Here We Go!

      Это почти волшебство — родиться в мире, который знает безопасные объятия Супермена. За последние пару десятилетий выяснилось, что мир и вселенная в целом — это таинственное и опасное место, которое становится лучше благодаря присутствию непобедимого символа мира и надежды. Дети, рожденные в эту эпоху процветания, сталкиваются с огромным количеством препятствий, стоящих перед ними, таких как: суперзлодеи, вторжения враждебных инопланетян и иногда вселенский взрыв. Даже несмотря на все ужасные вещи, что могут пойти не так, пока Человек из стали всё ещё стоит, все на планете земля знают, что они будут спасены.       Нередко можно увидеть детей на улицах или на тротуарах, распевающих детские стишки и играющих в игры, основанные на триумфах Супермена, восхваляющих человека в красном, синем и желтом. В каждом городе Соединенных Штатов было бы легко найти людей, носящих большую красную букву «S», и никто и глазом не моргнет при виде этого. Даже с таким ошеломляющим присутствием, каким является Супермен, он по-прежнему известен как скромный человек и настоящий герой превыше всего остального. Учитывая, что этот почти богоподобный герой живет среди них, вполне логично, что Джонатан Сэмюэл Кент был бы довольно увлечен.       Семилетний Джонатан Сэмюэл Кент — обычный деревенский мальчик, чьи родители работают в городе. Маленький мальчик всю свою жизнь прожил в округе Гамильтон на маленькой ферме, о которой заботились он, его родители и его собака Крипто. Его скромный отец, Кларк Джозеф Кент, тихо готовится к тому дню, когда сможет возглавить большую ферму своих родителей в Смолвилле, штат Канзас, в то время как его мать Лоис Лейн-Кент усердно работает журналисткой, получившей пулитцеровскую премию. Любой, кто посмотрит на его маленькое непритягательное тело с взъерошенными чёрными волосами, большими ярко-голубыми глазами и бледностью, отливающей алым, подумает, что младший Кент был обычным мальчиком. Джон тоже так думал, и, возможно, именно поэтому он был так очарован героем, который был так невероятен.       Мальчик играет с одной из соседских кошек, или, по крайней мере, он думает, что это соседская, но у милой старушки есть привычка подкармливать бездомных, а у маленькой одичавшей короткошерстной кошки её нет. Джон не из тех, кто сдается, и никогда не был известен тем, что бросал работу, даже когда это было в его интересах, поэтому он всё больше донимает кошку, пока та не нападает на него прямо на крыльце его соседки. У них происходит неуклюжая битва, Джон вопит и тянет серое существо от своего лица, в то время как кошка яростно царапает его острыми когтями. По мере того как драка этих двоих становится всё более жаркой, входная дверь открывается, и неряшливая пожилая женщина в розовом платье стаскивает кошку с бедного мальчика, который явно проигрывал свою битву.       Она заносит пушистое существо в свой дом и обращается к мальчику высоким хриплым голосом. «Джонатан, что я тебе говорила о попытках поиграть с кошками в моём доме?»       «Э-э-э…… Я не помню?» Мальчик заявляет, что, честно говоря, не помнит, что говорила женщина о кошках.       Женщина закатывает глаза и легонько бьёт его по ноге, призывая встать. «Я говорила тебе, что это опасно. Не всем кошкам нравится, когда их гладят дети, и ты явно выбрал не ту.»       «Простите, я не хотел». Джон извиняется, вытирая пыль со своей рубашки и джинсов в стиле Супермена.       Во двор дома женщины без спроса заходит мужчина в заляпанном грязью комбинезоне, грязной кремовой рубашке и самых толстых очках по эту сторону Канзаса. Он проходит мимо ворот, бодро подбегает к белому деревянному крыльцу и проверяет мальчика на наличие травм. «Джон, ты в порядке? Что случилось?»       «Случилось то, что твой маленький мальчик снова возился с моими кошками. Тебе нужно получше присматривать за ним, иначе он лишиться из-за них глаза, Кент». — Говорит пожилая женщина, сильно ударяя мужчину тростью по плечу. «Мне очень жаль, мисс Рут, это больше не повторится».       «Лучше бы так и было, потому что в следующий раз я могу не оказаться рядом, чтобы остановить это. Уже вечереет, и я не должна тратить своё драгоценное время на то, чтобы убедиться, что у меня на пороге нет трупа». С этими словами мисс Рут захлопнула дверь и оставила двух мужчин снаружи на произвол судьбы.       Старший Кент испускает огромный вздох облегчения и, взяв сына за плечо, ведет его через грунтовую дорогу к уютной маленькой ферме, которую отец с сыном называли домом. Её истинное великолепие невозможно было увидеть, просто взглянув на неё глазами Кларка Джозефа Кента, потому что для него это было гораздо больше. Маленький белый дом посреди небольшого участка земли был покрыт уродливыми заплатами, что не совсем сочетались с краской, несколько загонов и конюшня рядом с ярко-красным сараем, а также крошечное поле, до краев заполненное летними овощами. Это была не самая лучшая и даже не самая приятная ферма в городе, но это был их маленький уютный уголок. Кларк завел мальчика на кухню, усадил Джона за грубый деревянный стол и крикнул жене, чтобы она взяла аптечку первой помощи.       Даже не спускаясь по лестнице, чтобы посмотреть, в каком состоянии ее сын, она кричит в ответ: «Он снова пытался играть с кошками?»       «Ага!» — радостно объявляет отец Джона, немного чересчур радостно для человека, чей сын пострадал из-за котенка.       Громкие ритмичные удары с шаткой лестницы возвещают о прибытии Лоис Лейн-Кент с небольшой, но хорошо использованной аптечкой первой помощи в руках. Она садится рядом со своим сыном, занимаясь многочисленными ранами на его лице и руках. Мальчик пытается отстраниться, но мать крепко держит его за лицо, удерживая на месте. «Джон, не двигайся. Я не хочу, чтобы в эти раны сейчас попала инфекция».       «Да, мам». Он застенчиво надувает губы, пытаясь сохранять спокойствие, поскольку спирт жжётся.       «А ты, Кларк, разве не должен был следить за ним?»       Теперь настала очередь старшего мужчины смущаться, избегая взгляда жены. «Извини, Лоис, я немного отвлёкся, убирая в загоне для кур».       «Ну, ты весь в грязи и пахнешь навозом». Брюнетка ругает своего мужа, легонько хлопая его по широкой груди. «Тебе лучше переодеться, пока ты не испачкал весь дом. Кроме того, разве ты не говорил, что у тебя есть сюрприз для Джона?»       Эта новость заставляет Джона ахнуть от радости, потому что мальчик любит сюрпризы, он начинает подпрыгивать на своем сиденье. «Сюрприз?! Что это-АЙ!» Лоис убирает влажный ватный диск от его лица, сердито глядя на него за то, что он так много двигается, пока она обрабатывает его раны. Черноволосый ребенок замирает, дабы дать матери закончить промывать царапины, и начинает замазывать их.       «Это не будет сюрпризом, если ты расскажешь ему об этом, Лоис», — бормочет Кларк, направляясь в ванную на первом этаже, зная, что жена убьет его, если он воспользуется ванной наверху, чтобы смыть грязь.       «Ой, да ладно, я же не рассказала ему что это». Беззаботно заявляет она, заканчивая перевязывать раны сына. «Ладно, готово. Теперь, если ты хочешь получить этот сюрприз, тебе нужно подождать своего отца на заднем дворе. Он придет, как только закончит мыться. ”        «Можешь дать мне подсказку, ма, ну пожааалуууйстааа…» «Я Мама, и никаких подсказок.» Она поправляет, потому что не хочет, чтобы у ее мальчика был такой же южный акцент, как у ее супруга. Она достаточно наслушалась этого от своего мужа и может сойти с ума, если услышит это и от своего сына.       «О, почему нет?» Джон взволнованно скулит, дрыгая ногами, отчего его стул трясется.       «Джон…»       «Что, если я угадаю, и если я прав, ты кивнешь? Технически ты бы мне этого не говорила!»       «Джон…»        «Или, может быть, я могу поискать его! Если я найду его сам, вам даже не придется ничего делать! Это робот Monk-E-Monsters! Я слышал, что они сделали нового!»        «Что? Нет, Джон …»        «Давай, мам! Подсказка нечего бы не испортила, не так ли?»        «А слишком ли вы наглеете, молодой человек?»       Строгий тон его матери заставил Джона прекратить свои движения и смиренно сложить руки на коленях. Виновато надув губы, мальчик тихо всхлипывает: «Прости, мама».       «Хорошо, теперь иди на задний двор и жди своего отца. Я обещаю, тебе это понравится.» Говорит она, похлопывая его по спине, когда он практически выпрыгивает из кресла на высокую траву своего заднего двора, привлекая внимание белого лабрадора, который нетерпеливо гонится за ним.       Джон бегает по обширным землям, а его собака Крипто следует за ним. Мальчик бежит по открытым равнинам, солнце продолжает скрываться за горизонтом, ожидая, когда его отец выйдет из дома со своим сюрпризом. Бледный мальчик устает передвигаться и смотрит на пустое поле с травой, едва различая строения вокруг себя из-за исчезающего дневного света. Он глядит на заднюю веранду своего дома и видит, как его мама с любовью улыбается Джону, прислонившись к деревянной колонне во всем великолепии своего спортивного костюма. Она держит направленную на него старомодную видеокамеру, которая, как узнает Джон, принадлежала его бабушке с дедушкой. Ребенок делает движение в ее сторону, но она вытягивает свободную руку ладонью вперед в универсальном стоп-кадре.       Мальчик удивленно приподнимает густую бровь, потому что на самом деле не понимает, почему мама велит ему оставаться на траве, но она поднимает взгляд, и он внезапно чувствует легкий шлепок по голове. Он протягивает руку, чтобы пощупать металл и стекло, узнав в этом предмете очки с толстыми стеклами своего отца. Он размышляет, откуда это взялось, поскольку над ним нет ничего, на что его отец мог бы встать, чтобы кинуть очки. Его отец бросил в него очками из дома? Это было бы странно, и он не думает, что его отец достаточно силен, чтобы сделать это.       Джон поднимает голову, чтобы понять, откуда прилетели очки, когда у него отвисает челюсть и расширяются глаза при виде открывшегося перед ним зрелища. Он слышит, как рядом с ним весело лает Крипто, но остальной мир, кажется, останавливается для семилетнего ребенка, когда он смотрит на знакомого, но не очень знакомого мужчину, парящего над ним. Уложенных волос, синего костюма и развевающейся красной накидки было бы достаточно, чтобы любой понял, на кого он смотрит, но информация окончательно оседает в юном сознании Джона в тот момент, когда его голубые глаза останавливаются на знаменитой S.       «Супермен?» Он шепчет так тихо, как будто спрашивает по ошибке. Не могло быть, чтобы Человек из стали, Бог среди людей, сам крестоносец в плаще стоял, паря, перед ним. Не было никакого способа, и всё же он улыбался ему сверху вниз.       Он смеется глубоким смехом, исходящим из глубины души, и наклоняется ближе к Джону, но совсем не касаясь земли. «Ну, ты наполовину прав, но я думаю, ты кое о чем забываешь. Нужна подсказка?»       Ребенок слышит легкий смешок, доносящийся со стороны его матери, и восхищенно-юмористическим тоном выкрикивающую: «Ты достаточно задурил ребенку голову, не нужно заставлять его думать еще больше!»       «Да ладно, Лоис, давай. Такое случается раз в жизни. Неужели тебе совсем не весело?»       «Эй, я вдоволь повеселилась, Смолвиль».       Смолвиль. Это название родного города Кларка Кента и прозвище, которым его называет мать. Мозг Джона, наконец, осознал реальность ситуации, и он качает головой, выдавливая слова изо рта. «Папа?»       «Поехали», — объявляет Супермен, наконец-то ставя ноги на землю и поднимая своего сына. «Теперь я уверен, что у тебя полно вопросов, и, хотя я рад ответить на все из них, нам лучше вернуться в дом, пока кто-нибудь не увидел».       «Мы могли бы сделать это внутри, но КТО-ТО захотел эффектного выхода». — заявляет мама Джона, выключая камеру и открывая дверь для своей семьи.       «Да, но это событие, которое случается раз в жизни».       Разум Джона всё ещё не оправился от бомбы знаний, которую родители только что сбросили на него, когда отец нёс его к плюшевому дивану в гостиной. Джон глубоко зарывается в подушки и наблюдает, как его родители закрывают все жалюзи и перепроверяют замки на дверях. Атмосфера, всего несколько секунд назад полная удивления, быстро стала преобладать над постоянным осознанием того, насколько серьезной должна быть ситуация.       Его отец все это время был Суперменом, и даже осознание того, что его отец официально выиграет конкурс «Мой папа круче» среди всех своих одноклассников, не отменит того факта, что это так долго скрывалось. Почему его родители сказали ему сейчас? Почему они не доверяли ему настолько, чтобы сообщить об этом раньше?       «Джон», — его внимание привлекает мать, сидящая справа от него, а отец слева, все еще в красно-желто-синем костюме; под весом родителей подушка, на которой сидит Джон, слегка приподнимается. «Я знаю, что это слишком много для понимания, поэтому, если ты хочешь что-то спросить, не стесняйся. Мы с твоим отцом сделаем всё возможное, чтобы ответить на все, но знай, что это ничего не изменит»       Отец Джона кивает и успокаивающе кладет руку на маленькое плечо своего сына, которое становится еще меньше от осознания того, что это рука Супермена. «Я всё ещё твой отец, и что бы ни случилось, я всегда буду Кларком Кентом. Теперь, когда ты знаешь, я не собираюсь становиться другим человеком».       «Я…» с трудом выговаривает Джон, уставившись на отца, но останавливается, чтобы проглотить комок в горле.       «Все в порядке, Джон, потрать на это столько времени, сколько тебе нужно. Если у тебя сейчас нет вопросов, ты можешь задать их позже…»       «Я СЫН СУПЕРМЕНА! СРАНЬ ГОСПОДНЯ!»       «Язык!»       «О БОЖЕ, Я СЫН СУПЕРМЕНА! КАКОГО ЧЕРТА, ЭТО ПОТРЯСАЮЩЕ!» Джон кричит, вскакивая и бегая взад-вперед по ковру в гостиной. Его родители вздыхают с облегчением, и напряжение в их спинах спадает, когда они рушатся обратно на диван. Двое улыбаются друг другу и берутся за руки, готовясь к череде вопросов, которыми их ребенок наверняка их побьет.       «Ты действительно можешь поднять целый поезд?»       «Да».       «Лазерное зрение?»       «Да».       «Ты можешь дышать в космосе?»       «Вроде того. Это зависит от обстоятельств, но я могу оставаться там долгое время без чьей-либо помощи.».       «Рентгеновское зрение? Что у меня в карманах?!»       «Да, у тебя в правом кармане есть 23 цента и скрепка для бумаг».       «На каком расстоянии ты слышишь? О чем сейчас говорят соседи?»       «Я не подслушиваю наших соседей, Джон».       «Можете ты хотя бы скажешь мне, сколько кошек на самом деле у мисс Рут?»       «У нее 19 кошек».       «КЛАРК».       «Эй, мне не понадобились мои способности для этого, я просто следил».       «Почему мы живем на ферме?»       «Твой папа — деревенский парень, которому это нравится».       «Бабушка и дедушка тоже супер?»       «Для меня они супер, но они обычные люди».       «А как же Кара?»       «Она Супергерл».       «МОЯ ДВОЮРОДНАЯ СЕСТРА СУПЕРГЕРЛ?!»       «Да, да, это так».       «Есть ли у меня способности, потому что если мама не Суперженщина, то я только наполовину Супер — МАМА СУПЕРВУМЕН?!»       «Нет, твоя мать не супервумен. Это тетя Лана».       «СУПЕРВУМЕН— МОЯ ТЁТЯ! Подождите… КРИПТО — СУПЕР СОБАКА! Его показывали по телевизору, а я даже не заметил!»       «Да, это так, и чтобы ответить на вопрос о том, есть ли у вас какие-либо способности, я решил рассказать вам о Супермене». Высокий мужчина встает с дивана и подходит, чтобы погладить своего сына по голове, чтобы он перестал дергаться. «Джон, мы с твоей матерью никогда не хотели говорить тебе, что я Супермен».       «Что?! Почему нет …»       Брюнет опускается на колени на пол, чтобы поговорить со своим сыном на уровне глаз и заключает его в крепкие объятия: «Не то чтобы мы хотели хранить от тебя секреты, но жизнь Супермена опасна. Даже нахождение рядом с Суперменом подвергает тебя опасности, и мы хотели, чтобы вы жили нормальной жизнью как можно дольше. К сожалению, мы больше не можем защищать тебя от этого секрета.»       «Почему?» — Он рад, что они рассказали ему, но теперь Джон обеспокоен тем, что произошло что-то ужасное.       Кларк опустился на колени, успокаивающе положив руку на голову сына, чтобы посмотреть ему в глаза, обьясняя. «Основная причина в том, что по мере того, как ты становишься старше, становится все труднее держать тебя вдали от опасностей моей работы. Мы переехали в округ Гамильтон подальше от Метрополиса, когда ты родился, потому что это было далеко от влияния многих злодеев и, что более важно, Супермена. К сожалению для нас, наш сын стал маленьким фанатом Супермена.»       Джон при этой информации покорно отводит взгляд в сторону и смотрит на блестящие красные ботинки и форму своего отца. — «Это из-за моей комнаты?» — Спрашивает он, вспоминая, что его нынешняя комната — практически мини-святилище Супермена, до краев заполненное плакатами, игрушками, постельными принадлежностями и одеждой с изображением его отца. Кларку Кенту, должно быть, неловко заходить в комнату собственного ребенка и повсюду встречать свои символы.       