Обожжённые

Казалось бы — а что такого сверхъестественного? Вот только Томпсона эта новость насторожила, и он начал расспрашивать, ведь Анна точно знала больше, поскольку общалась с этой девочкой. Чисто по-соседски. Однако ничего, что могло бы добавить на весы лишний грузик — не в защиту вампира, Тони не узнал. Типичная ситуация: девочку бросил парень и она перерезала вены. Ни укусов, ни побоев, ни странных звонков, которые могли бы насторожить родителей. В общем и целом, лишь тело в ванне. — Охренеть, я же только вчера с ней болтала через забор, — сидела на кровати Томпсона Анна, смотря куда-то в одну точку. Они пришли ещё полчаса назад из школы, где, конечно же, все также обсуждали случившуюся ситуацию, чем непомерно разозлили девушку. Ведь слухи оказались разными, и на протяжении всего учебного дня слушать о том, что Джесс была наивной влюблённой овцой или же вообще связь была с учителем за оценки — оказалось слишком утомительно. — Это глупо, — выдохнул Тони. — Из-за кого-то вот так лишаться жизни. Это того разве хотя бы капельку стоит? — Конечно, блин, нет! Но я и подумать не могла, что Джесс… Джесс такая ранимая. Мы хоть и нечасто и не совсем много общались, но мне ни разу не казалось, что… Господи, — Анна проморгалась, сгоняя пелену с глаз. — Обещай, что если у тебя кто-то появится, то ты мне скажешь самой первой! —Да сомневаюсь, что, — Томпсон мысленно представил, как объявляет о своей личной жизни не только подруге, но и семье, отчего улыбка сама поползла, аки паук из темного угла. Нет, такому точно не бывать. — Пообещай! — прикрикнула та, отчего Тони вздрогнул, выныривая из потока глупых мыслей. — Ладно, хорошо, кто бы у меня не появился, то ты узнаешь раньше всех. Обещаю. Да, прямо сейчас говорить о том, что максимальным спортом, которым юноша будет заниматься в ближайшее время — бег с препятствиями в совершенно ином понятии. Драпать придётся от вампира-истинного, который очень жаждет близости с человеком. И этот человек, к слову, очень даже против. — Тони, — постучалась мама и подростки синхронно повернули головы на открывающуюся дверь. — О, привет Анна, — улыбнулась Дотти девушке. — Хотела сказать, что у нас с папой на отпуск запланирована поездка. Ты не против? — Что ты, я за вас очень рад. Да и самостоятельности стоит поучиться, — на ходу вспомнил Томпсон, как буквально неделю назад чуть не сжёг яичницу. — Думаю, что вам с Анной будет не скучно. Кстати, ужин будет через двадцать минут. Анна? — Спасибо, буду. — Вот, сынок, учись, — удалилась на кухню женщина, а Томпсон спародировал её, за что получил от Анны подзатыльник. Распростившись и пообещав завтра выйди погулять с подругой, Тони быстро принял душ и начал копаться в интернете. Всё же ему нужно было узнать что-то ещё об истинности. Это касалось буквально его жизни и будущего. Нельзя сидеть, сложа лапки и думать, что данная ситуация сама собой рассосётся. Надо подумать. У Анны он спросить не мог, у родителей не хотел по той же причине — не хотел, что его насмерть придавило бы градом вопросов. Он ощутил на секунду себя… Птицей, что вот-вот поймают и посадят в клетку, а выпустить никогда и ни за что в жизни не захотят, отчего сердце совсем немного заболело. Тони не хотел становиться чьей-то собственностью и тем более быть с кем-то против своей воли. Тогда нужно быть готовым и знать больше, чем… Многовековой вампир, ага. Начало положено. — Основные понятия, как происходит принятие, что на самом деле… Бла, бла, бла, я это и без вас уже знаю. О, — всё прочитанное встречалось со сто процентной вероятностью на каждом сайте, из-за этого Тони шикал уже на которую ссылку. Он ничего — абсолютно ничего нового не узнал. — А что, если… Может стоит просто изменить вопрос? —Истинность между человеком и вампиром. Известные случаи,— проговорил и вбил в поисковик Томпсон, закусив губу, затем начал крутить колёсико мышки. Его целью было найти какую-никакую альтернативу положению, в котором он оказался. Тяжко было думать, что если слова, сказанные бессмертным, — правда, то он действительно будет преследовать своего истинного до конца жизни. А жизнь Тони хотел провести, как минимум, совершенно не так: бегая от одержимого им вампира, который достать в силах отовсюду. «Случаи, когда истинным смертного оказался вампир», звучал заголовок одного из сайтов. — Ага, уже интереснее, — единственная более-менее правдоподобная статься была выложена полтора месяца назад. — «Мне тридцать два, ей на вид двадцать два    , она вампирша, и мы встретились в супермаркете. Потом она пригласила меня на ужин и чуть меня не прикончила.» Что же, это мы проходили, — хмыкнул Тони, когда в голове тут же возникла вторая встреча с бессмертным. — «Почему, спросите вы, она меня не убила? Да я и сам не понял толком, она лишь пожаловалась, когда пришла на следующий день, что ей дьявольски хочется меня не только убить. Шок — первое, что я испытал, ибо нельзя ведь просто так взять и поменять свою сущность. Ну, для меня вампиры, как правило, были теми, кого лучше стоит опасаться, а тут вот как вышло. В общем, поначалу мне казалось, что я сойду с ума, ведь меня иногда её поведение малость пугало. А потом, когда произошло