текстового сообщения и нервно смотрел на пустое окно, пытаясь набраться смелости и придумать, что вообще сказать. Мне жаль, что так получилось?  Как ты?  Не хочешь поужинать?  Вот мой адрес, будешь здесь через двадцать минут и не смей надевать нижнее бельё? Блядь, Сэнку буквально сбежал, когда Ген попытался намекнуть, что не прочь перевести их отношения в другую плоскость. Может, это было слишком прямолинейно? Но Сэнку, вроде бы, и сам из тех ребят, что общаются без всяких экивоков?  Не может же такой красавчик с острым взглядом быть, на самом деле, невинным девственником, верно?  Ген страдальчески застонал, откинувшись на диванные подушки. Наверное, если за две недели сам Сэнку не вышел с ним на связь, то Гену стоит просто отпустить ситуацию?… Чёрт.  Внезапно телефон булькнул новым сообщением от Минами.  Минами-чан: «Я переслала тебе письмо на личную почту, и ты точно хочешь его посмотреть». Ген резко сел и достал свой ноутбук. Он не сохранял электронную почту на телефоне ради своего психического здоровья; постоянно пингующие уведомления и СДВГ совершенно точно не нужно было смешивать.  Электронное письмо, которое ему переслала Минами, было отправлено на их общий бизнес-аккаунт, и оно было от Сэнку.  Его сердце забилось радостной трелью, и он, ожидающе закусив губу, поспешил тыкнуть на сообщение. Внутри была просьба о консультации. Никакой другой информации.  Ген улыбнулся. Коротко и по делу — это было так в духе Сэнку.  Ген вздохнул с облегчением. Сэнку вышел на контакт. Он хотел увидеть его снова. Слава всем богам. Вдоволь навизжавшись в подушку от радости, Ген снова взял телефон в руки, принявшись с чистой совестью сосредоточенно набирать сообщение по номеру, который вот уже две недели ежечасно сверлил глазами.  Я: «Привет, это Ген! Я видел твоё письмо на электронной почте, и решил написать смс, это окей? Мне удобнее договариваться так.» Ответное сообщение пришло в течение минуты, и Ген почувствовал, как тепло разливается под кожей.  Секси-Сэнку: «Конечно. Рад тебя слышать. Или видеть? В общем, всё ок».  Ген чувствовал себя ученицей средней школы, которая пишет любовную записку, перекатившись на живот и радостно покачивая ногами в воздухе, когда лихорадочно печатал следующее смс.  Я: «Как заживает твоя татуировка?» Секси-Сэнку: «Хорошо. Выглядит отлично, Кохаку в восторге».  Ген хихикнул.  Я: «Я рад😁» Я: «Итак, ты написал, что хочешь ещё одну консультацию. Что ты задумал?» Следующее смс пришло только через десять минут, и всё это время Ген тупо пялился в экран. Маленькие серые точки набираемого в ответ сообщения то появлялись, то исчезали, столько раз, что Гену в конце концов захотелось швырнуть свой чёртов телефон об стену. К счастью, Сэнку успел прислать своё сообщение раньше.  Секси-Сэнку: «Честно говоря, я не знаю.» Ген моргнул. Значило ли это, что Сэнку и правда просто хотел его увидеть? Боги, это звучало невероятно. Пожалуйста, дайте два.  Я: «О, окей! Ничего страшного!» Я: «В таком случае, у нас с тобой есть два варианта» Я: «Можешь зайти в мой инстаграм или на сайт салона, посмотреть, какие есть свободные эскизы» Секси-Сэнку: «Или?» Я: «Или я мог бы нарисовать что-то лично для тебя» Секси-Сэнку: «Я хотел бы носить на коже твой рисунок» Чёрт возьми, этот парень будет его смертью.  Секси-Сэнку: «Я готов набить что угодно, если это будешь делать ты. Я полностью тебе доверяю» Секи-Сэнку: «Как профессионалу, я имею в виду» На языке появилась вяжущая горечь.  Конечно.  Конечно, как профессионалу.  Ген ведь профессионал. Специалист. Отличный мастер. Один из лучших.  Он из кожи вон лез, чтобы быть таким. Он сделал для этого всё — быть не просто очередным татуировщиком из захолустного салона, а настоящим, блядь, экспертом в своём деле.  Поэтому он мысленно попрощался с флиртом и надеждами на свидание и, скрепя сердце, написал: Я: «У меня есть несколько идей, и я могу подготовить эскизы к следующей встрече. Где бы ты хотел тату?» ••• — Ну, как тебе?  Ген разложил перед Сэнку свои эскизы, и замер в предвкушающем ожидании, словно щенок, который принёс мячик. Такой забавный. Сэнку усмехнулся и принялся рассматривать рисунки.  То, что он увидел, заставило его щёки потеплеть.  Ген, как и всегда, предложил несколько вариантов, но, как и в прошлый раз, взгляд Сэнку упал на один единственный, который пронзил его чёртовым током — так сильно он был про него.  