Ленка

      — Антон, сюда!       Я подняла руки вверх и сделала несколько шагов в сторону, пытаясь незаметно смыться от крутящегося под ногами Ромки, который всеми силами старался заблокировать меня. Играли в жалкое подобие баскетбола — я и Антон против Пятифана и Бяши. Полина сейчас сдавала нормативы тучному физруку, который больше был заинтересован в нашей игре, нежели в том, чтобы научить девочку правильно кидать мяч в кольцо. Мужчина знал, какими бешенными на поле становились Ромка и Бяшка, поэтому пристально следил за этой парочкой, чтобы избежать случайных травм. А ещё, наверное, переживал за нас с Антоном — в сравнении с хулиганами, мы выглядели несуразно и нелепо со своими очками и тощими телами.       Петров сделал вид, что хочет кинуть мяч в мою сторону, но сам бросил его от себя влево. Мы одновременно с Ромой сорвались с места, подобно псам, несущимся за палкой. Подошвы кроссовок скрипнули, кажется, на весь зал. Я обогнула Бяшу, который, к моему везению, замешкался в попытках преградить дорогу одновременно и Антону, и мне. Мяч звонко ударился об пол, и я вытянула руку вперед, чтобы его поймать. Ладонь коснулась твердой кожи спортивного снаряда, и по телу электрическим разрядом разлился адреналин. Пятифан с Бяшей обходили нас всего на два броска — если мы с Антоном поднажмем, то до конца урока успеем их нагнать, а уже на второй физкультуре потребуем реванш. Так просто Ромке я победу отдавать не собиралась. Играли не просто так, а на желание. Проверять фантазию мальчишки я не хотела — мало ли какие черти водятся в его омуте.       Одноклассник выскользнул справа от меня и попытался грубо выбить из-под руки мяч. Я пихнула его плечом, повернулась корпусом, звонко отстукивая снарядом об пол, и рванула к кольцу, нагнувшись телом вперед. Пятифан сзади рыкнул, как зверек, побежав следом. Пусть Ромка и превосходил меня по всем параметрам, но всё же я была быстрее. Мешали лишь очки, которые так и норовили слететь с носа и оказаться на полу. Впереди мелькнула светлая голова Антона — мальчик выставил руки вперед, готовясь принять пас от меня, но я вильнула вправо, стараясь отбиться от напирающего Пятифана. Передавать мяч было опасно. Опасно для Антона. Я не раз наблюдала, как Ромка и Бяша играют — очень агрессивно. Так что не было и сомнений, что попади снаряд в руки Петрова, и его попытаются сбить с ног. Меня не трогали — то ли боялись Мишку, то ли просто потому, что я девочка. Неважно. Пока нам это играло на руку, так что и жаловаться было нечего.       Бяшка не был таким сильным, как Ромка, и не так сильно напирал, но был достаточно быстрым и ловким для того, чтобы неожиданно выскочить из-за спины. Мне оставалось сделать всего несколько шагов, чтобы безопасно передать мяч приятелю и закинуть снаряд в корзину. Бурятенок выскочил между мной и Ромой, не сильно оттолкнув меня в сторону, из-за чего я пошатнулась, а мяч, не найдя моей ладони, отскочил от пола и поскакал вперед.       — Бля! — выругался Рома. Он уже выдыхался, тяжело дышал, но продолжал двигаться так же резво, как и вначале игры. А вот я чувствовала, как горло начинало неприятного сводить от прерывистого дыхания, да и правый бок начинал покалывать от резких движений. Нужно было как можно скорее выбить этих два несчастных мяча. А потом можно будет и отдохнуть, лёжа на скамье в женской раздевалке.       Я прикусила внутреннюю сторону щеки и помчалась вперед, стараясь оттеснить в сторону хулиганов. Антон оказался быстрее — приятель подхватил мяч, сделал два шага и бегло обернулся, проверяя насколько далеко от него Пятифан и Бяшка.       — Кидай же! — крикнула я, на ходу поправляя очки. Антон дернулся и кинул мяч в кольцо. Снаряд словно в замедленной съемке ударился об щит и, к огромному несчастью, свалился на пол, так и не попав в кольцо.       Кажется, открылось уже не второе, а третье дыхание. Я сглотнула мерзкий першащий ком в горле и бросилась к кольцу. Мяч правильно отскочил об пол прямо в мою руку, и я снова развернулась всем телом, когда увидела боковым зрением Ромку. Лопатками я врезалась в его грудь, вплотную прижимаясь и стараясь сбить с ног. За спиной раздался глухой удар, и уже спустя мгновение я перестала чувствовать спиной разгоряченное игрой тело мальчика. Петров после неудачного броска взял себя в руки, и когда я пасанула ему мяч с отскоком об пол, ловко его поймал. Сделав пару шагов в сторону для удобства, мальчик подпрыгнул и кинул снаряд. В этот раз мяч попал четко в кольцо, даже не коснувшись щита и сетки.       — Тузова! — раздался прокуренный голос физрука из другого конца зала. Очередь из одноклассников, которая собиралась сдавать броски, заинтересованно обернулась, глазея на нашу четверку. — Я говорил без рукоприкладства! Ещё раз увижу такое неспортивное поведение и вы с Пятифановым пойдете вон из моего зала, поняли?!       — Простите, Сергей Николаевич, я нечаянно! — с глупой улыбкой на лице ответила я, делая прерывистые вздохи.       — За нечаянно бьют отчаянно, — недовольно буркнул мужчина и вернулся к однокласснице, которая всё никак не могла докинуть мяч до кольца. — Морозова, продвижения какие-нибудь сегодня будут?       Я обернулась к Ромке, всё ещё сидящему на полу, и протянула руку. Лицо приятеля приняло крайне обиженный вид — подобное выражение я видела у Сашки, когда он несколько раз подряд проигрывал мне в Мортал Комбат; или такие эмоции появлялись у Мишки, когда помимо уборки снега с территории дома, я заставляла его подметать или мыть посуду. Я невинно улыбнулась, театрально захлопав глазами, напуская на себя самый невинный вид, на который только была способна.       — Не ушибся? — язвительно протянула я.       — А ты, Звездулька, не промах, — злобно оскалился Рома, но всё же схватился за мою ладонь и с моей помощью поднялся на ноги, с особой тщательностью оттирая свои спортивки от пыли.       — Я просила меня так не называть, — я несильно ударила его кулаком в плечо. К нам подошли Антон и Бяша.       — Сама виновата, — пожал плечами бурятёнок, засунув ладони в карманы штанов. Я выразительно посмотрела на его развязанные шнурки, удивляясь, как мальчик ещё не навернулся из-за них. — Нечего нам было рассказывать, что ты октябренком была! Ещё и физкультурником, на!       — Я думал, что тебе только библиотекарем быть! — поддержал товарища Ромка и издевательски тыкнул в дужку моих очков. — Ну-ну, не пыхти, Ленка, а то линзы запотеют!       — Я же не знала, что у вас октябрят перестали набирать во время перестройки, и вы туда не попали, — недовольно буркнула я, уже жалея, что рассказала друзьям о том, что ещё во времена СССР была участницей пионерского движения.       — Не обижайся, Звёздочка, мы же не со зла! — усмехнулся Бяша, показывая частично беззубую челюсть.        — Хватит, — недовольно протянула я. Вот умеют эти гаденыши настроение после выигрыша испортить! Я подхватила Антона за локоть и потянула на поле. — Тош, отдохнул?       — Ага, — кивнул Петров, неловко поправив очки.       — Тогда продолжай в том же духе, — я подняла мяч с пола, — и не бойся ты их так — ну, максимум тебя эти оборванцы с ног собьют! Обещаю, я помогу тебе подняться!       