Драконьи истории (2024 - 2025)

            103 год после З.Э.       И вот, на шестьдесят девятом году своей жизни, король Джейхейрис Таргариен, первый своего имени, делает свой последний вздох и заканчивает своё долгое полувековое царствование, лёжа на своей постели. Эта столь скорбное событие затронуло все семь королевств, включая даже Дорн, который не признавал власть Таргариенов на своих землях. И даже так, в конечном итоге время правления Джейхейриса запомнится в истории, как период мира и процветания. Также, король за собой оставил довольно сильное и могущественное государство, в котором более двенадцати драконов, многие из которых имеют уже всадников, ещё больше драконов только в будущем будет. Власть Таргариенов сильна как никогда. И теперь всё это предстоит сохранить, а то и увеличить, и усилить новому королю. Визерис Таргариен был внуком Джейхейриса и унаследовал трон уже после того, как все остальные наследники перед ним так или иначе отошли в мир иной, и Визерис остался единственным наследником мужского пола, которому можно было передать власть.       Хотя, если бы не некоторые события, то, возможно, сейчас могло быть всё иначе. Парой годами ранее Джейхейрис созвал Великий Совет в Харренхолле, позволив лордам самим выбрать следующего наследника, ведь сам король был в замешательстве после смерти своего сына, Эймона. Претендентов было предостаточно, но вот основных было двое: Рейнис Таргариен, старшая дочь принца Эймона, и её кузен, Визерис Таргариен, сын принца Бейлона. Казалось, что именно Рейнис должна была стать следующей королевой, ведь её многие любили, а ещё у неё была мощная поддержка в лице её мужа, Корлиса Велариона, а также у них был сын, Лейнор. И это в отличии от тихого и скромного Визериса, не ищевшего славы и у которого была лишь одна дочь.       Но несмотря на всю популярность Рейнис, лорды выбрали именно Визериса. Семь Королевств, в котором вся власть была в мужских руках, не были готовы принять женщину на троне. Впрочем, так оно и вышло. Теперь, когда король Джейхейрис воссоединился с богами, ему на смену пришёл Визерис, который получил прозвище Молодой Король — параллельно с тем, что Джейхейрис имел прозвище Старый Король — а Рейнис получила неофициальное прозвище, Почти Королева…       Считала ли себя Рейнис обделенной, обиженной — возможно, какая-то часть неё так и думала, но в общем и целом, девушка понимала, что ей никогда трон и не достался бы. Но тот же Корлис был невероятно рассержен, когда понял, что для Рейнис путь к власти закрыт. Он хоть и говорил, мол, его жена заслужила это всё, что на троне должна быть именно она. Но Рейнис понимала: в большинстве своём это всё говорила задетая гордость ее супруга, который хотел быть ближе к Короне. И сейчас единственное, о чем она думала, так это о том, чтобы не началась война, в случае чего. Хотя, по крайней мере, за Визериса можно было не беспокоиться: он определённо уважал и любил свою кузину.       Так что, в целом, если так подумать, то Рейнис вполне устраивало её же положение. Она много времени проводила со своим сыном, Лейнором, а ещё совсем недавно у неё появилась долгожданная дочка, которую назвали Лейной. Конечно, Рейнис благодарила всех богов, старых и новых, что малышка родилась здоровой и то, что она пережила этот момент, и теперь сама увидит, как её дочь вырастет, окрепнет, обретёт красивые черты. Беременность и роды были трудными, и Рейнис боялась, что последует вслед за своей младшей сестрой, Дейнерис, которая умерла, родив своего второго ребёнка, Гвейна.       Рейнис очень тепло относилась к детям своей младшей сестры, Алисенте и Гвейну, несмотря на то, что их отца, она не особо переваривала и при возможности старалась избегать его, когда прибывала в Красный Замок. Отто Хайтауэр, младший брат лорда Староместа, занимал пост Десницы короля и верно служил Короне при короле Джейхейрисе. А теперь этот же пост занимал и при Визерисе — новый король не посчитал, что он будет ему мешать. И, в целом, это было верное решение: Отто был умён и находчив, с этим спорить было бессмысленно. Рейнис же его не переваривала по другим причинам, более личным. И, естественно, они никак не должны были мешать его долгу перед Короной.       