Кажется, там было всё — изображение цепочки ДНК переплеталось с шестерёнками и розой ветров, там же угадывались планеты солнечной системы и схематичное изображение искажения пространства-времени в условиях огромной гравитации, и космонавт, и руки из «Сотворения Адама», и даже куски реальных чертежей термоядерного реактора. Всё это казалось не плавным и текучим узором, как татуировки самого Гена, этот эскиз был чётче, резче, но от этого и был совершенно в духе Сэнку.  Он улыбнулся. — Мне нравится. Я хочу его.  — На предплечье, верно? — Просиял Ген. — Эти линии будут чудесно подчёркивать твои изящные запястья.  Сэнку уставился на свои запястья. В чём заключалась их изящность, Сэнку не понял, но всё равно почувствовал, как уши заливает краской. Он слегка тряхнул головой. — Ага. Но, вообще-то, знаешь, — Сэнку слегка замялся, потому что эта идея пришла ему в голову совсем недавно, уже после того, как он объяснил Гену, чего он хочет. — Я… кхм, ну… — Ты передумал? — Его голос был абсолютно нейтральным, но в синих глазах на мгновение мелькнуло разочарование, и Сэнку поспешил объясниться.  Он замахал руками. — Нет-нет, наоборот! Просто я разглядывал твои работы… и понял, что мне нравится, когда татуировки покрывают всю руку, от запястья до плеча. Я подумал, что хотел бы что-то такое, не очень плотное, но… Ген мягко улыбнулся. — О, понимаю. К сожалению, у меня нет заготовок на такой случай, но… — он схватил карандаш и чистый лист бумаги, прикладывая его к верхнему краю листа с эскизом и начал быстро что-то чертить. Сэнку оставалось только наблюдать. — …может быть, что-то такое? Я продумаю все детали позже, но вот сейчас, чтобы посмотреть общую форму… что ты думаешь насчёт деревьев? Я бы добавил какие-то растительные формы, ну, знаешь, древо познания и всё такое, как символ… Сэнку кивнул. — Я не против. Я тебе доверяю.  — Я помню. — Ген глянул прямо ему в глаза, и сердце Сэнку замерло. Возможно, он всё-таки обманывал себя, когда повторял, словно мантру, что никакие свидания ему не нужны, и что их предыдущий сеанс и предшествующий ему флирт ничего не значили. — Во всяком случае, — добавил Ген, всё ещё не отводя свой взгляд, — если у меня начнут появляться ещё идеи, я всегда сначала получу твоё разрешение. Помнишь, да? Восторженное согласие.  Сэнку тяжело сглотнул, надеясь, что внезапный скачок его пульса не перерос в очевидный румянец. — Ну, э-э… не стесняйся спрашивать, — сказал он, изо всех сил стараясь казаться Гену крутым и беззаботным, несмотря на то, что должно было быть совершенно очевидно, что он находится на абсолютно зыбкой территории.  Тем не менее, это не помешало Гену растянуться в лёгкой лукавой ухмылке. Он кивнул и продолжил рисовать. Ему потребовалось всего десять минут, чтобы превратить свой эскиз размером с предплечье во что-то более масштабное. Сэнку нравилось то, что получилось, потому что у него не было ни капли сомнений в том, что Ген делает. Но, честно говоря, представить такое большое изображение на своей руке у него получалось не очень.  Поэтому он почесал затылок и уточнил. — А как это будет… ну, изгибаться? Ген хмыкнул. — Проще будет объяснить, глядя непосредственно на холст, — Он указал взглядом на его торс, и Сэнку, который всё это время не мог оторвать от него глаз, отупело моргнул, не сразу понимая, чего он хочет.  — Ты хочешь, чтобы я для тебя разделся? — Ляпнул он, не осознавая, как абсолютно тупо это звучит, до того момента, как слова уже вырвались из его рта.  Кошачьи глаза слегка распахнулись в немом удивлении, но уже через секунду Ген серебристо рассмеялся и покачал головой. Что ж, это была не самая худшая реакция на очевидно очень плохую попытку флирта, которая могла бы быть. Ген прислонился к столу, слегка нависая над Сэнку, красиво выгибаясь, так, что у Сэнку от этого вида слегка вспотели ладони, и, игриво приподняв бровь, мурлыкнул. — Ну, было бы неплохо взглянуть на то, над чем я буду работать. Ну, знаешь, чтобы прикоснуться, почувствовать масштаб и всё такое.  Оу. Блядство. Сэнку полагал, что в этом и заключалась вся опасность такого просто действия, как набраться смелости и начать флиртовать, потому что Ген всегда мог начать флиртовать в ответ, и вот как быть с его харизматичным напором, кроме как заливаться краской и испытывать какое-то едва ли не животное влечение, Сэнку понятия не имел. Откинувшись на спинку стула, он нервно рассмеялся, а затем откашлялся, пытаясь придумать, что ему, блядь, ответить. — Кхм. Я, э-э… я думаю… — Оу, — вся игривость в голосе Гена исчезла, и он выпрямился, отстранился, выглядя абсурдно-виноватым. — Прости, если я не правильно понял контекст твоих слов, Сэнку-чан. Я не хотел причинять тебе дискомфорт, и мне жаль.  — Всё в порядке! — Поспешно возразил Сэнку. — Ты правильно понял… контекст. — О да, это звучало очень по-взрослому. Молодец, Ишигами. — Я имею в виду, у меня… не так уж много опыта в этом.  — Что подразумевается под «этим»? — Ну… разговаривать с людьми, которых я нахожу привлекательными? — Пожал плечами Сэнку.  И, откровенно говоря, в принципе находить людей привлекательными. За две недели между их встречами Сэнку начало казаться, что он преувеличивает степень своего увлечения этим художником, но, когда он увидел его снова, со всей очевидностью стало понятно, что, чёрт возьми, это не так.  Интерес, который он испытывал к Гену, во многом был для Сэнку чем-то новым, и он всё никак не мог отделаться от ощущения, что уже всё испортил. Почему он просто не заткнулся вовремя, какого чёрта? К его удивлению, Ген лишь мягко хихикнул. — Не волнуйся так сильно, Сэнку-чан. Мне казалось, что я ясно дал тебе понять, что ты мне нравишься, разве нет? Сэнку усмехнулся и, с каким-то отчаянием уткнулся лицом в ладони, мученически застонав. — Да, но… чёрт, я думал, что я всё испортил. Или ты флиртуешь со всеми. Или… я не знаю! — Сэнку-чан, — раздался мягкий бархатистый голос, и Сэнку снова поднял голову, чтобы поглядеть на его обладателя. — Помнишь, я сказал тебе, что нам нужно обо всём поговорить? Я не шутил. Сэнку кивнул. — Ага. Сейчас? Ген развёл руками. — Ну, ты пришёл ко мне за татуировкой, а это моя работа. Я не флиртую со своими клиентами, — Сэнку иронично выгнул бровь, и Ген со смешком закатил глаза. — Послушай, я понимаю, как это могло выглядеть с твоей стороны, но клянусь, я не флиртую так с каждым секси-парнем, который приходит в мой салон. Я имею в виду, я, конечно, флиртую, но… Сэнку-чан, когда я вышел в холл и впервые увидел тебя, ты смотрел на меня так, будто хотел меня съесть. И это было до того, как я засучил рукава. — Сэнку ощутил, как с каждым его словом всё стремительнее краснеет. — Я мог позволить себе всякие двусмысленности, когда ты пришёл с Кохаку как сопровождающий моей клиентки, но не тогда, когда ты сам стал моим клиентом. Это своего рода этика, понимаешь? Но ты мне нравишься, и я не очень понимаю, как относиться ко всему, что происходит.  — Эм… — нахмурился Сэнку, пытаясь понять, к чему клонит Ген. — Что ты имеешь в виду? — Когда я шёл сегодня сюда, на консультацию с тобой, — начал объяснять художник, — я был уверен, что у нас будет рабочая встреча, и я не собирался ставить тебя в неловкое положение и флиртовать. Я был рад, что ты вообще вышел на связь. Но, как я уже сказал, ты мне нравишься, и когда ты… ну, дал мне повод, я не удержался и перешёл черту. А потом ты сказал, что находишь меня привлекательным. И я в растерянности.  Сэнку моргнул. — Мне нужно сказать, что ты тоже мне нравишься? — Только если это на самом деле так, — Ген поджал губы и пожал плечами.  — Ты мне нравишься, — кивнул Сэнку, и, подумав немного, добавил. — Сильно.  Розовые губы тронула лёгкая смущённая улыбка. — В таком случае, ответь мне, ты записался на консультацию, потому что и правда хочешь татуировку, или?.. — Да, я и правда хочу.  — Тогда нам стоит оговорить детали. Извини, что поднимаю смущающую тему, но в прошлый раз, когда тебя касалась игла- — Чёрт, прости, — застонал Сэнку, потирая переносицу. Как же стыдно! — Как я и сказал в прошлый раз, всё в порядке, — размеренно продолжил Ген, — но пока ты мой клиент, мне важно соблюдать границы. Я хочу оставаться профессионалом, понимаешь?  — Да? — Соврал Сэнку.  — Нам потребуется три сеанса, чтобы закончить рукав, с разницей в две недели, и, если вдруг ты будешь падать в подпространство, я просто повторю всё, что делал в прошлый раз, ладно? — Сэнку кивнул. — Но когда мы закончим, мы с тобой пойдём на грёбаное свидание, и я отказываюсь работать в других условиях, потому что я тоже человек, и я, чёрт возьми, не железный.  Сэнку сглотнул. Кажется, он что-то там говорил о том, что ему не нужны никакие свидания? Забудьте к чёртовой матери. — Я согласен.  Ген широко улыбнулся и хлопнул в ладоши. — Отлично! Тогда раздевайся! Сэнку вздрогнул. Этот парень точно сведёт его с ума.  