Всё, что имеет значение

Вернувшись домой, девушки надели пижамы и отправились в гостиную, чтобы поиграть с собаками и посмотреть утренние новости. На Блэр были фланелевые боксеры Кайли и одна из ее футболок, а на Кайли был почти такой же наряд. — Это, должно быть, некая женская особенность, — размышляла Кайли. — У меня никогда не было любовницы, которая не надевала бы мои боксеры и футболки, чтобы спать в них. — Это определенно женская особенность, — подтвердила Блэр, прижимаясь к Кайли. — Твои шорты достаточно велики, чтобы удобно облегать мой живот, а твои рубашки пахнут тобой, если только я успею взять одну из них, прежде чем ты положишь ее в стирку. Отличное сочетание. Они расположились на диване в новой, более интимной позе: Кайли вытянулась во весь рост, а Блэр прислонилась спиной к ней. Эта поза позволяла Кайли обхватить живот Блэр одной рукой, что давало ей возможность чувствовать близость к ребенку. — Маккензи начинает толкаться, — улыбнулась Блэр, похлопывая Кайли по руке. — Мне нравится чувствовать его, — сказала Кайли. — Такое чувство, что мы действительно с ним общаемся. — Он уже такой большой, что ему приходится буквально ударяться о мою кожу, — Блэр немного помолчала, а затем сказала: — Иногда это кажется таким странным, Кайли. Мне трудно заставить свой мозг поверить, что в моем теле растет человек. Я не могу объяснить, что я при этом чувствую. — Я не думаю, что кто-то может по-настоящему понять это, если сам не испытал что-то подобное, — сказала Кайли. — Точно так же, как я не думаю, что когда-нибудь смогу испытывать такие же чувства, как ты к Маккензи. Я имею в виду, что буду любить его всем сердцем, но у тебя с ним настоящая связь, которая носит исключительно материнский характер. Я искренне считаю, что это самая мощная сила любви, которая только существует. — Я чувствую это, — прошептала блондинка. — Это так сильно ощущается, что у меня захватывает дух. Внутри меня живет маленький человечек весом менее двух фунтов, и, хотя я пока его даже не видела, кроме как на снимках после УЗИ, я бы отдала за него свою жизнь — без вопросов. Кайли крепче обняла ее и уткнулась лицом в шею Блэр: — Я знаю, что ты бы это сделала, — прошептала она. — Я чувствую, как тесно вы с ним связаны. Для меня это очень трогательно. — Я так рада, что у меня есть ты, — голос Блэр чуть дрогнул. — Было так чудесно быть твоей подругой, но такая близость с тобой, как сейчас, просто божественна, — крепко прижимая к себе руку своей возлюбленной, она добавила: — Я почти убедила себя, что останусь одна на долгие годы, если не навсегда. Одиноким мамам нелегко найти себе пару, и мне было бы намного сложнее, так как я очень разборчива. Вы очень неожиданный и очень желанный подарок, доктор Маккензи, и я чертовски рада, что Вы у меня есть. — Значит, все в порядке? — тихо спросила Кайли, ее низкий, теплый голос прозвучал у самого уха Блэр. — Да. Все очень хорошо. Я счастлива, Кайли. Я счастлива с тобой, и я счастлива, что ты хочешь быть мамой нашего ребенка. Нам будет хорошо вместе. Кайли провела несколько минут, целуя Блэр в шею, медленно спускаясь к ее плечам. Она не пыталась возбудить ее, просто пыталась показать, как сильно ей нравится прикасаться к ней. — Милая, ты не могла бы включить музыку вместо телевизора? Маккензи предпочитает музыку. Может быть, он немного успокоится, если послушает, как играют его дедушка вместе со своим оркестром. Кайли так и сделала, и, вернувшись, попросила Блэр лечь и положить голову ей на колени. Она взяла флакон с увлажняющим лосьоном, который всегда был поблизости, и выдавила немного лосьона на ладони, потирая их, чтобы разогреть. Приподняв рубашку Блэр, она начала втирать лосьон в ее кожу, и через несколько минут сочетание ее нежных движений и успокаивающей музыки привело к значительному снижению активности в матке Блэр. — Ты просто волшебница, — пробормотала блондинка. — Ему нравятся твои прикосновения так же сильно, как и мне. — Я не могу дождаться, когда смогу взять его на руки, — сказала Кайли. — Я имею в виду одну руку. Другой рукой я буду обнимать тебя. Слава богу, у нас не будет близнецов. Блэр тихо фыркнула: — Пока ты растирала меня, я начала думать о своей бабушке. Я когда-нибудь говорила о ней? — Нет, — ответила Кайли, думая о том дне, когда Вернер сказал, что Блэр в точности похожа на его мать. — Расскажи мне о ней. — Она была матерью моего отца, моей бабушкой Лили. — Она жила в Чикаго? — Ага. В Роджерс-парк. Мой дедушка умер, когда мой отец еще учился в средней школе, так что какое-то время они были только вдвоем. К счастью, у моего деда был успешный бизнес, и его партнер выкупил его долю, оставив моей бабушке достаточно денег, чтобы жить — не очень богато, заметь, — но достаточно для того, чтобы жить на комфортном уровне. — А чем занимался твой дедушка? — Он был часовщиком, и когда они приехали в Америку, он стал партнером с еще одним человеком. Они создали довольно успешный ювелирный магазин. — Они приехали в Америку? Откуда они были родом? — Из Германии, — сказала Блэр, поднимая глаза, чтобы встретиться взглядом с Кайли. — Разве ты этого не знала? — Нет, я понятия не имела. — С таким именем, как Вернер Шнайдхорст, ты думала, что родственники моего отца приплыли сюда на «Мэйфлауэре»? Кайли тихо рассмеялась: — Нет, конечно, нет. Я просто не знала, что он родился в Германии. Почему они уехали оттуда? Теперь Блэр выпрямилась и смущенно посмотрела на нее: — Они… В общем-то, бежали от Холокоста. — Блэр, клянусь, для меня это новость. Я не знала, что ты еврейка, — покачав головой, Кайли спросила: — Ты ведь еврейка? — Вроде того, — сказала Блэр, — но не совсем. — Мне было бы полезно узнать немного больше подробностей. — Ладно. Моя бабушка Лили — еврейка, и в детстве она была очень наблюдательной. Она была немного бунтаркой и начала встречаться с моим дедушкой вопреки желанию своего отца. Он фактически отрекся от нее из-за того, что она встречалась с язычником, и она отвернулась от своей религии и от семьи. — Ух ты. Как, должно быть, тяжело ей было. — Я уверена, что ей было действительно очень непросто, но она никогда об этом не говорила. Я знаю эту историю только потому, что мой дед рассказал ее моему отцу. — Так что же произошло? Почему они уехали из Германии? — Ну, они по-настоящему любили друг друга и поженились вопреки всему. Лютеранский священник моего деда не захотел их венчать, поэтому им пришлось пожениться в мэрии Гамбурга. Семья моего деда была недовольна его женитьбой на еврейке, поэтому с семьей деда у них тоже были напряженные отношения. Вскоре после того, как они поженились, бабушка забеременела, и им пришлось нелегко, пока дедушка проходил долгое обучение у часовщика. У его дяди был магазин, и он предполагал, что после окончания обучения ему предложат оплачиваемую должность, но этого так и не произошло. Они перенесли немало трудностей, но у моей бабушки было два брата, которые по-настоящему заботились о ней, и им удавалось поддерживать связь вопреки желанию их отца. Братья экономили, а потом дали моим бабушке и дедушке денег на переезд в Америку. — Когда они переехали? — В 1936 году. Удачное время, да? — Черт возьми! Удачнее не придумаешь… — Да. Кто бы мог подумать, что отречение от семей может в конечном итоге спасти жизнь? — Как им удалось выжить? — спросила Кайли. — Тяжелая работа дедушки и его партнера принесла свои плоды, они, наконец, смогли открыть приличный магазин. Однако в семье моей бабушки все сложилось не так хорошо. Насколько она смогла установить, все ее ближайшие родственники были убиты, — Блэр произнесла это очень тихо, и Кайли почувствовала, как ее тело начало дрожать. Притянув ее к себе, она долго держала ее в объятиях, успокаивая своими прикосновениями и нежными поцелуями в лоб. — Мне так жаль, Блэр, — наконец прошептала она. — Мне так жаль, что ей пришлось дважды потерять свою семью. — Да, это так, — сказала Блэр, всхлипывая. — Она теряла их дважды. Она была такой любящей женщиной, Кайли. Я не могу себе представить, насколько