Ручное Чудовище

             Годжо Сатору внимательно рассматривает девчонку, что так старательно имитирует бессознательное состояние. Запас проклятой энергии действительно довольно внушительный, но не настолько, чтобы произвести на него впечатление. Энергия вязкая, тяжёлая, оседающая в пространстве густым маревом. Распределена по телу равномерно, девчонка явно умеет контролировать свою силу. В отличие от привязанного к ней проклятого духа.       Если Рика Оримото производила впечатления сильного мага, Юта Оккоцу безусловно являлся проклятием особого уровня. Призвать его здесь, в комнате с печатями, не получилось бы при всё желании, но Годжо даже так чувствует остатки его проклятой энергии и давящую, буквально пригвождающую к полу, ауру. Впечатляет. И почему столь сильное проклятие привязано к далеко не выдающейся девчонке-магу?       Рика по-прежнему старается не шевелиться, чтобы не выдать себя, но от Сатору невозможно утаить неровное дыхания, вызванное с волнением и излишним напряжением в теле, и резкий запах девичьего пота, слегка горчащий от страха, как свежескошенная трава. Боится? Правильно делает.       — Спящая красавица, открывай глаза. Будить тебя поцелуем никто не будет.       Деланно вздыхает, словно только что очнулась, и медленно поднимает голову. Хороша актриса, ничего не скажешь.       — Простите…где я?       Годжо удобнее устраивается на стуле, расставив ноги по сторонам и положив подбородок на спинку. Развернуть его было правильным решением, он довольно долго ждал окончания спектакля, не хватало, чтобы ещё спина затекла. Его так и распирает от смешанных чувств. С одной стороны, какое искушение попугать эту артистку, нагнав на неё жути, а с другой…её, вроде как, к смертной казни приговорили. Может, сжалиться над ребёнком?       — Сейчас неважно, где ты. Гораздо интереснее, что ждёт тебя в ближайшем будущем. И сейчас оно всецело зависит от тебя, Рика Оримото.       Она ёрзает на месте, потирает запястья, немного уводит плечи назад, силясь размять затёкшее тело. Ну неудобные здесь стулья, неудобные! Надо давно было уже сказать об этом старейшинам. Мало того, что люди в них смерти дожидаются, так ещё и страдают напоследок.       — И чего вы от меня хотите?       Какие правильные вопросы! Ни тебе стандартного «Кто вы и зачем вы это делаете?», ни «Отпустите немедленно!». Даже не грозится, что полиция скоро её найдёт. Значит, их разговор не должен надолго затянуться, можно переходить к сути.       — Видишь ли… К тебе привязан проклятый дух. Причём весьма сильный. И этот дух убил троих школьников накануне. Так что ты представляешь угрозу.       Она цепко выхватывает его слова, обдумывая их. Сатору кажется, что он слышит, как работают шестерёнки в её голове. А ещё он чувствует, как она осматривается вокруг, пытаясь вычислить, где они находятся. Надо же, обычно люди сперва его разглядеть получше пытаются! Неужто окружающая обстановка намного интереснее?       — Я не понимаю, о чём вы говорите. Если про тот случай в моей школе, то я понятия не имею, как это произошло, — а вот врёт она откровенно плохо.       Сатору научился считывать чужие эмоции в голосе, не зря насиловал себя ношением повязки. И в голосе Оримото Рики было море плохо скрываемого злорадства и полного осознания собственной причастности. Но раз так хочет поломать перед ним комедию, кто он такой, чтобы мешать.       — Это плохо, — деланно вздыхает, — Раз ты ничего не помнишь, значит, не можешь контролировать своё проклятие. Стало быть, я ничем не смогу тебе помочь, и тебя казнят.       Её проклятая энергия сжимается, концентрируясь в животе и конечностях. Запах страха усиливается. Сатору уже предвкушает крики, слёзы и мольбы о пощаде. Но вместо этого девчонка решает действовать.       