зуб

— Ну и что ты натворил? — возмущался Джэхо, пока они были в аптеке. — Просто взял и избил какого-то человека! Чону сидел в обнимку с рюкзаком и рассеяно наблюдал за суетливой пожилой аптекаршей, оказывающей первую помощь пострадавшему. На столике возле них лежала уже целая гора испачканных в крови салфеток. Изредка заходившие в аптеку покупатели, пугались и сразу же уходили. Чону хотелось провалиться на месте. — Это мой стоматолог, — уточнил он. Джэхо изумлённо посмотрел на него. — Ты с ума сошел? — Он преследовал меня. Джэхо развернулся к доктору Со. Тот сидел напротив, держа компресс на лице левой рукой, пока аптекарша, охая и ахая, обрабатывала его ушибленную правую. К счастью, он наотрез отказался ехать в больницу, уверяя, что его травмы — сущий пустяк. Разбитый нос, алеющий синяк под глазом, рассечённая щека, кровь у виска. Одежда покрыта грязью. Порванный зонт. Смятый портфель. Он выглядел так, будто на него накинулась стая бродячих собак. Джэхо решительно шагнул к нему. — Эй, вы что, его преследовали? — спросил он и тут же весь надулся, приготовившись закатить скандал. Стоматолог широко улыбнулся. Это выглядело странно, учитывая его состояние. Похоже, он здорово ударился головой, и съездить в больницу ему бы не помешало. Сколько придется заплатить, с учетом страховки, за обследование? Чону поежился. — Произошло недоразумение, — ответил стоматолог. Чону опустил взгляд на свои дрожащие ладони и принялся сковыривать заусенцы: — Недоразумение, что он крался за мной. — Я возвращался с работы. — Одной со мной дорогой? — Я всегда хожу этой дорогой. Моя квартира в апартаментах Хюндай рядом с парком. Повисла пауза. Уши Чону вспыхнули. Пожилая аптекарша посмотрела на него поверх своих очков так, будто бы он был настоящим чудовищем, бросающимся на добропорядочных прохожих. Джэхо в замешательстве просто стоял, приоткрыв рот, соображая. Апартаменты Хюндай действительно располагались вплотную к парку, четыре новых дома в четырнадцать этажей с отличным видом на горы, как писали в объявлениях о продаже квартир, и в десяти минутах пешком от дома Чону. — Какое совпадение, — хмыкнул он. — Ну и зачем вы там живете? — Мне нравится. Чистый воздух и недалеко от работы. — И как давно вы там живете? — Примерно полгода. — Мне просто интересно, разве не странно, что мы так часто видимся? — Чону, — очнувшись, строго перебил его Джэхо, — какое это имеет отношения к делу? Доктор, как-то неудобно вышло... Доктор, вы же не будете подавать заявление на Чону? Мы ведь тут все деловые люди... Может, решим проблему мирно? — и он как бы невзначай достал из брюк бумажник. — Как я уже сказал, произошло недоразумение. Господин Ю ошибся, но я не вижу смысла создавать из этого проблему. Шел дождь, было темно... А господин Ю только оборонялся. — Только оборонялся!? — Чону резко подскочил на ноги, и в ужасе ахнув, пожилая аптекарша сразу же заслонила доктора собой. — Значит, мне действительно нужно было обороняться? И вообще, это я должен написать заявление о преследовании! Джэхо, уже благополучно спрятавший бумажник обратно в карман, попытался усадить Чону на место. — Угомонись. То, что вы иногда встречаетесь, нельзя называть преследованием. Ты же не будешь обвинять в этом всех своих соседей? — тут ему было тяжело возразить. Чону освободил руку из хватки Джэхо и рухнул обратно на стул. У него не было никаких веских доказательств, и в полиции над ним бы опять просто посмеялись. Он и сам был не уверен в том, что произошло, и почему так испугался. Что, если он и правда ошибся? Джиын будет не рада, узнав, что он вторую ночь проводит в полиции.

