Дата его смерти

Энгель и Клэр второй день подряд садятся вместе на всех уроках. К ним также часто присоединялась Баббл и мешала Оливеру… Во всём.

      Пока ходячий мыльный пузырь от них отвяжется, пройдёт, дай бог, лет сто. К этому времени задира состарится и лопнет сам. Парень надеялся на небольшое уединение с Энгелем и Клэр на одной из перемен. Пора бы уже действовать, ведь начинать дружбу как можно раньше — самое то. Тогда Энгель побольше свыкнется с ним и в пучине лжи подохнет, что Оливера нимало не волнует. Хулиган понимал, что не надо быть настолько наивным и верить в то, что люди способны меняться, однако до Энгеля эта мысль не дошла.       — Как-то скучно, — Зип игралась с ручкой, представляя, что это её своеобразное перекати-поле. Увлекательно.       — Ну чё нам ещё делать? Плясать? — Оливер пристально сверлил взглядом тройку добрячков, что друг от друга не отходят ни на шаг.       — Пранкануть кого-то.       — Мне же ненадолго завязать с этим надо.       — А как же мы? — Эдвард театрально загрустил, надувая губы.       — Да вы ж без меня не помрёте одни. Я буду вам писать и общаться на переменах, пока никто не видит. Куда вы денетесь?       Зип и Эдвард молча переглянулись и покачали головой. Оба хулигана зыркнули в сторону компании, которую Оливер прожигал зрачками, раздражённо щёлкая ручкой.       — Ну подружись ты, наконец, с ними, а то только и делаешь, что в гляделки с их спинами играешь.       — Пусть Баббл уйдёт. Мне она не сдалась.       — Ну, привыкай к ней тоже. Она же неотъемлемая часть их тройки, — Зип насмешливо исказила свой голос и остановила вечный двигатель, который успел проехаться по всей парте. Желание сделать бумажный самолётик и кинуть в кого-то нарастало с каждой секундой.       Оливеру уже хотелось сладко задремать. Такое чувство, будто Баббл прилипла к ним на века вечные и отныне не двинется ни на миллиметр. Парень устало положил голову на парту, смыкая веки. Теперь он даже не пытался понять, о чём добрячки толкуют: подойдёт на следующей перемене — ничего страшного. Спать — тоже очень даже хорошее дельце, причём полезное и…       — О, смотри, — Эдвард легонько пихнул Оливера в плечо. — Баббл села на место, а два голубка вышли из класса. Догоняй.       Парень вмиг поднял голову на закрывающуюся дверь, срываясь с места и выбегая из кабинета. Он оглянулся по сторонам: подумал, что они уже ушли, но заметил уходящие на первый этаж силуэты. Ну всё, полный вперёд.       — Эй! — Энгель откликнулся на крик и повернулся, не рассчитывая на то, что вопль был адресован ему. Однако стоило ему заметить знакомую фигуру, как юноша сжал ладонь Клэр покрепче. Немного опешил сначала, но насторожился.       — Не приставай к ней.       Оливер закатил глаза и посмотрел на девчонку, что чутка смущённо пряталась за спиной Энгеля. Ну и зрелище. Стояла так, словно являла собой запуганного зверька, который только и умеет, что надеяться на чужую помощь. Хулигана приятно воротило от одного лишь осознания прежалкой беспомощности многих в этой школе.       — Да больно надо мне издеваться над кем-либо, — он специально сделал акцент на этих словах, зная, что заинтересует двух одноклассников. Это сработало: Энгель растерянно выгнул бровь, а в глазах Клэр читалось недопонимание.       — В каком смысле? Ты над всеми издеваешься.       — А, ну я поэтому к вам и пришёл, — Оливер снова сделал небольшую, но заманивающую паузу. — Девятый класс уже, надо мне образумиться. Короче, я понял, что издёвки — брехня какая-то.       Клэр удивлённо разинула рот, да так, будто была знакома с хулиганом с первого класса и не могла поверить в услышанное после стольких унижений над другими. Она робко встала к Энгелю, больше не выглядывая за чужой спиной, и просто остолбенело смотрела. Юноша плохо клюнул на уловку, а потому устало вздохнул.       — Оливер, несмешная шутка.       — А я и не шучу. Хочу измениться.       — Не верю.       — А ты и не верь! Я-то на полном серьёзе говорю, — Оливер не то чтобы соврал. Так, чутка слукавил. — Ты ведь добрый вроде, разве не веришь в искупление?       — Я верю. Просто неожиданно слышать что-то такое от тебя… — юноша уж было хотел ущипнуть себя. Вдруг сон? И всё же на иллюзию не слишком смахивало, поэтому причинять внезапную колкую боль не было смысла. — Точно не шутишь?       — Да мамкой клянусь.       — Не надо так, — Клэр вмешалась, всё ещё удивлённая таким внезапным желанием. Задира на неё даже не глянул.       — Просто клянусь.       