Изумруды и кости

      Залитый лучами заходящего солнца Таэр Валаэстас простирался, насколько хватало глаз. Лишь где-то далеко, за склонами двух широких холмов, на которых он раскинулся, виднелась высокая стена из сплетенных толстых ветвей, ощетинившаяся всюду огромными колючками. Именно из-за них люди прозвали его Городом Шипов.       Широкие улицы проплывали под парящим судном, утопая в самой разнообразной зелени — от травы до деревьев. Даже крыши невысоких зданий занимали роскошные сады.       Множество коней табунами гуляли по улицам без присмотра — как совершенно обычные скакуны, так и прекрасной веланарской масти. Последние отличались особо изящным строением, быстротой и сверкающими необычной красоты гривами, заставляя задумываться о том, как много правды в рассказах о том, что они по крови ближе единорогам и пегасам, чем к простым лошадям.       — Добро пожаловать в Таэр Валаэстас, Город Шипов! — Звонкий голос Алимы, перебивая шум ветра и гул элементаля, чья сила использовалась для передвижения корабля, разнесся над головой Самуэля, с интересом рассматривающего пейзаж. — Столицу Валенара и вотчину эльфийского народа Валаэс Тарн!       Сэм обернулся: ветер трепал каштановые волосы девушки, в них искрами плясали огни заходящего солнца и отблески от элементального кольца. Ее взгляд был устремлен вперед, а рука сжимала поводья Шеаран, гордо выпрямившейся подобно своей хозяйке.       — С возвращением на родину, — улыбнулся рыцарь, невольно залюбовавшись юной воительницей.       Рассмеявшись в ответ, она посмотрела на рыцаря с сиянием в глазах.       — Но это не моя родина! Валенари приезжают сюда из Аэранала, я родилась и выросла именно там. Сейчас я здесь уже вторую десятилетку, скоро уже должно настать время смены нашего клана другим, и тогда Вадид отведет своих воинов назад. Думаю, сейчас уже готовят суда и питание для коней и эльфов.       — А… Понятно, — смутился мужчина, но тут же обеспокоенно посмотрел на свою спутницу. — Алима… Среди шипов может таиться ракшаса. Меня до сих пор не отпускает беспокойство по тому рисунку из сна и все, с чем мы столкнулись позже. Помнишь ведь тот кинжал, что я рисовал тебе? Когтистая рука, обвитая шипастыми стеблями, протыкала им лилию.       Выражение лица девушки стало мигом серьезней, она кивнула, внимательно выслушав Сэма.       — Я поняла. Но ракшасу я все равно не смогу обнаружить, для этого нужно что-то исключительное, вроде истинного зрения. Уверен, что эта часть пророчеств была обо мне, а не для тебя? Все же я многое помню смутно, четко в памяти отпечатался лишь твой образ. Когтистая лапа… — Эльфийка задумалась, устремив взгляд на стремительно темнеющее небо. — Символом Изумрудного Когтя ведь является когтистая лапа?       Сэм вздрогнул. С этой стороны он еще не смотрел на это видение. Если лилия — это Алима, а лапа — указание на Коготь, то…       — И вправду… Из шипастого куста…       Взгляд метнулся к огромной шипастой стене, окружающей город. Может ли быть, что опасность прямо тут, в этом городе?       — Хранители Прошлого защитят меня.       Фиалковые глаза смотрели твердо и уверенно. Ни капли сомнений в голосе. Разве может он продолжить настаивать, когда она преисполнена такой верой в своих сородичей?       — Просто помни мои слова.       — Помню, — улыбнулась Алима.       Корабль немного тряхнуло, когда он остановился, пристыковавшись к причалу для парящих кораблей. Еще немного, и они уже окажутся на земле. Будто чувствуя это,       Эсперд нетерпеливо застучал копытом — несчастный конь застоялся.       Успокоив коня, Сэм поднялся в седло, скрывая свое беспокойство во взгляде. Алима также взлетела на спину Шеаран и тут же подняла руки, завязывая небольшой хохолок на затылке.       — Эсперд может не поспеть за вами двумя, так что не ускачи далеко, — с улыбкой попросил рыцарь и получил в ответ задорный взгляд валенари.       Пассажиры начали спускаться с борта, стараясь не попасть под ноги немногих всадников, также как и Алима с Сэмом спускающихся по отдельным сходням.       — Слышишь, Шеаран? — со смехом обратилась к кобыле девушка, после чего пустила ее вперед. — Lenca!       Важно задрав голову вверх, Шеаран медленно пошла к спуску, высоко и изящно поднимая тонкие ноги. Самуэль лишь хмыкнул и покачал головой: Алиме даже не нужно было держаться за седло или поводья на этой скорости, она спокойно продолжила заниматься своей прической, время от времени бросая в сторону рыцаря взгляд.       Она перебросилась парой слов со стражником у самого основания док-башни и с улыбкой поманила вслед за собой мужчину, уводя его куда-то по невероятно широким улицам города.       — Здесь не принято закрывать скакунов и ограничивать их. Поэтому место с конюшней и услугами по уходу можно найти только в Тернистой Тени да в Bali os Vyri, Долине Роз. Учитывая, что мы стараемся не привлекать внимания сейчас, поедем в «Зевающего гоблина», таверну из Тени, где чаще всего останавливаются чужаки, — объясняет она, после чего показывает на возвышающиеся по бокам высокие холмы. — А это — Kalori’Kor и Taedas’Kor, Гранитный и Кедровый Холмы. На гранитном обитает большая часть местных жителей, находятся магазины и сады. А вот на Кедровом… Храм Веков и Темнолесная крепость, место обитания Верховного военного вождя, — немного печально закончила девушка.       Свернув в сторону длинного одноэтажного дома, она слезла с Шеаран и убрала с нее всю сбрую, после чего кобыла быстро убежала куда-то по улицам. Вздохнув, Самуэль спустился с Эсперда и погладил его по морде.       — Прости, приятель, боюсь, ты можешь потеряться, так что увы… Побудешь в местных стойлах.       

***

      Шум общего зала таверны остался позади. Окна закрыты, дверь тоже. Эсперд отдыхал во дворе.       Если Коготь не нападет этой ночью, то это будет даже подозрительней.       Но пока они просто развлекали себя разговором.       — Какие цветы тебе нравятся?       Девушка надолго задумалась. Она явно не размышляла о подобном когда-либо.       — Фиалки и гиацинты, если выбирать, — медленно протянула девушка.       — Любимая еда? — тут же спросил Сэм.       — Паста альфредо.       Быстрый ответ и необычно северное для валенари блюдо.       — Ты ведь никогда не посещала Метроль? И не связана никак с этим городом?       Этот вопрос волновал его. Ведь она просила найти ее в Метроле. Почему там? Чем особенна разрушенная и покинутая столица бывшего Сайра?       — Около самого Метроля — нет. Хотя мы проезжали Сайр, когда… Когда Хисса должна была пройти инициацию, — запнулась эльфийка и опустила голову, погружаясь в тяжелые мысли. — А это важно?       — Может содержать подсказку, — он вздохнул, не решаясь задать следующий вопрос. Это могло разбередить старую рану, но… Но все же Сэм должен понять, что ее гложет. — Не расскажешь, что случилось? Я слышал ее версию, но стоит и тебя послушать…       Он говорил осторожно, отложив кирасу в сторону, и внимательно всматривался в выражение лица девушки, выискивая малейшие признаки того, что перегнул палку. Что ей нужна поддержка.       Усмехнувшись, девушка медленно кивнула и тихо начала говорить.       — Мы с Тианой были старшими учениками сильнейшего воина нашего племени. Тиана использовала двуклинковый скимитар, а я… Нет, — взгляд валенари скользнул по ее оружию. — Я только стала совершеннолетней, как Хисса, так что это должно было стать и моей инициацией тоже. Паломничество. В Элдиин. Мы — охрана, Хисса — для посещения святыни… Мааруф и Старшая — для наставления и наблюдения за нами. Точнее, я — для охраны. А Тиана как ученица. Она была младше.       Хисса была очень ответственная. Серьезная. Она была бы хорошей Старшей. Просто замечательной, — Алима горько улыбнулась. — А я была ее болью и испытанием. Ещё и Тиану за собой тянула. Она сама по себе была скромной и никуда бы не лезла… Я ее тянула за собой, это из-за меня она постоянно влипала в неприятности.       Мы проходили мимо Черной Ямы в Бреландии. Знаешь ведь о ней, да? Запутанная сеть пещер… Разве может быть что-то интереснее для любопытного подростка?              