В ответ на его вопрос раздается искренний и раскатистый смех, и мужчина мягко тычет пальцем в символ на текущем наряде Джона. «Нет, нет, дело не в этом. Честно говоря, я польщен, что я твой любимый герой.» «Кларк». — Отчитывает его жена без серьезной язвительности в голосе.       Мужчина, о котором идет речь, вытирает слезу с глаза и снова обретает по этому случаю несколько серьезное выражение лица. «О, точно. Мы знали, что если мы не скажем тебе об этом сами, ты в конечном итоге узнаешь все сам. Мы бы предпочли, чтобы ты узнал это от нас и мы могли ответить на все честно.»       «Был ли я близок к разгадке?» Спрашивает ребенок, перекатываясь на носках при мысли, что он, возможно, был достаточно близок к разгадке величайшего секрета во всем огромном мире. Честно говоря, Джон никогда ни о чем не подозревал, поэтому эта идея кажется ему астрономически абсурдной.       «Ты нас почти раскусил, но есть еще одна причина, по которой мы рассказываем тебе сейчас, а не позже». мужчина признается, поворачивая голову Джона, чтобы он посмотрел на обоих его родителей. «Наряду с тем, что мы прятали тебя от моей жизни и злодеев, мы также прятали тебя от Лиги Справедливости».       Это заявление потрясло Джона до глубины души, поскольку он точно знает, что в Лиге Справедливости полно лучших супергероев мира. Не может быть, чтобы хорошие и поразительные герои хотели причинить ему вред в его сознании.       «Но в Лиге Справедливости полно героев! Они не причинят мне вреда!»       «Нет, они бы не стали, но никогда не было никого, подобного тебе, Джон, и людей пугает то, чего они не понимают. Они хотят провести на тебе несколько тестов…» «ТЕСТЫ?! Но я в них плох!» Мальчик кричит, вспоминая последний тест, который он сдавал перед началом летних каникул два месяца назад; всё прошло совсем не хорошо, если судить по наклейке с печальным дождевым облаком.       Лоис фыркнула на реакцию своего сына, а Кларк закатил глаза на её ответ. Он выпрямляет спину и говорит более серьезным тоном, пытаясь объяснить Джону опасность ситуации. «Не как школьный тест, Джон, а как медицинский осмотр. Они хотят посмотреть, разовьешь ли ты способности, и немного беспокоятся из-за знаний. ДНК человека и криптонская ДНК на самом деле несовместимы, поэтому сам факт вашего существования является научным чудом. Никто не знает, на что ты способен и способен ли ты вообще на что-нибудь, но мы с твоей матерью не хотели выяснять это, ставя на тебе эксперимент.»       Джон на самом деле не знает, что такое «научное чудо», но для его мозга это делает его существование действительно невозможным. «Как же я тогда родился?»       «Уууухххххххххххх!…. Эй, хочешь познакомиться с Бэтменом?» Супермен задыхается в быстрой попытке сменить тему. Кларк Джозеф Кент — может многое многое, однако не учить сексуальному воспитанию. Он чувствует, как прекрасные лавандовые глаза его жены впиваются в его макушку, когда он избегает её взгляда. Он прекрасно понимает, что если бы у нее было его лазерное зрение, он бы поджарился на их деревенском коврике.       «Я ПОЗНАКОМЛЮСЬ С БЭТМЕНОМ?!» Джон кричит в уши своим родителям, заставляя их вздрогнуть, поскольку он немедленно забывает все вопросы, которые хотел задать. Кто в здравом уме стал бы затевать разговор, когда они могли встретиться с Бэтменом?       «Да, мы можем пойти прямо сейчас, если ты переоденешься во что-нибудь чистое». Говорит он, быстро вставая и ведя мальчика вверх по лестнице рядом с ними.       Джон взбегает по лестнице, продолжая быть взволнованным, и спрашивает: «ЭТО ЛУЧШИЙ ДЕНЬ В МОЕЙ ЖИЗНИ! ТЫ ПРАВДА ОТВËЗЕШЬ МЕНЯ ТУДА?! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…» «Конечно». Мужчина обещает, наблюдая, как ребенок исчезает за верхней ступенькой. Похлопывание по левому плечу предупреждает его о присутствии Лоис, и он набирается храбрости, чтобы посмотреть в глаза женщине, скрестившей руки на груди.       «Настоящий супермен». Замечает она, хмуря глаза, прежде чем принять свое обычное счастливое поведение. «Ты, может, и Человек из стали, но твои яйца с таким же успехом могут быть сделаны из хлопка».       «Он только что закончил первый класс, я не хочу объяснять ему, про пестики и тычинки». Мужчина в спандексе извиняется, чтобы избавиться от осуждающего взгляда брюнетки.       «Эй, я не говорю, что не сделала бы то же самое, но Бэтмен? Ты преподносишь ему самый большой сюрприз в его жизни, а потом ведëшь его посмотреть на Бэтмена?» «Мы не сможем этого переплюнуть! Дни рождения, Рождество и любые другие события никогда не будут соответствовать этому, а ему всего семь!» Она стонет, поднимая руки вверх, поскольку все их планы на будущее сгорели дотла.       Кларк, обрадованный тем, что она не рассердилась из-за принятого в последнюю минуту решения по разным причинам, радостно обнимает свою жену и успокаивает её. «У нас все еще есть Чудо-женщина, Флэш, Зеленый фонарь, Девушка-ястреб, Марсианский охот…»       «Я знаю, но нам всё равно не удаться переплюнуть то, что его отец — Супермен».       «Да, возможно, он больше никогда не будет так взволнован, но, по крайней мере, у нас есть это на видео».       «Да, у нас всегда будет это видео. Кстати, мне нужно пойти и выяснить, как конвертировать старомодные магнитофонные записи в DVD. ” — вспоминает Лоис, возвращаясь в гостиную и беря камеру. «Это было бы намного проще, если бы я могла просто пользоваться своим телефоном».       «Я понимаю, но мы не можем рисковать …»       «Мы не можем рисковать, потому что кто-то взломает наши устройства, я знаю. Но это не значит, что я не могу пожаловаться на это».       