Всё, что имеет значение

Встреча Блэр с клиентом продолжалась все утро, и к тому времени, как она вернулась домой, она уже была готова лечь спать. Кайли сидела за кухонным столом, перед ней были разложены книги о собаках, и, похоже, ей тоже не помешал бы долгий сон. Она подняла глаза, когда вошла Блэр, склонила голову набок и спросила: — Завтрак? Ланч? Поздний ужин? Проходя мимо нее, Блэр взъерошила ее растрепанные волосы. — Час назад я съела рогалик и немного фруктов. Я в порядке. Подойдя к раковине, она взяла бутылочку с витаминами и вытряхнула пару таблеток себе на ладонь. — Я думаю, что сегодня я даже смогу успокоить малыша, — она запила витамины водой, скорчив гримасу. — Сейчас начнется обратный отсчет. Если ребенок продержится пятнадцать минут, велика вероятность, что я его сохраню. Вернувшись к столу, Блэр села и одарила Кайли слегка смущенным взглядом. — Извини, что уже начинаю ворчать. Я становлюсь ужасно раздражительной, когда долго не сплю. — Все в порядке. Честно говоря, я и сама сегодня немного ворчлива. Я планировала поваляться и подремать весь день. Хочешь присоединиться ко мне? — Конечно. Похоже, это мое любимое воскресенье, — Блэр взяла книгу. — Извини за вчерашнее. Обычно я не такая деспотичная. Меня просто взбесило, что ты могла поспать, но предпочла этого не делать, — она усмехнулась про себя. — Я так завидую людям, которые могут спать всю ночь напролет, это меня поражает. — Эй, не извиняйся. Я ничуть не возражала, — Кайли выглядела слегка смущенной. — Я слишком долго жила одна, Блэр. Было здорово, что кто-то заботится обо мне. С задумчивым видом она продолжила: — Это немного напомнило мне о моей маме, когда я была маленькой. Она всегда заходила в мою комнату, и отбирала у меня портативную стереосистему или книгу, которую я пыталась дочитать. Когда я чем-то увлекаюсь, мне трудно оторваться. Мне, в некотором роде, нужен присмотр. Заметив печаль в ее глазах, Блэр протянула руку и накрыла руку Кайли своей ладонью. — Тебе правда одиноко, Кайли? Ты кажешься такой самодостаточной. Наверное, я просто предположила, что тебе нравится жить одной. — На самом деле, я ненавижу это, — тихо призналась она. — Я выросла в семье из одиннадцати человек: семерых детей, моих родителей и родителей моего отца. У нас всегда была пара собак, а у моей старшей сестры — две кошки. Мне действительно нравится, когда рядом меня окружают люди. Когда я одна, я не чувствую себя как дома, — Кайли покачала головой. — Я уверена, что ты заметила, что моя квартира выглядела так, словно я просто проезжала мимо. Я прожила там восемнадцать лет и даже не потрудилась ее украсить. Я всегда думала, что влюблюсь и куплю настоящий дом, который мы с моей девушкой подобающе украсим, — Кайли закрыла книгу, лежавшую прямо перед ней, и отвернулась от Блэр, чтобы посмотреть на улицу. Помолчав, она добавила: — Мне пришлось признать свое поражение, чтобы заставить себя купить этот дом. Я не могу всю жизнь ждать того, чего не получу. — Ты не против поговорить об этом, Кайли? Я не хочу копаться в твоей личной жизни, если ты предпочитаешь держать это в секрете. — Нет, я не возражаю, — сказала она, оборачиваясь и нежно улыбаясь. — У меня нет от тебя секретов. Блэр опустила взгляд на стол, собираясь с мыслями. — Как ты думаешь, почему ты в итоге так ни с кем и не сошлась? Я не могу представить себе более привлекательную женщину, чем ты. — Спасибо, — ответила Кайли, и это слово сопровождалось нервным смешком. — Не хочу показаться нескромной, но, по-моему, я — неплохая добыча, — она задумалась на несколько секунд. — Я думаю, что это в основном вопрос времени. Большинство людей хотят найти партнера, когда они молоды, или, по крайней мере, когда они моложе сорока. Это звучит банально, но большинство замечательных женщин моего возраста уже заняты. — До Стейси тебе никто не был дорог? — Недостаточно, чтобы стать постоянной партнершей. Я закончила медицинскую школу только в двадцать шесть лет, а потом семь лет училась в ординатуре хирурга. У меня едва хватало времени принять душ, не говоря уже о свиданиях. Самые умные парни женились сразу после окончания колледжа или медицинской школы. Тогда у них был кто-то, кто заботился о них во время ужасов ординатуры. Раньше я завидовала этим парням, у