бессердечным нужно быть, чтобы прервать все контакты со своим ребенком из-за того, что он тебя ослушался. — Не будь слишком сурова к своему прадеду. Тогда было другое время и другая культура. Я имею в виду, со стороны евреев было разумно с подозрением относиться к неевреям. — Да, я знаю, что ты права, но это все еще за пределами моего понимания. — Твой отец был воспитан как христианин или еврей? — Думаю, и то, и другое понемногу. Они праздновали Пасху, но также отмечали и Рождество. Когда я была маленькой, мы ходили к бабушке на Пасху, но это было скорее культурное мероприятие, чем религиозное. Клянусь, я не знала, что мы евреи, пока не перешла в шестой или седьмой класс. — Ты считаешь себя еврейкой? — В старших классах я несколько лет пыталась осознать себя еврейкой. Думаю, я искала группу, к которой могла бы принадлежать. Узнав больше о геноциде, я решила, что мы должны заявить о своем еврействе, чтобы нас было больше. Я рассудила, что если бы все, в ком течет еврейская кровь, исповедовали эту веру, у нас была бы реальная сила, — она улыбнулась Кайли. — Я училась в очень прогрессивной средней школе. У каждого была своя цель. Но, честно говоря, я не получала особой поддержки от своей семьи. Мой отец не придавал этому большого значения, все это его немного смущало. Формально он был евреем, так как его мать тоже была еврейкой, но он так себя не чувствовал. Он больше отождествлял себя с немецкой частью своего наследия. Бабушке нравилось сохранять некоторые культурные аспекты своей веры, но она не видела смысла и в том, чтобы я присоединилась к ней. Я посетила пару местных храмов, но они меня обескуражили. Мне пришлось бы перейти в другую веру, поскольку моя мать не была еврейкой, и когда я сказала раввинам, что мои родители не в восторге от этой идеи, они сочли, что это неразумно. Они оба сказали, что мне следует заняться этим, когда я стану взрослой. — У тебя не возникало желания провести расследование еще раз? — Ну, у меня было много времени, но я еще не сделала этого. — Я поддержу тебя, если тебе будет интересно это в дальнейшем, милая. Черт возьми, я даже заведу кошерную кухню. — Вы молодец, доктор Маккензи, — усмехнулась Блэр. — Я думаю, что единственная причина, по которой я хочу это сделать — это политическое заявление. Моя бабушка потеряла слишком много людей из-за ненависти. — Расскажи мне побольше о своей бабушке. Похоже, она оказала большое влияние на твою жизнь. — Это правда, — сказала Блэр. — Я теперь все время думаю о ней. Она была бы так счастлива, когда узнала, что у нее будет внучка, — она снова начала плакать, но заставила себя остановиться. Тихо рассмеявшись, Блэр сказала: — Мой папа говорит, что в эмоциональном плане я точно такая же, как она. Я думаю, что еще я больше всего похожа на нее в своей способности двигаться дальше. Она потеряла свою семью, свою веру, свою страну, и миллионы своих собратьев-евреев. Но ты бы никогда не узнала ничего из этого от нее. Она обладала невероятной способностью быть благодарной за то, что у нее есть, и извлекать из этого максимум пользы. Каждый день, просыпаясь, она была счастлива видеть солнце на небе. Когда я просила ее рассказать о том, как она росла в Германии, она рассказывала мне забавные маленькие истории. У нее были сотни маленьких историй, и в ее устах они звучали так идиллически, Кайли. И я не думаю, что она делала это, чтобы меня развеселить. Я думаю, именно так она это и запомнила. Она говорила о своем отце, как о самом милом человеке на земле, а он отрекся от нее. Она была замечательной. Именно она рассказывала мне о том, что ее удочерили, и как счастлива была вся семья, что я стала частью этого. Честно говоря, именно она заставила меня гордиться тем, что моя семья выбрала меня, а не злиться на то, что мои биологические родители отказались от меня. Она часто говорила мне, что у моих родителей не было другого способа завести детей, и что у нее не было бы внучки, если бы они не смогли меня удочерить. Я знала, как сильно она меня любила, и мне было очень приятно, что меня выбрали в качестве ее внучки, — Блэр смахнула несколько слезинок, затем отстранилась, посмотрев на Кайли. — Ты плачешь? — спросила она, увидев ее покрасневшие глаза. — Просто это такая замечательная история, — сказала Кайли дрожащим голосом. — Держу пари, ты сделала ее очень счастливой, Блэр. — Да, — в голосе Блэр прозвучала нотка гордости. — Я видела ее каждое воскресенье — как минимум. Когда я была маленькой, бабушка смотрела меня по вечерам, когда мои родители были на работе. Позже, когда я стала достаточно взрослой, чтобы самостоятельно ездить на общественном транспорте, я села в автобус и поехала в Роджерс-парк, чтобы повидаться с ней после обеда. Мы провели много времени вместе, и это было замечательно для нас обеих, — на мгновение Блэр задумалась. — Знаешь, я действительно хотела уехать учиться в колледж, но ее здоровье пошатнулось, и я не могла вынести того, что нахожусь слишком далеко от нее. Это единственная причина, по которой я выбрала Северо-Западный университет. — Когда она умерла? — спросила Кайли. — Когда я была первокурсницей в колледже. У нее началось учащенное сердцебиение, но к тому времени, когда ее доставили в больницу Эванстона, она уже умерла. Это было очень-очень тяжелое время для меня, — Блэр слабо улыбнулась Кайли. — Мне до сих пор тяжело. — Как ее называли в семье? — тихо спросила Кайли. — Саймон, — ответила Блэр. — Лили Саймон. — Ну, Лили не подошло бы как имя для мальчика, но в Саймоне есть что-то действительно привлекательное. Не говоря ни слова, Блэр повернулась и, уткнувшись лицом в грудь Кайли, долго плакала. Брюнетка успокаивала ее своими нежными прикосновениями, и, наконец, она смогла заговорить. — Ты так хорошо меня знаешь. Это так много значило бы для меня. — Для меня это тоже много значило бы. Мы должны почтить память женщины, которая заставила тебя почувствовать себя такой особенной. — Маккензи Саймон Спенсер звучит очень круто. — Что бы ты подумала, если бы мы немного поменяли имена? — Что ты имеешь в виду? — Я не думаю, что имя твоей бабушки должно быть вторым, — сказала Кайли. — Она слишком много для тебя значит. Я думаю, что имя ребенка должно звучать как Саймон Маккензи Спенсер. — Но я хочу назвать его в твою честь! — Блэр, я никогда не была так тронута, как в ту ночь, когда ты сказала мне это. Клянусь, это правда. Но я здесь, с тобой, и я собираюсь быть рядом с тобой и с малышом каждый день. А твоя бабушка уже не будет. Назвав его в ее честь, ты дашь ему понять, что у него есть мамы, которые любят его, бабушки и дедушки, которые любят его, и прадедушки и прабабушки, которые любили бы его так же сильно, как и мы, даже если они никогда с ним не встретятся. Блэр посмотрела на Кайли и дрожащим голосом спросила: — Ты отведешь меня в постель и будешь обнимать всю ночь напролет? Мне нужно быть рядом с тобой. — Конечно, буду. Я буду обнимать тебя каждую ночь. Я обещаю, — Кайли нежно поцеловала ее, затем помогла ей подняться с подушек, обняв за плечи, и они совершили короткое путешествие до спальни, а их собаки бежали за ними. *** На следующий вечер Блэр не было дома допоздна. Кайли попыталась дождаться ее, но обнаружила, что ее веки закрываются, и сдалась. Когда Блэр пришла домой, она попыталась пробраться в постель, но собаки вскочили прямо перед тем, как она успела это сделать, разбудив Кайли. — Привет, — сказала она сонным голосом. — Только что вернулась домой? — Да. За ужином я познакомилась с новыми клиентами. Они хотят показать мне очень дорогой дом, но они оба бесконечно говорили о совершенно посторонних вещах, будто их прорвало. Неужели люди действительно думают, что мне есть дело до того, где они выросли, и что, по их мнению, будет с фондовым рынком в этом году? Мне хотелось встряхнуть их и сказать: «Я хочу быстрее продать ваш дом и получить комиссионные! Это все, что меня волнует!» — Иди сюда и позволь мне успокоить тебя, детка, — позвала ее Кайли. — О, ты такая милая, — Блэр прижалась к ней так