Не то, чем кажется

Тишина сжимала в объятиях замок. Каждый мимолетный звук отзывался в ушах оглушительным эхом. За стеклами окон раскатисто рычал гром, но в бездонной черной дыре небосвода не было видно туч. Луна отсчитывала, сколько длятся паузы между угрожающим грохотанием и вспыхивающими полосами молний — каждый раз счет сокращался. Надвигалась гроза. Лавгуд неслышно ступала по коридору замка, куда сегодня днем, повинуясь голосам в голове, привели ее ноги. Ночью на Элемаурен словно опускалась завеса заброшенности и безлюдности. Луне казалось, что в замке нет больше никого, кроме нее, тихого звона сияющей смолы, разноцветных переплетающихся следов магии и парящих маленьких созданий. Один из них, покрытый белым пушком, с мелкими узорчатыми крылышками, приземлился Луне на руку. Она поднесла его поближе к глазам, чтобы рассмотреть. Никогда раньше ей еще не встречались такие существа. Кто он, интересно? Луна споткнулась обо что-то, но сумела удержать равновесие. С ее руки раздалось нечто похожее на тоненькое хихиканье, и существо упорхнуло под потолок. Лавгуд огляделась, пытаясь понять, что послужило причиной потери равновесия, но так и не нашла. «Наверное, эти шалуны призывают неудачи». Луна кивнула самой себе и продолжила путь. Она не ожидала, что так надолго задержится с теми крольчатами. Луна ведь хотела просто прогуляться у озера, когда заметила их, жавшихся друг к другу, так еще и без мамы-крольчихи. А еще у них были рожки. Дверь в оранжерею тихо скрипнула, когда Лавгуд толкнула ту ладонью. Днем, в отблесках солнца, это место казалось очаровательным в своей обширной растительности, но во тьме выглядело весьма зловеще. Струившиеся отовсюду потоки магии, пробегавшие меж длинных листьев, только придавали ему гротескной таинственности. Гравий методично шептал под ногами, пока Луна приближалась к бледнеющему силуэту статуи. Она подошла и аккуратно коснулась пальцами застывших складок одежды с замысловатым узором. — Я вернулась, — негромко произнесла Луна, вглядываясь в распахнутые глаза статуи. — Теперь мы можем поговорить. Кто вы? Как я могу вам помочь? Статуя молчала. Ни в голове Лавгуд, ни в воздухе не раздалось ни звука. — Вы можете говорить, не бойтесь, — попыталась Луна еще раз. «По-моему, я совсем умом тронулась», — грустно подумала она, не получив ответа. — «Наверное, врачи правы, и это галлюцинации от стресса». — Если кроликов с рогами я еще понимаю, — внезапно раздался знакомый голос позади Луны, она подскочила на месте и обернулась, — то беседы со статуями — это, по-моему, уже перебор. Ветви кустарника отодвинулись, и из-за их темноты показалась фигура. Лицо Теодора Нотта осветилось стекающей с деревьев смолой. — Колдомедики мне сегодня сказали что-то подобное, — пробормотала Луна. Может, это из-за него статуи отказывались отвечать ей? Лавгуд не нравилось, что он помешал ее плану разговорить их. — Что ты здесь делаешь? — Я следил за тобой, — беззастенчиво протянул Тео. Дым от его сигареты взмывал в воздух и закручивался вихрями. — Ты какая-то больно чудная последние пару дней. С уроков уходишь, профессоров игнорируешь. Ну, к кроликам претензий нет. А вот твои ночные похождения, — он мотнул головой по направлению к статуе, — уже, если честно, настораживают. — Меня осматривали врачи, со мной все в порядке. Мне просто нужно было… поговорить с ней. Нотт сделал к ней несколько медленных ленивых шагов, и Луна попятилась от него. Она совершенно не боялась его, но то, что он следил за ней, совсем ей не понравилось. — И на кой черт тебе с ней говорить? — он