Цена счастья

      — С Днем Рождения! — поздравление, выкрикнутое хором, сопровождалось взрывами конфитюра, который засыпал Миднайт с ног до головы.       — Боже, спасибо! — проговорила она, слегка хихикнув и прикрыв рот копытцем. — Подумать только, что я живу с вами уже больше года. Время летит так быстро.       Всего через пятнадцать минут все обитатели дома сидели за столом и пили чай с тортом. Лишь Перл Фэшн и Астрал Шиммер перешептывались между собой, поглядывая на всех остальных собравшихся, прерывая шепот только тогда, когда кто-нибудь из детей переводил на них вопросительный взгляд. Спустя какое-то время Астрал Шиммер взял в телекинез бокал и легонько стукнул по нему боковой частью вилки. Резонирующий звон привлек внимание всех в комнате, после чего он встал, собираясь произносить речь.       — У меня есть небольшое объявление. — спокойно начал он. — Миднайт, ты подобно благословению Селестии повстречалась на жизненном пути нашей семьи год назад. Ты уберегла эту семью от возможной гибели моей дорогой супруги и помогала нашим детям в учебе и повседневной жизни. Да, порой между вами все складывалось не лучшим образом, но никто не идеален. И вот тебе уже 14 лет, наблюдая со стороны, как ты растешь и становишься достойнейшим членом общества, мы задумались о том, как мы могли бы помочь тебе на твоем нелегком жизненном пути. И у моей жены появилась прекрасная идея, которую я сразу же одобрил. Миднайт, может, ты была бы не против стать официальным членом этой семьи и позволить мне и Фэшн стать твоими законными опекунами?       От слов отца Спирит поперхнулась чаем и прервала торжественную тишину порывом кашля. Фэшн помогла дочери легким постукиванием по спине, после чего все взгляды вновь устремились в сторону Миднайт. Все были в нетерпении услышать ее ответ, в то время как она смотрела ровным взглядом на две свечи, лежащие на краю ее тарелки. Вскоре она подняла взгляд, и на ее глазах проступили легкие слезы.       — Я с радостью принимаю это предложение, г-н Астрал. — заметив на себе довольный, но вопросительный взор Фэшн, она поправила себя. — То есть отец. — после этих слов взгляд Фэшн стал исключительно довольным.       Слегка омрачило торжество только то, что Спирит после этого отлучилась, сославшись на плохое самочувствие, и так и не вернулась к концу празднования.       В голове Миднайт остаток вечера была только одна мысль: «Что ж, это было неожиданно, но, думаю, реакция, которую я им показала, удовлетворила их полностью. В любом случае, эта ситуация должна быть мне исключительно выгодной.».

***

      Лежа на кровати с книгой по сомнологии, Миднайт услышала стук в дверь.       — Войдите. — после ее слов в комнату моментально проникла Спирит. Вид у нее был весьма угрюмый и раздраженный. — Боже, чем я обязана визитом сестренки в столь поздний час.       — Не называй меня так! Никакая ты мне не сестра. — огрызнулась Спирит.       — Да, пожалуй, ты права, официально документы будут оформлены лишь послезавтра, а пока что вы все еще г-жа Спирит для меня.       — Даже после подписания документов ты не станешь для меня сестрой!       — Тише, г-жа Спирит, я думала, что у нас статус перемирия после визита капитана королевской стражи.       — Скорее уж статус холодной войны. Говори, ты этого добивалась всё это время?       — О чём это вы?       — Не строй из себя дуру. Теперь, когда ты станешь официальным членом семьи, тебя впишут в завещание, после чего ты отравишь моих родителей, так? — поначалу сидевшая с каменным лицом от этих слов Миднайт внезапно залилась издевательским для Спирит смехом.       — Г-жа, прошу вас читать поменьше детективов, иначе вы станете еще более параноидальной кобылкой, чем я. — проговорила Миднайт сквозь смех и слезы. — У меня нет ни желания, ни нужды это делать. — с мрачной ноткой в голосе проговорила она.       — Но ведь средства на месть всей Эквестрии тебе нужны, а с капиталом от наследства можно многое совершить. Разве нет, Коузи? — в еще более ехидной и мрачной манере, чем Миднайт, проговорила Спирит.       — Г-жа Спирит, вы, наверное, могли догадаться, что необоснованную клевету в мой адрес я ненавижу так же сильно, как и любой другой пони! — сквозь зубы процедила Миднайт.       — Клевета? Откуда мне знать, что это клевета? Всё, что мне известно о тебе, не может подтвердить никто, кроме тебя.       — Вы знаете всю правду, и документы — лучшее доказательство, что я могу вам представить.       — Лжешь! — Спирит сорвалась на крик, но после также быстро успокоилась. — Послушай, всё, чего я желаю, это чтобы моя семья была в безопасности. Если тебе нужны деньги, но ты это отрицаешь, потому что не хочешь выдавать себя, то я дам тебе их. Отец завел счет в банке в день моего рождения и пополнял его средствами каждый год. С учетом процентов там, наверное, сейчас около 50 000 битсов. Поскольку мне уже 16, то я могу сама спокойно распоряжаться всеми средствами на этом счету. Если ты хочешь, я сниму оттуда все деньги и передам их тебе, лишь бы ты оставила этот дом в покое.       — И вы вновь услышите от меня ответ "нет". Я повторюсь, что меня не интересуют деньги, неважно чьи они и сколько их. Я здесь в поисках личного счастья, и нашла его в вашей семье, и меня не интересует, согласны вы с этим или нет.       — Вот же зараза. — бросила Спирит, багровея от гнева.       — Ах, бедная неприкаянная г-жа Спирит. Кажется, я поняла, в чем дело. Вы меня боитесь. Ведь так? — Спирит промолчала. — Ну конечно же. Ваши подростковые комплексы формируют страх передо мной из-за моих чрезмерно развитых способностей.       — Не правда!       — Что такое? Вы же хотели услышать правду от меня, значит, слушайте. Ваши комплексы сформировали страх от побега Коузи Глоу и моего превосходства над вами. Этот страх раздувался внутри вас, подкрепляясь паранойей и боязнью перестать быть любимой дочерью. Всего за одну ночь, за ту ночь, когда я впервые ночевала здесь, он разросся до такой степени, что вы не смогли переварить его и развеять. Из-за этого он давил на ваш желудок и мозг, и поэтому вам приснился бредовый кошмар, который показался вам реальностью. В итоге мы ведем этот разговор, потому что маленькая кобылка пытается вести себя как взрослая, оправдывая при этом свои проблемы мною, простой сиротой, в лице которой она видит мировое зло! Ну как, уже приближаюсь к истине?       — Заткнись! — в глубине души Спирит почувствовала укол задетой гордости, осознавая, что часть сказанного Миднайт была ближе к правде, чем ей того хотелось.       — Нет, вы меня не заткнете! Думаете, что я простая кукла, которая будет выслушивать все оскорбления? Значит, мне придется вас расстроить, потому что мне это надоело, надоело терпеть тебя и все оскорбления, исходящие от тебя!       — Если знала, что я хочу от тебя избавиться, то почему не попыталась приструнить меня по-тихому? Почему не давала отпор? — Спирит попыталась занять оборонительную позицию в разговоре.       — Да потому что до конца верила, что ты образумишься, хотя мне было больно выслушивать все обвинения в мой адрес и терпеть оскорбления. Всё потому, что я надеялась, что ты поймешь, что моя прежняя жизнь приносила мне боль каждый день. — Спирит резко изменилась в лице от ее слов. — Но какое дело нашей кисельной барышне до жеребенка с улицы? — Миднайт встал на облако и с наигранной театральной манерой начала тянуть сказанные слова и ходить кругами. — Вот я, бедная я. Какое тебе дело? У тебя всё прекрасно. У тебя есть дом и семья, а моя судьба так ужасна. — вдруг ее голос стал вновь серьезным и она