крепко, как только могла, и они долго целовались. Руки Кайли блуждали вверх и вниз по спине Блэр, слегка массируя ее во время поцелуя. Почувствовав, что ее возлюбленная начала расслабляться, Кайли перевернула ее на другой бок и поцеловала ее шею и плечи — это был верный способ убаюкать ее. — Знаешь, что мне нравится? — спросила Блэр немного дрожащим голосом. — Не-а. — Мне нравится, что иногда ты целуешь меня долгое время. — Мне очень это нравится, — сказала Кайли. — Я уверена, что есть парни, которые тоже любят целоваться, но я никогда ни с кем из них не встречалась. Они всегда были такими целеустремленными. Поцелуи были короткой остановкой на пути к сексу. — Эй, я тоже целеустремленная, — сказала Кайли. — Просто моя цель — целовать тебя до тех пор, пока я не почувствую тепло внутри. — Доктор Маккензи, Вы просто находка, — Блэр прижалась к ней еще теснее. — Я люблю тебя. — Я тоже люблю тебя, — Кайли снова нежно поцеловала блондинку в шею, затем осторожно похлопала ее по животу. — И тебя тоже, Мак Саймон. Дай своей мамочке немного отдохнуть, хорошо? — Не так просто привыкнуть к его новому имени, да? — Ага, — сказала Кайли, тихо смеясь. — Я пытаюсь называть его Саймоном каждый раз, когда думаю о нем, но это требует некоторой работы. — Ты действительно хочешь сменить ему имя? С твоей стороны было невероятно великодушно предложить это. — Я уверена, что хочу этого. К тому же, имя Саймон пишется намного проще. Если бы он был Маккензи, он бы не смог правильно написать свое имя, пока не перешел бы в третий класс. — Не дразни меня. Я действительно хочу убедиться, что ты хочешь этого. — Я абсолютно уверена, — сказала Кайли. — Но ты тоже должна быть уверена. — И я уверена, — сказала Блэр. — Мне нравится эта идея. Тогда у него могут быть имена обеих его мам в качестве фамилий. И мы могли бы написать их через дефис. — Нет, — сказала Кайли. — Это уже слишком. Я с радостью дам ему свое второе имя. Пусть он сам решает, как его использовать. Если ему оно понравится, он, возможно, предпочтет, чтобы его звали Саймон Маккензи Спенсер. Звучит очень официально. — Тремя именами называют только серийных убийц, — поддразнила Блэр. — Скажи это Роберту Льюису Стивенсону, или Генри Дэвиду Торо, или Элизабет Кэди Стэнтон, или Джорджу Вашингтону Карверу. — В следующий раз скажу, когда я их увижу, — пообещала Блэр. — А теперь уложи Саймона спать. Кайли так и сделала, нежно поглаживая живот Блэр, и через несколько минут малыш успокоился. Она наклонилась и поцеловала ее животик. — Ему тоже нравятся твои поцелуи, — улыбнулась Блэр. — Просто подожди, пока он родится. Я буду целовать его так часто, что у него кожа слезет, — Кайли поцеловала Блэр в последний раз, положила руку на ее живот и через несколько секунд заснула. *** Кайли проснулась сразу же, как только Блэр встала в 3 часа ночи, а затем терпеливо дождалась ее возвращения. Она была немного удивлена, когда Блэр подошла к краю кровати и села. — Ты не спишь? — Нет, — настороженно ответила Кайли. — Что-то не так? — Ничего. Я хотела узнать, не хочешь ли ты немного пошалить, — Блэр откинула волосы с лица Кайли и провела пальцами по ее щеке. — Мне приснился еще один сексуальный сон. — Сексуальный сон? — спросила Кайли, в комнате было достаточно светло, чтобы можно было разглядеть ее улыбку. — Расскажи мне о нем. Может быть, мы сможем воссоздать его. — Ооо, это очень хорошая идея. Это было действительно ярко, по-настоящему чувственно, — Блэр слегка наклонилась и, взяв руку Кайли, положила ее себе на грудь. Ее голос стал низким и сексуальным: — Я сидела на тебе верхом. — Пока что мне нравится, — сказала Кайли, и в ее голосе зазвучали сексуальные нотки. — Ты немного приподнялась, чтобы я могла легко дотянуться до тебя, и я опускала свои груди к твоему рту, меняя их местами. Ты так сладко посасывала их, нежно стимулируя, пока они не начинали покалывать. Конечно, каждое прикосновение заставляло мой клитор пульсировать, — промурлыкала Блэр, опуская руку Кайли себе между ног. — У меня теперь тоже все пульсирует, — проворчала темноволосая женщина. — Это прекрасно, — мягко сказала Блэр. — А теперь немного притормози. Действуй спокойно. Мне нужно, чтобы ты была нежна со мной этой ночью — позволь мне испытать все ощущения. — Дай-ка я пойду почищу зубы, — сказала Кайли, приподнимаясь. — Не беспокойся, — сказала Блэр. — Мне не нужны предварительные ласки. Все, что мне нужно, — это прикосновение твоих сладких губ к моей груди. Кайли протянула руку и сняла с Блэр рубашку, затем начала водить кончиками своих коротких ногтей по ее коже. — Идеально, — пробормотала блондинка. — Это то, что мне нужно — по-настоящему идеально. Через несколько минут Блэр отстранилась и уложила Кайли в позу, которая, по ее мнению, подходила лучше всего, подложив под нее несколько подушек. Встав, Блэр сбросила с себя боксеры, а затем забралась на нее сверху, оседлав Кайли, как во сне. Кайли приподняла колени, чтобы придать себе немного устойчивости, затем Блэр наклонилась ближе, и ее грудь оказалась прямо над губами возлюбленной. Кайли подняла голову, ее лицо вспыхнуло от удовольствия: — Во всем мире нет более возбуждающего зрелища, — она взяла грудь Блэр в рот, нежно проводя по ней языком. Она не оказывала никакого давления, зная, что Блэр все еще очень чувствительна. Она услышала свое собственное удовлетворенное рычание, затем еще одно, исходившее от ее партнерши. Пока ее грудь нежно ласкали, Блэр начала уговаривать свою возлюбленную сделать это немного сильнее, что Кайли делала с большой неохотой, боясь причинить ей боль. — Давай, детка, возьми меня, — прорычала Блэр, заставив Кайли задрожать с головы до ног. Кайли чуть-чуть усилила нажим, затем полностью замерла, убрав губы. Протянув руку, она схватила прикроватную лампу и поднесла ее достаточно близко, чтобы включить. — Что-то не так? — встревоженно спросила Блэр. Покачав головой, Кайли взяла салфетку из коробки и поднесла ее ко рту, затем внимательно осмотрела. Кивнув, она выключила свет и вернулась в исходное положение. — Ничего страшного, — сказала она. — Это всего лишь небольшое выделение молозива. Блэр немедленно слезла с нее и плюхнулась на матрас, прикрыв глаза рукой: — Это было ужасно. — Эй, — успокоила ее Кайли, наклоняясь к ней. — Не позволяй таким мелочам беспокоить тебя. В этом нет ничего особенного. — Ты должна была остановиться и плюнуть, — сказала Блэр, очевидно, на грани слез. — Должно быть, вкус у него был ужасный. — О, милая, это неправда. Я — врач. Когда я замечаю что-то необычное, я обращаю на это внимание. Клянусь, это часть моего характера и профессии. Мне показалось, что я попробовала немного молозива, но я хотела убедиться. Мне правда жаль, если я испортила тебе настроение, детка. — Я вызвала у тебя отвращение, — пробормотала Блэр, начиная плакать. — Нет, ты неправа! Милая, клянусь, я только хотела взглянуть и убедиться, что жидкость прозрачная. В этом не было ничего отвратительного! На самом деле, это было довольно вкусно, и в следующий раз, когда у тебя выделится немного молозива, я хочу, чтобы ты попробовала его, чтобы понять, насколько это приятно. — У меня может это повториться? — спросила Блэр, явно встревоженная. — Тогда мы больше не будем играть с моей грудью. — Дорогая, это будет происходить время от времени — без какой-либо стимуляции. Твоя грудь готовится к непростой работе — кормлению малыша. — Я ненавижу это, — воскликнула Блэр, переворачиваясь на бок и отворачиваясь от Кайли. — Кто-то другой будто управляет моим телом! Прижавшись к ней сзади, Кайли обняла ее одной рукой, подложив ладонь ей под живот. — Ну же, милая, не позволяй этому так сильно влиять на тебя. Кто-то другой отвечает за твое тело, но этот кто-то — наш малыш. Маленький Саймон сейчас похож на пилота в самолете, который проверяет все органы управления перед взлетом, — она провела рукой по животу Блэр, затем приподняла одну из ее грудей. — Он хочет убедиться, что у него будет достаточно еды, когда он родится. Вот и все. — Я чувствую себя