В потоке времени: семь кибертронских новелл

— Необыкновенно! — Как будто мы перенеслись на миллионы астроциклов назад… супер! Спасибо! — Вы ведь расскажете еще о чем-нибудь завтра? Скайфайр улыбнулся — столько неподдельного восторга и ожидания было в тоне и глазах окружавших его со всех сторон дешанцев, и не только — в толпе персон в сто (с высоты своего роста шаттл мог оглядеть ее всю) также выделялись представители иных рас. Вроде бы ученые мужи со стажем, а такая непосредственная и искренняя реакция — от этого теплело на Искре. — Но ведь завтра мы уже улетаем, — попытался привести контраргумент шаттл. — Я сбросил все архивы наших воспоминаний на сервера Академии Наук, можно будет смотреть сколько угодно… — Но с вашими комментариями в тысячу раз интереснее! — возразило сразу несколько голосов. — Ну хорошо, — сдался Скайфайр, — завтра с утра можно будет выкроить время для еще одной встречи. В девять-ноль можем снова собраться здесь, покажем еще что-нибудь на прощание, а к вечеру нам в обратный путь… Еще несколько бриймов благодарностей и добрых пожеланий — и Скайфайр, свернув голопроектор и убедившись, что никого не осталось рядом, трансформировался и поднялся на антигравах, беря курс на их со Старскримом походную резиденцию. Таковой им служил полевой купол, такой же, в каком они проводили ночи во время прежних своих экспедиций. Принимающая сторона, вынужденная организовывать визит гостей с Кибертрона в сжатые сроки, поначалу встала в тупик — отелей, способных принять столь специфических существ, на Дешане не было. Скайфайр успокоил коллег, заявив, что может решить вопрос сам, только бы нашлось свободное пространство. Оно проблемой не стало: на окраине столицы имелся аэродром, числящийся в запасных — там можно было и взлетать-приземляться свободно, и поставить купол. Еще одной сложностью стал зал заседаний: дешанцы ростом не достигали и одного эска, ни в один местный конференц-зал Скайфайр бы попросту не смог войти. Но оргкомитет конгресса связался со столичным муниципалитетом и арендовал центральный стадион — очень кстати, так как едва только распространилась информация о том, что на конгрессе будет выступать очевидец невообразимо далекого прошлого планеты с такой полнотой данных, что и в нынешние времена они бы сделали честь целому научному коллективу, как заявки на участие посыпались со всех сторон, и даже от коллег других специальностей. В итоге Скайфайра и присоединившегося к нему чуть ли не в последний момент Старскрима встретила многотысячная аудитория — ксенобиологи, геологи, палеонтологи, физики, химики, историки… Пропуска на заседания под открытым небом выписывали только специалистам, но доклады кибертронских гостей — впрочем, выступал в большинстве Скайфайр, так как Старскрим просто не успевал как следует подготовиться и свою лепту в рассказы о том, каким они видели Дешан сто с лишним тысяч ворн назад, вносил экспромтом — транслировали на внешних мониторах стадиона для всех желающих, а кто не смог попасть и туда, мог посмотреть прямой эфир по телевизионному научно-популярному каналу. В дни конгресса численность аудитории канала подскочила едва ли не в сотню раз! Еще бы — видеть голографический документальный по сути и с эффектом присутствия фильм о доисторических временах, которые до сих пор только гипотетически реконструировали ученые, приходится не каждый день… В первые два дня почетным гостям устроили экскурсию по планете, и Скайфайр со Старскримом смогли убедиться сами, что к своей уникальной по красоте природе дешанцы относились более чем бережно. Стали ниже леса, изменил очертания океан, по другим руслам пролегли реки — но это были естественные временные изменения, не более. А бирюзовое небо оставалось таким же чистым, как сто тысяч ворн назад, столь же прозрачная вода текла в реках и водопадах, горный ландшафт не был испорчен разработками ценнейших ископаемых, и городские агломерации, связанные сетью надземных и подземных дорог и маршрутами авиатранспорта, нисколько не отравляли окружавшей их природы. Технический уровень местной цивилизации тем не менее был на высоте: несколько тысяч местных астроциклов назад Дешан вошел в Галактическое сообщество, получил от Совета ряд современных технологий и сумел применить их так, чтобы не нарушить экологическое равновесие, бывшее здесь в приоритете. В течение пяти дней, более коротких, чем на Кибертроне, состоялось также пять заседаний конгресса — планировалось три, но по такому случаю повестку расширили. Дешанцы оказались весьма эмоциональным народом, и