обращение и я чудом выжил, я понял, что она имела в виду. Чувства рядом с истинным у вампиров намного сильнее. Но у нас загвоздка — я ведь не с самого начала был вампиром, поэтому у неё была, скажем, неоднозначная реакция на меня. Жажда, смешанная с истинностью — дело гиблое.» Тони не мог поверить в том, что всё оказалось так кристально просто, настолько прозрачно, что, будь Тони самую малость посообразительнее, то догадался бы ещё в первую — более осознанную встречу, которую теперь будет избегать всеми возможными путями. Нет, он не хочет обращаться. Ему это просто не нужно, и он искренне не понимал, как можно ходить хвостом за бессмертными и умолять их подарить тебе «вторую» жизнь. — Охренительно, — вынес вердикт Тони. — Просто охренительно. Что же делать? Нет. Он не будет пробовать или хотя бы как-то пытаться подружиться с этим заносчивым вампиром, у которого эго, поди, больше, чем… Всё остальное. Томпсона передёрнуло от одной только мысли, что ещё совсем недавно он спокойно сидел тут и болтал с бессмертным и даже, кажется, признал, что деваться-то ему некуда и стоит упасть в холодные объятья. Но нет, нет-нет-нет. Так просто соваться в пасть ко льву, когда можно его просто обойти — идея глупая. А Тони не глупый. Ну, разве что, наверное, совсем немного, поскольку в данный момент, стоя на собственной кухне, держит в руках половник, которым собрался обороняться от стоящего в нескольких футах от него знакомого вампира: тот выглядел, мягко говоря, так себе, но Тони сейчас волновало далеко не это, а то, что в его комнате была Анна, которая его, собственно, и ждала — он спустился за колой. Однако он ну совсем не представлял, чем для него обернутся следующие пять минут: включив свет, он сначала отшатнулся в сторону, быстро нащупал первое, что было за спиной и замахнулся этим, как оказалось, железным половником, не сводя ошарашенного взгляда с бессмертного, стоявшего параллельно ему. — Что ты здесь забыл?! Вампир лишь беззвучно ухмыльнулся и выпрямился, ведь до этого момента стоял, прислонившись к холодильнику. Тони, бегая глазами по чужой одежде, нет, пометка, — по окровавленной чужой одежде, еле заметно выдохнул. О, господи, что он натворил? Кого убил и зачем пришёл? У Томпсона было сейчас лишь одна забота, которая находилась на втором этаже. И, кажется, вампир тоже уловил посторонние звуки, ведь до момента, пока Анна не крикнула имя Томпсона, смотрел лишь на парня. А затем резко повернул голову к источнику шума. Что-то было определённо не так, но Тони не понимал, что именно. — Тони! Сколько можно ждать? Ты в магазин что ли собрался, а не к собственному холодильнику? — спустилась недовольная долгим отсутствием лучшего друга Анна, остановившись на последней ступеньке лестницы. — Чего такой бледный? И зачем тебе половник? От призраков отмахиваешься? А Томпсон и рад бы ответить на первый вопрос, вот только за стеной, где видно было лишь ему, стоял неконтролируемый вампир. Мурашки, покрывшие спину, руки и другие части тела протаптывали нежную кожу с каждой секундой сильнее, оставляя невидимые, но болючие следы. — Тони, что-то случилось? — Анна начала подходить, однако, парень практически вовремя включил актёра. — Всё в полном нормально, — быстро сказал тот, поправив себя. — То есть, да, всё случилось, — столовый прибор отправился на своё законное место. Девушка приподняла бровь, остановившись. — А, ты налакаться решил тут втихую? Правильно, нечего делиться, но начал хотя бы со столовой ложки, — Анна имела в виду половник. — Я, кстати, также бы сделала, но, к сожалению, пока не пью. Давай колись, что там: бренди, ром, виски? — девушка подошла ближе и Тони хотел закричать, прикрывая подругу своей спиной — бессмертный находился прямо за ней. Сделай шаг — и голова окажется на тёмной плитке. Томпсон отмер, быстро собравшись с растерянными за столь короткий промежуток времени мыслями, и улыбнулся, нервно поглядывая за чужую спину. — Нет, какое там, — махнул он, как можно более беззаботно. — Я и пить — это антонимы. Не могу и не хочу. С чего ты вообще это взяла? Ну, что я решил… — Да нервный ты какой-то. Я на паузу поставила, потому что твои пол минуты затянулись на неприлично долго. Идём? — Я хотел… Хотел маме позвонить. Сейчас приду, иди, — достал парень телефон из кармана, демонстративно нажимая на «нужный» ему контакт. Но он запоздало понял, что, если Анна развернётся, то всей, пусть и маленькой конспирации, конец, отчего он хотел уже было одёрнуть девушку на себя, но посмотрев ей за спину, почему-то никого за ней не обнаружил. Ещё лучше. Как только Тони остался один, то убрал гаджет на прежнее место. Так, и чего ему ожидать? С какой стороны западня? — Тони, там, — вернулась Анна, ошарашенно смотря на парня. К несчастью, Томпсон, кажется, понял, что сейчас должно было произойти. Вернее, почему его лучшая подруга была рядом, а не ушла наверх, сёрфить, к примеру, интернет или смотреть сериал, а потом наговорить лишнего, чтобы Тони бесился из-за спойлеров. Оставалось лишь надеяться на оставшееся благоразумие вампира, который, как показалось Тони, выглядел довольно плачевно. И угроза, что бессмертный бросил в их последнюю встречу — совпадение