ненормальной, Кайли, — всхлипнула блондинка. — У меня течет из груди, постоянно что-то происходит с моим влагалищем… Я больше не чувствую своего тела. — Я понимаю, милая, но тебе нужно потерпеть всего несколько месяцев. Как только ребенок родится, ты быстро вернешься к нормальной жизни. — Ты уверена? — голос Блэр дрожал, и Кайли слышала, как сильно она нуждается в утешении. — Я абсолютно уверена, милая. Ты снова будешь полностью контролировать свое тело. Обещаю. — Это так странно, — проворчала блондинка. — Во мне так много изменений. Я действительно не была к этому готова. — Я знаю, — успокоила ее Кайли, — но есть и хорошие изменения, — она нежно сжала ее грудь, которую все еще держала в руках. — Ты говоришь мне, что твоя грудь покалывает и реагирует на малейшее прикосновение. Это может быть очень приятно. — Да, это правда приятно, — согласилась Блэр, немного всхлипывая. — И чуть ниже у тебя тоже все чувствительное, — прошептала Кайли, слегка щекоча Блэр между ног. — Ты так легко возбуждаешься и испытываешь такие сильные оргазмы. Мне кажется, это в какой-то степени компенсирует небольшие трудности. Блэр кивнула, ее слезы уже высохли. — Я бы хотела сохранить оргазмы даже после рождения ребенка. — Посмотрим, что можно будет сделать, — промурлыкала Кайли. — Может быть, я смогу выполнять свою работу лучше, — она начала двигаться напротив Блэр, потираясь своим телом о ее спину. — Позволь мне доставить тебе один из тех приятных, сильных оргазмов. Ты же знаешь, что хочешь этого. Блэр снова неуверенно спросила: — Ты уверена, что хочешь этого? — О да, — проворчала Кайли. — Я уверена. Ты действительно заводишь меня. Блэр повернулась лицом к своей партнерше, придав ему определенно сексуальное выражение. — Сними свои шорты, милая. Кайли улыбнулась, когда Блэр прижалась к ней ближе и начала целовать ее. Ее рука легла на ногу Кайли, и она мягко подтолкнула ее поднять ногу. Как только ее пальцы скользнули во влажное лоно брюнетки, Кайли оторвалась от губ Блэр и судорожно вдохнула. — О да, — она тут же закрыла глаза, чтобы впитать в себя ощущения. Усадив Блэр в ту же позу, Кайли скользнула рукой вниз и устроилась у нее между ног. Прижавшись губами к губам Блэр, она прорычала: — Ты так возбуждаешь меня… — Ммм, — простонала Блэр, прижимаясь к Кайли с неистовой силой. — Заставь меня кончить, детка. Заставь меня кончить сейчас. Проникая языком в рот Блэр, в то время как ее пальцы скользили по ее обильной влаге, Кайли старалась оставаться сосредоточенной, сохраняя темп ровным и плавным, хотя ищущие пальцы Блэр были готовы свести ее с ума. Она скользнула двумя пальцами в свою партнершу, когда ее дыхание стало затрудненным, затем погладила головку клитора большим пальцем, заставляя тело Блэр подпрыгивать и подергиваться. Как только первые спазмы оргазма прокатились по ее телу, Блэр почувствовала, что Кайли тоже начала реагировать. Она толкнулась языком в ее рот, а ее пальцы скользнули в горячую, влажную плоть, и вскоре они обе страстно вскрикивали, переплетенные друг с другом, как единое целое. — Я люблю тебя, — прошептала Кайли дрожащим голосом. — Я так сильно тебя люблю. — Обними меня крепче, — попросила Блэр. — Обнимай меня всю ночь напролет. Заключив ее в крепкие объятия, Кайли улыбнулась маленькой женщине, положив голову ей на плечо. — Давай спать, любимая, — сонно проговорила Кайли. — Люблю тебя, — пробормотала блондинка, прежде чем тут же заснуть. — Я люблю вас обоих, — прошептала Кайли, убедившись, что ее рука покоится на подрастающем животе, прежде чем тоже задремать. *** — Эй, Блэр? — Да? — Могу я пригласить Ника пойти со мной сегодня вечером на концерт? — Конечно. Кстати, тебе не нужно мое разрешение, чтобы приглашать куда-то своих друзей. — Ну, я подумала, что спрошу на этот раз, — сказала Кайли, — потому что он очень проницательный парень, и он поймет, что мы теперь близки. Наверное, я, скорее, спрашиваю, можно ли рассказать ему о нас. — Я думала, ты ему уже рассказала. Он твой лучший друг, Кайли. — Я не хотела этого делать, пока ты не разрешишь. Я имею в виду, ты ведь тоже его знаешь. — Да, но я не понимаю, почему это так важно. Кому ты вообще рассказала? — Только ребятам на работе. Не знаю почему, но у меня не было настроения рассказывать кому-либо еще. Это наш маленький секрет. — Как ты думаешь, твои родители будут недовольны? — Наоборот, — глаза Кайли заблестели. — Моя мама будет в восторге. Ты ей действительно нравишься. — А твой отец? — спросила Блэр, намеренно прищурив глаза. — Ты ему тоже очень нравишься. Он не из тех, кто выражает свои чувства словами. Это для него слишком. Уверена, проблем с ним тоже не возникнет. Я думаю, что расскажу им об этом завтра, когда позвоню им. Что насчет тебя? — Я должна рассказать своим об этом лично. Я подумала, что сделаю это, когда мы поедем в Чикаго на день рождения твоего отца. — Боишься этого? — спросила Кайли. — Нет, не совсем. Я думаю, они будут в замешательстве, и, думаю, они будут беспокоиться обо мне, но на этом все и закончится. — Я надеюсь на это, — сказала Кайли с сочувствием на лице. — Я не хочу, чтобы они расстраивали тебя. — Они оба общаются со многими геями, и очень либеральны в своих взглядах. Поверь мне, дорогая, они не подведут. — Мне нужно еще сказать все Нику. Я бы хотела поговорить с ним лично, если ты не возражаешь, — сказала Кайли. Блэр подошла к своей партнерше: — Дорогая, живи своей жизнью. Тебе не нужно мое разрешение, чтобы что-то сделать. Конечно, ты можешь вежливо сказать мне, что ты куда-то уходишь из дома, но это все, что тебе нужно делать. Я привыкла к большой самостоятельности, и мне неприятно думать, что ты считаешь, будто мы должны спрашивать друг у друга разрешения на какое-то действие. — Я понимаю, — сказала Кайли, качая головой. — Обычно я не такая, правда. Я просто пытаюсь понять, как нам следует относиться друг к другу. — Мы должны относиться друг к другу как взрослые люди, у каждого из которых есть работа, друзья и интересы на стороне. Я хочу, чтобы ты делала то, что тебе хочется, Кайли. А теперь иди и повидайся со своим приятелем, а когда вернешься, принеси нам что-нибудь перекусить, — Блэр крепко похлопала ее по заднице. — И домой тоже не спеши. Живи своей жизнью, Кайли, — повторила Блэр. *** Перед уходом Кайли позвонила Нику, чтобы убедиться, что он дома. Она приехала в его квартиру через несколько минут, и одарила его лучезарной улыбкой, когда он открыл дверь, прежде чем она успела позвонить. Поцеловав его, она вошла и остановилась в дверях, внезапно почувствовав себя немного неуютно. Он обнял ее за плечи и вывел на свой маленький, но уютно обставленный балкон. — Принести тебе что-нибудь выпить? — Нет, спасибо. Я зашла, чтобы кое-что сделать по-быстрому. Я подумала, что ты, возможно, захочешь пойти со мной на концерт сегодня вечером. Последний шанс послушать классическую музыку. — О, я бы с удовольствием, но у меня свидание. Я встречаюсь со стюардессой, о которой тебе рассказывал. — Хм. Стюардесса, да? Она симпатичная? — Да. И умная. Она мне действительно нравится. Думаю, тебе она тоже понравится. Может быть, я приглашу тебя на поздний завтрак, чтобы ты с ней познакомилась. — С удовольствием, — Кайли немного поерзала на стуле и прочистила горло. — Еще одна причина, по которой я зашла, — сообщить тебе плохие новости о Блэр. — Плохие новости? — Да. Я знаю, что ты был немного влюблен в нее с той ночи, как встретил, но у этого чувства не будет шанса расцвести. Она влюблена. — Возвращается к своему мужу? — спросил Ник. — Нет. Она влюбилась в по-настоящему обаятельного, красивого, талантливого доктора. Ты же знаешь, какие они, — драматично произнесла Кайли. — С этим человеком нелегко иметь дело, Ник. Все карты против тебя. — Она влюбилась в тебя? — изумленно выдохнул он. — Эй, не говори так, будто это ее наказание. — О, Кайли, ты же знаешь, я не это имел в виду. Я понятия не имел, что она… не натуралка. — Я тоже была чертовски удивлена, — сказала она. — Но она очень решительная женщина, когда понимает, что чего-то