Лик

      Внезапный приступ тошноты заставил меня подскочить с постели и бросится в туалетную комнату. Лишь когда я ополаскивал вспотевшее лицо прохладной водой, заметил, что обстановка была для меня незнакомой.       Закрываю кран и бросаю взгляд на маленькое круглое зеркало, висящее над раковиной. Худое, осунувшееся лицо, болезненного цвета кожа и грязные волосы, блестевшие от жирности – весь вид указывало на человека, лежавшего в больнице. Судя по всему, стоит мне испытать сильный стресс, и до жуткий реалистичный сон овладевал моим сознанием.       Медленно переставляя ноги, возвращаюсь обратно в палату. Все тело жутко ныло после длительного пребывания в койке. Ощущение, что по голове меня хорошенько огрели кувалдой.       В этот раз я был один: ни мамы, ни врача, в палате никого не было. Отсутствовали даже соседи. На прикроватной тумбочке стояла среднего размера хрустальная ваза с живыми лилиями белоснежного цвета, а вокруг нее валялись пустые упаковки из-под лекарств. О моих вещах и речи быть не может.       С улицы доносились радостные восклики и слабое гудение транспорта. Подхожу к окошку и кладу ладони на подоконник.       Кружась в причудливом танце, создаваемым легким порывом ветра, большие хлопья снега мягко ложились на крыши многочисленных зданий больницы и серый асфальт. Дети и многие взрослые, задрав головы к верху, восхищенно любовались чудом природы. У массивных железных ворот дворник возмущенно что-то лепетал охраннику. Видимо, ему не нравилась перспектива чистить дорожки, если снегопад продлится весь день и ночь.       Поддаюсь вперед, прижимаясь лбом к холодному стеклу. Во сне ведь случается все, что душе угодно, так по какой причине я погружен в серую унылость? Как бы хотелось, чтобы в этот момент рядом оказался Итачи. Хотя бы здесь..       — Не стой босиком, — за спиной раздался голос матери, а затем хлопок закрывающейся двери. — Простудишься.       Я слышу, как мама подходит ко мне, а потом одной рукой обнимает за плечи, прижимая меня к себе.       — Что-то в этом году первый снег задержался, — тихо говорит она.       — Ага, — согласно киваю. — Гаара все уши прожужжал, пока его дождался. Он хотел посмотреть на него со своим парнем.       Перевожу взгляд на маму, невольно улыбаясь. Она молчала, плотно сжав губы, и смотрела на меня так, словно я сморозил отборную чушь.       — Ты же знаешь, он очень любит это время года. У нас уже все растаяло, и на деревьях давно появились молоденькие листочки, но когда были сугробы, Гаара не упускал возможности поиграть в снежки. Правда, он всегда проигрывал Итачи.       По телу пробежала толпа мурашек от прикосновения чужих пальцев. Мама нежно гладила меня по затылку. Наклоняю голову назад, выпрашивая еще немного ласки.       — Ох милый! — воскликнула мама. — Давненько мы не стояли так спокойно вдвоем, обычно ты начинал огрызаться и отталкивал меня, но я заслужила. Прости, что принесла тебе столько боли!       — Я не обижен на тебя, и никогда не был, — хмуро сдвигаю брови. — Не знаю почему здешняя ты ты так говоришь, но между нами все по старому. Да, ты задерживаешься на работе и порой мы можем даже утром или вечером не пересечься, однако каждые выходные мы проводим вместе, если, конечно, я не тусуюсь с ребятами.       Мама застыла, изумленно хлопая ресницами, а затем вдруг всхлипнула и прижала ладонь ко рту. Я поддался вперед, заключая в объятия ее хрупкую фигурку.       — Почему ты плачешь, ма? — невесомо целую ее в макушку, поглаживая по спине. — Все ведь хорошо.       Она обнимает меня в ответ, пряча лицо в выемке между шеей и плечом. Больничная рубаха стремительно намокает.       Мы стояли так несколько минут, пока мама не пришла в себя и не успокоилась.       — Тебе нужно вернуться в постель, — шмыгнула она, и взяла меня, за руку, ведя за собой.       