Гарри Поттер и последний хранитель

      Бульон очень быстро вернул силы. Гарри всё ещё в постели решался на разговор. Как начать? «Нотт, ты знаешь, что твой отец не просто пожиратель, он продал тебя Волдеммоарту, и теперь ты должен до конца дней своих хранить часть его души. А в случае, если он умрёт, обязан его воскресить». Это просто нелепо. Юноша понимал, что связь, которая существует между тем, кто его спас и тем, кто мечтает его убить, будет вечно преследовать молодого слизеринца. Он ощущал, что эту связь невозможно разорвать. Он понимал, хотя и не догадывался, как у него возникло знание, что есть только один способ освободить Теодора — уничтожить предмет, который должен хранить младший Нотт. Кольцо. Но, что за кольцо, где его искать? И что это за крестражи. Гарри никогда до этого лета не слышал об этом.       Вскочив рывком с кровати, он схватил свою сумку и достал уменьшенный чемодан.              — Финита, — направив ладонь на свой багаж, он заставил его увеличиться до нормальных размеров, — Я видел это слово. Оно точно где-то было.       Он пытался вспомнить, где ему встречался этот странный термин. Точно в сказке о мохнатом сердце. Гарри перепроверил, действительно, этот комментарий был добавлен чьей-то рукой. Он достал книгу, к чтению которой боялся приступать.       «Темнейшие заклинания, ритуалы и существа» пугали своей запретностью. Всё в этой книге нарочито дорогое и ужасное притягивало взгляд: чёрная обложка, бордовый, кровавый шрифт названия, пятна крови на страницах, даже названия и первые буквы глав, выглядели, словно написанные кровью. Возможно, так оно и было. Юноша быстро нашёл главу про крестражи в оглавлении. Прочитанное поражало жестокостью. Автор не описывал ритуал, ссылаясь, что Запрет Мерлина не позволяет передавать его в письменном виде. Но суть была совершенно ясна, чтобы сохранить часть своей души, нужно совершить самое страшное преступление. Нужна жертва. Человеческая жертва. И жаждущий получить земное хранилище для части собственной души должен убить сам. Только убийство разрывает душу, только убийство позволяет отделить часть от неделимого. И тёмный ритуал, извлекающий часть души и помещающий её в специальный предмет, произведённый после жертвоприношения, позволяет годами, а в случае, если крестраж подпитывается живыми магами, веками хранить возможность вернуться в подлунный мир. Крестражи — суть темнейшей магии. Их прочность и целостность не знает границ, оторванная часть души пытается прийти к целому и не даёт простыми способами разрушить своё насыщенное тёмными силами хранилище. Описаны только два способа разрушить хранилище души: яд василиска и адское пламя. В случае потери магической подпитки крестраж может десятилетиями сохраняться, пока не попадёт в дом волшебника, где будет укрепляться силами магического семейства, забирая у них магию навсегда.       Первый в мире крестраж создал древний грек Герпий Злостный. Но поскольку способ воскрешения был утерян, этот предмет так и не смог восстановить душу в человеческое тело. Передаваемое из поколения в поколение хранилище души дошло до времён автора книги и исследовалось магами. Именно на нём и был испробован яд василиска. Какая ирония — одно порождение Герпия Злостного, известного тем, что он первый заставил жабу высидеть куриное яйцо и вывел василиска, уничтожило второй его тёмный артефакт — крестраж.       Тут же описывался и способ восстановить разорванную душу — раскаяться. Но по словам автора книги это может принести столь огромные душевные и физические страдания, что маг умрёт.       