каждый доклад кибертронцев заканчивался восхищенными возгласами и аплодисментами по местным обычаям; впрочем, так же провожали с трибуны и местных коллег, представлявших особенно значимые результаты своих исследований. Все это время Скайфайр ненароком приглядывался к Старскриму. Так долго вместе они не бывали с тех самых пор, как летали в исследовательские экспедиции на далекие неизведанные планеты. Тогда Скайфайру раскрылась сложная и яркая натура его напарника, тогда же шаттл проникся к нему светлым и искренним чувством. А сейчас Старскрима приходилось узнавать буквально заново…. То, что сикер сильно изменился за долгие тысячи ворн, которые пролетели с того времени, — это шаттл понял уже давно. Каждая из нечастых встреч, которые случались между ними уже после войны, добавляла небольшую частичку к образу, который Скайфайр пытался складывать из скупых деталей: Старскрим и раньше не отличался откровенностью, а теперь стал и вовсе замкнутым и неконтактным. Однако шаттл не напрасно прожил на этом свете миллионы ворн, чтобы не научиться видеть и понимать то, что не всегда удавалось уловить другим. Суть, сложность и неординарность взаимоотношений между Мегатроном и Старскримом сделались для него заметными еще во время войны, но то, что и после нее проще не стало, — это Скайфайр уяснил сразу же, стоило ему снова сойтись с бывшим напарником поближе. Несмотря на то что постепенно их общение приобретало все большую доверительность, Старскрим никогда не раскрывал перед шаттлом своих чувств, однако тот видел, как они разрушают воссианского винглорда изнутри — и смотреть на это было тяжело. Горячо желая как-то помочь и поддержать друга, Скайфайр тем не менее не представлял, как это сделать. Вызывать Старскрима на разговор по Искрам, чтобы предложить решение, было бесполезно — тот не рассказал бы ничего, лишь замкнулся бы в себе еще больше. Шаттл ломал процессор, как можно было бы встряхнуть сикера, помочь отвлечься от проблем и напитать живительной энергией всегда пылавшую, а теперь медленно затухающую Искру. И вот такой шанс представился — по крайней мере, приглашение с Дешана показалось Скайфайру именно им. Каково же было его огорчение, когда Старскрим отказался от предложения полететь на конференцию! Никакие уговоры не помогли, и Скайфайр собирался в полет один, уже без первоначального энтузиазма. Но неожиданно Старскрим передумал и согласился. Скайфайр сразу почувствовал по его голосу в коммлинке, что это решение вызвано не лучшими событиями в жизни вице-Протектора, но ничем этого не выдал и на следующее утро с радостью принял на борт соавтора прежних исследований, старательно изображая, что не замечает его хмурого вида. По прибытии на планету почетные гости практически сразу окунулись в доброжелательную атмосферу дешанского научного сообщества. Скучать им не давали ни брийма, и Скайфайр с радостью видел, как оттаивает Старскрим, как знакомым жадным любопытством снова начинает гореть его оптика. То, что Старскрим согласился дополнить доклад собственными впечатлениями и наблюдениями, окрылило шаттла еще больше — не этого ли он и добивался? Пять местных солциклов конгресса пролетели как один. Обстановка располагала к свободному общению, смелому построению научных гипотез и дискуссиям на самые разные темы. Старскрим влился во все легко и непринужденно, будто никогда и не прерывал академической деятельности. Скайфайр, глядя на сикера, снова видел в нем преуспевающего, перспективного ученого, каким тот когда-то был, и этот воскресший в памяти образ вызывал в нем теплое и приятное, чуть тронутое легкой печалью об ушедшем времени чувство ностальгии. Еще два солцикла они посвятили путешествиям по Дешану, теперь без сопровождающих любуясь необыкновенной красотой планеты и собирая новые впечатления, а вечерами встречались с коллегами, уже вне рамок конгресса, и снова рассказывали, показывали, обменивались идеями… Вчера все было прекрасно, но сегодня к вечеру Старскрим будто снова начал гаснуть: больше слушал, чем говорил, временами уходил в себя, а потом и вовсе воспользовался возникшей паузой, извинился перед коллегами и улетел в их временное жилище, сказав Скайфайру, чтобы тот не торопился — ему, Старскриму, хочется немного побыть одному и проиндексировать накопившиеся архивы памяти, чтобы ничего не упустить в дальнейших воспоминаниях. Шаттла это насторожило, какое-то щемящее чувство закралось в Искру; вида он не подал, закончил встречу на той же теплой дружеской ноте, что и всегда, а когда взлетел над стадионом, отдал