Вскочив, она хватает стул, на котором до этого сидела, и с размаха обрушивает его на Годжо. Пфф, он даже мешать ей не станет! Просто посидит и подождёт, что будет дальше.       От столкновения с бесконечностью стул, конечно же, не разваливается на щепки, как это бывает в американских блокбастерах, но вылетает из девичьих рук. Слабенькая. Поняв, что вырубить противника не удалось, Рика меняет тактику и со всех ног ломится в сторону двери. А Годжо просто вальяжно поднимается со своего места. Чтобы спустя долю секунды схватить Рику за плечо и дёрнуть назад, так, что она упирается острыми лопатками ему в грудь. Невольно он подмечает, что она довольно высокая для девушки.       Она пытается вырваться, он старается не сильно мешать. Просто удерживает на месте, аккуратно так, почти что ласково. А то на девчонках мигом синяки остаются. Пока Рика дёргается, Сатору успевает получше её изучить. Явно довольно высокая, худая, с длиннющими волосами, которые растрепались и теперь лезут ему в лицо. Интересно, какого они у неё цвета? Пахнут приятно, чем-то вишнёвым с нотками шоколада. Духи или шампунь?       Поняв, что несколько увлёкся обнюхиванием девчонки, которой и восемнадцати то нет, Годжо усаживает её на свой освободившийся стул и кладёт ладони на узкие плечи, удерживая Рику от ненужных телодвижений. Боевая, ему такие в техникуме как раз нужны.       — Успокойся. Твой приговор отсрочен. Я поручился, чтобы тебя направили в Токийский Магический Техникум. Там мы обязательно разберёмся с твоим проклятием. Избавим тебя от него, и сможешь вернуться домой.       — И что вы с ним сделаете? — голос пропитан гневом и яростью. Ух, какая злюка.       — Вероятнее всего, его убьют.       Рика изворачивается и пытается укусить его за руку. Годжо со смехом успевает отдёрнуть конечность, чтобы она ненароком зубы о его бесконечность не сломала. Для него это всё похоже на возню с котёнком. А для неё это борьба за выживание. Наверное, Сатору должно быть стыдно за своё поведение. Но ему весело. В конце концов, это он поручился за Оримото, спас ей жизнь. Имеет теперь право немного позабавиться.       Пожалуй, бывшая подружка оказалась права, когда назвала его садистом.       Проклятый дух Юты Оккоцу мечется в попытках сберечь свою владелицу, но он не в силах прорваться через барьеры. Любопытно. Чтобы проклятие было привязано к человеку, пусть даже и магу, и стремилось его защитить… Подобное можно было наблюдать только у экземпляров из коллекции Гето, но последний должен был предварительно поглотить их. Едва ли Рика Оримото обладала похожей техникой.       Аура Юты Оккоцу тяжёлая, давящая, вызывающая тревогу пополам с тоской. Сквозь повязку на глазах Годжо видит его отчётливо, что говорит о колоссальном запасе проклятой энергии. Что ещё примечательно, его силуэт напоминает человеческий. При других обстоятельствах Сатору бы пришёл в восторг, но сейчас чуть ли не отмахивается. Почему-то Рика Оримото вызывает у него куда больший интерес.       От дёрганых движений девичьего тела, нежного запаха, заполнившего пространство между ними, и томной, тягучей проклятой энергии у Годжо вяжет рот. Рика оседает на нёбе горьким шоколадом со сладкой начинкой внутри, размазываясь патокой по его слизистой, высушивая горло так, что он неосознанно сглатывает. Ему интересно, как она выглядит.       Отодвинув края бондажа, Сатору смотрит на неё сверху вниз и встречает взгляд широко распахнутых карих глаз. Цвета карамели, отмечает про себя Сильнейший. Тёмные, длинные волосы, тонкие брови, смазливое лицо с узким подбородком и по-детски круглыми щеками, маленькие пухлые губы и слегка оттопыренные ушки, за которые так и хочется подёргать. Хорошенькая. Фигура и правда худощавая, даже тощая на вкус Годжо.       