Одного человека достаточно

      — Владыка сообщил, что хочет видеть вас обоих во дворце вместе со всеми, кто так или иначе с вами взаимодействовал для определения вашей дальнейшей судьбы, — сообщила Лин Вэнь после тяжёлого вздоха.       — Я предпочитаю сам определять свою судьбу, — фыркнул Чин Э.       — Не фальшивке судить Небесную Кару, — согласился "Хуан Се".       Лин Вэнь проигнорировала разговор демона с самим собой. У неё тоже была кукла и потому она прекрасно понимала какая же чушь всё происходящее между "этими двоими". Небожительница первая направилась вверх по улице. "Хуан Се" направился следом, потянув за руку и Чин Э, вызывая недовольство у всех собравшихся своим вполне радостным выражением лица.       Это было весело и поэтому ропот толпы ни коим образом не сдерживал Второго. Все хулицзин любили чужие эмоции. И хоть Чин Э и не был таковым от рождения, но по собственной воле им уподобился. Он тоже обожал реакции окружающих. Они доказывали ему, что он всё ещё часть этого мира, что существует и может влиять на него.       — Хэй! А конвоя не будет!?       — Мерзость. Зачем Небесная Кара вообще ищет такую дрянь как Демоническое Божество?       — Действительно. Небеса должны противостоять миру демонов, а не покровительствовать ему.       — Сами вы мерзость. Демоны куда интереснее. Их души не менее исключительны, нежели ваши, но они живут лишь если имеют внутренний стержень. Ваши же души будут веками гнить в вечно живой плоти. Отвратительно, — появившись на минимально приличном расстоянии от говоривших, возразил Чин Э, светясь улыбкой.       Брошенный "Хуан Се" посмотрел на него осуждающим взглядом.       — Не беспокойся, братец, я всё равно приду первым, — помахав ему рукой громко ответил Второй.       В следующий же миг он уже стоял перед дворцом фальшивки и изучал отреставрированные ворота. "Хуан Се" незамедлительно нарисовался рядом. Восстановили их скучно, поэтому много времени оценка не заняла. Ничего не стесняясь, Чин Э толкнул ворота обеими руками, распахивая их до упора. "Хуан Се" вошёл следом и встал рядом. На лицах обоих воплощений нарисовалась почти одинаковые фальшивые улыбки. Лишь немного спокойнее выглядел цветок, словно ему лень было полностью подражать мимике оригинала.       — Приглашать гостей без возможности отказаться и при том держать двери закрытыми – ну разве не верх неприличия? — сразу же встретившись глазами с ложным императором, задал риторический вопрос Чин Э.       — Снова здравствуй... — не обратив внимания на насмешку сказал Первый. В этот раз он воздержался от обращения «Сянлэ».       — Доброе утро, фальшивка. Это вновь произошло совершенно случайно, хотя и более удачно, нежели в предыдущие четыре раза. Я даже при параде! Представляешь, расписался о том какое я ответственное Демоническое Божество, хотел инсценировать вознесение, но Небесная Кара шутки не поняла, — бесстыдно поведал правду демон.       Цзюнь У немного сгорбился на своём троне, отступая от образа, прекрасно понимал насколько всё это бесполезно перед Вторым. Он и так знал, что "император" – Безликий.       — Ты и правда совсем не он, да? — слегка поморщившись спросил Цзюнь У.       — Полагаю, что так, фальшивка, — ответил Чин Э.       Улыбка демона стала чуть искреннее, Чин Э действительно был рад, что человек из прошлого признал в нём не Се Ляня. Даже если этим "человеком" было Белое Бедствие.       — Значит ли это, что ты не собираешься мстить за себя? — спросил Первый.       — Мстить? За себя? Меня заботят только мои люди, но не я. То, что твои дурацкие ежегодные облавы мешают мне отдыхать – сущий пустяк, не стоящий мести. Разве что какой-нибудь ответной пакости забавы ради. А вот за Алое Небо ты точно получишь.       — Значит ни за Сянлэ и ни за Се Ляня. Что ж, тогда у тебя есть повод для радости. У меня больше нет преемника, — возвращаясь в прежнее положение, заключил Цзюнь У. — Очень жаль потраченного времени. Пожалуйста, постарайся впредь как можно реже попадаться мне на глаза.       — Преемника?.. — удивился Чин Э.       