или же он кого-то?.. И как Тони раньше не догадался? Сложить-то нужно было всего два и два. Скорость сердцебиения увеличивалась, гоняя адреналин по крови. Томпсон боялся, но не за себя. Бессмертный мог сделать ужасные вещи с Анной, но она сейчас держалась позади, а четыре ноги медленно перешагивали скрипучие — серьёзно, сейчас? Ступеньки. А поварёшка-то осталась внизу. Эта мысль в другой ситуации вызвала бы улыбку, но Тони сейчас был способен лишь на то, чтобы дышать как можно тише, словно это могло помочь и вампир своим слухом, конечно же, их не услышит. Да, учитывая, что под ногами скрипят хлеще, чем свежий снег, доски… Тони, подойдя к не до конца закрытой двери, покачал головой — молчаливо попросил Анну остаться здесь. Привыкнув к природному упрямству девушки, Томпсон никак не ожидал смиренного соглашения. Парень, одной рукой надавив на деревянную поверхность, проник в комнату, сразу же прикрыв за собой дверь — будто бы флюиды страха смогут прямо-таки улетучиться. В комнате было всё также темно, ведь смотрели сериал ребята в практически полной темноте, за исключением ночника, стоявшего на прикроватной тумбе. Происходящее на телевизоре было остановлено. — Надо же, а вот и ты, — раздался со стороны кровати хрип и Томпсон мгновенно повернулся туда, пригляделся и понял о чём говорила подруга. На его кровати, лёжа на спине, развалился бессмертный: его правая рука была на лице, словно тот температурил, а другая на животе. Нет, Тони ожидал чего угодно — даже нападения, хотя истинность не дала бы вампиру причинить своей паре вред, но застать вампира в таком положении оказалось крайне… Интригующим занятием. Интересно, а что с ним стало? — А теперь либо прекрати сверлить меня взглядом, либо просто свали. Да, опережаю гневный возглас, из своей же комнаты, — тон голоса был всё также хриплым. — Ты напугал Анну, — не вопрос, а подтверждение факта. — Я хотел есть. Для регенерации нужна кровь. Твоя, конечно, подошла и помогла бы полноценно, но ты слишком принципиальный и трусливый. Поэтому пришлось немного поимпровизировать, а твоя подружка этого не оценила. Но нужно отдать должное — удар, что надо. Она не случаем не полукровка? Да, в способностях Анны постоять за себя Тони не сомневался, но что бы настолько? — Волны её паники за дверью я чую очень сильно, попроси её прекратить — это нервирует. — А её нервирует вампир в моей постели, но ничего, как-то держится. — Куда упал, туда и лёг. Нет, если я тебя настолько раздражаю, то предоставить свою нежную шейку и, обещаю, что сверх того, что мне необходимо, я у тебя не отниму. Либо же тащи запястья своей как её тамовной, и я очень постараюсь сделать всё максимально безболезненно. — А у тебя дома запасов разве нет? Донорская кровь или, не знаю, какая-нибудь подпольная фабрика кроликов? — Да что там мелочиться, может, мне воробьёв с пращи настрелять? — немного громче сказал вампир. — К чему так упираться? — Упираться? — теперь была очередь Томпсона повышать голос. — Ты пришёл, напугал сначала меня, затем мою подругу, возможно чуть не убил её и по итогу просишь, чтобы я тебе помог? Взял, да и помог? А, забыл учесть важную деталь: помочь, лишившись крови! — Какая ты истеричка всё-таки. Из нас голодный во всех смыслах не ты, так что, будь уже добр… — Я попрошу кого-нибудь отвезти тебя домой. И я надеюсь, что ты больше никогда… — Да что же ты такой упрямый? — вампир, явно не для человеческой реакции, оказался нос к носу к Тони, который, пискнув, был прижат спиной к двери. Послышался вскрик Анны, а затем та начала барабанить руками в дверь, зовя Томпсона по имени. Чужие руки бессмертный взял и завёл их за спину — они оказались около поясницы Тони, сжав те с минимальной силой — только, чтобы тот не выбрался, оставаясь в таком положении столько, сколько потребуется. Дыхание бессмертного вдарило в нос, а источавший от вампира запах оказался смешанным: тяжёлый металлический и что-то терпкое, но Тони так и не понял, что конкретно. Неужели запах вампира? Может, он чувствовался из-за истинности? Парень часто-часто задышал, готовый прямо сейчас взять свои слова назад: теперь он не был уверен, что истинность — это достоверная защита. На него смотрели тёмно-красные глаза, напоминающие цвет спелой вишни. Томпсон, наконец, детально рассматривал лицо напротив специально, как будто бы запоминания своего палача: чёрные растрёпанные волосы, такого же цвета брови, несильно выраженные углы челюсти. А оттенок кожи был намного светлее, чем у Тони — этот признак, между прочим, выделял далеко не всех вампиров. Клыки виднелись всегда, но сейчас не слишком хорошо из-за близкого расстояния, будто ими же бессмертный и вдыхая запах своего истинного. Попытка вырваться не усугубила положение, но показала, что стальная хватка не ослабнет. — Я не могу остановить поток мыслей — они все связаны напрямую с тобой: твой запах, голос, движения. Каждая секунда рядом приносит облегчение, а те несколько дней… Я уже через полчаса готов был просто выкрасть тебя, посадить рядом с собой и не отпускать. Ни на одну минуту, — хриплый шёпот. — Так сильно сжать в объятьях, чтобы ты вдохнуть нормально не мог. Я чувствую твою кровь, твой страх, твоё