Мерцание ядовитых сердец

      Вы когда-нибудь думали о том, насколько жизнь непредсказуема?       Один переломный момент может разрушить идиллию и превратить жизнь в хаос.       В хаос, из которого просто так не выбраться. Ведь уже сломлена душа. Потеряна надежда обрести счастье. Спокойный день может принести мимолётную радость. Это ли не страшно? Мечтать о том, чтобы жизнь была спокойной, предсказуемой и размеренной.       Они смотрели на хаос посреди мирного дня. Глазами впитывали жестокость взрослых людей. На корке сознания запоминали, что нет зверя страшнее человека. С трудом верили глазам, которые показывали им, что люди могут уничтожать себе подобных.       Они звали родителей, заблудившихся в этих сражениях, и не хотели думать о том, что их родители не отличаются от других людей, которые без страха и совести наносили ранения друг другу. Для них это были просто мама и папа, от которых они хотели получить чувство безопасности. Но эмоции вырывались из головы, и две девочки — одна старше, а другая младше — ревели и дрожали из-за увиденного ужаса.       Это день, когда детские иллюзии хорошей жизни покрывались трещинами, скрипели и крошились. Весь мир — кладезь зла, все люди — лицемеры, а они — лишь маленький кусок большой картины. Это день, когда дети видели врагов в лицах тех, кому доверяли. Это день, когда добрые мама и папа в их глазах превращались в злых монстров. Потому что они видели, как их родители участвовали в сражении, видели, как они спина к спине убивали других людей.       Детские крики смешивались с руганью. Их слёзы впитывались в землю. Взрослые были увлечены тем, чтобы истребить как можно больше приспешников противника. Дети в эту картинку не вписывались, поэтому их никто не замечал. Они терялись среди взрослых фигур, они чувствовали свою ничтожность в этом сражении. И не могли поверить в то, что обычный день встретил их лицом к лицу с суровой правдой мира. Либо ты, либо тебя.       Слов не было, когда две девочки увидели, как мама с папой получили ранение. В их глазах застыл больший страх, потому что теперь погибали не незнакомые люди, а их родные. Они подбежали к ним, и рюкзачки за их спинами тихо подпрыгивали, но родители, наконец-то заметив их, лишь руками стали отгонять их от себя. Девочки остановились, давясь слезами и всматриваясь в непонятную реакцию дорогих им людей. Девочка с голубыми волосами снова протянула к маме руку, но та грубо ударила по ней.       Родители им что-то кричали, но девочки будто не слышали. Дым, обилие громких голосов, запах крови, звуки выстрелов… Всё смешивалось перед глазами, и ничьи мозги не имели силы сосредоточиться на чём-то одном.       Девочка с розовыми волосами быстрее сообразила, что родители велели им уйти с места сражений. Велели оставить их позади, довериться судьбе. Возложить надежду на то, что родители вернутся домой, а сейчас им нужно просто спрятаться. Поджав губы, Вай взяла маленькую руку сестры и потянула её подальше от родителей. Тихие слёзы продолжали течь по лицу Вай, пока она тянула упирающуюся Паудер.       — Нам нужно уйти, с ними всё будет хорошо, — сказала Вай, но её голос не был слышен Паудер. Девочка с голубыми волосами на несколько лет была младше Вай, и это отличало их понимание происходящего. Вай смотрела на вещи уже осознаннее, чем Паудер. Там, где Вай наблюдала за неизбежным, Паудер видела безосновательную жестокость. Вай видела храбрость родителей, Паудер замечала их хладнокровность. Вай обращала внимание на их беспокойство, Паудер ревела от холода и гнева со стороны родителей.       Но это событие одинаково надломило их представление о мире.       Они слышали, как позади взорвалась бомба. И Паудер хотела оглянуться, но Вай одёрнула её на себя. И тогда Паудер попыталась вырвать свою руку от захвата старшей сестры. После нескольких секунд маленькой борьбы рука Паудер выскользнула, и Вай не успела заметить, как и её, и Паудер вдруг кто-то подхватил. Их потащили в разные стороны, и они вырывались и тянулись руками в сторону друг друга, но неизвестные взрослые создавали между ними большее расстояние.       А затем дым не позволял никого увидеть. И человек, нёсший Паудер, оказался под чьим-то прицелом.       Особенность детской психики в том, что она способна блокировать неприятные события в памяти. Чтобы помочь выжить. Паудер, чувствуя, как тяжелеют веки, пока она неподвижно лежала на холодной земле, надеялась, что всё будет хорошо, когда она проснётся. Она будет рядом со старшей сестрой и с родителями.       Но лучше уже не будет. Потому что хорошее детство было похоронено в тот обычный день, превратившийся в хаос.       А взрослые будут этот день восхвалять. Потому что Заун стал независим.