А дело было именно в том, что буквально пару лет спустя после смерти своей первой жены, Отто женился вновь на девушке из дома Флорент, Алерии. И это возмутило и Рейнис, и её супруга, и даже Деймона Таргариена, который по сути, так и так не любил Отто, скорее всего, это был лишь ещё один повод. Но больше всего была недовольна именно Алисента. И её недовольство было столь сильным, что после этой свадьбы девочка наотрез отказалась носить платья цвета её дома, переодевшись в цвета дома её матери. Поначалу Отто противился этому жесту, но вскоре остыл — понятное дело, Алисента очень скучала по матери, и нельзя было лишать её этой возможности, почитать её память.       Единственное, что Отто действительно сделал хорошее, так это то, что привёз своих старших детей ко двору. Именно по этой причине Рейнис сблизилась с Алисентой, заменив ей частично мать. С Гвейном она виделась реже — Отто чаще держал сына при себе. Хотя, достигнув семилетнего возраста, мальчика отправили обратно в Старомест, чтобы он учился быть рыцарем и стал оруженосцем своего дяди-лорда. Алисента же чаще проводила время при дворе, и когда был ещё Джейхейрис жив, она часто бывала у него в покоях, читая книги и различные байки, радуя душу умирающего прадеда. Джейхейрис действительно любил девочку, правда, уже под конец жизни начал путаться в зрении и частенько принимал Алисенту за других, чаще за свою беспечную дочь, Сейру, которая своими поступками чуть не опозорила королевский двор. Несмотря, конечно, на это всё, сердце родителя всё же было неспокойно, оно и понятно. Но Алисента никогда не обижалась на это, более того, даже временами подыгрывала старому королю, когда его галлюцинации были уж очень остры.       Алисенту, действительно, многие любили и восхищались её не по годам развитому уму, часто подмечая, что она похожа на своего отца в этом. Она даже внешность взяла именно от Отто — тёмные рыжие волосы и орехового цвета глаза. Некоторые её даже прозвали «Отто в юбке», на что Алисента всегда отшучивалась, что, мол, ей далеко до этого, что она, будучи женщиной, не может походить умом на мужчину.       Что же касалось Гвейна, то двор не успел к нему привыкнуть, ибо его в семь лет отправили в Старомест. Но тем не менее, он, в отличии от своей старшей сестры, которая внешне походила на отца, унаследовал черты именно матери-Таргариен, серебрянные волосы и фиалкового цвета глаза. Для многих это стало неироничной шуткой про то, что вот, дочь похожа на отца, а сын на мать. Хотя должно быть наборот, казалось бы. Но гены штука сложная, и только боги знали, как надо.       И вот, когда король Джейхейрис умер, после чего на трон взошёл его старший внук, Визерис, в Королевской Гавани чуть не случился скандал… Естественно, на коронацию прибыли все лорды, дабы присягнуть новому королю на верность. Сама коронация прошла нормально, всё было хорошо и по правилам, дело было в другом. В Красный Замок прибыл и Гвейн Хайтауэр, разумеется, его не могло не быть, ибо оруженосец лорда Староместа, который тоже должен был принести присягу. Ну, и сам факт родства с Короной — как никак, Гвейн двоюродный племянник. И дело тоже не в этом, на самом деле.       А дело именно в том, что сделал этот двенадцатилетний юноша. В одну из ночей Гвейн каким-то образом пробрался в Драконье Логово. Разумеется, с одной лишь целью. И буквально на следующее утро у людей челюсти поотпадали, когда они увидели порхающего над Красным Замком Вермитора — дракона самого короля Джейхейриса. Юный оруженосец лорда Староместа посмел на столь дерзкий поступок. И даже то, что Гвейн был сыном Десницы и, более того, родственником самого короля, мало что значило, все были в диком шоке. — И что, брат, ты ничего с этим не сделаешь?! — гневался Деймон, и казалось, его злость была более сильной, чем у других. Ибо мало того, что это сын ненавистного ему Отто, так теперь ещё и на драконе. — А что я могу в данный момент сделать? — развёл плечами Визерис. — Пока мальчишка в небе, не стоит лезть. Ты же помнишь, за что Вермитора прозвали Бронзовым Гневом? — Я-то помню, и получше многих, — язвительно фыркнул младший брат короля.       