желание… Желание сейчас сбежать. Моя голова трещит, а клыки неимоверно зудят. Я тебя не виню в… В этом. В этой нашей ситуации, но, чёрт возьми, — вампир ещё сильнее приблизился, проигнорировав то, как Тони сильно и резко дёрнулся, ударившись затылком об дверь, и уткнулся тому в шею. — Стой-стой, — быстро пробормотал Томпсон. Однако, как он не постарался сейчас со всей силой вырвать руки, ничего не вышло, а чужие пальцы прошлись по коже, будто успокаивая, но тисков не разжимали. — Самый настоящий дурман, — кажется, вампир придвинулся ещё ближе, уже соприкасаясь своим торсом с торсом Тони. — Ты тёплый, очень тёплый, а кровь… Она горячая, циркулирует сейчас по каждому сантиметру, а я не могу добраться, ведь блядская голова опять начала трещать, как по швам. — Пожалуйста, не надо, — всхлипнул Тони, спиной до сих пор ощущая вибрации от рук Анны — та всё также пыталась открыть дверь, параллельно стуча по ней, что есть мочи. — На удивление даже не хочется свернуть ей шею. Ты успокаиваешь, — изо рта вырвалось чужое дыхание, куда вампир уткнулся — в шею. Вот теперь было время для паники: Тони резко начал дрыгаться, кричать, пытался даже оттоптать ногами ноги бессмертного, но разве кто-то на это будет реагировать? Разве что находившаяся практически на грани истерики подруга за дверью, но явно не бессмертный. Он лишь чуть крепче сжал тонкие запястья, продолжая пока ещё не дотрагиваясь двигаться — буквально по миллиметру по чужой покрытой мурашками коже. — Прекрати, остановись! Я всё сделаю, только, пожалуйста, отойди! — непрошенные и такие обидные слёзы прокатились вниз, невидимо окрашивая щёки в прозрачный горький цвет. — Ты боишься меня. Контраст желания и страха — лучший симбиоз для вампиров. Но внутри меня всё взрывается, а чувство истинности рвёт, не даёт сделать то, чего так хочется. А хочется много чего. Ты даже представить не можешь. И я не мог. Не мог, слушая твоё сердце: оно стучало так медленно, а сейчас я уже сбился со счёта. Позволишь? Позволишь мне? — мольба, не иначе. Тони пытался что-то сказать, пытался из потока сознания, спутанных мыслей выстроить ответ, но всё, что у него получилось — так это громко всхлипывать. — Дай ответ, мне нужен ответ, Тони Томпсон, отвечай, — слышался всё тот же пугающий до дрожи голос около самого уха. — Я, блять, не могу, разрываюсь просто. Истинность давила — придавливала, смешивая воедино все обострённые до предела чувства, которые всегда находились под замком. Контроль терялся со скоростью света, ступая в тень, поглощался ею на все сто процентов. Вампир, чуть не закричав, только громко прохрипел, а затем, желая отступить, резко врезался в стену, что находилась до этого за спиной, чуть не снеся рукой всё ещё включённый телевизор. Или не на все?.. Томпсон, мгновенно отскочив от двери и впуская белее, чем снег, Анну в комнату, смотрел на схватившегося за голову бессмертного. Заплаканные глаза девушки, которая держала в руках кухонный нож — мамин любимый, кстати, метнулись в сторону лучшего друга от осевшего по стене вампира. — Тони! Тони! Эй, всё-всё, сейчас, — теперь уже была очередь Анны закрывать спиной лучшего друга. — Что он сделал? Покажи шею, покажи шею, — повернула свободной рукой голову Томпсона девушка, разглядывая абсолютно чистую кожу, на которой не было ни единого следа от укуса. — Всё нормально, ничего, — дрожащим голосом ответил Тони, не сводя взгляда с бессмертного, словно тот сейчас вновь налетит на него. — Я хотела вызвать полицию, но… Но я испугалась, что никто не успеет приехать или… Ты ведь знаешь… Потом, потом. Сейчас самое главное выкурить его отсюда. Ты пока иди, он слаб, и я смогу одна его отсюда выкинуть. Через окно. Хотя… Ты сможешь мне помочь? Я всё же… — Не… Не надо, пусть там лежит. — Что?! Ты рехнулся? Он же тебя… Нас сожрёт в ночи! — крикнула Анна. — Нельзя жалеть того, кто на голых инстинктах хотел тебя убить. А если во второй раз… — В третий, — поправил Тони девушку, а та приоткрыла рот и выпучила глаза так смешно, что будь Томпсон в другой ситуации, то обязательно бы запечатлел этот момент на камеру, но сейчас он толком улыбнуться не мог. — Так, ладно, расскажешь мне всё завтра, но его тут оставлять нельзя. Я вижу, что он, — Анна метнула взгляд на пол, где сидел — практически уже лежал вампир. — Сейчас ничего сделать не может, но… — Но он… Он не убил, хотя… Хотя говорил страшные вещи. — Тони, тебе надо отдохнуть. Иди, а я буду здесь. Всё равно кофе выпила часа полтора назад. Так что до утра продержусь, — спорить девушка любила, но сейчас была слишком морально истощена для этого, поэтому в конце кивнула, говоря, что разговор окончен и выпроводила Тони, но дверь не закрыла. Тони поплёлся на первый этаж, лёг на застеленный диван и уставился в потолок. Как только первые лучи солнца резанули по закрытым векам, заставляя Томпсона раскрыть глаза, медленно моргнув. В горле першило, по всему телу — особенно на шее, ощущались фантомные прикосновения, отчего воспоминания нахлынули, накрывая, словно цунами с головой, и Тони сразу же, как только мог быстро пошёл к лестнице, поднимаясь наверх. Его комната была открыта, а сидящая около двери Анна, уткнувшаяся лицо в