Пружинки жалобно заскрипели, прогибаясь под тяжестью моего веса.       — Подожди, я схожу за доктором. Поспи немного, до ужина еще далеко.       Она прижимается губами к моему лбу и выходит из палаты, оставляя меня наедине с собой.       Как бы я не напрягал свою извилину, вспомнить хотя бы один случай, когда я обижался на мать, так и не смог. Мы всегда находились в хороших отношениях, и нет ничего такого, чего мы друг о друге не знали. Что же происходит с мамой в моем сне, оставалось для меня загадкой. Да и вообще вся эта ситуация вызвала множество вопросов, и в какой-то степени настораживала.       На уме вертелась одна мысль, поймать за хвост которую все еще не удавалось.       Вернулась мама быстро, заходя следом за высоким мужчиной в медицинской маске на лице.       — Если в следующий раз проснешься, а рядом никого нет – над тумбой висит небольшая кнопка, нажмешь на нее, и к тебе придет медсестра. Она позовет меня по возможности.       Я кротко кивнул в ответ, наблюдая за его действиями. Мужчина пару раз постучал по шприцу, а затем попросил вытянуть вперед правую руку.       — Ну все, скоро должно подействовать, — доктор сунул руки в широкие карманы халата, а затем посмотрел на маму. — Вам тоже не помешает отдохнуть. Переутомление негативно сказывается на работе организма. Идемте, выпьем по чашечке чая, не будем беспокоить мальчика.       Мама вновь целует меня в лоб, поправляет одеяло, и только потом уходит вслед за мужчиной. Веки тяжелеют, с губ срывается зевок, и я поддаюсь сладкому соблазну..

***

      В горле словно образовалась пустыня Сахара, нога затекла, находясь в неудобном положении всю ночь. Хлопаю ладонью по бедру, принимаю сидячее положение и тянусь к окошку, закрывая его. Ранним утром было немного прохладно, а заболеть мне не особо хотелось.       Экран телефона мигал от приходящих на него уведомлений, но я упорно продолжал их игнорировать, предварительно отключив звук. Я еще не был готов прочесть ответ от Итачи, если таковой вообще имелся. Сообщениями, скорее всего, атаковал обеспокоенный Гаара, и даже ему я не хотел ничего отвечать. У меня попросту не осталось сил с кем-либо разговаривать. Вчера в голове произошли некие перестройки, и мне необходимо прийти в себя.       А еще лучше записаться на сеанс к специалисту, ибо одному разобраться казалось невозможным, я только больше загоняю себя в тупик, к тому же, не помешает разузнать о причинах возникновения галлюцинаций, и к чему это могло привести. О самом худшем исходе событий, в принципе, я уже догадывался , но не стоит делать поспешных выводов, не исключено и то, что это все из-за переутомления. В последнее время происходило через чур много плохого, а я слишком привык к размеренной и скучной жизни.       Но возникает вопрос: где искать хорошего психолога, способного в полной мере оказать помощь? Бывает так, что якобы "отличный" специалист по итогу оказывается шарлатаном с купленным дипломом, и тогда я зря потрачу свое время и деньги. Маме рассказывать нельзя, она начнет волноваться куда сильнее меня.       Пары сегодня предпочел пропустить, отсиживаясь в кафе. Посетителей практически не было, до обеда еще далеко. Хидан бездумно слонялся по заведению, стирая невидимую пыль с пустых столов, и мурлыкал под нос незатейливую мелодию.       — Осилишь потом хвосты закрывать?— улыбнулся подошедший Орочимару. Он обнял меня в знак приветствия, мягко похлопав по макушке.— Ты стал часто прогуливать занятия.       — Хочу немного отдохнуть. Сложно сосредоточится на учебе как-то,— вяло отмахнулся я.       Орочимару одобрительно закивал и, поймав момент, когда Хидан пройдет мимо, ущипнул его за бок, следом посылая воздушный поцелуй. Впервые за пару часов я пожалел, что оставил телефон дома. Захотелось запечатлеть это мгновение на фотографии, как я обычно делал, и сохранить в специально созданной папке. Все же я безумно фанател по этой парочке!       — Скажи, — задумчиво начал я, почесав кончик носа указательным пальцем.— Ты случаем не знаешь хорошего психолога? Боюсь искать в интернете.       — Для себя или для матери?— мужчина уселся в кресло за другой конец стола.       — Мм.. Хочу кое-что разрешить.       — Ну, есть у меня один знакомый. Он много лет уже работает в этой сфере, и мне не с кем сравнить, я обращался только к нему, но он и правда отлично справился с поставленной перед ним задачей.       — А насколько серьезно все было?       — О, со мной-то ничего! Я волновался за Хидана,— голос Орочимару дрогнул. — Мы тогда только перешли на новый этап отношений. Поначалу все шло просто замечательно, мы, наконец, переехали в квартиру побольше, он доучивался на последнем курсе, а меня повысили в должности. Но спустя пару месяцев, Хидан вдруг стал странно себя вести, да, это не худшее,— Орочимару опередил с ответом на почти слетевший с губ вопрос.— И я не мог понять, что происходит. Брал на свой счет, и мы сильно ссорились. Как оказалось, он попал в секту, где ему промывали мозги ежедневно, и, чтобы окончательно не разрушить брак, я обратился за помощью. Ну, конец я думаю нет смысла говорить,— мужчина вновь улыбнулся.— Ты и сам все прекрасно видишь.       Я энергично закивал, широко улыбаясь в ответ. Не только я, но и многие другие посетители иной раз засматривались на парочку.       Когда они оказывались рядом, то переставали замечать что-либо вокруг себя, упиваясь друг другом. Ничего выходящего за рамки приличия, лишь нежные взгляды и тихие перешептывания. Они трепетно берегли свои отношения, и мне сложно было поверить, что когда-то они могли разрушится.

***

      Все же долго прогуливать я не смог, и спустя пару дней пришел в университет. Количество студентов значительно сократилось - многих не отпускали родители, боясь за жизнь своего ребёнка. Гаары сегодня тоже не было, что только мне на руку. Я все еще избегал любых расспросов , но рано или поздно придется ответить на его вопросы.       Кое-как досидев в душной аудитории до конца последней пары, я решил дойти до Какаши-сенсея, как и обещал ему. На этот раз его не пришлось искать долго, я уже знал в каком кабинете он чаще всего сидит.       — Добрый день, Какаши-сенсей,— приветливо улыбаясь, я захожу в кабинет.       — Добрый, — кивает мужчина.       Сегодня Какаши не окружала гора макулатуры, над которой преподаватели корпели изо дня в день. Мужчина, постукивая шариковой ручкой по столу, внимательно изучал журнал посещения. Рядом с ним лежал маленький кусочек тетрадного листа. Заметив мой взгляд, направленный на него, Какаши прикрыл листок учебником.       — Погибшая была одной из моих студенток,— пояснил он.— Детектив приходил узнать о ней, и забыли свою бумажку. Кстати, — Какаши роется в ящике и достает тоненькую книжечку. — Ты пришел не зря. В сборнике несколько произведений Чон Хо Сына, в молодости я конкретно увлекся корейской литературой, вот и купил парочку. Держи.       Он протягивает мне книгу. Незамысловатые узоры на картинке выцвели по истечению длительного времени, однако сама обложка сохранилась в отличном состоянии, что говорило об аккуратности и излишней бережливости ее владельца. В висках неприятно запульсировало.       Крупная мужская рука крепко стиснула хлипкий корешок книги так, что костяшки побелели, а на кистях выступили витиеватые нити вен. Кто этот мужчина? Почему он стоит и ничего не делает?       Нет! НЕТ! Уходите, молю!! Помогите кто-нибудь!       — Дейдара, что-то не так? Вы побледнели, нехорошо себя чувствуете? — обеспокоенный голос Какаши словно отрезвил меня. Я изумленно уставился на него, хлопая ресницами.       — Порядок, — прозвучало как-то жалобно. — Просто немного устал.       — М, понимаю. Сейчас сложно оставаться в бодром расположении духа. Многие мои коллеги жалуются на частую усталость и чувство тревожности. Признаться честно, даже я как-то расслабился, многое позволяю студентам.       — Вы за них волнуетесь? — уголки губ чуть приподнимаются.       — Конечно! Это ведь мои дети, и у меня сердце болит за них, хоть я этого им не показываю, но я правда беспокоюсь о них.       — Вам, наверное, было не по себе, когда услышали о недавней смерти.       — Верно, она часто обращалась ко мне за советом, как и многие другие, поэтому мы довольно много общались. Ее случай могут счесть за самоубийство, и это меня гложет больше всего. Детектив приходил именно за этим – убедиться в своей теории. Из-за семейных проблем она пару раз обмолвилась мне, что хотела наложить на себя руки, однако смелости не хватило.       Я недовольно поджал губы, резко выплевывая в ответ:       — Для полиции этого будет достаточно, чтобы прикрыть дело и избавиться от лишних проблем!       Какаши странно посмотрел на меня, но затем вдруг улыбнулся и спросил:       — Думаешь они халтурят?       — Прошло столько времени, а убийства все продолжаются. Это несправедливо, что по сути они ничерта не работают, пока семьи жертв изводятся в ожидании. Полиция совершенно не задумываются о том, как они страдают!       — Вполне естественное явление для человеческой натуры. Сколько тебе? Восемнадцать? Ты еще молод, и плохо разбираешься в правилах жизни, но я приятно удивлен, что подобное задевает тебя, не каждый может похвастаться сочувствием к чужим трагедиям.       — Я.. Просто.. В такие моменты меня обуревает злоба.. На бесполезных детективов.. И на этот мир в целом за то, что он до такой степени прогнил.       — И на преступника? Все же только один человек виноват в происходящем.       — Нет.. Наверное.. Я не знаю, — впиваюсь зубками в нижнюю губу, нещадно покусывая ее. — Почему-то.. Совсем не могу разозлиться на него.. Да, он все это начал, но когда я о нем слышу, то испытываю лишь жалость.. И, может, непонимание..? Для чего он так поступает? Что им двигает? Разве существуют такие причины, из-за которых так запросто можно отнять чужую жизнь?       — Подумай хорошенько, Дейдара, — мягким тоном произнес Какаши. — Случалось ли в твоей жизни такое, от чего ты мог допустить мысль и пожелать смерти другому человеку в порыве ярости или сильной обиды?       — Нет, никогда. Но почему вы спрашиваете?       — Люди весьма любопытные существа, для них свойственно испытывать яркие эмоции, которые порой они не могут сдерживать. И чувствовать гнев, не есть что-то плохое, однако кто-то может сдерживать себя под контролем, а для кого-то это не посильная задача.       — А это.. Я слышал, что подобные отклонения появляются с рождения.. И сложно определить в таком случае источник беды.       — Не все. Лишь малая доля, другая же вырабатывается в определенных ситуациях, неприятных для человека, и в течении времени развивается.       — Ясно, — только и выдавил я.       На языке крутились новые вопросы, но задать их я не решился. Голова раскалывалась от количества информации, и хотелось поскорее оказаться дома.       — Думаю, мне пора. Спасибо за книгу, Какаши-сенсей, верну, как только дочитаю. До свидания!       Отвешиваю низкий поклон и вылетаю из кабинета. За окном немного стемнело: тучи закрыли собой солнце и явно не собирались расходится. Нужно успеть прийти домой то того, как начнется дождь.       Тяжело вздохнув, поднимаю глаза, тут же замерев на месте. С губ слетел жалобный стон. Да почему Судьба так любит испытывать меня на прочность?       В метре от меня, облокотившись спиной к стене, стоял Итачи. Он выжидающе смотрел на меня, сунув руки в карманы черного худи.