Хватит убегать

Тридцать семь звонков в копилку и еще десятку туда же. Дон уже не пытается поддерживать беседу с абонентами, зная, что скорее тратит свое время и силы впустую. Сначала это было жестом вежливости, учтивости к клиентам, но быстро превратилось в утомляющую рутину, от которой он не преминул избавиться. Вытягивая руки вперед, он скрещивает пальцы и разминает суставы. Ох… как все затекло. Поднывающие мышцы приятно растягиваются и перекатываются под кожей, освобождают от многочасового оцепенения и возвращают толику бодрости. Правда ненадолго. Под глаза словно песка насыпали – веки кажутся горячими, тяжелыми, слизистая высыхает за считанные секунды, а его нижние конечности и вовсе онемели от сидения в одном положении. Стоило бы устроить себе небольшой перерыв, но его график все еще не завершен… оповещения о следующих клиентах, что находятся в режиме ожидания, наперебой сменяют другу друга на главном экране. Надо еще немного поднапрячься. Наушники аккуратно стягивают с головы. - На сегодня хватит. Безэмоционально оборачиваясь, Дон, кажется, не совсем понимает о чём речь. Вокруг стоящего перед ним брата царит какая-то своя атмосфера. Тени плывут на его лице и искажают серьезное выражение, которым он одаривает гениальную черепаху, цвет маски кажется неоновым, пропорции тела – странными… умник сомневается, точно ли все это происходит в реальности. Возможно сказывается недосып. Они продолжают смотреть друг на друга, не проронив ни слова, пока Рафаэль не принимает решение отодвинуть рабочее кресло в сторону. - Так, пора тебе завязывать с работой. - Что? – осознание приходит только когда свет монитора гаснет и уносит с собой все данные. – Что ты сделал? Раф, ты… ты вырубил питание?! Черт побери! Подорвавшись с места, Донателло молнией тянется к выключателю и, ожидая загрузки системы, хлопает по щекам, срочно приводя себя в чувства и заставляя мозги вновь функционировать. Как он мог попасться на эту уловку?! - Нельзя обесточивать технику, когда тебе вздумается! Если я потеряю связь с клиентами или произойдет сбой в системе, это может стоить мне работы! Ты понимаешь, что меня могут уволить за такие выходки?! Резкое отключение энергии обнулит всю информацию о рабочем времени и это будет полной катастрофой! - Меня не волнует, что тебе за это светит, но скажу, что будет, если ты не пойдешь спать. Давай, поднимай свою задницу, Донни-бой! - Я отправлюсь в постель, когда закончится моя смена! - программа грузит все активные данные и… боже, функция автосохранения уберегла нервные клетки Дона от полного уничтожения. Выдыхая, он измученно проводит ладонью по лицу и со стоном упирается в стол. - Ты же говорил, что собираешься на поверхность… - …это было несколько дней назад. В последний раз повторяю - заканчивай! - Пожалуйста, Раф, не мешай… Мне осталось всего несколько часов работы! Если хочешь облегчить мне жизнь, то займись чем-нибудь из списка, там найдется задание тебе по вкусу. Рафаэль недовольно водит желваками. Похоже до его брата так и не дошло, что это была вовсе не просьба. Несколько ночей подряд наблюдая за застывшей в одной позе черепахой, и без того его хрупкое терпение дало трещину, а теперь еще и выслушивая отговорки, он удерживал свое негодование нарочито медленно опущенной ладонью на оливковый затылок. Сжимая пальцы, нагибается ближе к скрытому лицу, так, чтобы его голос был слышен исключительно одному, крайне самоуверенному в своей безнаказанности парню. - Тебе стоило подумать о последствиях до того, как решиться взять несколько смен подряд. А сейчас ты пойдешь в свою комнату и вырубишься до самого утра, пока я представляю, что этого разговора не было. Темперамент не видел ничего зазорного в том, чтобы использовать повелительный тон своего голоса, если это приносит результат. Суровый, глубокий и не принимающий никаких оправданий, он мог умело применять его даже против «своих», полностью отдавая себе отчет в личных убеждениях и ожидая послушания. Не один раз это и вправду помогало, поэтому даже вздрогнувшую под его рукой голову, он готов списать на безусловный