сложенные руки, подтвердила, что это был никакой не кошмар. Тот самый нож лежал у ног, а девушка, видимо, всё же уснула. Виновник этого кошмара оказался на том же месте, куда вчера и отскочил. Тони уже хотел разбудить Анну, но услышал тихий всё также хриплый голос. — Водички… Не нальёшь? — повернув голову, Томпсон увидел, как вампир, смотря прямо на него, сглотнул. — Ты… Умираешь? — Тони сам не верил в то, что говорил, но вывод напрашивался не один, но этот явился в голове первее. — Мне… Когда-то гадалка нагадала больше тридцати. Думаю, она ошиблась одним нолём. Просто я немного ослаб. Тони против воли совсем немного дёрнулся, но остался стоять на месте. — Не переживай, твоей девственной шее мои клыки не угрожают. — Может я могу принести тебе что-то из твоего дома? Пакеты или бутылки? — шёпотом спрашивал Тони, боясь разбудить спящую Анну. — Было бы славно перекусить чем-то посвежее, — делал явный намёк вампир. — Однако, что имеет, то имеем. Но вот водички я бы всё же выпил. — Хорошо, сейчас. Так, хорошо, что было по итогу? Тони идёт на кухню, чтобы бессмертный, который вчера его напугал до усрачки, утолил жажду. В его комнате всю ночь с ножом просидела лучшая подруга, а перед этим неизвестно сколько тарабанила в дверь. Он сам готов был разреветься пуще прежнего от осознания. Осознания, что вампир его всё же не тронул. Да, истинность держала его в титановой клетке, но в какой-то момент Томпсон видел, что бессмертный нашёл лазейку, по которой смог взобраться и практически достиг своей цели. Но в последний момент откинул её, летя в бездонную пропасть. Интересно, а он понимал, как ему будет плохо? Но ведь всё, что он говорил Тони помнил и понимал, что истинность работала на вампирах совершенно не так, как на людях. Вернее, не так, как на человеке и вампире. Данная связь убийственна, Томпсон это понял ещё вчера, когда практически ощутил на шее чужие губы, невесомо исследовавшие его шею, а холодные руки, впившиеся в собственные, сжимали, но дискомфорт оказался совсем минимальным — выбраться-то никак не получилось. А тёмные глаза смотрели с остаточной осознанностью, бегали от одного уголка лица к другому. Тони и не заметил, как стакан переполнился и парень, шикнув, немного вылил из него жидкость, чтобы не расплескать остаток на обратном пути. — Тони, — послышалось совсем рядом и Томпсон поднял глаза на подошедшую Анну. — Где он? Ты его отпустил? Его забрали? Он сбежал? — Что? — Вампира нет на месте! Только пахнет кровью теперь несёт из комнаты сильно. А ты давно встал? Голова болит? Как себя чувствуешь? — Могло быть и хуже, — устало выдохнул тот. День будет долгим. Так оно и случилось: весь выходной Тони провёл сначала за уборкой, чтобы немного отвлечься, предварительно отправив домой Анну. Она же натурально выклевать ему мозг за прошедшие два часа, пока они сидели на кухне и пили чай. И он неохотно рассказал про истинность, про то, как вампир к нему приходил и что говорил вчера, а Анна слушала и только в конце сказала, что нужно написать заявление в полицию, но вот только это же истинность, пусть и такая редкая. Ну а Томпсон психанул и сказал, что ему нужно побыть одному, что он напишет — будет в целом на связи короче. И сейчас, вылизав весь дом до блеска, приняв часовой душ и немного поужинав, лежал и вновь пялился в потолок. Не так он себе представлял выходные, определённо не так. Хорошо, что родители понимают о своём отдыхе одну вещь — он распределяется не только на них. Именно поэтому кроме как парочки вопросительных сообщений об общих делах Томпсон ничего от них не получил. Однако все его мысли сводились к двум логичным вопросам: куда делся вампир и что с ним? В школе все опять что-то обсуждали и Тони раздражался от всех голосов, убегая почти на каждом уроке в туалет: вода, что освежала будто бы не только лицо, стекала с рук, отчего прохладные капли каждый раз попадали на толстовку. На третьем заходе учитель спросил про вид подростка, на что получил односложный ответ «Кажется, немного давление скачет». На очередном уроке, когда Анна, видя состояние Тони, предпочла молча за ним наблюдать, до уставшего и переполненного мозгла всё же долетела информация, которая юноше явно была ни к чему. — Да я тебе говорю, что этот старик совсем крышаком поехал! Говорят, что он подстрелил какого-то вампира, а тот еле улизнул! — делился последними новостями одноклассник Томпсона и последний невольно прислушался. — Да бред это всё! Вампиры хорошо регенерируют и очень быстрые, он бы не попал! — ответил второй, на что первый вспыхнул. — Это правда! У меня отец коп и ему рассказали свидетели! — Ну значит он хреновый коп, если верит всем на слово! Дальнейшие слова, по ощущениям, прошли сквозь — утонули в ледяном потоке бесконечного сознания, кое до этого разветвлялось, а в сию секунду чрезвычайно резко переплелось в одну линию, отчего Томпсон застыл взглядом на одной точке, смотря в это место, не моргая. Значит, тем самым вампиром был его истинный. То есть он никого не убивал, а Тони оттолкнул бессмертного, даже не выслушал. Ладно, хорошо, он был напуган, да и откуда же ему было знать, что на самом деле произошло? Почему ему сразу не рассказали, как всё