Обожжённые

— Анна, Анна, — подбежал к воротам школы, чуть ли попутно не сбив нескольких учеников, Тони. — Куда так торопишься? Неужели на алгебру? — поправив лямку рюкзака, усмехнулась девушка и потрепала друга по волосам, как только тот оказался к ней достаточно близко, а затем ребята медленно пошли в сторону дверей школы. — Кажется, у меня проблемы. Очень большие проблемы, — мысленно себе копал могилку Томпсон, в которую он переедет, чтобы Анна его не достала. Хотя она и там бы его не только вытащила за уши или ещё за что, но и надрала задницу по самое последнее число своим тонким кожаным ремнём. Однако, если быть чуть честнее хотя бы с самим собой, конкретно сейчас Тони видел не прям большую проблему, так, всего лишь космических размеров совершённую им ошибку. Это додуматься надо было сделать такой огромный скачок в их… Да это даже не отношения! И Тони просто… Расчувствовался! Быть может всё-таки истинность и на него начала влиять, а потому произошло то, что произошло? Ага, вот так он и скажет в следующую встречу Рудольфу, да. А тот его, пожалуй, насмерть достанет своими вопросами, когда же у них будет следующая ступень. Томпсон скорее навернётся с этой лестницы, чем у них дело дойдёт до чего-то из разряда, чем обычно хвастаются все мальчики в его возрасте. И самое главное — Тони понимал, что, если до вампира дойдёт момент, о котором сейчас он мельком подумал, то это будет масштабная и уже непоправимая глава в его биографии, где на данной странице жирным почерком будет написано «Бедного юного мальчика до смерти замучал собственный истинный вопросами про их будущее». Вот со смеху помрёт тот, кто это будет переписывать в какую-нибудь научную статью по истории истинности человека и вампира. — Тихо, ковбой, что случилось? Он что-то тебе сделал? — глаза Анны сузились и Тони как можно скорее постарался внятно объяснить в чём дело. — Поцеловал, — выпалил тот прежде, чем успел правильно сформулировать мысль и тотчас пожалел. — Что?! Когда? Как? Ты дал ему по морде? — Я… Я его поцеловал, — обречённо выдохнул Тони. — Зачем? — выгнула левую бровь девушка. — Не знаю я! Просто он говорил такие вещи… Это было странно и одновременно очень приятно слышать. А потом… — То есть вы даже не встречаетесь, но уже успели поцеловаться. Ладно, допустим, хоть понравилось? Или его многолетний опыт не дал о себе знать? — Анна, я поцеловал его в щёку, а не губы. — Так, стоп, — остановилась та, оттащив за рукав куртки Томпсона в сторону, чтобы другие ученики могли спокойно пройти. — То есть ты такой спектакль устроил из-за поцелуя… В щёчку? — Ну… Да? — Тони, я, конечно, знала про твою впечатлительность, но, настолько воспринимать каждую деталь… Нет-нет, я не осуждаю. В шоке слегка. Причём давно. — И что теперь делать? Мне надо сказать, что я этого не хотел и это была ошибка? И вообще, почему ты такая спокойная? Я думал ты мне, ну, к примеру, дашь леща или оплеуху. Или, — Тони усмехался и взгляд случайно упал вниз — на свой пах, — Врежешь в почти самое сокровенное. — А сам как думаешь? И вообще, я не одобряю, этот тип мне ни капельки не нравится, и я не желаю видеть его рядом с тобой. Но, — подняла она указательный палец вверх. — Во-первых, против моих слов и желаний стоит ваша связь из-за истинности, а, во-вторых, ты сам уже путаешься в своих мыслях и желаниях, а также, соответственно, чувствах, а это прямой показатель того, что твоя истинность, — палец направили на грудь Томпсона. — Пробуждается. Развивается. Осеменяется или как-то так, не знаю. Друзья после «многозначительного» кивка Тони возобновили ход и у парня было немного времени подумать: а что же ему сказать? Сам решил, что не будет торопиться, а для бессмертного время — точно не проблема. Но по итогу сделал так, как совершенно не… Хотел и не планировал. Ну, точнее, точно уж не планировал. И получается хотел? Весь школьный день пролетел быстрее, чем летние каникулы, а