🦷

Когда они выходили из аптеки, Джэхо окликнул стоматолога: — Послушайте, — сказал он, — нельзя вот так вас отпускать. Давайте я вызову вам такси? Я бы подвез, но оставил машину у дома Чону. — Не стоит. Я ведь недалеко живу. Джэхо занервничал. — Тогда мы вас проводим. Вы точно в порядке? Стоматолог кивнул. — Нет, не делай этого, — шепотом попросил друга Чону. — Пусть уходит. Не надо с ним связываться. — Шутишь что ли? Знакомый стоматолог всегда нужен. Сделает отбеливание по скидке. — Но я ведь его ударил... — А этот простофиля даже не жалуется. Другой на его месте уже звонил бы своему адвокату! Надо пользоваться шансом. Если дело обещало быть выгодным, остановить Джэхо было практически невозможно. — Я кажется, не представился, — продолжил он. — Я директор крупной компании, — он вручил доктору Со свою визитку и похлопал Чону по плечу: — А этот парень работает на меня. Доктор Со посмотрел на визитку, потом на Чону. — Я думал, он ваш друг. «Боже, — подумал Чону, обреченно плетясь за ними следом, — хорошо, что он недалеко живет. Долго я все это не вынесу». — Да, я помог ему с работой, — ответил Джэхо. — Кстати, это ведь Ючжон порекомендовала Чону вашу клинику. — Кто это? — спросил доктор Со. Притворяется или правда не помнит Ючжон? — Она тоже работает в нашей компании. Представляете? — Невероятно. — Я даже подумал, что и мне следует сходить к вам. Сделать отбеливание, например. — Да, вам не помешает. — Так заметно? — Джэхо взволновано рассмеялся. — Из-за работы верчусь как белка в колесе. Совсем не хватает на себя времени. Слушайте, а вы не голодны? Мне тут пришла идея, что мы можем угостить вас чем-нибудь в качестве компенсации за причиненный ущерб... Любите самгепсаль? Я слышал, тут есть неплохой ресторан поблизости. Чону раздраженно вздохнул. Он подумал, что Джэхо опять это делает: пытается манипулировать человеком при помощи еды. Джэхо частенько водил коллег с собой на ужины и обеды. Он никогда действительно не сближался с сотрудниками офиса, не звал их на выходные на барбекю или поиграть в боулинг. Для этого у него были такие же, как он, друзья, молодые бизнесмены, как любил называть их Джэхо, или ушлые типы, какими видел их Чону. Эти парни могли с равным успехом как крышевать какой-нибудь рынок в Пусане с подпольными игровыми автоматами, так и воротить мелкими делами на сеульской бирже. Чону тоже иногда оказывался в их компании, естественно, против своей воли, и они во многом действительно подходили Джэхо. Короче говоря, сотрудники офиса не были действительно близки Джэхо, но он все равно не упускал возможности поесть вместе с ними. Отказать ему было сложно. Это вызывало массу неприятных вопросов. А еду всегда заказывали ту, что выбирал и настойчиво рекомендовал Джэхо, а не ту, что хотелось. Есть приходилось быстро, ведь никто не должен был заставлять ждать всех остальных. И если Джэхо решал, что им нужно выпить, то становилось еще хуже, потому что вдобавок ко всему тогда приходилось следить за языком. Зато в общей некомфортной обстановке сам Джэхо чувствовал себя королем ситуации, чего не мог себе позволить со своими более успешными друзьями. Он выбирал еду и напитки. Оплачивал счета, изображая из себя щедрого покровителя. Учил, как правильно есть то или иное блюдо. Никто, кроме него, не ел правильно. Пристально следил за каждым случайно брошенным словом, запоминал и потом это использовал. Сейчас он собирался провернуть то же самое, взяв нового знакомого на крючок. — Доктору Со наверное стоит отдохнуть, — громко заметил Чону. — Ему ведь все-таки завтра на работу. — У меня завтра выходной, — тут же возразил стоматолог. — А, и из-за руки, — доктор поднял ушибленную ладонь и притворно ахнул от боли, — я пару дней точно не смогу работать. «Лучше бы ты все-таки свернул шею», — подумал Чону.