Он целует жену в губы и обнимает её за талию. «Если бы ты перестала, я бы подумал, что ты заболела.»       «Ты пытаешься быть очаровательным, Смолвиль?» Она усмехается, наклоняясь для очередного поцелуя.       «Мам, вы закончили?» Тихий и нетерпеливый голос раздается внизу, помогая паре медленно расстаться друг с другом. Это заставляет их смеяться над хмурым лицом, все еще покрытое детским жирком, которое терпеливо ждёт, когда они уже пойдут.       Неудивительно, что Джон одет в похожую рубашку с изображением Супермена, он поправил на макушке отцовские очки и дополнил свой наряд ярко-красной накидкой, выигранную на прошлогодней ярмарке. Лоис нежно поглаживает растрепанные волосы своего сына и целует его в щеку. «Теперь мы закончили. Джон, при знакомстве со всеми не забудь быть вежливым. У Бэтмена большая семья, и я ожидаю, что ты будешь следить за своими манерами. ”       «Ты имеешь в виду Робина? Это вроде как один парень».       Супермен посмеивается над заявлением своего сына и решает подготовить Джона к тому, с чем он может столкнуться. «У Бэтмена трое сыновей, дворецкий и дочь. Некоторые из них не живут в его доме, но могут быть в гостях. ”       «Значит, у него четверо детей?» — Маленький крестоносец в плаще размышляет вслух, задумчиво держась за подбородок. — «Кто-нибудь из них моего возраста?»       Лоис пытается ответить на вопрос Джона, направляясь в свою комнату наверху. «Их младшему пока пятнадцать».       «Пока?»       «Зная Бэтмена, я бы не удивилась, если бы к настоящему времени он усыновил ещё одного ребенка». Она шутит, останавливаясь, и машет своим мальчикам. «Увидимся утром. Сегодня вечером я собираюсь хорошенько отдохнуть.»       «Ты не пойдешь с нами, мама?» Спрашивает Джон, когда отец подхватывает его на руки и сажает сына себе на предплечья.       «Я? Нет, я собираюсь остаться здесь и отдохнуть, но я с радостью послушаю, что ты расскажешь мне об этом, когда вернешься. Пока, Джон, пока, Кларк. Тебе лучше позаботиться о безопасности моего ребенка, прежде чем он вернётся домой. ”       «Я обещаю, что ни один волосок на его голове не пострадает», — заверяет Супермен, быстро целуя жену в губы. «Я буду дома до 12:00».       Супермен вылетает через заднюю дверь, Джон быстро произносит: «Пока, мам!» — И уносится вдаль, чтобы встретиться с Бэтменом во время лучшей ночи в жизни Джона на данный момент.       Дэмиану Аль-Гулу было десять лет, когда он, наконец, победил свою мать в единоборстве, захотевший узнать имя своего отца, единственного мужчины вне его семьи, достойного снискать милость дедушки и матери. С того момента, как он смог держать в руках клинок, ему стали известны крохи информации о человеке, чью генетику несет в себе. Его мать, Талия, пела дифирамбы о том, каким искусным бойцом он был, когда его хорошенько потеснили, прежде чем сделать выговор Дамиану за его дерзость. Его дед, Рас Аль-Гул, лидер Лиги ассасинов, похвалил бы хитрый ум этого человека, но намекнул бы на уровень презрения и разочарования в его прошлом ученике.       Знания о своем отце должны были быть всего лишь наградой, ради которой Дэмиан работал, поскольку его навыки владения человеческим оружием были отточены до уровня тонко заточенного лезвия. Его тело отшлифовано до пика, которого ни один человек до или после не должен был достичь с единственной целью — убивать своих врагов, а его враги — это те, кто осмеливается противостоять Лиге. Это были просто знания и ничего больше. Он ожидал, что получит имя великого воина, и тогда ему больше никогда не придется думать об этом, и он найдет новую цель для работы, которая лучше мотивирует его в его поисках.       В тот момент, когда он приставил лезвие к шее своей матери, выпустив каплю крови из ее упавшего тела, он понял, что победил. Она одарила его улыбкой, в которой не было никаких искренних эмоций, и кивнула ему, чтобы сказать, что пришло время узнать о его отце. Она погладила всё еще мягкое лицо загорелого мальчика и посмотрела ему в глаза, произнося имя его отца. Брюс Уэйн, Летучая мышь.       Ночной зверь, который прячется в темноте, навлекает на себя множество мифов из-за своей скрытности: это существо, представляющее своего отца. Дэмиан кивает, удовлетворенный этой информацией, и возвращается к своим предыдущим тренировкам, как будто ничего не произошло, думая только о своей следующей цели.       «Сынок, что ты делаешь?» –Спрашивает его мать, когда он убирает катану и меняет ее на посох бо. Она забирает металлический посох из его рук и кладет его обратно на стойку для оружия, прежде чем Дэмиан успевает ответить. Мальчик с любопытством приподнимает тонкую бровь, но никогда не подвергает сомнению действия своей матери. Он научился не задавать вопросов женщине, которая его вырастила.       «Я собирался продолжить тренировку, пока в небе еще горит солнце». Он коротко отвечает, глядя на женщину своими зелеными глазами.       Талия криво поджимает губу и убирает с лица свои длинные каштановые волосы, придерживая Дэмиана за спину, когда выходит из тренировочного зала. Он следует за ней по коридорам их дома, пока она не останавливается перед дверью его комнаты. «Я ожидаю, что ты будешь готов к тому времени, как я постучу».       Дэмиан не задает ей вопросов, поскольку знает, что она имеет в виду. Он входит в свою комнату и не утруждает себя осмотром территории, поскольку знает свои владения как свои пять пальцев. Он знает, что у него мало времени, чтобы переодеться и собрать вещи, поэтому обязательно берет лучшее оружие и одежду. Он наряжается в один из своих лучших нарядов, который похож на традиционную одежду его деда. У него нет времени брать с собой какие-либо его технологии или запасные лезвия, но он не забывает захватить горсть масел, углей, кистей и альбомов для рисования. Он запихивает все в самую большую спортивную сумку, которая у него есть, и стоит по стойке смирно лицом к двери, ожидая стука матери, поскольку он научился никогда не выходить слишком рано.       