А ещё на ней, прелесть какая, синее платье с белым воротничком. Если бы Рику Оримото не перехватили прямо около дома её бабушки, он бы решил, для него нарядилась. Хищный взгляд скользит ниже, выхватывая узкие, рукой спокойно обхватить можно, лодыжки. Как он и думал. Чёрные туфельки на низком каблуке, как у хорошей девочки, и белые носочки. Мечта извращенца.       — Можете казнить прямо сейчас, — шипит сквозь зубы, как кошка, которой наступили на хвост, — Юту я вам не отдам.       Вернув повязку на место, Годжо хмыкает:       — А я смотрю, у вас тандем. Защищаете друг друга?       Молчит. Только сопит с разъярённым видом. Кажется, не привыкла чувствовать себя беспомощной. С характером, хоть с виду и милашка. А сунь палец в рот… Так, ладно, эти мысли уже явно лишние.       — Ты только что пыталась вырубить меня стулом и сбежать. А теперь смиренно готова принять собственную смерть?       Как будто он позволит. Дай старикашкам волю, они всех мало-мальски сильных магов перебьют, за исключением представителей важных кланов. Лишь бы самим жилось спокойно, без опасения лишиться призрачной власти, держащейся исключительно на терпении Годжо Сатору.       — Вы сильнее меня, — голос понурый, — Я чувствую, что не справлюсь.       — Чувствуешь? — это уже интересно.       — Да. Чувствую силу. Меня рядом с вами будто в вакуум затягивает. Обычно такого не происходит. Рядом с простыми людьми.       Да ему тут не огранённый алмаз подкинули! Девица великолепно считывает проклятую энергию и даже способна сравнить уровень мага с собственным. Притом, что наставника у неё не было. Годжо знает, его ввели в курс дела. Да и кто бы вызвался наставлять девчонку с таким багажом в виде проклятия особого уровня?       Ответ свербит в голове болезненным напоминанием. Нет, будь здесь замешан Гето, он бы вмиг это уловил. У проклятой энергии бывшего друга очень уж явный след. Такой никакому проклятию не перебить.       — Ты права. Со мной тебе действительно не справиться. Видишь ли, я Сильнейший.       Его слова очень громко игнорируются. Почему люди никогда не воспринимают его всерьёз в такие моменты? Он же даже без пафоса это произносит, просто констатирует существующий факт. Ладно, Рика ещё успеет понять, что к чему. Сейчас нужно донести до неё информацию об уготованном ей будущем.       — Ты сказала, что рядом с простыми людьми такого не испытываешь. Магический Техникум, куда я планирую тебя забрать, создан как раз для непростых. Познакомишься с другими магами, научишься управлять собственной проклятой энергией. Неужели не хочешь оказаться в кругу таких же, как ты?       — Таких, как я, больше нет.       Годжо заходится в искреннем смехе. Вот это самоуверенность! Ему тут девочку-сиротку привели в белом воротничке, а она то стульями дерётся, то пытается разговаривать с ним, как английская королева. Дури из неё много придётся выбить. Ничего, передаст в заботливые руки Маки, и она вмиг объяснит Рике Оримто, что даже такие как она не застрахованы от воспитательных пиздюлей.       — Ну, раз ты настолько уверена в себе, рисковать нечем? Отправляйся в Магический Техникум и докажи всем, какая ты прекрасная и неповторимая. Глядишь, сможешь со временем и меня одолеть.       — А Юта? Убьёте его?       Ох, ты ж. Как трясётся за своё ручное проклятие. Надо бы подробнее изучить эту эмоциональную связь. Может, на ней всё и держится. Годжо, в отличие от большинства магов, не имел привычки обесценивать человеческие чувства.       — Скажу честно, лично в мои планы это не входит. Юта Оккоцу представляет ценность для меня. Как и ты. Но! — он поднимает указательный палец вверх, — У старикашек, которые по непонятной мне причине стоят у руля магического сообщества, на этот счёт другое мнение.       — А вы их недолюбливаете, насколько я понимаю?       Умная девочка. Жить всё-таки хочет.       