Ленка

      Настроение у Мартынова было отвратным, а мельтешащий под боком Артист, рассказывающий очередные сплетни, лишь всё усугублял. Даже разговаривать ни с кем не хотелось, а многочисленные знакомые так и норовили подойти к Никите и втянуть его в обсуждение различной ерунды. Ещё и зависть гложила, когда парень видел в руках приятелей бутылки с пивом — ему-то ещё машину вести! Мартынов скользнул взглядом по толпе, которая дрыгалась под хит Салтыкова, и отыскал Иванова с Тузовым. Миша бесил сегодня особенно сильно. Настолько сильно, что даже появлялось щекотливое желание пару раз съехать кулаком по его улыбчивой физиономии. И это ещё в клубе не появилась сама причина раздора дружной компании. Вася, заметив взгляд Никиты, поднял руки и принялся усиленно ими махать, подзывая друга. Этот тоже бесил, пусть и меньше.       Мартынов отрицательно качнул головой на предложение товарища и засунул руку в карман олимпийки, выуживая оттуда Тузовскую пачку L&M. Внутри оказалась всего одна сигарета, и Никита растянул губы в усмешке. Просто маленькая месть лучшему другу.       — Отойду покурить, — перебил не особо интересный рассказ Артиста парень, и, не дождавшись ответа, направился к выходу из душного помещения.       Небо окрашивалось в приятный розовый цвет, начинали мигать первые звёзды, а прохладный ветерок трепал зелёные листья. Мартынов спустился с крыльца и облокотился на перила, отсалютовав рукой очередным знакомым, которые стояли за углом здания. Никита сунул последнюю из пачки сигарету между губ и затянулся едким дымом.       Напрямую претензии Мартынов не предъявлял — неловко было как-то сраться с Мишей по такой, казалось бы, ерунде, а Васька тут вообще был ни при чём, поэтому и хавал Никита свои обиды в гордом одиночестве. Он даже не хотел идти сегодня на дискотеку, собираясь провести вечер в компании бабушки и её бразильского сериала, но друзья решили иначе, буквально вытащив его из дома и заставив выгнать «Ниву» из гаража. Туз в упор не замечал злобного взгляда Мартынова и повисшего над ними напряжения — всю дорогу до клуба болтал без умолку и ржал над тупыми анекдотами Артиста.       Никита ненавидел ревность в любом её проявлении: ни к себе, ни от себя, считая это уделом закомплексованных и неуверенных в себе мальчиков и девочек. Или Мишки, но это кадр отдельный и, по мнению обозлённого на него Мартынова, по этому собственнику в целом уже давно дурка плачет. Сегодня же Никите предстояло пройти все стадии принятия этого нового для себя чувства: шагая от дома к гаражному кооперативу, Дед полностью отрицал наличие ревности и настойчиво крутил у себя в голове, что это мерзкое бурлящее чувство лишь злость от того, что его отшили. И то отшили не до конца, когда надо, красиво строя глазки и мигая на всю округу зелёным светом, мол «давай, Мартынов, подкати ещё раз!», она просила подвезти до дома или, лишь одним своим присутствием рядом, отогнать надоедливого ухажёра, или жаловалась на отца, зная, что Никита выслушает, ещё и погладит по головке, или… Этих «или» было много, и Мартынова, откровенно говоря, они уже порядком заебали.       «Вторая стадия» принятия проходила прямо сейчас: его распирало от необъяснимого гнева к Тузову. По-хорошему яриться надо было на Настю, которая крутила им как хотела, но парень не мог на неё злиться на каком-то физическом уровне. На кого угодно, только не на неё: на Мишу, который в последнее время и сам начал заглядываться на Легавую; на Васю, который сегодня, вместо необходимой Никите поддержки, нравоучительно выдал: «Брат, нехуй на Туза гнать, ты сам ему вольную дал, когда сказал, что на Настю болт кинул», будто не знал, что Мартынов нассал им в уши и ни на кого он ничто не кидал; на лучшую подругу девушки Мурку, которой были до лампочки не то что чужие отношения, а даже свои; и, в большой степени, на самого себя. Дед и рад был бы следовать принципу «братву на сиськи не меняем», но выходило как-то хреново.       — А чего это мы тут в гордом одиночестве делаем?       