которых дома после 72-й смены их ждала женщина. — У тебя была девушка в колледже? — Не всегда, — сказала Кайли. — В колледже мне приходилось надрываться, это было в то время, когда медицинские вузы отказывали многим квалифицированным кандидатам. Если у тебя не было набрано 4.0 баллов, то не было даже смысла в дальнейших действиях. И для того, чтобы закончить университет с оценкой 4.0, потребовалось немало усилий. Но даже если бы у меня было время, я не хотела бы связывать себя обязательствами, так как я знала, что хочу поступить в медицинскую школу в Калифорнии. И как только я приехала в Калифорнию, то поняла, что мне действительно нравилось быть молодой, свободной, обаятельной и сексуальной, не обременяя себя при этом серьезными отношениями. У меня была пара лет, когда я пользовалась немалым успехом у женщин. Это было довольно бурное время. Я имею в виду, что одна из черт, которая делает тебя хорошим хирургом, — это определенная бравада, и у меня ее было в избытке. — Она у тебя и сейчас есть, — лукаво сказала Блэр. — Но ее не столько, сколько было тогда, — настаивала Кайли. — Я тогда была невыносима. Но все это внезапно прекратилось, когда я поступила в ординатуру. Не думаю, что за семь лет у меня было хотя бы два свидания. Когда я ложилась в кровать после долгого дня — все, чего я хотела, — это поспать в одиночестве. — А что было потом? — Я снова начала ходить на свидания, как только начала практиковать, и познакомилась с несколькими приятными женщинами, но ни одна мне не понравилась. Я встретила Стейси, когда мне исполнилось 35, и с тех пор больше никто не зацепил меня. Мои друзья пытаются меня пристроить, но не похоже, что вокруг них полно доступных лесбиянок. Я играю в карты, хожу на семейные мероприятия со своими друзьями-врачами, немного общаюсь с парнями из моей практики, и отнимаю у Ника много времени, посещая с ним культурные мероприятия. Если он когда-нибудь найдет себе постоянную женщину — мне придется нанять эскорт для себя. — А среди твоих друзей-врачей нет лесбиянок? — Нет. Все гетеросексуальны. Все замужем. — А подруги-лесбиянки? Кайли покачала головой. — Это не по своей воле, но, я не хочу таких подруг. После развода у Стейси остались все наши общие подруги. — В самом деле? — Да. В этом был смысл. Она гораздо более общительная, чем я. Она звонила нашим друзьям и приглашала их на ужин. Она всегда была нашим социальным директором. У меня никогда не было времени искать подруг-лесбиянок с тех пор, как ушла Стейси. — Разве это не своего рода забавно? — спросила Блэр. — Дело не в том, что мне не нужны такие друзья, — сказала Кайли. — Я просто не делаю того, что должна была бы делать, чтобы знакомиться с женщинами. Я не принадлежу ни к каким социальным группам или клубам. Я не люблю заниматься спортом, ходить в походы на природу и тому подобное. Я работаю волонтером, но только в качестве хирурга. В больнице есть женщины, с которыми я могла бы встречаться, но я не хочу этого делать. Мне нравится отделять свою личную жизнь от профессиональной. — Ну, в недвижимости, например, полно геев, и у некоторых из них наверняка есть подруги-лесбиянки. Боже, мой список дел становится все длиннее и длиннее. Мне нужно найти тебе подруг-лесбиянок, а потом найти тебе девушку, — Блэр покачала головой. — Дай-ка мне взглянуть на список собак, которые тебе нравятся. У меня такое чувство, что и здесь мне придется поработать, — игриво поддразнила она. *** К тому времени, как ужин закончился, Блэр и Кайли сузили список собак до двух. — Я думаю, надо выбирать между пшеничным и бишонским терьерами, — решила Кайли. — В моих книгах написано, что они лучше всего ладят с детьми и незнакомыми людьми. — Они оба нуждаются в профессиональном уходе, — предупредила Блэр. — Ничего страшного. Я не против заплатить за уход за собакой. Ни один из них не линяет, что для меня дорогого стоит. Я не хочу нанимать уборщицу и не хочу каждый день пылесосить. — Ты против найма уборщицы? Ты с ума сошла? — Нет, — сказала Кайли, покачав головой. — На самом деле, мне не нравится, когда в моем доме бывают незнакомцы. Я всегда убиралась у себя дома сама. — У тебя никогда не было дома таких размеров, как сейчас, — напомнила ей Блэр. — Когда ты передумаешь, я спрошу Изабеллу, не захочет ли она