Теперь Энгель слегка поморщился. Юноша сроду сравнивал хулигана со зверем: таким же безжалостным и кровожадным, которого нельзя просто так утихомирить. По этой же причине Энгель старается расспросить и подозревает задиру в том, что меняться тот совершенно не хочет. Сложно поверить человеку, который всё в своей жизни делает ради забавы и удовлетворения собственных нездоровых желаний. Оливеру сполна надоел этот допрос, ведь каждый свой ответ он придумывал на ходу, стараясь говорить в своей привычной манере и не вызывать излишних подозрений. Импровизация его всё.       — Тогда что насчёт Эбби? Ты просто за одну ночь решил измениться?       — Сложно контролировать свои вредные привычки, а ты знаешь толк в добрых делах. Поэтому я и прошу помощи, — интересные он, конечно, сказки сочинял, но вроде как успешные.       Энгель смотрел на него очень настороженно. Да, он добродушен и отзывчив, всегда готов помочь в трудную минуту. Но чтобы главный задира класса — да не то чтобы класса, а всей школы — говорил, что хочет измениться? Это можно было счесть не иначе как чудом. Хотя и не так: об этом даже думать было смешно. Смешно до той степени, что хихиканья перешли в русскую рулетку: юноша ведь понятия не имеет, что хулиганом движет. Только вчера он пытался жестоко насолить Эбби, дабы тот выпил неизвестное вещество, а сейчас говорит, что искренне хочет измениться и продолжает глупо улыбаться. Энгель в любом случае не удивится, если это его очередной прикол, который он захотел устроить для себя любимого, ведь ему якобы наскучило сидеть без внезапной смешинки.       И всё же попробовать стоит. После принятого решения Энгелю надо убедиться в благих намерениях одноклассника.       — Тогда извинись перед Эбби.       О да. Началось. Любимое времяпрепровождение. Оливер мысленно тяжело вздохнул, осознавая, как же это будет утомительно и скучно. Парень неохотно, но подчинился.       — Отличное начало, — произнесено это было, конечно, не очень-то и уверенно, но в следующее мгновение Оливер быстрым шагом потащился обратно в класс, дабы закончить дельце побыстрее. Энгель и Клэр переглянулись и пожали плечами. Поспешили за ним.       Зип и Эдвард хотели что-то крикнуть Оливеру издалека, но затем подметили, как тот с приторной улыбочкой говорит о чём-то Эбби под пристальным взором двух, вероятно, новых «друзей». Разговор, к сожалению, им услышать не удалось, как бы им этого не хотелось.       — Привет, — Оливер запнулся на секунду, стараясь не называть того «плаксой», как он обычно это делает, — Эбби.       Мальчик весь задрожал. Сердце в очередной раз подсказывало, что над ним снова станут издеваться и насмехаться, в то время как все остальные люди, находящиеся в классе, смогут это лицезреть. Не хватало ему позора в прошлых восьми классах, как сейчас нагрянет дополнительное.       — Прости за вчерашнее, — хулиган процедил это сквозь зубы с огромной тяжестью. Оливер пожелал себе мысленно «С Богом» и неохотно обнял беднягу.       Эбби сильно растерялся. Мальчик не знал, что ему чувствовать: в душе были страх, недопонимание и неуверенность, ведь Оливер в любую секунду мог разбить тому лицо. Хотелось хиленько оттолкнуть хулигана, однако последний просто продолжал обнимать плаксу, как ни в чём не бывало. Эбби робко положил ладони ему на спину, с наивной надеждой подумав, что издёвки, наконец, кончатся спустя столько лет. От счастья хотелось прыгать до облачков, правда, потом он осознал: Оливер обнимал парня настолько сильно, что у бедного мальчика чуть рёбра не треснули. Вдобавок к этому запас воздуха постепенно кончался. По окончании объятий Эбби раскашлялся, а Энгель нахмурился сильнее, заподозрив неладное.       — Ну как? Прощаешь?       — Да… — на выдохе произнёс Эбби, слабо улыбнувшись. Несмотря на сильную хватку, в душе теплилась мысль, что теперь он не будет сидеть с новыми синяками на каждой перемене, а свою деньгу он отдаст буфетчице в столовой, не погрязнув обкраденным в раздевалке.       Оливер повернулся к паре, которая за всем этим наблюдала. Не дожидаясь вердикта юноши, хулиган с улыбкой глядел на свою новую подружку.       — О, и кстати, Клэр, — паренёк смело подошёл к девочке, что смотрела на Оливера с небольшим сомнением, — я не держу на тебя зла. Я про вчерашнее, когда ты мне испачкала рубашку прямо перед половиной школы, — специально надавил на больное.       