Антон невесело усмехнулся, наблюдая за тем, как мяч скачет вверх-вниз под моей рукой. До конца урока оставалось от силы минут восемь, и мы были обязаны провернуть такой трюк ещё раз, чтобы утереть нос Пятифану.       — Эй, жених и невеста! — окликнул нас Ромка. — Мы играть будем, или вы решили сдаться?       — Если мы выиграем, то я попрошу его больше так не шутить, — угрюмо буркнул Петров, кинув беглый взгляд в сторону Полины. Девочку снова отчитывал физрук. Лучше бы этот старый алкаш детей учил, а не орал на них. — Достал. Уже даже не смешно.       — Не смей так глупо израсходовать желание! — возмутилась я, подпирая ногой мяч и затягивая хвост на голове ещё туже. — Я вот уже привыкла! Как говорится: «Не тронь говно — вонять не будет».       — Эй, сама ты говно! — обиженно протянул Бяша, насупившись и выставив вперед нижнюю губу.       Ромка подошел ко мне со спины, с силой сжал ладонями мои плечи и ткнул большими пальцами куда-то между лопаток. Спину резко свело от неприятных ощущений, и я дернулась вперед, выпуская из своих рук мяч. Пятифан рассмеялся и подхватил снаряд, осматривая меня насмешливым взглядом. Появилось резкое желание тыкнуть пальцами в его наглые и бесстыжие карие глаза. Я показала язык и сделала несколько шагов назад от линии поля. Бяша попытался растолкать меня и Антона, чтобы выбить себе немного пространства, но мы прижались друг к другу плечами, не давая мальчику и шанса выйти вперёд. Рома пару секунд смотрел на наши толкания, недовольно цокнул и всё же бросил мяч. В сторону, подальше от нас.       Я сорвалась с места, только чудом не упав из-за скользкой подошвы кроссовок. Бяша ломанулся следом. «Чтобы ты в своих шнурках запутался!» — злобно подумала я, когда бурятенок обогнал меня. Приятель перехватил мяч, развернулся, наклонив корпус вперёд, и практически как звезда баскетбола бросил в воздухе снаряд Ромке. Я подпрыгнула с вытянутой вверх рукой, но лишь кончиками пальцев слегка коснулась грубой кожи, из-за чего мяч поменял траекторию и отскочил в сторону. Было ясно, что Пятифан доберётся до снаряда первым, но Антон всё равно кинулся наперерез. Такое воодушевление было неожиданным — мальчик вообще сначала пытался отказаться от игры, согласился лишь тогда, когда я буквально повисла на его руке, умоляя присоединиться ко мне. Сейчас он двигался вполне резво, а в глазах под толстыми линзами светился азарт. Рома, в которого врезался Антон, грубо обматерил сначала мальчика, а после за компанию и меня. Я попыталась резко обернуться на месте, чтобы выбить мяч, но запуталась в своих же ногах и грузным мешком свалилась на пол. Колени обожгло от сильного удара, благо я успела выставить вперед ладони и не встретиться лицом с полом. Я резко выпустила воздух сквозь сжатые зубы и сморгнула подступившие к глазам рефлекторные слёзы. Неожиданно кто-то потянул меня за локоть вверх, заставляя встать на ноги.       — Ленок, ты чё тут растянулась? — усмехнулся Бяшка и рывком дёрнул мою руку вверх. Кожа на коленях неприятно натянулась, заставив меня поморщиться.       Я уже было раскрыла рот, чтобы выдавить слова благодарности, но меня прервал звук отскока мяча от пластмассового щита. Мы с Бяшей переглянулись и быстро помчались в сторону кольца. Снаряд перехватил Антон и уже было собирался обрадоваться, но заметил надвигающегося Ромку, который точно намеревался сбить его с ног. Петров с непривычной для себя скоростью рванул от Пятифана. Я отделилась от Бяши, который кинулся наперерез моему напарнику.       — Тоша! — окликнула я приятеля.       Антон пасанул мне мяч об пол, и я ловко его поймала, тут же разворачиваясь в сторону кольца. С другого конца зала раздался пронзительный свист — это физрук объявил об окончании урока. Я не обратила на учителя внимания и с разбега подпрыгнула к кольцу. Главной целью было забросить мяч, а о тонкостях по типу линий и метров мы решили не заморачиваться.       — Тузова! — возмутился преподаватель.       Мяч вновь отскочил от щитка и грустно покатился по полу в сторону кладовой с остальными спортивными снарядами для уроков физкультуры. На этот раз никто за ним не побежал.       — Вот же… — прохрипела я, упираясь ладонями об колени. Ноги неприятно защипало, но я не обратила на это внимания, полностью сосредотачиваясь на своём сбитом дыхании.       Одноклассники вереницей потянулись к выходу, оставив в зале лишь нашу недобаскетбольную команду и Полину, которая с сочувственным взглядом встала рядом со мной. Тяжело дышали все, но при виде подруги Ромка и Антон попытались собраться — Петров даже как-то неловко очки поправил. Бяша нагло облокотился на меня, утыкаясь своим лбом мне в плечо.       — Бяшка… тяжело ведь, — с паузами прохрипела я.       — В столовую пойдем? — невинно поинтересовалась Полина, на что я только закатила глаза и поморщилась, словно мне предложили не перекусить, а идти таскать мешки с цементом.       — Без меня, — отмахнулась я, в ответ облокачиваясь на бурятёнка. Так и вышло, что подпирали мы друг друга. — Если я съем хоть что-нибудь, то оно полезет из меня обратно…       Спустя несколько минут, когда дыхание немного восстановилось, мы двинулись к выходу. Я и Полина плелись в самом конце — я еле передвигала ноги, с каждым шагом морщась от тянущей боли в коленях. Я лишь немного содрала кожу, даже крови не было, но неуклюжее падение совместно с последним неудачным броском, совершенно испортило мне настроение. Морозова держалась рядом, со снисходительной улыбкой наблюдая за моим кислым лицом. Хотелось пить… Ну, а может ещё и утопиться.       — Эй, физкультурник, у тебя есть десять минут, чтобы дух перевести! — усмехнулся перед самыми дверями Ромка, оборачиваясь в мою сторону. — Или можешь сдаться сейчас!       Я не стала терять силы на ответ и лишь жестами обозначила «Потеряйся». Мы вывалились в коридор — мальчики сразу направились к лестнице, видимо, всё же намереваясь сходить в столовую, а я потянула подругу в сторону женских туалетов.       Несколько старшеклассниц заняли кабинки, громко смеялись и что-то бурно обсуждали. Я поморщилась от громких звуков и быстро подошла к раковине. Из крана полилась холодная, почти ледяная, вода, и я сунула сначала ладони, чтобы оттереть с них грязь и пыль, а после быстро стянула очки и ополоснула лицо, смывая пот с висков и лба. В туалете было накурено — старшеклассницы, оказывается, были ещё храбрее Мишки и его друзей, ведь те бегали курить только за школу. В горле першило так, словно кто-то насыпал мне в рот песка. Я набрала в ладони воды и за один большой глоток полностью осушила их.       После физкультуры в расписании сегодня стояла родная литература, но вместо урока нам пообещали провести ещё одну лекцию о безопасности. В этот раз без Тихонова. Мышцы начинали болеть уже после первой игры против Бяши и Ромки, и я боялась, что к концу дня уже просто не смогу передвигаться. Где-то внутри неприятно закопошилось осознание того, что мальчишки меня обходят — в прошлой школе я была лучшая по всем параметрам на физкультуре…       Пятифан с самого утра подбивал Антона прогулять последний урок: сначала он просил об этом в маленьких записочках, которые передавал через меня, а перед физкультурой так и вовсе заявил, что Петров идет с ним и Бяшкой на какое-то «дельце» вместо урока. Меня с Полиной они опять отказались брать, а я в ответ злорадно думала о том, что попрошу Мишу пойти с нами домой. Пятифан весь от ревности к Полинке изведётся, но даже слова сказать не сможет — попросту испугается что-то предъявить.       