вторила злобный взгляд в Спирит. — Знаешь, каково это, когда тебя избивают каждый день до потери сознания, так что на тебе не остается живого места? Каково это голодать на холодной улице? Или, может, ты знаешь, каково каждый день желать сдохнуть отцу и матери за то, что они оставили тебя в приюте, за то, что они заставили тебя терпеть всю эту боль? Ничего ты не знаешь! — все это Миднайт произнесла взахлеб, доводя Спирит до слез. Во время своего монолога она медленно приближалась к Спирит в полете, что бы их глаза были на одном уровне. Так она заставила ее вжаться в стену и сесть на пол. Поняв, что она произвела своей театральной игрой нужное впечатление, она резко стала грустной и поникшей. — Я осталась, потому что думала, что если я где-то смогу найти для себя дом, то только здесь.       Спирит стало тошно на душе от ее слов, скребущее чувство вины, дремавшее до этого, пробудилось и теперь заставляло ее чувствовать отвращение не к Миднайт, а к себе. Она открыла рот в надежде, что сможет сказать что-нибудь, чтобы исправить ситуацию, но Миднайт, уже сидящая к ней спиной, каким-то образом заметила это и остановила ее простой и сухой фразой "уходи".       Фраза была произнесена с такой горестной интонацией, что превратилась в одну из таких фраз, что замыкают диалог напрочь, мешая обеим сторонам продолжить его, несмотря на все усилия. Это заставило Миднайт внутренне удивиться, так как она не ожидала от себя такого. По всей видимости, она сама не заметила, как вложила в сказанное часть своих настоящих эмоций от того, что невольно вспомнила свою жизнь в приюте. Похоже, что часть своего монолога про унижения и надежды на счастье и дом она невольно вырвала из глубины своей души и вложила эту боль в слова, заставив их быть такими живыми. От этого у нее тоже появилось скребущее чувство отвращения к жизни, которое заставило ее потерять свой настрой и настроение.       Помявшись в неуверенности еще какое-то время, Спирит развернулась, чтобы покинуть комнату, но, как только она открыла дверь, то сразу же наткнулась на мать, стоящую за ней.       — Мамочка. — промямлила Спирит, всматриваясь в одновременно грустное и злое выражение лица Фэшн.       — Ой-ой. — проговорила Миднайт, обернувшись через плечо, и моментально заразившись настороженным настроением Спирит.       — Вы двое идете со мной в библиотеку, сейчас же. — повелительным тоном сказала Фэшн. Обе не осмелились противиться этому приказу.       Как только все трое оказались внутри библиотеки, Фэшн закрыла за ними дверь и усадила на диван. Усилив свечение ламп люминесцентным заклинанием, она уселась между ними на диване. Им казалось, что воздух стал плотным, как кисель, и что сейчас они выслушают самую нудную и длинную нотацию в их жизни. Но вместо того чтобы отчитывать двух кобылок за их громкое и не слишком дружелюбное поведение друг к другу, Фэшн лишь захватила обоих в телекинез. Пододвинув обоих как можно ближе к себе, она положила их головы себе на грудь и приобняла, положив свою голову поверх их.       Спирит моментально отдалась в объятья матери, а Миднайт замерла на месте, боясь пошевелиться. Она давно не ощущала подобного. Она могла чувствовать теплое и мягкое тело Фэшн под своей щекой, слышала ее ровное сердцебиение, ощущала ее дыхание у себя на макушке и чувствовала, как внутри нее самой распространяется тепло, которое казалось ей давно забытым и потерянным. Она ощутила, как на глазах непроизвольно выступили слезы. "Черт, ну почему сейчас? Почему ты напоминаешь мне о ней, заставляя меня страдать?"       — Рассказывайте, что у вас случилось? — нежно, почти шепотом, проговорила Фэшн.       — Ничего. — молниеносно ответила Миднайт, пытаясь выиграть уклончивым ответом время для того, чтобы придти в себя.       — Ясно, а что ты скажешь, Спирит?       Единорожка поначалу хотела ответить, как Миднайт, но быстро поняла, что этот трюк не сработает дважды на ее матери. — Мы поссорились. Это была моя вина, мне очень жаль. — без утайки и эмоций выдала она. Её слова невольно заставили Миднайт начать слушать их диалог.       — Возможно, мне стоит рассказать вам кое-что важное. Я надеюсь, вы уже достаточно взрослые, чтобы воспринять адекватно то, что я вам скажу. — она проговорила все это со вздохом, не переставая гладить обоих. — Спирит, по началу, когда я ехала на встречу с Миднайт, я также относилась к ней со скрытым подозрением, особенно после твоих рассказов. Дело в том, что, когда мы попали в аварию, я была беременная. — ее слова заставили Миднайт вздрогнуть и побледнеть.       — Вы были?! — она подняла голову и взглянула испуганным взглядом в глаза Фэшн. В голове болезненно всплывали события того дня, она пыталась вспомнить, видела ли она у нее живот, вспоминала о кровотечении и побледнела еще больше. В голове подобно грому сверкнула мысль: "Я что, убила жеребенка?"       Фэшн поймала ее слезливый взгляд и ласково улыбнулась. — Да, была. На третьей неделе.       Услышав о сроке Миднайт, мгновенно полегчало, самообладание вернулось в тело, убирая с лица бледность. Кто-то мог назвать ее логику чрезмерно холодной, но она не могла посчитать это за убийство. В ее понимании убить то, что представляло из себя по сути набор клеток, было не страшнее убийства комара. Она просто не могла считать недостаточно сформировавшийся плод живым и не понимала, как другие могли думать иначе. Возможно, ей казалось, что существо по-настоящему начинает жить лишь когда начинает мыслить или самостоятельно дышать.       — Я тогда была крайне подавлена этим, но старалась держаться ради вас с Призмом. Возможно, я тогда подсознательно винила Миднайт, сама не знаю за что. Но когда я увидела её вживую, то сразу же поменяла свое мнение. Я увидела перед собой усталую и крайне несчастную кобылку, в ее комнате не было ни единой игрушки, только научные книги да пробирки. И тут я поняла, что Селестия послала мне её заместо моего жеребенка, чтобы я могла утешить её и наполнила её жизнь счастьем. Вскоре мои догадки оправдались, этот черствый сухарик совсем не умел веселиться, и ее за ноги не оттащишь от химического оборудования. — она потрепала Миднайт по голове, на что та не среагировала, предпочитая внимательно слушать Фэшн. — Но когда мне удавалось это сделать, я могла видеть, как на ее лице появляется искренняя и добрая улыбка, которая согревала мне душу. Надеюсь, теперь ты можешь понять мои чувства, Спирит, возможно, я должна была признаться в этом раньше, прости, если была плохой матерью. — ее слова произвели неизгладимое впечатление на обоих, заставляя из задуматься о многом.       — Ты отличная мама! — с укором возразила Спирит, реагируя на последние слова матери. — Думаю, что Миднайт была права, когда говорила со мной в комнате. — стыдливо призналась она. — Думаю, я просто завидовала, что она сразу же привлечет все ваше внимание на себя, и вы забудете обо мне, потому что она лучше во всем, даже в магии. Не знаю, как по-другому это объяснить. Думаю, я и вправду искала оправдания для своих комплексов и страхов. — с этими словами она сильнее прижалась к матери.       Фэшн хотела утешить дочь добрыми словами о том, что они с отцом никогда о ней не забудут, но ее опередила Миднайт.       — Бред.       — Что? — непонимающе переспросила Спирит.       — То, что ты говоришь, полный бред. С чего ты вообще взяла, что родители о тебе забудут? У тебя отличная семья: благородный и справедливый отец, очень добрая мать и младший брат, который готов поддержать тебя. Я могу понять страх потерять всё это, но не могу понять, почему ты думаешь, что они сами захотят отвернуться от тебя. — ее слова ошеломили Спирит. Такое утешение - это последнее, что она ожидала услышать от Миднайт.       — Теперь и у тебя все это будет. — Миднайт ничего не ответила на слова Фэшн. Она уже давно перестала смотреть ей в глаза, предпочитая смотреть в пол задумчивым взглядом, все еще находясь при этом в ее объятьях.       — Миднайт. — сказала Спирит после продолжительной паузы.       — М?       — Я бы хотела извиниться за всё. Я наговорила тебе столько гадостей за этот год, совершенно не задумываясь о том, что ты при этом чувствуешь. Мне очень жаль. — в том, что ее извинения были искренними и звучали от всего сердца не возникало сомнений. — Я надеюсь, что мы еще сможем стать подругами, обещаю стать лучшей пони, чтобы этого не повторилось.       Миднайт сидела задумчиво и неподвижно. Спирит зарылась в объятья матери, с трепетом ожидая ответа.       У Миднайт в голове бурлило неопределенное море вопросов к самой себе: "Зачем мне всё это? У меня уже есть семья, которая ждет меня. Они же наверняка бросят меня, когда узнают. А если нет? Привязываться к пешкам опасно, они — расходный материал, это погубит меня. А если нет? Если они тоже смогут стать моей семьей, разве я потеряю что-нибудь от этого? Семья — это моральная поддержка, а разве моральная поддержка — это не то, что мне нужно сейчас больше всего? Почему всё так тяжело? Почему я вообще думаю об этом, вместо того чтобы, не задумываясь, ответить?". Спустя неопределенное время молчания Миднайт с небольшим отчаянием и грустью в голосе ответила Спирит, которая уже успела потерять надежду на ответ и начала проваливаться в сон.       — Спирит.       — М? — сонно пробормотала единорожка.       — Думаю, мне тоже стоит извиниться перед тобой.       — За что?       — За то, что накричала на тебя в комнате. И, возможно, за то, что могла быть резкой в некоторых вопросах. И, возможно, я должна извиниться перед вами обоими за то, что иногда была такой черствой и ставила учебу выше своего и чужого счастья и времени, проведенного с семьей.       — Иногда? — с ухмылкой переспросила Фэшн.       — Ладно, может, чаще, чем иногда. — стыдливо, с небольшим рычанием, согласилась Миднайт, заливаясь краской. — И, возможно, мне даже в какой-то степени льстило то, что ты так активно интересуешься моей персоной и иногда скрашиваешь мою рутину спорами со мной, если не перегибаешь палку. — Спирит уже успела поднять голову и сверлить удивленным взглядом Миднайт, которая отвернулась от всех, чтобы никто не мог видеть ее смущения. — Но я не думаю, что мы сможем быть подругами. — после этих слов ушки Спирит опустились, а взгляд Фэшн стал печальнее. — Потому что я... я... — она сделала глубокий вдох перед тем, как продолжить. — Я бы хотела узнать, какого это — иметь старшую сестру, а не подругу. — после этих слов ее лицо было почти таким же красным, как и помидор, и она, не выдержав настоящего смущения, последовала примеру Спирит и зарыла мордочку в Перл Фэшн, как в подушку.       — О, посмотрите, кто это у нас такой неприступный при всех, но на самом деле любитель телячьих нежностей, — радостно проговорила Фэшн, вновь потрепав Миднайт по гриве.       — Не злорадствуйте! Мне сейчас и так очень стыдно. — пробубнила она не слишком внятно.       Спирит была крайне тронута признанием Миднайт. Она не могла вспомнить, чтобы слышала от нее что-то более откровенное, даже их разговор в спальне не казался ей теперь таким открытым. Впервые за год она смотрела на нее не как на угрозу или постороннего, а как на близкого, которого хотела утешить. Поэтому, поддавшись порыву чувств, она с мокрыми глазами приобняла Миднайт, заставив ту вздрогнуть от неожиданности.       — Я бы тоже была не прочь узнать, какого это — иметь младшую сестру.