легко постучал пальцем по каменному животу статуи, и Луна, сама от себя того не ожидая, хлопнула его по руке. Тео поднял на нее изумленный взгляд. — Зачем ты в нее тыкаешь? Тебе бы такое не понравилось, — попыталась отчитать его Лавгуд. Ей было жаль статуи. Сколько еще всяких подобных дураков считало своим долгом потыкать в них пальцем? — Ну хорошо, — Тео совершенно не смотрел на Луну как на умалишенную. Ее это удивило. — И о чем же вы с ней беседуете? — Она просила помочь, — Луна совсем смутилась. Она сомневалась, что Нотт сможет понять ситуацию. — Что, прямо сейчас? Она с тобой говорит прямо сейчас? В голове, что ли? — Теодор выпустил облако дыма изо рта, пока произносил последнюю фразу, взглянув на статую вновь, и оно окутало лицо той, медленно исчезая. — Нет, днем говорила, — Луна покосилась на каменное изваяние. — И хватит выпускать на нее дым! Просто днем нам помешал профессор Снейп. Поэтому я вернулась снова, чтобы договорить. А она мне не отвечает. Нотт нахмурился, будто силился понять то, о чем Лавгуд ему рассказывала. — Ты поэтому ушла из аудитории во время занятия? — Да, статуи меня звали. Тео потер переносицу. — Ничерта не понимаю… — Он медленно втянул носом воздух. — Так, ладно. Значит, статуи тебя мысленно позвали, ты пошла на их мистический зов, и они просили тебя помочь им? — Ты все правильно понимаешь, — Луна улыбнулась. — Тебя кто-то попросил за мной проследить? — Нет, это полностью моя инициатива. Нотт сделал новую затяжку, гораздо более глубокую, чем предыдущие. Луна испугалась, как бы дым не пошел у него из ушей. — И давно ты за мной ходишь? — Смотря, что ты имеешь в виду. — Нотт хрипло хмыкнул. — Если дни, то только сегодня. Если часы, то… Прилично. Кроликов я застал. — А долго еще будешь? Казалось, этот вопрос застал Теодора врасплох. Он будто сбился с мысли, не донеся сигарету до рта. — Я… — Он прочистил горло, скрестив на груди руки. Внезапно протянул сигарету Лавгуд. — Хочешь? Луна недоверчиво посмотрела на тлеющий предмет, зажатый между пальцев Нотта. — А это вкусно? — Кому как. Попробуй, тогда и узнаешь. Лавгуд бережно взяла в руки сигарету и поднесла к губам. — Эй, только осто… Не успел он договорить, как Луна с глубоким вздохом втянула дым. Легкие резко обожгло, и она закашлялась, вручая сигарету обратно в руки Теодора. Слезы брызнули из глаз от саднящего горла. Зато во рту осталось вишневое послевкусие — сладкое, похожее на свежее домашнее варенье. — А ты не любишь мелочиться, — произнес Тео, и на его лице расцвела улыбка. Его глаза блестели удивлением, когда он поглаживал Луну по спине, все пытающуюся откашляться. — Я думала, так надо, — просипела Лавгуд в ответ. Он рассмеялся, и Луна с удивлением обнаружила, что у него очень приятный смех. Она поняла, что услышала его впервые в жизни. — Я буду ходить за тобой, пока не пойму, что ты в норме, — Тео отодвинулся от нее, когда она наконец смогла спокойно дышать. — Тем более, на тебя уже пытались совершить нападение местные. — Он поморщился. — Придурки. Да и, к тому же, мне скучно. — Хорошо, — пожала плечами Луна. Не то, чтобы она была против его незримой — или зримой — компании. — Тогда, может, сделаем совместный проект по Стихийной Магии? У меня все равно нет пары. Тео, ухмыльнувшись, взглянул на нее. — Я не самый лучший партнер в совместных проектах. Все слизеринцы и наш декан это подтвердят. — Ну и ладно. Ты все равно собираешься следить за мной. Нотт подернул плечом. — Общий проект с Лавгуд. Звучит как нечто сумасшедшее. — Он вновь выдохнул дым в темноту сада. — Я согласен.

