Зов отчаяния

Чикаго, 1920 год. Ночь была туманной, а улицы города были освещены множеством огней, отражавшихся в витринах, создавая загадочную атмосферу. В одном из самых популярных клубов города, наполненном звуками джаза и весёлых разговоров, Форбс была в своей стихии. Она стояла на сцене с микрофоном в руках, в центре внимания, отдаваясь музыке. Она пела с душой, её голос плавно катился по мелодиям, а её движения, будто воплощение ритма, притягивали взгляды. Танцевала с разными девушками, ловя их взгляды и радуясь тому, как беззаветно сливаются её голос и музыка. Гостям клуба, одетым в яркие наряды, нравился её выступление. Она ощущала, как сцена становится её домом, а каждый взгляд, каждая улыбка, отдавались ей в ритме музыки. Все вокруг забывались, кроме звуков оркестра и её голоса, заполняющих этот роскошный клуб. Но вот её взгляд случайно скользнул по залу, и она заметила её. У барной стойки стояла блондика, которая явно выделялась среди остальных. В её глазах было что-то игривое и загадочное, а в её улыбке скрывался лёгкий налёт самоуверенности. Её длинные волосы, как водопад, падали по плечам, а платье с блёстками поблёскивало в свете огней. Всё в её образе было безупречно — от маникюра до манеры держаться, она была как воплощение идеала, с которым невозможно не заметить. Она почувствовала лёгкую волну любопытства, она не могла не заметить эту девушку, которая смотрела на неё с интересом. Чувствуя, что за её спиной стоял новый взгляд, девушка опустила микрофон, давая сигнал музыкантам, чтобы они продолжили мелодию без неё. Блондика сделала несколько уверенных шагов к сцене, а затем подошла к ней ближе. В её голосе была лёгкая искрящаяся нотка интереса. — Ты потрясающая, — сказала она, когда оказалась прямо перед блондинкой, её губы слегка приподнялись в улыбке. — Ты выглядишь так, будто ты — сама душа этой сцены. Твои движения, твой голос… Ты словно воплощение этого места. Кэролайн с улыбкой посмотрела на неё, почувствовав, как её сердце немного замедлилось. Такой искренний комплимент был нечасто. — Спасибо, — ответила она, слегка поклонившись. — Ты тоже, наверное, часто здесь, раз так хорошо знаешь атмосферу. Блондика покачала головой, почти с улыбкой. — Я Ребекка, — сказала она, её голос стал чуть более тёплым. — И я не часто здесь, но ты меня точно запомнишь. И не потому, что я просто пришла посмотреть на тебя. Девица удивлённо подняла брови. — О, да? — засмеялась она. — Ну, ты точно привлекла моё внимание. Бекка в этот момент сделала ещё шаг вперёд, и теперь она стояла так близко, что могла почувствовать дыхание Форбс. — Может быть, нам стоит спеть вместе? — предложила она, её глаза сверкали, словно она предлагала нечто, что абсолютно точно сработает. — Я уверена, что мы можем создать что-то по-настоящему особенное. Девушка не сразу поняла, но что-то в Ребекке, в её уверенности, её стремлении соединиться в музыке, заставило её согласиться. — Ты уверена, что мы сработаемся? — улыбнулась Кэролайн. — Не каждый день пою с кем-то, кто вызывает столько энергии и уверенности. Та, заметив её сомнения, чуть приподняла подбородок и мягко улыбнулась. — Ты даже не представляешь, как идеально мы будем звучать, — сказала она. — Давай просто сделаем это. Они взяли микрофон вдвоём. Как только Бекка начала играть с девушка на одной волне, они слились в едином потоке музыки. Голоса девушек переплелись, не было ни малейшего сомнения, что они могут быть на одной волне. Зал замер, а затем в ответ на этот неожиданный союз пришёл восторг. Слияние голосов двух девушек было настолько сильным, что оно казалось просто магическим. Они играли на сцене, делая каждый аккорд и каждое слово ярким и глубоким. Каждое движение, каждый взгляд между ними в этот момент говорил о том, что музыка объединила их по-настоящему. Когда песня закончилась, и они снова встретились взглядами, Форбс не могла скрыть лёгкой улыбки. — Это было невероятно, — сказала она. — Ты действительно знаешь, как заставить всё вокруг звучать по-другому. — Я знала, что нам стоит сделать это, — ответила дева, её голос был наполнен не только игривостью, но и лёгкой таинственностью.