Глава про василиска не принесла Гарри новых знаний, а вот история дементоров…       Их домом считается Азкабан — место, где до наших дней сохраняется почти всё поголовье дементоров. Считается, что тёмный колдун, живший в XV веке на острове в Северном море с помощью магии воздвиг нерушимую крепость, где пытал и убивал попавших к нему в плен моряков. Существует теория, что однажды к нему попали маги, которых он запытал до полного расчеловечивания. В результате жесточайших, поражающих воображение издевательств над людьми с магической силой появились существа, не знающие пощады. Они питаются эмоциями человека, распространяя боль, ужас и душевные страдания. Дементоры не могут насытиться и, попадая в мир людей, высасывают все светлые чувства без остатка. Особенно голодные и жестокие способны применить поцелуй смерти, в результате которого тёмная сущность вытягивает из человека душу. Видеть дементоров может только человек, наделённый волшебной силой, но почувствовать их влияние способен каждый. Ледяной ужас охватывает сознание, цепенеющая жертва лишается воли и не способна сопротивляться. Все самые плохие воспоминания в красках возникают в сознании, и только люди с огромной силой воли способны избавиться от влияния дементоров. Считается, что дементора невозможно уничтожить, они размножаются, обращая особенно сильных магов, совершивших в своей жизни множество злодеяний, в себе подобных. И всё же патронус — сгусток приятных счастливых воспоминаний — способен отогнать их, дав возможность жертве убежать. Их тёмная энергия настолько мощная, что способна разрушать даже материальные предметы, кроме особенно крепких горных пород, поэтому дементора невозможно заточить в тюрьме. Дементоры не выходят на охоту в одиночку, они окружают жертву и питаются положительными эмоциями, пока человек не обессилит.       Маги, впервые обнаружившие Азкабан, были настолько поражены ужасом, вызванным дементорами, что разрушили крепость. Но тёмные сущности им уничтожить не удалось. Поэтому в XVIII веке было принято решение воздвигнуть на территории острова тюрьму. По сей день маги отправляют в пищу дементорам преступников, чтобы локализовать проблему и не давать возможности им распространиться среди людей. Последствия такой катастрофы, как освобождение дементоров, страшно представить.       Также в книге описана легенда, о том, как маг Разидиан терроризировал жителей деревни дементорами, пока Илия не вызвал свой Патронус-мышь, которая смогла отогнать всю стаю. Но когда сам Разидиан пытался призвать Патронуса, из кончика его волшебной палочки посыпались личинки, облепили его и съели. Но учёные полагают, что это только легенда, родившаяся уже после того, как было воспроизведено заклинание Патронуса. Никаких доказательств описанного в легенде действия заклинания истории магии неизвестно. Действительно, тёмные маги не способны призвать защитника, но это обусловлено тем, что им неведомы светлые чувства, а радость, которую они испытывают от пыток и убийств, не способна призвать светлого защитника души.       Ужас от осознания, что ждёт мир, когда Волдеммоарт доберётся до Азкабана, заполнил голову Гарри Поттера.       В дверь осторожно постучали.       — Я не сплю, — сказал Гарри.       — А, хорошо, — уже улыбающийся и не такой обеспокоенный Нотт вошёл в комнату, а за ним влетела Хедвиг. Радостно ухнув, она умостилась на плече хозяина и блаженно сощурилась.       — Соскучилась, — в один голос сказали оба юноши, тут же рассмеявшись схожестью своих мыслей.       — Ты проспал всю ночь, я не стал тебя будить к завтраку, но обед ты пропустить не можешь. Бабушка и Хельга хотят с тобой познакомиться. Спустишься к ним? — спросил гостеприимный хозяин.       — Да, конечно, — не без стеснения согласился Гарри.       Он ожидал увидеть двух чопорных леди, похожих на Августу Лонгботтом — бабушку Невилла. Но картина, которую он застал, спустившись в гостиную, была совершенно другой. Две взрослых дамы дурачились, меняя палочками одежду друг на друге, как феи из «Спящей красавицы» и заливисто хохотали.       — Оделась, как приведение, вся в белом, — крепкая женщина в штанах цвета хаки и клетчатой рубашке взмахнула палочкой, и белая блузка её оппонентки перекрасилась в кислотно-зелёный цвет. Волосы с седыми прядями, собранные в тугой хвост, слегка растрепались. Большие карие глаза, казавшиеся немного грустными даже в такой момент, сверкали искорками, а живая мимика лица делала её похожей на резко повзрослевшую школьную проказницу.       — А ты как ковбой на родео, — хлоп и стройная дама с короткой белоснежно-седой стрижкой превратила штаны соперницы в розовую юбку с воланами.       — Анна, ты же знаешь, как я это ненавижу! Змея! — хлоп, и Анна уже одета в обтягивающее платье из змеиной кожи.       — Хельга! — небесно-голубые глаза хитро сощурились, — Так вот о чём твои грязные мысли. Взмах волшебной палочки и клетчатая рубашка Хельги обратилась в белую блузку с глубоким декольте, завязанную узлом на животе, заставив и без того большую грудь подняться так, что теперь она казалась гигантской.       — Ба, Хельга. Тут… Эм… Гарри, — Нотт был сильно смущён таким представлением, ему не хватало слов.       Анна ещё раз взмахнула палочкой и наколдовала Хельге корсет, от чего крупная дама закашлялась.       — Здравствуй, Гарри. Я Анна, бабушка этого красавчика. Надеюсь, у вас всё взаимно.       — Перестань! — Нотт покраснел. Гарри тоже почувствовал, как к лицу приливает кровь, а щёки становятся горячими.       — А я Хельга. Привет, Гарри, — женщина с хвостом, вернула свои штаны и избавилась от корсета и рюшей, — Полноправный член семьи, которого угораздило связаться с нестареющей хулиганкой, — она приобняла свою хрупкую партнёршу и притянула к себе.       — Я попрошу, — сдвинув брови, делано пробурчала Анна, — Между прочим я кавалер ордена Мерлина II степени, магистр Чар и наследница древнего рода Смитов, что подумает наш гость?       — Что ты зануда, — Хельга превратила удобную рабочую обувь Анны в туфли на высокой шпильке в тон платью.       — Ну, хватит уже! Вы сами просили его позвать, а теперь дурачитесь, — призвал к порядку Теодор.       — Тео, мы просто счастливы, что у нас гости. Так редко встретишь порядочного человека в наши дни, — Анна лучезарно улыбалась, она была очень красивой, несмотря на преклонный возраст.       Повисла неловкая пауза, которую Гарри очень хотел разрешить.       — Спасибо, что приютили меня, — сбивчиво начал он.       — Как будто у нас был выбор, — хихикнула Хельга, — Но, если наш мальчик смог затащить к себе самого Гарри Поттера, буду только счастлива от такого романтического начала.       — Нет никакого романтического начала, я вам уже говорил! — вспылил Нотт.       — Ну да, ну да. Именно такое клишированное спасение врага совершенно не свойственно для любовных историй, из каждого второго романа, — голос Хельги был низким и мелодичным. Анна захихикала.       Гарри был сильно смущён. Он не планировал оказаться здесь в обстановке сватовства. Он даже не понимал, что именно испытывал к Нотту. Да, ему снился странный сон, он волнуется, когда этот парень к нему приближается, но он списывал это на столь неожиданно начавшуюся дружбу со слизеринцем, с представителем змеиного факультета.       — Прошу прощения за беспокойство, — начал гриффиндорец, — Я был напуган подслушанным разговором дяди и тёти и запаниковал. Они магглы, и между нами сложные отношения, они ненавидят всё что связано с магией.       — Многие волшебники так же себя ведут. Когда у них рождается сквиб, считают это позором и делают вид, что магглов не существует. Хотя их значительно больше, чем нас, — сказав это, Анна задумчиво замолчала.       — Ну что, к столу? — Хельга пыталась вывести беседу в нормальное русло. Запечённый картофель и ростбиф показались Гарри невероятно вкусными. В последний раз он ел нормальную еду в замке. Сложный разговор, в котором вопросов больше, чем ответов надо как-то начинать, но Гарри понятия не имел, как к нему подступиться.       — Гарри, мы очень признательны тебе, за то, что ты сделал, — начала Хельга, — Тео рассказал нам с Анной про свой ночной визит к тебе в Больничное крыло. Тебе стоит быть осторожнее. Не всем можно доверять.       Гарри рассматривал пустую тарелку, не решаясь поднять глаза.       — Спасибо, Гарри, — тихо сказал Нотт.       — Как всё прошло? — Гарри действительно интересовал этот вопрос.       — Ну, — Анна шумно вдохнула, — Не могу сказать, что я испытываю нежные чувства к своему зятю, но тем не менее, он отец Теодора. Моя дочь погибла, и теперь он единственный его полноправный родитель.       — Ты снова вернёшься к нему? — испуг Гарри был неподдельным.       — Я не могу забрать его. Я связана Непреложным обетом, я обещала, что не буду мешать их общению, если это не будет угрожать безопасности Тео, — тихо сказала Анна.       — Но, Нотт… простите… Теодор не может жить с ним! — Гарри выпалил это слишком экспрессивно.       — Гарри, он мой отец, как бы я к нему ни относился.       — Он использует тебя!!!       Возникла тяжёлая пауза.       — Что ты имеешь в виду? — Анна тяжело дышала.       — Волдеммоарт …       — Не произноси это имя! — сквозь зубы процедила Анна.       — Почему вы боитесь произносить его?       Хозяева дома переглянулись.       — Ты не знаешь? — Хельга была искренне удивлена.       — Я знаю, что страх перед именем усиливает страх перед тем, кто его носит. И нужно называть вещи своими именами. Так говорил мне Дамблдор.       — Гарри, на это имя наложено заклятье Табу. До его возрождения это действительно было относительно безопасно, а сейчас это большой риск, — Анна была очень серьёзна.       — Да что может случиться?       — Моя дочь тоже так считала. Она искренне любила своего мужа, несмотря на то, как он к ней относился. Он очень богат, он наследник древнего рода, и ему нужна была чистокровная волшебница в качестве жены. Он никогда не любил её. Это был союз, сделка. До того, как Тот-кого-нельзя называть исчез она тоже не боялась называть его по имени. А потом она умерла…, и я до сих пор не знаю почему. Но я знаю, как работает Табу. Слово, на которое наложили это заклятье, разрушает все защитные чары и сообщает магу, который его наложил, кто и где пренебрёг его запретом. Я пока не готова, чтобы на пороге моего прекрасно защищённого дома появился тот, кто много лет наводил ужас на всю страну.       — Он убил её после того, как она выполнила свой долг и родила наследника его пожирателю? — Гарри был ошеломлён.       — Мы этого не можем знать. Мы знаем, что она умерла, а Тео живёт с отцом, потому что сразу после его рождения я дала Непреложный обет, что не разлучу мальчика с его родителями, пока ему не будет угрожать серьёзная опасность. И я не могу его нарушить.       — Быть хранителем крестража — серьёзная опасность для Теодора?       — Что ты имеешь в виду? — испуганный голос Анны в повисшем молчании прокатился над столом.       — Нотт… простите… Теодор — хранитель крестража Реддла. Реддлом его называть можно?       — Почему Реддл? — удивилась Хельга.       — Это его настоящая фамилия. Фамилия его папаши-маггла.       Все трое переглянулись.       — Откуда ты это знаешь? — Нотт шёпотом задал вопрос.       — Я не могу это объяснить. Не сейчас. Я сам не понимаю до конца. Я только сегодня утром узнал, что такое крестражи. Но я уверен, что у Реддла есть крестражи и один из них охраняет Нотт. Это значит, что часть души питается магическими силами Теодора, что он должен будет охранять его до конца своих дней и воскресить Реддла, в случае если тот умрёт.       — Так вот почему они называют себя пожирателями смерти, — пробормотала Анна. Нотт молчал.       — Крестражи? Не один? — Хельга хватала воздух, — Этого не может быть. Даже один крестраж создать невозможно, это требует огромных жертв и сил, к тому же ритуал давно утерян. Нет ни одного случая нахождения крестражей, созданных после Запрета Мерлина.       — У вас есть другое объяснение возрождения Реддла после четырнадцати лет?       В возникшей тишине было слышно, как тикают напольные часы.       — Что было, когда ты показал ему воспоминание?       — Он испугался. Он разрешил мне уехать к бабушке, но пообещать, что я вернусь. Это условие было обязательным и категоричным.       — Почему?              — Потому что я должен жить в его доме.       — Но, если ты не хочешь?       — Он мой отец.       — Он пожиратель смерти, который прилетел по первому требованию Сам-Знаешь-Кого.       Опять возникла тяжёлая тишина.       — Этого не может быть! — воскликнула Хельга.       — Может. Детство Тео было не простым, — Анна закрыла глаза, надавив на них пальцами, — Он родился здоровым и крепким и достаточно быстро проявил первую свою магию. А потом что-то случилось. Он постоянно болел. Целители говорили, что в нём совсем капля магии, и она куда-то исчезает. С него снимали порчи, заклятия, но ничего не работало. Мы с большим трудом восстанавливали его силы сложными зельями и заклинаниями. Это началось резко, и никто не понимал причины. А потом Эдна написала мне, что она поняла, что случилось и хотела со мной встретиться, но не успела.       — Думаешь, она хотела рассказать тебе это? — Хельга пристально посмотрела на Анну.       — Я теперь никогда не узнаю, что она хотела рассказать.       Разговор шёл тяжело. Опять возникла молчаливая пауза.       — Но я не хочу ничего хранить и никого воскрешать! — прервал молчание Нотт.       — Ты не сможешь от этого отказаться. Твой отец связал тебя магией, — Гарри сам не понимал, откуда ему это известно. Он так чувствовал.       — Но, если я ничего не буду делать, просто не буду никого воскрешать?       — Крестраж будет тебя звать, и ты не сможешь убежать от этого зова.       — Бабуль, у тебя есть что-нибудь про эти крестражи в библиотеке?       — Думаю, нет. Только общие сведения. Этот ритуал считается утраченным.       — Ну, и как я смогу кого-то воскресить, если никто не знает, как это делать.       — Думаю, что тебе это поведает сам крестраж. Я думаю, что так произошло с Малфоем. На втором курсе он уже подбрасывал хранилище части души Волд… ну, вы поняли, кое-кому в Хогвартсе. Но тот крестраж был уничтожен.       — Как?       — Кто это сделал?       — Дамблдор?       — Как он смог?       Вопросы сыпались быстрее, чем Гарри их понимал.       — Это сделал я. Я его уничтожил. У меня получилось случайно. Я тогда ничего не знал, — голос Гарри был очень тихим. Он только сейчас понимал, что именно он сделал, будучи тринадцатилетним (как теперь выяснилось) подростком.       — Ну, значит, мы можем уничтожить и этот, который я должен охранять, — ободрился Нотт.       — Конечно можем. У тебя, где хранятся клыки с ядом василиска? В прикроватной тумбочке? Это, ещё не говоря о том, что никто из нас понятия не имеет, где искать этот крестраж, — понимание масштаба безысходности обрушилось на Гарри.       — Но, есть же другие способы? — Нотт был в отчаянии.       — Адское пламя.       — Но оно же бесконтрольно уничтожает всё на своём пути. Только несколько сильных магов могли его контролировать, и они учились этому многие годы. Это очень тёмная магия, — Хельга была сильно обеспокоена.       — Значит, я найду другой способ, или положу всю жизнь на то, чтобы освободиться от того, что на меня повесил этот … этот… — Нотт не мог подобрать слова, которые можно употребить в компании бабуль.       — Анна, я напишу Нэйтану? — предложила Хельга, — Он должен что-то знать об этом.       — Ты считаешь, что ему можно доверять? — задумчиво спросила Анна.       — Я считаю, да.       — Значит, стоит написать. У меня нет идей, что с этим делать, — обречённо сказала Анна.       Обед, который намечался как торжественный закончился скомкано, все разошлись по делам в задумчивости. Анна и Хельга занялись хозяйством, Гарри пока не решился спрашивать, чем именно они занимаются. Нотт злой и с испорченным настроением отправился в свою комнату.       Гарри лежал на кровати и листал книги, он понятия не имел, что хочет отыскать. Запрет Мерлина не оставил никаких зацепок, дневник уничтожен, василиск мёртв.       — Можно к тебе? — постучав, спросил Нотт из-за двери.       — Да.       Зайдя в комнату, Теодор не мог определиться, сесть ему или стоять. Эта же робость распространялась и на то, чтобы начать разговор.       — Неловко получилось. Пойдём, я покажу тебе окрестности.       — Значит, Малфой тоже хранитель? — он всё-таки решился спросить, когда они проходили мимо пещер, в которых что-то колдовала Хельга.       — Он был им. Теперь дневник уничтожен, ему больше нечего хранить. Как я понимаю за это будет наказана вся его семья.       — Как ты это всё узнал?       — Если я расскажу тебе, ты решишь, что я сумасшедший.       — После того, что ты рассказал, вряд ли меня что-то удивит.       — Я чувствую о чём он думает, понимаю его настроение и вижу сны про него, — решившись выпалил Гарри, — В кафе был не обморок. Я видел, как он практикуется, пытается восстановить свою магию.       Гарри сам не понимал, почему спустя всего несколько дней знакомства он готов рассказать этому слизеринцу все свои тайны. Он чувствовал, что доверяет. Чувствовал, что это просто так. Ему не хотелось ничего получить за это доверие. Ему просто нравилось находиться с этим парнем и разговаривать с ним.       — Кто он? Малфой?       — Нет.       Оба юноши прекрасно поняли о ком идёт речь.       — Ты что Легилимент?       — Кто? — не понял Гарри.       — Ты умеешь читать мысли? — Нотт густо покраснел.       — Нет.       — А как ты тогда чувствуешь его мысли?       — Не знаю, как будто бы между нами связь, и когда он испытывает сильные эмоции я тоже их чувствую, и могу видеть, что вокруг него происходит.       — Я никогда не слышал, что такое возможно.              — У меня тоже нет этому объяснения.       — А откуда ты узнал про крестражи?       — Я нашёл несколько книг в потайной комнате. Я думаю, что это тайная комната Ровены Рейвенкло.       — Ты шутишь! Никто не знает, где она и как в неё попасть, — Теодор даже остановился от такой удивительной информации.       — Ну, теперь я знаю. Она на восьмом этаже. Это описано в одной из книг, который я там нашёл, — достаточно равнодушно ответил Гарри.       — Прекрасная идея — положить карту к комнате в самой комнате. Как ты туда попал?       — Случайно.       — Гарри, слишком много случайностей, тебе так не кажется?       — Но это, правда, вышло случайно, когда я возвращался из Больничного крыла.       — Покажешь мне эти книги? — они проходили мимо живописных плантаций, с работающими на них маленькими существами, которых Гарри не мог рассмотреть.       — Я тебе обещал экскурсию, а вместо этого сам тебя расспрашиваю. Итак, мы находимся на острове в Северном море. Во времена Вильгельма завоевателя предки бабушки получили пару скалистых безжизненных островов, — начал рассказывать историю своей семьи Теодор — И вот силами нескольких поколений образовалось всё, что ты видишь.       Гарри не мог поверить, что эта территория с полями, лесами, небольшой деревушкой была безжизненной скалистой пустошью.       — Здесь живут маги? — спросил Гарри указывая на деревушку.       — Нет. Из магов тут постоянно проживают только бабушка и Хельга. А это колония домовых эльфов, наверное, самая большая в Британии. Они работают на полях и на фабрике.       — У тебя есть рабы? — Гарри искренне удивился, а Нотт рассмеялся.       — Ну, тогда уж не у меня, а у бабушки. Но их сложно считать рабами, мы не относимся к ним, как вещам, но домовики не могут жить без магов. Уже много поколений эльфов-домовиков отлучение их от волшебников всегда заканчивается трагедией. Они просто не в состоянии выжить. Я тебе как-нибудь расскажу настоящую историю этих существ.       Дело на острове было поставлено с огромным размахом. Гарри заметил, что здесь выращивают многих магических животных, собирают в огромных количествах как магические растения, так и обычные фрукты и овощи. Здесь даже была небольшая ткацкая фабрика.       — Твоя бабушка всё это продаёт?       — Да, хоть мы и волшебники, но нам надо на что-то жить и чем-то питаться. Хотя, честно говоря, ещё несколько поколений назад можно было закончить умножать наше состояние. Бабушка очень богата. Я думаю, что она богаче, чем отец. Но ей нравится всем этим заниматься. У неё выстроена целая система сбыта результатов своего труда в Лондоне, откуда её продукция распространяется по всей стране.       Гарри заметил, как Анна колдует на фабрике. Юноши брели в сторону моря, солнце клонилось к закату, лёгкий ветерок освежал мысли, и вся сложившаяся ситуация не казалась такой безвыходной. Гарри было очень приятно находиться здесь с Ноттом. Он казался таким близким, таким родным. Его обязательно нужно спасти. Какая разница на каком факультете он учится? Какая разница, кто его отец? Ему нужно помочь. Нотт остановился на берегу моря. Он задумчиво смотрел вдаль:       — Как ты думаешь, есть возможность избавиться от этого? — они оба понимали, о чём идёт речь.       — Если есть возможность сделать волшебника хранителем, значит, должна быть возможность избавиться от этой обязанности. К тому же мы всегда можем просто уничтожить крестраж, нужно его просто найти.       — Но как? — Нотт уселся на песок.       — Мы придумаем, — Гарри очень хотелось его обнять, впервые в жизни он почувствовал, что хочет быть с кем-то рядом. Просто рядом.       Они молча сидели и смотрели на отливающее красным солнце.       — Почему ты мне помогаешь?       — А ты?       Оба вопроса остались без озвученных ответов. И каждый из парней для себя понимал, что зарождающиеся между ними чувства становятся больше, чем обычная школьная дружба.       — Как ты думаешь, я могу отправить Хедвиг Рону и Гермионе? Не хочу, чтобы они думали, что я пропал, — спросил Гарри, когда они вернулись в его комнату.       — Думаю, да. У тебя очень умная сова, она без труда справится с дорогой как отсюда, так и сюда.       Гарри написал несколько строк с вопросами, о последних новостях и когда Рон сможет его забрать. Не то, что ему так сильно хотелось покинуть дом Анны. Он хотел подстраховаться, чтобы не случилось так, что за ним приедут, а его на месте нет. Ему всё ещё не хотелось раскрывать тайну его общения со слизеринцем.       — Ты говорил про книги. Покажешь их? — спросил Нотт, когда Гарри отправил сову.       — Вот здесь было про тайные комнаты всей четвёрки, — Гарри протянул сборник легенд об основателях школы Хогвартс и других известных чародеях, — Первое упоминание крестража было в сказках, — Гарри протянул книгу сказок Барда Бидля, — А статья про них — вот здесь, — он указал пальцем на «Темнейшие заклинания, ритуалы и существа».       Нотт с любопытством посмотрел на вторую книгу:       — Не может быть! Я видел это название только в списках литературы. Этой книги даже в библиотеке Хогвартса нет. Я спрашивал.       — Ты не против, если я возьму почитать эти книги.       — Да, конечно, бери.       Следующим утром Нотт разбудил своего гостя и сообщил, что никаких иных способов уничтожить крестражи он не нашёл. В библиотеке Анны, которую нельзя было назвать скудной, было только упоминание о создании крестражей. Но, к удивлению Гарри, обе книги, которые хранитель одолжил, он уже полностью прочёл.       — Что с твоими ногтями? — Гарри заметил, что ногти у его собеседника чёрного цвета.       — Небольшая подстраховка. Ногти и волосы проще всего раздобыть, не хочу, чтобы кто-нибудь превратился в меня с помощью оборотного зелья. Теперь это сделать будет сложнее. Они не подойдут для зелий.       — Как ты смог так быстро всё прочитать?       — Я разработал свою методику. Как ты слышал, у меня не очень много магических сил, приходится брать усердием. Первые два курсы мы с Драко были наравне, но потом его чары стали лучше. Вчера ты объяснил, почему так произошло.       — Я очень медленно читаю. На эту книгу мне понадобился бы месяц, а ты справился с двумя за одну ночь.       Тео рассказал свою историю. Как только его бабушка заметила, что его магические способности развиваются очень медленно, как будто бы вопреки чему-то, она занялась его теоретическим образованием. Она нанимала ему учителей как по магическим, так и по маггловским наукам. Он похвастался, что благодаря изучению современной физики и химии ему удалось привнести некоторые усовершенствования и в работу владений Анны. Одним из его частных преподавателей был сам Гораций Слагхорн. Это имя совершенно было незнакомо Гарри, но Теодор объяснил, что этот педагог обучал Снейпа и считается сильнейшим зельеваром современности.       — Он говорил, что Снейп хорош, но всё-таки с ним на курсе училась одна магглорождённая, которая превосходила его по талантам. У неё, по словам Слагхорна было прямо-таки чутье, как из любого ингредиента получить необходимый максимум для зелий. Она даже написала несколько статей для его книги. Он рассказывал, что Лили говорила, что готовить еду гораздо сложнее, чем зелья, а так как она с детства воспитывалась магглами, готовить она начала очень рано.       — Ты сказал Лили?       — Да, Лили Эванс.       У Гарри перехватило дыхание.       — Лили Эванс — моя мама, — приятное тепло, разлившееся по телу Гарри сменилось горечью сожаления, что никогда ничего ему не расскажет его мать.       — Значит, у тебя врождённый талант к зельям! Тебя же тоже воспитывали магглы.       — Тётка не разрешала мне делать на кухне то, что мне хотелось бы. Мне можно было делать только то, что она сказала, и ни в коем случае не задавать никаких вопросов. Когда я хотел себе сделать желе, про которое мне рассказала миссис Ларкин, они меня наказали.       Они сидели на крыльце и болтали. Вдруг внезапный порыв ветра совершенно неожиданно и беззвучно принёс весьма экстравагантного мужчину лет тридцати. Его кудрявые русые волосы, сильно отросшие, образовывали шар вокруг его головы. В ушах болтались серьги. На ключицах, которые не прикрывала хлопковая пёстрая туника, виднелись части татуировок, которые явно продолжались под одеждой. Предплечья, обнажённые закатанными рукавами, тоже были с татуировками. Оранжевые штаны заканчивались дюймов на пять выше щиколотки обнаруживая разные носки — один зелёный с жёлтыми нюхлерами, второй красный с мандрагорами. И в довершение образа ярко-красные кеды, явно купленные в обычном маггловском магазине. Голубые глаза остро цеплялись за каждого человека, на которого он смотрел.       — Ну, что где пострадавший? — густым звучным голосом выдал он вместо приветствия.       Анна уже спешила к гостю. А Хельга открыла дверь и обнимала, приветствуя его.       — Нэйтан, как обычно беззвучно!       — А как он это делает, без характерного хлопка? — тихо поинтересовался Гарри, пока они шли навстречу визитёру.       — Это его фишка, энергия идёт не в звук, а в поток воздуха. Очень удобно, если не хочешь быть обнаруженным. Когда сдам трансгрессию, выпытаю у него, как он этого добился, хотя можно и самому попробовать. Это же физика.       — Знакомьтесь. Гарри Поттер — Нэйтан Шмуз, — представила их друг другу Хельга, когда они зашли в дом и расположились в гостиной.       — Приятно познакомиться, — пробормотал Гарри.       — И мне приятно познакомиться, — пробасил гость, осматривая знаменитого юношу, — Но я не доверяю людям в чёрных носках, они погрязли ногами в скуке и посредственности, их уже ничего не спасёт.       — Я это учту, — улыбаясь, сказал Гарри. Анна и Хельга захихикали.       Он протянул руку Гарри. Его ногти были тёмно-синими.       — О, Теодор, ты принял мой совет, и подстраховался от превращений в себя с помощью оборотного зелья. Кстати, об оборотном зелье, приготовишь для меня пинту, в моём деле без него не обойтись, а доверять я могу немногим зельеварам. Не у Снейпа же закупаться, — Нэйтан усмехнулся.       — Если у тебя есть настоянные златоглазки. Иначе придётся ждать месяц, — ответила за внука Анна.       — Нет времени на ожидания, заплачу галлеон сверху, если будет готово завтра.       Обе женщины и мужчина многозначительно переглянулись.       — Он помешан на безопасности, — прошептал Нотт.       Гарри понял, что это был какой-то пароль для опознания друг друга.       В качестве угощения гостя Анна приготовила тушёного с овощами кролика. Хозяйка пересказала вчерашнюю беседу. И с волнением ждала вердикта.       — Вообще, такое возможно, если вы доверяете рассказчику, — Шмуз пристально посмотрел на Гарри, — Но мне нужно будет поискать дополнительные сведения и кое-что проверить.       Остаток дня прошёл в обсуждении открывшейся проблемы с магией младшего Нотта и вариантов действия данного Непреложного обета. Гарри ловил себя на мысли, что этот человек соткан из противоречий. Его внешний вид никак не соответствовал тем словам, что он озвучивал. Если закрыть глаза, представлялся старый умудрённый опытом волшебник, который всё про всех знает. Если не слушать, что он говорит, взору представлялся наивный не до конца повзрослевший мужчина, который периодически уплывает в своих мыслях в неведомые дали.       — Тебе ещё представиться возможность познакомиться с ним поближе, улыбаясь, сказал Нотт провожая Гарри в комнату, после длинного вечера, — Добрых снов.