Откинув с глаз непослушную челку, Алима выглянула из-за камня и победно улыбнулась. Не заметили! Ни Старшая, ни учитель, и даже эта глупая Хисса!       — Алима, может, мы зря это затеяли? Ты же помнишь, что говорила Старшая — эти пещеры могут привести к самой Хайбер…       Эльфийка лишь усмехнулась и повернулась к подруге, проверив, как легко выходят из ножен ее сабли — обычные, не двулезвийные, какими обычно пользовались валенари. Она сама сделала выбор в пользу этого оружия когда-то: эльфийке совершенно не хотелось тренироваться рядом со своими сверстниками.       Тиана стояла у входа в темную пещеру, опасливо вглядываясь в ее глубины своими черными глазами. Невысокая девушка только недавно перестала считаться девочкой. Ее черные волосы были завязаны в маленький хвостик на затылке, а в руках она сжимала ученическое оружие: два изогнутых тупых клинка, исходящих из одной рукояти.       Внешность Тианы была совершенно человеческой, но весь клан Вадида знал: эта девушка не так проста. Ее родословная восходит к старшим расам, ангелам, ведущим бесконечную войну в мире сражений, Шаварате. Для валенари было честью воспитать аасимара, солдата для небесного воинства.       — Все в порядке, Ти, — Алима говорила уверенно, закидывая за спину длинную косу и аккуратно пробираясь к подруге. — Мы не будем уходить далеко, просто посмотрим, что там внутри. Взяла для меня факел? Я же не вижу в темноте, как ты.       — Д-да, взяла. Держи.       Аасимар зарылась в свою сумку и достала горящий холодным негасимым пламенем факел.       Хихикнув, Алима пошла вперед.       Пещера и правда была глубокой и огромной: свет факела терялся где-то у потолка, пугая редкую и безобидную пещерную живность.       Беспрестанно оглядываясь по сторонам, валенари и аасимар тыкали то в необычно выточенные сталактиты и сталагмиты, то в забавные подтеки и вкрапления на стенах.       Алима была довольна. Это было даже интереснее, чем она думала!       — Тиана! Алима! Стойте! Заклинаю вас Предками, СТОЙТЕ!       Резкий окрик, разносящийся под сводами пещеры, заставил девушек встать на месте как вкопанные. Медленно обернувшись, эльфийка увидела то, что не хотела больше всего на свете.       К ним, запинаясь и тяжело дыша, бежала Хисса. Высокая смуглая эльфийка с золотистыми волосами выглядела злее обычного, а это значит, что нотаций не избежать.       В душе молодой валенари начала подниматься буря злости. Почему из всех возможных именно Первая?! Пусть это был бы учитель Мааруф, но слушать нотации от своей ровесницы было как-то особенно унизительно. Она же даже не прошла еще инициацию!       Добежав до девушек, Хисса тут же за уши развернула беглянок и повела их на выход, начав важно причитать, будто уже стала Старшей Хранительницей прошлого своего клана.       Уже ближе к выходу Алима вырвалась из хватки девушки и все же взорвалась.       Она терпела это все уже слишком давно, весь гнев вылился пламенной речью. Криком.       В глазах потемнело.       Она почувствовала толчок, удар о камень.       В ушах зазвенело, пол ушел из-под ног.       Совершенно не понимая, что произошло, Алима поднялась, пытаясь проморгаться. Это не получалось, подняв руки к лицу, она поняла, что оно полностью залито чем-то горячим и липким.       Чувства притупились, покрылись непонятной дымкой. Сквозь звон в ушах она услышала чей-то крик.       «Что тут творится?» — по ощущениям она поняла, что одежда вся покрылась пылью и грязью, но все же попыталась оттереть от глаз это липкое нечто. Ей срочно нужно было осмотреться!       Едва разлепив веки, она сощурилась от яркого света от факела в руках учителя.       Взгляд скользнул дальше, к пещере, и девушку в ту же секунду сковало ужасом: там, где она только что шла с Хиссой и Тианой на выход, лежали грязь и камень. И между ними лежали раздавленные, едва узнаваемые тела.       Сознание начало скатываться во тьму.       «Нет. Нет. Нет.»       Черные волосы вперемешку с золотистыми, слипшиеся от растекающейся по камням крови.       «Нет!»       