подросток успел даже забыть о случившемся, чему был искренне рад, когда, идя домой, Анна вновь подняла эту тему. Однако Тони был уже более спокоен и ответил, что подумает. Только подумать он не успел. — Эй-эй, ты чего? — Томпсон уронил рюкзак, свисающий с плеча, и распахнул глаза, вжимаясь в стену позади под натиском чужого тела, пока его владелец стоял напротив. Внезапно вампир прильнул ближе в шее, но не быстро, как делал ранее, а медленно, и шумно вдохнул. — Я соскучился, — руки опустились на талию, но насколько быстро и одновременно невесомо, будто их там и не было. — У тебя же работа, — моментально напомнил Тони, всё ещё не шевелясь. — Пришлось делать всё чуточку быстрее, чем обычно. Очень хотелось к тебе. — Вот ты обрадуешься, когда поймёшь, что уже через пару дней у тебя не будет возможности приходить, когда вздумается, — ещё в школе Тони получил сообщение от мамы, что они через два дня вернутся. — А может быть стоит просто рассказать, как есть? Зачем утаивать о появлении истинного? — отпрянул Рудольф, наклонив голову вбок, сразу догадавшись, что именно о приезде родителей сказал Томпсон. — Я ведь уже говорил, — нехотя ответил подросток. — Это плохая идея и я вообще-то хотел познакомить родителей с девушкой. И человеком. И после колледжа. — Могу надеть платье и дам тебе выбить себе клыки. На восстановление уйдёт как минимум парочка часов — для ужина в самый раз. Тони неожиданно для себя представил эту картину и прыснул, уткнувшись в чужое плечо, а затем поднял глаза. — Я серьёзно вообще-то. — Хорошо, я понял. Но ведь когда-то нужно сказать. Я не буду прятаться вечно. Хочешь сам скажу? Если ты боишься или стесняешься. — Думаю, что моя мама тебя, пожалуй, убьёт, — как-то раз матушка попыталась поговорить на тему секса, а Боб сидел рядом и молча кивал, держа Дотти за руку и вот в этой обстановке Тони хотел бы остаться ещё раз меньше всего. — В первый раз, что ли? Эти слова заставили Томпсона прыснуть во второй раз и, наконец, поднять рюкзак с пола, отойдя к своему столу. — И что, так скучал, что готов, не знаю, смотреть как я делаю домашку? — повернул голову Тони. — Ты когда сосредоточенный, то постоянно кусаешь ручку или карандаш. Знал? — вампир по-свойски развалился на кровати. — Ах, ну да, ты ведь всё обо мне успел насмотреть, — Тони начал доставать нужные ему тетради. — Не всё. Какой у тебя любимый цвет? — Попробуй угадать. — Может на желание? — Ты хочешь угадать мой любимый цвет на желание? — обернулся подросток с тетрадью в руках. — Я же могу соврать. — Уверен? — приподнял брови вампир. — Ладно, не могу, — Тони и забыл, что перед ним, а, вернее, позади, был не человек, которого можно так просто надуть. — По рукам. — Фиолетовый. Томпсон удивлённо посмотрел куда-то поверх вампира, который в этот момент, прикрыв глаза и закинул ногу на ногу, всё также беззаботно лежал, слегка дёргая носком правой ноги. — Как ты?.. — Угадал, — Рудольф открыл глаза и довольно быстро — конечно же для человека, сел по-турецки. А потом будто бы зловеще потёр ладони друг о друга. — Сериал, — наконец медленно произнёс тот. — Серьёзно? Я ожидал чего-то… Более подлого, — не верил своим ушам Тони, думающий что его вот прямо сейчас, как минимум, ждёт что-то сильно смущающее и приводящее тело в горизонтальное положение. — Для более, как ты выразился, подлого у меня слишком не то настроение. Так что давай делай домашку и включай ерунду, которую вы с Анной смотрите. Мне интересно. — А ты чем займёшься? Неужели не будет скучно лежать ещё примерно с часа два? — Вампиры могут впадать в анабиоз. Так что, нет, не будет. А ты давай-давай, ручку в ручку и вперёд, — Рудольф лёг на живот, положил подбородок на скрещенные руки и кивнул на стол. Тони не стал комментировать эти слова, лишь ухмыльнулся и начал делать уроки, несколько раз уходя вниз, чтобы попить воды, а когда спустился в третий, захватив яблоко, то обнаружил, что вампир