почти всю оперативную память анализу происходящего с сикером. Собственно, многое было понятно: командировка заканчивалась, завтра предстояло возвращение домой, в привычную обстановку, для шаттла — обычную, для Старскрима — гнетущую. Наивно было бы надеяться, что короткая смена окружающей действительности сможет исцелить раз и навсегда — так не бывает, но Скайфайр рассчитывал хотя бы отвлечь друга от тягостных мыслей на больший срок… кажется, не очень-то вышло. Впрочем, когда шаттл, пригнувшись и сложив крылья, шагнул в узкую дверь походного купола, вид Старскрима, развалившегося на платформе с кубом хайгрейда в манипуляторе и помигивавшего оптикой — отражение работы задействованного на полную мощность процессора и загруженной оперативной памяти — его успокоил. Вроде бы никаких признаков хандры… хотя сикер порой умело скрывал любое свое настроение, и хорошее, и плохое. — Наслаждаешься свежими впечатлениями? — Старскрим кивнул в ответ. — Не будешь против завтра с утра еще разок встретиться с коллегами? — продолжил Скайфайр, присаживаясь на платформу в ногах сикера. — И сегодня никак не хотели отпускать, и завтра просят еще одну лекцию… Собираться нам недолго — успеем? Старскрим неторопливо глотнул из куба, и у Скайфайра сложилось четкое впечатление, что сикер нарочно не спешит с ответом, поэтому, когда он прозвучал, шаттл уже догадывался, что услышит. — Наверное, завтра без меня, Скай, — Старскрим сосредоточил фокус на игре энергона на дне куба. — Ничего нового я уже не расскажу. Подожду тебя здесь, а может, еще разок сделаю облет планеты — возможно, обнаружу что-то новое. Или изменившееся старое. Потом будет интересно сравнить. Скайфайр незаметно провентилировал, бросил быстрый фокус на сикера, тоже не спеша поднялся, взял из почти опустевшей коробки три куба топлива и, усевшись на прежнее место, поставил два около платформы, а один вскрыл и отпил разом половину. — Хандришь? — спросил он, встретившись взглядом с оптикой Старскрима. — Потому что завтра надо возвращаться… — С чего ты взял? — голос Старскрима изменился, став слишком нейтральным, чтобы это звучало искренне. — Со мной все в порядке. Просто немного устал от повышенного внимания. — Сколько тебя знаю, ты никогда не уставал купаться в лучах славы, — возразил Скайфайр. — Ни прежде, ни теперь. Признание, комплименты, популярность — все это только заряжает тебя энергией. А сейчас ты теряешь ее у меня на оптике — именно когда пришла пора возвращаться. Может, поговорим о том, что происходит с тобой в последние ворны, Старскрим? — Не велика честь оказаться случайным свидетелем прошлого заштатной планетенки, а потом рассказать об этом расплодившимся тут аборигенам, — проворчал Старскрим. — Так что энергия тут ни при чем. Как и перспектива возвращения. Последняя часть фразы Скайфайра осталась без ответа — шаттл не сомневался, что умышленно, однако он не для того начал этот разговор, чтобы спустить беспокоящую его тему в свободном планировании на ветру. Другой возможности ее прояснить может и не представиться, а сейчас имелся подходящий случай для разговора по Искрам. — Кому бы ты говорил, да только не мне, — спокойно ответил шаттл. — Сколько я тебя уговаривал полететь со мной на Дешан? Ты отказывался наотрез. А потом вдруг передумал — буквально накануне отлета… Нет, мне-то это только в радость, однако я почти уверен, что вызвано это было какими-то внешними обстоятельствами… Опять поругались с Мегатроном? Что на этот раз? Эмпатика Старскрима полыхнула почти не сдерживаемым раздражением. — Если ты претендуешь на то, что разбираешься в мотивах моих поступков, — отчеканил он, — то должен бы знать, что и прежде, и теперь я принимаю решения исключительно по собственной воле! И ни Мегатрон, ни какие-то другие «внешние обстоятельства» не заставят меня сделать то, чего не хочу я сам! А теперь прекрати свои дурацкие домыслы и давай укладываться офф. Тебе с утра еще аборигенов развлекать, если ты об этом не забыл. Старскрим одним глотком осушил свой куб и решительно поднялся с платформы, давая шаттлу, как обычно, устроиться первому. Скайфайр коротко провентилировал, молча допил свое топливо, вскрыл второй куб, опустошил его залпом и устроился на краю платформы, стараясь оставить место для сикера. Перед отлетом шаттл, не рассчитывавший на компаньона, не успел заменить ложемент, предназначенный для одного; вдвоем поместиться на нем было можно, но далеко не так свободно, как в их довоенных путешествиях — перезаряжаться им приходилось буквально в обнимку. Дискомфорта ни