На плечи парня опустились тонкие женские ладошки и слегка сжали их. «Помяни чёрта…» — подумал про себя Никита, чувствуя, как всё его нутро начало бесноваться, лишь услышав звонкий голос. Парень оторвался от перил, вырываясь из призрачных объятий девушки, и обернулся. Лицо Насти оказалось в смущающей близости.       — Слушай, у тебя ещё одной сигаретки не найдётся? — не дождавшись ответа от Мартынова, невинно поинтересовалась Полякова, заправляя прядь светлых волос за ухо. Никита молча кивнул и достал из кармана олимпийки уже свою пачку.       — Ты без Алсаевой? — вместо приветствия спросил парень, наблюдая за тем, как Настя зажала между губ сигарету. Девушка наклонилась ещё ближе, из-за чего её дыхание опалило щёку Мартынова, и прикурила от Никитиной сигареты.       — Под надзором Шарапова, — закатила глаза Полякова и кивнула головой в сторону.       Парень перевёл взгляд на небольшую компанию, стоящую в нескольких метрах от клуба. Несмотря на то, что из здания музыка и так разносилась на всю округу, так молодые люди, столпившись возле побитых «Жигулей», выкрутили верньер магнитофона на полную. Никита поморщился то ли от мешанины громких голосов и попсятины, то ли из-за машины, при виде которой сердце кровью обливалось. С этими ребятами парень был знаком лично — не раз разбивал или, наоборот, получал от них на межпосёлковых тёрках. «Чужих» на дискотеках редко жаловали, а таких идиотов, которые приезжают лишь суеты нагнать, да к местным девчонкам поприставать, и вовсе не переносили. В стороне от компании стояли и Шарапов с Муркой, которые, судя по возмущению на лице парня, вновь о чём-то спорили. Мартынов прикинул сколько он будет должен бабла Тузову, если Алсаева всё же кинет своего недоноска.       — Миша здесь?       Дед вопрос проигнорировал. На его скуле заходили желваки, а рука, с зажатой между пальцев сигаретой, дёрнулась в нескольких сантиметрах от лица. Начинается. Миша это, Миша то… Никита тоже, между прочем, здесь и ни разу не хуже этого Тузова. Ревность, вперемешку со злостью к самому себе и другу подступила к горлу.       — У тебя волосы отросли? — не замечая перемены в лице Никиты, невинно съехала с темы девушка и, неожиданно для Мартынова, коснулась ладонью головы. Рыжие прядки скользнули между пальцев.       Парень немного наклонился вперёд, чтобы Насте было удобнее трепать его по голове. Была бы тут тётя Валя, то задохнулась бы от негодования и несправедливости — даже родной матери Мартынов не позволял так измываться над волосами, что уж говорить о многочисленных подружках. Со стороны это выглядело комично — Никита, словно большой рыжий кот, подставлялся под ладонь Поляковой, которая, кажется, даже не замечала его реакции.       — Ты только под ноль не стригись, как Шарапов, — улыбнулась Настя, проводя пальцами по рыжей шевелюре на манер расчёски. — Если вот так будешь зачёсывать…       Дед был уверен, что спроси у него кто-нибудь хоть через тридцать лет, каким был самый лучший момент в его жизни, то он ответит, что этот: когда Полякова, с неприкрытым блеском в глазах, бубнила себе под нос, какая причёска подойдёт ему больше, и трепала по волосам, заставляя спину и шею покрываться приятными мурашками. «Может, всё-таки можно…?» — проскочила шальная мысль у Мартынова, пока он рассматривал массивные серьги в ушах девушки.       — Давай до дома после дискача подвезу, — предложил Никита, незаметно для девушки откинув свою недокуренную сигарету куда-то под ноги. Интонация была утвердительная — ревность и злость отошли на второй план, уступив место шальной надежде с названием: «А может всё-таки я, а не он?» и привычной для Мартынова уверенности.       — Посмотрим.       Ласка закончилась также быстро, как и началась. Настя, как и всегда, ускользнула от него, убежала, растягивая губы в хитрой ухмылке. Девушка оторвала ладонь от взлохмаченных волос, которые Мартынов долгое время укладывал в ванной, одновременно слушая издёвки Миши и Васи. Никита перехватил её вторую ладонь, когда Полякова уже собиралась поднести сигарету к губам, и затянулся прямо с её рук. Близость была пьянящей, желанной. На периферии сознания мигала красная табличка: «НЕЛЬЗЯ!», но она была где-то очень далеко: за бешено стучащимся сердцем, которое грозилось проломить грудную клетку; за самым настоящим роем бабочек в животе; и за плотными розовыми очками.       — Моя закончилась, — пожал плечами парень на вопросительный взгляд Легавой, аккуратно поглаживая большим пальцем тыльную сторону её ладони.       — Тогда не буду портить удовольствие, — со смешком ответила Настя и быстро сунула наполовину скуренную сигарету между губ Деда.       — Да Мурку хоть дождись, — слабо запротестовал Никита, выпуская из хватки руку Поляковой. — Не съем я тебя здесь.       — Я не могу пропустить Доктора Албана! — наигранно возмутилась девушка.       Легавая не дала Мартынову времени на новое сопротивление и за считанные секунды скрылась в здании, слившись с какими-то девчонками. Вот и убежала, лови её теперь там, на танцполе. Только сейчас Никита опомнился, что последние несколько минут был не в состоянии слышать музыку из клуба — весь его мир сжался до Насти, тягучего голоса, узких ладоней и карих глазах, настолько тёмных, что в свете закатного солнца зрачков не было видно. А ведь действительно, на дискотеке уже во всю играла «It’s My Life», под которую поселковую молодёжь разносило особенно сильно. Мартынов был хорошо знаком с местным ди-джеем — это был полненький паренёк по имени Денис из местного политеха, который во время дискотек появлялся исключительно в бандане «Prodigy» и футболке «Nirvana». Никита, как и те несколько десятков людей в клубе, прекрасно знал, что будет после Dr. Albana — медляк. Парень пару секунд разглядывал кончик тлеющей сигареты, а после с тяжёлым выдохом вытащил её из рта и аккуратно затушил об деревянные перила. Вторую половину Мартынов решил приберечь до лучших времён и сунул её в пачку к остальным.       Никита, пересчитав сигареты, перевёл взгляд на шумную компанию. Не только он, но и другие гопники с их посёлка уже успели узнать об присутствии чужих, поэтому драка оставалась только вопросом времени. Костяшки заныли, напоминая о недавней стычке с каким-то лошком, но идея с потасовкой показалась неплохой: и пар, накопившийся из-за отворотов-поворотов Насти, выпустит, и Васька, наконец, Шарапову рот заткнёт. Вообще, Димка был парнем неплохим до недавнего времени, но потом у дурака в голове что-то щёлкнуло, и вместо того, чтобы нормально по-мужски перетереть с Котом за Мурку, тот начал сыпать несбыточными угрозами не только в сторону Иванова, но и его друзей. Мартынову были до лампочки подобные выпады — на такие провокации он перестал вестись ещё в третьем классе, но вот его товарищи разозлились не на шутку, и уже давно собирались начистить морду брехуну. С одной стороны, оно и правильно — за свой базар отвечать надо, а с другой… С подобным клоуном и возиться желания не было. Будь Шарапов сейчас один, то Никита бы даже руки марать не стал: надавал бы пендалей, да выкинул в ближайшую канаву. Но Дима был не только брехлом, но и трусом, и явился на дискач в полном составе гопоты из соседнего посёлка. Базару ноль, только месилово круче получится.       После прохлады на улице, находиться в клубе было почти физически тяжело: слишком жарко, слишком душно, да ещё и пахнет так, словно здесь кто-то сдох. Пробираясь сквозь толпу к стене, где оставил в полном одиночестве Артиста, Мартынов не шибко заботился о том, что кому-то наступал на ноги или ощутимо толкал плечом. Обычно ему нравилась такая атмосфера: и громкая музыка с фонящими колонками, и приглушённый свет в зале, и яркая одежда у танцующих ребят, и даже спирт, перемешанный с компотом. Всё это было прикольно, но сейчас раздражало особенно сильно. Всё же стоило остаться дома, посмотреть с бабушкой «Секреты Тропиканки» и лечь спать.       Артист нашёлся в компании Туза и Кота, и ещё нескольких знакомых ребят.       — Дед, хули съебался?! — возмутился Васька, стоило ему заметить в толпе рыжую шевелюру друга. — Я тоже курнуть хотел!       — Без меня дорогу не найдёшь? — огрызнулся в ответ Никита.       