стоял, склонившись над тетрадями, внимательно читая его каракули. — Что, навёрстываешь упущенное? — откусив кусочек фрукта, Томпсон встал рядом. — Типо того. У тебя в четвёртом примере ошибка, кстати. Ты перепутал знаки, — бессмертный перевернул тетрадь, пальцем указывая, что Тони и так сразу заметил. Сразу сейчас, в смысле. — О, спасибо, — прожевал кусок Тони и откусил ещё. — Доем и перепишу. А ты пока ещё глянь, всё равно без дела сидишь, — сел на стул и крутанулся Томпсон, но после второго круга его остановила рука и он оказался лицом к лицу к Рудольфу. — Будешь? — поднял руку с яблоком Тони и вампир скосил взгляд на фрукт. — Ты его хотя бы помыл? — Да. Рудольф прищурился. — Вот зачем спрашивать, если знаешь ответ? — А зачем врать, если знаешь реакцию? Тони закатил глаза и, убрав чужую руку, принялся доделывать домашку под взглядом красных глаз. Уже через полтора часа, когда Тони выдохнул, откинувшись на спинку кресла и, даже позабыв, что он не один, выпалил: — Анну что ли позвать завтра? — Не обессудь, но я тогда буду ночевать у тебя под окном, — раздалось сзади и Тони вздрогнул. — Так, я никогда к этому не привыкну. — Сериал. Хочу сериал. Включай. — Ты как маленький ребёнок себя ведёшь, знал? — подросток нажал на кнопку и под столом всё замигало в преимуществе фиолетовыми цветами. — А дети не любят делиться, знал? — Ты ревнуешь к Анне? — Тони сам не верил в том, что говорил, поскольку привык к реакции близких на лучшую подругу — все знали о ней и уже не пичкали Тони разговорами, когда к нему приходили на ночь, о том, что болезни и дети в семнадцать лет — плохо и нужно пользоваться контрацептивами. — Если можно считать ревностью тот факт, что я хочу переломать ей парочку рёбер, то, наверное, да. — Офигеть. Но она мне друг. Не более. Даже не думай… Я говорю серьёзно. — Хм, — вампира встал позади подростка, положив руки тому на плечи, приблизился к уху, почти касаясь мочки, и прошептал. — Я её убью без колебаний, если увижу, что она тебе строит глазки. Тони моментально вспыхнул: резко развернулся, собираясь учинить немыслимых габаритов скандал и, несмотря на миловидный вид, сказать пару не ласковых слов, после которых даже у вампира уши завянут, но его прервали, положив обе руки на щёки и подросток, смутившись и растерявшись, перевёл взгляд на губы бессмертного и замолчал, давая Рудольфу сказать. — Послушай, я не хочу ссориться из-за того, что моя истинность сейчас выступает против моих здравых мыслей, которые крепко-накрепко прицепились ко дну моего сознания. Это сложно понять человеку со слов того, кто сам им давно не является и совершенно по-иному себя ощущает. Я не жалею тебе зла — и ты это чувствуешь, как никто другой, но моя уверенность то гаснет, то вспыхивает. Прошу тебя, поверь, что мои слова иногда быстрее, чем мысли, которые я как следует могу переваривать. Томпсон поджал губы и, как назло, у него засвербело в носу, а челюсть напряглась — он пытался не расчувствоваться — понимал, каково всё-таки было Рудольфу. Это чересчур безумная смесь: желание быть в курсе, где и с кем был Тони, как он провёл день, какие у него эмоции, хочет ли он ответных прикосновений, ответных приятных слов и есть ли у него ответные чувства. Такие же сильные и напористые, как у вампира, однако, в то же время столь невинные и первичные — это же Тони. Накрывшая волна эмоций захлестнула подростка, отчего он прикрыл глаза, понимая, что Рудольф — его истинный и что бы он не говорил, то важнее именно то, что он делал. Та ситуация, где он до ужаса напугал и Анну и Тони, прояснилась, ведь вампир был до ужаса голодным — покуда регенерировать без подпитки невозможно, и он мог запросто всё что угодно сделать с девушкой, но он её не тронул. Разве что, пожалуй, словесно. И Анна относится к выбору судьбы настороженно в душе, но приняла желания Тони и кроме счастья ничего ему не желала. Если бы Томпсон, как курочка-наседка, контролировал