у того, ни у другого это не вызывало — все-таки некоторая степень близости между ними сохранялась до сих пор… по крайней мере, Скайфайр хотел бы так думать. Но сейчас, глядя на Старскрима, он едва не предложил сикеру занять платформу в одиночку, а самому переночевать на полу — отсутствие подзарядки аккумуляторов можно было компенсировать двойной порцией топлива — однако Старскрим его опередил: быстро улегся рядом, привычно разместив шлем на плече шаттла, и погасил оптику. Оставалось только отдать команду выключить осветитель и активировать зарядный контур платформы… Темноту, в которую погрузилось пространство палатки, нельзя было назвать полной — отдаленный свет, отбрасываемый расположенными по контуру аэродрома прожекторами, проникал через полупрозрачный купол. Тишина тоже оказалась весьма относительной — шум кулеров обоих летунов хоть и звучал негромко, но все-таки был слышен. Огорченный неудавшимся разговором Скайфайр лежал, обдумывая непростую ситуацию и ощущая тепло прижавшегося к нему Старскримова корпуса. Сикер не шевелился, но Скайфайр был уверен, что тот по-прежнему онлайн. Выдавал не только характерный звук работающих вентсистем — обычно по мере ухода офф он изменялся, становясь более ровным и едва различимым — но и слишком неспокойная эмпатика Старскрима. Почувствовать рисунок ее тензоров шаттл не мог — сикер умел очень тщательно закрываться от посторонних, — но повышенный уровень излучения его ЭМ-поля все-таки ощущался. Скайфайру хотелось обнять бывшего напарника, прижать к себе, погладить по крыльям и центроплану — без каких-либо намеков на интерфейс, просто попытаться поддержать по-дружески и утешить, но он не решался, зная, что Старскрим воспримет это однозначно — как покушение на свое личное пространство, и тогда о любой доверительности, с которой и так не клеилось, можно будет забыть надолго, а то и навсегда. Так, в полумраке и гнетущем молчании, прошла половина джоора. — Ты до сих пор онлайн, — наконец не выдержал шаттл; это был не вопрос — утверждение. Старскрим даже закрылком не шевельнул, только поля его на миг приоткрылись и тут же снова захлопнулись непроницаемым коконом. — Вот и я тоже… — провентилировал Скайфайр. — «Перевод системы в спящий режим: отказано», — процитировал он системный лог. — Я на тебя спокойно смотреть не могу, когда ты в таком состоянии, а ты в нем уже сколько ворн… Нельзя так, звезда моя. Нейросеть не из кибертрониевой стали. Ответом вновь стало молчание — да, впрочем, шаттл и не ждал ответа. — Ты упрямый, я знаю, — продолжал он. — Либо будешь отмалчиваться, либо опять станешь утверждать, что все с тобой в порядке — да я-то вижу, что это не так. И мне не все равно, что с тобой происходит. В темной оптике сикера на миг тусклым огоньком вспыхнули в дежурном режиме светодиоды — и снова погасли. — Не хочешь говорить — ну, послушай меня… Я тебя понимаю. Мне бы тоже на твоем месте было тяжело, да и бывало — приходилось расставаться, и не раз. Но смотри: это ведь не первая у вас с Мегатроном настолько серьезная размолвка. Не спрашивай, откуда я знаю — поверь, со стороны иногда видно все так, что и не думаешь… Так вот, лемма, в доказательстве не очень-то и нуждающаяся: если двое расходятся и сходятся снова — значит, силы притяжения между ними сильнее, чем отталкивающие. И теорема на ее основе: те, кто не могут окончательно забыть друг о друге, истинно друг друга любят, несмотря ни на что. Ну и следствие: возможно, этот ваш разлад, чем бы он ни был вызван, не окончательный. Попробуешь опровергнуть? — Прекрати подводить сюда научную теорию, Скай, — наконец недовольно пробурчал Старскрим, по-прежнему не активируя оптику. — Ты ни шарка не знаешь. Вот и не придумывай того, чего нет. — Разумеется, я не в курсе всех подробностей, — спокойно ответил Скайфайр. — Да этого и не нужно — я и так знаю, что есть. И было. И возможно, будет, несмотря на то что ты так стараешься все отрицать. Ничего не скажу, когда-то ваши отношения с Мегатроном казались мне более чем странными, но я ведь видел, как еще не так давно сияла твоя оптика — не пытайся скрывать, вы были вместе тогда. И вижу сейчас — ты все еще любишь его, Старскрим. Оптика сикера активировалась внезапно и ярко, бросив алые отсветы на его темный фейсплейт. Он рванулся вверх, скинул ноги с платформы и уселся на ее край, вполоборота к шаттлу. — С чего ты взял, что я его люблю?! — огненный негодующий фокус вперился в линзы Скайфайра. — Откуда эти нелепые фантазии?! Признаю, когда-то у нас был интерфейс, но не больше того! А теперь и