Изучив всю доступную в интернете информацию, Сэнку был уверен, что теперь уж точно справится без каких бы то ни было эксцессов. В прошлый раз он просто не знал, чего ждать, и потому ощущение шока и неподготовленность привели его к столь позорному конфузу, но сейчас всё будет отлично. Он справится. Он не пожалеет об этом.  ••• Сэнку пожалел об этом почти сразу.  Ген переключился в режим профессионала моментально, будучи абсолютно бесстрастным и собранным. Он нанёс Сэнку трафарет и объяснил все свои задумки о том, что делать с его плечом, и было решено начать с предплечья, там, где эскиз был уже максимально проработан. Сэнку подумал, что при работе над зоной от запястья до локтя всё просто не может быть хуже, чем при работе над ключицей, но, чёрт возьми, как же он был не прав.  Какой бы странно-приятной ни была эта боль поначалу, Сэнку даже не предвидел, насколько сильно она будет накапливаться с течением времени. Татуировка, которую они делали под ключицей, была небольшой и не слишком детальной, а тут же они сидели уже несколько часов, и сделали только половину.  Каждая линия, которую рисовал Ген, была сплошным ударом обжигающего, обволакивающего жара, который превращался в пульсирующее пламя и продолжал пылать на его коже даже тогда, когда Ген переходил к другому участку. Каким бы раствором ни протирал свежие линии Ген, это не помогало, Сэнку продолжал чувствовать, как пылает пожаром каждое точное прикосновение иглы.  В этот раз Сэнку не окунался в подпространство, но это было нихрена не проще. Это лишь означало, что он сполна ощущал, как его тело начало перегреваться, сердце колотилось, дыхание учащалось. И это действительно не было бы проблемой, если бы это не было так чертовски хорошо.  Едва выносимое возбуждённое покалывание началось там, где голое предплечье Гена прикасалось к его коже на груди, распространяясь по всему телу, словно чернила, разлитые по воде, согревая самое его нутро, напряжённо оседая на бёдрах. Он нахмурился, отчаянно пытаясь противостоять этому, и тяжело сглотнул, когда легчайшее дыхание Гена едва коснулось его кожи — в этот момент низ его живота пронзило сладким спазмом, и Сэнку едва ли не застонал.  Не смей. Да, Ген был великолепен. Да, Сэнку очень нравилось находиться рядом с ним. Но, нет! Какого чёрта! Сэнку же всегда славился своим нечеловеческим самообладанием! Да, в первый раз он оплошал от незнания, но сейчас-то! — Блядь! — Ген начал работу над новым участком, и Сэнку вздрогнул всем телом, заметавшись в кресле, но его рука, над которой сосредоточился Ген, не двинулась с места. Чёрт возьми, всё-таки, удивительно, как кажущийся таким юным и хрупким Ген обладал такой невероятной хваткой. Каждый раз, когда Сэнку дёргался и скулил, он просто крепче сжимал его руку, поднимал ротор, ждал, пока Сэнку кивнёт, и возвращался к работе, как ни в чём не бывало. Твёрдое прикосновение сильных рук, твёрдый сосредоточенный взгляд мастера и твёрдый, твёрдый член Сэнку — всё это снова сошлось воедино, и это была настоящая сладостная пытка.  — То, что с тобой происходит — это абсолютно нормально, помнишь? — Голос Гена был отстранённым и мягким, очень сосредоточенным. — Ты отлично справляешься и даже почти не дёргаешься в этот раз, Сэнку-чан. Какая хорошая работа.  Вероятно, Ген говорил эти утешительные речи почти бессознательно, но почему это звучало так, словно они находились в каком-то порноролике с кинком на похвалу?  — Да, — прохрипел Сэнку наполовину разрушенным голосом. — Я умею быть хорошим.  Ох, блядь, что ты несёшь, Ишигами? Замолчи! Перестань пытаться что-то сказать, ты явно не в себе!  Сэнку срочно нужно было собраться с силами, но он отчаянно не мог. Вместо того, чтобы подумать о чём-то отстранённом, он абсолютно бесстыдно наблюдал, как узкие джинсы Гена ощутимо натягиваются в его паху, и это каким-то образом только подстёгивало стояк самого Сэнку.  О, пресвятая сингулярность, теперь Сэнку подумал о том, каким будет на вкус член Гена, если он вдруг обхватит его губами… Его эрекция так сильно пульсировала, притираясь к молнии на брюках, что в этот раз он не смог сдержать свой стон, и на мгновение Сэнку даже подумал, что этот звук мог слышать весь грёбаный квартал.  — Глубоко вдохни, — твёрдо сказал Ген почти шёпотом, но достаточно громко, чтобы Сэнку мог его услышать сквозь гул тату-машинки. — И медленно выдохни.  