Полина терпеливо подождала, пока я напьюсь и умоюсь, а после мы поспешно ретировались из туалета, когда старшеклассницы вышли из кабинок. После холодной воды в висках перестало стучать, во рту пропал кислый привкус и щёки перестали так яростно гореть. Только в боку покалывало при каждом движении.       — Давай в столовую на следующей перемене сходим? — жалостливо протянула я, сжимая тонкую ладошку Полины в своих руках. — Меня, кажется, ноги не держат…       — Надо было Антона попросить нам чего-нибудь принести, — Морозова усмехнулась и потянула меня к лестницам, под которыми находились мужские и женские раздевалки.       Закуток с дверьми был скрыт от глаз школьников, просто стоящих в коридоре, поэтому в таких местах часто проходили так называемые «разборки». Я сама один раз видела, как Ромка «вытряхивал» из мальчика — ученика параллельного класса — магнитофон с кассетами. Когда я спросила за какие такие подвиги он должен Пятифану, Рома грубо попросил не лезть в мужские дела. Когда-нибудь я задушу его за такие фразочки. Полина же в этом закутке видела Мишку и Пятифана, которые приставали уже к семикласснику. Такая расстановка меня немного удивляла — почему это братец не взял Васю с Никитой? Пока мы спускались по лестнице, я украдкой скосила глаза в сторону раздевалок. Ни брата, ни его друзей, ни Ромки с Бяшей и Антоном там не было. Хотя, на что я рассчитывала? Наверняка мальчишки сейчас обчищают столовую.        Из раздевалок раздавались крики и смех, как обычно это и бывало на переменах. В худшее время иногда и остатки завтрака летали между мальчиками и девочками, или кого-нибудь запирали у противоположного пола. Пятифан и Бяша были любителями подобных развлечений — на прошлой неделе они буквально швырнули одноклассника Колю в нашу женскую раздевалку, а сами с другой стороны держали дверь закрытой. После этого случая попало только бедному Коле, который чуть ли не со слезами на глазах вымаливал прощение у девочек, а сами хулиганы остались безнаказанными.       Я остановилась в дверях раздевалки. Мои вещи, которые перед физкультурой я сложила в рюкзак, были раскиданы по полу. Белая рубашка потеряла свой аккуратный вид: теперь одежда валялась мятая под лавкой, и при виде четких отпечатков кроссовок на ткани сердце упало куда-то в желудок. Юбка же была выкинута на подоконник и перепачкана в чём-то белом, словно ей вытерли доску. Все учебные и письменные принадлежности были раскиданы по полу. Создалось ощущение, что мой портфель попросту взорвался или самостоятельно выплюнул всё содержимое. Боль в боку стала совсем незначительной, вместо неё к горлу подполз тяжёлый и мерзкий ком отчаяния, который не удавалось проглотить. Одноклассницы, увидев меня, резко замолчали и начали переглядываться, пытаясь подавить смешки.       — Что тут произошло?! — возмутилась у меня за спиной Полина.       Я подняла взгляд на девочек, и тут они не выдержали и начали громко смеяться. Видимо, моё раскрасневшееся лицо с растерянным видом их очень сильно позабавило. В одно мгновение всё недовольство, усталость и те крупицы приятных впечатлений от игры в баскетбол с мальчиками куда-то пропали. Исчезли. Утекли, как вода в трубопровод. Я вдруг почувствовала себя девочкой из моей старой школы — Люлей. Тем бесцельно шатающимся по коридорам и кабинетам призраком, который ежедневно подвергался издевательствам. Меня передёрнуло от того, насколько смех одноклассниц был похож на смех тех девочек, которые травили Люлю за каждый её шаг и движение.       — Вы испортили чужие вещи! — Полина шагнула вперед, подбоченилась и теперь прикрывала меня спиной от насмехающихся взглядов одноклассниц. А я же до сих пор стояла в оцепенении, не зная что делать. С Бабуриным разобраться было легко — просто пригрозила братом, а там и сам Пятифан встал на мою защиту, боясь получить от Мишки; от Кати и неудобств толком не было — так, небольшие сплетни за спиной про меня и Никиту, по какой причине я переехала в посёлок и остальные бредни, на которые я просто закрывала глаза. Но ни Семён, ни Смирнова не портили мои вещи и не зажимали толпой в такой маленькой раздевалке. В этот раз весь гнев, вся их ярость были направлены только на меня. И я боюсь, что в скором времени это непринятие будет направленно ещё и на Морозову — чтобы неповадно было защищать меня.       — А с чего ты взяла, что это были мы? — недовольно протянула одна из девочек, бывших подпевал Кати — Надя Черёмухина. После того, как стало известно об убийстве Смирновой, она переняла титул «Главной гадюки» и теперь резво заправляла одноклассницами. Катя хоть и была ужасной сплетницей и ябедой, которая сразу в случае чего бежала жаловаться своей маме, но всё же она была умной. А вот Надя была дурой, которая ещё при живой подруге разносила про неё гадости и завидовала.       — Мы сами только что сюда пришли! — поддержала подругу вторая бывшая подпевала — Кристина Бойко. Она говорила это с такой невозмутимостью, что если бы не наглая, издевающаяся улыбка на её губах, то я бы смогла в это поверить. А вот Полина, кажется, не собиралась верить девочкам ни на секунду.       Морозова продолжала ругаться, яростно размахивала руками и всячески пыталась то ли просто уличить их в обмане, то ли призвать к совести. Впрочем, безрезультатно. Я сжала кулаки и почувствовала, как ногти впились в кожу ладони — это вывело меня из оцепенения. Не стоило даже пытаться выяснить у них за что я заслужила такую выходку. Надеюсь, что следующими выпотрошат именно их. Пусть Хозяин развесит их кишки по деревьям, как гирлянды на ёлки.       В коридоре пронзительно прозвенел звонок, оповещающий учеников о начале урока. Одноклассницы поспешили выйти из раздевалки, пока не пришел физрук. Я прикусила кончик языка, раздумывая, что делать дальше. Я быстро подобрала свои вещи и рассмотрела их на повреждения, но кроме грязи, которую можно было просто оттереть рукой, и нескольких складок ничего не было. Полина несколько секунд сверлила взглядом мой затылок, а после глубоко вздохнула и принялась подбирать с пола тетради и учебники. Это всё напомнило мне ситуацию, когда после стычки с Бабуриным, Морозова собирала мои карандаши по всему классу. В коридоре послышались шаркающие шаги и недовольное бурчание Сергея Николаевича. Я быстро запихнула мятые вещи в рюкзак и сверху кинула протянутые мне Полиной учебники и тетради.       Физрук выгнал нас из комнаты и несколько раз повернул ключ в старом замке. Неужели эти стервы успели растрепать все мои вещи всего за пару минут? Во время урока раздевалки всегда закрыты, так что у девочек не было и шанса попасть туда внутрь на физкультуре. Неужели действовали командой? Какие умницы…       — И мы всё так оставим? — шепотом спросила у меня Полина, пока мы поднимались на второй этаж. Я отвлеклась от своих мыслей и удивлённо посмотрела на подругу. «Мы»?       