***

      Миднайт поймала себя на том, что она начинает засыпать во время раздумий. Похоже, тепло объятий разморило ее, погрузив в полусонное состояние. Аккуратно выбравшись из объятий, так, чтобы не разбудить спящих на библиотечном диване Спирит и Фэшн. Она взглянула на часы, на них было 2:15. Оказывается, она просидела в их объятиях час с небольшим, размышляя о произошедшем.       Уже привычным маршрутом, во мраке ночи, она дошла до своей комнаты. Решив освежиться, чтобы не уснуть, она открыла балконную дверь, впуская холодный воздух в комнату. Она выставила на балкон стул и перед тем, как выйти самой, прихватила с собой склянку с образцом зелья из язвительного плюща, значившуюся под номером один в ее журнале. Усевшись на стул, она залпом опустошила содержимое склянки, которое горчило от спирта, и принялась смотреть на Луну и источаемый ею холодный свет.       — Похоже, я совсем расклеилась, живя с этими слюнтяями. — подумав секунду над сказанным, она поправила себя. — С этими пони. "Неужели мне все это и вправду нужно? Но зачем? Разве мамы с тетей мне недостаточно? Хех, если так подумать, то мама с тетей тоже не кровные сестры. Считают себя сестрами, хотя никогда официально ими не были, даже в теории не могут ими стать. Подобные отношения я видела только у Скуталу и Дэш."       Она сорвала один из цветков мака, который блестел тусклым красным цветом в свете полной Луны. Засунув стебель в рот, она принялась жевать его и ворочать им в разные стороны. Почти сразу после этого ее тело начало окрашиваться в светло-розовый цвет, на щеках проступили веснушки, волосы завернулись в тугие небесно-голубые кудри, а на боку вместо пронзенного облачного сердца появилась багровая ладья. Она не боялась, что ее увидят в таком виде, снизу нельзя было разглядеть, что происходит на балконе, дверь в комнату была заперта, а небо находилось под контролем ее взгляда. Иногда она позволяла себе такую вольность, чтобы вновь почувствовать себя собой и не сходить с ума от того, что ее настоящую личность вытисняет образ Миднайт Рейн. "А что насчет Фэшн? Она же никогда не заменит мне маму, хотя вынуждена признать, что она очень хорошая и напоминает мне ее своим поведением. Я физически не смогу называть ее матерью, максимум — матушка. Думаю, не так плохо то, что она заботится обо мне. Наверное, она даже права. Учеба успела превратиться в рутину, и я, наверное, сошла бы с ума, если бы не ее сумасбродные затеи по выманиванию меня из комнаты ради похода на пляж или еще чего-нибудь." "Интересно, скучает ли по мне мама? О чем я вообще думаю? Конечно же, она скучает! А вдруг она разочаровалась во мне после всего? Нет, я уже рассуждала на эту тему, этот вопрос закрыт. Нет, и точка! Хотелось бы мне встретиться с ней поскорее, но сейчас слишком опасно даже думать о таком."       Доев сладковатое соцветие, она взбодрилась окончательно и вернулась в комнату вместе со стулом, чтобы продолжать свою работу.       — Слишком много мыслей не по теме. В науке нет места сантиментам, — пробубнила она, возвращаясь к чтению книги. Не заметив, что на лице у нее была довольная ухмылка от мыслей о произошедшем.