Странно искореженная рука с переломанными пальцами — маленькая, в ней едва хватало силы для того, чтобы крутить в спарринге полноценный скимитар!       Алима не слышала своего отчаянного крика, срывающего связки в горле.       Она не чувствовала рук того, кто держал ее, чтобы валенари не бросилась прямо к обвалу.       Она даже не чувствовала жара от расползающейся по телу Метки Смерти.       В глазах потемнело.       Вместо Тианы и Хиссы из клана Вадида на свет появилась Тиана Муншайн.       Горло саднило. Грудь сдавливало спазмом, а по щекам текли крупные слезы, заливая поддоспешник Самуэля.       Алима снова переживала те минуты. То, что будет терзать ее до конца ее дней.       Проклятая Киарансали, выродок, несущая несчастья — тогда, у Черной Ямы, она в полной мере приняла то, как называли ее десятилетиями до этого. Это на ее руках кровь подруги, кровь Первой и смерть Старшей.       Ей нельзя ни к кому привязываться, нельзя никого любить, все, что она несет, — это смерть и разрушения.       И почему… Почему этот упрямый рыцарь продолжает обнимать ее, нежно гладить и шептать на эльфийском что-то успокаивающее?       Разве не видит он весь ужас той, кого отвергают даже Предки?       И почему у Хиссы хватило сил вытолкнуть ее?       — Ты осталась одна посреди холодного мира. Но теперь согрейся у моего костра. Ты не одинока, у тебя появился рыцарь. Сейчас, в последние часы перед рассветом, согрейся как можно лучше. Обещаю, я не буду обжигать.       Самуэль крепко сжимал в своих руках плачущую девушку, ласковым словом пытаясь принести покой в ее неспокойную душу, несущую груз отнятия чужой жизни все эти годы.       Но она была лишь ребенком! Несчастные случаи нередки. Где-то землю помочит, где-то высушит и она треснет. Не обязательно крик мог стать причиной этого ужаса. Детская любознательность не убивает, а несчастный случай… От него никто не застрахован.       А она все говорила, пытаясь сдержать душащие ее слезы и боль — то, что больше всего на свете Сэм хотел бы сейчас забрать у нее, снять этот камень с души эльфийки.       — С-с-старшая… Чтобы спасти их… Исправить то, что я натворила… — часто всхлипывая, Алима тихо шептала, судорожно хватаясь за мужчину, как утопающий за соломинку. — Что-то пошло не так, и… Я объединила их души. И Старшая спасла их… Ценой своей жизни…       Не в силах продолжать, девушка закрыла глаза, бесшумно глотая слезы. Рыцарь прижал ее крепче.       Три жизни. Она несла на себе груз из трех отнятых жизней.       Да, валенари — воины, но одно — смерть, что несет клинок на поле боя врагам, тем, кто желает оборвать биение твоего сердца. А это… Травма, расколовшая ее душу.       Будь она слабее, то попыталась бы и сама уйти в Королевство Умерших.       — Алима, — тихо зашептал мужчина, прижав к груди голову эльфийки. — Это несчастный случай… Ты была всего лишь любопытная девочка, которой очень не посчастливилось. И в этом нет твоей вины. Они, наоборот, благодарны тебе за ещё один шанс. Ты принесла не боль и утрату. Ты принесла им шанс. Шанс вновь увидеть этот мир. И они им воспользовались…       Ты думала, что твой ветер штормовой, потому что роняет камни, но ведь на самом деле твой ветер — это гуляющий в полях приятный летний муссон, а камень уронил проходивший рядом путник, которому и невдомёк, что он напугал ветер… Алима… Ты не виновата в роковой последовательности. И уж точно не виновата в их смерти.       Продолжая нежно шептать, он с облегчением заметил, как спустя время она немного расслабилась, принимая его слова.       Пусть даже они не дойдут до нее сразу.       У нее впереди много веков жизни. А он… он лишь посадил в ней семена, что могут прорасти исцелением от этой старой травмы.       К тому же Тиана всегда наблюдала за ней и продолжит наблюдать, раз из-за этой странной силы, которой отметила их эльфийка, она не смогла найти покой, как иные смертные.       — Просто знай, что они благодарны тебе. А второй шанс они разыграли уже сами, как смогли.       Ласково поглаживая ее волосы, Сэм наклонился и бережно поцеловал эльфийку, убирая горький след прошлого вместе с последними слезами.