***

Ночь в Чикаго погружала город в атмосферу таинственности. Густой туман окутывал улицы, цепляясь за мостовые и стены зданий, а свет фонарей и яркие вывески клубов отражались в мокрых витринах, превращая город в бесконечный калейдоскоп огней. Внутри одного из самых популярных заведений, где джаз был королём вечера, бурлила жизнь. Смех, звон бокалов, звуки саксофона и контрабаса создавали уникальный коктейль из звуков, который заставлял забыть обо всём. Кэролайн сидела рядом с Ребеккой у барной стойки, её щеки горели от восторга. Ребекка, как всегда, излучала уверенность. Её голубые глаза сияли, а улыбка была такой яркой, что казалось, она могла затмить весь блеск вокруг. — За наш первый дуэт, который явно войдёт в историю! — провозгласила девушка, поднимая бокал шампанского. Форбс засмеялась и подняла свой бокал в ответ. — И за твою настойчивость, — сказала она, качая головой. — Ты просто не могла позволить мне сиять одной, да? Та ответила ей игривой улыбкой, и девушки чокнулись. Бокалы с лёгким звоном соприкоснулись, а их смех растворился в общем шуме заведения. Музыка замедлилась, и теперь оркестр играл плавную, завораживающую мелодию. На несколько мгновений девушки замолчали, наслаждаясь спокойствием момента. Но вдруг внимание девушки привлекла суета у входа. Она уловила звук смеха — глубокий, низкий, слишком знакомый, чтобы не вздрогнуть. Этот звук словно задел что-то внутри неё, заставив сердце замереть на секунду. Девушка медленно повернула голову. У входа, в окружении полумрака, стояли двое мужчин. Один из них сразу же приковал её внимание. Высокий, с властным взглядом и лёгкой хищной улыбкой, которая на первый взгляд могла показаться дружелюбной, но была пропитана скрытой угрозой. Это был Клаус. Рядом с ним стоял Стефан, но блондинка едва узнала его. Его лицо изменилось, а тёмные глаза, когда-то добрые, теперь были жёсткими и полными холода. Улыбка, играющая на его губах, была почти насмешливой. Его движения были расслабленными, но за этой лёгкостью ощущалась скрытая сила, словно он был готов напасть в любой момент. Та резко отвела взгляд, чувствуя, как её дыхание участилось. Её сердце бешено колотилось, а ладони вдруг стали холодными. Она медленно поставила бокал на стойку, пытаясь незаметно встать и уйти. Но её резкое движение не ускользнуло от новой подруги, которая нахмурилась и положила руку на её запястье. — Что случилось? — спросила та, её голос был полон любопытства. Девушка покачала головой, стараясь не выдать своего волнения. — Я… мне нужно выйти на минутку, — пробормотала она, избегая взгляда подруги. Но та не отпустила её. Её взгляд последовал за направлением, куда смотрела Кэролайн несколько секунд назад. Внезапно на лице девушки появилась улыбка. — Подожди, — протянула она. — Ты что, знаешь моего брата? Слова Бекс прозвучали, как удар грома. Вампирша замерла. Её глаза расширились от шока, а дыхание перехватило. — Брата? — прошептала она, едва осознавая, что говорит. Она с улыбкой кивнула в сторону Клауса, который в этот момент внимательно осматривал зал. Его взгляд двигался медленно, но целенаправленно, словно он искал кого-то. — Вот он. Это Ник, мой брат, — с гордостью сказала Майклсон. — А рядом с ним — Стефан, мой парень. Кэролайн почувствовала, как у неё закружилась голова. Клаус — брат Ребекки. Стефан — её парень. Всё это звучало как дурной сон. Но вдруг в голове всё сложилось воедино. Эта уверенность, грация, таинственная аура… Она была первородным вампиром. Как она могла не понять этого раньше? — Ты… ты вампир? — наконец выдавила та, её голос дрожал. Девушка рассмеялась, и в её глазах блеснуло лукавство. — Конечно, — ответила она, будто это была самая очевидная вещь на свете. — Разве ты не догадалась? — Мне пора, — Сказала блондинка и развернувшись убежала. Она бросила быстрый взгляд на Бекку, которая что-то говорила, не замечая её состояния, а затем развернулась и быстрыми шагами направилась к заднему выходу. Толпа в клубе мешала её движению, но она ловко пробиралась между танцующими, пока наконец не достигла двери. Дыхание сбивалось, но она не могла позволить себе остановиться. Её разум был переполнен мыслями. Она оглянулась через плечо, и её взгляд ненадолго встретился с глазами Клауса. Это мгновение длилось всего несколько секунд, но для неё оно растянулось в вечность. Его пронзительные голубые глаза расширились, выражая шок и неверие. Казалось, он узнал её, но это было невозможно… ведь он должен был думать, что она мертва. Девушка не задерживалась. Она толкнула дверь и выбежала на улицу, чувствуя, как прохладный ночной воздух ударил ей в лицо.