В тот момент, когда он слышит, как ее тонкие пальцы стучат по толстому дереву его двери, десятилетний мальчик быстро открывает дверь и позволяет отвести себя в самолет на краю острова Бесконечности, единственного дома, который он когда-либо знал. Он думал, что не должен был уходить, и все же он был здесь, на пути к встрече со своим отцом, где бы тот ни находился на этой большой планете. Его мать говорит ему, что экскурсия должна оставаться в секрете от всех, даже от его дедушки, и приказывает ему убить сопровождающего. Он выполняет это без вопросов.       Без колебаний он сворачивает шею слуге после того, как он погрузил его багаж на судно, аккуратно протыкает ему грудь лезвием и сбрасывает тело в океан под ними. Его мать одобрительно кивает головой и приступает к работе, пока Дэмиан чистит свой нож. Талия протягивает руку, и Дэмиан отдаёт ей лезвие с рукояткой, к которому он привык всего несколько секунд назад. Она разочарованно вздыхает, роняя оружие на пол кабины, сильно озадачивая мальчика, поскольку он думал, что сделал именно то, чего хотела его мать, и тянется к его руке.       Этот жест смущает его, потому что арабка никогда даже не похлопала его по плечу, не говоря уже о том, чтобы подержать за руку. Глядя на свою мать в кресле пилота самолета, когда она цепляется за его руку, он наполняется чувством, которое испытывает редко, но с которым слишком близок; Страх.       Он не видит никаких изменений в стоическом поведении своей матери, но само действие говорит Дэмиану все, что ему нужно знать. Он не знает, чего она так боится, будь то снова увидеть своего любимого или чего-то еще, о чем он не знает, но ему и не нужно ничего знать. Он просто должен быть готов. Он не знает, нервничает ли он или хочет ослабить напряжение своей матери, но Дэмиан решает расспросить свою мать подробнее о человеке, которого он собирался увидеть. С таким же успехом он мог бы готовиться к тому, с чем столкнется, когда они доберутся до места назначения. Талия крепче сжимает руку сына, обращаясь к нему, и при этом не отводит взгляда от открывающегося перед ней вида.       «Мой возлюбленный — могущественный человек, но ты это уже знаешь, сын мой. Он был учеником моего отца более десяти лет назад, его самым многообещающим учеником. Из него вышел бы такой замечательный убийца»       «И все же, судя по тому, как дедушка говорит о нём, очевидно, что он предатель».       «Придержи язык, дитя». Его мать убирает ласку своей руки в качестве наказания. Дэмиан не мог не испытывать сожаления о своем проступке, поскольку такое незначительное действие причинило боль больше, чем любая порка, которую он когда-либо получал.       «Да, мама».       Даже несмотря на более отстраненное отношение, прекрасная женщина продолжала говорить. «Он покинул лигу, поскольку упрямо не следовал нашим обычаям. Он никогда не стал бы одним из нас, потому что нет такой вещи, как ассасин, который не убивает.» Дэмиан хочет выудить больше информации о явной дерзости того, кто будет тренироваться в Лиге, не имея возможности отнять жизнь, но он уже достаточно надавил на свою мать сегодня. «Он хотел помочь миру по-своему и вернулся в свой дом в убогом американском городе под названием Готэм. Это пустынное и грязное место, которое покинул бы любой в здравом уме, но жители этого города ненормальны. Готэм пирует страданием, жадностью и злобой. Те, кто там родился, отчаянно хотят там умереть, и твой отец ничем не отличается. Мой возлюбленный действительно дурак.»       В её голосе звучит такая ненависть, когда он слышит, как она говорит о Брюсе Уэйне, хотя все, что Дэмиан слышал раньше об этом человеке, были восторженные похвалы из её уст. Сопоставление тона Талии возрождает его интерес к отцу, и хотя он никогда не планировал встречаться с этим человеком, ему любопытно посмотреть, что за человек способен вызвать столько эмоций у того, кого ребенок всегда считал сдержанным.       Оставшаяся часть полета проходит в полной тишине. Дэмиан не знает, как долго они летели, но, судя по заходящему солнцу, прошло несколько часов. Самолет погружается в облако смога, и Талия готовится посадить самолет, одновременно приказывая сыну взять свой чемодан. Самолет бесшумно скрывается в темных океанских водах внизу, когда они вдвоем пытаются убежать в сгущающиеся тени Готэма. Весь город пахнет неочищенными сточными водами и пеплом, преступность подстерегает на каждом углу, но он по-прежнему видит людей на улицах города.       Его мать, как всегда, права, эти люди ненормальны.       Они достигают особняка на холме в тот момент, когда солнце исчезает за горизонтом. Поместье подобно маяку в темноте, оазису в пустыне, в этом темном городе. Это было ничто по сравнению с дворцом в горах его дома; этот особняк был на несколько километров выше окружающей его бедности.             Мальчик прятался за деревьями за поместьем, готовясь проникнуть внутрь вместе со своей матерью, когда она громко постучала в окно в нескольких футах над ним, выдав их присутствие и местоположение. Дэмиан недоверчиво смотрит на женщину, но твердый взгляд ее смертоносных фиолетовых глаз заставляет его замолчать. Декоративное оконное стекло открывается, и за ним появляется коренастый мужчина лет двадцати с небольшим, одетый в серую облегающую футболку, с горящими сине-зелеными глазами и неаккуратно зачесанными назад черными волосами с белой полосой спереди. Он всего несколько секунд сканирует местность, прежде чем издать самый раздраженный знак, который Дэмиан когда-либо слышал.       «Черт возьми, не втягивай меня снова в свое дерьмо, Талия. Я пытаюсь подготовиться к экзамену по истории!»       «Как ты смеешь так разговаривать с моей матерью, отъявленный язычник! Я должен отрезать тебе язык за такую дерзость!» — Ребенок кричит на мужчину, который так нагло говорит с его родительницой.       Глаза мужчины расширяются при звуке его голоса, он несколько раз переводит взгляд на Дэмиана, затем обратно на дочь Демона, прежде чем он отступает и расширяет вход в свою комнату. Талия жестом приглашает сына следовать за ней внутрь, и когда он заходит в комнату, мужчина закрывает за ними окно.       «Это что … ахринеть». Он ахает, указывая на всё существо Дэмиана с недоверием, прежде чем разразиться приступом смеха. «АХРИНЕТЬ! Как черт- Хахахахахаха, Боже мой! Я знал, что Брюс плейбой и все такое, но подумать только — подожди, подожди, мне НУЖНО сказать ему! Где мой телефон? Брюс знает?»       «Нет».       «О черт! Мне нужно быть там, чтобы увидеть его реакцию! Где мой телефон, я должен это записать! Могу я быть там, когда ты скажешь ему?» Дамиан, устав от насмешек незнакомца, кусает протянутый ему палец и вытаскивает свой клинок. Молодой человек отшатывается от ребенка с поврежденной рукой. «Боже, блядь, он дикий! Маленький демон, блядь, только что укусил меня!»       «Ты заслуживаешь худшего, радуйся, что я проявил к тебе милосердие и позволил тебе сохранить палец», — заявляет Дэмиан, задирая к нему нос. «Я мог бы простить тебя, если бы ты прекратил свой бессмысленный бред и дал моей матери то, чего она желает».       «Да, конечно, малыш. Я на добрый фут или два выше тебя и, вероятно, смогу вышвырнуть тебя из окна». Говорит он, напуская на себя торжественный вид, прежде чем повернуться к женщине, которая с момента своего появления в основном молчала. «Полагаю, вы хотите, чтобы я отвёл вас к нему?»       «Да, Тодд, но тебе нужно держаться подальше от разговора, потому что это касается только меня и моего возлюбленного». Она откидывает назад свои длинные волосы и скрещивает руки, ожидая, когда её уведут.       Мужчина испускает еще один долгий вздох и проводит рукой по волосам, жестом приглашая этих двоих следовать за ними. Когда они шли по большим просторным коридорам, он заметил, что его мать приводит себя в порядок в зеркалах, развешанных по стенам вокруг них. Талия смахивает пыль со своего черного кожаного костюма, поправляет волосы пальцем и поворачивается к сыну, чтобы стереть с лица грязь, которая каким-то образом скопилась у него за то, что он просто пробыл в Готэме более пяти минут. Все ее действия были плавными и незаметными, но для Дэмиана Талия с таким же успехом могла бы паниковать. Он наблюдает как она делает их вид более презентабельными.       Все трое входят в темную пещеру через часы, и их сразу встречает пожилой мужчина в изысканном костюме, поднимающийся по лестнице. Он жестом приказывает мужчине уйти, заставляя его крикнуть вниз, в пещеру: «РОБИН, ТЕБЕ ЛУЧШЕ ДЕРЖАТЬ КАМЕРУ НАГОТОВЕ!» — и броситься обратно туда, откуда он пришел.       «Я приношу извинения за грубость мастера Джейсона, Бэтмен ожидает вас».       Заявление слуги удивляет Дамиана, но его мать совсем не выглядит растерянной. Если уж на то пошло, она, похоже, ожидала этого. Мужчина ведет их вниз по узкой винтовой лестнице, прежде чем она ведет в огромную и почти бесконечную пещеру, наполненную необычными артефактами, самым заметным из которых является статуя динозавра. У основания пещеры находится самый большой компьютер, на который Дэмиан когда-либо обращал внимание, а у основания — человек в доспехах, явно созданных для имитации летучей мыши.       Очевидно, этот человек — его отец.       Дэмиан видит сходство в его внешности даже с капюшоном, который носит мужчина. У них обоих четко очерченная линия подбородка, почти одинаковый цвет кожи (хотя Дэмиан на тон или три темнее), и он чувствует, что они излучают схожие ауры. Мужчина встает со своего металлического стула и направляется к ним, возвышаясь над Дэмианом. Его взгляд пронзил десятилетнего мальчика, когда он увидел юного Аль-Гула, прежде чем повернуться к матери ребенка с глубоким раздражением в голосе.       «Талия».       «Возлюбленный». Дэмиан стоит сильный и высокий, держа свой клинок в руке, но не убирая его в ножны, чтобы смотреть мужчине в глаза, потому что он отказывается поддаваться чьему-либо запугиванию. Бэтмен замечает это и возвращает свое внимание к мальчику, сама сила личности заставляет Дамиана отводить взгляд и приводит его в ярость.       «Я думал, ты будешь выше». Он быстро насмехается, чтобы момент его слабости выглядел как безразличие, как попытка вернуть некоторый контроль над ситуацией, в которой он находится.       Мужчина вздыхает так же, как молодой человек в поместье, и снова обращается к Талии. «Это то, что я думаю?»       «Вам не нужно думать, поскольку вы уже знаете, кто он».       «Как долго ты скрывала его от меня?»       «Сегодня у него десятый день рождения».       Его отец находится в замешательстве под своей маской, но причина предшествует ему. Его родители делали множество новых вещей, которых он не понимает, но он знает, что лучше не показывать свое невежество. Он снова оглядывает пещеру, пока его родители беседуют, и замечает рядом с креслом отца мальчика-подростка, который на вид не старше четырнадцати, но ведет себя как взрослый. Его аккуратные черные волосы средней длины прикрывают нижнюю сторону ушей, и он носит маску, которая закрывает его глаза, такого же стеклянно-белого цвета, как маска его отца, но это не самое бросающееся в глаза, что он видит.       