так получилось? Значит на действия вампира существовала хотя бы одна причина! По крайней мере так думал Тони, дойдя до дома вампира. Так, спокойно, вдох-выдох и вперёд на встречу в своему истинному. Вдохнуть и понять, что Томпсон попросту ошибся на его счёт и сделал не то, что неправильные выводы — скорее поспешные, а после выдохнуть, стараясь с этим углекислым газом выпустить все нервные мысли. К слову, это, естественно, было не так просто. Оказавшись прямо перед дверью чужого дома, Томпсон только сейчас задумался: а что ему нужно говорить? Он несколько раз отшил мало того, что своего истинного, но и вампира, который пообещал, что произойдёт что-то ужасное и оно произошло. Или ещё нет? Постучав один раз, Тони пожалел, что пришёл. Постучав второй, пожалел ещё сильнее. А в третий постучал сильнее и понял, что дверь открыта. — Эй, я знаю, что ты меня слышишь. Точно слышишь, я, в общем, — зашёл Томпсон в дом, прикрывая за собой дверь, потеребив шнурки на своей толстовке. — Хотел бы спросить, вернее, наверное, извиниться для начала. Ты… Где? Просить прощения было за что: во-первых, нужно было для начала принять факт истинности с вампиром чуть менее эмоционально — как-никак, похоже, бессмертный тоже не шибко доволен тем, что его вечная пара в теле подростка. Да ещё и человека. Любый нормальный НЕ человек совсем капельку напрягся бы от факта, что своего природой выбранного суженого придётся чуть ли не силком впихивать к себе в кровать, а себя в его жизнь. Во-вторых: Тони был слишком категоричен: если случилось так, как случилось, то Томпсону явно не убежать от судьбы даже если он купит билет в Россию и начнёт там работать дворником. В-третьих: следовало сразу посоветоваться с родителями, а теперь, поскольку это не телефонный разговор, придётся ждать их приезда. Таких трёх ветвей мыслей Тони не хватало, но он не каждый день встречает того, кого ему подсунула вселенная! Это аргумент. Тони прошёл вперед и его встретила большая гостиная, совмещённая с кухней. Свет был пусть и тусклый, но наличие какого-либо освещения — уже победа для того, кто в темноте видит, как минимум, очень плохо. Но даже такой скудный источник света не скрывал бардака, что творился около открытого холодильника. Интерес взял верх и Томпсон подошёл ближе, заглядывая внутрь: содержимое его не удивило, но заставило встрепенуться: на всех полках лежали пакеты с кровью. Открытые. Их было штук пятнадцать, может, чуть больше. Но и этих расчётов хватило, чтобы Тони отшатнулся. — Ладно, значит он точно дома, — кивнул сам себе парень и двинулся прочёсывать первый этаж, где ничего, кроме двух пустых комнат и ванной не нашёл. На втором всё было тоже самое, но самая дальняя оказалась закрытой. Вывод напрашивался один. Постучав костяшками по тёмной древесине, а затем дёрнув ручку, Тони несмело приоткрыл дверь, заглянув внутрь. То, что он там увидел спящего вампира его совершенно не удивило, но вот то, что он был не совсем одет — смутило. Хорошо, он убедился, что бессмертный в безопасности и… Сыт. Ему, по идеи, нужно бы уходить… — Что же, ты был у меня дома, теперь моя очередь, — прошептал Тони и зашёл в комнату, оставив дверь открытой. Неизведанное ранее чувство любопытства перекрыло другие — Томпсону срочно понадобилось изучить место обитания его истинного. Выглядело всё современно — и это не удивительно, ведь мифы, что вампиры спят в гробах и любят всё старомодное — давно развеяны ими же самими. Обстановка не была уютной, как дома у той же Анны, где всегда пахло домашней выпечкой и почему-то мандаринами. Здесь пахло абсолютно ничем. Буквально запах отсутствовал, если не считать тот, что стоял на кухне. Даже здесь — в личных апартаментах бессмертного не пахнет тем самым — металлическим. Справа ему предстала двухспальная кровать из того же тёмного дерева, по обеим сторонам тумбы, напротив — у противоположной стены комод, а прямо от двери большой шкаф. Довольно скудно. Даже картин не было, а на тумбах не стояли ни свечи, ни канделябры какие-нибудь или ночники, подсвечники. Но на комоде был какой-то… Блокнот? Что это? — По чужим вещам лазить нельзя, — уверял себя Тони. Однако подойти и посмотреть — так, одним глазком, нужно. Сделав пару шагов, Томпсон уже стоял и разглядывал самого себя в зеркале, что занимало немало места и явно висело на самой стене, на что-то крепясь, а потом бросил взгляд на лежащего позади него вампира: тот был лишь в одних пижамных штанах и спал, обняв руками подушку. И ведь не скажешь, что именно он недавно выглядел совершенно иначе и вселял ужас. Не зациклив внимания на бессмертном, Тони оглядел столик: тот самый блокнот, ручка рядом с ним и всё. Что же, ожидал парень чуточку большего, но скромное изнутри жилище ничего не говорило о своём спящем владельце. Ну, разве что Тони теперь знал, что у бессмертного либо проблемы с памятью и он всё записывает, либо тот рисует или пишет. Возможность узнать, но при этом зайти ещё на шаг в чужое пространство. Что же… Почему бы и нет? Парень быстро повернул голову и убедившись, что вампир спал, начал переворачивать желтоватые страницы. Страница за страницей, но парень не мог разобрать ни одного слова — это явно был не