хочет. И она решила, что хочет меня, — Кайли указала на себя большим пальцем. Ник протянул руку и, схватив ее за колено, с энтузиазмом потряс им: — Я рад за тебя, Кайли. Я никогда не думал, что ты будешь встречаться с Блэр, но я очень рад это слышать. — Да, очевидно, все эти годы я искала девушку не в тех местах. Мне следовало бы искать среди беременных гетеросексуальных женщин. — Так она не лесбиянка? — Нет. — Хм. С этим есть какие-то проблемы? — спросил он. — Я имею в виду, я не могу представить, что для нее это не большая перемена. — Нет, никаких проблем, — сказала Кайли. — Она, кажется, не считает, что это слишком большой скачок. Она очень открытая женщина. — Непредубежденность — это одно. Отрицание — совсем другое, — рассудительно сказал Ник. — Ты уверена, что она знает, что делает? Мне бы очень не хотелось, чтобы ты снова обожглась, Кайли. — Я думаю, она все прекрасно осознает, Ник. — Ладно. Могу ли я быть почетным гостем на вашей церемонии посвящения? — смущенно спросил он. Кайли задумчиво посмотрела на него: — Честно говоря, я не думаю, что она созрела для этого. Брови Ника приподнялись, и он склонил голову набок: — Значит, вы просто встречаетесь? — Нет, — сказала Кайли, скорчив гримасу. — Это нечто большее. Мы любим друг друга и собираемся стать совместными родителями для ребенка. — Вау. Это очень важно и ответственно. — Да. Но только вот я готова к постоянным отношениям, но Блэр… она только что развелась со своим мужем. Я знаю, что она любит меня, но она не говорила мне что-то типа: «Я не могу без тебя жить». Это не значит, что она не любит меня. Она просто осторожна, и я ее не виню. — Ты имеешь в виду, осторожна из-за ее замужества? — Да, из-за этого, а также важен тот факт, что она довольно осторожна в эмоциональном плане. Она очень логична — даже в том, что касается эмоциональных тем. Ей трудно по-настоящему отпустить себя. — Но ты чувствуешь, что тебя любят, верно? Кайли улыбнулась широкой, непринужденной улыбкой, которая заставила Ника улыбнуться в ответ. — О да. Я знаю, что она любит меня. Может быть, не так сильно, как я люблю ее, но она еще может в этом преуспеть. Я полностью доверяю ей, Ник. Я также доверяю ее суждениям. — И я доверяю тебе, — сказал он. Ник встал и Кайли последовала его примеру. Они долго обнимались, Кайли прижимала к себе своего друга так крепко, как только могла. *** В воскресенье днем Кайли на цыпочках прокралась в гостиную и увидела, что ее возлюбленная сидит на диване. Она подошла к ней сзади и, к удивлению Блэр, расцеловала ее в обе щеки. Когда блондинка удивленно обернулась, доктор припала к ее губам и крепко поцеловала. — Я обзвонила всех своих приятелей по покеру, затем позвонила родителям. Все очень-очень рады приветствовать тебя в нашей семье, — сказала она, сияя улыбкой. — По какой-то странной причине никто, казалось, не был сильно удивлен. Я думаю, мы могли бы быть последними, кто узнал бы об этом, — засмеялась Кайли. — Нет, я узнала бы об этом последней. Вы, доктор Маккензи, раньше меня догадались. — Возможно. Кстати, мои родители хотели поговорить с тобой, но я подумала, что это может немного тебя смутить, поэтому я сказала, что ты спишь. — С чего бы мне смущаться? — спросила Блэр. — Если кто-то и должен смущаться, так это они. Именно они ответственны за то, что создали тебя. — Ты такая забавная женщина, — поддразнила ее Кайли. — К счастью для меня, я понимаю твое довольно странное чувство юмора, — она села на пол перед Блэр и взяла ее за руку. Серьезно посмотрев на нее, Кайли сказала: — Я не хотела ставить тебя в неловкое положение. Я подумала, что, если ты захочешь поговорить с ними, ты сможешь им перезвонить. — Спасибо. Я думаю, что так и сделаю, — Блэр неловко наклонилась и поцеловала Кайли. — Ты не могла бы перезвонить им, а потом соединить со мной? Я чувствую себя немного неуютно, когда звоню без предупреждения. — Конечно. Они собирались пойти к Алану на ужин. Мы можем позвонить им попозже вечером, — Кайли улыбнулась Блэр. — Мы также можем использовать мою семью в качестве практики для общения с наиболее трудными людьми из твоего списка. Проведя рукой по волосам Кайли, Блэр сказала: — С моими родителями не возникнет проблем, милая, правда. — Я не имела в виду твоих родителей. Я думала о Сэйди и Дэвиде. Блэр закатила глаза, уронив книгу, которую читала: — Я передумала. Я не хочу ему говорить об этом, — сказала она. — Я гарантирую, что он трахался с той девушкой, с которой я его видела, и, видит Бог, я не хочу, чтобы он звонил и рассказывал мне об этом. Слабо улыбнувшись ей, Кайли приподнялась и легонько поцеловала Блэр. — Ладно. Я не хотела вмешиваться, — она подняла брошенную книгу и вложила ее обратно в руки Блэр. — Я собираюсь вывести щенков на долгую прогулку. Они начинают немного нервничать. — Позволь мне пойти с тобой, — сказала Блэр, начиная вставать. — Нет, я бы хотела, чтобы щенки прогулялись в быстром темпе. Мы с тобой можем позже выйти на более неторопливую прогулку, хорошо? — Кайли? — спросила Блэр, беря ее за руку. — Ты в порядке? — Конечно, — высокая женщина наклонилась и поцеловала свою партнершу в макушку. — Вздремни, если нужно. Некоторое время мы не будем тебе мешать. — Мне нравится, как ты целуешь мои волосы, — сказала Блэр, все еще держа Кайли за руку. — Приятно это слышать, — улыбнулась Кайли. — Увидимся позже. Блэр наблюдала за ликующей реакцией собак, когда из ящика на кухне Кайли достала их поводки, и усмехнулась про себя, когда они тут же обвились вокруг ног Кайли, из-за чего ее партнерше пришлось медленно их разматывать. — Веселитесь, ребята! — крикнула она. — Обязательно повеселимся, — сказала Кайли, посылая ей воздушный поцелуй. Когда дверь закрылась, Блэр решила, что предложение Кайли подремать было очень хорошим, и свернулась калачиком на диване в гостиной. Она долго лежала, не в силах расслабиться настолько, чтобы заснуть. Она знала, что Кайли что-то беспокоит, но не могла понять, что именно. Она продолжала прокручивать в голове их разговор, задаваясь вопросом, почему Кайли расстроилась из-за ее нежелания рассказывать Дэвиду об их отношениях. Несколько минут Блэр ворочалась с боку на бок, пытаясь вспомнить, что именно она сказала. «Все, что я сказала — это то, что не понимаю, почему я должна ему вообще об этом рассказывать, и я ясно дала понять, что я тоже не хочу знать о его личной жизни. Что в этом плохого?» Блэр встала и пошла на кухню за стаканом сока. Стоя там, она вспомнила, какие именно слова произнесла, а затем начала качать головой. «О черт, это прозвучало так, будто я сравниваю ее с девицей, которую трахает Дэвид». Она поставила стакан и, схватив ключи от машины, отправилась на поиски Кайли. Она нашла ее в неожиданном месте. Их район был довольно холмистым, и они обычно ходили по более ровным улицам, расположенным недалеко от их дома. Но сегодня Кайли вывела щенков на улицу, которая вела прямо к холмам за домом. Троица отдыхала под большим китайским вязом на краю чьего-то участка. — Кто-то немного капризничает, да? — спросила Блэр, с нежностью глядя на Кайли. — Немного, — ответила Кайли. — Я собиралась отнести их обратно на руках. Они легли здесь и отказались двигаться дальше. — Вы такие умные щенки, правда, малыши? — Блэр успокаивала прыгающих собак, а Кайли держала их на руках, чтобы они не поцарапали машину. — Давай, залезай. Похоже, тебе нужно выпить чего-нибудь прохладительного. — Я не буду спорить, — сказала Кайли. Она посадила щенков в клетку и забралась на переднее сиденье. — Давай выпьем и поедем в Палисейдс, — предложила Блэр. — Я бы хотела посидеть на берегу океана и понаблюдать за тем, как волны бьются о берег. Когда они тронулись, Кайли повернула голову и начала смотреть в боковое окно, погрузившись в свои мысли. Блэр не пыталась завязать разговор, полагая, что им будет легче поговорить, когда они окажутся на улице. Купив пару итальянских газированных напитков и по стаканчику воды для собак, они отправились на Океанский бульвар и нашли скамейку вдоль скал над Тихим океаном. Океан