🦷

Когда они зашли в когичиб, который так нахваливал Джэхо, Чону мысленно содрогнулся. — У меня нет денег, чтобы кормить мясом вас двоих, — тихо сказал он. — И мне кажется, отбеливание будет стоить дешевле, чем ужин здесь. Ты все еще считаешь это хорошей идеей? — Не переживай, я заплачу, — ответил Джэхо, потребовав у хозяйки принести все самое лучшее. — Тогда я могу уйти? — Не выдумывай. Будет странно, если ты уйдешь. Посидим полчаса и разойдемся. К тому же, я хотел с тобой поговорить о том, что произошло на работе. Они сели за свободный столик возле окна. Джэхо без устали нахваливал заведение, потом переключился, вспоминая все самые дорогие рестораны Сеула, в которых бывал или представлял, что бывал. Доктор Со слушал его, деликатно улыбаясь. Чону, слышавший это уже сотню раз, листал вебтун в телефоне. Когда принесли мясо, стоматолог снял пиджак, расстегнул манжеты помятой рубашки, закатал их и принялся выкладывать свинину на гриль. Джэхо попытался его остановить, уверяя, что он лучший специалист по жарке свинины, но его потуги были проигнорированы. — Чону. Он просто вас боится, — перевел тему Джэхо, пожевывая лист периллы. — Меня? — Ну вас, стоматологов. — Нет, я… — хотел возразить Чону. — Он еще в детстве вечно орал, — перебил Джэхо, — когда его водили к врачу, и ревел, как девчонка. А я ему говорю: «Будь мужиком! Мужики не боятся боли». — Да не боюсь я боли... — Нужно быть сильнее. Крепко держаться зубами за жизнь! Доктор Со в это время равнодушно кивал. Чону был уверен, что его больше интересовало, как уместить мясо на гриле, чем болтовня Джэхо, но он неожиданно возразил: — Могу с уверенностью сказать, что у господина Ю достаточно сильный удар. Джэхо нервно усмехнулся, посмотрев на избитую физиономию стоматолога. — Даже не представляю, как вам удалось вырвать у него зуб? Он что, еще тогда не пытался врезать вам? Айщ, наш Чону совершенно не умеет себя контролировать! Чону поспешил открыть бутылку соджу, стараясь не думать, как смотрит на него сейчас доктор Со, налил себе рюмку и сразу же залпом ее выпил. Стоматолог, к его удивлению, промолчал. В образовавшейся тишине ярко скворчали куски мяса на гриле. Доктор Со методично переворачивал их щипцами, добиваясь равномерного цвета прожарки. Чону подумал, что стоматолог, наверное, очень хорош в приготовлении мяса. Но он все равно не сможет его оценить. Чону выпил еще рюмку. Джэхо завистливо смотрел, как пьёт Чону, и перебирал все панчаны на столе. Похоже, он боролся с желанием выпить, планируя поехать куда-то дальше. Чону вдруг стало интересно, есть ли у Джэхо женщина? Ведь у него есть деньги и квартира. Почему он никогда ею не хвастался? — А здесь отличное кимчхи! — воскликнул Джэхо, жуя за обе щеки. Он подвинул тарелку с закуской к Чону: — Давай, налетай... — Это нормально, — сказал доктор Со. — У каждого человека есть фобии. Джэхо не был бы собой, если бы согласился: — Не правда, — он презрительно усмехнулся, грозя испачканными в маринаде палочками. — Я ничего не боюсь. Боюсь, конечно, но не настолько, чтобы не мог это контролировать. Любой страх можно преодолеть. Нужно только захотеть. Стоматолог принялся нарезать ножницами свинину и бросил на него короткий взгляд: — Уверены? Может, вы ещё просто не столкнулись со своим настоящим страхом? Джэхо возмущённо фыркнул и нервно застучал ногой. Ужин не складывался, как он планировал, а разговор шел не в том русле. Его это бесило. Доктор Со взял кусок мяса, закинул в рот и кивнул Джэхо: — Ешьте. Джэхо выбрал самый большой кусок, подул на него, обмакнул в соус, положил в лист салата и медленно прожевал. — Еще не готово, — скривился он. Доктор Со