это в прошлом. Да я его терпеть не могу! И похоже, что это взаимно… Какая же тут, к шаркам, любовь?! — Именно что взаимная, Стар, — улыбнулся Скайфайр, тоже поднимаясь с ложемента и садясь рядом с сикером. — Если бы вы терпеть друг друга не могли, ты давно бы попросил об отставке с поста вице-Протектора, а Мегатрон бы ее принял — и жил бы ты себе спокойно в своем Восе. Но вы до сих пор работаете вместе, уж это не моя фантазия, а твердый факт. Нет, может, ты и хотел уйти — я тебя знаю, бывают у тебя импульсивные решения… Значит, он тебя не отпустил — вот тебе еще факт в пользу того, что он тебя любит. — Все, что он любит, это издеваться надо мной! — голос сикера взвился в верхний регистр. — Только поэтому он не дает мне отставку! Я хотел уйти, и уже не раз, но, видно, Мегатрону будет слишком скучно без любимой игрушки!.. — в тон Старскрима прорвалась слишком очевидная горечь, и он резко умолк, а когда через некоторое время продолжил, то уже сумел взять себя в манипуляторы, хотя слова прозвучали глухо и тоскливо, несмотря на все усилия сдержать нахлынувшие эмоции. — Мегатрон не умеет любить, он может только ненавидеть. Вот тот факт, который ты должен знать и не приписывать ему чувств, на которые он просто не способен. — Во-первых, — мягко возразил Скайфайр, — никому не стоит отказывать в способности любить. Соглашусь, Мегатрон — мех весьма… своеобразный, а на выражение позитивных чувств скуп в принципе, но знаешь, какие порой преподносит неожиданности, казалось бы, до последней гайки знакомый субъект! А во-вторых, ловлю тебя на слове: значит, хотел ты уйти в отставку, и не раз, а Мегатрон ее не принимал? Так что же ты тогда не обратился к Оптимусу? У обоих правителей равные полномочия, твою отставку мог бы принять он. Ты уж прости, но у меня такое впечатление, что вы с Мегатроном просто играете в одну и ту же игру, значит… теорему на этот счет я тебе уже излагал. — В шарковой Яме я видел такую игру! — оскалился Старскрим. — Может, ты еще скажешь, что мне это нравится?! Нравится, что ко мне придираются по любому поводу, унижают, не ценят то, что я делаю? Знаешь, Скай, иди ты к квинтам со своими теоремами! А еще лучше — не лезь туда, куда тебе лезть не следует… Старскрим вскочил на ноги и вышел из палатки, резко задернув полог. Скайфайр посидел еще немного, глядя ему вслед, а затем улегся, оставив место для сикера. Разговора по Искрам ожидаемо не получилось, но… В какой-то степени можно было считать, что это был прогресс: сикера хотя бы удалось вывести из состояния молчаливой замкнутости, да и реакция его показывала, что догадки шаттла во многом правильны. Что-то Старскрим вывел на вокалайзер, а об остальном, возможно, подумает, приняв во внимание точку зрения со стороны. Ну, а окончание разговора шаттл и за ссору не посчитал — сколько раз уже в их беседах Старскрим вот так, взъерошив закрылки, хлопал дверью в прямом или переносном смысле, а спустя какое-то время делал вид, что ничего не было, и они общались как прежде… Где-то через полджоора Скайфайр сквозь поверхностный оффлайн услышал осторожные шаги и почувствовал, как Старскрим устроился на своей половине ложемента, положив, как всегда в эти ночи, шлем ему на плечо. Не зажигая оптики, Скайфайр едва заметно улыбнулся и аккуратно и ненавязчиво обнял сикера полями. Как бы Старскрим ни хорохорился, а поддержка и забота ему не повредят, и шаттл был рад, что являлся одним из тех немногих, кому это иногда позволялось.

***

Традиционное «Зайди ко мне», столь же традиционно — без приветствия, прозвучало в коммлинке, едва только Старскрим успел перешагнуть порог своего кабинета в первое утро после командировки. Собственно, что именно так и произойдет, он нисколько не сомневался, поэтому морально настраивал себя на неприятный разговор с Лордом-Протектором, однако все равно, едва на коммлинк поступил сигнал по знакомой линии, закрылки крыльев сикера непроизвольно нервно дернулись. Но деваться было некуда, и Старскрим, собрав волю в кулак и приняв по возможности самый независимый вид, направился в кабинет начальника. Кресло для него на сей раз стояло на привычном месте, которое сикер когда-то сам для себя выбрал, — в торце стола, и вид у Мегатрона был вроде бы обычный, даже обманчиво-расслабленный… но Старскрим прекрасно умел отфильтровывать такую обманчивость. Очередное затишье перед возможной бурей, не более того. — Как отдыхалось? — небрежно спросил Лорд-Протектор, проводив заместителя фокусом от дверей до кресла. — Если ты внимательно прочитал текст моего