взять на себя эту работу. Она замечательная. — Хорошо, — сказала Кайли и продолжила свой анализ собак. — Какая из них тебе нравится больше всего? — Я не уверена, что видела кого-то из них вблизи, — ответила Блэр. — Давай поступим так, как предлагалось в одной книге, и найдем выставку собак где-нибудь поблизости. Тогда мы сможем увидеть их всех вживую. Слегка надув губы, Кайли спросила: — На следующих выходных собаки у меня ведь все еще не будет, да? — Вряд ли, — ответила Блэр. — Но я гарантирую, что ты не пожалеешь о своем решении, когда заведешь ее. Разве это не стоит того, чтобы подождать? — Хирургам не нравится отсроченное вознаграждение, Блэр. Мы — особая порода людей. — Да, Кайли, я понимаю, какая ты особенная, — поддразнила ее Блэр. Она поцеловала ее в макушку, когда встала, и сказала: — А теперь тащи сюда свою особенную задницу и помоги мне вымыть посуду. *** Когда Кайли пришла домой с работы в понедельник, дверь в комнату Блэр была закрыта. Доктор подумала, что она, должно быть, решила вздремнуть. К обеду, когда ее подруга так и не появилась, Кайли подошла к двери и постучала, услышав невнятное «Да?». Она открыла дверь, и увидела, что Блэр лежит в постели, закрыв лицо подушкой. — Ты спишь? У меня ужин почти готов. — Я не сплю. Просто не хочу вставать. — Блэр… Блэр опустила подушку и сосредоточилась на Кайли, насколько могла. — Я не хочу быть идиоткой, но я не смогу оставаться здесь, если ты будешь пытаться быть моей матерью. Я сказала Мэнди, что беременна, и что у меня ужасная утренняя тошнота. Она будет подменять меня на этой неделе. Так что я планирую лежать в постели и баловать себя так, как сочту нужным. Пожалуйста, дай мне самой сделать выбор, Кайли. — Прости, — только и сказала та, чувствуя, что вот-вот расплачется. Блэр увидела выражение ее лица и тут же пожалела о своих словах. — Иди сюда, — сказала она, похлопав по кровати. Кайли подошла и села, пытаясь изобразить на лице улыбку. — Прости, что так говорила с тобой. Но я чувствую, что потеряла контроль над своей жизнью. Я беременна, и, судя по всему, я на пути к тому, чтобы стать матерью-одиночкой, чего я никогда бы не выбрала для себя. Ребенок отнимает у меня всю энергию и концентрацию, и он испортил мне желудок. Я просто хочу провести хоть одну неделю, в которую я не буду отвечать ни за что и ни за кого, — Блэр взяла Кайли за руку и сжала ее. — Ты сможешь меня понять? — Да, смогу, конечно, — сказала Кайли. — Мне нравится быть здесь, Кайли, и если бы у меня была другая ситуация — я бы с удовольствием жила с тобой в одном доме. Но, как бы сильно ты мне ни нравилась, мне пришлось уйти от мужа, чтобы жить здесь. Мне грустно. Грустнее, чем когда-либо. Если бы я не была беременна, я бы пошла к своему врачу и попросила выписать мне Прозак (антидепрессант, — прим. пер). Но я не могу этого сделать. Я должна просто бороться с этим, и я должна сделать это сама. — Нет, это неправильно, — сказала Кайли. — Ты могла бы найти кого-нибудь, с кем можно было бы обсудить это, Блэр. Тебе необязательно вести эту борьбу в одиночку. — Послушай, Кайли, в обычной ситуации я бы с тобой согласилась. Но у меня нет каких-то глубоко укоренившихся психологических проблем. Я переживаю кризис и не могу контролировать большинство факторов. На данный момент посещение психотерапевта мне мало чем поможет. — Я все еще думаю, что я могла бы чем-нибудь помочь тебе. Блэр сжала руку Кайли. — Я знаю, что тебе не все равно. Но ты можешь помочь мне сейчас, позволив мне поступить по-своему. Кайли кивнула, борясь с желанием оспорить свою точку зрения. — Мне правда не все равно, — она наклонилась и поцеловала Блэр в лоб, затем встала. — Мое предложение поужинать остается в силе, но я не буду тебя беспокоить по этому поводу. — Спасибо, — сказала Блэр. — Я бы не отказалась от чего-нибудь, но немного позже. — Хорошо, нет проблем. — Тебе будет удобно немного полежать со мной? Мне так одиноко. Кайли встала на ноги и сбросила туфли, затем сняла юбку и блузку. На ней была очень красивая черная комбинация, и когда она забралась в постель, Блэр вздохнула, почувствовав, как шелковистая ткань касается ее ног. — Ты такая приятная на ощупь. Мягкая, — пробормотала она, прижимаясь к подруге. — Это очень мило. Кайли погладила Блэр по руке и взяла