При тёмном лестничном свете, глаза Морозовой показались мне серыми, как картинка в старых кинофильмах, и я поспешила отвернуться от неё. Как-будто я могла таким образом спрятаться. В грудную клетку словно засунули большой воздушный шарик и теперь с издёвкой дёргали за верёвочку. Было неприятно, обидно и больно от поступка одноклассниц. Действительно, чем я заслужила такое? Я не помнила, чтобы вообще хоть раз разговаривала с ними, не то что успела как-то насолить. Появилась неприятная мысль о том, чтобы вернуться в Москву — всего на секунду, но этого с лихвой хватило для того, чтобы окончательно выбить из меня дух. Весь этот месяц меня задевало то, что я не смогла наладить с ребятами дружеских отношений, но я думала, что это рассосётся, что к концу года я смогу стать неотъемлемой частью шестого «В» класса. В носу запершило и я быстро принялась растирать его.       Полина, так и не дождавшись моего ответа, аккуратно взяла меня за ладонь и потянула в спортивный зал. Одноклассники разделились на небольшие группы — кто-то болтал на скамейках, кто-то пинал валяющиеся по полу мячи, кто-то прятался от этих самых мячей. Наши с Морозовой балбесы пытались залезть на верхушку щитка, об который ещё пятнадцать минут назад неудачно отскочил брошенный мною спортивный снаряд. Место для всех не хватало, поэтому Бяша, привыкший всегда уступать, стоял на металлической балке позади Ромы и Антона, и в один голос с Пятифаном подначивал Тошу забраться выше.       — Лезь, лезь, лезь, лезь! — требовали мальчишки с глупыми улыбками на лицах.       Мы с Полиной уселись на скамейку в паре метров от приятелей, и я облокотилась об стену, у которой в нескольких местах облупилась краска. Хотелось то ли расплакаться, то ли протащить этих тварей лицом по асфальту. То неприятное копошение в черепной коробке, которое я несколько недель списывала на недосыпание, вдруг усилилось. Ещё немного и копошение могло превратиться в жужжание, в вибрирование, словно у меня в голове жил рой насекомых. Я запустила ладонь в затылок и аккуратно помассировала кожу головы.       Неожиданно в стену врезался волейбольный мяч — один из тех, что пинали одноклассники. Снаряд прилетел всего в паре сантиметров от Морозовой — девочка дёрнулась в бок, вовремя заметив летящий мячик. Из-за удара от стены отвалилось несколько кусочков краски, а с верхней части обсыпалась штукатурка прямо нам на головы. Напротив нас раздался громкий смех — это Надя вместе со своими подругами глумилась теперь уже над Полиной. Один из одноклассников, видимо, который и пнул мяч, усмехнулся, не спеша приносить извинения, и ловко перехватил отлетевший с нашей стороны снаряд. Кажется, он не специально пинал в нашу сторону, но всё равно это не могло его спасти. Если у меня в защитниках был Миша, пусть он и не мог помочь мне в этом конфликте с одноклассницами, то у Полины был уже цепной пёс, который бросался на всех, кто смел приблизиться к предмету его воздыхания. Ромка пронзительно свистнул и спокойно спрыгнул с металлических перекладин, на которых держался щиток с кольцом. Бяша спустился следом, показательно разминая кулаки — он делал так каждый раз, когда намечалась потасовка, но, если быть честной, я ни разу не видела, чтобы бурятёнок их использовал. На моей памяти он только один раз пытался запинать ногами Бабурина.       — Э-э-э, — нагло протянул Бяшка, — стопэ, на!       — Слышь, Акробат! — громко и чётко окликнул мальчика Пятифан. — Ты чё, в бельма долбишься?!       — Да ладно тебе, Ромка, — нервно усмехнулся одноклассник, отступая на шаг, — я же даже Морозову не заде…       — Я тебя предупреждал, чтобы ты со своей бездорожью завязывал?! — грубо перебил его приятель. — Предупреждал, что я тебе за такие выходки по печени пропишу?!       — Не…       — Гончаров, ты не только в глаза, но и в уши долбишься? — влез в конфликт Бяшка. — Не слышишь, что тебе люди говорят? Так мы те ща всё разжуём!       — П-пацаны, я же не специально! — поспешил оправдаться одноклассник. Никто не вмешивался — ученики опять затихли и с садистским удовольствием наблюдали за расправой мальчика. Это напоминало мне ребят из моего двора в Москве, которые частенько развлекали себя тем, что подносили зажжённые спички к беспомощным и жалким насекомым. — Я не хотел!       — За косяк тогда свой отвечай! — Ромка медленно приблизился к Гончарову и схватил его за плечо. Мальчик, как безвольная кукла, дёрнулся под рукой Пятифана и покорно повернулся в нашу с Полиной сторону. — Иди перед тёлками извиняйся! Или я, бля, втолкую тебе, где твоё место, чмошник!       — Рома, Ваня же даже по Полине не попал, — подала голос одна из одноклассниц Василиса Мамашева. У девочки были проблемы с речью — она противно картавила и вместо «р» произносила нечто похожее на «г». В отличии от Бяшки, который шепелявил только из-за того, что у него не хватало парочки зубов, слушать Василису было неприятно и сложно. — Типа чё к нему тогда лезть? Скрипка сама виновата — на уроках заниматься надо, а не протирать жопой скамейки.       Одноклассницы с довольными улыбками переглянулись между собой и кинули нам с Полиной красноречивые взгляды. Завистливые мрази. Во мне начали закипать злость, негодование и чувство несправедливости. Сами нихрена на физкультуре не делают, мальчишек с мячами от себя в другой конец зала гоняют, а пасть всё равно свою раскрывают. Уже второй раз за пятнадцать минут я вспомнила школу в Москве — мои бывшие одноклассницы не были дружны, но подобные неприятные ситуации можно пересчитать по пальцам одной руки. Мой взгляд скользнул по полу и наткнулся на баскетбольный мяч в метре от меня, которым мы с приятелями играли на прошлом уроке.       — Гончаров, я тебе сто раз повторять должен?! — проигнорировал девочку Ромка и подтолкнул Ваню к нам. Мальчик неуклюже запнулся, но удержался на ногах и поднял на нас свои серые глаза.       — Ало, Пятифан, я кому говорю! Хватит! — вновь попыталась влезть Василиса и даже немного наклонилась вперёд. Её явно напрягало то, что хулиган не обратил на неё должного внимания.       — Мамашева, рот закрой, не с тобой разговариваю, — даже не взглянув в сторону одноклассницы, грубо кинул Ромка. — Акробат, ещё долго кота за яйца тянуть будем?!       — Точно-точно, — хмыкнул рядом Бяша, — ща дотянешь и домой без штанов пойдёшь, на!       Ваня оглянулся назад и посмотрел на остальных мальчишек, ожидая от них поддержки. Даже на Антона посмотрел, который всё это время сидел наверху на металлической перекладине, держащей щит и кольцо. По его щекам начали расцветать красные стыдливые пятна. Не найдя поддержки, Гончаров увёл глаза в угол.       — Это… девчат… — начал мальчик. Полина замялась и начала заламывать пальцы. Быть честной, то мне тоже было неловко — одноклассник действительно не ставил цели пнуть это несчастный мяч в нашу сторону. — Простите меня, пожалуйста…       — Всё нормально! — остановила поток извинений Морозова и мило улыбнулась. — Ты нас даже не задел! Просто в следующий раз будь осторожнее.       Пятифан недовольно нахмурился, когда Гончаров улыбнулся девочке в ответ и сильно хлопнул его по спине своей широкой ладонью. Если бы Ваня не покачнулся, то можно было бы подумать, что это такой дружеский жест.       — Ну давай, Акробат, гуляй, — буркнул Рома. Под его угрожающим взглядом Ваня быстро ретировался в другой конец зала. Пятифан несколько секунд смотрел ему вслед, а после двинулся в нашу сторону. — Чё, Звёздочка, будешь со своим суженным отыгрываться?       