каждое свидание лучшей подруги и всё то, что следовало за ним, то его волосы давно бы поседели. Он понимал, что личная жизнь на то таковой и являлась, а слушать человек мог кого угодно, но прислушиваться именно к себе и своему сердцу. Ёкает — начало положено. Чувствуешь себя так, словно вокруг сплошное спокойствие и умиротворение — это твоё. — Тони? Руки вампира до сих пор лежали на юношеских щеках и тот смотрел сверху вниз, ожидая чего угодно, но явно не того, снизу раздадутся голоса родителей Томпсона, который сам, резко распахнув глаза, отпрянул от Рудольфа, словно они оба были, как минимум, голые. — Чёрт-чёрт-чёрт, давай через окно! — подросток начал выталкивать вампира к «выходу», а последний сделал ну такое недовольное каменное лицо, которое так и говорило «а чего не под кровать или в шкаф?». — Пожалуйста, прошу, мы же об этом уже говорили, давай, а то сейчас мама с папой сюда поднимутся! — Тони, родной, — как вовремя постучалась Дотти, ну конечно! — Я зайду? — П-подожди пару минут! — мгновенно ответил тот, умоляюще смотря на вампира, который, закатив глаза, тут же сиганул через окно — как раз в ту секунду, когда женщина вдруг открыла дверь. — Что случилось? Ты в порядке? — обеспокоенно рассмотрела Дотти Томпсона — прям чувствовала, что у него только что чуть сердце не вылетело через одно место. Парень попытался как можно более беззаботно улыбнуться и прильнул к матушке с объятиями. — Надо же! Какой сюрприз! Я не ожидал, что вы вернётесь так рано. — Полагаю, что ты был не один, — улыбнулась Дотти и внимательно смотрела на реакцию сына, который замер в её руках. Ну а Тони боялся даже вздохнуть. Она всё узнала и сейчас будет спрашивать, разбираться, а потом ещё и расскажет отцу — вот двойной напор Тони вряд ли выдержит. От этих мыслей стало слишком не по себе — парня бросило в дрожь, но как бы он не попытался её скрыть — вышло плохо. — Дорогой, неужели ты думал, что мы не поймём, что вы с Анной тут явно что-то устраивали? А вот сейчас Томпсон ничего не понял и, наконец, отошёл на шаг назад, смотря на родительницу, которая с видом победителя скрестила руки на груди. — Я прекрасно знаю Анну и что она не могла упустить возможность устроить тут… Тусу. Тони приоткрыл рот и только через пару секунд, когда до него дошло, что всё-таки имела в виду мама, стал тараторить. — А, да, чёрт, нас что-то выдало, д-да? Конечно, именно! Я очень жалею, что не сказал вам ничего и не хотел вообще, меня Анна чуть ли не насильно, это самое, того, — активно жестикулировал Тони руками, пытаясь как можно более убедительно не врать, а не спорить с доводами матушки. — Надеюсь, что всё прошло без, — Дотти прочистила горло. — Эксцессов. — Мам, поверь, именно их мы и избегали. Женщина ещё с минуту поговорила с сыном, а затем, когда к ним, вскоре, поднялся Боб и обнял сына, спросив, как у того дела, но ответила вместо сына Дотти, тут же поделившись о том, что всё-таки их опасения были не зря. Но без сарказма или иронии — скорее совсем капельку обеспокоенно. — Да брось, дорогая, в мои годы у нас практически каждые выходные были разные вечеринки и всё подобное. К том уже Тони уже не тринадцать лет и половое воспитание никто не отменял. Поэтому предлагаю заказать пиццу и посмотреть какой-нибудь фильм. Тони, если ты не хочешь, мы не заставляем. Анне привет. Если бы Томпсону сказали, что облегчение после какого-нибудь пройденного теста — высшая степень умиротворения, то он рьяно бы поспорил. Сейчас он лежал после душа с мокрой головой и переписывался то с Анной, то с Рудольфом. Подруга на рассказ о чуть ли не пойманном за мягкое место истинном Тони лишь посмеялась и удивилась везению обоих, а Рудольф скинул ссылку на женский костюм под названием «Невинная девушка» и спросил умеет ли Анна делать макияж. Вампиру крайне не понравилось то, что его чуть ли не вытолкнули, отказываясь просто по-человечески представить хотя бы как друга.