Он не успел сказать всё, что хотел, прежде чем во дворец вошла Лин Вэнь, а за ней потянулись и прочие боги. Второй мог только подойти поближе к трону, чтобы остаться в центре окружения и в то же время подальше ото всех. Ему чертовски хотелось ответить на: «Очень жаль потраченного времени. Пожалуйста, постарайся как можно реже попадаться мне на глаза», что это не его грёбаная проблема. Но это ничего бы ему не дало. Вместо этого Чин Э предпочёл думать о том, что только что услышал. Картина складывалась сомнительная. Судя по давним словам Безликого Бая, сказанным им на руинах Сянлэ, и по тому, что тот сказал про приемника сейчас... Эта роль отводилась Се Ляню. Его ничуть это не волновало, но была одна проблема. Ведь если сложить это со словами Первого во время небольшого обмена вопросами в Призрачном городе о том, что преемник Цзюнь У и второе Верховное Божество – один человек, то это катастрофа.       Оставалась, впрочем, надежда на то, что фальшивка просто хотел спровоцировать конфликт между Чин Э и Алым Небом, но всё равно новости были несколько тревожными. Второму впервые с четвёртого вознесения стало интересно взглянуть на колокол. Хоть его и реставрировали после того раза, но сейчас он вроде как не пострадал и должен был отражать действительный статус демона.       Но было и ещё кое-что, что давно не давало покоя Чин Э. Если в третий раз он вознёсся всё ещё со своей судьбой, то в последние два – нет. Судьба, которой он следовал сейчас, была названа советником ужасной, а её изначальный обладатель был демоном, но никак не божеством. Умин не возносился. Под описание, что дал Чин Э, по словам Лин Вэнь, подходил лишь Хуа Чэн. Хуа Чэн, с которым, по словам Цзюнь У, у Второго теперь совпадал божественный статус. Чужие слова отлично сочетались, но не в голове Второго.       «Алое Небо не мог быть Умином. Он бы не стал кому-то так поклоняться. Жизнь Хуа Чэна совершенно не похожа на судьбу «Следуй за одним человеком, чтобы умереть в одиночестве». Подобные мысли – ересь. А значит, я всё же не смог полностью скопировать судьбу Умина. Возможно потому наши пути и не пересеклись. Если всё так, то что за судьба у меня сейчас – совершенно не ясно. Как не ясно и то, имеет ли судьба влияние на мёртвых», — заключил для себя Чин Э, прерывая размышления. Он был окружён врагами своих подопечных, а значит ему следовало полностью сосредоточиться на контроле ситуации.       — Что ж, начнём, — заключил Цзюнь У, окинув взглядом собравшихся.       Ворота закрылись. Демоническое Божество оказалось в замкнутом пространстве, среди богов войны, выглядевших так, будто в любой момент готовы напасть. Впрочем, Чин Э готов был исчезнуть, как только потребуется или устроить любое представление на выбор. Он не являлся ни безумцем, ни самоубийцей, лишь демоном, что остался среди естественных врагов для того, чтобы развлечься за их счёт.       — Поздравляю со вторым вознесением, Чин Э. Однако, проблема, что помешала тебе стать частью пантеона, всё ещё существует. А то, что было попыткой её решить, стало лишь ещё большей проблемой. Теперь ты не только сам являешься Непревзойдённым, но и находишься в подчинении у другого демона с таким же рангом, явно не любящего Небеса. Есть идеи что с этим делать?       — Сослать его и дело с концом, — тут же отозвался один из довольно старых богов войны, заставших ещё "первое" вознесение демона. — Его прегрешений хватит на добрую сотню изгнаний.       — Согласен, — с милейшей улыбкой повернулся к говорившему Чин Э, явно пришедший в восторг от его идеи. — Я бы и сам ушёл, только вот ни я, ни братец, понятия не имеем о том, как происходит самонизвержение.       Кукла кивнула, подтверждая эти слова. Демон слегка огляделся, используя цветы, что были его двойником и одеждой как глаза. Некоторым было откровенно всё равно на выделывающихся Чин Э и "Хуан Се", однако большинство держали руки на оружии и пребывали в явном напряжении.       — И как только посмел... — слышалось бурчание со всех сторон.       Вряд ли хоть кто-то всерьёз стал бы слушать Второго. Поэтому он решил заставить собравшихся его слушать. Не проявить интереса к речи, напитанной силой голоса дижен будет невозможно. Не хотят терпеть – пусть полюбят. Эти небожители – не его люди, демону не будет стыдно.       — Доброго утра, господа, — прокашлявшись, вполне дружелюбно начал он заново приятным, но ещё не сильно влияющим на разумы голосом, Чин Э.       — Оно было добрым ровно до тех пор, пока ты не вознёсся!       — Хэй! Се Лянь, Хуан Се или как там тебя? Отойди от него. Не боишься за себя, так хоть нам не мешай контролировать ситуацию.       "Хуан Се" посмотрел на говорившего индифферентным взглядом, а затем встал к нему лицом и спиной к оригиналу. Цзюнь У подпёр голову рукой, стоящей на подлокотнике и без всякого выражения на лице наблюдал.       — Слишком уж ты спокоен, для Непревзойдённого в окружении богов войны.       — Не то слово! Явился на Небеса как к себе домой. Даже меч с собой не взял. Настолько уверен в себе?       — Я не собирался нарываться на конфликт. К тому же мой меч имеет красный цвет и не предназначен для личных дел, — слегка опустив голову "признался" Второй.       — Настолько не воспринимаешь нас всерьёз, что ставишь символизм выше практичности? — злобно зашипели в ответ.       — Вы хотите сказать, что не хотите со мной мирно общаться из-за того, что я не имею при себе оружия?.. — вскинул голову и построил удивлённое выражение лица демон. — Разве это разумно?       На самом деле алогичность в поступках и словах небожителей ничуть его не удивляли. Все они пребывали на Небесах долгое время и подчинялись ложному Императору Небес. Безликому явно не нужны были умные подчинённые, способные раскрыть его самого.       — Верно. Это – открытое пренебрежение! — последовало немедленное подтверждение.       — Тунлу и так куёт клинки. Я сам по себе оружие, можете бояться, если вам так комфортнее, — слегка склонив голову к плечу в жесте недоумения, предложил Чин Э.       — Ты можешь хотя бы приличия ради взять грёбаный меч? — всё же перешёл на крик один из собеседников, начиная скандал.       — Да чего мы вообще могли ожидать от лорда Шаньмо и Второго? — раздражённо фыркнул не то на небожителя, не то на Второго.       — Курятник, — немного вздёрнув голову, подал голос "Хуан Се". — А-Э, дай руку, я решу "проблему".       — А? — повернувшись к кукле переспросил демон, уже протягивая ладонь левой руки.       О, у него была очень забавная идея. Се Лянь ведь был когда-то богом войны... Представив пред мысленным взором то, как могла бы выглядеть теперь форма меча для нового истинного обличья Чин Э, Второй изменил внешний вид цветка.       На глазах у всех собравшихся, "Хуан Се" стал мечом для Чин Э. Одна сторона плоской части лезвия была белой, другая – чёрной. На острой резной гарде по центру с обеих сторон красовалось по янтарному кабашону. Оранжевый и жёлтый. И таких же цветов две кисточки, вместо обычной одной на рукояти. Меч не был золотым, как у большинства богов, не был он и серебряным. Он создавал впечатление выкованного из двух видов ци, почти как Умин... Вот только он был фальшивкой.       Покрутив меч в руке, чтобы осмотреть, и незаметно настроить центрировку, Чин Э, явно демонстрируя, что не делает ничего для себя необычного, сотворил в правой руке оранжевый цветок канны. Он не держал его долго и быстро обратил его в ножны, ловко привязанные к поясу и тут же использованные по назначению, но действовал он открыто, чтобы не создавать лишнего ощущение угрозы, а потому все "старички" успели оценить тот факт, что тот, для кого стал мечом наследный принц "в одной руке цветок, а в другой меч", сам может бывать в таком образе. Вот только в случае Чин Э было большим вопросом что хуже – меч, который был ему не нужен, или цветы, которые тот использовал без всяких усилий для создания предмета по своей прихоти. Многих быстро посетила мысль, что любой такой цветок мог бы стать и мечом. А те, кто бывал под стенами Аньнин и вовсе прекрасно осознавали, что те могут быть армией, причём неостановимой и неутомимой.       — Теперь мы можем поговорить нормально? — немного более насыщенным силой яо голосом уточнил Второй с миленькой улыбкой поднимая руки, как бы показывая, что всё ещё не имеет намерения нападать.       — Разумеется, — прежде чем кто-либо другой ответил Цзюнь У. — Красивая техника.       Замешательство, испытанное Чин Э из-за последних слов явно поступило сквозь улыбку на пару мгновений, заставив фальшивку не то тихо хмыкнуть, не то просто сделать короткий резкий выдох. «Что за гуй? Он издевается или это попытка быть дружелюбным?». И только с небольшим запозданием до демона дошло, что мог иметь ввиду Безликий Бай. Это ведь он "познакомил" Се Ляня с цветами.       — Благодарю, — тем не менее принял похвалу Чин Э. — Я собираюсь стать единственным обладателем этой силы, поскольку естественные её носители не разумны и довольно опасны.       — Похвальное стремление, — кивнул Цзюнь У, распрямляясь. — Но сейчас надо решить, что делать с твоим пребыванием на Небесах. Ты нам не нужен, и никто тебе не доверяет.       — Как грубо. Но я понимаю. Мне тоже не нужны Небеса. Даже если бы вы не были против, я бы предпочёл не оставаться в Столице.       — А если бы пришлось остаться, что бы ты делал? — выглядя вполне удовлетворённым данным ответом, спросил Первый.       Чин Э задумчиво приложил костяшки пальцев к подбородку и, не особо торопясь, прикинул вероятность. Раз праздный вопрос поступил от "Императора", то не было бы чем-то некультурным потратить немного лишнего времени.       — Не думаю, что меня всерьёз могло бы что-то удержать на Небесах, но в теории... — с усмешкой осмотрев собрание, демон всё же дал ответ. — Я бы защищал от вас демонов, которые не нарушали порядка и добивался доказательств виновности каждого. Вспомнить только ваш "дозор" или нападения на Аньнин! Мне явно бы пришлось завалиться бумагами с досье, как богам литературы, и при этом скакать по всей поднебесной с мечом, чтобы разбираться с теми, кто не понимает иных языков, кроме языка клинков. Ничего нового. Только ещё и жить в окружении тех, кто меня ненавидит.       Его не перебивали. Все слушали весьма внимательно и Чин Э знал почему. Во-первых, "ересь" всегда обладает определённой притягательностью, особенно если тот, кто её говорит, уверен в своих словах. Во-вторых, голос Второго теперь окончательно перестал быть обычным. И если Бай Усянь, как демон, почти не ощущал влияния, то вот слабейшие из богов постепенно поддавались чарам, понемногу проникаясь чем-то отдалённо похожим на симпатию.       — Значит выгоним, — заключил Цзюнь У, дождавшись, пока голос стихнет.       — Замечательно, я поддерживаю эту идею, — согласился Чин Э.       — Уверен?       — Вы ведь всё равно не оставите в покое мой дом? Это единственное, что могло бы быть причиной, — предложил Второй, ни на что не надеясь.       — Нет, решение об уничтожении неоспоримо, — ухмыляясь слегка улыбаясь, покачала головой фальшивка.       — Что ж, тогда бывайте, — хмыкнул демон, разворачиваясь к выходу.       В последние слова он щедро влил чар. Не оборачиваясь, Чин Э махнул рукой, как бы на прощание и... Исчез.       Вся непрерывно смотревшая на него публика разом потеряла концентрацию на одном объекте и уже готовилась вновь разразиться обсуждениями, когда её внимание привлёк очень громкий в общей тишине звук разрезаемой вместе с позвоночником плоти и последовавший за ним тяжёлый глухой удар чего-то об камень. На глазах более чем сотни богов войны, голова "Сильнейшего Бога Войны и Императора Небес Цзюнь У" упала на пол, отделённая от тела.       Возле трона с окровавленным двухцветным мечом замер Чин Э. Без иллюзий, в истинном облике. Просто потому, что хотел сделать нечто столь важное, будучи собой. Да и не обратил никто внимания на такую мелочь, когда рядом есть труп. Его двухцветные глаза пристально смотрели на голову, будто ожидая, что она заговорит. И она заговорила.       Небожители замерли в ужасе и оцепенении. Лин Вэнь поджала губы и отошла подальше от своего места рядом с лестницей к трону.       — Ты что творишь? — булькнув кровью на губах спросила голова. — Ты же не мстишь... Выражение лица Цзюнь У почти не было болезненным, скорее удивлённым       — «За себя». Да. Я просто вспомнил, что ты меня достал, фальшивка. Это не убийство. Ты демон и воскреснешь из праха. Но доверия твоих слепых выкормышей ты будешь лишён, поскольку боги не воскресают, а их отрубленные головы не говорят, — с фальшивкой улыбкой пояснил Второй, неспешно вытирая меч о труп. — Удачи в восстановлении, Первый.       Чтобы не допустить восстановления тела иным образом, Чин Э положил руку на грудь обезглавленного тела, от которого ци тонкой нитью тянулся к голове и весьма бессовестно, на взгляд повёрнутой совсем в другую сторону головы, забрал почти не сопротивляющуюся силу себе.       — Ублюдок... — было последнее слово фальшивки в этом воплощении.       Ублюдок же фыркнул и, наконец, в самом деле покинул Небеса, не дожидаясь пока оклемается пантеон, лишившийся головы.