Ответить мне не дала Полина. Подруга быстро вскочила со скамейки и под наши с Бяшкой и Антоном удивленные взгляды схватила Рому за руку и потащила в другой конец зала. С такого расстояния мы не могли расслышать их разговор, но девочка была чем-то обеспокоена.       — О-пач-ки, — отчеканил Бяшка рядом со мной и довольный засунул ладони в карманы, — а чё это у нас за шуры-муры, на?       — Самой интересно… — ответила я, проследив за тем, как Морозова всплеснула руками.       — Слышь, может пока в «Козла» раскинем? — предложил бурятёнок.       — Давай, — легко согласилась я и встала на ноги. Я махнула Антону, привлекая его внимание, — Тоша, слезай оттуда! А то не дай бог мы в тебя с Бяшкой попадём!       Одноклассницы вновь разразились громким смехом, больше похожим на гоготание чаек. Я стушевалась, вспоминая вывернутый рюкзак и испорченную одежду. Приятель, кажется, не заметил ни смеха, ни моей заминки и что-то крикнул Антону, который аккуратно, в отличии от хулиганов, спускался на пол.       — Да этой ебанутой только с этим чуркой и общаться! — неожиданно громко выкрикнула Черёмухина, привлекая наше внимание.       Бяшина улыбка померкла, но он не стал как-то отвечать или оборачиваться. Даже Смирнова не пала до подобных оскорблений! Мой взгляд вновь наткнулся на мяч. Тяжёлый.       Пока девочки перемывали кости мне и бурятёнку, я подошла к спортивному снаряду и слегка толкнула его ногой. Мне много раз прилетало по лицу мячами: и футбольными, и волейбольными, и детскими резиновыми, но самым болезненным было столкновение с баскетбольным. По рукам побежали мурашки от воспоминаний прошлого года о разбитом носе — на уроке физкультуры неудачно приняла пас. Девочки вновь засмеялись. Я сделала шаг назад и со всей имеющейся у меня силой пнула несчастный мяч. Расчёт был отличным, да и попробуй промахнуться, когда эти сплетницы находятся всего в нескольких метрах. Спортивный снаряд угодил точно в голову Черёмухиной. В гробовой тишине зала мячик звонко отскочил на пол. Хорошо, что Сергея Николаевича не было на уроке — мужчина, закрыв за нами раздевалки, предупредил, что будет отсутствовать половину занятия из-за учительского собрания. Наверняка весь педагогический состав сейчас проверяют и допрашивают из-за убитой Смирновой.       Надя протяжно застонала и тут же прикрыла лицо руками, а её подружки переводили шокированные взгляды то на меня, то на девочку. Я поздно поняла, что улыбаюсь. Улыбаюсь тем же злобным и издевательским оскалом, что и в тот день, когда Бабурина избивали Ромка с Бяшей. Среди одноклассников раздалось протяжное «о-о-о-о». Пусть на секунду и стало приятно от осознания того, что у Черёмухиной как минимум должна остаться неплохая шишка на лбу, но ликование перекрыло мерзкое щемящие чувство: этого не хватит, чтобы перекрыть испачканные и мятые вещи, издёвки над Полиной и оскорбление Бяшки.       — Ты…! — первая отошла от шока Бойко, которая из всей этой компании была самая сообразительная. Одноклассница выглядела так, словно я убила Надю, а не пнула в неё мяч. — Да ты конченная дура!       Сплетницы засуетились над подругой: пытались уговорить её оторвать ладони от лица, успокаивали и осыпали меня оскорблениями. Думаю, что «ебанутая» ещё долго будет преследовать меня, но это того стоило. Подбивало сделать ещё какую-нибудь гадость одноклассницам.       — Девочки, на физре заниматься надо, а не жопой скамейки протирать! — неожиданно пришёл мне на помощь Антон, встав за спиной. Я коротко взглянула на него — приятель ехидно скалился, а линзы его очков сверкали в свете огромных ламп. Бяшка присвистнул и довольно хмыкнул.       Сплетницы вспыхнули: вот-вот и их глаза из орбит вылезут от возмущения. Кто-то из них пообещал рассказать всё учителю и директору, и что у меня будут проблемы, если Черёмухина сломала нос. Я только фыркнула на эти угрозы — не Олег Блохин я, чтобы нанести сильные повреждения своим ударом. Девочки подхватили плачущую Надю под локти и вывели из зала. В медпункт, наверное.       — А я уж думал, что ты в терпилы записалась! — раздался довольный голос Ромы со стороны. Полина тоже выглядела радостной. Общество хулиганов на нас плохо влияет — мы уже начинаем радоваться тому, что кому-то плохо. — За такие выходки можно было бы и за волосы оттаскать… Мы с Тохой и Бяшкой словесно бы поддержали!       Я нахмурила брови и вопросительно посмотрела на подругу. Неужели она рассказала о случившемся в раздевалке Ромке?       — Я просто поинтересовалась, что можно сделать в такой ситуации, — потупив взгляд, оправдалась Полина. Мои щёки залились краской, и я стыдливо отвела глаза в угол. Было неприятно от того, что кто-то из приятелей, помимо Морозовой, узнал о том, что я так позорно смирилась с издевательствами.       Но Пятифан не спешил глумиться из-за этого и даже не спешил рассказывать всё своим друзьям — Антону и Бяше, — которые не понимали почему я пнула мяч в Надю, и о чём сейчас вообще идёт разговор. Пусть было и стыдно перед Ромой, но с другой стороны это давало возможность расквитаться с одноклассницами — у него опыта в разборках было явно больше моего. Но и у меня появилась одна пакостная мысль.       — Ром… а есть какой-нибудь способ открыть раздевалки? — тихо спросила я, сложив руки на груди. Ромка довольно хмыкнул.       — Да, есть парочка, — я не смотрела на лицо мальчика, но могла представить, как он хищно скалится, — а чё такое? Неужели наша Звёздочка решила взломом заняться?       Вопрос был риторическим, и я не стала на него отвечать.       — Братка, прикроешь если что перед Николаичем? — спросил Пятифан у Бяши.       — Да без бэ, Ромыч! — пообещал мальчик и для убедительности кивнул несколько раз.       — Пошли, — хулиган махнул головой в сторону дверей зала и, не дождавшись моего ответа, первым двинулся к выходу. Я засеменила следом, с опаской оглядываясь на остальных одноклассников, которые после ухода Черёмухиной потеряли ко мне интерес и продолжали заниматься своими делами.       Мы вышли в безлюдный коридор и направились к лестницам. Я ожидала, что Рома поделится своими планами, но мальчик молча спускался на первый этаж, засунув руки в карманы спортивных штанов. Где-то внутри голос разума уже не просто твердил, а кричал и требовал вернуться на урок и не делать гадости одноклассницам, но его заглушал какой-то новый и злобный шёпот, который предлагал отомстить обидчикам. Этот тон был притягательным и манящим, звучал как спасение. И я ему поддалась — смиренно следовала за Пятифаном, хотя сама ежедневно порицала его за такие выходки. Это и есть лицемерие?       Когда мы спустились вниз, Ромка сказал мне ждать его возле раздевалок, а сам скрылся за углом коридора. Я начала волноваться, словно мы собирались ограбить Центральный банк. Мишка бы такое состояние не одобрил — заставил бы взять себя в руки, чётко провернуть дело, а после бы надавал подзатыльников за то, что распустила нюни. А ещё претила мысль, что папа бы не одобрил такое поведение и, будь он жив и узнай об этом, то хорошенько бы отчитал. Накрутить себя ещё больше не дал Пятифан — он бесшумно появился в конце коридора через несколько минут. Подойдя ко мне, он пару секунд всматривался в мои глаза, а после достал из кармана спортивок самую обычную алюминиевую ложку из столовой.       — И что это? — спросила я, не до конца понимая для чего нам нужен столовый прибор. Может Рома просто решил подшутить и вовсе не собирался мне помогать?       — Вскрыть раздевалки, как два пальца обоссать — весло в зазор вставляешь, тормоз подсекаешь и — щёлк! — раздевалка открыта. Мы с Бяшей наловчились их даже закрывать обратно, правда с этим повозиться придётся. Нас, кстати, Туз этому научил, — похвастался Ромка своими навыками.       — Круто, — скептически протянула я, не особо веря в то, что обыкновенной ложкой можно что-то отпереть. — Покажешь?       — Сама давай, — приятель впихнул мне в руки столовый прибор. — Зачем тебе вообще раздевалки нужны? Дождись, пока шалашовки вернутся, да ещё пару раз так же шваркни им по торцу.       — Мало, — поморщилась я, покрутив ложку, — они мне вещи испортили, так что я им также поднагадить хочу. Око за око, зуб за зуб.       — Мы с Бяшей на тебя плохо влияем, — усмехнулся Рома и облокотился плечом об стену. — Ладно, юный мститель, начинай на гитаре играть, а я пока на стрёме постою.       Я несколько секунд сверлила взглядом столовый прибор, но всё же глубоко выдохнула и сунула рукоять в щель между дверью и стеной. Алюминий наткнулся на замок, и я немного повернула ложку, чтобы найти то самое положение, через которое можно открыть дверь. Для меня подобные занятия были в новинку — я думала, что для взлома нужны невидимки или специальные отмычки, как в кино.       — Раз пошли на дело: я и моя Лена, — протянул Рома, с насмешкой в глазах наблюдая за моими неудачными попытками открыть дверь. — Леночка сработала ключи!       Ложка выскочила из моей ладони и с громким лязгом упала на пол. Я бегло оглянулась на лестницу, боясь, что сейчас меня поймают на горяченьком. Но на ступеньках никого не было, в коридорах по-прежнему была тишина, а Рома со спокойствием удава поднял упавшую ложку и протянул обратно.       — Речь держала баба — звали её Ленка. Девица сияла красотой, — напевал мальчик. Я выхватила столовый прибор и с ещё большим усердием просунула его в небольшую щель.       Замок не хотел поддаваться на мои нехитрые манипуляции, а терпение уже было на исходе. И этот Высоцкий своим присутствием совсем не помогал. Лучше бы я Бяшу попросила помочь, и то толку больше бы вышло.       — Ты сегодня свой рот закроешь? — строго сказала я и воровато оглянулась. — Вместо того, чтобы языком чесать, помог бы лучше!       — Воры её знали, воры ей гордились — продолжая свою шарманку, Пятифан подошел к двери и налег на ручку, одновременно с этим отбирая у меня ложку. Спустя секунду раздался тихий щелчок. — Она вела всю шайку за собой! Учись, Звездулька! Это тебе не в октябрятах «Мурзилку» читать.       — Ну куда уж мне, — закатив глаза, произнесла я и открыла дверь раздевалки.       В комнате, помимо двух скамеек, вбитых в стену крючков для одежды и огромного окна, была ещё небольшая каморка с туалетом и раковиной. Никто не пользовался ими по назначению, да и даже дверь мы старались не открывать из-за тошнотворного запаха. Голос разума в голове становился всё тише. Я зашла в раздевалку, сверля взглядом рюкзаки одноклассниц. Ромка двигался следом, с интересом рассматривая комнату.       — Чё бы ты не собиралась сделать, советую начинать побыстрее, — хмыкнул Пятифан. Мальчик облокотился на стену и сложил руки на груди. — Бяша, конечно, обещал нас прикрыть, но, боюсь, Николаич недолго будет его бредни слушать.       Я кивнула и остановилась возле скамьи. Ладони вспотели от волнения. Неужели я действительно опущусь до уровня девочек? Но я же должна им отомстить!       Встряхнув головой, я прогнала сомнения и уверенно потянула за бегунок молнии рюкзака Бойко. Вещи были скомканы и засунуты в отдельный мешок. Рука скользнула внутрь портфеля, потянулась к одежде. Нет. Я отдёрнула ладонь. Не стоит портить им одежду. Я вытащила несколько тетрадей из рюкзака и повторила те же действия с портфелями Черёмухиной и Мамашевой. В общей сложности в моих руках оказалось около десяти тетрадей. Задержав дыхание, я открыла дверь в уборную и быстро, не дав себе передумать, выкинула вещи в туалет. Страницы стремительно намокли в мутной и желтоватой воде, а чернила начали расплываться по бумаге. Я нажала на кнопку слива. Туалет засорился.       — И это всё? — недовольно протянул Ромка. — М-да, Тузова, тебе до твоего брата как до луны пешком.       — Какие мои годы, — пожала плечами я и направилась к выходу из раздевалок. — Закроешь?       — Я думал, что ты им там блузки порвёшь, — продолжал тянуть Пятифан, а я удивлённо вскинула брови, — или хотя бы юбки их стрёмные в парашу затолкаешь! Ленок, это же вообще не серьёзно! Давай я им хотя бы в рюкзаки нассу!       — Да пошли уже, — недовольно цокнула я, хватая мальчика за локоть. — Этого более чем достаточно — они мои вещи просто испачкали!       — Какая же ты зануда! — буркнул Рома, смиренно следуя за мной. — Бля буду, это у вас с Антоном мозги так из-за линз пухнут.       Я не стала отвечать. Пятифан достал из кармана ложку и начал ковыряться рукояткой в замке. Ему хватило секунд пятнадцать, чтобы закрыть дверь и дёрнуть за ручку, чтобы проверить. Я не удивлюсь, если в будущем Ромка пойдёт по воровской и станет каким-нибудь домушником — с такими ловкими руками только замки и вскрывать.       — Шагай в зал, а я пока весло в столовую закину — тётя Зоя половником отпиздит, если своих ложек не досчитается, — сказал мне приятель. Я кивнула и направилась к лестницам, боясь, что Сергей Николаевич уже вернулся на урок. — И это… — неожиданно раздался голос Пятифана за спиной, и я остановилась, — молодец, что не затерпела. С такими гадюками только так и надо.       Я улыбнулась и кивнула. Было действительно приятно слышать такие слова от Ромки.       Учитель вернулся на урок только за десять минут до конца, а Черёмухина со своими подружками пришла через пять минут после меня. На её лбу красовалась яркая красная шишка, которую она стыдливо пыталась прикрыть чёлкой. Мы с мальчишками вновь взялись играть в баскетбол, и к концу физкультуры счёт был равным. Пятифан долго возмущался и требовал закрепить победу за ним и Бяшкой, ведь последний закинутый мяч был за хулиганами, но я стойко стояла на своём: либо продолжаем играть на следующем уроке, либо сходимся на ничьей.       В конце урока я рассказала Полине о нашей с Пятифаном выходке, а девочка, к большому удивлению, радостно сказала: «Так им и надо!». В раздевалку мы чуть ли не забежали самыми первыми, схватили свои рюкзаки и так же быстро покинули комнаты, чтобы одноклассницы не успели понять в чём дело. У меня не было запасной юбки и блузки, чтобы переодеться, а Морозова просто решила меня поддержать и остаться в футболке и спортивных штанах. Мы с девочкой, как обычно, расположились за последней партой в пустом кабинете. Я настороженно поглядывала на часы, ожидая прихода одноклассниц. Не было уверенности, что эти дуры сразу заметят пропажу тетрадей, но вдруг кто-то из них заметит что-то неладное? И тогда уж точно скандала не избежать… Если вызовут кого-то из взрослых в школу, то, конечно, лучше будет, если придёт дедушка — тогда точно никакого наказания не будет!       