***

      Они стояли у огромного белокаменного здания. Полуденное солнце играло на куполе и нескольких узких башенках по углам этого храма, окруженного широким садом.       Из-за влияния иного плана, Ламмании, Сумеречного Леса, растительность здесь была удивительно разнообразная и пышная. Миллиарды оттенков зеленого окружали храм, а небо отражали зеркальные воды небольшого пруда, окованного в гранитный берег.       Алима застыла перед высокими резными воротами, окидывая их долгим взглядом. Она стояла в стороне от своего рыцаря. Она больше не касалась его — с той секунды, как они покинули номер в «Гоблине», минута слабости молодой эльфийки явно завершилась.       Все утро она показывала ему город, сухо рассказывая о достопримечательностях, и только редкий тоскливый взгляд фиалковых глаз, что ловил на себе Самуэль, подтверждал, что вся мягкость и уязвимость девушки не приснилась и не привиделась ему.       И вот… Сэм достиг всех целей этого путешествия. Он привел ее в безопасное место. Смог немного облегчить тяжкую ношу. И даже обещанный во сне поцелуй она подарила ему, как и небольшую окраину на память — инструмент, на котором Алиму когда-то пыталась научить играть Хисса.       — Благодарю за помощь, странствующий рыцарь Самуэль ир’Деспер, баронет из Бреландии. Прощайте.       Голос Алимы был тих, а в глазах была плохо скрываемая печаль.       Сердце рыцаря защемило. Он боялся и не хотел отпускать ее в эту дорогу, полную холода одиночества.       Когда он увидит ее в следующий раз, она будет все такой же юной и прекрасной, а Сэм тем временем может превратиться в дряхлого старика. Если боги сведут их пути еще когда-нибудь…       — Сладкой воды и легкого смеха до нашей новой встречи, Алима ан’Вадид, — натянув на лицо слабое подобие улыбки, ответил мужчина.       Несколько долгих секунд они смотрели друг другу в глаза.       Сверкнув отблесками солнца в каштановых волосах, валенари резко развернулась и твердой походкой скрылась за дверями Храма Веков, святыни для тех эльфов, что приехали в Кхорвайр и остались здесь, основав Валенар.       Сердце сжимало от боли и беспокойства. Когтистая лапа, обвитая шипастым степлем, сжимала ритуальный нож, что должен пронзить лилию. Мара, которую засасывал колючий куст. И вот они в месте, что известно под вторым именем — Город Шипов.       Не многовато ли совпадений?       Поэтому Сэм нашел скамеечку в окружающем храм парке, от которой ему бы открывался вид на его резные ворота, и уселся в теньке, привлекая взгляды окружающих необычным для этих мест снаряжением.       Минуты складывались друг с другом. Мирное течение редких посетителей ничто не нарушало, заставляя рыцаря немного успокоиться. Все же это пророчество, смутные образы. Он мог просто неверно понять их.       Когда в ожидании проблем прошло чуть больше часа, мужчина поднялся.       Все же она получила желаемую защиту. Все цели путешествия выполнены… И что теперь?       Пустота в душе оказалась удивительно непривычной после всей суеты кошмара и последующей возни в реальности. Но его все еще грела небольшая глиняная свистулька, подаренная эльфийкой. Как бы ни повернулась теперь его судьба, Сэм был уверен в одном: чувства к этой девушке будут с ним до конца его дней.       И он пошел. Суета города была необычной, на прогулке до этого он ее не замечал, сосредоточившись на Алиме. То тут, то там раздавались отзвуки разговоров, крики торговцев, смех местных и приезжих.       Неужели так во всех городах? И почему он не замечал этого раньше?       И лишь на полпути к таверне его внимание привлекло нечто необычное.       К нему скакала валенарская кобыла. У нее были длинные изящные ноги, а шелковистая грива и длинный хвост блестели подобно жемчугу.       Подскочив к рыцарю, она преградила ему путь, начав беспокойно бить копытом и ржать, кося на Самуэля.       — Шеаран? — нахмурился рыцарь, чувствуя неладное.       Беспокойство усилилось, стоило кобыле склонить голову к самым копытам, поднять ее и снова ударить копытом.       Что скакуну Алимы нужно от него?       А по тому, как она ткнулась ему в голову носом и шумно выдохнула, явно что-то случилось!       К тому же она ведь верный зверь, связанный с Алимой духовно!       — Веди! — воскликнул Сэм, перейдя на эльфийский.       Вряд ли кобыла поймет общее кхорвайрское наречие, но команды на родной речи своей хозяйки она должна воспринимать.       Но в ответ на это кобыла опустилась на передние ноги и резко дернула головой, будто показывая назад.       — Верно, так будет быстрее! — кивнул мужчина и занял место на стройной лошади.       Легко поднявшись, Шеаран убедилась, что Самуэль не соскальзывает с нее, и тут же бросилась на всем скаку в ту сторону, откуда рыцарь только что пришел.       Кони были гордостью Валенара и славились своей необычайной скоростью. На обратный путь понадобилось от силы десяток минут.       Этого хватило ровно для того, чтобы Сэм увидел отъезжающую от храма элементальную карету. Но профиль мужчины, сидящего на козлах, заставил рыцаря сжать руки на гриве лошади и скрипнуть зубами, хоть его облик стал более змееподобным.       Карету вел Кеннет Минц собственной персоной.