удивленно вскинул брови. — А, по-моему, в самый раз. Попробуете? — он обратился к Чону. Чону, уже растянувшийся по столу и готовый заснуть, резко подобрался. Доктор взял палочками кусок мяса и осторожно протянул ему. Он таращился на него так, будто Чону был странным экзотическим зверем в зоопарке, которого мужчина никогда прежде не видел. Все посетители зоопарков любят смотреть, когда животных кормят. Доктору Со тоже было интересно. — Попробуйте, — повторил он. Чону отодвинулся. — Спасибо. Я не голоден. Зрелища не получилось, и доктор растерянно уронил мясо на тарелку. Казалось, что вечер не может быть еще хуже, и Чону выпил еще. На самом деле, от голода подташнивало, или это алкоголь на пустой желудок так легко на него повлиял. Сочный запах мяса, витающий в помещении, кружил голову. — Я ведь не травил Хаын, — вырвалось из его рта. Джэхо, пытавшийся пожарить мясо так, как ему надо, отвлекся: — Чего? — Она солгала, — продолжил Чону. — У меня было мало времени, чтобы закончить свою работу, поэтому я попросил ее о помощи. Она была не против. Я сказал ей, что, если будут вопросы, она может обратиться ко мне. Хаын ни разу этого не сделала. И я никогда не приставал к ней. У меня вообще-то есть девушка. — Но вы поругались с Джиын. Чону осушил ещё одну стопку. — Она тебе все рассказала? — Мы встретились с ней в воскресенье. Разве я не могу её поддержать, после того как ты ее обидел? Все, заканчивай, — Джэхо отмахнулся. — Давай поговорим об этом позже, сейчас не место. — По-моему, ты лезешь не в свое дело. — А по-моему, это ты слетел с катушек. Чуть не устроил аварию на дороге, поссорился с Джиын, разбил машину, травишь стажерку, а теперь ещё избил человека… Джиын говорит, что у тебя паранойя и мания преследования. Вечно читаешь новости и пишешь какую-то чернуху. Она видела, что ты там пишешь, говорит, у неё волосы встали дыбом. Как можно находиться рядом с таким человеком, у которого в голове подобные мысли? И я тоже боюсь за неё... Чону не хотелось верить Джэхо, не хотелось верить, что Джиын тоже так о нем думает. Но он действительно больше не мог делать вид, что ничего не замечает. Он смотрел в сальное самодовольное лицо Джэхо, представляя, как раздавит его, словно надоедливую муху. Его переполнял вовсе не гнев, а только разочарование. Он был расстроен, что этот человек, будучи рядом с ним большую часть жизни, никогда не понимал и не поддерживал его. Джэхо только осуждал, критиковал и останавливал. Он никогда не читал его рассказы. Чону тошнило от Джэхо и ему подобных. Тошнило от однообразия, скуки и рутины их жизни. Чону чувствовал, что увяз в болоте. Джэхо затащил его в эту трясину и убеждает, что это правильно и хорошо. Но Чону всегда ненавидел все это. — Да пошел ты, — сказал он и встал, чтобы уйти. — Не делай этого, — предупредил Джэхо. — Не делать чего? Я знаю тебя уже много лет, и все это время, пока я на тебя работал, я правда ждал, что что-то изменится. Мне казалось, что с возрастом и опытом люди становятся умнее и учатся вести себя с окружающими. Но ты не меняешься. Всё такой же придурок, каким и был в школе. Не умеешь думать, руководить, делать собственные выводы, принимать правильные решения. Только верховодишь и ждёшь, что все будут подчиняться твоему самодурству. Но я не вижу ни одной причины держаться твоего дерьмового общества. Только потому, что я боюсь потерять жилье или просрочить кредит? Но это такая ерунда. Жизнь проходит, пока я довольствуюсь тем, чем повезет, а коплю только гнев и обиду. Ещё каких-то пара десятков лет и все кончено. Поэтому какого черта я должен проводить эти годы с таким придурком, как ты? Я ничего не потеряю.