Тем временем и сам Отто стоял вблизи логова, ожидая, когда наконец его сын наиграется в «драконьего всадника». Он прекрасно понимал, что король просто так не спустит такое вызывающее поведение. Поэтому надо было срочно что-то придумать, чтобы отвадить Гвейна от последствий, которые могут быть не самыми положительными. Алисента стояла рядом с отцом, держа в руке маленький кулон с семиконечной звездой: она мысленно молилась о лучшем исходе для её непутевого брата. — Конечно, в Гвейне всегда драконье пламя горело ярче огня Семерых, — тяжело вздохнув, протянул лорд Хобарт, старший брат Отто, который тоже был рядом в ожидании, когда его племянник спустится на землю. — Лично я даже не удивлён этому. — Да, я тоже, — горько усмехнулся Отто, задумчиво нахмурившись. — Я тоже… — Ох, кажется, Гвейн спускается! — вскрикнула Алисента, делая шаг ближе, когда увидела спускающегося Вермитора.       С ярким и пронзительным рыком Вермитор опустился на землю, слегка подмахнув своими крыльями, отчего вокруг прошёлся слабый ветерок. Гвейн тем временем аккуратно скатился по крылу дракона, а к тому временем уже примчался его отец, который едва сдерживал себя от гнева. — Ну, и что ты сделал? — спокойным, хоть и переходящим в злость, голосом прошептал Отто. — А что я сделал? — хихикнул юноша, мотнув головой в сторону дракона. — Что, не видно? — Лучше было бы не видно. Ты что, Тагариеном себя возомнил? Ты хотя бы понимаешь, что тебя ждёт после такого-то? — Но он ведь меня принял! Драконы же не песики ручные, просто так к себе никого не пускают. Пустил — значит, достоин… — Ага, а не пустил бы — я бы собирал твои останки, если бы они остались, конечно… Ох, сынок, ну как же это было глупо с твоей стороны!       Отто уж хотел было обнять Гвейна, как вдруг услышал шаги позади себя. А это уже шёл король Визерис, и шагал он довольно быстро. Хайтауэр уже склонил голову перед государем, мысленно молясь о прощении. Хобарт и Алисента тоже склонились перед королём, лишь один Гвейн стоял прямо, глядя в глаза Визериса, хотя и его слегка потряхивало от страха, потому что король явно выглядел не очень-то и дружелюбно. — Ну, и как первый полёт прошёл? — протянул король, глядя на мальчишку с прищуром. — Это было… Необычно, м-мой король, — дрожащим голосом ответил юноша. — Простите меня, государь, это я не углядел, не вразумил вовремя, — начал было оправдываться Отто, но Визерис его резко прервал. — Подожди немного, я все-таки хочу услышать твоего сына. — Это, правда, было очень опрометчиво с моей стороны, — продолжил сам Гвейн. — Но я признаюсь честно, во мне что-то взыграло в этот момент, я словно чувствовал, что должен был это сделать. Хоть и понимал, чем это мне может грозить. — Ну, хвала богам, понимаешь, — кивнул Визерис. — Драконы принадлежат только Таргариенам, а твой поступок действительно был опрометчив. Даже несмотря на то, что твоя мать — драконья наездница, ты носишь имя своего отца и продолжаешь его род. Ты этим поступком и род Хайтауэров под угрозу поставил. — Как прикажете меня наказать за это? — испуганно спросил Гвейн.       И эта фраза поставила Визериса в тупик. Он такой фразы не ожидал, но, по крайней мере, глядя в глаза Гвейна, король понял, что это было искренне. И Гвейн Хайтауэр был готов понести любое наказание. Это впечатлило государя. Впечатлило то, что юноша не то, что не испугался, так ещё и ответственно — хоть и своеобразно — подошёл к этому и был готов принять любой исход событии. Визерис оглянулся, глядя на свою охрану, на Деймона, на Отто и на всех остальных, кто ждал окончательного решения короля. Визерис взглянул и на Вермитора, который подобно своему новому всаднику, так же испуганно ощетинился, но тем не менее, был готов к потенциальной атаке, защищать юношу. — Нужно обучить юношу высокому валирийскому, чтобы он и в дальнейшем мог управлять драконом без каких-либо проблем, — вздохнул Визерис и скромно улыбнулся Гвейну, чем у того вызвал искренний шок и, наверное, облегчение. — Сегодня и, правда, знаменательный день. Я вновь встретился со своей кузиной, увидев её решительность в её младшем сыне. Думаю, твоя мать тобой бы гордилась. — Благодарю вас, государь, — кивнул Гвейн.       И хотя казалось, что Визерис отпустил ситуацию, всё же это не остановило дальнейшие шепотки по замку. Всех всё ещё беспокоил тот факт, что дракона оседлал не Таргариен. Как бы это потом, в итоге, не перешло в более серьёзные последствия. Но тем не менее, для Гвейна это стало большой удачей — он первый Хайтауэр в роду, кто смог оседлать дракона, наследие Старой Валирии. Это история явно запомнит.