Девчонка скривилась в неуверенной улыбке, стоило вспомнить один только день. Однако она была безмерно рада факту, что у неё между Оливером не будет плохого и предвзятого отношения. Казалось, она засияла от этой мысли, а глаза искрились ярким огоньком. Если не смотреть на кислую мину, то вообще удачная реакция.       — Я очень рада!       Энгель продолжал с недоверием коситься на задиру, скрестив руки у себя на груди. Юноша подумывал о том, что вообще-то вины Клэр в том инциденте не было изначально, но решил помалкивать, раз Клэр удовлетворена таким подходом к давящему прощению. А гордый Оливер повернулся к расхмуренному добрячку, понимая, что отлично выполнил работу.       — Ну чё, круто?       — Очень. Вот только этих извинений недостаточно.       — В смысле?       — За все годы совместного обучения ты навредил всему классу. Впереди ещё больше двадцати одноклассников, которые не дождались твоих извинений. И это я ещё учеников из других классов не посчитал, — юноша потёр переносицу, а Оливеру хотелось улететь на другую планету.       — Ядрён батон.

***

      — Хочу поплофить плофения у своего дологого одноклафника Кевина за фсе нефзгоды ф его жизни.       Оливер стоял на стуле, словно рассказывал стишок по литературе в начальной школе. Своими воплями он сумел привлечь внимание всех людей в классе, которым пришлось прервать личные беседы на громкие и уж слишком искренние извинения. Кевин, будучи виновником торжества, поморщился вместе с рядом стоящим Кабби, что так же недоумевал. Энгеля выводила из себя вся абсурдность ситуации. Задача задиры состояла в том, чтобы тот извинился за пародирование голоса умника, но Оливер как всегда пошёл наперекор. Зип и Эдвард, к слову, хотели лопнуть от смеха, но всеми силами пытались это скрыть, дабы не подвести своего друга и его грандиозный умысел. Хотя хулиган и сам справлялся с задачей «Разрушь весь свой план в одно мгновение», зато с каким удовольствием.       — Ну фто? Плосяеф меня?       — Вообще-то… — Кевин устремил указательный палец вверх, поправляя очки. Но не успел он начать свою речь, как Энгель взял за руку Оливера и потащил из класса вон. Хулиган лишь тихо хихикал, вспоминая озадаченное лицо Кевина и его точилочного друга. Хоть где-то он успел повеселиться. Всё равно не аукнется.       — Что ты, чёрт возьми, творишь? Разве ты не собираешься поменяться?       — Да брось, — выкинул налегке Оливер, непринуждённо махнув рукой, — это же сложно, сам понимаешь. Девять лет вредной привычки, а сейчас неожиданно надо поменяться.       — Хочешь ли ты этого вообще? — Клэр вышла из класса, поспешив за ними, ведь Оливер с Энгелем ушли слишком резко.       — Конечно хочу. Иначе для чего мне вам об этом говорить? Мог бы и в одиночку поиздеваться, раз уж на то пошло.       Энгелю до сих пор верилось в это с огромнейшим трудом. Он знает, что люди могут меняться, но Оливер — отдельный случай. И безнадёжный.       — Тебе потребуется много времени. Слишком, — юноша фыркнул и тяжело вздохнул, старательно пытаясь унять пыл. — Ладно… Что насчёт остальных одноклассников? Хоть с кем-то сможешь нормально поговорить? С одним хотя бы, Оливер. Задача нетрудная.       — А, ну это, — задира напряг весь свой мозг, дабы вспомнить хоть кого-то из класса, у кого легко попросить прощения, — Лана вроде норм. Ну, я имею в виду… Пойду поговорю с ней. Вот только я так и продолжу солить своим дорогим одноклассникам, если вы мне не скажете нормально, как именно я должен извиняться. В Кевине же тебе что-то не понравилось. А я ведь от всей души ему…       Клэр призадумалась. Сначала она вспоминала, кто такая Лана, а потом думала, чем она вообще занимается. Одноклассницу не вспомнила, поэтому обошла великую думку:       — А как ты конкретно пакостил Лане?       — Рвал её кукол, — теперь Клэр, казалось, выглядела слишком растерянной, что Оливер явно заметил. — Да не волнуйся, пережила же. Новых чудиков сделала.       Точно ведь. Энгель говорил о ней. Эта девочка делает носочных кукол и играется с ними каждую минуту, не снимая их, из-за чего Клэр ещё больше насторожилась.       — Но она их очень любит… Мне кажется, что ей будет сложно тебя простить.       — Да уж, Оливер, натворил ты, конечно, делов… Ладно. Просто заруби у себя на носу: всё начинается с извинений. Всё ещё можешь исправить, — Энгель крепко взял Оливера за локоть и повёл обратно в класс, выслеживая девочку. Клэр снова стремилась угнаться за непоседами. — Вон она. Сидит на последней парте, — юноша указал пальцем в конец класса.       — Да, пёрышко, я не слепой. Отпусти руку.       — Да, извини. В общем, можешь подсесть к ней и плавно переходить к сути. Извинись за то, что порвал ей кукол в прошлом, а затем добавь, что больше таким промышлять не будешь. Она вроде незлопамятная. Если хочешь, то можешь ей пообещать сделать новых…       — Новых причудливых носков? — договорил за юношу Оливер, пропустив половину советов мимо ушей. Делать страшилищ он не хотел, обойдётся. Но слово он держит не всегда, поэтому пообещать и не выполнить можно. — Жди тогда с Клэркой, ща приду.       Ну, хорошо: на этот раз он хотя бы попытается попросить прощения. Парню в любом случае было всё равно на качество своих же извинений. Если Лана его не простит, виновата сама, не иначе. Делать ему нечего, кроме как на полном серьёзе плясать под дудку добрячков. Будет хорошо, если он признает свои издёвки перед парочкой людей, но не более. Всё равно он недолюбливает Энгеля, ведь он излишне добр и кажется скучным и странным что по характеру, что по его чудаковатой внешности: его два странных пера, что абсолютно ему не подходят; неряшливые волосы, собранные в хвост; детский на вид комбинезон; глупый хвостик, из-за которого он больше смахивает на собаку; дурацкие голубые щёчки, что дополняют этот бестолковый внешний вид. Он делает это всё ради Алисы, а не ради глупой реабилитации. Что вообще должно случиться, чтоб он на полном серьёзе менялся? Может ли такой человек, как он, меняться?       Определённо нет. Люди перед извинениями хотя бы волнуются и речь продумывают, а Оливеру было абсолютно всё равно. Совершенно не беспокоясь, парень стремительно шёл к Лане, пару раз глянув на свою «бывшую» компанию. Они хитро улыбнулись Оливеру, навострив ушки для грядущего разговора с чудачкой, ведь сидела она как раз сзади них. Как удобно.       — Приветик, Лана, — он подсел к ней, разглядывая носки на руках. — Какие красивые куклы у тебя.       — Приветики. Да, я отлично помню, как ты некоторые разорвал.       О, просто супер. Высший класс. Кто там говорил, что она незлопамятная?       — О, так ты помнишь, — он стиснул зубы.       — Конечно помню. Эти куклы — самое ценное, что у меня есть. Я ими очень дорожу, — она продолжила что-то рисовать на листке. Оливер только сейчас заметил, что она вообще чем-то занимается в данный момент. И карандашом она рисовала так, что его держали у себя в пасти носки. — А тебе чего?       — Хочу извиниться за все издёвки. Сорри за порванные носки. Они очень… Клёвые, понимаешь? Я не понимал всю их невообразимую крутость раньше.       Оливер даже не старался сделать своё извинение искренним. Он уж думал, что сейчас будет выслушивать душевную историю того, как Лана мастерила своих маленьких друзей и прошла афганскую войну из-за злого Оливера, но она, похоже, совсем не колебалась в прощении.       — Я прощаю тебя, — и девчонка начала забавно улыбаться, в то время как парень недоумённо опешил. Такая глупенькая, сразу простила, но Оливеру это только на руку. — И мои куклы тебя тоже прощают. Так ведь? — Лана начала открывать пасти носков движением большого пальца, искажая голос и выдавая свою речь за их протяжное «Да-а-а».       В ответ парень криво улыбнулся, похлопал одноклассницу по плечу и бросил короткое «Я рад». Прошло всё максимально гладко, даже новых кукол обещать не пришлось. Похоже, что хулиган чутка поспешил с выводами, ибо Энгель в действительности был прав насчёт лёгких прощений. Но и Оливер не ошибся с выбором «бывшей» жертвы, ведь ушёл он от неё довольно быстро. Ещё одной минуты с Ланой хулиган бы не выдержал. Парень пошёл обратно к Энгелю и Клэр, которые ждали его у учительского стола и собирались услышать мощный провал. Хотя, думалось им, если бы задира не смог извиниться перед Ланой, то она бы ещё в начале их разговора громко завопила от новых и неприятных шуточек Оливера.       — Простила? — решил уточнить Энгель.       — Да. На удивление, это было слишком легко. Интересный опыт.       — Значит, это первые шаги. Поздравляю, — юноша не слишком убедительно улыбнулся хулигану, а затем посмотрел на настенные часы. — Скоро звонок. Если хочешь, то можешь извиниться перед остальными на следующей перемене. Либо в другие дни, если тебе это даётся с трудом.       — В другой раз.       — Хорошо, — Энгель подошёл к нему чуть ближе, искренне надеясь на то, что тот будет меняться. Всё ведь возможно. — Ты молодец.       — Ага, — между бровями у Оливера появилась еле заметная складка.       — С нами сядешь или как?       — Да. С тобой.