🦷

Чону прошёл уже несколько метров от ресторана, прежде чем его окликнули. Он обернулся. Доктор Со стоял позади, держа в вытянутой руке его рюкзак. — Вы забыли, — сказал он. Стоматолог выглядел так спокойно, как будто не слышал ничего в ресторане. «Наверное, ему все равно», — подумал Чону. Во всяком случае, он уже преодолел ту черту, до которой ему могло быть неловко перед ним, и теперь это не имело никакого смысла. Он забрал рюкзак и пошел дальше. Доктор Со направился за ним. Чону шумно вздохнул: — Что на этот раз? — Должен ли я пойти другой дорогой к дому? — осторожно спросил доктор Со. — Или вы снова меня ударите? — Я не... — Чону захлебнулся словами от возмущения. — Мне без разницы. Он решил, что будет просто игнорировать его. Рано или поздно их пути разойдутся, поэтому они могут идти одной дорогой какое-то время. — Значит, вы писатель? — заговорил стоматолог, подстраиваясь под шаг Чону. — Я так и думал. — Просто оставьте меня, пожалуйста, в покое. Они прошли несколько улиц, свернули на дорожку через парк, и впереди за ветвями засиял синий крест протестантской церкви. До дома Чону оставалось совсем немного, и тут он вспомнил, что Джэхо оставил свою машину возле его дома. Что, если они сейчас встретятся, и Джэхо захочет продолжить разговор? Но он заказал столько мяса, попробует доесть его один или заберет с собой? Зная Джэхо, наверняка заберет и отвезет кому-нибудь, сказав, что купил специально для него. Даже если он пошел другой дорогой, Чону не мог быть уверен, что они не двигаются с той же скоростью. Чону дошёл до ближайшей лавочки и сел. Доктор Со сел рядом. — Дадите зажигалку? Чону нервно вздрогнул и посмотрел на него. Мужчина сидел против света, поэтому он не мог видеть его лица, только белую сигарету между пальцев. — Не курю, — по привычке ответил Чону, а рука сама рефлекторно забралась в карман джинс. — Правда? Когда пальцы коснулись зажигалки, Чону вдруг подумал: «Как он узнал?». Но ведь он просто спросил. Он не мог знать. Чону много выпил и почти не соображал. Деревья вокруг кружились, фонари мигали, колени дрожали. Как там думает про него Джиын, что он параноик? Чону достал зажигалку, и доктор Со наклонился. Стоматолог не спешил забирать зажигалку. Чону растеряно ее держал. Наконец он опомнился и щелкнул кнопкой. Пламя взметнулось вверх, и из темноты показался кончик сигареты, зажатой между резко очерченных губ. Стоматолог втянул щеки, поджигая табак. Несколько рыжих теней полоснули по рельефному, словно выбитому из камня, лицу, испачканному засохшей кровью, подсветили упавшие на лоб волосы и утонули в глубоких бездонных глазницах. Затем пламя погасло. «Нет, что-то действительно не так», — понял Чону или скорее почувствовал мурашками на шее, похолодевшими подушечками пальцев. Тревога вспыхнуло в его сознании неоновым крестом церкви. — Спасибо, — произнес стоматолог. Чону проследил за тем, как он несколько раз подносит к своим губам сигарету туда-сюда, словно имитируя процесс курения, а не делая это по-настоящему. Использовал ли он это как повод задержаться? И что ему, черт подери, нужно? Прав ли Джэхо, назвав его «простофилей»? На его месте Чону тоже бы не стал обращаться в полицию, но он бы точно не был так дружелюбен к человеку, который ударил его. Да и какой врач общается с клиентом, который ни разу не пришел к нему на нормальный прием, да и не имеет средств даже чтобы вырвать зуб по страховке? В этом нет никакого смысла. И если он живет в комплексе Хюндай, то должен был свернуть еще несколько минут назад в другую сторону. — То, что вы сказали в ресторане, — заговорил доктор Со. — Я с вами полностью согласен. Могу представить, какой из этого придурка директор и друг. Разве такие люди не раздражающие? Жалкие, как мухи, а мнят о себе невесть что. Чону все еще не видел лица доктора, но зато черная тень, которая была