Мистер Надоеда 300+: И так, каковы шансы, что мы посмотрим сериал хотя бы на этой неделе?

Тони: Мы посмотрим, я же сказал. Тем более, я тебе должен, и я об этом прекрасно помню

Мистер Надоеда 300+: Ну хорошо, только учти, что если Анна и в этот раз меня обгонит, то каждую ночь ты будешь просыпаться от моих слёз

Тони: И как я об этом узнаю? Позвонишь, но перед этим долбанёшь себе по… Чему-то?

Мистер Надоеда 300+: Ты не понял о каких именно слёзах речь, Тони ;)

Тони: Надеюсь, что я всё неправильно понял…

Мистер Надоеда 300+: ;););)

Томпсон стыдливо откинул телефон. Хватит с него на сегодня вот этого вот. Такая короткая переписка понесла ха собой вовсе не короткое и молниеносное… Возбуждение. — Нет-нет! Фу-фу-фу! Натянувшаяся ткань пижамных штанов застала врасплох и стала ну просто неимоверно давить на вставший член. Вся одежда показалась тесной — оттого желание всё снять, чтобы было не так жарко — не так возбуждающе тесно. Ох уж эта голова, которая сейчас в себя будто бы запихивала всё новые и новые моменты из фантазий, в которых поплывший подростковый разум не плавал, а буквально тонул. — Так, выдохни и успокойся, — Тони в попытках последовать своему совету лишь раззадорил свою фантазию. ­— Ну же, давай, — Рудольф, нависнув над парнем, рассматривал его как восьмое чудо света — каждый миллиметр кожи, каждую веснушку и словно пересчитал каждую ресничку. — Ты ведь хочешь, я знаю. Только скажи и я сделаю так, чтобы этот раз для тебя был не только первым, но и самым запоминающимся. Хотя это и так понятно, — вампир приблизился к шее подростка и чуть тише сказал. — Верно? Правая рука бессмертного скользнула под футболку, огладила грудь, легонько прошлась по левому соску — только прошлась, не более. Левая рука чуть щекотливо коснулась шеи, самую малость сжала, отчего Тони резко выдохнул, закатив глаза. — Как интересно, — прокомментировал Рудольф и, приподняв резко юношу, стянул с него футболку, а затем усадил себе на бёдра. Томпсон от прикосновения чужой эрекции к самому себе смутился и одновременно словил новую волну возбуждения: руки не слушались и дрожали — парень не знал куда их деть и что ему делать, однако, ему подсказали. Ну, почти. Резко опрокинули на кровать, сцепили те в замок сверху, чуть сжимая, вызвав тихий стон. — Не думал, что кому-то нравится, — вампир прильнул к шее: его губы скользили по чувствительной покрытой мурашками коже, оставляя нежные поцелуи, кроткие укусы и моментально зализывал те места — показывал, что те не настоящие. — Напористость и капля принуждения. Или я неправ? Тони слышал всё это сквозь пелену — очень хотел бы ответить, но понимал, что вампир чертовски прав: хотелось, чтобы его просто взяли — однако нежно, но так, будто Томпсон не хотел. Да, по принуждению. Но и нет. Эдакая игра. Воздух раскалялся ежесекундно, тело с каждым вдохом и выдохом всё сильнее опалялось — гляди тронешь — обожжёшься, но руки вампира были такими холодными сейчас и этот контраст настолько сильно смешался, что все чувства обострились — любое слово сказанное его истинным вспыхивало жарким и ярким огнём. — Тише, я только начал, — чужая эрекция скользнуал меж ног, что своей коленкой раздвинул вампир. — Слишком много одежды, слишком мало касаний, да, мой Тони? И ты только мой и я тебя возьму сейчас, и я знаю, что ты хочешь, знаю, о чём ты фантазируешь перед сном. — Пожалуйста… — Пожалуйста, — последнее, что буквально проскулил Тони перед тем, как кончить в свою руку и плюхнуться на подушку, стараясь отдышаться. В голове была приятная пустота; отголоски мыслей мелькали на периферии, тело было ватным — чертовски приятно непослушным, и подросток лежал и молча смотрел в потолок. Чувство вино наступало, чуть ли не накрывало спустя уже несколько