American horny story

      Оказывается, что Фёдор очень даже speaks English. А ещё лучше он разбирается в физике, решая задачи просто молниеносно и совершенно не стесняясь отвечать на все вопросы преподавателя. Либо рядом с Дазаем сейчас сидит гений, либо в России более строгое образование. Хотя во втором случае и два других парня должны были так же бойко отвечать, но они просто сидят и смотрят видосики сзади в одних наушниках, разделённых на двоих. Себя идиотом он тоже не считал, но этот чёртов языковой барьер портил всё. Ему нужно всего немного времени, чтобы подтянуть английский, и тогда он сможет посоревноваться с русской звёдочкой за первое место в классе.        На информатике Дазай чувствует себя гораздо свободнее, потому что работа в мафии предполагала умение обрабатывать различные данные и уметь взламывать системы, поэтому здесь он с лёгкостью собирает простые программы с примитивным кодом, заставляющие шарик катиться вперёд. Его отпускают пораньше и разрешают сходить в кафетерий, а следом за ним выходит и Фёдор с разницей в несколько секунд — он хотел, чтобы шарик на экране был не белый, а фиолетовый, поэтому потратил чуть больше времени.        Он молча отходит от кабинета и поднимается по лестнице наверх, точно зная, что Дазай пойдёт следом. Во-первых, он понятия не имеет, что и где здесь находится. Во-вторых, он уже доходчиво объяснил, что теперь они друзья. А в-третьих, Фёдор сам в нём заинтересован, иначе не сел бы рядом на втором уроке.        Они доходят до конца коридора на втором этаже, и он приоткрывает дверь внутрь небольшой комнаты, заставленной книжными стеллажами. Посередине стоит небольшая парта с двумя стульями по разные стороны, а на ней — шахматная доска.  — Если это шахматный клуб, то он явно не пользуется популярностью, — говорит Дазай, скидывая рюкзак на пол и усаживаясь с левой стороны рядом с чёрными фигурами. — В нём нет ни одного человека, — отвечает Фёдор, отзеркаливая его движения и занимая вторую сторону. Он сразу делает ход пешкой, перемещая её на два поля вперед. — Нет, теперь в нём целых два участника, — говорит он, отвечая ходом своего коня. Он переместил его на c6, создавая угрозу для белой пешки. — Ты ведь ждал меня?  — Не понимаю, о чём ты, — отвечает Фёдор, выдвигая слона на f4, открывая линию для своей ладьи. — Хорошо, спрошу по-другому. Как ты понял, кто я? — произнес он, фиксируя взгляд на черных фигурах. Дазай думает ровно две секунды и отвечает ходом ферзя на e5. Теперь его фигура угрожала сразу нескольким пешкам Фёдора. — С одного взгляда понятно, что ты из Японии, — говорит он, перемещая пешку на d5 и блокируя путь ферзю Дазая. — Особенности внешности.  — Я ведь совершенно не об этом, — Дазай прищурился и сделал неожиданный ход — переместил своего слона на f6. Его фигура теперь угрожала белому слону Фёдора. — Тогда я действительно плохо говорю на твоём языке, — сказал он с легкой ухмылкой. Фёдор вздохнул и взял слона Дазая своим ферзем. Он знал, что этот ход может привести к контратаке. — Какие у вас цели здесь? — спрашивает Дазай, не теряя времени. Он переместил ладью на e8, создавая давление на белого ферзя.  — Хочу поступить на программиста и сделать карьеру в «Apple». Ты сейчас использовал уважительное обращение или я неправильно понял? — Фёдор улыбнулся и ответил ходом коня на c3, защищая своего ферзя и создавая угрозу для ладьи Дазая, — Думал, мы сразу перешли на «ты».  — Имел в виду тебя и твоих друзей.        Игра продолжалась, каждый ход становился все более напряженным. Вскоре оба игрока оказались в ситуации, когда ни один из них не мог добиться явного преимущества.  — У меня нет друзей, — Фёдор переместил ладью на d8, ставя под угрозу короля Дазая.  — Как знакомо, — Дазай с легкостью уклонился от угрозы и ответил ходом короля на h7.        