***

      Прошло пару дней после этого события. Гвейн всё ещё находился в логове, продолжал «обкатывать» дракона. Это действительно было очень взбудораживающе, с каждым полетом юноша чувствовал себя свободнее.       А в один прекрасный момент к полёту Гвейна на Вермиторе присоединился ещё один неожиданный всадник — восьмилетняя Рейнира, впервые оседлавшая Сиракс. И хотя Сиракс была в разы меньше Вермитора, она была быстрее и проворнее. Гвейну была приятна эта компания, хотя до этого он ни разу не виделся с Рейнирой, дочкой короля. Но он знал, что девочка в хороших отношениях с его старшей сестрой, Алисентой, чья разница между ней и Рейнирой составляла почти десять лет. Очевидно, Алисента была для девочки некто вроде старшей сестры, и это было прекрасно. И это не удивительно — Алисенту все любили, то, что она нашла общий язык с дочерью короля, было вполне логичным. — Ну, и как тебе первый полёт? — спросил Гвейн у Рейниры, когда они оба наконец-то оказались на земле. - Прекрасно! — ответила Рейнира на валирийском, после чего Гвейн нахмурился, не поняв ничего. — Ой, прости, я забыла, что ты ещё плохо понимаешь. Я говорю — прекрасно! — Ну, я рад, — хихикнул юноша, после чего подошёл к Вермитору, приобняв его, а после печально выдохнув. — Но ты права, с валирийским у меня пока ещё туго. — Но ведь базовые слова ты уже выучил? — уточнила девочка, а после того, как Гвейн кивнул, продолжила. — И этого вполне достаточно! Тебе ж не обязательно на нём всё время говорить, только когда общаешься с драконом. — Я вот, если честно, не понимаю этой идеи, что драконы понимают только на валирийском, — честно признался Гвейн. — Драконы же, в основном, летают лишь по Вестеросу, а здесь все говорят на общем. Почему бы не научить дракона понимать на общем? — Ну, хочешь, научи своего дракона понимать на общем, — нахмурилась Рейнира, явно обиженная этой фразой. И тут-то Гвейн понял, что сказал лишнее. — Драконы это наследие дома Таргариенов, детей Старой Валирии! Это и отличает нас от остальных. Если драконов сможет оседлать каждый, кто хочет, то что в итоге останется?.. — Извините, я вас не хотел обидеть, принцесса, — виновато улыбнулся юный Хайтауэр.       Рейнира на это в ответ тоже скромно улыбнулась, пытаясь поддержать своего собеседника. — Ничего, всё хорошо. В конце концов, в тебе тоже есть кровь Старой Валирии, иначе дракона ты бы не оседлал, не так ли? — уже хитрее улыбнулась девочка. — Ну, это скорее является для меня утешением, чем поводом для гордости. Ведь я вижу как на меня смотрят… — Да уж, — Рейнира оглядела своего родственника, не понимая на самом деле, почему он не гордится, а наоборот, как он выразился, видит в этом утешение. Она подошла ближе к юнцу, глядя ему в глаза, несмотря на то, что со стороны это выглядело довольно забавно — принцесса была на голову ниже рыцаря. — А нужно гордиться! Не каждый может похвастаться тем, что у него мать — Таргариен… Вон, твоя сестра точно гордится этим. Даже платья носит в цветах нашего дома. Бери с неё пример! — Ха, это будет забавно, если я начну платья носить… — Так не про платья речь, дурак ты этакий, — тыкнула Рейнира Гвейна пальцем в плечо, после чего рассмеялась.       Тем временем ребята уже передали своих драконов в руки драконоблюстителей и помчались в сторону замка, где их уже встретила королева Эймма Аррен. Она тут же начала обнимать и целовать свою дочурку, сетуя на то, как она переживала за неё, за её первый полёт. Это, конечно, смутило Гвейна, который отвёл взгляд в сторону, дабы дальше не смущаться поведению матери и дочери, которое было, к слову, вполне естественным. — Так жалко, конечно, так скоро с тобой расставаться, кузен, — грустно вздохнула Рейнира, выбравшись из маминых объятии. — Ну, к сожалению, да. Старомест меня ждёт, — развел плечами Гвейн, но затем почтительно поклонился перед девочкой. — Но я рад был с вами полетать, принцесса! — Я тоже! — ответила взаимностью Рейнира, чьи эмоции настолько сильно её взбудоражили, что она не сдержалась и поцеловала юношу в щеку, чем того знатно удивила. — Рейнира! — тут же охнула Эймма, также удивившись поведению дочери. — Держи себя в руках… — Ой, извините, — хихикнула та в ответ.       