Мартынов проигнорировал выделенное ему место рядом с Тузовым и встал с другой стороны возле Иванова, который продолжал с возмущением сыпать претензиями.       — Кстати, — Дед щёлкнул пальцами, привлекая внимание друга, — к нам сегодня гости с заимки приехали.       — Шарапов тоже? — оживился Миша. Никита утвердительно кивнул, из-за чего на лице Тузова появилась довольная улыбка. — Зашибись! Ну чё, Васька, покажем этим долбоёбам, где их место? Будет знать, как свой хавальник открывать…       Туз показательно хрустнул пальцами, а после столкнулся кулаками с Котом, мол «забились». Остальная компания одобрительно загалдела, поддерживая идею устроить межпоселковую бойню. Никита обрадовался произведённому эффекту — в обычное время он бы промолчал или хотя бы попробовал успокоить вспыльчивых товарищей, чтобы те дров не наломали… Но чёрт с ними, пусть парни, да и сам Мартынов, отлично проведут время. Главное, чтобы Ленка об этом не узнала, а то насупится и будет ходить надутая — как это, Никита пообещал приглядеть за Мишей с Васей, и сам же подначил их! А расстраивать Красивую — это как-то не по-пацански.       На последних нотах «It’s My Life», Дед рефлекторно напрягся, пропуская мимо ушей разговор друзей. Глаза непроизвольно заскользили по толпе, выискивая среди огней светомузыки, взбитых женских причёсок и ярких олимпиек Настю. Никита мысленно проклинал всех подростков, находившихся в клубе, которых, кажется, становилось всё больше и больше с каждой секундой, и которые мешали ему отыскать Полякову. Песня подошла к концу, и разговоры молодёжи заполнили зал — это длилось лишь мгновение, после которого вновь раздалась музыка. Мартынов нервно переступил с ноги на ногу, снова чувствуя стыд и злость на самого себя из-за бешено бьющегося сердца. Последний раз подобное с ним было года четыре назад, когда он впервые провожал понравившуюся ему девочку до дома. Только тогда парень был уверен в том, что он тоже был ей симпатичен, а сейчас… Симпатичным для Поляковой был стоящий в паре метров Тузов, а не Никита.       Ди-джей, как на зло, включил «It Must Have Been Love» — местные девчонки чуть ли не кипятком ссались от «Roxette», и Настя не была исключением. Порой парню казалось, что под эту песню не только танцевали медляки в прокуренных клубах, но и разрушались семьи. Да уж, это уже самая настоящая романтика: не та, что творится под «Дым сигарет с ментолом» группы «Нэнси», под которую единственное, что хочется — это полапать симпатичных девчонок, которых пригласил на медляк.       — Ты Алсаеву сегодня не видел? — Вася оторвался от обсуждения коллективного избиения и хлопнул Мартынова по плечу, отрывая его от поиска.       — Пять минут назад лаялась с Шараповым на улице, — раздражённо ответил Никита. «Не могла же она свалить?» — подумал парень, когда в очередной раз перепутал Полякову с похожей на неё девушкой.       Людей на танцполе становилось всё меньше — парни стремительно сбегали подпирать стенки, несколько парочек кружились по залу, а девчонки либо начинали танцевать друг с другом, либо оставались в одиночестве раскачиваться взад-вперёд, ожидая приглашений от молодых людей.       — Тц, — недовольно закатил глаза Вася, — может мне за ней сходить? А то мало ли, что там этот уёбок выкинет.       — Сунешься, и Мурка тебе яйца отрежет, чтобы ты в её дела не лез, — предупредил товарища Мартынов.       — Я её ещё не настолько заеба… О-о-о-о, — резко прервал свою речь Иванов, — Настён, здорова! Ну чё, красопета, кому сегодня глазки строишь?       Никита повернул голову так резко, что в позвонке что-то неприятно хрустнуло. Настя снова появилась бесшумно, выскользнула из толпы, словно нарочно избегая взгляда Мартынова. Полякова усмехнулась на слова Васи, а после приблизилась к нему, встала на носочки и крепко обняла за шею в знак приветствия.       — А тебя Мурка уже отшить успела? — со смешком спросила Полякова и коротко поцеловала парня в щёку. Никита почти поперхнулся от возмущения и негодования.       — Пока нет, — с театральным вздохом ответил Кот, выпуская из объятий девушку, — но ещё не вечер!       