***

Тем временем внутри клуба Ник стоял у стойки, его взгляд всё ещё был устремлён в сторону, куда скрылась девушка. Его лицо выражало смесь шока, волнения и недоумения. Наконец, он медленно повернулся к сестре, которая с удивлением наблюдала за его реакцией. — Кто эта девушка? — спросил он, его голос был тихим, но напряжение в нём чувствовалось отчётливо. — Ты имеешь в виду Кэролайн? — сказала она, намекая на девушку, с которой только что пела. — Что, она тебе знакома? Ник резко выдохнул, словно имя подтверждало его самые невероятные подозрения. — Кэролайн… — произнёс он, больше себе, чем сестре, его голос стал мягче. Затем он добавил, сдавленным голосом: — Форбс. Ребекка удивлённо нахмурилась, опираясь локтем на стойку. — Постой, ты хочешь сказать, что это та самая Кэролайн Форбс? — Она сделала паузу, пытаясь осмыслить услышанное. — Девушка, о которой ты не раз рассказывал? Которую ты… потерял? — Она умерла. Я видел её мёртвой. Или, по крайней мере, я так думал. Это не может быть она, но это… это была она, сестра. Ребекка ошарашенно замерла. Она слышала о этой девушке много раз — о её красоте, о её силе духа, о том, как она заставила брата чувствовать то, что он редко позволял себе испытывать. Но видеть её? Живую? Это казалось невозможным. — Я… я даже не знала, что это она, — растерянно проговорила девушка. — Мы познакомились только сегодня. Она пришла сюда, кажется, с каким-то подругами. Потом я увидела, как она поёт на сцене, и решила присоединиться. Мы спели вместе, и она показалась мне милой. Ты бы никогда не подумал, что она… та самая. — Это она, — сказал он, сжимая челюсти. — Я не мог ошибиться. Это была моя Кэролайн. Майклсон не знала, что сказать. Она только смотрела на брата, пытаясь понять, как такое возможно. — Но как? — спросила она тихо. — Как она могла выжить? Никлаус медленно покачал головой, его глаза вновь устремились в сторону двери, через которую исчезла блондинка. Но вдруг в их разговор вмешался Стефан. Он сделал шаг ближе, держа в руках бокал с виски, и с лёгкой насмешкой во взгляде сказал. — Знаешь, Клаус, это забавно, но я тоже знаю одну Кэролайн. Тот резко повернулся к нему, его глаза сузились, а напряжение в голосе стало ещё сильнее. — Что ты сказал? Мужчина сделал глоток из бокала и неспешно поставил его на стойку, словно нарочно растягивая момент. — Я говорю, что знал девушку с таким именем. Это было в 1864 году. Она жила у меня дома вместе с Кэтрин Пирс. — Подожди, ты хочешь сказать, что Кэролайн и Кэтрин были знакомы? — спросила она. Парень кивнул, чуть приподняв брови. — Не просто знакомы. Они были близки. Как сестры. — Но я думал, что она умерла, — продолжил Сальваторе, его голос стал более серьёзным. — Когда старую церковь сожгли вместе с Кэтрин и другими вампирами, я был уверен, что Кэролайн тоже погибла. Ведь я не смог найти её. Когда вернулся в дом, я подумал, что она сбежала или умерла вместе с Кэтрин. Тот нахмурился, пытаясь осмыслить услышанное. — Она была вампиром? — резко спросил он. Стефан покачал головой. — Нет, она была человеком. Насколько я знаю, Кэтрин обращала только тех, кто мог быть ей полезен. Но Кэр… я не думаю, что она стала одной из нас. Майклсон слегка нахмурилась, глядя на обоих мужчин. — Это не объясняет, как она может быть здесь сейчас, спустя столько времени, — сказала она. — Если она была человеком, то должна была умереть от старости ещё несколько столетий назад. — Может, я ошибаюсь. Может, она была обращена в вампира позже, уже после событий в Мистик-Фоллс. Но я могу сказать одно: если это действительно та Кэролайн Форбс, которую я знал, то она очень изменилась. Никлаус вновь подумал о том мимолётном взгляде, который она бросила на него, прежде чем сбежать. — Я найду её, — твёрдо произнёс он, не отводя глаз от двери. — Найду и узнаю правду.