на его месте, стала обретать более четкие знакомые контуры. Чону столько раз видел ее за своим окном, скрытую в густой листве, маячившую в нескольких метрах за его спиной, следующей за ним по его однообразному маршруту до дома. Он видел ее столько раз, что мог бы нарисовать как карту, обвести территориальные границы, назвать все мысы, заливы и прибрежные острова, но только так и не узнал, что же там внутри. «Надо что-то предпринять», — подумал Чону. Он взял в руку телефон. Но кому позвонить? Маме? Сокюну? И что он скажет? Что он пьяный в хлам посреди парка с каким-то стремным типом? Может, просто убежать? Но тропинки темные, он споткнется о камень или корень, как бывает в фильмах во время погони, а утром его труп в кустах найдёт женщина с собакой. Чону не хотел умереть в кустах. Вместо этого он сел как можно прямее, вытянув спину, чтобы не показывать, как сильно пьян. Доктор уже знает, что Чону может постоять за себя, так что главное сейчас — не показывать своей слабости, и преимущество останется на его стороне. — В нашем районе орудуют преступники, — сообщил Чону. Доктор сильнее развернулся к нему. — Преступники? — Не замечали? Объявления на столбах о пропавших людях. И в интернете всякое пишут. Кто-то похищает людей. — Вы сказали «преступники». Думаете, их несколько? — Вполне возможно. — И зачем же они похищают людей? — Мне откуда знать? Я ведь не убийца или полицейский, так? — А если бы им были? — Полицейским? — Чону задумался. — Было бы здорово иметь возможность ставить на место всяких подонков вместо того, чтобы целый день торчать в офисе. Даже не знаю... Может быть, мне правда следовало отучиться на полицейского? У меня были хорошие показатели в армии и баллы на всех экзаменах. И мне ужасно нравятся детективные книги и сериалы. — Я тоже люблю детективные сериалы. Чону немного помолчал, но любопытство его победило: — И какой ваш любимый? — «Настоящий детектив». — Да? — Чону растерялся. Он не понимал, как их разговор дошел до такого, но пока они поддерживали диалог, хотя бы было не так страшно. — Моим знакомым он обычно не нравится. Говорят, слишком скучный или медленный, ничего не происходит... — стоматолог рассмеялся, и у Чону душа ушла в пятки. — Да, это не веселый аттракцион, чтобы убить время, как другие, которые вечно крутят по телевизору. Большинство любит более доступные и простые вещи. Они вообще редко думают, не так ли? Чону кивнул. От резкого запаха сигареты он начал задыхаться, и голова кружилась еще сильнее. «Прошу, докуривай поскорей и свали. И давай больше никогда не будем встречаться», — молился про себя Чону, отодвигаясь подальше, на край лавочки. Он был так несчастен и измотан за эти последние несколько дней, что у него уже практически не осталось никаких сил бороться дальше. — Значит, вы сказали своим друзьям, что удалили зуб? «О, боже, опять этот зуб! Сдался он тебе?» — Чону был готов расплакаться. Он так и знал, что рано или поздно все сведется к зубу. — Да, — слабым голосом ответил Чону. — И не сделали этого? Почему? — Мне и так хорошо. — Но, когда что-то портит вашу жизнь, разве не нужно от него избавляться? Убирать все лишнее, мешающее, раздражающее? — доктор развернулся к нему всем корпусом, и, как бы дальше Чону не отодвигался, становился как будто только ближе, заполняя собой все пространство. Глаза его горели, кончик сигареты в руке дрожал. — Разве не приятно просто взять и уничтожить проблему, чем постоянно терпеть и отрицать ее? Не стоит беречь то, что уже давно сгнило. Какой в этом прок? — Да. Чону тяжело сглотнул. В чем-то этот помешанный на зубах псих был прав. От того, что мешает и раздражает, нужно избавляться. Не стоит терпеть и отрицать, надеясь, что оно рассосется само. Никто ему не поможет. Чону нужно было взять себя в руки и разобраться с проблемой самостоятельно. И чем быстрее, тем лучше.