Да, такой момент Гвейну точно должен запомниться. По крайней мере вот такое детский и непринуждённый жест со стороны юной принцессы точно поднял настроение молодого оруженосца.       Гвейн вернулся в свои гостевые покои, проверив, всё ли готово к отправке. Лорд Хобарт со своей леди-женой и его старшим сыном уже были готовы, дожидались лишь Гвейна, который всё никак не хотел расставаться с Вермитором. К сожалению, пускай король и позволил Гвейну стать всадником, с собой забрать дракона в Старомест, он не позволил. Во-первых, там не было подходящих условии для содержания столь массивного зверя, а во-вторых, очевидная причина не-таргариеновсти Гвейна — тогда бы точно не те слухи пошли бы.

***

      Последние пара дней и для Алисенты выдались крайне напряжёнными, не считая того факта, что её младший брат дракона оседлал. Да, боги точно благосклонны были, когда король Визерис смягчился и всё же оставил всё как есть. Но даже если девушка и перестала беспокоиться об этом, то поводом для новых волнении стало ещё больше. Она вновь встретилась с леди Алерией, с которой так и не нашла общий язык. Поэтому дальнейшие встречи не были тёплыми. Алерия прибыла вместе со своим сыном, пятилетним Уильямом, да и к тому же, была беременна ещё одним ребёнком. Срок не большой, поэтому живот тоже, наверное, поэтому ей и позволили также приехать. И конечно же, Отто был рад видеть своего самого младшего сына, который был точной копией его самого, только более юным, разве что щеки были пухлее. По большому счету Алисенте не было дело до Уильяма, она к нему не испытывала никаких эмоции, ни положительных, ни отрицательных. Все-таки, не вместе росли, как, впрочем, и с Гвейном тоже, но у них хотя бы общая мать.       Но что действительно настораживало старшую дочь Хайтауэра, так это то, что юный Уильям вёл себя уж очень капризно и тянулся к каждой еде, а Алерия лишь спокойно улыбалась, когда видела что её малыш беспрестанно третирует прислуг, чтобы ему дали очередную порцию крылышек или пирожных, отмахиваясь от этого всего-лишь одной фразой — он же ребёнок, ему нужно хорошо кушать! Да и тут же Алисента вспоминала, как Гвейн в своих письмах жаловался на то, что Уильяма уж очень сильно балуют и спускают с рук все его шалости и проказы в то время, как его самого таскают за малейший промах.       По факту, всё это можно было спокойно перенести, если бы не одно но. Такое большое жирное но. Сама леди Алерия заговорила с Алисентой, и ни о чём-то там, а о замужестве. Мачеха «выразила сильное беспокойство» по поводу того, что Алисенте вот уже восемнадцатый год скоро будет, а она до сих пор не замужем. А достойных партии всё меньше и меньше. Алисента, обычно спокойная и тихая, чуть не ли взорвалась от услышанного. Она едва ли не сдержалась, чтобы закричать о том, что Алерия ей никто и указывать ей не имела права. Но ради хороших отношений с отцом всё же промолчала. Хотя, очевидно, мачеха поняла всё и так, уж очень красноречиво Алисента «промолчала».       Отто попытался сгладить нарастающий конфликт тем, что уже ищет достойную партию и то, что пара кандидатов уже имеется даже. Да и, в конце концов, в целом найдётся немало достойных лордов, желающих породниться с Десницей короля. Хотя, по факту, Отто никого и не искал всё по той же очевидной причине — Алисента отвергала любого, кто ей предлагал руку.       