На мальчике самый позорно кричащий наряд, который Дэмиану когда-либо не повезло увидеть за всю его жизнь, и он обижен, что не заметил его раньше. Туловище ярко-красное, а конечности покрыты блестящим зеленым, и в довершение всего неоново-желтая накидка прикрывает его спину. Были акценты черного, но это никак не смягчило наряд. Если бы любой убийца в здравом уме надел это, он был бы обезглавлен на месте, если бы не был немедленно убит в поле боя. Мальчик замечает его осуждающий взгляд и подходит к нему, к явному беспокойству Бэтмена.       «Робин», — начинает говорить его отец, но юноша не прекращает двигаться, пока его стройная фигура не оказывается на расстоянии удара ножом от Дэмиана.       «Бэтмен, я думаю, будет лучше, если мы проведем несколько тестов, прежде чем приступим к каким-либо действиям». Предлагает он ровным роботизированным тоном, оценивая предполагаемого сына Брюса Уэйна.       «Ты сомневаешься в моих навыках?» Ребенок яростно выплевывает, наполовину обнажая свой клинок, чтобы приготовиться к битве.       «Если ты сомневаешься в его происхождении, тогда, во что бы то ни стало, проведи столько тестов, сколько пожелаешь, возлюбленный, но ты зря потратишь свое время, поскольку он — проявление лучшего из нас обоих», — говорит Талия, подталкивая сына к ним двоим.       Все трое смотрят друг на друга в молчаливом состязании умов, кто заговорит первым. Дэмиан повернул голову, ожидая приказов от своей матери, но она просто стояла и смотрела на него, положив руку на бедро. Он воспринял это как знак и начал представляться своему отцу, единственному мужчине, достойному его матери.       «Я Дамиан Аль-Гул, сын Демона, наследник имени Аль-Гул, а теперь наследник мантии Бэтмена». Уверенно заявляет он, убирая свое оружие. Ярко раскрашенный подросток приподнимает брови при последнем утверждении и смотрит на пожилого мужчину, ожидая указаний, как действовать дальше. Его отец наклонил голову и ущипнул себя за переносицу, как будто хотел унять головную боль. Он откидывает капюшон, и Дэмиан может увидеть, что он действительно сын человека, стоящего перед ним. Линия роста волос, его глаза, форма носа — все это характерно для человека, стоявшего перед ним.       «Брюс Уэйн, Бэтмен».       Подросток быстро следует примеру мужчины, видя, как быстро Бэтмен раскрыл свое лицо ребенку. Он снял маску, чтобы показать голубые глаза, похожие по оттенку на глаза мужчины рядом с ним, но явно не связанные из-за контура. «Тимоти Дрейк-Уэйн, Робин». Говорит он и протягивает руку для пожатия младшему.       Произнесение имени Уэйна приводит Дамиана в ярость, поскольку он только что объявил себя наследником Бэтмена, а этот червяк перед ним представляется сыном его отца. «В тебе больше не будет необходимости, поскольку я здесь явно истинный сын», — утверждает Дамиан, изо всех сил отбрасывая ладонь. «Ложный наследник больше не требуется».       Тим морщится и убирает руку, но одаривает его высокомерной улыбкой, которая сильно действует ему на нервы. Черноволосый подросток издает короткий презрительный смешок и уверяет его: «Если ты так думаешь, то тебя ждет сюрприз.».       «Что …»        «Я младший ребёнок Би, так что ты и близко не подходишь на роль наследника, даже если бы это так работало. Какого это — быть самым мелким, сопляк?»       Дэмиан затрясся от ярости и двинулся, чтобы ударить неполноценного мужчину перед собой, но был остановлен отцом, который придержал его обнаженный клинок рукой в перчатке. Брюс поворачивается, чтобы посмотреть на старшего сына в комнате с разочарованной гримасой: «Робин, мы не настраиваем против себя других, особенно тех, кто готов убить тебя».       «С каких пор?»       «Робин».       Мальчик закатил глаза, прежде чем снова надеть маску, и отступил, чтобы позволить Бэтмену разоружить маленького мальчика. Дэмиан застигнут врасплох, когда у него забирают катану, как будто он младенец, не умеющий обращаться с оружием. Возлюбленный его матери действительно так искусен, как она ему сообщила. Мужчина конфискует клинок и передает его другому сыну, чтобы тот спрятал его в неизвестном месте. Когда Тим убегает с его оружием, Дэмиан бросается за ним в погоню, но знакомая сильная рука удерживает его.       Его мать тянет его назад и швыряет его спортивную сумку в отца. «Нам нужно поговорить о нашем сыне».       «Почему сейчас?»       «Это то, о чём нам нужно поговорить», — объясняет Талия, прислоняясь к широким мышцам груди отца. «Почему бы нам не пойти куда-нибудь наедине, чтобы обсудить это?»       Прежде чем Брюс успел что-либо сказать, они услышали смех, доносящийся из другого входа в пещеру, прежде чем красно-синяя вспышка затуманила их зрение. Словно из воздуха над ними парит доминирующая мужская фигура, держащая на спине смеющегося ребенка в похожем на него наряде. Мальчик оглядывает логово с удивлением в своих больших темно-синих глазах, в то время как мужчина, наконец, переводит свое внимание с маленького мальчика у него на руках на людей в комнате.       «Привет! Я Джон!» –Ребенок приветствует теплой улыбкой и еще более теплым тоном.– «Ты Бэтмен?!»       Бэтмен, со всеми его знаниями, умениями и опытом, переводит взгляд с двух настоящих детей в своем логове на ничего не выражающее лицо. Он глубоко вдыхает, не произнося ни слова в ставшей тревожно тихой атмосфере, затем испускает самый долгий и раздраженный вздох в мире. Он прикрывает глаза руками, чтобы отвести их от лица, поскольку знает, что сейчас нет смысла работать, потому что сегодняшний вечер обещал стать полной катастрофой.