И в этот момент они оба осознали: их партия завершится вничью. Фёдор молча оглядывает доску, будто просчитывая ходы их обоих наперёд одновременно со своим оппонентом, а затем возвращает все свои фигуры на места, молча предлагая начать новую партию. Но на этот раз оба были настроены на агрессивную игру. — А почему ты приехал сюда без знания языка? — спрашивает Фёдор, начиная партию с пешки на e4. Он знал, что это открытие часто приводит к быстрым атакам. — Как раз для того, чтобы его выучить, — Дазай ответил ходом пешки c5, выбрав сицилианскую защиту. Его глаза блестели от азартного ожидания. — Интересно, — он продолжил, выдвинув пешку на d4. Дазай сразу же ответил взятием и съел его фигуру. Фёдор, не раздумывая, забрал пешку ферзем. — И довольно смело, — то ли про игру, то ли про искусную стратегию лжи, которой они оба придерживались, сказал он.        Дазай с усмешкой переместил коня на f6, создавая давление на центр. Фёдор, не медля, разменял ферзей, забрав коня своим слоном. — Уверенный ход, — сказал Дазай, поднимая бровь. — Но не стоит недооценивать противника. — Я думал, что мы друзья, — Фёдор продолжил атаковать, выдвинув пешку на e5. Теперь его пешка угрожала коню Дазая. — Не уверен, что дружба заводится именно так, — он мгновенно забрал пешку своим ходом. Фёдор не растерялся и тут же забрал его фигуру в ответ. Дазай, не желая оставаться в стороне, переместил слона на g4, ставя под угрозу ладью Фёдора.  — Но ты первый назвал меня своим другом, — отвечает Фёдор, быстро отступая ладьей на e1 и тут же планируя контратаку через один ход. Дазай видит это и старается уйти из-под удара, но конь прыгает на c3, угрожая его слону. Ситуация на доске накалялась.  — Хотел быть вежливым, — Дазай ответил ходом h5, готовясь к атаке на королевском фланге, — Думал, что у вас в России все считают друг друга друзьями.  — Совсем наоборот, но если появляется чужак, то мы можем и объединиться против него, несмотря на недоверие, — Фёдор не собирался отступать и решил активизировать своего слона на f4. Теперь его фигуры стали угрожать сразу нескольким позициям, — А вы вспарываете себе живот, если приказ «императора» не удалось выполнить?  — Нет. Вены, — Дазай быстро переместил ладью на e8, создавая давление на центральные фигуры Фёдора. — Тогда ты точно неплохой исполнитель, — он в ответ разменял слона на f6.  — А ты… — Дазай забрал его пешкой и вскоре атаковал короля Фёдора своей оставшейся ладьей на e2, — Мозг, который предпочитает не пачкать свои нежные ручки.  — Сочту за комплимент, — Фёдор ответил ходом коня на b5, создавая угрозу для ладьи Дазая.        Игра продолжалась в агрессивном ключе, обе стороны стремительно теряли фигуры, но ни один из игроков не мог добиться решающего преимущества. Каждый ход был полон напряжения и стратегической глубины.       В конце концов обе стороны оказались в ситуации с несколькими оставшимися фигурами: у Фёдора остались две ладьи и конь, а у Дазая — ладья и несколько пешек. Они оба знали: вторая ничья была неизбежна. — В этом мы тоже с тобой похожи, — продолжил Фёдор и сделал последний ход ладьей на d1, блокируя продвижение пешки Дазая. Он кивнул в знак согласия и ответил ходом ладьей на e1, завершая партию.  — Покер? — спрашивает он.  — Сомневаюсь, что в школе разрешены азартные игры, — отвечает Фёдор, снова размещая фигуры на места.  — Но они точно разрешены вне её стен, — подмигивает он и протягивает руку, — Дазай Осаму.  — Фёдор Достоевский. Но это ты и сам знаешь, верно? — спрашивает он, пожимая её. — Впервые слышу, — смеётся Дазай.        Фёдор никогда раньше не сбегал с уроков, потому что прекрасно знал — в ту же секунду, как его светлая голова окажется за пределами территории школы, раздастся звонок на телефон от директора, хорошего друга отца, но здесь… он в чужой стране. Без капли контроля. И никто не будет доносить на него.        Очевидно, что он предпочтёт сбежать, поставив рабочее задание выше успеваемости, которая в любом случае не пострадает. Ему ведь нужно следить за японскими коллегами, верно? А Дазай кто? Самый главный среди них.  — У меня дома есть ящик пива, — говорит он.  — Это же на целый ящик пива больше, чем у меня дома! — радостно отвечает Дазай, восхищаясь русской предприимчивостью. И как они умудрились купить алкоголь в обход закона? — Победа за тобой.  — Нет. Победа будет за тем, кто выпьет больше, — подмигивает Фёдор.        Вот так… просто?        Наследник японской мафии знал, что его будущее предопределено: интриги, предательства, постоянная опасность. Но Дазаю всегда хотелось просто быть обычным подростком — гулять с друзьями, смеяться над глупыми шутками и мечтать о будущем, не обремененном никакими обязательствами. Фёдор, его названный враг, наследник русской мафии искал укрытие от своего мира. В его жизни не было места для дружбы — только холодные взгляды и расчетливые улыбки тех, кто ждал выгоды от его статуса. Оба были пленниками своих семейных традиций, но сейчас неожиданно почувствовали себя свободными.       В момент, когда они встретились глазами, они мгновенно поняли: это то, чего им так не хватало. Мгновение тишины, в который оба ощутили, как между ними возникла невидимая связь, не нуждающаяся ни в каких словах. Они так сильно мечтали о простых радостях жизни — о том, чтобы быть собой, а не теми, кем их заставляют быть. — Знаешь, — говорит Дазай, когда они выходят из школы. — Мне всегда казалось, что дружба — это что-то недоступное для нас.       Фёдор кивнул, понимая каждое слово. Они оба были окружены людьми, которые видели в них лишь инструменты для достижения своих целей. Но теперь они стояли вдалеке от «прошлой жизни», и это было поистине удивительно. — Думаю, что никто сильно не расстроится, если мы немного скорректируем планы, — отвечает он. — Или соврём.        Дазай улыбнулся шире: несмотря на вражду своих семей и предопределенные судьбы, они могли быть на одной стороне ровно по той причине, что большие игры взрослых их не касаются. С этой секунды они стали союзниками в поисках той самой жизни, которую у них отобрали.        С каждым днем их дружба становилась всё крепче. Они разделяли друг с другом не только парты, но и секреты. Фёдор помогал понять задания на английском и терпеливо объяснял значения слов, которые Дазай не знает, а он решал и давал за это списывать. Частенько они прогуливали, чтобы поиграть в шахматы в маленькой коморке, называемой «классом», а иногда выбирались погулять по городу, объясняя своим подчинённым, что это изощрённый план по сближению с врагом. Было это правдой или ложью — известно только им двоим, но никто из них об этом точно не скажет.        Домой отправлялись одинаковые отчёты о том, что не происходит ничего интересного. Однажды они даже всерьёз сели и потратили вечер на то, чтобы понять смысл приказов своих родителей, если ни одна из сторон не предпринимает активных действий и просто следит за другой. Они даже вместе ходили за Куникидой, чтобы понять, не обладает ли он какой-то информацией, о которой им не сказали, но ничего интересного не нашли.        Февраль пришёл с холодным дыханием зимы, но между ними царила тёплая атмосфера. Они вместе зависали в кафе, обсуждали книги и фильмы, которые нравились им обоим. Дазай иногда подшучивал над Фёдором, когда тот погружался в философские размышления, а Фёдор отвечал ему упрёком за его легкомысленность.       Однажды вечером они сидели на скамейке в парке, укрывшись от холодного ветра. Дазай, глядя на звезды, сказал: — Знаешь, я никогда не думал, что смогу так легко общаться с кем-то. Ты — единственный человек, который понимает меня.       Фёдор улыбнулся — он тоже чувствовал себя комфортно рядом с Дазаем. — Может быть, это и есть настоящая дружба? — ответил он. — Когда ты можешь быть собой без страха?       Дазай кивнул. Они оба знали, что это чувство было редким для них. В их мирах доверие и открытость были роскошью.       Время шло, и их дружба становилась все более значимой. Каждый новый день приносил новые воспоминания — смех над глупыми шутками, совместные успехи на уроках и тихие разговоры о несбыточном будущем.       Но в глубине души они знали: их жизни были далеки друг от друга. И хотя они могли наслаждаться настоящим моментом, тень их семейных обязательств все ещё оставалась позади. Однако в эти мгновения они были просто двумя семнадцатилетними парнями, которые нашли друг друга в этом большом городе.