Вместо ответа Годжо улыбается во все тридцать два. Маленькая манипуляторша, тебе придётся придумать что-то получше, если хочешь, чтобы Сильнейший вот так взял и вывернул душу наизнанку. Но её напор ему определённо нравится. В учёбе пригодится.       — Ну так что? Отправишься со мной? У тебя будет собственная комната, возможность научиться управлять проклятой энергией, одноклассники, всегда готовые прийти на помощь, — про охренительно весёлые миссии он решает пока умолчать, — А также красавчик учитель!       Судя по успокаивающимся потоками проклятой энергии, Рика смягчается. Она больше не вертится ужом в его руках, рискуя заработать отпечатки его пальцев на коже, не цедит слова сквозь зубы, и не пышет раскалённой печкой от ярости. Всё-таки умеет Сатору найти подход к сложным подросткам. Наверное, потому что сам никогда не был простым.       — Если вы действительно Сильнейший, — запомнила, надо же, — Тогда почему спрашиваете? Взяли бы, да и доставили в этот ваш Техникум.       Он вообще то и планировал так поступить, если Рика заупрямится. Но зачем сразу же раскрывать все карты? Годжо с радостью поиграет ещё немного в доброго, весёлого учителя-разгильдяя. Незачем лишний раз пугать девчонку.       — Я против насилия.       Выразительное молчание ясно даёт понять, что прямо сейчас Рика с красноречивым видом обводит взглядом комнату и своё положение. Ну, упс! Повезло, что ей ещё конечности решили не связывать. А то совсем бы неудобно получилось.       — А что?! Это не я тебя сюда притащил! Всё недовольство, пожалуйста, в сторону Совета Старейшин. Говорил же, наши мировоззрения несколько расходятся.

***

      Рика настаивает, чтобы они заехали забрать её вещи. Годжо сперва противится, аргументируя это тем, что в Техникуме ей предоставят форму. Однако сдаётся и соглашается на её предложение после каверзного вопроса, заданного самым невинным тоном, который только можно вообразить в подобной ситуации: «Трусы и прокладки мне тоже выдадут?».       Решив совместить приятное с полезным, Сатору включает всё своё обаяние в надежде разговорить Сэйери-сан, бабушку Рики, и выведать у неё подробности из жизни внучки, способные пролить свет на взаимоотношения с проклятым духом. Его попытки терпят сокрушительное фиаско. Бабушка Рики оказывается женщиной крайне чёрствой и циничной (последнее качество явно перешло девчонке по наследству). Окинув его презрительным взглядом и выслушав легенду, что Рику в связи со случившимся переводят в специальный Техникум, Сэйери выплёвывает сквозь сжатые зубы:       — Ты её любовник?       Опешив от такого заявление, он не сразу находится с ответом. Мнётся, как школьник, и пытается заверить женщину, что он педагог и никаких иных видов, кроме воспитательных на её внучку не имеет. Убедить Сэйери, судя по её скептически поднятым тонким бровям, не получилось. Однако вместо того, чтобы звонить в полицию с требованием незамедлительно арестовать извращенца-растлителя, она бросает на него ещё один надменный взгляд и говорит с поразительным равнодушием:       — Если она надумает принести в подоле, на порог не пущу. Я растила это чудовище в память о сыне. Возится с её выродком не стану.       Годжо остаётся лишь тихонечко охреневать.       Он предпринимает ещё пару попыток поговорить с Сэйери-сан, но тщетно. Женщина молча удаляется в свою комнату, даже не удосужившись попрощаться с внучкой. Впрочем, Рику такое поведение ничуть не удивляет. Кажется, у неё натянутые отношения с единственной близкой родственницей.       Судя по весу чемодана, который Годжо любезно принимает у девушки, вещей у неё было предостаточно. Да уж, вряд ли она подружится с Маки. Оримото явно из тех девчонок, у которых в ванной все полочки заставлены, а в шкафу невозможно найти свободную вешалку. Сатору это кажется удивительным. Ему всегда казалось, что дети, выросшие в нелюбви, отличаются скромностью и забитостью, но Рика Оримото была прямым доказательством обратного. Бойкая, решительная, манипулятивная и явно себялюбивая, судя по ухоженной шевелюре и идеальному состоянию кожи.       