заявления, — усаживаясь на свое место, холодно обронил Старскрим, — то должен помнить, что я улетал не в отпуск. Что касается конференции, на которой я побывал, то все прошло отлично. Однако тебя же это мало интересует, правда? Колючий фокус уперся в линзы Мегатрона. — Да брось, — тем же тоном продолжал Мегатрон. — Знаю я ваши научные мероприятия — сиди себе да слушай. И вечера есть чем занять — планета прямо-таки курортная, старинный приятель под боком, — на последних словах бывший десолидер чуть скривил губы. — Так что считай, в отпуск и слетал. Только я тебя не отпускал, Старскрим. — Это верно, — оптика Старскрима сверкнула вызовом; издевательский сарказм первой части речи Мегатрона он решил пропустить мимо аудио. — Но раз уж меня все равно обвиняли в излишнем самоуправстве, то я решил дать претензиям реальный повод. Не так будет обидно. — Да уж куда реальнее, — нехорошо усмехнулся Мегатрон. — Вот я и думаю — что мне теперь с тобой делать? Целый декацикл прогулов на службе — какой пример для подчиненных! Жаль, времена уже не те, а то рассказывал мне как-то Праймовский бонди, как Прайм наказывал своих во время войны: вместо дронов-уборщиков полы на «Арке» заставлял драить. Хотя что времена — может, и тебе дать щетку в манипуляторы? — Рассказывать мне про порядки в армии автоботов в те времена мне ни к чему, — с вызовом отозвался Старскрим. — Я хорошо помню, что практиковалось у нас. Так что уж мелочиться, Мегатрон, когда можно вернуться к твоим прежним дисциплинарным мерам. Оптика Мегатрона потемнела, но вокалайзер язвительного настроя не утратил. — Ну, если уж ты вспомнил… У нас тогда то, что ты тут устроил, расценивалось однозначно — дезертирство. И ты правильно помнишь, за это я приказывал ставить к стенке. Так ты что же, расстрельную команду щетке предпочитаешь? Ну конечно, ты ведь у нас гордый, полы чистить — корона с шлема слетит! — А тебе непременно хочется увидеть меня за этим занятием? — встопорщил закрылки Старскрим. — Знаешь, тогда уж лучше я и в самом деле предпочту дезактив! Унижаться тебе в угоду я не собираюсь! — Мне хочется прежде всего, чтобы у меня тут бардак не разводили! — громыхнул Мегатрон. — Хоть военная служба, хоть правительственная — порядок должен быть! А это что — вильнул хвостом и умотал на целый декацикл без разрешения! Снова в науку захотелось? Или под кодписом зачесалось? Не потому ли и рванул шарк знает куда, прикрываясь так называемой «конференцией»! И что, много ли научных открытий сделал академик Скайфайр в твоем порту? — Если я соберусь уйти в науку, то у тебя точно разрешения спрашивать не буду! — яростно прошипел Старскрим, вонзая когти в подлокотники кресла. — И уж тем более тебя не должно касаться, с кем и где я провожу свободное время! Только поверь, для этого мне не нужно летать далеко — и на Кибертроне найдутся достойные! — Ах, тебе даже шаттла не хватает?! — зарычал Мегатрон, приподнявшись с места и развернувшись к сикеру. — И давно ли у тебя черная дыра между ног? А «достойных» ты как, всех разом принимаешь или по очереди, как во время своей Программы практиковал?! Я уж тут думал, не оформить ли тебя переводом в Академию Наук, а выходит, надо сразу в бордель?! — Я тебе не собственность, чтобы определять мое место! — тоже взвился из кресла, сверкая оптикой, Старскрим. — А что касается достойных, то тебя это абсолютно не должно волновать — ты в их число не входишь! И я не намерен отчитываться перед тобой о своей личной жизни — в моих служебных обязанностях это не значится! — Да катись ты к Юникрону в порт со своей личной жизнью! — оскалил клыки Мегатрон. — Пусть хоть весь Кибертрон тебя насаживает, мне поквинт! А уж коль ты вспомнил про служебные обязанности, то скажи спасибо Прайму — лично я бы тебе это дополнительное соглашение с манипуляторов не спустил! Шарк с тобой, мы его утвердили, но чтобы такое было последний раз, Старскрим — ясно тебе?! — Да пошел ты сам по этому адресу! — броня на Старскриме уже чуть не вставала дыбом, а голос взвился до скрежещущих модуляций. — Дронами своими беспроцессорными командуй, а не мной! Ненавижу тебя! Чуть не опрокинув кресло, Старскрим рванулся из-за стола и вылетел за дверь. В свой кабинет возвращаться он не стал, а быстрым шагом пересек галерею, выскочил в рекреационную зону с рядом больших распашных окон, рванул створку одного и прыгнул прямо с подоконника вниз, трансформируясь в полете, врубая турбины и мучительно желая оказаться как можно дальше от Дворца Правительства. Рабочего взаимодействия на сегодня ему хватило с лихвой.