ее ладонь в свою. — А теперь поспи. Постарайся забыть о своих проблемах и просто поспи. — Спасибо тебе за все, — сказала Блэр, широко зевнув. — Ты лучшая. *** В среду днем Блэр поднялась с постели в 14:00, приняла долгий душ, а затем надела самую классную вещь, которая у нее была, — бледно-голубую рубашку из ткани Оксфорд. Обычно она надевала под нее футболку, но в этот раз ей было так жарко, что она не стала утруждаться. Она поехала к себе домой, и ее сердце учащенно забилось, когда она увидела БМВ Дэвида на подъездной дорожке. Блэр не совсем понимала, как себя вести, поэтому позвонила в дверь. Через минуту она поняла, что он, должно быть, на заднем дворе, и пошла по подъездной дорожке вдоль дома. Она услышала жужжание мотора спа-салона и улыбнулась, подумав о том, как Дэвид всегда радовался, когда мог расслабиться в горячей ванне после напряженного дня. Как она и ожидала, он сидел в ванне с нездорово большим стаканом скотча в одной руке и зажженной сигаретой в другой. Блэр остановилась так быстро, что у нее слегка заболела шея. Должно быть, он заметил какое-то движение краем глаза, потому что повернулся к ней лицом. Он старался выглядеть расслабленным, но она видела, что Дэвид напряженно думает, пытаясь придумать способ скрыться от ее пристального взгляда. Блэр подошла к нему и села на стул, на котором лежало его полотенце. На мгновение она занялась тем, что аккуратно сложила полотенце и положила его себе на колени. Несколько мгновений, которые ей потребовались, позволили ей взять себя в руки и говорить спокойным голосом. Она повернула голову к нему и спросила: — Как быстро ты начал снова курить? Он выглядел таким виноватым, что Блэр почти пожалела его. — Через пару часов после того, как ты ушла. Она громко выдохнула. — Это после того, через что тебе пришлось пройти, чтобы бросить? После всех этих недель мучений? — Я был расстроен, — сказал Дэвид. Он сделал глоток, затем еще раз затянулся сигаретой. — Я не знаю другого способа успокоиться, Блэр. — Это не способ успокоиться, Дэвид. Пить столько, сколько ты пьешь, — это всего лишь способ не чувствовать ничего. — Эй! — его темные глаза были полны гнева, что совершенно шокировало ее. — Ты не можешь бросить меня и при этом указывать, что мне делать! Если ты собираешься командовать мной, тебе придется жить здесь, чтобы делать это. — Командовать тобой? — она ошеломленно уставилась на него. — Да. Ты слышала меня. Ты командуешь мной. Так было всегда, — он сделал еще один глоток, проглотив почти треть своего скотча, а затем бросил на Блэр наглый взгляд. — Ты потеряла на это право, когда ушла. Блэр уперлась локтями в колени, затем уронила голову на руки, не в силах удержаться от слез. Он не произнес ни слова и не пошевелил ни единым мускулом. Просто продолжал смотреть на нее. Блэр тихо плакала, злясь на себя за то, что показала Дэвиду, как сильно он ее расстроил. Когда она почувствовала, что может снова вести машину, она встала и направилась прочь. — Эй! Не смей уходить! — закричал Дэвид. — А почему нет? — она резко обернулась и посмотрела на него так, словно была бы рада выстрелить ему прямо между глаз. — Я должна сидеть здесь и слушать, как ты оскорбляешь меня, пуская мне дым в лицо? — Весь мой мир рушится, — сказал он, стиснув зубы. — Я потерял жену, у меня никогда не будет детей, а теперь из-за тебя моя мать тоже настроена против меня! Почему бы и тебе просто не отрезать мне яйца вдобавок ко всему этому? Ты, думаю, получила бы удовольствие. — Не искушай меня, — выплюнула Блэр. Вытерев глаза, она глубоко вздохнула, расправила плечи, и зашагала обратно по подъездной дорожке, не обращая внимания на его крики. Ей удалось отъехать на несколько кварталов, затем она заглушила двигатель и наполовину опустила стекла. Включив классическую радиостанцию, она откинулась на спинку сиденья, и плакала, пока не заснула. *** Когда Блэр вошла в дом, Кайли была на кухне и готовила ужин, от которого у Блэр при обычных обстоятельствах потекли бы слюнки. Однако она была так расстроена, что не могла ни есть, ни разговаривать. — Привет! — крикнула Кайли в своей обычной веселой манере. — Ты сегодня ходила на работу? — Нет, — Блэр вошла на кухню и встала позади Кайли. Она положила руку на плечо высокой женщины и сказала: — Я