рефлекс. - Не получится… - о да, его слова определенно возымели успех. Сдавленный шепот Донателло еле доносится до ушей, но, запрокидывая голову, он продолжает более четко. Упрямо всматриваясь в золотые глаза. -  Для работодателей нужна веская причина, чтобы выйти из сети, не завершив работу. - Скажешь, что в квартале произошло непредвиденное замыкание. Я могу тебе это обеспечить. - Создашь аварийную ситуацию на пол города только чтобы свести с меня подозрения? Желание принять вызов младшего брата подбивало горячую голову лишний раз ухватиться за любую часть тела и поволочь того в сторону комнаты, в то время как сам обладатель фиолетовой маски безуспешно гасил внутри возникшее предвкушение от возможности специально потянуть время и еще раз услышать тот самый голос. - «Все к вашим услугам, сэр»! Но как бы им ни хотелось, а сделать нечто подобное никто так и не решился. … Постельное белье приятно холодит кожу и, бодая головой подушку, Донателло с удовольствием заворачивается в него и на какое-то время теряется в прострации. Сухость перестает обжигать его глаза, шорохи исчезают и лишь вдалеке, где-то на задворках слышатся удаляющиеся шаги. Дверь тихим скрежетом проходит по полу. Теперь он точно один. Убедившись, что соединение сети прервалось корректно, он под тщательным надзором выключил аппаратуру и добрался до своей кровати, уже по пути замечая, как с каждым подъемом по ступеням его голова снова тяжелеет. «Доработать график… надо… переписать данные и отправить отчет». Виски сдавливало с обеих сторон, что явно не приносило удовольствия. Подсознательно он понимал, что сон был крайне необходим его телу и сознанию, однако признаться себе, а тем более кому-либо в собственной слабости все еще вызывало противоречия. Даже если его внешний вид кричит об этом, сложно забыть старые привычки… «…оплатить счета и… проанализировать расходы». …вредные, изнуряющие привычки, которые загоняют его в тупик. Фрагментами вспоминая разговор в квартире Эйприл, следовало согласиться, что местами он глупо себя вел по отношению к другим. За него волновались… а некто пытался облегчить ношу и надавать тумаков за самоистязание. Легкая улыбка накрывает его губы. Но ведь он пошел на компромисс, когда согласился с наставлениями и лег в постель, как его и просили. Значит все меняется, они оба готовы идти навстречу друг другу. Все хорошо… а делами можно заняться и завтра. Пирип… Пустота вокруг всколыхнулась. Что это был за звук? Пирип… Разлепляя глаза, Дон кое-как поворачивается и невидящим взглядом обводит ноутбук на столе. Прямо какое-то дежавю. Похоже на звук оповещения. Странно, кто в такое время мог написать ему? Эйприл… или Кейси? Вдруг это что-то важное? Нет, будь это срочное дело они бы связались с ним по Ч-фону, но все же… Проснувшееся любопытство пробуждало от сонной пелены и вновь приводило в движение захрясшие шестеренки в его голове. «Надо проверить». Соскребая себя с постели, Донателло подходит к столу и открывает ноутбук. В нижней ячейке браузера мигает индикатор непрочитанного сообщения. Точно, он же подключил синхронизацию рабочих запросов со своим ноутбуком! Отключение главного блока автоматически перенаправило сигнал ко второму компьютеру и сейчас… он может закончить работу. Вот оно, его яблоко раздора. Дон оглядывается на закрытую дверь и сглатывает. Ну, ничего же страшного не случиться, если он уделит этому пару секунд, верно? Если не втягиваться в процесс надолго, то вероятность того, что что-то пойдёт не так, приравнивается к нулю, да и Рафаэль, наверняка, уже выбрался в город. Так почему бы не позволить себе маленькую слабость. Гений открывает чат с пользователем и быстро прочитывает запрос. Как он и думал – ничего серьезного. Командная строка быстро заполняется ip-адресом и вот уже выполняется проверка типа соединения. Экран быстро высвечивает пункты протокола с обнаруженными ошибками и, правя код вручную, фиолетовая черепаха по привычке усаживается на стул. Пальцы парят над клавиатурой, ему даже не нужно смотреть на свои руки, чтобы правильно вбить очередную комбинацию – все отточено