***

«Доброго солцикла! Вы позвонили профессору ксенобиологии Скайфайру. Сейчас я не могу Вам ответить, потому что временно отсутствую на Кибертроне в связи с отбытием на Межгалактическую научную конференцию. Если у вас есть ко мне срочное дело, то прошу кратко изложить его суть и оставить ваши координаты для связи после сигнала автоответчика, обязуюсь перезвонить Вам не позднее…» Старскрим сбросил соединение и раздраженно провентилировал, не слишком понимая, досадует ли он на отсутствие Скайфайра или на собственную забычивость. Знал же, что шаттл в эти дни должен был снова отбыть в командировку! Но почему-то эта информация совершенно вылетела из процессора. Вернее, он не слишком даже отдавал себе отчет в своих действиях, когда, поддавшись внезапному порыву, вдруг набрал код частоты Скайфайра. Просто слишком стало тошно на Искре и слишком остро оформилось желание пообщаться с кем-то, кого он мог бы назвать другом. Увы, не получилось. Старскрим вместе с креслом развернулся к окну, устремив хмурый фокус в вечернюю темноту Айакона. На фоне сияющей иллюминации города в темном бронестекле отчетливо отобразилось его собственное отражение, подсвеченное с одной стороны призрачным светом работающего терминала. Угрюмое выражение фейсплейта, полуопущенные крылья, сгорбленная спина и плечи, словно придавленные к земле непосильной тяжестью. Старскрим недовольно поджал губы и выпрямился в кресле. Ну уж нет, таким его не должен видеть никто, даже он сам! Вице-Протектор сверился с внутренним таймером. Рабочий день давно закончился, пора было сворачивать дела, но… От мысли о возвращении в собственную кварту делалось тошно — туда не хотелось вообще. Разве что собрать у себя сотриадников? Но они встречались каких-то пару солциклов назад, поддержали искровую связь триадным слиянием, немного пообщались и разлетелись каждый по своим квартам и делам… В процессор Старскрима закралась неприятная мысль, что их встречи стали слишком дежурными и формальными, завязанными чаще всего на выполнении обязательного ритуала триадной связи, а по факту каждый из них давно вел свою собственную, отдельную от остальных солетников жизнь, но он постарался прогнать неудобную рефлексию. Все у них нормально. Триаду Старскрим изначально планировал и создавал как служебную, и если у каждого появился свой род деятельности, а у кого-то даже левое партнерство, то на их связи это никак не сказывается — просто отпала необходимость проводить все время вместе, как это было принято в ворны войны. И как ведущий, Старскрим волен в любой момент снова собрать своих солетников, пусть это даже будет выбиваться из установившегося неофициального графика. Однако представив на клик встречу триады в полном составе, Старскрим отказался от этой идеи. Не то у него сейчас было настроение, чтобы выносить бурную активность и балагурство Скайварпа. Хотелось обыкновенного спокойного общения, лучше всего — на отвлеченные темы, как у них почти всегда получалось со Скайфайром, и телепортер явно не вписывался в критерии подобного собеседника. А вот Тандер… Почему бы и не зайти к Правому Крылу? Как Старскрим знал, тот тоже вечно задерживался на службе, так что вероятность застать его в кабинете представлялась почти стопроцентной. А дело, которым можно объяснить неожиданный визит, найти было не проблемой. Правда, по такому поводу в другое время он бы просто сбросил на коммлинк ведомого запрос, но сейчас… ну и пусть его поведение будет нетривиальным. Какая, в конце концов, разница! У двери кабинета начальника Праймовской почетной гвардии на панели, разумеется, горел зеленый огонек — Правое Крыло был на месте. Тандеркрэкер сидел за столом, сосредоточенно вглядывался в монитор, время от времени внося в документы какие-то правки, но моментально оторвался от своего занятия, услышав шипение пневмоприводов открывающейся двери. — У тебя ведь есть отсюда доступ к документации Военной Академии, — больше утвердительно, чем вопросом, произнес Старскрим. Тандеркрэкер согласно кивнул в ответ. — Мне нужно знать, — Старскрим прошел к столу и не спеша уселся в посетительское кресло, — на какое количество выпускников мы можем рассчитывать в этом ворне. Вступают в действие следующие пять пограничных станций ближнего кольца, необходимо планировать укомплектование гарнизонов. Дай мне сведения, а еще проведи предварительный опрос, кто из выпускников сразу же после диплома желает служить на рубежах. — Завтра отошлю форму для опроса в Академию. Через три солцикла передам тебе результат, — пообещал Тандеркрэкер, и Старскрим мог быть уверен, что поручение будет исполнено в точности в обозначенные солетником сроки. — А количество выпускников в этом ворне я помню и так — двадцать семь. Среди них — одна уже сформированная триада. Служебная. — Учебный ворн начался недавно, — уточнил Старскрим. — Точно никто больше не станет участником Программы до его окончания? — Тут уж гарантию я тебе дать не могу, — развел крылья Тандеркрэкер. — Пока никаких предпосылок не наблюдается, но сам понимаешь, за ворн может случиться всякое. — Включи пункт о намерении участвовать в Программе в опрос — будем хотя бы примерно знать, на что ориентироваться, — распорядился Старскрим. — Программа — это