Как одержимый, Сэнку втянул в себя столько воздуха, сколько могли вместить его легкие, просто потому, что Ген велел ему это сделать. Боль пронзила током его руку, рассекая её, словно молния — дерево, прежде чем встряхнуть его позвоночник и скопиться где-то прямо в члене. Под веками дешёвыми стробоскопами плясали вспышки света, когда Сэнку зажмурился, и это было неприятно, но сидеть с открытыми глазами было немногим лучше, потому что если он мог видеть, то его взгляд неизбежно падал на кинематографично-красивое, серьёзное и сосредоточенное лицо художника, на его соблазнительные розовые губы, на его сильные руки и на очевидную эрекцию в его брюках.  Сэнку снова крупно вздрогнул, дёрнув бёдрами. Чёрт, чёрт, чёрт! Будет ли уместно, если он попросит перерыв и быстренько передёрнет в туалете? Что, если Ген накажет его за это?  А вот об этом думать уже точно не стоило. Эта мысль чуть не заставила его тут же кончить прямо штаны. — Успокойся, — голос Гена стал на порядок ниже, мрачнее и властнее, чем раньше. Или, может, это было всего лишь обнадёживающим воображением Сэнку? — Ты можешь это сделать, я знаю. Постарайся для меня, хорошо? Сэнку едва ли не заскулил. О, он очень хотел бы постараться для Гена. Он кивнул, и это было последнее, что его одурманенный возбуждением разум смог запомнить из того сеанса.  ••• На следующий их сеанс Ген немного опоздал. Встреча была назначена едва ли на самый поздний вечер, и закончить они должны были почти что ночью, потому что Гену нужно было уехать на какую-то выставку, и их графики вообще не пересекались. Если не сегодня, то сеанс пришлось бы отложить ещё на неделю или даже больше, но Сэнку не хотел откладывать.  Он сидел в хорошо освещённом холле салона «True Touch», потягивая кофе, который любезно сварила ему ассистентка Минами, и сильно удивился, когда заметил, что у входа припарковался блестящий чёрный внедорожник. Должно быть, очень дорогой.  Водительская дверь открылась, и из машины с изяществом большой кошки выпрыгнул Ген. Такой автомобиль почему-то отчаянно не стыковался с его образом, и Сэнку снова подумал, что этот человек не перестаёт его удивлять.  Ген забежал в салон, румяный и запыхавшийся, в этот раз весь обтянутый кожей — кожаные брюки, кожаная куртка — и в ярко-лиловой водолазке, увешанный цепями. Сэнку сглотнул. Это… было эпатажно. Но интригующе.  — Ты выглядишь круто, — выдохнул он, когда Ген широко ему улыбнулся.  Минами же окинула Гена оценивающим взглядом и поморщилась, повернувшись к Сэнку. — Не поощряй его ужасный вкус в одежде. Ген, ты что, подросток в эмо-фазе? — Ой, ну, прости меня за желание быть счастливым, а не вписываться в общество! Минами засмеялась и протянула ему ключи. — Ну, я пошла. Постарайтесь тут не ночевать, ага? — Ничего не обещаю, — мурлыкнул ей Ген, и, когда дверь за ней захлопнулась, снова весело посмотрел на Сэнку. — Ну, как твои дела? Как всё заживает?  — Всё в порядке, — хмыкнул Сэнку. Его взгляд снова упал на огромный внедорожник за окном. — Большая машина.  Ген несколько застенчиво взмахнул рукой. — Да, мне приходится ездить на разные выставки, а туда нужно привозить всё своё оборудование, включая кресло. Раньше я просто каждый раз арендовал фургон, но купить большую машину оказалось выгоднее.  Сэнку кивнул. — Как выглядит выставка татуировок? Ген улыбнулся, скинул куртку и с энтузиазмом погрузился в описание, утягивая Сэнку за собой в кабинет, принявшись готовиться к их следующему сеансу. Сэнку страстно нравилось слушать его речь. Ген был особенно красивым, когда говорил о том, что для него важно.  Он начал отрабатывать кожу Сэнку, чтобы перевести ему трафарет, и снова закатал свои рукава.  — Кстати, почему вся твоя одежда такая закрытая? У тебя ведь красивые татуировки.  Ген слегка покраснел, и это было какой-то очень приятной переменой в его образе. — Я скажу тебе, но ты должен пообещать не думать, что я придурок.  Сэнку рассмеялся. — Обещаю.    — Не уверен, знаешь ли ты, — начал он будто бы немного неловко, — но в последнее время я набрал довольно большую аудиторию в Интернете. — Да, Кохаку что-то говорила об этом.  Ген кивнул. — Я не знаменитость или что-то в этом роде, меня не узнают на публике, но это скорее потому, что я нигде не показываю своё лицо. Однако в определённых кругах я и без этого довольно известен. Но когда люди видят мои татуировки, кто-нибудь непременно меня узнаёт. Это неприятно, — он закончил с трафаретом и привёл Сэнку к зеркалу. — А ещё часто бывало так, что люди видели мои татуировки и требовали набить им точно такие же. Когда я не соглашался, они просто приходили с фотками моих тату к другим мастерам и просили им сделать так же. Я этого не понимаю. Как тебе трафарет? — Идеально, — Сэнку хмыкнул. Это коррелировало с тем, что он знал о Гене — он был художником по своей сути, до самых своих костей. — Трафарет отличный. И я могу представить, как может быть неприятно, когда плодами твоей работы так по-хамски пользуются.  — Да, — Ген отправил Сэнку на кресло и начал методично готовить своё рабочее место. — Я вообще вижу много копий своих работ. И они часто… ну, плохие. Я уже говорил тебе, что мой стиль довольно редкий, и даже опытный татуировщик не сможет просто взять и повторить мою работу, если у него нет подобной практики. Но я стараюсь на этом не зацикливаться. Если так посмотреть, то это даже льстит, верно? — Ген как-то глухо рассмеялся. Он явно не воспринимал это как лесть. — Я не уверен, почему качество работы по моим эскизам имеет для меня такое значение, но это так.  Сэнку дотронулся до его руки, осторожно погладив нежную кожу. — Мне жаль, и я понимаю тебя.  Ген мягко улыбнулся. — Я вообще не люблю на это жаловаться. Знаешь, звучит, как что-то из категории «проблемы белых людей», да? — Он рассмеялся. — Как будто я жертва собственного таланта. Это глупо.  — Эй, нет, всё в порядке, это совсем не глупо, — Сэнку покачал головой. — Мне жаль, что ты не можешь вдоволь похвастаться своей собственной работой.  — Как ты, например, да, мистер доктор наук? — Игриво протянул Ген, натягивая перчатки. Сэнку рассмеялся. — Спасибо, Сэнку-чан. Ты хороший друг.  — И ты, Ген. Ты тоже хороший друг.  Ну, в каком-то смысле они и правда успели стать друзьями. Трудно встречаться с кем-то регулярно раз в пару недель и расспрашивать друг друга о работе, о хобби и делиться своими проблемах, и при этом не подружиться.  Проблема их так называемой дружбы была в том, что они со всей очевидностью были друг к другу неравнодушны, и Сэнку едва ли не считал секунды до того момента, как они закончат его рукав, чтобы позвать Гена на чёртово свидание.  — Ага, — рассмеялся Ген. — Хороший друг, который сейчас истыкает тебя иглами до крови. А теперь раздевайся.  — Если ты пытаешься мне угрожать, то у тебя плохо получается, потому что я прекрасно провожу тут время, — Сэнку неизящно вытащил свою рубашку из брюк, возможно, на этот раз слишком торопливо, отчаянно желая приступить непосредственно к процессу. Флиртовать с Геном с каждым разом становилось всё легче, он был и правда отличным парнем, умным и с хорошим чувством юмора, и он нравился Сэнку всё сильнее, уже далеко не только как сексуальный объект, и эта образовавшаяся симпатия сильно помогала расслабиться и чувствовать меньше вины за то, что каждую их чёртову встречу Сэнку  отправлялся в подпространство.  Ген приступил к работе, и уже через десять минут всё тело Сэнку озарилось возбуждением. Ему срочно нужно было отвлечься, прежде чем его начнёт трясти. Его запутавшийся разум искал, о чём поговорить, и остановился на последней теме, которую они затрагивали. — Так ты, эм… вообще никому не показываешь свои татуировки? — Выпалил он. Ген сидел на своём табурете и менял иглы. Он натянул маску под подбородок и абсолютно греховно ухмыльнулся Сэнку. — С чего ты это взял? Ох, эта чёртова ухмылка. Что же спрятано у этого лукавца под одеждой? В голове у Сэнку проносились всё более и более непристойные слайд-шоу. Ему хотелось изучить каждую его татуировку во всех подробностях. Вот же блядь! Это должны были быть отвлекающие мысли, ну какого хрена, Ишигами… — Просто… Ну… — Сэнку замялся, пытаясь хоть что-то сообразить. — Я бы хотел однажды их увидеть. Кошачьи глаза потемнели, блеснули матовым блеском. — Если ты хочешь, ты их увидишь.  — Это будет большая честь, — сглотнул Сэнку. Чёрт возьми, этот разговор нихрена ему не помогал!  — Я польщён, — мурлыкнул Ген и кивнул Сэнку, чтобы тот устроился обратно в кресле. — Итак, ты в прошлый раз рассказывал про ваш особенный проект на работе, связанный со светом, расскажешь подробнее? — О, — кивнул Сэнку, благодарный за помощь в смене разговора. — Да. Мы создаём такой инструмент, который позволяет генерировать сверхкороткие импульсы света — длительностью всего в несколько десятков аттосекунд, это десять в минус восемнадцатой степени… ••• Сэнку наивно полагал, что третий и последний их сеанс будет пережить проще всего — он предвкушал его, и он уже был опытен, и, казалось, его чувствительность к боли успела снизиться. В прошлый раз он даже не свалился в подпространство! Это было достижение, хотя, казалось бы… Но в этот раз они забивали плечо, и это было больно, так больно, что спустя всего полчаса Сэнку уже отчаянно хватался за подлокотники, как за спасательный круг, но это совершенно не помогало. У него было ощущение, будто воздух стал вязким и горячим, и каждый вдох только сильнее сносил голову. Каждое чёртово движение иглы Гена проносило импульс прямо к его члену, распространяя жар и возбуждение по всему телу, словно неизбежный и несокрушимый поток. Его стояк был невероятно заметен. — Сэнку-чан, выдохни, помни, что это естественная реакция, — успокоил его Ген глубоким и мягким голосом. — Не волнуйся, с тобой всё замечательно. Расслабься для меня.  Сэнку подавил стон. Было такое ощущение, будто его чёртово плечо было эпицентром сладострастных фейерверков, которые разлетались по всему его телу, и он буквально ощущал, что каждый его нерв был перегружен. В любой другой ситуации это было бы уже слишком, но сегодня был последний сеанс, а значит, их договорённость с Геном вступит в силу, и он, наконец, сможет к нему прикоснуться.  Когда игла касалась кожи там, где та была натянута на выпирающие кости его плеча, Сэнку было невероятно больно. Но при этом — абсолютно блаженно, умопомрачительно жарко и достаточно будоражаще, чтобы он мог справиться с этой болью. Сэнку находился на самой грани подпространства, и это его больше не пугало, но тело всё равно потряхивало.  — Всё хорошо, ты такой молодец, Сэнку-чан, — прошептал Ген. — Ещё немного потерпи, я знаю, что ты сможешь с этим справиться.  Ох, чёрт, чёрт, чёрт! Понимал ли Ген, насколько порнографично он сейчас звучит? Прямо за дверью его кабинета сидела Минами, и она всегда была такой милой с Сэнку, и это должно было смущать, но от этого каким-то хреном становилось ещё жарче. Сэнку едва сдерживал свои стоны.  — Хороший мальчик. Сэнку едва ли не захныкал, его член отчаянно пульсировал. Он не был до конца уверен, сказал ли это Ген на самом деле, или это просто было желанной галлюцинацией. Не то чтобы его это сильно волновало в данный момент. Он дёргался и дрожал, но сильная рука Гена не давала ему сдвинуться с места. — Ген, — выдохнул он, сам не понимая, чего просит, — пожалуйста, я больше не могу… — Сэнку-чан, — почему Ген не мог просто молчать? Чёрт возьми, его голос только подливал масла в огонь! — Мы почти закончили. Потерпи немного, — но Сэнку в ответ только дёрнулся и снова хныкнул. Ген глубоко вздохнул, прикрывая глаза. — Твою мать, Сэнку, я пытаюсь быть профессионалом и джентельменом, но, поверь, мне тоже непросто. Знаешь, что? — Он вдруг оказался совсем близко и едва уловимо, слегка касаясь, провёл пальцами по напряженной шее Сэнку. — Давай заключим сделку.  — Сделку? — Рвано повторил Сэнку, зацикленный на контрасте между мягким удовольствием и сильной болью. — Угу. Если ты сейчас проявишь терпение и побудешь прилежным клиентом, пока я не закончу с этим, — Ген указал на незавершенную линию на плече Сэнку, — мы с тобой- — Я согласен.  Художник моргнул, а затем расплылся в игривой ухмылке. — Правда? Ты даже не спросишь, что я задумал? — Я… доверяю тебе, — сглотнул Сэнку. И если бы Ген сказал, что же он там задумал, Сэнку полагал, что мог потерять терпение прямо в эту секунду. — Пожалуйста, просто давай продолжим. Иначе мы никогда не закончим, и я никогда не смогу успокоиться.  — Понял. Дай-ка мне побыстрее сменить перчатки, и мы двинемся дальше. Но если Сэнку думал, что Ген облегчит ему задачу, он жестоко ошибался. Ген продолжил свою работу, как и обещал, и был так же осторожен и чертовски сосредоточен, как и раньше. Однако Сэнку неуловимо казалось, что Ген издевается: он соблазнительно выгибал позвоночник, когда наклонялся вперёд, бросал лукавые влажные взгляды и облизывал губы, и Сэнку не выдерживал.  — Ген, — выдохнул он, без особого успеха пытаясь контролировать скачки пульса и при этом оставаться неподвижным.  — Не двигайся, — строго приказал художник, и Сэнку вздрогнул. Ген продолжал свою работу, как будто ничего не происходило, как будто он не осознавал тот огонь, который сам же и разжигал. Сэнку не мог отвести взгляда от его сосредоточенного лица, от его дрожащих ресниц и влажных, казалось, таких чертовски мягких губ, и в каком-то помутнении рассудка протянул к нему свободную руку, нежно касаясь фарфоровой бледной щеки. Ген вздрогнул, с тихим вздохом сел прямо и быстро выключил свой ротор. — Эй, не отвлекай меня. — О, да, — задыхаясь, Сэнку усмехнулся, — это я тебя отвлекаю.  — Да, поверь мне. — Ген строго глянул на него и снова вытер излишки чернил. Он бросил быстрый взгляд на бёдра Сэнку (как будто его болезненная эрекция за это время могла хоть сколько-то подутихнуть) и тихо вздохнул, закусив губу. — Послушай, чем скорее мы закончим, тем быстрее перейдём к следующей части.  От этой мысли у Сэнку закружилась голова. — Хорошо, хорошо. Но… могу я поцеловать тебя? — Может быть, позже, — сказал ему Ген, снова включая тату-машинку.  Значительную часть оставшегося времени Сэнку просто не осознавал происходящее, слишком перегруженный болью и предвкушением. Он стонал, шипел сквозь зубы и ругался себе под нос, готовый дотерпеть и оставаться в сознании, чего бы это ни стоило.  — Ну, вот и всё, — в конце концов улыбнулся Ген, отложив ротор. Сэнку перевёл дыхание. Ген подал ему зеркало. — Мне кажется, выглядит отлично. Что думаешь?  Сэнку взял зеркало, чтобы осмотреть свою готовую руку. — Это прекрасно, Ген, — выдал он без колебаний, приподнявшись чуть-чуть, чтобы просмотреть всю работу целиком. Линии на его коже было стройными и сплетались в удивительные научные узоры, они казались смелыми и элегантными, дерзкими и невероятно подходящими Сэнку. Снова встретившись глазами с Геном, он повторил. — Правда. Я уже её люблю. Это невероятная работа.  — Ты себе даже не представляешь, как я рад, — просиял Ген, раскрасневшийся от похвалы. Такой милый. — Сейчас я принесу тебе сок и сделаю перевязку, дай мне минутку, чтобы всё убрать, окей? Сэнку кивнул, и Ген методично и деловито приступил к своему обычному ритуалу заботливого сервисного обслуживания, а потом принялся наводить порядок в кабинете. Это была прекрасная возможность просто выдохнуть и прийти в себя, и уже спустя несколько минут, возвращаясь в привычный мир без зудящей боли и невероятных глаз в непосредственной близости, Сэнку определенно почувствовал себя гораздо спокойнее. Он встал с кресла, надел свою рубашку, немного размялся и теперь неловко стоял у стены, не уверенный, что же ему делать.  — Я закончил, — Ген улыбнулся, снимая перчатки, чтобы их выбросить. — Как ты себя чувствуешь? — Я в порядке. Почти идеально. Который сейчас час? — Половина девятого вечера, — Ген глянул на часы, которые висели буквально у Сэнку за спиной. Сэнку кивнул, не зная, как же спросить об обещанной сделке, но Ген успел его опередить. — Итак, — он игриво приподнял брови, — мы с тобой закончили наш рабочий проект, а это значит, что теперь мы можем смело отправляться на свидание, если ты всё ещё этого хочешь.  — Я хочу.  — Или, — Ген закусил нижнюю губу, — мы можем пропустить пункт свиданий и сразу перейти к десерту.  Сэнку моргнул. — Что ты имеешь в виду?.. Ген протянул руки так, словно хотел положить их Сэнку на талию. — Могу я? Сэнку сказал «да», даже не зная, на что соглашается. Он ожидал, что Ген притянет его к себе в объятия, и это было бы прекрасно, но вместо этого он схватил его и впечатал спиной в стену. Это было немного грубо, немного пугающе и просто идеально.  От лёгкого чувства падения живот Сэнку скрутило томящим спазмом, и это сладкое ощущение только усилилось, когда Ген внезапно положил руки по обе стороны от его головы и прижался к нему от бедра до груди. Он был на несколько сантиметров выше Сэнку, и это заставило его восхищённо сглотнуть.  — Итак, — Ген немного наклонился, чтобы его жаркое дыхание коснулось уха Сэнку. Он провел пальцем по тому месту под ключицей, где несколько недель назад сделал татуировку. — Что-то подсказывает мне, что тебе, возможно, будет интересно встать передо мной на колени. Хочешь ли ты сделать что-то подобное сегодня вечером? — Чёрт возьми, да, — сердце колотилось так быстро, что Сэнку казалось, оно готово пробить его грудную клетку.  — Хм? Я принимаю к сведению только вежливые просьбы, — Ген осторожно поскреб зубами по шее Сэнку, как бы предупреждая. Сэнку был в огне.  — Пожалуйста, — выдохнул он. — Пожалуйста, отвези меня домой и поставь на колени.  — Ммм, — Ген всё таки прикусил чувствительную кожу под ухом Сэнку, но тут же нежно поцеловал это место. — Ты ведь будешь хорошим мальчиком для меня, Сэнку-чан? Я думал об этом с момента нашей первой встречи.  — Да… Ген оттолкнулся от стены и протянул руку Сэнку. — К тебе или ко мне?