до автоматизма. Наверное, отбери у него голос и зрение, он все равно смог бы общаться со всеми посредством программ, полагаясь только на свою мышечную память. А вообще такими темпами его организм вполне может ему это устро... Дверь комнаты с грохотом отъезжает в сторону, что заставляет умника сжаться на месте. «О, черт…» Рафаэль стоит в проходе и громко дышит, пока его взгляд лихорадочно прыгает с пустой кровати на испуганную черепаху, затем на включенный ноутбук и обратно. Дон готов поклясться, что верхняя губа разгневанного брата дернулась от раздражения - скулы заметно выступают на лице, будто его заставили прожевать ложку, а кадык резко дергается от сглатываемой слюны. Это плохо, очень плохо… - Я… всего на минуту! – не успевая объясниться, он впечатывается в стену, когда сорвиголова решительно пересекает комнату и хватает его под руки. Рванув гения на себя, Рафаэль не без труда тянет подальше от ноутбука сопротивляющееся тело, выслушивая возмущенный шепот и ускоренно проходя пустой балкон. – Клянусь, я… я просто не мог… - …заснуть?! Ты даже не пытался! - Там было всего одно «входящее», я бы успел управиться… И прекрати дергать меня, я не барышня в беде, чтобы таскать меня на руках! Услужливо открытые ворота соседней комнаты пропустили двоих черепах внутрь и больше не церемонясь, Раф скидывает брата в гамак, практически сразу возвращаясь обратно, чтобы закрыть дверь. Дону хватило бы и пары секунд встать на ноги ради возможности выпутаться из столь паршивой ситуации, но покачивающийся из стороны в сторону гамак все равно неминуемо возвращал его обратно. Зараза! Как будто заодно работает со своим хозяином! Ткань сворачивается вокруг, и умник проседает внутрь, тут же чувствуя чужое приближение. - О, я учту твои пожелания, как только ты заткнешь свой рот и выполнишь обещанное! Ты должен быть в постели! - А ты разъезжать по городу в поисках плохих парней! Тебя вообще не должно было быть дома. - Сегодня плохим парням объявлен выходной, так что к твоему сожалению, я прослежу, чтобы ни одно «входящее» больше тебя не побеспокоило, - веревка вновь заскользила по крепежам. Этот гамак был рассчитан на одну черепаху, но Раф, иногда засыпающий со штангами в руках, мог только надеяться, что тот выдержит их двоих, ведь отпускать Дона он не собирался. Перехватив взметнувшиеся к нему руки, он забирается сверху и переносит вес на противоположную сторону, восстанавливая пошатанное братом равновесие. – И сделай одолжение – избавь меня от своей сонливой физиономии! - Раф, он не выдержит нас двоих! Слезь сейчас же! - Выдержит, если ты угомонишься! Послышался треск. Это заставило обоих резко вздохнуть. И замереть на месте. Секунда. Три. Пять. Переводя взгляд к источнику звука, Раф замечает, как плотная ткань слега разошлась у основания. Несколько разорванных нитей топорщились в стороны, удерживаемые металлическим кольцом, но все еще прочно переплетались, уберегая их от падения. Слава панцирю… Еще бы чуть-чуть и пришлось бы соскребать себя с бетонного пола. Пользуясь моментом, Донателло осторожно поднимается на локти и предпринимает еще одну попытку незаметно вылезти. Нога скользит между телами и почти касается пола. - Даже. Не. Думай. Чеканя каждое слово, старшая черепаха полностью забирается в гамак и грузно падает сверху. Тяжесть, взвалившаяся на Дона в виде тела брата, заставила охнуть от неожиданности и ощутить себя загнанным в угол. Вот же засада… Ткань гамака еще плотнее обхватывает панцирь. Пластрон давит на грудь, что нет сил вздохнуть нормально и, прокопошившись на месте какое-то время, ему ничего не осталось, кроме как сдаться. Досадно признавать собственное поражение, однако оказаться раздавленным его прельщало еще меньше! - Ладно-ладно, я понял. Не мог бы ты… черт… ты раздавишь меня! - испытывая малую толику удовольствия, Раф перекатывается в сторону. Что ж, это оказалось легче, чем он думал. - Просто невыносимо. Серьезно, ты раздуваешь из мухи слона… - Нет, это ты нарушаешь наш договор - лег бы сразу, я тебя и пальцем бы не тронул! А теперь, изобретатель, плати по счетам. - То