***

Впервые Оливеру было так сложно сидеть на уроке.

      Никаких бумажных самолётиков, никаких сплетен и насмешек. Весь урок ему пришлось слушать мисс Эмили, записывая неинтересный ему материал в тетрадь. Оливер, может, и пытался как-то шёпотом разговориться с Энгелем, но тот активно чертил таблицы и списывал то, что было на доске, в случае чего отвечая максимально кратко. Это был самый скучный урок в его жизни, на котором парню пришлось бороться со сном, дабы учительница над ним не усмехнулась.       А когда наступила перемена, Оливер понял, что урок был не таким уж и плохим. Кто же знал, что к их с Энгелем парте подсядет Клэр и начнёт трындеть о своей личной жизни и любимых занятиях. И дня не прошло, как они уже «друзья навеки, а разлуки им никогда не видать».       — О, а ещё наша компания ассоциируется у меня с «Вай ду ю лэт ми стей»… И что-то там, забыла, — Клэр не переставала верещать о своих песнях. Оливеру казалось, что это самая настоящая глупость и трата времени. Каждое новое название входило в одно ухо и выходило через другое. Когда она вообще успела найти ассоциации с их тройкой?       — Класс.       — А Бивви Эйлиш ты слушаешь? Вот у неё новый альбом вышел, а предпоследняя песня оттуда прям про тебя и Энгеля по звучанию.       — Супер. Впервые слышу.       — Правда? Послушай её новый альбом, вышел недавно. Стоит твоего времени. Вот прям гарантирую тебе, что заинтересуешься её музыкой и будешь слушать на постоянке.       — Обязательно.       — О, чуть не забыла, — Клэр начала копошиться в своём рюкзаке, который принесла к мальчикам с собой, а затем вытащила маленькую фотографию и поднесла Оливеру, — у меня есть кот! Его зовут Моэмоэ. Такой хороший, очень его люблю!       — Сколько лет ему? — Оливер разглядывал небольшую фотографию с забавным котом, который будто удивлённо выпучил глаза на что-то, что находится за кадром.       — Четыре года уже.       — Отлично. На суп пойдёт.       — Что? — девчонка с удивлением посмотрела на Оливера. Правду говорят, что питомцы очень похожи на своих хозяев — теперь Клэр выпучила глаза так же, как кот на снимке.       Внезапно в Оливера прилетел ластик. Он лишь айкнул и заметил то, как нахмурился Энгель, убирая свою поднятую ранее руку.       — Отличный кот, говорю. Очень милый. У тебя есть ещё фотографии с ним?       — Есть парочка, — и Клэр снова начала активно рыться в рюкзаке, вся такая счастливая и гордая своим любимчиком. Оливер поднял правую руку с наручными часами на уровне подбородка и посмотрел на время. Тягостно осознал, что затянется это надолго, ведь до начала урока ещё ровно десять добрых минут.       И пока Клэр рылась в своём ранце, она решила, наконец, поинтересоваться жизнью задиры.       — А что насчёт тебя? Что слушаешь? Есть питомцы? Рассказывай, мне всё будет интересно! Вот Энгель мне сказал, что на флейте играет. Это очень круто. А ты на чём-нибудь играешь?       Оливер чуть поморщился. Рассказывать о своём музыкальном вкусе он желанием не горел, питомцев тоже не было. А вот про совместимость флейты и Энгеля он услышал впервые. Безусловно интересно, но вот Оливер, опять же, максимум умел играть на нервах доброй компании все прошлые восемь классов.       — Могу сказать тебе только о том, что у меня есть Коннор.       — Твоё домашнее животное что-ли?       — Думай, как хочешь, — он усмехнулся, а от вечной болтовни Клэр его спасла Баббл, внезапно к ним пришедшая. Неужели от неё есть хоть какая-то польза?       Энгель поприветствовал её, а своё ответное приветствие она выразила расширенными в удивлении глазами. Оливера всегда забавляли её зрачки-звёздочки, которые на этот раз стали меньше от одного лишь взгляда на хулигана.       — Оливер теперь с вами дружит?! — с её пенистых волос смешно вылетел и булькнул маленький пузырь. — А как же та ситуация в столовой?       — Так ты видела… — смущённо сказала Клэр, почесав затылок.       — Ну конечно! Как можно было не услышать целый оркестр тарелки, стакана и подноса? Там же ещё половина школы сидела.       — Ой, не напоминай. Я просто неуклюжая, вот и всё.       — Я тебя уже простил за это.       — Ну, тогда не важно. Как вы вообще сошлись?       — Встал на сторону добра, — Оливер огрызнулся, а затем перевёл взгляд на макушку Баббл, на голове которой сидела удивлённая утка. Полуживой предмет напомнил ему об одной ситуации. — О, да, Баббл, прости за то, что искупал твою уточку в грязи прошлой весной, — девушка захлопала глазами на услышанное и, прикидывая, каким ответом его удостоить, хулиган продолжил: — вообще, раз уж я сижу с вами, то могу помочь в написании всяких самостоятельных и контрольных, если это необходимо, — Клэр неловко улыбнулась с пониманием, что ей будет стыдно просить помощи. Сама как-нибудь напишет.       — Ого, и вправду удивительно. Теперь я не слышу вечных насмешек с твоей стороны.       «Это пока что», — думали про себя и Оливер, и Энгель. Вот только один из них был уверен в своих словах и целях, а другой всё ещё надеялся на лучшее.       Оливер откинулся на спинку стула. Похоже, что перемена захотела длиться целую вечность, потому что до звонка осталось целых… Собственно, задира и не знал. Единственное, чего он ждал от сегодняшнего дня — урока физкультуры, который будет после грядущего урока географии. Там-то он сможет хотя бы побегать, порезвиться. Сам урок хорошо разбавит утомительный день, ведь в физкультуре он был не промах: стоило ему только зайти в огромный спортивный зал, как он уже был готов отбить мяч в ворота, дабы получить радостные и оглушительные вопли товарищей по команде, способные снести крышу. За этими мыслями он усидел целый урок и не заметил, как гордо пошёл в мужскую раздевалку, готовясь к любимому уроку.

***

      Свисток гулко бьёт по перепонкам. Оливер берёт волейбольный мяч, бросая через сетку на поле противников. Играли они в пионербол. Сама игра была не самой любимой для Оливера, но не менее захватывающей. Одержать победу было проще простого: большинство девочек просто стояли столбом и наблюдали за тем, как над их головами пролетал мяч, из-за чего настоящих противников становилось поменьше. Однако кто-то всё же старался со всей силы подпрыгивать, истратив последнюю энергию, дабы ухватить мяч и не продуть игру. Благо, в команде задиры были достойные игроки. Но и враги оказались неплохими…

Счёт 9:9. Решающий раунд.