Дорога в Техникум займёт пару часов. Годжо решает скоротать время за приятной беседой, надеясь выведать у девчонки побольше интересных подробностей. Может быть, удастся узнать нечто ценное.       — Твоя бабушка не очень-то радушная женщина.       В ответ напряжённое молчание. Определённо, он поднял не самую приятную тему для Рики. Правильнее было бы отступить, вот только тогда бы он не был Сатору Годжо. Желание докопаться до истины сильнее чувства такта и жалости.       — У вас всегда были такие «чудные» отношения? Или это какая-то семейная тайна?       — Второе.       — Почему она считает тебя чудовищем?       Рика сжимается от его вопроса, он чувствует не только изменение её проклятой энергии, но и то, как деревенеет её тело и меняется запах. Вместо шоколада и вишни вновь появляется что-то горькое, будто жжёный миндаль. Годжо уверен, что если запустить руку ей в волосы, то они окажутся влажными от проступившего пота.       — Спросили бы её сами, — голос деланно спокойный, но его не обмануть.       Врать она по-прежнему не умеет, ровно, как и несколько часов назад. Годжо надеется, что так и не научится.       — Увы, на Сэйери-сан даже моё обаяние не действует! Холодная, неприступная женщина.       — Она стала такой после смерти отца, — проглатывая ком в горле, делится Рика, — Он был её единственным ребёнком. Думаю, она имеет право быть такой.       Что ж, это лучше, чем ничего. Годжо чувствует, что дальше Рика на контакт не пойдёт. Можно было бы конечно и надавить на неё, но это не в его интересах. Пусть сперва привыкнет к нему, проникнется доверием, а там и сама решит излить душу. Одинокая девочка подросток явно нуждается в том, чтобы кто-то её выслушал. В голову приходит шальная мысль, что у него есть все шансы заменить для неё отцовскую фигуру, но Годжо тут же её отметает. У него не должно быть любимчиков среди студентов. Особенно, когда речь идёт о хорошеньких девчонках.       Они расположились на заднем сидении. Сатору развалился практически посередине, а она жмётся возле окна справа от него. Напряжённая, скованная и подавленная. По крайней мере, дух Юты Оккоцу находится в статичном состоянии, не пытаясь напасть. На удивление послушное проклятие.       — Расскажешь, что именно произошло в твоей школе?       Она вздрагивает. Годжо чувствует настороженный взгляд, направленный в сторону Идзити. Вот оно в чём дело, он же не представил их друг другу! Подлиза-менеджер не имел какого-то веса в его глазах, но Оримото придётся постоянно сталкиваться с ним во время миссий. Надобно дать понять, что он свой человек.       — О, за нашего водителя можешь не волноваться! Он у нас в курсе основных событий. Верно, Идзити-сан?       Пальцы на руле предсказуемо сжимаются сильнее. Обычно Сатору не был с ним настолько вежлив, всем видом давая понять, насколько невысокого он мнения об ассистенте директора. А сегодня устраивает откровенный фарс, делая вид, будто преисполнен добрыми чувствами к Идзити. Играть на нервах этого мелочного человека, помешанного на одобрении и похвале, одно удовольствие.       — Можешь не переживать, Рика-чан. Общайтесь свободно, — «будто меня здесь и вовсе нет».       Рика продолжает хранить молчание. От её ауры становится как-то совсем тоскливо. Годжо больше пришлось по душе, когда она брыкалась и пыталась ударить его стулом. Тогда в ней кипела жизнь, а сейчас она напоминает депрессивного подростка. Которым, в общем-то и является, учитывая возраст и наличие проклятия особого уровня на плече.       — Ну так что? Как так получилось, что ты расправилась с одноклассниками? Юта вышел из-под контроля?       — Нет, — неожиданно спокойно ответила девушка, — Я сама попросила его о помощи.       