есть, если бы я был с ноутбуком в кровати ты бы оставил меня в покое?! Пытаясь остаться на краю и сохранить между ними небольшое расстояние из выставленных рук и скомканного покрывала, Донателло поворачивается лицом к брату. Так будет лучше… Легче и спокойнее контролировать свои порывы, которые могут дать о себе знать в самый неподходящий момент. Не будь Дон так взбудоражен неожиданным переездом в чужую комнату, то появившаяся вновь недавняя сонливость уговорила бы его закрыть глаза и раствориться в успокаивающей темноте, но чужие руки, так крепко удерживающие его за запястья, постепенно зарождали напряжение, от которого он не мог отделаться. Мастер саи замечает это. Как гений торопливо подбивает под бок поданное им покрывало и поглядывает на их руки, как максимальным усилием старается не придавать значения этим действиям. От подобного кровь в венах стынет – не хочется ставиться себя в позицию тирана и спугивать без того заведенного мастера бо. У него не было никаких двойных умыслов, нужно было лишь убедить этого упертого засранца поспать. - Я бы замотал тебя в одеяло… Успокойся, никуда не денутся твои звонки – эта контора не прогорит, пока в мире есть хотя бы один тупица, купивший китайскую приставку своему мальцу. - Не все люди разбираются в подделках и не нам их в этом упрекать. - Не все, но большинству проще набрать в поддержку и обвинить во всем таких как ты, чем реально научиться хоть что-то понимать в вещах, - Дон чувствует, как гамак начинает плавно покачивать его на весу. - Для них это слишком сложно. - Это не значит, что они не достойны помощи. Монотонный разговор успокаивает. Медленно растворяя голос Рафа в забытье, он помогает сну окутать сознание. Ощущение словно плывешь по течению, которое убаюкивает своим потоком и шумом воды, накрывает его тело… о, так его больше никто не держит? Запястья свободно лежат в темных ладонях и согреваются теплом мягкого покрывала, отчего гений теряет нить повествования. - Некоторые стараются понять... - Может быть, но ты самая обычная человекоподобная черепаха. Ты не можешь работать за весь город. Дон коротко усмехается. - Хмм… ты используешь мои слова… это нечестно. - Ты не оставляешь мне выбора. Веки тяжелеют сами собой, накрывая горячей волной покрасневшие от недосыпа глаза и, еле сдерживая последующий зевок, решает ответить. - Ты мне… тоже. Продолжения не было. Тишина с тенью встретили обоих черепах как старых друзей, и вскоре по умеренному дыханию и скатывающемуся в центр телу Рафаэлю все и так стало понятно. Неугомонная черепаха наконец-то успокоилась. … Просыпаться было как никогда тяжело. Чувствуя, что сознание пришло в движение, Дон зарывается носом в теплое покрывало и, хотя бы на секунду желает замедлить момент полного пробуждения. Ведь ему так хорошо… Тепло, мягко, уютно и спокойно. Безмятежно настолько, что и шевелиться совсем не хочется, но затекшая рука, что изначально его и разбудила, неприятно покалывает. Ему пришлось приложить некоторые усилия, чтобы вытянуть ее из-под чего-то тяжелого и с нахмуренным лицом перекатится на другой бок. Вот, так-то лучше. Бедра проваливаются вниз и толкаются в стену, пока освобожденная рука свисает вниз и плавно покачивается в такт с дыханием. Минутку… Покачивается? Темнота вокруг позволяет безболезненно открыть глаза, но, сделав это, Дон все равно не смог понять где находится. Обстановка казалась ему чужой, но смутно знакомой… Разве с такого ракурса в его комнате видно дверь? И почему на ней нет привычных пятен от реактивов? Как-то раз он возился с химикатами в своей комнате, игнорируя запрет отца на подобные эксперименты и изучая реакции веществ на смешивание с твердыми частицами, пока на личном опыте не увидел быстро вспенивающуюся жидкость. Мозгов хватило только отбросить колбу в сторону и по случайности разбить ее о металлическую дверь… с тех пор след не удавалось ни стереть моющими средствами, ни закрасить. Так куда же оно исчезло? Неожиданное прикосновение застает врасплох и то, что секунду назад казалось сонным наваждением превратилось в реальность. Боже… Он не в своей