минут и всё чего хотел Тони — это попросить Анну дать ему по лицу каблуком. За что, спрашивается? Пожалуй, за то, что он позволил себе мастурбировать на своего истинного, с которым он решил сближаться ПОТИХОНЬКУ. По итогу он: сам пришёл, первый поцеловал и засунул свою руку в штаны, а затем, представляя себя под Рудольфом, подрочил. Потихоньку, видимо, не получится. — Чёрт, — тихо сказал Томпсон и, наконец, поднялся, решая повторно принять душ, а не просто вытереть руки и всё остальное салфетками. Оттирать засохшую сперму ещё более неприятно, чем взвешивать все проваленные самому себе обещания в данный момент. Почему-то следующие дни прошли на удивление комфортно для ментального состояния — так они скоротечно пролетали до появления истинного Тони: школа, домашка, прогулки с Анной, но с примесью постоянных переписок с Рудольфом, который приходил почти каждый вечер, и они просто разговаривали. Кто же знал, что вампир, когда ему дашь кроткий зелёный свет, начнёт вести себя так покладисто и почти ненавязчиво. За исключением постоянных тактильных контактов. — Привет, — улыбнулся бессмертный, без приглашения залезая в окно, пока Томпсон делал домашку и тот, уже привыкнув к тому, что теперь это не только его комната, угукнул, не отвлекаясь от чтения учебника по биологии. Парень лежал на кровати и из света работала только небольшая лампа, что стояла на тумбе, отчего вокруг было темно. — Кажется, у тебя завтра важный тест, — лёг рядом вампир. — И как ты догадался? — не поворачивая головы, с иронией спросил подросток. Который в эту секунду блаженно прикрыл глаза: голову нежно массировали чужие пальцы — так аккуратно и так приятно, что Тони положил учебник себе на живот вниз страницами и закусил губу. — Когда-то я проходил курсы массажа, но это очень далеко от того, что я могу тебе показать из целого обучения, если хочешь. — А ты все части тела умеешь массажировать? — почти заплетающимся языком кое-как уточнил парень. — Конечно. Могу даже антицеллюлитный. Ноги, спина, шейно-воротниковая зона, руки, как раз-таки голова. Но мне нужен тонометр — лучше измерить давление перед тем, как я начну, ибо массаж шейно-воротниковой зоны направлен на снижение артериального давления. — Ого, я не знал, — Тони понятия не имел, хотя это, разумеется, было не так сложно понять, что у вампира обширные знания в разных областях. — А живот? — С животом проблем нет, только у девушек нужно справку от врача спрашивать — могут быть противопоказания. — А ты работал в сфере медицины? Рудольф на это прыснул. — К сожалению это выше моей силы воли и как бы я не пытался, но из этого ничего путного никогда не выходило. Тяжело всё же работать с людьми, когда ты знаешь, что можешь от них и капли крови не оставить по желанию. И эти тактильные контакты были приятными — вампир не заходил дальше, чем ему позволяли и именно по этой причине Тони чувствовал себя намного спокойнее, нежели раньше. Однако теперь появились и иные проблемы. — Да не могут же сценаристы натворить такой кошмар! Ну нет же, — Анна бурно реагировала на всё происходящее в сериале и сейчас, когда девушка с белыми волосами собиралась сжечь целый город, подруга почти скакала на кровати с места на место. — Ну надо было же что-то придумать для поднятия просмотров, — хмыкнул Томпсон. — Да зачем надо было такого персонажа сливать? Вот по ощущениям, что как только тебе в этом сериале начинает нравится кто-то, то он тут же помирает! — Ну, мой любимый персонаж будет жив в конце, — стоял у окна Рудольф, скрестив руки на груди, и Анна взвизгнула, чуть не навернувшись на пол. — Ты?! — Я. — Тони, он давно тут стоит? — на удивление спокойно обратилась Анна к другу. — Без понятия, — тут парень не врал, ибо он взаправду не понимал, когда, во