      Одежда липла к телу, пот стекал со лба. Люди в противоположной команде совсем не понимали, что каждая такая игра — бешеный адреналин, заставляющий вены на висках взбухнуть, а пульс ощущаться каждой клеточкой. Оливер внимательно наблюдал за направлением мяча, который, к его сожалению, в конечном итоге кто-то смог схватить. Оливер громко цокнул и неприятно поморщился. Зип служила ему утешением: положила свою руку ему на плечо, давая понять, что, в конце концов, игра ещё не окончена. Нужно оставаться бдительными и не проморгать летящий в них снаряд.       Оливер поднял свой взгляд на противоположную команду, дабы увидеть своих противников сквозь сетку. Только сейчас он понял, что мяч схватил Энгель, который на уроке физкультуры бывает не часто, а потому не имеет никакой физической подготовки или мастерства в подобных играх. Уж ему то он точно не должен проиграть.       По иронии судьбы, мяч полетел именно в ту сторону, где находились Зип и Оливер. Хулигана словно ослепили огни в спортивном зале от жажды выигрыша, поэтому он оставил защиту поля на Зип. Девочка незамедлительно подбежала вперёд, прокатившись своими ботинками по полу и вызвав звонкий свист от трения обуви, дабы оставить за собой пыльную дымку. Сложив руки в замок, она со всей силы отбила его обратно отправителю. Хулиган облегчённо выдохнул и был горд тем, что его подруга дорожила этой игрой так же, как и он сам. Он хрустнул онемевшими костяшками пальцев, готовясь к тому, чтобы кинуть мяч к соперникам. Энгель дал ответный удар, отбив мяч прямо к Оливеру, которого словно обожгло. Это походило на соперничество между ними, из-за чего кровь кипела в жилах, а тело окутывала волнующая дрожь. Кто же выиграет?       Он втянул воздух сквозь стиснутые зубы, готовясь к удару. Быстро переминал пальцами, чтобы снова почувствовать конечности. Парень замахнулся и отправил снаряд мощным ударом на другой конец поля. Энгель пытался подбежать к мячу, который летел на их зону, но он уж точно не был столь же проворным и шибким, как его один и единственный соперник.

Счёт 10:9. Команда хулигана выиграла.

      Свисток физрука означал для Оливера победу, в то время как для Энгеля это было лишь оглушительное окончание провальной игры. Вся команда сплотилась, нахваливая одноклассника и даруя ему воду для того, чтоб тот заслуженно отдохнул после напряжённой игры. Он охотно в неё вцепился и торопливо отпил четверть. Лицо его залилось чернилами от игры — в конце концов, всё в этом мире бумажное, а кровь, что приливает к щекам — чёрная паста. Зип дала ему пять, говоря о том, как же они хороши, и вообще это они вывезли всю команду в одиночку. Все пошли по своим раздевалкам с радостными возгласами. Одни только Оливер и Энгель остались в зале.       Хулиган подошёл к проигравшему, которого заставили делать двадцать отжиманий из-за продутой игры. Какая досада.       — Дохляк ты, пёрышко, — Оливер тихо подкрался к Энгелю, упираясь одной рукой в бок, а в другой держа бутылку с водой, — ты свои двадцать отжиманий еле-еле выполнил, и то неправильно. Положение рук по щучьему велению, за лопатками не следишь, уверен. Своими руками-макаронами ты мало что сделаешь. Хотя… Ты итак ничего не сделал, да? — губы растянулись в издевательской улыбке. Оливера накрыла с головой опьяняющая победа, лишний раз доказав то, что он замечателен в любой сфере и может везде преуспеть. А ещё подтвердив его ядовитое самолюбие.       Энгель встал и пытался отдышаться, хватая воздух ртом. Его сердце неистово билось — результат плохой работы на физкультуре, на которую он даже ходить не хочет. Он повернулся к Оливеру, смахивая пот с лица.       — А ты даже усвоить не смог, что друзей нужно поддерживать, а не смеяться им в лицо, — Энгель подошёл к Оливеру и выхватил у него бутылку воды, выпив половину всего напитка. — Своей «дружбой» ты всех только отталкиваешь, — он пихнул бутылку в грудь Оливера и со звонком ушёл в раздевалку, поглаживая мокрые волосы.       Оливер цокнул и закатил глаза, чуть не выпустив бутылку из рук, которую ему так грубо вернули обратно. Что-то совсем задира забылся в том, что он должен играть милого и прилежного мальчика, а не допускать колкие выражения из своих уст. Он хмыкнул и сжал сосуд, откинув куда-то в сторону, раз никто не видит. Придётся извиняться перед ним, ведь план, созданный ради Алисы, он рушить не хотел. И если он вообще начался с таким-то подходом Оливера.       Парень быстро переоделся и с тяжёлым вздохом подошёл к Энгелю, что менял свою белую футболку на рубашку с комбинезоном. Речь он свою даже не продумал. Что первое в голову взбредёт, то и скажет. Утром же как-то выкрутился.       — Хлёсткая игра получилась, да? — начало получилось не самым лучшим. Он тряхнул головой. — Короче, прости за то, что тебе наговорил. Победа меня слишком испортила.       — Заметно, — Энгель начал застёгивать рубашку, однако на задиру, стоявшего перед ним, и взгляда не поднял.       — Я правда прошу прощения. Я поступил неправильно.       — Я рад, что ты это признал, — он продолжал игнорировать тот факт, что его собеседник находится прямо перед ним. У Оливера уже нервы сдавали, но отступать он не собирается.       — Я знаю, что у некоторых людей я попросил прощения, но вот у тебя — нет. Но всё ведь начинается с извинений, верно? — он протянул ладонь, как примирительный жест. — Я изменюсь, обещаю тебе. Мне просто нужно время.       Колючее молчание между ними так и тянулось без конца, а холодные глаза неразговорчивого собеседника внушали лишь небольшое опасение. Оливер сощурился, но в мгновение ока Энгель сжал ладонь хулигана в ответ, наклонившись к нему. Юноша стал чуточку ближе.       — Хорошо. Но больше никаких насмешек над друзьями. Я не намерен разбираться с твоими выходками. Ещё один-единственный намёк на хулиганство, и я попросту не поверю в твоё до боли сильное желание, — непроизнесённое «Понял?» витало в воздухе, но Оливер подхватил предупреждение и без него, отпуская руку друга и собираясь выйти из раздевалки.       — Конечно, — хулиган нервно сглотнул, с облегчением отдаляясь от Энгеля. Уж больно некомфортно было видеть его под таким углом. Задира решил, что не хочет продолжать чувствовать такую нагнетающую атмосферу, поэтому чуть разбавил диалог: — даже больше скажу. Я тебя когда-нибудь научу отжиматься, станешь у меня самым настоящим спортиком. Так что давай, не кисни, всё пучком, — Оливер крикнул ему напоследок, хлопнув дверью душного помещения и выходя наружу.       Вроде напряжение между ними слегка утихло, — по крайней мере, он надеялся на это, — но задире уж больно не понравился тот факт, что это был последний всплеск его издёвок. Раз уж Энгель все классы воспринимал Оливера как законченного эгоцентрика, то весь оставшийся месяц ему нужно будет притворяться сногсшибательным пай-мальчиком. Печально, что веселье кончилось быстрее, чем он рассчитывал. Но в остальном план идёт, как и говорил Оливер ранее, по маслу. Чего нельзя сказать про шум, резко доносящийся в левом ухе, ведь только что громыхнула дверь женской раздевалки. Зип вышла оттуда, поправляя одежду.       — Фух. Энгель всё ещё там?       — Да. Переодевается.       — Ну, отлично, — она откинула голову назад, глухо стукнувшись об стену. — Пока есть время, скажу, что разговор с Ланой был очень и очень интересным. Нам с Эдвардом понравилось.       — Ах да. Она странная, — Оливер усмехнулся, — от лица своих кукол говорила.       — Ага. Эдвард сказал, что она «с приветом».       — Он прав, — Оливер потёр переносицу и с облегчением выдохнул от осознания того, что смог заговорить со своей подругой за весь день. — Забавно, что пёрышку было абсолютно плевать на наш с тобой грандиозный дуэт в игре.       — Забылся что-ли. Ну, я бы тоже не обратила особого внимания. Такая жесть же была, я только о победе и думала.       Из мужской раздевалки высунулся Эдвард, поправляющий свои волосы. Хотя их, конечно, незачем поправлять — итак на колючку смахивает, куда уж там. Чокнутый физик.       — Ну всё, мы с Эдвардом пошли. Пиши нам, — Зип помахала Оливеру, удаляясь вместе с юным учёным, который старался догнать подругу. Задира флегматично пожал плечами и продолжал смотреть в пустоту.       Снова погряз в своих мыслях. Ну, или, по крайней мере, постарался, ведь стоило о чём-то подумать, как его тут же прервал Энгель. Судя по виду, он всё же решил проявить снисходительность. Хвала небесам.       — Дождёмся Клэр с Баббл и пойдём домой вместе, да? — Энгель действительно воспрянул духом и выглядел не как пожухлый зефир в присутствии хулигана. Или же правильнее сказать, «бывшего» хулигана. Правда, ненадолго. Тем не менее, Оливер постарался как можно теплее ему улыбнуться. Выдавил из себя всё, что мог.       — Да. Пойдём домой вместе, — повторил Оливер, похлопав того по плечу. Затем из раздевалки выглянули Клэр и Баббл, активно о чём-то болтая. Спустя секунду девчачий заливистый смех разразился по всему коридору.

Оливера эта компания уже успела сильно утомить. Но вот Алиса явно будет довольна результатом. Он с уверенностью может сказать, что подарок он снабдит в невиданном совершенстве, с головой очаровав свою возлюбленную.