мерно плескался под ними, а воздух над водой был сладким и чистым. Каждая женщина держала на коленях по собаке, и Блэр потянулась и взяла Кайли за руку. — Прости, что задела твои чувства, — мягко сказала она. — Я этого не говорила, — ответила Кайли, избегая смотреть ей в глаза. — Тебе необязательно было так говорить, милая. Ты вела себя так, словно тебе было больно, и, прокрутив в уме наш разговор, я поняла, что именно сказала, и как это, должно быть, прозвучало для тебя. Кайли смотрела на океан, волевые черты ее лица приобрели золотистый оттенок в лучах заходящего солнца. — Прости, если я была слишком чувствительной, — натянуто произнесла она. — Скажи мне, что, по-твоему, я имела в виду, тогда я скажу тебе, была ли ты слишком чувствительной, — сказала Блэр. Кайли слегка нахмурилась: — Я не хочу. — Давай, ты можешь мне сказать. — Нет. Ты подумаешь, что я веду себя глупо. — Не подумаю. — Подумаешь. — Кайли, — прошептала Блэр ей на ухо, — ты не глупая. Я задела твои чувства, и хотела бы знать, что, по-твоему, я имела в виду. Тогда я смогу объяснить тебе, что я пыталась сказать. — Скажи мне сама, что ты пыталась сказать, — сказала Кайли непреклонным голосом. Блэр помолчала секунду, затем уступила: — Ладно. Я пыталась сказать, что не хочу делиться с Дэвидом своей личной жизнью. Он будет недоволен, а я не хочу разбираться с этим прямо сейчас. — Тогда почему ты упомянула женщину, с которой он спит? — спросила Кайли, и в ее голосе прозвучала обида. — Потому что я глупая, — ответила Блэр. — Я хотела сказать, что его личная жизнь меня не касается, и если я услышу об этом, то разозлюсь. Я уверена, что, услышав о моей, он сделает то же самое. Я ни в коем случае не хотела приравнивать наши отношения к какой-то случайной интрижке, которая, вероятно, у него была, — подняв руку Кайли и поцеловав ее, Блэр добавила: — Я очень горжусь тем, что я твоя возлюбленная, и мне жаль, что я разозлила тебя. — Я не сержусь, — сказала Кайли. — Мне было немного больно. Ничего страшного. — Когда я причиняю тебе боль — это имеет большое значение. Это всегда будет иметь большое значение, и я всегда буду стараться извиниться, когда буду это делать, — Блэр наклонилась и поцеловала Кайли в щеку, затем положила голову ей на плечо. — Спасибо, — сказала брюнетка. — Мне уже лучше, — Блэр почувствовала, как напряженное тело ее возлюбленной дрогнуло и расслабилось, и поняла, что та говорит правду. Они долго сидели так, не произнося ни слова, просто ощущая прохладный ветерок, дующий от воды. Собаки были в состоянии полудремы, но просыпались всякий раз, когда мимо проходила другая собака. Через какое-то время сначала Никки, затем Нора сели и обратили внимание на симпатичного Джек-рассел-терьера, а Блэр резко выпрямилась, когда хозяин собаки окликнул ее: — Блэр? — Привет, Дэниел, — сказала она. — Как дела? — Я в порядке, — ответил он, украдкой поглядывая на Кайли. — Милые собачки. Они твои? — Они наши, — без колебаний ответила она. — Дэниел, это моя партнерша — Кайли Маккензи. Кайли, Дэниел Карр — один из руководителей фирмы, в которой я раньше работала, — Кайли протянула руку Дэниелу и пожала ее, каждый из них пробормотал что-то в знак приветствия. Повернувшись к удивленному мужчине, Блэр сказала: — У меня есть пара новостей. У нас с Кайли в декабре родится ребенок. — Ух ты, — сказал он, выглядя по-настоящему ошеломленным. — Я понятия не имел… Я не слышал, что вы с Дэвидом развелись. Она пожала плечами, не желая раскрывать слишком много подробностей. — Да, у меня теперь новая семья, Дэниел. Возлюбленная, две собаки и ребенок — и все это за один год. Это просто показывает, что никогда не знаешь, что принесет завтрашний день. — Думаю, ты права, — сказал он, стараясь, чтобы это прозвучало так, будто он не был поражен. — Что ж, ты выглядишь великолепно, Блэр. Беременность, очевидно, идет тебе на пользу. — Да, это так, — Блэр сжала руку Кайли. — Я также согласна с тем, что влюблена в замечательную женщину. Это был отличный год. — Я видел, что ты уже достигла отметки в 25 миллионов долларов своего состояния, — сказал он, качая головой. — Я не должен был позволять тебе уйти. Криво усмехнувшись, Блэр сказала: — Кажется, именно это я сказала тебе, когда уходила. — Я, честно говоря, думал, что ты блефуешь, Блэр. Я не мог поверить, что ты заключила такую выгодную сделку с моим главным конкурентом. — Знаешь, Дэниел, я один из худших игроков в карты в мире. И все это потому, что я не умею блефовать. Я была с тобой честна. — Теперь я это знаю, — сказал он, бросив на нее огорченный взгляд. — Но я полагал, что ты лжешь. Все так думают, — он рассмеялся. — Имея женщину, у которой годовое состояние 25 миллионов долларов, я бы обеспечил себе отличную жизнь. Блэр одарила его той же улыбкой, которой она одаривала Кайли всякий раз, когда у нее возникали серьезные вопросы. — Когда я была с тобой, я продавала на сумму более 12 миллионов долларов, а я тогда продавала всего пять лет. Было ясно, что я буду хорошо зарабатывать в дальнейшем. — Но я думал, что ты достигла своего пика, — сказал он. — Я был уверен, что ты слишком откровенна, чтобы по-настоящему преуспеть в этом бизнесе. — Очевидно, нет, — сказала она, улыбаясь мужчине. — Что ж, если тебе когда-нибудь понадобятся перемены, знай, я буду рад, если ты вернешься. Я уверен, что мог бы еще улучшить твое нынешнее положение. — Спасибо, Дэниел. Я буду иметь это в виду, — Блэр наклонилась и почесала его пса за ушами, в то время как Никки и Нора обнюхивали его. — Было приятно повидаться с вами. — Мне тоже, Блэр. Рад с Вами познакомиться, — сказал он, снова пожимая руку Кайли. — И поздравляю вас обеих. — Спасибо, — поблагодарили женщины, когда он уходил. — Это было интересно, — сказала Кайли. — Как ты себя чувствуешь после того, как он заподозрил тебя во лжи? Блэр на мгновение погрузилась в задумчивое раздумье. — Теперь хорошо, — сказала она, выглядя вполне довольной. — Это то, что не давало мне покоя в течение многих лет. Приятно понимать, что он осознает свою ошибку. Я была очень оскорблена, когда он даже не стал вести переговоры со мной. Я не собиралась уходить, но когда моя нынешняя фирма предложила мне такую выгодную сделку, мне пришлось выслушать их. Я пыталась уговорить Дэниела сделать встречное предложение, но он меня отшил. Кайли кивнула, и обнаружила, что не может сдержать улыбку, глядя на свою партнершу. Она предполагала, что Блэр будет немного неловко из-за того, что она впервые говорит о том, что встречается с женщиной, но, очевидно, это ее нисколько не смутило. — Каково это — рассказать кому-то о наших отношениях? Блэр посмотрела на нее всего секунду, затем улыбнулась: — Хм. Я как-то не подумала об этом. Думаю, это было приятно. — Я рада это слышать. После знакомства с новой собакой щенки снова успокоились, и Блэр опять положила голову на плечо Кайли. — Я могла бы лежать так весь день, — сказала она. — Я совершенно довольна. — Я тоже, — сказала Кайли, крепко сжимая ее руку. — Я тоже. *** Позже, тем же вечером, девушки, как обычно, лежали на диване в гостиной, прижавшись друг к другу. — Было так мило слушать, как ты разговариваешь с моими родителями, — сказала Кайли, не в силах сдержать свой энтузиазм. — Ты выглядела так очаровательно. — Они были очень милыми, — сказала Блэр. — Особенно твоя мама. Она такая замечательная, прямо как ты. Кайли усмехнулась: — У моего отца тоже есть несколько замечательных качеств, но мягкость или сентиментальность не входят в их число. Моя мама довольно приветлива, если отбросить ее сдержанность. — Это прекрасно описывает ее, — сказала Блэр. — У нее такой внешний вид, из-за которого она кажется немного чопорной. — Мы все, на самом деле, выглядим крутыми, — усмехнулась Кайли. — Только папа у меня весь такой напряженный. — Он хороший, — сказала Блэр. — Я думаю, мы прекрасно поладим. Он очень интересовался, как проходит моя беременность. — Деловые разговоры — его любимое занятие. Когда мы поедем в гости, он сведет тебя с ума. — Не-а. Я с ним справлюсь. Пока