Я резко выпрямила спину и насторожилась, когда дверь, чуть не слетев с петель, открылась. Но мои волнения были напрасны — спустя секунду в класс вошли Вася, Миша и Никита. Парни громко разговаривали и толкались.       — Тузик, здорова! — улыбнулся Иванов, взмахнув рукой в воздухе. На его скуле красовался яркий фиолетовый синяк, а нижняя губа была разбита. У всей троицы после последней драки были незначительные ссадины и царапины, но вот Васька выглядел хуже всех — у Мишки и Никиты хотя бы всё было заклеено пластырями и обработано.       — Чё, успели вас с девчонкой мёртвой закошмарить? — вместо приветствия сказал Мартынов и уселся на стул парты, стоящей передо мной. Мишка сел рядом, а Иванов приземлился на заднюю парту, положив локти мне на плечи и умостив подбородок на мою макушку.       — Сейчас собираются, — недовольно буркнула я, сделав неудачную попытку выбраться из роли подставки, — только без Тихонова. Говорят, что Терминатор мозги промывать будет.       — Ну и правильно — нечего тут мусору шастать. Заебал уже, — презрительно фыркнул Никита и растянулся на моей парте.       — А вы чего припёрлись-то? — с подозрением сощурив глаза, спросила я. — Натворили чего?       — А я не могу просто так сеструху навестить? — недовольно спросил Миша. Его лицо приняло преувеличенно-обиженный вид.       — Нет, — твёрдо сказала я, вызывая смешки со стороны парней и Полины.       — Ой, не бреши! — отмахнулся брат.       — Да хорош комедию ломать! — протянул у меня над головой Вася. — Говори и сваливаем. Перемена не резиновая, а нам ещё до ларька надо успеть сбегать!       — Лен, я сегодня поздно буду, — закатив глаза на заявление Иванова, наконец начал Мишка, — ты это… можешь за меня по дому всё сделать и картофан поставить вариться? Мать с работы придёт и с грибами нажарит.       — Опять? — недовольно и со стоном протянула я. — На прошлой неделе я и так за тебя два раза полы драила…       — Ну ты меня перед братками-то не позорь, — прервал меня брат, словив насмешливые взгляды друзей. — Завтра и послезавтра всё будет на мне! Бля буду!       — Тц, ладно, — буркнула я, сложив руки на груди.       К этому времени несколько одноклассников вернулись в класс и расположились на своих местах, кидая заинтересованные взгляды на нашу странную компанию. Мишка лучезарно улыбнулся, хлопнул по коленям и поднялся со стула. Вася потрепал меня по голове и, наконец, оторвал от меня руки.       — В долгу буду, — заверил брат и несильно потрепал меня за пухлую щёку. — Всё, давай, Ленка, до вечера! Кот сегодня у нас ночует! Будем поздно — мать предупреди, чтобы не переживала!       Не дав мне возразить, Миша и Вася быстро направились к выходу, оставив Никиту сидеть одного в компании меня и Полины. Мартынов усмехнулся, наблюдая позорный побег друзей, и лениво потянулся в карман своей зеленой ветровки. Спустя мгновение, на парте оказалась завёрнутая в салфетки ещё горячая сосиска в тесте. Парень молча поднялся со стула и показательно потянулся, привлекая внимание моих одноклассников и одноклассниц.       — Пока, Красивая, — Никита поправил одежду и игриво подмигнул Полине. — Обращайся… если что.       Мартынов лёгкой походкой вышел из кабинета, оставив после себя тишину и краснеющую после подмигивания Морозову. Я улыбнулась уходящей спине и потянулась к выпечке. Живот заурчал, напоминая о том, что столовую мы с подругой сегодня пропустили. Я разломала угощение на две части и большую протянула Полине.       — Будешь? — спросила я и откусила от своей половины небольшой кусочек. Девочка, с всё ещё пылающими щеками, согласно кивнула и переняла выпечку.       Мы в уютной тишине ели сосиску в тесте, не обращая внимания на взгляды одноклассников. Волнение от ожидания Нади и её подружек куда-то пропало — пусть приходят, пусть обвиняют… А где хоть какие-то доказательства, что это сделала я? Тетради испорчены только у этой тройки, у остальных двенадцати девочек из класса всё в порядке, так что это могут быть кто угодно! Я вытянула ноги под партой, переставая нервничать окончательно. Единственное, что под выпечку захотелось выпить чая.       После нудной лекции от обжэшника, которого ученики школы называли «Терминатор» из-за смешных солнцезащитных очков, которые он не снимал даже в помещении и носил круглый год, мы дружной толпой вывалились из здания. Хулиганы всё же согласились сходить на последний урок, узнав, что за посещаемостью лично проследит директор. Толпа состояла из меня, Антона, Бяши и Ромки. Полина сегодня оставалась после уроков на целых три часа — в школе через две недели планировали мероприятие, посвящённое какому-то непонятному празднику времён Советского Союза, и всех учеников, умеющих петь, играть на инструментах или просто согласных участвовать во внеурочной деятельности, собирали в актовом зале. Мы с мальчиками предлагали дождаться Морозову, но та вежливо отказалась и успокоила нас тем, что её после репетиции встретит дедушка. Когда мы вышли из школы, Ромка неожиданно предложил:       — Ленка, а пошли с нами по гаражам прыгать?       Я вновь приняла слова мальчика за несмешную шутку, поэтому покосилась на Бяшку и Тошу. Те остались невозмутимыми и терпеливо дожидались моего ответа.       — Это и было ваше «дельце»? — удивилась я, неловко поправляя бежевый шарф.       — А чё такого? — нахмурив брови, спросил Пятифан и потянулся к карману спортивок. Мы уже вышли с территории школы, поэтому хулиганы без опаски достали сигарету из пачки и зажигалку.       — Ожидала чего-то… более масштабного, что ли, — сказала я без капли насмешки в голосе и пожала плечами, выражая неуверенность. — А вы гаража не боитесь? Ну, того самого…       Все дружно оглянулись на Бяшку, но мальчик держался уверенно, в этот раз даже дрожать не начал.       — В том кооперативе мужики постоянно кучкуются — там единственный в посёлке автосервис, — объяснил Ромка, выпуская дым в сторону. — Да и мы разойдёмся до потёмок. Если ссыкуешь со своим Ромео через лес идти, то так и быть, мы с Бяшей вас проводим. Ну чё, ты в деле?       — А почему вы меня позвать решили? — решила уточнить я, склонив голову на бок.       — Так мы с тобой теперь кореша, — Пятифан улыбнулся, обнажая острые клыки. — Не, если не хочешь, то не иди — мы тебя с пацанами до дома проводим, а сами пойдём на гаражи.       Я поправила очки, обдумывая предложение. Пару лет назад Мишка с друзьями тоже развлекались тем, что прыгали по крышам гаражей, да и мальчишки из нашего двора в Москве тоже таким увлекались. Брат закончил прыгать после неудачного падения, во время которого сломал руку. Но самым страшным в той ситуации было то, как позже, уже дома после больницы, его за глупое поведение отчитали тётя Таня и дядя Лёша.       — Не знаю, я как-то никогда и не пробовала, — призналась я. Мальчишки одновременно удивились: их глаза округлились, брови театрально полезли под шапки, а у Бяшки на лоб. Даже Антон, который выглядел как самый настоящий ботаник, неверующе протянул: «Ты серьёзно, что ли?».       — Мда-а-а, Ленок, — таким тоном, словно я призналась ребятам в том, что не умела завязывать шнурки, протянул Бяшка, — надо навёрстывать! А то негоже за двенадцать лет ни разу по гаражам не попрыгать!       — Мне тринадцать, — поправила я, пряча ладони в карманы куртки.       — Ты ломаться долго собираешься? — спросил Ромка, не давая Бяше ответить. — Время же тратишь!       — Пошли, — неожиданно подал голос Тоша. Быть честной, то мне казалось, что Петрова заставляли идти хулиганы. — Там прикольно и народу много — мы туда с парнями уже несколько раз ходили.       — Пошли-пошли, — сделав недовольный голос, сказала я и прикрыла улыбку бежевым шарфом.       До гаражных кооперативов дошли быстро — они находились совсем близко к школе, даже до магазина пришлось бы идти дольше. На улице действительно было много людей: и обычных прохожих, спешащих на обед домой; и мужчин, которые собирались небольшими кучками и постоянно ходили друг к другу в гаражи; и пожилых женщин, которые сидели на скамейках возле своих домов и обсуждали соседей. Мы подошли к одной из металлических коробок, за которой была большая куча щебня, и я приготовилась слушать инструкции к дальнейшим действиям.       Мальчики быстро объяснили мне, что нужно делать, чтобы не свалиться с крыши. Во-первых: нужно аккуратно забраться на гараж через гору щебня; во-вторых: подтянуться, не зацепив за острый угол куртку; в-третьих: по крышам надо бегать пригнувшись, или была возможность «спалиться» прохожим, а тогда придётся в срочном порядке сбегать с кооператива; в-четвёртых: ни при каких обстоятельствах не наступать на правую часть крыши гаража какого-то дяди Юры, мол там металл прогнил и можно провалиться. Также приятели порекомендовали мне не прыгать на гараж Никиты Мартынова — тот, если узнает, мог надавать неплохих подзатыльников. Благо я знала, как выглядит коробка парня.       Забраться на крышу мне удалось только с помощью Тоши. Наверху было скользко, но протоптанные небольшие тропинки говорили о том, что местные мальчишки были здесь частыми гостями. В некоторых местах валялись бутылки и пачки от сигарет. Я на пробу сделала несколько шагов — подошва моих ботинок была не скользкой, поэтому, в отличии от того же Бяшки, который больше походил на овцу на льду, я могла свободно и спокойно передвигаться. Ромка дал мне время привыкнуть к высоте и дал несколько советов о том, как нужно прыгать. Пятифан сиганул первым — с разбега прыгнул на соседнюю крышу и ловко приземлился на обе ноги, проскользив пару сантиметров. Бяшка был второй, но, несмотря на неуклюжесть, тоже прыгнул достаточно удачно, Тоше потребовалось чуть больше времени на подготовку, но в конце концов он тоже разбежался и прыгнул, также приземляясь на обе ноги. Выглядело всё достаточно просто и легко — это прибавило мне уверенности и сил. Я поправила очки, отошла на пару шагов и с разбега подпрыгнула, поднимая в воздух хлопья снега и, когда мои ноги коснулись крыши гаража, я не удержалась на скользкой поверхности и упала на пятую точку, чудом успев сгруппироваться и не свалиться вниз на землю. Мальчики начали дружно ржать, пока я, обиженно сопя, самостоятельно поднималась на ноги.       По крышам мы носились около часа. Спустя несколько болезненных падений я наловчилась и теперь ловко перепрыгивала с гаража на гараж, и даже умудрялась вовремя пригибаться и избегать случайных прохожих. Мы даже попробовали побегать наперегонки, но из-за скользкой поверхности я смогла прийти к финишу третьей, оставив позади Бяшку, который перед последним прыжком упал. За временем следили с помощью часов на руке Ромки.       Когда настало время расходиться, Пятифан спрыгнул на уже знакомую гору из щебня и отошёл, давая мне место для приземления. Спустилась быстро и даже не упала. Бяша с Тошей оставались ещё наверху — мальчики решили устроить последнюю гонку на сегодня.       — Не пожалела? — с усмешкой спросил у меня хулиган, засовывая ладони с мозолями в карманы спортивок.       — Неа! — улыбнувшись во весь рот, я отрицательно помотала головой и принялась растирать заледеневшие руки.       — А Полинке, думаешь, понравится такое? — Ромка постарался сделать голос безэмоциональным, но лёгкая надежда всё же проскочила.       — Мне кажется, что она больше по другим развлечениям… — уклончиво, чтобы не обидеть, ответила я. — Хочешь, на концерт её сходим? Ей, наверное, приятно будет, если мы придём послушать.       — Да это само собой…        С крыши поочерёдно спрыгнули Тоша и Бяшка. Победу одержал Петров, поэтому он буквально светился он счастья, а вот бурятёнок обиженно насупился. Мы подхватили свои рюкзаки и направились к выходу из кооператива, громко смеясь и вспоминая наши неудачные сегодняшние падения. Так бы продолжалось достаточно долго, до того момента пока мы бы не разошлись по разным сторонам. Я замерла, услышав флейту.       По началу мне казалось, что музыка играет из какого-нибудь радиоприёмника — наверняка один из владельцев гаражей в тот момент крутил верньер древнего «Туриста», да и случайно попал на какой-нибудь концерт классической музыки. Но мелодия не заканчивалась, не сменялась на что-то более привычное для обычного жителя маленького посёлка. Она нарастала уже привычной волной, всё также не спеша приближаться к своей кульминации. Вся кровь отлила от моего лица, а руки затряслись — я стала похожа на Бяшку в моменты его приступов.       — Звёздочка, ты чего зависла? — первым заметил моё оцепенение Пятифан и остановился в паре шагов. — Пошли, а то темнеть скоро начнёт.       — Флейта, — лишь выдохнула я, чувствуя, как паника разливается вместе с кровью по венам и проникает в конечности. — Хозяин пришёл за нами.       Антона передёрнуло так, словно его только что ударило током. Бяша попытался целиком поместиться под своим капюшоном и, прислушавшись к мелодии, высоко и надрывно заблеял. Ромкино лицо тоже приняло испуганное выражение, а его рука машинально вытащила из кармана складной нож-бабочку. В стороне за гаражами раздался металлический лязг, а после по кооперативу раскатилось утробное животное рычание. В нос ударил мерзкий кислый запах, из-за чего к горлу подступил ком, который не получалось проглотить.       Мы, замерев как насекомые, которым угрожает опасность, неотрывно следили за небольшим темным закутком, откуда раздался грохот. Во мраке загорелись два глаза, и мы увидели голову мальчика, облачённую в маску волка из папье-маше. Первым не выдержал Бяшка — мальчик сорвался с места и побежал в сторону выхода из кооператива. Это послужило спусковым крючком для всех. Я вновь не сдержалась и заплакала из-за ужаса, который сковывал руки и ноги. Ромка неожиданно сжал мою ладонь и дёрнул вперёд, заставляя быстрее перебирать конечности. Флейта теперь играла с такой силой, что отдавалась болью в висках и затылке. Рычание Волчонка становилось всё громче, догоняло и угрожало сцапать и схватить. Утащить в чащу навсегда. Только ладонь Пятифана с жёсткими мозолями, да размытые силуэты приятелей казались мне спасательным кругом.       Покинув кооператив, мы пробежали ещё несколько десятков метров, боясь, что приспешник Хозяина леса всё ещё нас преследует. Дыхание сбилось так, как не сбивалось сегодня на баскетболе. Остановились мы только на крыльце магазина, возле которого толпились люди, ожидая его открытия после обеда. На дороге, ведущей к гаражам, никого не было. Только снег мягко падал с неба, засыпая наши следы.