Попросила о помощи. Всё интереснее и интереснее. Обычно проклятые духи сами с радостью набрасывались на людей. А тут просить пришлось.       — Серьёзно? Это был первый раз, когда он…?       — Это был первый раз, когда Юта кого-то убил. Раньше у него не было повода.       — И что же послужило поводом для убийства? Это же вроде была обыкновенная школьная драка?       Волна гнева, которая исходит от Рики, заставляет напрячься даже Сатору Годжо. Хотя он привык играть на чужих нервах. Кажется, ещё секунда, и она вновь попытается его покусать. Сатору даже готов в этот раз снять с себя бесконечность, чтобы дать девчонке выпустить пар. От неё исходит первозданная ярость во всём своём великолепии. А ещё что-то жгучее, стягивающее низ живота узлом, смутно знакомое, но не совсем понятное для Годжо чувство.       — Вы издеваетесь?! — и вновь это шипение то ли змеи, то ли маленького котёнка сквозь сжатые зубы.       — Нет, — цинично парирует Годжо, — Просто пытаюсь понять поведение Юты Оккоцу. Он сам проявил такую инициативу или это было с твоей подачи?       — А что мне надо было делать?! — срывается на крик, выдавая себя с головой, — Лечь поудобнее и ноги раздвинуть?       Что, блядь?!       Не то, чтобы Годжо внимательно изучил отчёт по делу Рики Оримото, но суть до него донесли. Причём совершенно под другим углом. Преподносилось всё так, будто дух, обладающий невероятным запасом проклятой энергии, вырвался из-под контроля и с особым удовольствием начал убивать школьников. Пока не умеющая его контролировать, но носящая на себе, как походный рюкзак, старшеклассница мотала сопли на кулак, не в силах остановить кровопролитие.       Оказывается, это не Юта Оккоцу пошёл в разнос, а девочка, столкнувшаяся с угрозой насилия, попросила его о помощи. Впору начать причитать, как люди дожили до того, что просят у проклятий защиты от других людей, да только Сатору Годжо разочаровался в человечестве лет так одиннадцать назад. Когда выносил мёртвое тело другой девочки под звук отдающих атомным распадом в душе аплодисментов.       Что ж, выводы он за этот день сделал весьма любопытные. Во-первых, самое сильное проклятие, обнаруженное за последнюю сотню лет, отличалось относительно миролюбивым нравом и полностью подчинялось человеку, обладающей отнюдь не выдающимися магическими способностями.       Во-вторых, Старейшины ещё большие мрази, чем ему казалось. Отправить взрослого мужика к перепуганной девочке-подростку, которую чуть не изнасиловали накануне, это даже для эгоистичного Сатору Годжо казалось чем-то до тошноты циничным. Блядь, у них что, собственных детей нет?!       Он вспоминает свою возню с ней. Как держал за плечи, смеялся над её попытками вырваться и чуть ли не слюни пускал от её испуга. Наверное, ему должно быть стыдно. Но если прямо сейчас Сатору спросят, жалеет ли он о том, что его вело от сладкого запаха Рики Оримото, он однозначно ответит: «Нет». В конце концов, он не сделал ничего не поправимого, даже мысли не допускал о подобном по отношению к семнадцатилетке.              Неожиданно он понимает, что она прямо сейчас находится в машине с двумя мужчинами. Тем не менее, ведёт себя спокойно, в панику не впадает. Хорошо. Не придётся вправлять мозги на место, объясняя, что не все мужики скоты.       — Раньше Юта делал что-то подобное?       — Если под «чем-то подобным» вы имеете в виду убийство людей, то нет.       Странно. Такой сильный проклятый дух (даже Сатору Годжо не может игнорировать тяжёлое и гнетущее давление, что исходит от него) и так долго держался. Обычно, проклятия особого уровня сразу же занимают площадь полюбившегося пространства и начинают там бесчинствовать. Юта Оккоцу предпочёл занять пространство Рики Оримото. Но при этом не убивал людей ранее, хотя с лёгкостью мог это сделать.       — Ты сказала, что он не убивал людей. Может быть, животные?       Он слышит, как она цепляется за ткань своего платья. Волнуется, взвешивает все «за» и «против» прежде, чем дать ему ответ.       — Были другие создания. Вы же можете видеть Юту?       — О, даже лучше, чем тебя сейчас! — Годжо не лукавит.       Из-за повязки он ориентируется в пространстве исключительно с помощью Шести Глаз. Чем больше проклятой энергии источает объект, тем отчётливее Сатору его видит. Так что можно сказать, что он в гораздо большей степени находится в одной машине с Ютой Оккоцу, нежели с Рикой и Идзити.       — Есть и другие. Они похожи на Юту. Точнее, уже не похожи. Больше напоминают червей или слизняков. Раньше их было довольно много в моей школе. Юта…ел их.       — Понятно, — про проклятия и их ранги он прочтёт ей лекцию позже.       Теперь многое становится на свои места. Оккоцу не трогал людей, но набирался сил, пожирая другие проклятия. Сбалансированная диета. По мере развития, он начал отпугивать других проклятых духов, вот они и перевелись в учебном заведении. Так что Юта волей-неволей сделался санитаром леса.       И всё же, странно встретить столь гуманное проклятие.       В дороге Рику сморило. Её эмоции постепенно утихают, проклятая энергия перестаёт столь быстро циркулировать по телу, дыхание выравнивается. Она источает то тепло, которое исходит от спящих людей, окутывая им салон машины. Сон глубокий, организму явно требуется отдых. Неудивительно, учитывая, насколько у Рики был насыщенный день. В Техникуме ей придётся регулярно сталкиваться с высокой нагрузкой, и Годжо уже волнуется, как эта худенькая, физически слабенькая девушка будет справляться.       Он снимает форменный пиджак, чтобы накрыть им Рику. Мог бы и на колени к себе положить, чтобы удобнее было, но учитывая недавно выясненные обстоятельства решает не тревожить лишний раз. Следует радоваться, что ситуация не слишком её травмировала.       В магическом мире отношения к женщинам в целом было ненамного лучше, чем у простых людей. Клановая система не позволяла уйти от традиционных ценностей. Для многих мальчиков, выросших в таких семьях, принудительные браки и право заводить наложниц были обыденностью. Годжо сам пару раз проводил воспитательные беседы на тему, что свой бесценный багаж знаний о том, какого отношения заслуживают женщины, стоит оставлять за порогом Токийского Магического Техникума. Как бы ни было велико искушение взглянуть на суицидника, который наберётся наглости сунуться к той же Маки, Годжо было комфортнее жить с мыслью, что среди его учеников конченных ублюдков нет.       С «пришлыми» магами, не происходившими из знаменитых кланов, таких проблем не было. Работа подразумевала наличие доверия друг к другу. Негласно девушек было принято ставить в пару друг с другом и отправлять на задания под присмотром кого-то женского пола, но на практике это не всегда было возможным. Сам Сатору Годжо старался не делать различий между учениками в зависимости от их пола, распределяя на миссии, исходя из возможностей, и закрывая глаза на то, как девочкам приходится таскать на себе тяжёлое оружие.       Может, поэтому он и не завёл до сих пор отношений? Внутренний конфликт между здравым взглядом на профессию и врождённой мужской гордостью?       Когда они подъезжают, Рика всё ещё спит. Сатору осторожно треплет её макушку, будто кошку. Сон отступает, постепенно, позволяя девушке плавно вернуться в реальность. Лучше, чем если бы её резко выдернули из мира снов, оставив ошеломлённой, непонимающей, где она и что происходит, и с противной головной болью.       Её проклятая энергия постепенно начинает циркулировать быстрее, тело приходит в движение. Она потирает заспанные глаза, силясь быстрее прийти в себя.       — Добро пожаловать в Магический Колледж, Рика Оримото. Чувствуй себя как дома.