он не попытается меня осмотреть, все будет в порядке. — Я полагаюсь на него почти во всем, — сказала Кайли, — но ты можешь быть уверена, что я подам жалобу в суд, если он попытается снять с тебя одежду. — Только один доктор Маккензи видит меня без одежды, — сказала Блэр, целуя Кайли в висок. Кайли скользнула рукой под рубашку Блэр и пощекотала ее живот. — Как ты себя чувствуешь сегодня, милая? Тебе нужно помассировать спину? — Нет, сегодня вечером я чувствую себя хорошо. Валяться без дела все выходные — это действительно восстанавливает мои силы, — Блэр прижалась ближе к Кайли. — Я мысленно готовлюсь к завтрашней работе. На самом деле, я еще не была готова к этому, но мне придется рассказать о нас своим коллегам, если Дэниел не сделал этого за меня. — Ты серьезно? — Кайли моргнула. — Да, он самый большой сплетник в мире. Я гарантирую, что он позвонил каждому коллеге через тридцать секунд после того, как вернулся домой, чтобы рассказать эту новость. — Тебя это устраивает? — спросила Кайли. — Я имею в виду, я не знаю, какие у тебя были планы, но не думаю, что ты рада, что тебя заставляют рассказывать об этом людям. Блэр пожала плечами: — Ничего страшного. На самом деле, я не хотела обсуждать это с людьми, но я справлюсь. — Сколько твоих коллег знают, что вы с Дэвидом расстались? — Ни один из них, — беспечно ответила Блэр. — Я не люблю говорить о своей личной жизни на работе. Никогда этого не делала. Не зря это называется личной жизнью. Я бы хотела, чтобы кто-нибудь из моих коллег разделял мою философию. Некоторые люди рассказывают самые интимные подробности своей жизни. Я никогда этого не пойму. — Ты выделяешь это в людях, — сказала Кайли. — С тобой не только легко разговаривать, ты кажешься заинтересованной. Люди это замечают. — Меня интересуют люди. Просто есть вещи, о которых я не хочу слышать. Точно так же, как есть вещи, о которых я не люблю говорить. Мои сексуальные и интимные отношения определенно относятся к этой категории. Слегка приподнявшись, Кайли посмотрела на свою партнершу: — Тогда не говори им. Тебе не нравится говорить об этом, но другие люди, очевидно, любят сплетничать. Пусть те, кому это нравится, говорят об этом. Вероятно, им это понравится еще больше, если они смогут порассуждать и представить себе всевозможные скандальные сценарии. С легкой улыбкой на лице Блэр склонила голову набок и спросила: — Ты думаешь, мне правда не стоит рассказывать на работе о нас с тобой? — Думаю, да, — сказала Кайли. — Я рассказала своим коллегам, но это только потому, что я иногда общаюсь с ними. Ты не видишь никого из своих коллег вне работы, так что, очевидно, ты не очень близка с ними. Зачем рассказывать им об интимных вещах, если ты этого не хочешь? — Знаешь, это неплохое предложение. Если я расскажу им, они не перестанут сплетничать. Почему бы просто не позволить фабрике слухов разобраться с этим? — Именно так. Если кто-то наберется смелости спросить тебя напрямую, ты можешь подтвердить это или сказать, что это личное дело, которое ты не хочешь обсуждать. Блэр кивнула, выражение ее лица было задумчивым. — Знаешь, я все-таки расскажу им завтра, просто потому что они обидятся, если подумают, что я недостаточно доверяла им, чтобы рассказать о таком. Тогда и посмотрим, что произойдет, — она улыбнулась и нежно поцеловала Кайли. — Спасибо за предложение. Я уже чувствую себя спокойнее. Теперь мне нужно беспокоиться только о том, как рассказать Дэвиду. — Но я думала… — Кайли, я часто болтаю о таких вещах, но я бы никогда не позволила Дэвиду услышать об этом от кого-то другого. Кроме того, что бы он ни думал по этому поводу, он отец моего ребенка, и есть шанс, что он захочет участвовать в его жизни в том или ином качестве. Я действительно хочу поддерживать с ним как можно более хорошие отношения. — Я думаю, это разумно, — сказала Кайли. — Я пока не готова к этому разговору, — предупредила Блэр. — Может быть, в следующие выходные. — Сделай это, когда почувствуешь, что будешь готова, — сказала Кайли. — Ты поймешь, когда придет время. — Я в этом не так уж уверена. Но я хочу как можно скорее покончить с этим. — Я заметила, что у тебя возникли проблемы с переходом на новое имя малыша, — сказала Кайли. — У меня тоже. — Мы привыкнем к этому, — заверила ее Блэр. — Мы так долго думали о нем как о Маккензи, что это займет некоторое время. Это похоже на то, как если бы я сменила свое имя на Спенсер. — Ты уверена, что хочешь его изменить? Это было всего лишь мое предложение. Блэр улыбнулась своей партнерше: — Мне нравится идея перемены имени, но для меня он все равно Маккензи. Я думаю, он всегда будет Маккензи, даже если в его свидетельстве о рождении будет написано Саймон. — А мне действительно нравится мысль о том, что у него будет мое имя и твое. Кроме того, я не хочу, чтобы на моем медальоне снова была гравировка. Я сделаю все, чтобы сэкономить 20 долларов. Блэр постучала себя по животу и сказала: — Слышишь это? Ты возвращаешься к Маккензи. Твое второе имя будет Саймон. — Или Симона, если это будет девочка, — заявила Кайли. *** В следующий четверг Кайли вернулась домой после просмотра спектакля с Ником. — Привет, милая! — крикнула она, пытаясь отбиться от собак, которые были полны решимости испортить ее чулки. — Я в комнате! — крикнула в ответ Блэр. Кайли прошла по коридору и заглянула в комнату Блэр, ахнув от удивления, когда увидела, что она заставлена детской мебелью. — Что за чертовщина? — Привет, милая, — тепло сказала Блэр, собираясь поцеловать ее. — Тебе нравится? — Я пропустила какую-то встречу? — спросила она, растерянно оглядываясь по сторонам. — Нет. Мы еще не обсуждали, какую комнату превратить в детскую, поэтому мне пришлось быстро принимать решение, когда начали завозить мебель. — Но почему ты купила все это, не посоветовавшись со мной? — спросила Кайли, и ее смущение сменилось раздражением. — Я не покупала, милая. Эту мебель нам подарили соседи. — Ты шутишь? Эта мебель, должно быть, стоила целое состояние! — Я уверена, что так оно и было, — сказала Блэр, — но наш любезный сосед за это тоже не платил. Одна из студий подарила ему всю эту мебель, когда родился его ребенок. Он утверждает, что это был их последний ребенок, поэтому вместо того, чтобы перевезти мебель в новый дом, который он купил, он подумал, что мы могли бы ею воспользоваться. — Когда ты узнала об этом? — спросила Кайли, проводя руками по полированному дереву. — Сегодня днем. Я обсуждала с ним кое-какие последние детали по поводу нового дома, и сказала, что могу кое-что показать, поскольку теперь живу по соседству. Кайли усмехнулась и спросила: — А он не задавался вопросом, как это произошло? — Нет. Ты же знаешь, каковы здесь люди. Никогда не знаешь, кто с кем живет. В общем, он заметил, что я беременна, и спросил, не нужна ли мне мебель. Я была уверена, что он не откажется от целого набора мебели из вишневого дерева, но он попросил своих садовников привезти ее сюда. Выглядя разочарованной, Кайли сказала: — Но я с нетерпением ждала возможности купить наши собственные вещи. — Милая, — успокаивающе произнесла Блэр, беря ее за руку, — эти вещи тоже очень хороши, но Маккензи будет пользоваться ими всего несколько лет. Мы с тобой можем купить ему что-нибудь классное, когда он станет достаточно взрослым, чтобы ценить то, что у него есть. Может быть, мы сможем купить ему одну из кроватей в виде гоночных автомобилей. Не чувствуй себя обделенной. Я бы сначала, конечно, посоветовалась с тобой насчет мебели, но соседу было очень трудно отказать. Он бы очень обиделся, если бы я отказалась. Кайли кивнула: — Я бы тоже не сказала «нет». Мне просто не нравится чувствовать себя отстраненной от принятия решений. Это было для меня небольшим шоком, вот и все. — Тебе нравится мысль о том, чтобы воспользоваться этой комнатой? Я подумала, что в этом есть смысл, так как она ближе всего к нашей комнате. Я могу хранить свою одежду в этом шкафу, пока мы не начнем заполнять его детскими вещами. Тогда мы сможем переставить вещи, и, может