английский. — Ноли… Мэ… Тангер, — прочитал Томпсон, но всё равно ничего не понял. — Перечёркнуто. Но почему? Сфоткав пару страниц, где большинство слов и предложений повторялись, делая пометку, чтобы вбить всё в переводчик, Тони убрал гаджет в карман джинсов. Хотел он уже было продолжить своё маленькое приключение, заключавшееся в поиске новой информации о своём истинном, как его сердце чуть ли не ускакало прямиком в пятки. На него смотрел сонный бессмертный, который, приоткрыв один глаз, не сводил не до конца сфокусированный взгляд с застывшего человека. — Я могу всё объяснить, — прозвучало больше, как вопрос, нежели утверждение. — Ты знаешь латынь? — хриплый голос звучал на удивление очень мягко. — Кого? Вампир перевернулся с живота на спину. — Кто из нас спал практически целый день: я или ты? — следом тот сел, потянулся и склонил голову вбок, наблюдая за покрасневшим парнем напротив. — Читай, я совсем не против, но лучше садись ближе, чтобы я мог сразу переводить интересующие моменты. — Ты какой-то слишком… Бодрый, — Томпсон всего секунду искал подходящее слово, чтобы описать состояние вампира. — Расстроен, что я не накорачках перед тобой? — улыбнулся бессмертный. — Э, — не нашёлся с ответом Тони, на что получил смешок. — На самом деле я и правда чувствую себя куда лучше и более адекватно воспринимаю сейчас твоё присутствие. — Но? — поднял бровь Тони. — А его нет. Для меня нет, — акцентировал вампир. — Однако для тебя, верно, есть. — Просто трудно, когда ты не знаешь, чего ждать. Тогда я… Страшно было, короче, а сейчас ты как ни в чём не бывало себя ведёшь, — положил Томпсон на место блокнот. — И, воу! — вжался поясницей в стол Тони, схватившись за него руками. Нет, этот вампир никогда не перестанет так его пугать конкретно таким способом! — Я не отказываюсь от своих слов и мне не стыдно за то, что ты видишь меня целиком: мою сущность, мой голод, мою сторону истинности, мои желания. Не отрицаю, что, возможно, будь я менее настойчивым, ты бы, теоретически, уже давно отходил от крышесносного оргазма, — бессмертный вновь был на расстоянии, что можно было легко рассмотреть каждую его ресницу. — Правда вот не совсем понимаю, когда ты научился отключать разум, раз пришёл сюда в одиночку. Всё ещё беспрекословно веришь в истинность или так сильно переживал за мою задницу? — Я, — облизнул губы Томпсон. — Я хотел удостовериться, что ты живой. То есть, что твою задницу по дороге не словил какой-нибудь Рукери. — Ну, второй раз меня — фигурально, схватить за зад у него не получится, но должен признать, что он самый ненормальный из всех смертных, которых я встречал. — И что теперь? — сглотнул скопившуюся слюну Тони. — Как что? Ты вернёшься домой и будешь, скорее всего, отчитываться перед подружкой, а я останусь здесь и буду, когда опять поедет крыша, держать себя в руках и не жрать собственный дневник. Пахнет-то теперь тобой. — Это же бесконечный круг! Ведь ты явно когда-нибудь сорвёшься и… Не дай бог кого-то покалечишь. Глупая истинность! Зачем она вообще нужна? Люди и вампиры сами знают, с кем хотят быть. А тут тебе просто выбора не оставляют, и ты обязан быть с тем, кто тебе вообще не нравится! — Томпсон практически прокричал это в лицо бессмертного, отчего тот согласно кивнул, не сдвинувшись с места. — Видимо ваши с вселенной мнения расходятся. По сути, связь не должна быть такой болезненной. Должна окрылять, как в глупых романтических фильмах, а в нашем случае… — Но я не могу… Я ничего не чувствую к тебе. У меня нет внутри рубильника, который можно потянуть вниз, и я тут же превращусь в заботливого парня и всё в этом духе. — Неужели у тебя в окружении нет тех, у кого истинность работала хотя бы отчасти так же, как и у нас? Не пойми меня неправильно, но я в небольшом замешательстве — столько лет живу, глумлюсь над всеми знакомыми, что просто обязаны быть с каким-то вампиром, а тут ко мне на газон падаешь ты. А потом будто кто-то потянул за рубильник. Знаю, звучит и выглядит всё довольно не как у всех, поэтому ты и не хочешь признавать, что нам придётся рано или поздно попробовать ещё раз. Ты ведь тогда сказал, что тебе нужно подумать. Может, и сейчас подумаешь? — Я тогда это сказал, потому что был до чёртиков напуган, пусть и знал о факте неприкосновенности, который, как оказалось, миф. Почти миф, — исправился Тони, вспоминания тот эмоциональный пресс, под который парень попадал уже не раз. — Так это значит? — немного отдалился бессмертный, сразу же почувствовав, что Томпсон выдохнул, вынося своего рода приговор. — Да я даже не знаю имени твоего! И… Мне не совсем как бы комфортно после… — Ну, постарайся выбросить эти разы из головы. Было и было. Хотя, признаю, ты практически первый, кто меня отшил, но мне даже понравилось. — Что? Как это может нравится? Тебе же… Ну… — Я думал, что ты свалишься в следующую нашу встречу, однако, ты пошёл против системы и остановил буквально все мои планы, — вампир вновь приблизился, положив обе руки по бокам от бёдер парня, не касаясь ткани джинс. — Ты, — опустил взгляд на чужие кисти. — Чего это делаешь? — Пока ничего, — спокойный голос, а глаза смотрели лукаво, можно даже сказать невинно. — Но, если