⁠*⁠♡Реакции BSD и не только♡*

∧,,,∧ ~ ┏━━━━━━━━┓ ( ̳• · • ̳) ~ ♡ Кот под именем Фёдор ♡ / づ ~ ┗━━━━━━━━┛ ˚∧＿∧ 　+ —💗 ( •‿• )つ — 💗 —💗 + (つ　 < —💗 ｜　 _つ + —💗 —💗 ˚ `し´ В один промозглый осенний вечер, когда ветры завывали у кривых фонарей, а небо затянули тяжелые, точно сердитые тучи, в жизнь Т/И явилось странное создание. Девушка, утомленная долгим и беспокойным днем, возвращалась к своему скромному жилищу, как вдруг различила едва слышное, жалобное мяуканье, исходившее от темного угла у подъезда. Приглядевшись, она узрела черного кота, съежившегося до невообразимой малости и всем своим видом умоляющеий о крохе тепла. Взгляни-ка: шерсть у того кота была растрепана, а в глазах, напоминавших аметисты, мерцала тихая, почти человеческая тоска. Ни угрозы, ни дикой вспышки не прозвучало от его вида — лишь настороженное молчание и внимательный взор, обращенный к проходившей мимо девушке. Т/И не посмела бросить это бедное существо на произвол судьбы. Приблизившись осторожно, она ощутила невероятную легкость его тела, будто в руках у неё оказалось пуховое пёрышко. Несколько мгновений прошло в нерешительности, но девушка направилась к своей двери, прижимая к груди невольного спутника. — Отныне твой дом вместе со мной, — пробормотала она, ступая в темную арку подъезда, словно заключая негласный договор с новым сожителем, принесенным в её жизнь самым неуловимым осенним ветром.

***

В первые же дни Фёдор (ну а как иначе назвать смоляного зверя с такими пронзительными глазами?) проявлял поразительную сдержанность, словно подозревал неведомый умысел во всяком движении. Он не утруждал себя прыжками на колени и не прижимался к ногам, как это принято у прочей кошачьей братии. Нет, его манера была иной: величаво уединялся в углу и тихо взирал на новую хозяйку с -беспристрастным интересом. — До чего же ты чудаковат, — пробормотала девушка, опуская на пол чашку с теплым молоком. Гость недолго колебался: обвел хозяйку странным, почти царственным взглядом и, ступая важно, словно обдумывал каждый шаг, приблизился к миске. Затем, без излишней спешки, принялся пить, сохраняя при этом невозмутимый вид, будто барин, изволивший отведать деликатес по собственному настроению.

Так начинались их дни.

Постепенно кот приучался, пусть и по-своему, доверять новой хозяйке. Не принадлежал он к породе ласковых мурлык, которые караулят у порога и устраиваются на подушке возле человека. Но одна перемена все же стала заметна: когда девушка работала за компьютером, он порой взбирался на стол, усаживался чинно, поджав лапы, и замирал в позе мудреца. — Какие думы тебя посетили, философ? — с лукавой улыбкой вопрошала она. Фёдор спокойно поворачивал голову, а в аметистовых глазах мерцала некая таинственная глубина, словно подсказка к неразгаданной тайне. Изо дня в день он осваивал новые уголки квартиры, осторожно обнюхивал подоконники, но всякий раз внезапно замирал посреди комнаты, будто размышлял о превратностях кошачьего бытия. Как-то раз, возвратившись на закате, девушка застала своего питомца на подоконнике: он глядел в розовеющую даль, а багровое свечение осени играло на его шерсти. Казалось, в этом взгляде таилась бездна, недоступная для человеческой догадки. — Удивительный зверь, — прошептала она. — Хотя безумно мне люб. Кот, будто принял эти слова, тихонько мяукнул и поводил хвостом, словно соглашаясь с невысказанной мыслью.

***

В повседневном их быте находилось место и забавным происшествиям. Однажды осенним вечером девушка, расположившись на полу, тщетно распутывала моток шерстяной пряжи: в голове вертелась мысль взяться за вязание, но строптивые нити норовили разбежаться во все стороны. Фёдор устроился невдалеке, разглядывая ее аккуратными, прищуренными глазами, словно учёный, фиксирующий чужой опыт. — Лишь бы молча не осуждать, — проворчала она, перебирая спутанные петли. — Составил бы лучше компанию. Однако внезапно промелькнул в котовьих глазах лукавый огонёк, и, стремительно двинувшись, он схватил клубок лапами и покатил по полу. Девушка ахнула, но быстро рассыпалась в полусмешливых упрёках. — Любишь, должно быть, нарушать покой? — вздохнула она, оглядывая раскиданные повсюду нитки. Фёдор лишь неторопливо лизнул лапу и отвернулся с царственным видом, будто никакого беспорядка тут и не случалось.