***

Северус подскочил на постели, крепко сцепив пальцы на холодной рукояти волшебной палочки. Он весь подобрался, глаза пытались высмотреть в сгущающейся тьме угрозу. Что-то разбудило его. Взгляд по привычке метнулся к черной метке на предплечье — она проглядывала на поверхности кожи серой потускневшей тенью. Он немного расслабился. Не жжется. Это самое главное. Том мертв. Все в порядке. Внезапно сбоку от него раздался всхлип. Северус развернулся и скользнул взглядом по лежавшей рядом Грейнджер. Она вздрагивала, сжав пальцами край подушки, и, кажется, плакала. Снейп растерялся, не совсем понимая, что ему делать: если она в сознании, то ей наверняка будет неловко, что он застал ее в такой момент, а если нет… Снейп невесомым касанием тронул ее плечо. — Мисс Грейнджер? — шепнул он. Никакой реакции. Она цеплялась за подушку и всхлипывала, рвано дыша через приоткрытый рот. Спит, решил Северус. И снились ей однозначно не скачки на единорогах по радуге. — Мисс Грейнджер, — чуть громче окликнул он, слегка тряхнув за плечо. Она дернулась сильнее. — Мисс Грейнджер! Ее опухшие глаза распахнулись, и по переносице скатилась слеза. Неожиданно она притянула его за ворот, и лицо Снейпа уткнулось в ее волосы. Он уловил запах ее шампуня. Кудри защекотали нос и щеки. Он почувствовал, как руки Грейнджер сомкнулись кольцом вокруг его шеи, прижав к себе со всей силы. «Мерлин всемогущий, лишь бы не задушила». Он попытался отстраниться, но она лишь сильнее придвинула его к себе. Он еще никогда не был к ней так близко. Гермиона прижималась своей мягкой грудью к его грудной клетке, Северус чувствовал, как под ним вздымается ее горячий живот. Миг застыл. Замер, словно кадр старой пленки вынужденно поставили на паузу. Она что-то шептала Снейпу в шею, и он ощущал, как ее дыхание щекочет кожу, словно невесомое, едва уловимое прикосновение перышка. — Мисс Грейнджер… — прохрипел он, не понимая, что должен сейчас делать. — Живой… Как хорошо, что живой… Не умирайте больше, — сбивчиво пробормотала Грейнджер, а затем снова разрыдалась, уткнувшись ему куда-то в область ключиц. Северус не двигался, упершись ладонями в матрас, дабы не раздавить ее, несмотря на то, что она явно желала этого — с такой силой прижимала его к себе. — Мисс Грейнджер, вы меня таким извращенным способом убить решили? — проговорил он в подушку. Гермиона ослабила хватку, и Северус приподнялся, отстраняясь, когда она вновь притянула его ближе. — Пожалуйста, сэр, — выдохнула она ему на ухо, и у Северуса по спине скользнули мурашки. — Я, конечно, наутро об этом пожалею, но… Можете еще немного потерпеть? «Только если у меня не отвалятся руки», — мысленно сыронизировал он, а вслух сказал: — Хорошо, — и она расслабилась. Ее кисти лежали на его лопатках и ощущались сквозь одежду как два обжигающих огнива. Он позволил себе отстраниться лишь через какое-то время, когда дыхание Грейнджер замедлилось, и, вздрагивая, она уснула.

***

— Все идет так, как нужно. Ни к чему торопить события. Пламя вспыхивало в камине, сухие бревна трещали человеческим голосом. Ночной мрак пожирал комнату, за исключением пространства у очага — липкие щупальца темноты не могли дотронуться до него, отгоняемые рыжим расползающимся по полу светом. В этом защитном круге фигура в мантии склонилась над пляшущими языками огня, не боясь опалить лицо. — Я могу ускорить процесс. — Нет! — сноп искр взвился в воздух от гневливого шипения. — Ты знаешь, что нужно делать. Не испытывай мое терпение. Следуй строго назначенному плану. — Не понимаю, в чем проблема… — Хватит, — в голосе, извергаемом камином, послышалась сталь. — Данный вопрос не подлежит обсуждению. В противном случае необходимости в твоей… работе больше не будет. Как и в тебе. Фигура в мантии подобострастно склонила голову, вздрогнув, словно от удара. — Прошу прощения. Больше этого не повторится. — Все, что нам нужно, — от глубин камина все еще исходили волны раздражения, — Это достать вещь. И девчонку. Есть сведения? — Грязнокровка уязвима. У ее друзей свои заботы, нет контакта с родными с июня. Она легкая мишень. — Прекрасно, — протянуло пламя, и фигура приосанилась от оказанной похвалы. — Однако есть кое-что… — Говори. Возникла пауза. За окном засвистел ветер, стуча крыльями ставней. — Ее сосед по покоям в магической школе. Северус Снейп. — Это не проблема, — лицо того, кто ласково протянул эту фразу из камина, было искажено огнем, но можно было с уверенностью сказать, что человек по ту сторону ухмыльнулся. И ядовито прошипел, словно десятки скользких змей принялись перешептываться в обугленных поленьях: — Тем же лучше для нас.