пошла навестить Дэвида, и это было ужасно. Я не хочу говорить ни об этом, ни о чем-то другом, если уж на то пошло, поэтому я иду спать. — Еще только шесть часов, — растерялась Кайли. — Ты уверена? Последний вопрос был адресован Блэр в спину, и в ответ она лишь кивнула головой. *** В пятницу утром Блэр вышла из своей комнаты как раз в тот момент, когда Кайли собиралась ехать в больницу. — Привет, как дела? — спросила у нее Кайли. Блэр выглядела ужасно. Она не мыла волосы со среды, и они торчали под странными углами по всей голове. Ее глаза были покрасневшими и опухшими от слез, а на нижних веках виднелись пятна пурпурно-голубого оттенка. На ней была красивая шелковая пижама лососевого цвета, но она была облегающей, и нижняя пуговица не застегивалась, из-за чего был виден животик. — У меня все отлично, — саркастически пробормотала она. — Могу ли я чем-нибудь тебе помочь? — спросила Кайли. Блэр подошла к холодильнику и вставила стакан в дозатор на дверце, наблюдая, как он наполняется водой. — Почему ты на этой неделе каждый вечер была дома? Ты обычно куда-нибудь выходишь. Кайли озадаченно посмотрела на нее. — Мне не хотелось никуда выходить. Мне нравится мой новый дом, и я не хочу его покидать. Прислонившись к стойке, Блэр скрестила ноги и пристально посмотрела на высокую женщину. — Чушь собачья. — Прости? — Это чушь собачья. Ты постоянно куда-то уходишь. Иногда раз, иногда два, а чаще три раза в неделю. Ты околачиваешься здесь из-за меня. Кайли не смогла сдержать раздражения. — Господи, ты меня, что ли, винишь? Ты сама с собой сейчас совершаешь какие-то пытки. Я никогда не встречала никого, кто истязал бы себя так из-за того, что что-то случилось. Блондинка поставила свой бокал на стол, и Кайли немного испугалась, когда женщина подошла и встала прямо перед ней. — Можно тебя обнять? — Блэр обняла подругу и крепко прижалась к ней, не дожидаясь ответа. — Конечно… Можно, — растерялась от неожиданности Кайли. — В любое время, — они долго обнимали друг друга, и вскоре Кайли почувствовала, как Блэр задрожала всем телом и заплакала. — Мне так одиноко, — всхлипнула она. — Но я не хочу об этом разговаривать. Я просто хочу, чтобы все это закончилось. — Я знаю, что ты этого хочешь, — успокаивала ее Кайли. — Я знаю. Блэр посмотрела на подругу, и ее зеленые глаза наполнились слезами. — Ты можешь это исправить, Кайли? Чтобы все стало как раньше? — Я бы очень хотела, — сказала Кайли, и на ее глазах тоже выступили слезы. — Я бы сделала все на свете, чтобы помочь тебе пережить это, Блэр, но я не думаю, что смогу изменить прошлое. — Вот почему я хочу проспать все будущее, — сказала Блэр. Она отпустила высокую женщину, похлопала ее по боку и, шаркая ногами, вернулась в постель, закрыв за собой дверь. *** В ту ночь Блэр лежала в постели, смотрела фильм с тремя носовыми платками и, как обычно, плакала. В дверь тихо постучали. — Заходи, но здесь не очень уютно, — сказала она, думая, что это Кайли. Ник просунул голову в дверь, заставив Блэр подскочить и натянуть на себя одеяло. — Господи! Откуда ты взялся? — Извини, — сказал он, слегка покраснев. — Мне следовало сказать, что это я, прежде чем войти. — Нет-нет, все в порядке. Я просто подумала, что это Кайли. Я одета неподходяще для компании, — она провела рукой по волосам, затем бросила на него подозрительный взгляд. — Тебя прислала Кайли? — Нет, не совсем, — сказал Ник. — Я спрашивал у нее о тебе, и Кайли все время говорит, что у тебя депрессия. Ты делаешь что-нибудь, чтобы почувствовать себя лучше? — Сплю весь день. — Нет, это один из симптомов депрессии, Блэр, а не лекарство от нее. — Ник, я не могу принимать никаких лекарств. — Я знаю, — сказал он. — Но есть и другие способы выпутаться из этого. Она положила ладонь ему на плечо и сжала его. — Не то чтобы я сомневалась в твоих способностях, Ник, но мне не нужен психотерапевт. — Блэр, я не смог бы стать твоим психотерапевтом, даже если бы захотел, так что это не проблема. Но я — твой друг, и ты мне небезразлична. Кивнув, она сказала: — Я тоже твоя подруга, Ник. Но и дружеская поддержка мне сейчас тоже не нужна. — Как насчет нетерапевтической беседы? В этом нет ничего плохого. Блэр слегка нахмурилась. — Вы очень убедительны, доктор Скотт, — она закинула руки за голову и