хочешь… — Рудольф! — грозный мужской оклик со стороны двери, да такой, что Томпсон подскочил на месте. — Какого, прости господи, чёрта ты успел натворить, пока не было эти три. Три! Дня!? — в дверном проёме стоял неизвестный мужчина, который настолько громко открыл дверь и резко ворвался, злобно смотря на, ого, Рудольфа, что Томпсон на секунду представил, что вампира грабят. — Грэгори, — повернул голову к тому бессмертный, гордясь, что теперь знает целых два новых имени. — Какими судьбами пожаловал? Случилось чего или успел соскучиться? — Во-первых, отойди от ребёнка, — на удивление строго сказал вампир, не смотря на Томпсона и, дождавшись пока Рудольф улыбнётся и смиренно сделает несколько шагов назад, присаживаясь затем на кровать, продолжил. — Во-вторых, я, кажется, просил никуда тебя не лезть, а ты что? Самый умный? На тебя у представителей власти найдётся много всего, поверь. — Да что ты говоришь? Напомни-ка, а чью прелестную задницу я два месяца спас, а? Не хочу, разумеется, кичиться об этом, но твой отцовский тон вообще сюда не вписывается, так что, будь добр, либо дверку с той стороны закрой, свали на кухню и сделай гостю чай, либо давай это обсуждать до конца прямо сейчас. Только вот я тебя, как бы мягче-то сказать?.. Пошлю на ху… — Рудольф! Не выражайся при нём. — Этот, как ты выразился, ребёнок, мой истинный, — поведя плечами, поделился очевидно нежданной новостью вампир. — Это не значит, что нужно орать матом направо и налево! К тому же он истинный, а не глухой. — Опять старая песня, — закатил глаза Рудольф. — Ты ещё мыло принеси. Помнишь, как делал так пару сотен лет назад? К слову, сейчас это адское варево должно быть не таким вкусным. — А вот сейчас договоришься и принесу, — указательным пальцем показал Грэгори на дверь ванной. — То есть, погоди, — в секунду нахмурился вампир. — Он? — теперь уже мужчина оказался прямо напротив Тони, жадно принюхиваясь, пытаясь убедиться в том, в чём не следовало. Томпсон же неловко поёжился. Ну да — два вампира, находившиеся меньше, чем в нескольких футах за последние несколько минут — это явно перебор. — Вот это да. Человек, — мужчина явно сильно удивился, будто слова Рудольфа заведомо были ложью. — Туго ты соображаешь, а старше всего на двенадцать лет, — закатил глаза вампир. — Мы с тобой вообще-то не договорили, — развернулся на сто восемьдесят градусов Грэгори. — Но сделаем это и правда чуть позже. Эй, — обратился он уже к Тони. — Он тебя сильно напугал? — Сейчас? — неуверенно спросил Тони. — Сейчас? — повторил бессмертный, повернув голову к Рудольфу. — Было дело, расскажу за пакет… Чашкой кофе. А теперь, будь любезен, — совсем не намекая, кивнул бессмертный в сторону двери, отчего Грэгори смешно фыркнул, но всё же вышел. — Кажется, ты ему понравился, — нарушил тишину Рудольф. — Я не вынесу ещё одного обезумевшего вампира под боком, — тяжело вздохнул Томпсон. — А я тебя не хочу с кем-то делить, — кивнул Рудольф. — Оу, погоди, значит меня уже выносишь? — заиграл бровями бессмертный. — Я этого не говорил. — А жаль, — притворно расстроенно сказал Рудольф. — Что же, раз мой ненаглядный братец сейчас будет ездить мне по мозгам, то до следующей встречи. Если… Если хочешь, — ого, это что, неуверенность в голосе? Тони, стоя всё ещё на одном месте, прижимаясь поясницей к столику, не знал, что сейчас ему ответить. Если в тот день, когда все мысли были только о том, чтобы выжить в своей комнате, будучи в ловушке и не имеющим возможности сбежать, то сейчас парень задумался. Нет, он знал и понимал о том, что истинность хорошо подкосила вампира, но зачем тогда пробовать? Зачем делать попытки войти в нормальные отношения, когда его предназначенной парой оказался не человек? — Я ни в коем разе не давлю, но очень хотел бы с тобой зайти дальше, чем… — Я согласен. — Чего? — вскинул брови вампир. — Ты не отвяжешься. Это вроде как уже принятый факт, так что… Но не смей думать, что мы с тобой уже пара и всё такое, нет. Просто общаться. Как приятели. — Без привилегий? — сделал попытку Рудольф. — У тебя хронический недотрах, что ли? — ничуть не смеясь, спросил Томпсон. — Если учесть, что у вампиров на пределе работают все чувства и брать также в счёт, что ты мой истинный, то моё желание весьма обоснованно. — Но ведь нельзя строить отношения на одном сексе. — О, ты настолько забегаешь вперёд? Польщён. — Ты всегда паясничаешь, — констатация факта. Бессмертный, который опять был слишком близко, чуть ли не соприкасаясь своим носом с носом Тони, улыбнулся уголком губ. — Только рядом с тобой. — Прозвучало… — Сопливо, знаю, но не до конца умерший романтик внутри меня не смог удержаться от столь глупого предложения. Однако кто же знал, что тебе понравится? — Что? Мне не понравилось. — Но я слышу твоё сердце, — опустил взгляд на грудь Томпсона Рудольф. — И чувствую, что страха нет. — Глаза вновь были направлены в глаза Тони. — Так, всё, хватит. На сегодня мы перевыполнили этапы сближения, — Томпсон смело положил руки на плечи вампира, отодвигая того в сторону и — удивительно, тот без сопротивления отошёл. — Да, хорошего понемногу, — бессмертный подошёл к шкафу, а затем, без промедления стянул с себя штаны.