***

К обеду буря разыгралась не на шутку. Стволы молодых деревьев пригнулись почти до самой земли. За огромным панорамным окном опустившаяся на горные хребты мгла выглядела еще более устрашающей. Стена дождя билась в стекло бессчетными серыми каплями. — Ух, — Гермиона озадаченно откинулась на спинку дивана, — Вот это ты меня ошарашил, конечно. Ты понял, что значит это пророчество? Смог расшифровать? Раздался грохот грома, да такой, что зазвенели окна. Раздвоенная молния, точно лернейская гидра, исполосовала небо. — Я что, по-твоему, непризнанный гений? — Гарри скрестил на груди руки. — Поверь, если бы я понимал, что делать с пророчествами, ты бы об этом знала. — Тогда пора наведаться в здешнюю библиотеку и мне. Почитаю местную литературу, может, натолкнет на какие-нибудь мысли. — Вам со Снейпом можно и здесь собственную библиотеку открывать, — Гарри улыбнулся и обвел взглядом пустые стеллажи с книгами, занимающие почти все стены на втором ярусе кабинета, где они с Гермионой как раз и сидели. — Иронично, что вам выделили общий кабинет. Как у вас складывается совместное проживание? Уже начались бытовые притирки? Гермиона одарила друга взглядом, который говорил сам за себя. — Представляешь, начались! Устраиваю ему скандалы, что он раскидывает носки, а он мне, что я оставляю после себя дорожки из стаканов и кружек. Доволен? — Она пихнула его ладонью в плечо. — Никак у нас не складывается совместное проживание. Наутро, после ночного кошмара и объятий, я пулей вылетела из покоев, как только собралась. Даже смотреть на него было неловко. Наверняка сказал бы что-то колкое в мой адрес. А что касается совместного кабинета… Мне почему-то даже спокойно, что в случае чего я смогу к нему обратиться сразу, а не бежать к своим коллегам из Хогвартса через весь замок. Думаю, за пару дней учебы ты уже заметил, что мы со Снейпом как отщепенцы какие-то, — Грейнджер тихонько рассмеялась. Для Северуса подобное не впервой, а вот она уже привыкла, что друзья всегда рядом. — В нашем крыле только два здешних учителя преподают. Чаще всего здесь тихо, отчего немного зловеще по вечерам. Гермиона в очередной раз обвела пустые полки взглядом, после чего добавила: — Раз выходные, хочу обустроиться здесь немного. Перенесу сюда большую часть своих книг, несколько коллекционных изданий и оформлю этот этаж для чтения. Не уверена, что Северус будет часто сюда заходить. Может только ради своей лаборатории и личной кладовой… Мне кажется, что после этой ночи он окончательно станет меня сторониться. Гарри, видимо, услышав перемену в голосе Гермионы, пододвинулся ближе и приобнял ее. — Думаю, ты ошибаешься. Он должен понимать, что ты делала это на эмоциях. Тебе же кошмар снился! У него эмоциональный диапазон не как у чайной ложки, — губы Гермионы растянулись в улыбке вслед за Гарри от приятных воспоминаний их учебы. — Уверен, он понимает куда больше Рона. Слушай! — Грейнджер вздрогнула от резкого возгласа друга. — Может, я тебе помогу все здесь обустроить, а потом как раз в библиотеку сходим, как закончим здесь? У меня вроде планов нет. — Было бы отлично. Но ты уверен, что тебе хватит одного дня на домашнюю работу? Я слышала, как студенты ныли о паре объемных совместных проектах и других работах. Не забывай, что у меня уже не спишешь. — Совсем отвык за год от домашек. Давай тогда присоединюсь к тебе в библиотеке? А сейчас мне нужно будет активно искать себе пару для заданий. Как бы там всех не разобрали! Гермиона отодвинулась от друга, давая тому возможность встать. — Я напишу тебе, когда освобожусь. Если нужна будет помощь, пиши, может, смогу что-то подсказать.