быть, оставить какую-нибудь одежду в кабинете. — Да, конечно, меня устраивает, — сказала Кайли, все еще слегка раздраженная. Она прошлась по комнате, внимательно разглядывая мебель. На ее лице появилась улыбка. — Эй, я думаю, теперь это официально. У тебя больше нет собственной спальни. Блэр выглядела слегка удивленной, затем улыбнулась: — Нет, но если кому-то из нас понадобится немного места, у нас все еще есть гостевая спальня. — Да, я думаю, ты права, — сказала Кайли, и ее улыбка исчезла. — Эй, у меня есть идея, — сказала Блэр, видя, что доктор все еще встревожена. — Есть одна деталь, которая мне бы очень понравилась. Эта кроватка великолепна, но я подумала, что было бы неплохо иметь еще и колыбельку. Тогда он мог бы спать рядом с нами. Почему бы нам не купить ее? Мы могли бы подарить ее Маккензи, когда у него будет своя семья. На лице Кайли снова заиграла довольная улыбка: — Хорошо, — сказала она. — Могу я ее купить? — Конечно, если ты хочешь. — Очень хочу. Я хочу, чтобы это был особенный подарок от меня, — она обняла Блэр. — Я не могу передать, как я счастлива при мысли о том, что наш малыш будет спать в своей колыбели рядом с нами. Мое сердце буквально разрывается от радости. — У тебя очень доброе сердце, — сказала Блэр, крепко прижимая Кайли к себе. — Ты будешь такой хорошей мамой… Теперь нам нужно только покрасить комнату или оклеить обоями, и все будет готово. — Хочешь пойти выбрать цвет для комнаты в эти выходные? — Нет. Давай немного подождем. Я согласилась на мебель, потому что она была слишком хороша, чтобы от нее отказываться, но мне немного не по себе от мысли так быстро закончить комнату. Давай подождем, пока я не доживу хотя бы до тридцать второй недели. Я не буду испытывать судьбу. — Все, что захочешь. Я не хочу, чтобы тебе было неудобно. — Тебе, наверное, не очень комфортно в платье. Давай-ка наденем на тебя пижаму. — У меня есть идея получше, — сказала Кайли, бросив на Блэр откровенно похотливый взгляд. — Давай обойдемся без пижамы сегодня вечером. У меня непреодолимое желание ощутить твои прекрасные губы на всех тех местах, которые обычно прикрывает моя пижама. Взглянув на нее с притворно невинным видом, Блэр спросила: — Почему, доктор Маккензи, Вы делаете мне такое предложение? — Ты сказала, что хочешь, чтобы я говорила тебе, когда мне понадобится немного любви, — напомнила ей Кайли. — Я предупреждала тебя, что ты еще пожалеешь об этом. — Я никого так сильно не люблю, как людей, которые могут попросить то, что им нужно, — усмехнулась Блэр. — Тогда неудивительно, что ты любишь меня, — сказала Кайли. — Мне это очень нужно, и ты единственная, кому я хочу отдавать взамен это чувство. — Мне очень приятно слышать это, док. Тогда давай немножко расслабимся. *** В субботу утром Кайли не спала уже четыре часа, прежде чем Блэр появилась в гостиной. — Привет, милая, — сказала она, вставая, чтобы обнять ее. — Ты хорошо себя чувствуешь? Я уже начала беспокоиться за тебя. — Да, я в порядке, — пробормотала Блэр, уткнувшись в хлопковую блузку Кайли. — Вчера я решила, что сегодня же расскажу Дэвиду обо всем, если смогу с ним связаться. Думаю, я подсознательно пыталась заснуть весь день, чтобы не пришлось этого делать. — Это действительно так тяжело для тебя? — сочувственно спросила Кайли. — Да. Это для меня ужасно быстро. Доктор поцеловала растрепанные волосы Блэр: — Хочешь позавтракать? — Конечно. Я бы съесть что-нибудь попроще. Кайли лукаво усмехнулась: — Ну, что-нибудь попроще не обещаю, прошлой ночью ты заставила меня сжечь калории по полной программе. — Хм… это хорошая идея, — сказала Блэр, заключая ее в объятия. — Если мы пролежим в постели весь день, у меня будет прекрасный повод не звонить Дэвиду. — Иди в душ, милая, — сказала Кайли, похлопав ее по заднице. — Ты почувствуешь себя лучше, когда все закончится. — Ладно, — проворчала она. — Сомневаюсь, но у меня не так много вариантов. *** Некоторое время спустя Блэр вернулась на кухню, приняв душ и одевшись по-дневному. На ней был любимый наряд Кайли: вельветовый комбинезон бежевого цвета и водолазка в черную и коричневую полоску. — О, ты выглядишь так мило, — сказала Кайли, увидев ее. — Я поймала себя на том, что стараюсь выглядеть как можно менее беременной, — ответила Блэр, — но потом напомнила себе, что теперь не имеет значения, что Дэвид думает обо мне. Теперь я одеваюсь так, чтобы понравиться тебе. — Это полезно помнить, — Кайли усадила Блэр на стул, чтобы та могла позавтракать. — Дэвид не имеет над тобой никакой власти, дорогая. — Я знаю, но я все еще очень нервничаю из-за этого. — Что ты задумала? — спросила Кайли. — Ты собираешься к нему домой? — Ммм… Думаю, да, — сказала она без особого энтузиазма. — Я, на самом деле, не очень хотела бы к нему ехать, но я также не хочу устраивать сцену в общественном месте. Я ожидаю, что он может повысить на меня голос — как минимум. Кайли с минуту наблюдала, как Блэр ест с выражением глубокой озабоченности на лице. — Пусть он приедет сюда, — сказала она, и это прозвучало скорее как приказ, чем как предложение. — Почему именно сюда? — Потому что я буду беспокоиться о тебе, если ты поедешь к нему. Я знаю, что это тебя расстроит, милая, и мне не нравится, что ты садишься за руль, когда расстроена. Если ты настаиваешь на том, чтобы поехать в свой старый дом, я поеду с тобой и подожду снаружи. — О, Кайли, со мной все будет в порядке, — уверила ее Блэр. — Я знаю, что ты справишься, но, вероятно, ты также будешь немного взволнована. Пожалуйста, Блэр, — умоляла она, пристально глядя на нее. — Ну хорошо, — согласилась блондинка. — Я не хочу заставлять тебя беспокоиться. Кайли опустила глаза и переступила с ноги на ногу: — Я уже беспокоюсь. — Уже? Почему? Дэвид не будет злиться из-за этого. Правда. — Я переживаю не из-за этого, — сказала Кайли. — Я беспокоюсь, что он передумает и захочет встречаться с Маккензи. Блэр обняла ее и посмотрела на нее снизу вверх: — Почему это тебя беспокоит? — Потому что я боюсь, что он займет мое место. Если он отец Маккензи, а ты его мать, это не оставляет мне много места. — Вот тут ты ошибаешься, — сказала Блэр, и ее голос был полон уверенности. — Даже если Дэвид полностью изменится и захочет стать супер-папой, мы с тобой все равно будем совместными родителями. Я никогда не знала ни одной матери, которая не чувствовала бы себя уставшей, напряженной и перегруженной работой. Мы справимся. Я серьезно, Кайли. Я хочу этого с тобой. Доктор улыбнулась и кивнула, благодарная за поддержку своей возлюбленной. — Ладно. Я верю тебе. Прости за этот небольшой приступ неуверенности. Когда Дэвид приедет, мы не будем тебе мешать, — сказала Кайли. — Я оставлю щенков на улице. — Ладно, — Блэр посмотрела на нее. — Честно говоря, мне и правда будет гораздо комфортнее здесь, в нашем доме. Спасибо. — Не стоит благодарности. Мы будем прямо за дверью, если будем тебе нужны, хорошо? — Ты всегда будешь нужна мне, — тихо произнесла Блэр, наблюдая, как Кайли расхаживает по кухне, и осознавая, насколько правдивым было это утверждение. *** Блэр немного повозилась с завтраком, еще потянув время, но в конце концов почувствовала, что готова позвонить Дэвиду. Она убрала со стола, сходила в ванную, аккуратно переставила цветы в вазу на столе для завтрака, потом глубоко вдохнула и признала, что ее немного трясет. Что ж, другого выхода, кроме как пройти через это, нет. Она подошла к телефону на кухне, радуясь, что Кайли занята в своем кабинете, и набрала свой старый номер. Дэвид ответил после первого же гудка. — Привет, Дэвид, это я, — Блэр почти физически ощущала потрясение мужчины, учитывая глубокую тишине на другом конце провода. — Дэвид? — Блэр. О… Привет. Я… — Дэвид, мне нужно тебя увидеть. — Ладно. Это было бы прекрасно. — Мне нужно с тобой поговорить, — сказала она, желая внести ясность. — Ты можешь приехать к Кайли, скажем, в 15:00? — Сегодня? Да. Конечно, Блэр. — Спасибо. Тогда увидимся. Пока. Блэр вставила радиотелефон обратно в гнездо, все еще испытывая непонятное беспокойство.