тоже важно, препятствовать не станем… Он помолчал пару кликов и затем спросил: — Как успехи твоего Тандерсторма в корпусе? — Все хорошо, спасибо, — деловое выражение фейсплейта Тандеркрэкера смягчилось теплой улыбкой. — С программой справляется. — Насколько помню первые курсы в корпусе, надо очень сильно постараться, чтобы не справиться, — небрежно обронил Старскрим. Тандеркрэкер отвел фокус, и его фейсплейт принял холодно-нейтральное выражение. — Тебе, конечно, виднее, Старскрим, — отстраненно отозвался он. Винглорд бросил на него быстрый фокус. Похоже, Тандеркрэкер воспринял его замечание как слишком личное. Вот и разберись с ним, пожалуй: то вообще не хочет спарков, то оскорбляется из-за любой мелочи, даже не насчет его отпрыска высказанной… Старскрим нахмурился — разговор по Искрам явно не клеился, и на какую тему его перевести, в процессор отчего-то не приходило. Дверь кабинета снова тихо зашипела. — Что, мой Тандер, сегодня моя очередь вытаскивать тебя из-за рабочего монитора? — в кабинет вошел собственной персоной Оптимус Прайм. — О, добрый вечер, винглорд Старскрим! — заметил он ведущего Первой Триады, и улыбка его стала еще приветливее. — Не рассердитесь, если я отниму у вас Тандера? Время позднее, домой пора… Если, конечно, у вас нет с ним срочных дел. — Приветствую, милорд Прайм, — в отличие от соправителя, радушия ни в тоне, ни на фейсплейте Старскрима не проявилось. — Все дела с Тандеркрэкером я уже решил, — он поднялся с кресла и холодно кивнул Прайму. — Честь имею. Винглорд с независимым видом прошел мимо Оптимуса и направился в свой кабинет, чувствуя, что настроение его, и без того не самое лучшее, просело еще сильнее. Он подошел было к столу, но внезапно вместо того, чтобы завершить, как всегда, свою работу занесением в планировщик дел на завтра, просто ткнул пальцем в сенсор отключения терминала и подошел к окну. Огромное бронестекло, абсолютно прозрачное изнутри, открывало роскошный вид на главную площадь перед Дворцом Правительства: мягкий золотистый свет падал на начищенную матовую плитку покрытия, из этой золотой дымки выступали окаймляющие площадь здания, самым красивым из которых был восстановленный в прежнем виде, один в один, Музей Истории Кибертрона напротив Дворца. Справа подсветка вырисовывала уходящий вверх за границы обзора контур центральной башни Дворца — высокие окна, полуколонны по обе стороны парадного входа, ряд ступеней, ведущих на площадь… Двери распахнулись, гвардейцы, несущие почетный караул, отдали честь — на лестницу из холла ступил Прайм в сопровождении Тандеркрэкера. Правитель дружески махнул манипулятором гвардейцам, прощаясь, и пошел с сикером вниз на площадь. Там он на пару кликов остановился, что-то говоря Тандеркрэкеру, как бы невзначай притронулся к его плечу — и тот ответил ему так хорошо знакомой сдержанной, но душевной улыбкой. Старскрим ожидал, что они сейчас перекинутся в альтформы, чтобы быстрее добраться до дома, но Прайм и Тандеркрэкер не спеша направились пешком через площадь, держась рядом друг с другом почти плечом к плечу, и винглорду даже показалось, что его сотриадник ненароком время от времени касается крылом брони своего высокопоставленного партнера. Видеть это было неприятно, и впору бы отвернуться, чтобы убрать из видеозахвата слащавую парочку, но отчего-то Старскрим продолжал смотреть вслед удаляющимся фигурам, и помимо неприязни в нем все сильнее разрасталось какое-то странное щемяще-болезненное чувство. Неужели он дошел до того, что завидует своему шлакоделу-сотриаднику? Да было бы в чем! Подумаешь, счастье — заиметь себе большой коннектор в постоянное пользование! Самолично, своей волей, лишил себя возможности легитимно располагать их разнообразием… Однако Старскрим тут же поймал себя на неприятной мысли: а что же он сам не прибегает к своему законному праву менять партнеров по своему усмотрению? Ссылаться на то, что титул винглорда не позволяет вести свободную интимную жизнь, было смешно — кто ему может запретить, если он ни с кем не связан никакими обязательствами? Вокруг него полно знатной аристократии, с кем было бы не зазорно вступить в ничего не значащие отношения, и любой счел бы это за честь, как те, с кем он когда-то заискрял спарков… Однако… С тех пор, как между ним и Мегатроном произошел разрыв, кроме сотриадников, интерфейса ни с кем у него так и не случалось. Можно было бы объяснить это тем, что не очень-то и хотелось, триадные слияния полностью реализовывали потребность сбросить напряжение, но какая-то противная мыслишка на периферии сознания твердила, что он просто обманывает сам себя. На самом деле, как последний кретин, он по-прежнему хранит верность тому, кто этого совсем не достоин, и продолжает нелепо надеяться, что когда-нибудь это будет оценено… Шлак! Старскрим снова сконцентрировал фокус на площади — погруженный в свои дурные мысли, он на какое-то время перестал следить за происходящим. Прайма с Тандеркрэкером уже не было видно, по площади слонялись только какие-то незнакомые фигуры. Винглорд сцепил денты, резко отвернулся от окна и, печатая шаг, покинул кабинет, чтобы вернуться в свою кварту, где никто его не ждал и не с кем было скоротать очередной свободный унылый вечер.