В целом, она и сама была не против выйти замуж, только вот проблема в том, что достойных действительно не было. Либо мужчины за сорок, либо уж совсем незрелые юноши, которые едва научились меч в руках правильно держать. Проблема лишь в мачехе, которая, судя по всему, была решительно настроена спровадить свою падчерицу в чьи-либо руки и чтобы от неё ничего не было слышно. Нет, такого Алисента допустить не должна.       Чтобы хоть как-то расслабиться после столь сложного разговора, Алисента направилась в септу, чтобы помолиться Матери. Это действительно успокаивало её и давало хоть немного удовольствия. В конце концов, так Алисента чувствовала свою близость с матушкой, по которой безмерно скучала. По её голосу, по её тёплым рукам.       И тут Алисента попутно вспомнила, как её матушка однажды посадила на своего дракона и как они вдвоём летали. Уж всех подробностей она не упомнила бы, давно это очень было, но чувство эйфории и прохладного ветра в волосах Алисента помнила, будто это было вчера. К слову, принцесса Дейнерис действительно любила кататься на своём драконе и брать с собой своего ребёнка.       По словам самого Отто, ещё будучи беременной, любила летать на Призрачном Огне, на своём драконе, таким образом Дейнерис ещё до рождения хотела привить своим деткам эту любовь. И это, конечно, очень сильно настораживало Отто. Вот он отчасти и запрещал ей летать — но кто указ Таргариену. Не днём, так ночью. А вот когда матушка была беременна Гвейном, то полёты были чаще, и Отто не так сильно противился, хоть и всё так же был недоволен. Скорее всего, просто смирился, что его драконья жена имеет свой непокорный характер. И вот сейчас Алисента и задумалась — а не тот ли факт, что мама, будучи беременна её младшим братом, летала часто на драконе, и сделал своё дело, и что теперь Гвейн столько лет спустя сам оседлал дракона… Всё же, видимо, старания Дейнерис дали свои плоды. И даже то, что младший брат Алисенты унаследовал именно мамину внешность… Всё говорило о том, что в Гвейне больше таргариеновского, чем многие бы могли подумать.       В конце концов, Алисента задумалась. Ведь она тоже дочь Дейнерис, в ней тоже течёт кровь Старой Валирии, пускай внешне этого и не видно. И чем она хуже своего младшего брата в этом плане… Как итог, девушка резко направилась за пределы септы, чем удивила всех её постояльцев. Впрочем, не до них сейчас было. Алисента направлялась в Драконье Логово, прямиком к Призрачному Огню, дракону своей матушки, который сейчас как раз без всадника.       Умом она понимала, что во второй раз король Визерис такое точно не пропустит, но Алисента впервые почувствовала внутри себя стальную решимость во чтобы то ни стало добиться своей цели. Пробравшись в логово, девушка увидела Деймона, брата короля, который сам буквально только что прилетел на Караксесе. Надеясь, что он её не заметил, Алисента двинулась дальше вглубь.       И вот тут началась новая проблема. По пути Алисента Хайтауэр встретила одного из драконоблюстителей, который был удивлён данному визиту, но, поняв, в чем дело, тут же встал перед ней, не пропуская дальше. — Вас здесь быть не должно, — напряженно и по-валирийски произнёс молодой юноша. — Я вас не понимаю, повторите на общем, пожалуйста, — нервно поджала губы Алисента. — Вас здесь быть не должно, — повторил тот драконоблюститель, с жутким, конечно, акцентом, но на этот раз Алисента его поняла. — Я знаю… сир? — девушка подошла чуть ближе, просовывая руку в карман. Конечно. Она всё предусмотрела. — Но может быть… небольшой, скажем так, подарок смягчит вас, и вы пропустите?       