Ночная охота на тапки

В один непроглядный, безмолвный час ночи, Т/И пробудил тихий, но настойчивый стук, словно кто-то, невидимый во мраке, упрямо сталкивал вещицу с высоты на пол. Она приподнялась, стряхивая остатки сна, и вслушалась в напряженную тишину. Ответа не последовало, однако спустя мгновение вновь донеслось глухое шлёпанье, а за ним — неясное шуршание, будто некая таинственная сила катала предмет по комнате. — Фёдор? — позвала она негромко, надеясь, что сумрачный проказник отзовется. В ответ разливалась тишина, лишь отдельные тени колыхались в полутьме. Девушка включила ночник и застала кота в самых недвусмысленных обстоятельствах: в центре комнаты он гордо восседал с видом полководца, отдавшего приказы своим воинствам. Рядом валялся один из уютных домашних тапков. — Ну и злодей! — простонала она, прикрывая лицо рукой. Кот, не выказывая ни капли раскаяния, слегка приподнял лапку и толкнул второй тапок, что стоял неподалеку на краю тумбочки. Тот с легким «шлёп» приземлился на пол, словно подтверждая безоговорочную власть Фёдора над любыми вещами в доме. — Боже, ты ведь отлично понимаешь, что мне придется поднять их обратно, — пробормотала девушка. В ответ Фёдор лениво мотнул хвостом, словно соглашаясь с очевидным. Пришлось ей вылезти из постели и, преодолевая вечернюю дремоту, нагнуться за незадачливыми тапками. Но не тут-то было: кот, предугадав момент, стремительно метнулся к своей добыче, ловко перехватил один из тапков лапами и потащил в темный угол под кроватью, будто демонстрируя свое неотъемлемое право на шалости. — Эй ты, хитрюга! — воскликнула девушка, с удивлением созерцая неожиданную резвость ночного озорника. На короткое мгновение в его аметистовых глазах вспыхнуло любопытное сияние, явственно напоминавшее человеческое лукавство. Казалось, еще немного — и он насмешливо подмигнет, приглашая продолжить ночную игру в прятки.

Чайный вечер на подоконнике

Фёдор, словно невозмутимый сторож городской панорамы, приохотился проводить время на подоконнике, откуда виднелись танцующие в сумерках огни и безучастные фонари, покачиваемые ветром. Казалось, сам мрак вдохновлял его на размышления — сидел, обхватив хвостом лапы, и порой бросал косые взгляды на комнату, будто вел наблюдение за Т/И. Она иногда присоединялась к нему, унося с собой чашку горячего чая и маленькую тарелочку с печеньем. Как-то осенним вечером она уютно расположилась возле Фёдора, закуталась в теплый плед и лениво протянула руку к хрустящему угощению. — Если бы ты обернулся человеком, — задумчиво произнесла она, прищурившись на тусклый свет фонаря, — несомненно, пил бы чай погорче и непременно без сахара. Кот склонил голову набок, а аметистовые глаза осветила лунная полоска. Т/И, усмехнувшись, добавила: — Да и хлеб, наверное, вкушал бы исключительно черный: строгий, мрачноватый, с оттенком непостижимой тайны. В ответ послышалось лишь едва слышное биение ветра за окном. Но внезапно у Фёдора в глубине взора промелькнуло нечто необъяснимое, отчего у собеседницы по коже прошли легкие мурашки. — Ох, не смотри таким задумчивым взором, — вздохнула она, слегка улыбнувшись. — Я всего-навсего размышляю вслух. И тут случилось небывалое: кот, обычно сдержанный, будто позабыл о своей гордости и мягко дотронулся холодным носом до ее ладони. Т/И затаила дыхание: такое проявление ласки исходило от Фёдора нечасто. Она медленно скользнула пальцами по шелковой шерсти, удивляясь тому, как покорно он впустил ее в свой невозмутимый мир. — Выходит, тоже умеешь нуждаться в тепле, — прошептала она, трепетно любуясь доверчивостью этого существа. Кот не счел нужным отстраняться: прикрыл глаза, разве что чуть заметно, точно признавая особое родство с человеком рядом. И никто из них двоих не догадывался, что когда-нибудь он действительно вновь облачится в человеческий облик. Но это будущее оставалось за тонкой завесой времени, а пока в комнате царил негромкий покой, приправленный ароматом чая и тихим дыханием ночного ветра.