откинулась на подушки. — Что ты хочешь знать? — Ну, как друг, я хотел бы знать, как ты проводишь свои дни. Кайли сказала мне, что на прошлой неделе ты почти не работала, а на этой и вовсе не работала. — Я лежала в постели и смотрела грустные фильмы, чтобы поплакать о чьей-то несчастной жизни. — Ты плакала и о своей жизни тоже? — Да. Я имею право. Это был тяжелый год, Ник, — сказала она, криво улыбнувшись. — Значит, ты спала и плакала, да? И это все? Ты разговаривала с друзьями или семьей, или строила какие-нибудь планы? — Нет. Я просто сплю и плачу, — она раздраженно покачала головой. — Но я сплю только днем. Ночью я почти не сплю, только переживаю и мечтаю повернуть время вспять, — Блэр ударила кулаком по кровати. — Я знаю, что должна сделать что-то с этим, но я не могу себя заставить. — Эй, я не критикую тебя, Блэр. Вовсе нет. Я просто хотел узнать, что с тобой происходит. — Вкратце я рассказала, — сказала она. — Мой распорядок дня: поплакать, поспать, поволноваться. Повторять по мере необходимости. Он улыбнулся и погладил ее колено. — Я не могу представить, как это тяжело для тебя. Я серьезно, Блэр. Я даже представить себе не могу, насколько это, должно быть, ужасно. Увидев искреннее сочувствие в его глазах, Блэр не выдержала и снова заплакала. — Черт возьми, Ник, я думала, что на сегодня с меня хватит. — Как насчет носового платка? — Конечно, — она взяла предложенный им платок и вытерла глаза. — Я знаю, какой коварной может быть депрессия. А у тебя она смешана с горем. Но тебе не станет лучше, если ты будешь лежать и плакать каждый день. — Я не могу заставить себя сделать что-то еще, Ник. Я пыталась. — Как насчет вот чего, — он посмотрел на Блэр, очевидно, обдумывая план. — Твой день сурка никуда не денется, если ты не заставишь себя вставать и не ложиться спать в течение дня. Я могу понять, что ты не в состоянии работать, но ты должна начать выходить куда-то из дома. Ты можешь гулять, навещать друзей, разговаривать по телефону, слушать музыку, ходить в кино. Все, что поможет тебе выбраться из этой постели. — Хорошо, — Блэр кивнула. — Ты прав. Я должна перестать жалеть себя. — Нет-нет-нет, — быстро сказал Ник. — Тебе нужно какое-то время, чтобы прочувствовать свое горе и свой гнев. Но тебе также нужно запланировать для этого время. — Запланировать? — Да. Выдели час или даже два в день, чтобы позволить себе прочувствовать все, что происходит. Твоя печаль, твой гнев и твоя депрессия реальны, Блэр, но ты не должна позволять им завладевать твоей жизнью. Сдерживай их, но не отрицай. — Как мне это сделать? — У тебя есть ноутбук? — Конечно. — На твоем месте я бы сел в определенное время за ноутбук, только не перед сном, — и записал бы свои чувства. Тебе необязательно вести какой-то дневник, тебе не придется все перечитывать. Просто пиши свободно обо всем. Не редактируй то, что записала, не беспокойся о правописании или грамматике. Дай волю своим чувствам. — Я попробую, — пробормотала Блэр. — Это не в моем стиле, но я попробую. — Это должно помочь тебе встать на ноги и двигаться дальше. Но ночью тебе может понадобиться небольшая дополнительная помощь. — Да. Несколько грамм водки. — Это сработало бы, но потом могут быть некоторые побочные эффекты, — сказал Ник, улыбаясь ей. — Как насчет того, чтобы попробовать, опять же, тот же способ с ноутбуком? Снова сядь за него и запиши, о чем ты беспокоишься по ночам. Ничего не пропускай. — Чем это отличается от того, что я буду писать днем? — Обычно ночные записи гораздо более содержательные. Я хочу, чтобы ты прочувствовала свои чувства. Все. Но ночью я хочу, чтобы ты назвала свои страхи. Запиши то, что преследует тебя во сне. То, из-за чего ты боишься лечь и закрыть глаза. Блэр подозрительно посмотрела на Ника. — Кто тебе сказал о моих страхах? — Никто, — ответил он со смехом. — Я просто знаю, что когда люди в депрессии, они обычно еще и боятся чего-то. Это одна из главных причин, по которой у людей бывает бессонница. — Я не понимаю, как это может помочь, — сказала Блэр. — Я знаю, кажется нелогичным давать названия своим страхам, Блэр, но я часто видел, как это работает. — Ладно. Это странно, но на данный момент я готова попробовать все. — И последнее. Я хочу, чтобы ты попробовала визуализацию. — О Боже, это звучит