комнате. Теперь и дверь, и стены, и запах, и обстановка, и даже появившаяся тяжесть на боку четко выстраивает перед ним картинку – черт возьми, он и вправду вырубился в гамаке?! Последнее, что всплывало в памяти перед полным погружением в темноту, были попытки сохранить хоть какую-то дистанцию между ними, а теперь он лежит в обнимку со старшей черепахой и пытается, наконец, включить голову. «Господи, надо же было так вляпаться?! Дурак, какой же я дурак!» По-хорошему надо было бы тихо вылезть отсюда, скатиться с гамака и не встречаться ни с кем до утренней тренировки, чтобы наверняка оставить свои безудержные размышления уже в своей комнате. Пробно сдвинув одну ногу в сторону, он выпутывается из чужих конечностей и… упирается в натянутую ткань. Нет, так не выйдет. Может попробовать перекат? Аккуратно перенося вес вперед, Донателло наклоняет гамак в сторону и опирается на руки. Еще немного, осталось только соскользнуть! Рука Рафа, перекидывается через корпус и, едва касаясь покрывала, удерживает обоих в центре, заставляя умника резко выдохнуть и в ту же секунду прокрутиться на месте. Даже во сне Рафаэль чувствовал копошение рядом с собой и судя по обхватившей торс руке, ему это однозначно не нравилось. Будучи подростками, неудивительно, что все они так бурно реагировали на нарушение личного порядка, но видимо некоторые склонности и сейчас неосознанно вырывались в бессознательном состоянии. И словно в подтверждение сделанным выводам, черепаха позади вжимается в него всем телом и что-то ворчливо бормочет. Вот теперь Дон точно в полной заднице… В горле мгновенно пересыхает. Он запутался в своих ощущениях, что зарождает волнующее тепло в теле от возникшей близости, и попытках разума отрезвить сознание, поэтому стараясь лишний раз не двигаться и не тревожить чутко спящего брата, гений решается опустить глаза на чужую ладонь поперек пластрона и сделать глубокий вдох. Как крепко он в него вцепился… с места не сдвинуть. Ниже покрывало, которое по изначальной задумке должно было разделить их, собралось на уровне живота и скрывает пластины, под которыми Донателло чувствует сладкую тяжесть. Черт! Плохо, ведь если так продолжится… - Я же знаю, что ты не спишь, - недовольно повернувшись в сторону, Раф несколько раз кашляет в кулак и избавляется от утренней хрипоты. – У тебя сердце сейчас взорвется, лежи смирно. У Дона оно и правда скоро разлетится на кусочки, потому что спросонья никак не может признать, что после произнесенных слов внутри возникает желание повернуться к брату лицом и притянуть за шею ближе. Чтобы «смирно» вел себя он, чтобы еще сильнее почувствовать его дыхание и запах, позволить себе чуть-чуть коснуться кожи губами и ощутить ладони не только на своем боку. Его отвлекает теплое дыхание на плече. Размеренное и слегка влажное, от чего он все же сглатывает и в последний раз предпринимает попытку выбраться. - Отпусти… - его голос дрожит. Если брат не уберет свою руку, то у Дона больше не останется сил себя останавливать. Он это понимает, но все равно считает, что есть обходной план спасения своей души на пути к глубокой бездне, в которой его встретит знакомый отблеск золотых глаз. Понимает, искренне верит и удивляется, когда чужая ладонь послушно исчезает. … Как только брат вскакивает на ноги и опрометью летит на выход из комнаты, Раф чувствует прилив воодушевления. Не было ничего такого, чего бы он стыдился, за что бы мысленно клял свою навязчивость и эгоизм - все в рамках братской заботы. Вот только черепашья чуйка подсказывала, что ниндзя в фиолетовой маске воспринимает все иначе, жаждет прикосновений гораздо больше, чем раньше и это не может не волновать их обоих. Ему не терпелось выбежать из комнаты и увидеть, как Дон молниеносно скрывается в ванной комнате, больше для себя убеждаясь, что покрытые краснотой смущения скулы ему не почудились. Нужно было увидеть, проверить свои догадки. Но как только он выглядывает за ограждающие перилла балкона, на него обрушивается дерзкая и весьма провокационная фраза. - Оставь его в покое. Хотел бы Раф знать, что Майки имеет ввиду.