Алисента протянула юноше довольно внушительных размеров мешок с золотом. Тот взглянул на него, рука дрогнула. Но он в конечном итоге так и не взял его. — Нет, миледи, — твёрдо ответил блюститель. — Запрещено. И хоть всё золото мира можете предложить, драконы священны, к ним кого попало не пускают. — Кого попало?! — такое заявление довольно сильно задело самолюбие девушки. — Да ты хоть знаешь, кто я?! Кого попало, он говорит… — Мне всё равно, мне велено никого не пускать, кроме хозяев… — Я тоже Таргариен! — от отчаяния Алисента топнула ногой, что выглядело немного по-детски. — Моя мать — Таргариен, и я хочу к дракону своей матери. Я его не собираюсь седлать… — Таков порядок, — блюститель был непреклонен. — Миледи?!       Голос Деймона Таргариена заставил Алисенту вскочить с места. Она обернулась и увидела его недоуменный взгляд. Вот тут девушка поняла, что теперь уж точно дракона ей не видать. — Что, думали повторить подвиг своего младшего брата? — Деймон явно говорил с издёвкой. — Дважды в одну реку войти нельзя, миледи. — Я не собиралась седлать дракона, знаю, не позволили бы, — Алисента поджала губы. — Я просто хотела увидеть дракона своей матери, побыть с ним хоть немного. — Позвольте ей пройти, раз она так этого желает. Я буду рядом, — сказал Деймон блюстителю, немного подумав перед этим.       Юноша отошёл в сторону, пропуская Алисенту вперёд. Она удивлённо посмотрела на Деймона, который ей жестом указал, что, да, можешь пройти. И она медленно пошла вперёд, слыша, как принц шёл позади неё. В принципе, она понимала, что в ином бы случае никто её не пустил. Что ж, хотя бы так.       Так они дошли вдвоём до ямы, где обитал Призрачный Огонь. Дракон её матери, уже вот который год находясь в одиночестве, без своего всадника. Алисента невольно улыбнулась, увидев знакомые зелёные глаза дракона, единственное, пожалуй, что было иного цвета, не считая нескольких рогов, остальное всё было белоснежно белым. За это дракона, а точнее, дракониху, и прозвали Призрачным Огнём, потому что у неё всё было белым, и даже пламя отдавало белым цветом. Был ещё один, похожий дракон, Серый Призрак, но у него, насколько известно, всадника ещё не было. К слову, Алисента была уверена, что Призрачный Огонь и Серый Призрак были из одной кладки, поэтому так похожи.       Алисента медленно прошла вперёд, протягивая руку дракону, который заинтересованно наблюдал за происходящим. Внутри у девушки все переворачивалось, ведь она никогда прежде не была так близка к такому зверю. Леди Хайтауэр вновь вспомнила о своём младшем брате — ей было интересное, а чувствовал ли он что-то подобное, впервые подходя к Вермитору…       Но тут дракон резко зарычал и уже был готов открыть огонь. Но принц Деймон, стоявший всё это время позади, уже был наготове. И резко схватил дочь Десницы в обе руки и резко сбросил в сторону, чтобы пламя не попало на неё. Разумеется, Алисента была готова и к такому событию, но тем не менее, была принцу, что тот оказался рядом в нужный час. — Ну, что, убедились? — в этот раз младший брат короля не говорил с издёвкой, а в его глазах даже можно было заметить лёгкие искры испуга. — Убедилась, — ответила Алисента, подымаясь на ноги, ведь её по факту повалили на землю. И, хвала богам, что данную сцену больше никто не видел. — Думаю, вам стоит вернуться в замок, скорее всего, ваш отец уже ищет вас. — Да, вы правы…       Алисента быстро поспешила прочь из логова, при этом всё равно успев пару раз обернуться в сторону дракона. Призрачный Огонь всем своим видом показывала, что не рада таким гостям. И Алисенту это, конечно же, очень печалило. Разумеется, в глубине души она тоже хотела оседлать дракона, стать всадницей. Но, видно, не судьба.