как разговор с психотерапевтом. — Так и есть, но это работает. Я знаю, что ты застряла в настоящем, но я хочу, чтобы ты представила себе будущее. Я хочу, чтобы ты подумала о своем ребенке, о своем счастливом, здоровом, прекрасном малыше. Представь, как ты держишь его или ее на руках, и ощущаешь прикосновение его нежной кожи к своему телу. Представь, насколько ты будешь счастлива, когда твой ребенок родится. Ты можешь подумать о том, как будешь кормить его грудью, если собираешься это делать, или как будешь давать ему бутылочку. Подумай о мире и безмятежности, которые ты почувствуешь, когда он или она будет рядом. Сосредоточься на этом, Блэр. Представляй себе каждое драгоценное ощущение. Держи эти образы в голове, пока не заснешь ночью. Я гарантирую, что ты сможешь заснуть, если будешь держать эти картинки в своем сознании. Блэр снова заплакала и оказалась в объятиях Ника. — Я очень боюсь думать о ребенке, — всхлипнула она. — Я боюсь, что потеряю его или он родится мертвым. Такое чувство, что из всей этой боли не может выйти ничего хорошего. — Это неправда, — успокаивал ее Ник. — С твоим малышом все в порядке, Блэр, и он или она будет очень-очень рада с тобой познакомиться. — Я так сильно люблю этого ребенка, — захныкала Блэр. — Так сильно люблю… — Я знаю это. Он тоже это знает. Все наладится, Блэр. Я знаю, что так и будет, — Ник отстранился, затем убрал волосы с ее лица. — А теперь прими душ и приходи поужинать с нами. Кайли будет готовить, а потом мы посмотрим веселый фильм. — Я забыла, как улыбаться, — сказала Блэр, невольно тут же улыбнувшись. — Вижу, не забыла, — сказал Ник, поглаживая ее щеку. — У тебя есть друзья, Блэр. Позволь нам участвовать в твоей жизни. — Хорошо, — сказала Блэр, снова всхлипнув. — Сегодня больше никаких слез, — Ник приподнял ее подбородок и заглянул в глаза. — Это не входит в твое расписание. *** Позже, тем же вечером, Блэр помогла Кайли прибраться на кухне, обе женщины суетились на большом пространстве, не произнося ни слова. Они почти закончили, когда Блэр взяла из рук Кайли кухонное полотенце и начала вытирать столешницу. — Я была очень зла на тебя за то, что ты притащила Ника сюда сегодня вечером, но разговор с ним помог мне. — Я знаю, мне не следовало вмешиваться, — согласилась Кайли, — но я знала, что ты питаешься нерегулярно, и… Блэр положила руку на плечо подруги. — Все в порядке, Кайли. Я бы поступила также, если бы у тебя была депрессия. Иногда приходится делать то, что кажется правильным. — Я рада, что ты на меня не сердишься. Я ненавижу, когда у меня неприятности, — сказала Кайли, выглядя очаровательно по-детски. — У тебя нет неприятностей, — Блэр похлопала ее по руке и добавила: — Я не могу себе представить, как можно продолжать злиться на тебя, — она пересекла кухню, чтобы убрать полотенце. — Ник дал мне несколько советов, которыми я собираюсь воспользоваться. Но одна вещь, о которой я подумала во время ужина, тоже может помочь. — Что за вещь? — Я постараюсь заставить себя поверить, что Дэвид в длительной командировке. Мне так трудно ходить и делать вид, что все в порядке, когда он всего в нескольких минутах езды. Я собираюсь сказать себе, что не могу связаться с ним, и выбросить его из головы. — Ты сможешь это сделать? — спросила Кайли. — Не думаю, что у меня получилось бы такое. — Ну, я не могу себя обмануть, но просто предположу, что он уехал. И скажу ему, что мы можем разговаривать или видеться только раз в неделю. И я хочу, чтобы это было в выходные, чтобы я могла лежать в постели и плакать, если что-то пойдет не так. Я не хочу, чтобы это портило мне работу. — Я думаю, это хорошая идея, — сказала Кайли. — Ограничение контактов, вероятно, тоже неплохо. — Да. Последний раз, когда мы виделись, был ужасен. Я не могу позволить себе такие сцены слишком часто. Я должна думать о том, что лучше для ребенка, а такой сильный стресс — это нехорошо. Они прошли в кабинет, и Кайли включила телевизор. Краем глаза наблюдая за вечерними новостями, она сказала: — Ранее на этой неделе ты сказала мне, что тебе было очень плохо, когда ты пришла к себе домой. Хочешь поговорить об этом? — Тут не о чем особо говорить. Дэвид вел себя как придурок, а на следующий день извинился. Я, конечно, простила его, но это заставило меня