Ответа не последовало. Настя приподняла брови и несколько раз качнула головой, соглашаясь с Васькой. Никита сделал шаг вперёд.       — Нас…       — Привет, Миш, — перебила Мартынова Настя и неловко потупила взгляд.       — Здоров, — Тузов оторвался от стены и под улюлюканье приятелей подошёл к девушке. — Ты одна…?       — Ага, — не дослушав вопрос, ответила Полякова. — Может, потанцуем?       Со стороны парней послышались одобрительные шепотки и подначивания. Губы Миши дрогнули в улыбке, но почти сразу радость сменилась обеспокоенностью: между бровей пролегла морщинка, а взгляд быстро перескочил с Поляковой на Никиту. Сам же Дед стоял с нечитаемым выражением лица, напряжённым до невозможности. Что-то тяжёлое и мерзкое закопошилось у него в грудной клетке, придавливая к полу, а обида накрыла с головой. Настя же слышала, как он позвал, знала, что он хотел её пригласить… Никита тихо выругался себе под нос и провёл ладонью по лицу, разрывая зрительный контакт с Тузовым.       — Миша? — обеспокоенно спросила Полякова, не замечая накалённой атмосферы       — Кот, ты там побагрить хотел? — сжимая в карманах олимпийки кулаки, спросил у парня Мартынов и отвернулся от парочки. — Пошли.       — Мужик… — дёрнулся следом за другом Вася.       — Пошли, бля, — шикнул Никита, схватив Иванова за локоть и потянув к выходу.       — Да, Насть, пойдём потанцуем… — донёсся до парней голос Миши. Иванов нахмурился, когда пальцы на его локте сжались сильнее.       Дед тащил парня с такой силой, что несколько раз Вася опасно запинался об свои ноги и ноги танцующих парочек, и, если бы не крепкая хватка на его руке, то он бы уткнулся носом прямо в грязный деревянный пол. Дискомфорт был не настолько сильным, чтобы возмущаться, а вот состояние Никиты Иванова знатно беспокоило — где это видано, чтобы обычно спокойный и уверенный Мартынов, так бесился?       На улице мало что изменилось за те пару минут, что парень был в клубе, только солнце село чуть ниже, заливая здание оранжевыми лучами. Даже Шарапов с Муркой были на месте, только ругаться стали намного громче, перекрикивая музыку из магнитофона.       — Брат, ты хули взбеленился? — наблюдая за Никитой, который рванными движениями доставал из кармана сигареты, спросил Вася.       — Всё в ажуре, — буркнул парень, подцепляя губами папиросу.       — Ты только что пыхтел, куда ещ…       — Слушай, ты в мамки мне заделался? — раздражённо спросил Мартынов, злясь ещё больше из-за того, что спичка упрямо не хотела поджигаться. — Хули ты тут мне нотации читаешь? Ты ебальник хотел Шарапову снести? Так вон твой кумир стоит, иди до него докопайся, а от меня отъебись.       — А ты на меня-то не гони, — начал заводиться Иванов. — Тузу предъявляй за Легавую, я в ваших шурах-мурах не при делах!       Никита чертыхнулся и наконец прикурил. Повисла пауза, и парень поморщился из-за слишком громкой музыки, доносящейся из клуба.       — Извиняться не собираюсь, — отмахнулся Мартынов. Обычно он курил медленно, то ли растягивая удовольствие, то ли просто красуясь перед окружающими, но сейчас мутный серый дым выходил из его рта быстро, казалось, что он даже курит не в затяг, в пустую расходуя сигарету. — Заебало просто всё.       Вася подавил в себе желание съязвить в ответ и только протянул руку. Папироса перекочевала к Иванову, а Никита принялся крутить в руках спичечный коробок, чтобы хотя бы так успокоить оголившиеся нервы.       — Ну чё, пойди ещё ноги перед ними раздвинь! — ещё сильнее повысил голос Шарапов, привлекая внимание Кота и Деда. Мурка могла вытерпеть много всякого дерьма: постоянные ссоры со своим молодым человеком, гонор Димки, его выкрутасы и тому подобное, но оскорбления… Мартынов искренне удивился, что за такое Алсаева влепила только звонкую пощёчину, а не кадык вырвала. Мурка не стала дожидаться, когда её бывший полностью осознает ситуацию, и направилась к зданию.       Парни переглянулись, одинаково опасно растянули губы в оскале, и Мартынов вернул себе сигарету обратно. Иванов спустился со ступенек быстрее, показательно закатывая рукава олимпийки и уже предвкушая расправу над Димой. Руки давно чесались показать Шарапову, где его место, но удобного случая никак не подворачивалось, а тут парня ему словно на блюдечке преподнесли. Девушка проскочила мимо них, не заметив.       — Эй, Гандон Батькович! — хмыкнул Вася. — Хули тут разорался?       — Отъебись, Кот, — огрызнулся Шарапов. — Если хочешь с кем-то хуями померяться, то иди лучше батьке своему втолкуй, где его место, а то вы с матерью ходите разукрашенные, аж смотреть жалко!       Друзья Димки, стоявшие возле «Жигулей», одобрительно загалдели, даже музыку тише сделали, чтобы в полной мере насладиться представлением. После этих слов оскал на лице Иванова стал только шире. Никита потянулся к внутреннему карману, в котором, именно для таких козлов, хранился тяжёлый кастет.       — Пизда тебе, Жося, — Вася отстегнул от джинсов толстую цепочку и принялся обматывать её вокруг ладони, — за свой базар сегодня по полной ответишь. А вы, — кивнул товарищам Шарапова Иванов, — готовьтесь жмурика провожать.       — Слышь, Дед, — обратился к Мартынову один из парней, — ты кота своего шугни, чтобы к парню нашему не лез. Сам же свисток подавать будет.       — А на хуй бы вам не пойти?       В следующую секунду кулак Никиты угодил куда-то под рёбра парня, из-за чего из горла того раздался жалобный хрип. Дед бил от души, вкладывая в это всю злость и обиду, накопившуюся за весь вечер. Иванов же пропустил первый удар от Димы, но следующий вернул в полной мере, из-за чего Шарапов опасно покачнулся. Приятели Шарапова подскочили, отлепившись от «Жигулей»; кто-то закричал: «Наших бьют!», после чего уже товарищи Мартынова и Васьки подорвались из курилки и здания клуба.       

***

      — Ну чё, Дед, челюсть на месте? — усмехнулся Иванов, оттирая запёкшуюся кровь из-под носа краем футболки. — Бляха, этот гандон мне всю кофту зафаршмачил…       — Пучком всё! — заверил Никита, проверив наличие зуба языком.       — Да барана вы два! — выругался Миша. — На пять минут вас двоих оставить нельзя! Сука, ну у меня только фингал сошёл — Ленка приедет, переживать же будет!       — Шрамы украшают мужчину, — невзначай заметила Настя, аккуратно прикладывая к ссадинам на лице Тузова холодную бутылку «Дюшеса», купленную в ближайшем ларьке.       — Шрамы, а не фонари на пол лица, — фыркнула Мурка, стряхивая пепел на землю. Дискотека подходила к концу, доигрывала то ли последняя, то ли предпоследняя песня, но тусовка для небольшой компании закончилась раньше. Никита старался не смотреть на Полякову — вместо этого встал рядом с Алсаевой и курил с ней напополам. Свою пачку Мартынов потерял в драке, среди высокой травы, а лезть в потёмках в кусты, желания не было.       — До свадьбы заживёт! — хмыкнул Вася и пихнул Алсаеву плечом. Девушка закатила глаза и прижалась ближе к Никите.       — Подвезти кого? Я сегодня добрый, могу и кружок сделать по посёлку, — предложил Мартынов. На Настю с Мишей он уже и не рассчитывал — и дураку было понятно, что Тузов вызовется проводить Полякову.       — Сама дойду, — Мурка забрала сигарету из рук парня и затянулась.       Прощались ребята громко, продолжая обсуждать недавнюю драку. Никита словил себя на мысли, что находиться в компании девушек хоть и непривычно, но уютно и спокойно. Уже даже воркующие Миша с Настей не раздражали… Ну, только если самую малость — попросту не было сил снова испытывать тот же спектр эмоций, что и час назад.       — Оборотку дать не хочешь? — тихо спросил Тузов, прощаясь с Мартыновым. Девчонки с Ивановым стояли в стороне и, судя по оскорблениям, которыми сыпали то Полякова, то Алсаева, перемывали кости Шарапову. — Не, брат, я пойму, если решишь мне банки поставить.       — Сегодня мне лень с тобой разбираться, — отмахнулся парень. — Потом перетрём.       — Добро, — согласился Миша, пожав плечами.       — Если решу тебе отомстить, то к Ленке начну подкатывать, — рассмеялся Никита, хлопнув друга по плечу. — Беситься будешь так же, как и я сегодня!       — Очень смешно, блять, — скривился Тузов.       — Ладно, давай шагай, — залезая в машину, махнул рукой Мартынов, — Настю не обижай и до дома проводи.