сколько и, главное, по какому расписанию всё-таки Рудольф к нему наведывался. — Привет, а ты давно тут стоишь? — С момента казни. Ну, плюс-минус. — Тони, где твои дротики для дартса? — девушка решительно направилась к столу и начала выдвигать ящики. — Вот вы и познакомились нормально, — решил разрядить обстановку Томпсон. — По-моему нормальное знакомство подразумевает не только соглашение двух сторон, но и договорённость о встрече, — Анна повернулась и отзеркалила позу вампира. — Она всегда такая нудная? — большим пальцем показал вампир на девушку, что забавно приоткрыла рот и нахмурилась. — Это я нудная?! Вот такой сюрприз ожидал его в пятницу, в которую Тони хотел побыть наедине с Анной и немного поговорить, но по итогу наблюдал за тем, как многовековой вампир заключил пари с подростком и на щелбаны играл в мортал комбат. Проснувшись в выходной — на удивление ну совсем уж рано, Томпсон решил отправиться на пробежку, поскольку из-за случившегося за последнее время ему точно было не до полноценного спорта. А это хороший способ расслабиться. Расслабиться… После неожиданно вспыхнувшем последнем разе мастурбации Томпсон как можно быстрее вскочил с кровати, надел спортивные штаны с футболкой и кофтой, а затем спешно спустился, не забыв взять наушники. — Доброе утро, ого! — довольно протянула Дотти, встретившая сына на кухне за просмотром новостей и чашкой кофе. — Давно не видела, чтобы ты так куда-то выбирался. Для своего здоровья. — Настроение, знаешь ли, боевое, — Тони здесь сказал чистую правду — оно и правда было насколько хорошее, что хотелось как можно больше позаботиться о себе и немного послушать музыку. — Ну давай, удачи. Только ключи больше не теряй, — улыбнулась женщина, а Тони усмехнулся на это и воткнул наушники в уши, включая любимый трек.

CountingStars – OneRepublic

Выйдя на улицу, в лицо моментально подул свежий ненастойчивый ветер и Томпсон ещё больше удивился тому, сколько таких прекрасных моментов он упустил. Такое начало дня ощущалось как обновление каждой клеточки организма, остужение мыслей, что, под напором музыки принимали облики иных мыслей, воспоминаний или фантазий. Тони медленно выбежал на дорогу и начал пробежку, несколько раз поздоровавшись с соседями. Ух, он даже увидел Оскара и в голове нарисовалась картина, что произошла как будто бы всего несколько дней, а на деле ведь прошёл почти месяц. Этот месяц сейчас не казался ужасным, пугающим и таким, каким казался в тот роковой день, когда вампир оказался у подростка в комнате: как он захотел с ним сделать то, чего Тони до ужаса боялся — ну а кто хочет умирать от зубов вампира? Как вновь явился и рассказал об истинности, как давил и склонял к сексу — ну вот здесь Тони до сих пор готов был недовольно фыркать. Как припёрся к нему весь в крови, и парень до сих пор даже не спросил, что именно произошло, делая пометку в голове обязательно узнать об этом. Как в тот вечер просил крови. Как на следующий день Тони явился к нему домой и прочитал строчку из дневника, а затем познакомился с братом, увидел небольшую семейную ссору. Как сознался Анне в том, что у него происходило на личном фронте и кто его начал завоёвывать. И это всё сейчас было таким… Правильным? Если Рудольф — его истинный, его судьба и тот, с кем он должен прожить всю жизнь, то нужно быть самую малость смелее и принять тот, что если он сейчас до сих пор жив, то так и должно быть. Задумавшись, Томпсон и не заметил, как врезался в кого-то и, извинившись, побежал дальше. Хватит летать в облаках и считать, что всё само собой рассосётся. Хотя Тони далёк от состояния, когда вновь даёт себе возможность просто плыть по течению. Он уверен, что принятое решение правильное и жалеть или менять его не собирается.