снова задаться вопросом, кто же он такой. Он был так зол на меня, Кайли, и обвинял меня в вещах, которых я никогда не делала. Он был таким чертовски эгоцентричным, а раньше он был совсем не таким. — В самом деле? Я не думала, что такое можно скрывать десять лет. — Я знаю. Вот и я о том же! Это одна из причин, по которой я думаю, что Дэвид может это пережить. Он ведет себя не так, как раньше, Кайли. Я знаю этого парня десять лет, и я думала, что знала его достаточно хорошо. Мне бы чертовски не хотелось расставаться с ним, а потом снова видеть, как он стал тем парнем, которого я полюбила. Кайли долго смотрела в телевизор, очевидно, размышляя. Наконец, она повернулась к Блэр. — Десять лет — это ужасно долгий срок. Я бы тоже так просто не сдалась. — Спасибо, — сказала Блэр, похлопав ее по ноге. — Приятно слышать, что ты не считаешь меня идиоткой за то, что я держусь за эти отношения. — Не считаю, конечно. Я думаю, нужно быть идиоткой, чтобы отказаться от парня, которого любишь, особенно когда он ведет себя иррационально. Черт, может, ему стоит пройти тщательное обследование? — Не за каждой проблемой стоит болезнь, — сказала Блэр, бросив на Кайли дразнящий взгляд. — Нет, но если он чем-то болен, я могу просто вскрыть его и решить эту проблему, — Кайли улыбнулась Блэр и добавила: — Ник работает с людьми годами. Я бы никогда так не поступила. Мне нравятся проблемы, которые я могу решить скальпелем. — Я думаю, Ник лучше справится с нашими проблемами, — сказала Блэр. — Но я бы не отказалась от того, чтобы ты быстро нашла решение. Я бы даже позволила тебе оперировать на кухне. — Освещение тут хорошее, если что, — задумчиво произнесла Кайли, пытаясь представить свой домашний хирургический кабинет. *** Когда Блэр пришла домой с работы в следующую среду вечером, она поставила свой портфель у входной двери, подошла, села рядом с Кайли на диван и объявила: — У тебя назначено свидание на субботу. — Правда? — Кайли широко раскрыла глаза. — С кем? — Помнишь, я рассказывала тебе о Шейле, которая работает на меня? — Угу. Твоя секретарша, верно? — Нет. Секретарша — это Джин. А Шейла и Мэнди — обе агенты. — Ой. Точно, — Кайли немного подождала, а затем сказала: — Я думала, она замужем. — Так и есть, глупышка. Но у нее есть двоюродная сестра-лесбиянка, которая собирается в пятницу приехать в Лос-Анджелес на собеседование о приеме на работу. Она хочет осмотреть достопримечательности, чтобы решить, подходит ли ей Лос-Анджелес. Шейла жаловалась на то, что ей приходится работать оба выходных, и она была не в восторге от того, что отдала кузине свою машину, поскольку бедная женщина ничего не знает о Лос-Анджелесе. Поэтому я предлагаю тебе стать ее гидом. — Можешь рассказать мне о ней что-нибудь, кроме того, что она спит с женщинами и не знает, как читать карту города? Выглядя слегка удрученной, Блэр спросила: — Разве ты не взволнована? — Конечно, я волнуюсь, — сказала Кайли, хотя сама мысль о свидании вслепую была ей ненавистна. — Просто я бы хотела узнать о ней немного больше, чтобы быть уверенной, что смогу сводить ее в места, которые ей понравятся. — О, — теперь улыбка Блэр стала шире. — Что ты хочешь знать? «Как быстро я смогу от нее отвязаться, если она меня полностью разочарует», — хотела спросить Кайли, но вместо этого задала Блэр обычные вопросы о том, что нравится и не нравится этой женщине. *** — Грядут большие выходные, да? — с энтузиазмом воскликнула Блэр, вернувшись домой в пятницу вечером. — Завтра у тебя свидание с Амандой, а в воскресенье — выставка собак. Ты делаешь успехи, подруга. — Я рада этому, — Кайли тепло улыбнулась, тронутая заботой Блэр. — Знаешь, я была поражена тем, насколько хорошим было твое настроение на этой неделе. Ты выглядишь почти как раньше. — Мне самой так не кажется, — сказала Блэр, — но своеобразная терапия Ника действительно помогла. Мне все еще грустно и одиноко, и я скучаю по Дэвиду, которого я знала, но теперь я умею сдерживать свои чувства. Я каждый день немного грущу, и это позволяет мне все остальное время чувствовать себя прежней. — Я рада, что это тебе помогает, — снова улыбнулась Кайли. — Малышка Спенсер, наверное, тоже счастлива. — Именно на этом я и должна сосредоточиться, — согласилась Блэр. — Я должна смотреть в будущее.