***

Смола в колбе изливала на темную поверхность стола мягкое медное свечение. Северус наблюдал, как ее вязкая текстура, просвечивающаяся лампой, перетекает от одного края стекла к другому. Словно жидкий янтарь. На столе были разложены травы и грибы, собранные вчера в Роще. Они ровной шеренгой выстроились на потрепанной деревянной разделочной доске, исполосованной следами от ножей. Единственное, что придавало щепотку хаоса окружающей обстановке — это нагромождения раскрытых книг. Множества книг. На их старых страницах пестрели заметки чернильными узорами букв. Северус уже успел изучить свойства одного подвида грибов и собирался поэкспериментировать с их свойствами, включив в состав напитка живой смерти. Если все пойдет, как он рассчитывал, то ими можно будет заменить сок дремоносных бобов. Которые, разумеется, входили в список запрещенных благодетелями из Министерства. Живой… Как хорошо, что живой… Не умирайте больше! Северус резким нервным движением распахнул дверцу шкафа и извлек свой верный усовершенствованный магией микроскоп. Никто бы никогда в жизни не догадался, сколько лет этому прибору, поскольку Снейп поддерживал его в настолько безукоризненной чистоте и обращался с ним настолько аккуратно, что выглядел тот как абсолютно новый. Ему не стоило думать об этом и придумывать себе то, что на самом деле не являлось правдой. Не хватало ему снова погрязнуть в этом. Он и так уже позволил себе проявить слабину и допустить одну единственную мысль тогда, давно, до войны, когда Грейнджер стала каждый день приходить к нему на отработки в попытках вернуть факультету утерянные двести пятьдесят очков. Когда их разговоры начали постепенно заходить все дальше обсуждения ингредиентов и стали казаться ему любопытными, а ее мысли — слишком взрослыми для семнадцатилетней девушки. Микроскопическую мысль, которая положила своей мощью весь его внутренний фундамент отгороженности от людей, что выстраивался долгие годы. «Неужели сегодня ей снилось, что я умираю? Ее так потрясла моя смерть?» — к сожалению, Северус не имел никаких шансов прекратить думать. Мысли о том, что произошло ночью, то и дело будто ненароком проскальзывали в его голову. — «Не уверен, что я был у нее любимым учителем. Или наши ежедневные встречи на пятом курсе для нее тоже имели какое-то значение?» Было бы верхом наивности так думать. Снейпу еще тогда казалось, что он начинает сходить с ума, а сейчас это обострилось в разы. Он с остервенением откупорил пробирку. Как знал, что все усложнится из-за их совместного проживания! Чего и следовало ожидать. Не ровен час, и он начнет оставаться на ночь в лаборатории, чтобы лишний раз не подавать повода возникновению глупых доводов. Избегающий тип привязанности часто формируется еще в самом детстве. Ваш мозг пугается сильных чувств, которые вы испытываете, и пытается закрыться от них. Ваша тревожность, возникающая, когда взаимодействия с человеком ведут к сближению, усиливается, и из-за этого вы начинаете убегать от них. Какие у вас были отношения с родителями? Северус, получив только сегодня утром письмо от колдопсихолога из Мунго и пробежавшись глазами по этим строкам, скомкал его и тут же швырнул в самоочищающееся мусорное ведро. Будь у него возможность, он бы даже поджег чертову бумагу. Избегающий тип привязанности. Вот так новости! Капля смолы приземлилась ровно на предметное стекло микроскопа. Северус смотрел, как она переливается и искрится, будто бы даже шевелится на гладкой поверхности. Невероятное зрелище. Завороженный ее красотой, Снейп потянулся к выпуклой капле смолы — он не раз видел, как студенты и даже несколько профессоров Хогвартса (а особенно мадам Спраут) касались ее. После того, что сказала нимфира на поляне, можно было считать, что это почти что соприкосновение со временем. Ну, как минимум с тем, чем жители Рощи его измеряли. Подушечка пальца опустилась на гладкую янтарную каплю. На тактильные ощущения она была похожа на мед. И тут перед глазами помутилось. Голову прострелило болью. Северус схватился за край стола, и где-то на фоне раздался звук бьющегося стекла. Кажется, он что-то повалил на пол. Не успела утихнуть первая болевая волна, как накатила вторая, ярче предыдущей. Снейп приложил пальцы к вискам, не понимая, что происходит. Казалось, в его голову вводили длинное сверло, кромсающее черепные кости и перебивающее их в крошку. В ушах застучали молотки, и, когда зрение вновь вернулось, Снейп едва смог разомкнуть веки, чтобы оглядеться. Пространство вокруг плыло, стол исказился в бесформенную дугу. Следующий взрыв боли в голове оказался мучительнее предыдущих двух. Не удержавшись, Северус упал на колени и уперся ладонью в холодный камень пола. Челюсть сомкнулась до боли в зубах. Почувствовал, как по лбу скатилась капля ледяного пота. Казалось, что голова вот-вот взорвется. Сквозь звон, стоявший в ушах пеленой, он расслышал, как повернулась ручка двери. — Сэр? — раздался приглушенный голос Грейнджер. Северус не мог вымолвить ни звука. Но еще до того, как ее руки коснулись его спины, все резко прекратилось. Боль исчезла. Звон в ушах оборвался. Разомкнув челюсти, Северус рвано выдохнул и, опершись рукой о мягкое сиденье кресла, сел на жесткие каблуки ботинок.