(if you fall for me) That would be a tragedy

Протягивая руку друзьям, не надо сжимать пальцы в кулак. Д и о г е н

#ЯТОГДА

      — Хён… мне кажется, мы отдаляемся.       — А кто виноват? Кто вечно занят подготовкой к экзаменам?       Сону закатывает глаза и пихается локтем. Чонвон аккуратно уходит от столкновения и забирает со столика металлический поднос. Столовая полна весёлого шума и топота. Пропустив одноклассника, Чонвон занимает очередь в начале раздачи, Сону спешит за ним.       — У тебя ещё два года, Чонвонни.       — Представляете, как будет весело в университете? — Вонён появляется рядом внезапно, и Чонвон механически освобождает для неё своё место. — Запишемся в клубы, узнаем много нового. Будем развлекаться!       — Главное — поступить в один универ, — ворчит Сону, Чонвон оборачивается через плечо. — Чонвонни, ты уверен, что нацелен на Сеульский?       — Да.       — Дживонни точно поступит, она умная, — Вонён кривит губы при виде вчерашнего кимчи и просит работницу совсем маленькую порцию.       — Мама у неё богатая, а не она умная. Даже если её доченька завалит, она заплатит.       — Что?       Чонвон об этом никогда не слышал. Хотя он и не дружит с Ким Дживон. Когда Чонвон полностью поворачивается, Сону хмыкает и притворяется, словно пересчитывает пальцами купюры.       — У госпожи Ким строительная компания в Сеуле, — объясняет Вонён с гордой улыбкой, будто это её родители богаты. — Она помогала нам с ремонтом.       — Почему они тогда живут здесь?       — В жопе мира? Кто знает. Спроси.       Сону ограничивается пожатием плеч и подталкивает Чонвона в поясницу. Получив обед, они проходят к своему столу, и Чонвон, мельком взглянув на бегающих за окном ровесников, приземляется на стул.       — Вернёмся к разговору о том, что мы отдаляемся?       — Да, давайте куда-нибудь сходим! Только мы втроём.       Вонён хлопает в ладони и склоняет голову, длинный хвост качается и скользит по плечу. Чонвон принимается активно кивать, пока Сону вытаскивает из кармана пиджака телефон и сосредоточенно всматривается в экран.       — Каток?       — О-о, да, оппа! Я обожаю кататься на коньках!       — Кто-то сказал «каток»?       На движение слева Чонвон к сегодняшнему дню научился реагировать спокойно. Как он присвоил себе место, так это сделал и Пак Джей. Он с размаху присаживается, поднимает ногу, упирается пяткой конверса в стул и закидывает руку на спинку Чонвона. Тот одаривает её недовольным взглядом, но ничего не говорит. Бесполезно.       — Никогда не был там, — добавляет Пак Сонхун и тянется погладить Вонён по надплечью. — Когда пойдём?       — Вас не приглашали, — шипит Сону и стучит по блюдцу металлической палочкой.       — Ну оппа, не вреднича… Вони!       Чонвон автоматически дёргает головой. Вонён позвала не его. Она отклоняется на ножках за Сонхуна и остервенело машет руками. Прошедшая их стол Ким Дживон останавливается, чего-то ждёт несколько секунд, а потом начинает идти спиной вперёд. Сонхун мягко придерживает Вонён, чтобы она не свалилась со стула.       — Вони, ты же знаешь, что мы всегда сидим здесь. Почему не подошла сразу?       Ким Дживон дёргает щекой, и ей достаётся последнее место слева от Пак Джея. Раньше присоединялись другие одноклассницы, но вскоре они поняли, что с дополнительными стульями слишком мало места.       — Тебе не нравится обедать с нами? — с ухмылкой спрашивает Сонхун, на что Дживон молча кивает, и он на миг теряется. — О. Ладно. Спасибо за честность.       — Вы отвлекаете от учёбы.       — Вы с Чонвонни постоянно учитесь. Даже в норэбан не пошли.       — Отдохну в печи для кремации, — Дживон жутко смотрит на Вонён из-под тёмных бровей и широко улыбается. — Там тепло и ярко. Как в солярии. Может, к концу спа-процедуры загорю.       — Фу, Вони! Мерзость! Не шути про смерть.       Вонён морщится и закрывает уши руками, а Чонвон находит шутку про кремацию забавной и, не сдержавшись, смеётся. Подавшись вперёд, Дживон одаривает его странным взглядом. Затем возвращается на место и открывает учебник по информатике.       — Нет. Я не дам вам загубить своё психическое здоровье! В эти выходные идём на каток! Впятером!       Спорить с Вонён себе дороже, поэтому Чонвон угукает и ковыряет ложкой липкий рис. Как его делают в школьной столовой, ему никогда не нравилось.       — Я возьму с собой Лисо?       — Обязательно, — Вонён кивает и поправляет краешком салфетки прозрачный блеск на губах. — Ей тоже нужно отдыхать.       — Кто это? — тихо спрашивает Джей. Чонвон стучит ногтем по своему бейджу. — Не понял.       — Ли Хёнсо. Вы уже виделись.       — Теперь понял.       Чонвон игнорирует пытливый взгляд Джея и отвлекается на тарелки и плошки. Они помирились, и большее Чонвона не волнует. Дружить или заниматься английским он всё ещё не хочет. Пак Джей — ходячая проблема, Чонвон чувствует это нутром. Чем-то, что он давным-давно спрятал глубоко в себе. Им нельзя сближаться, и этого «нельзя» достаточно. Другие причины не требуются.       — Сонхун, — вдруг зовёт Джей, когда обеденное время практически закончилось, и дёргает подбородком в сторону небольшой группы школьников. Сонхун тут же напрягается. Сначала Чонвон не понимает почему. Потом от компании отделяются два старшеклассника.       Первый издалека кажется огромным, чуть ли не под два метра ростом. Он крепкий, коротко стриженный, и в дружелюбном выражении его лица есть что-то неприятное. Второй — ниже, более костлявый, с собранными в хвостик, как у Пак Джея, волосами.       — Сони, как дела?       Сону подпрыгивает на стуле и цепляется всеми пальцами за поднос. Первый старшеклассник хлопает его по плечу, точно пытался поймать надоедливую муху, и губы Сону дёргаются. Второй старшеклассник остаётся позади с похожей улыбочкой, и Чонвон выпрямляется.       — Сони, пойдём. Ты обещал погулять.       — Да, хён. Конечно. Извини.       — Будем ждать в коридоре.       Сону улыбается и на прощание машет. Едва он встаёт, Сонхун перехватывает его за полу школьного пиджака.       — Не ходи.       — Кто это? — спрашивает Чонвон. Вонён пересекается с ним испуганным взглядом. — Хён, кто это?       — Мои новые друзья, — Сону стряхивает руку Сонхуна, и тогда тот берёт его за локоть. — Отпусти, Пак Сонхун.       — Серьёзно? Кван Бэ и Шим Дохён?       — А что такого?       — То, что это наглые уроды, которые срывают нам каждый урок?       — Сонхун-оппа! — Вонён ахает и запрокидывает голову, чтобы взглянуть на Сону. — Оппа, почему ты дружишь с негодяями?       — Они не негодяи, — нервно отвечает Сону и осматривается, проверяя, услышал ли кто. — Я могу дружить с кем захочу. Пак Сонхун, отпусти.       — Хорошо.       Фыркнув, Сонхун показательно по одному разжимает пальцы, и Сону поправляет съехавший ворот пиджака. Чонвон заторможенно поднимается с места. Он пока не разобрался, что происходит, впервые услышал про этих старшеклассников, но внутренний голос подсказывает, что здесь что-то нечисто.       — Только не приходи, когда обидят.       — Мне помощь Пак Сонхуна не нужна, — мёртвым тоном цедит Сону и вновь улыбается. По-настоящему, спокойно и тепло. Это напряжение в мышцах Чонвона не ослабляет. — Вонённи, Чонвон, увидимся после уроков?       Не дождавшись ответной реакции, Сону круто разворачивается на пятках школьной обуви и срывается с места. Чонвон на автомате бежит за ним, но застревает из-за преграждающих дорогу одноклассников. Сону же скользит в толпе, как нож разрезает масло, и Чонвон быстро теряет его из виду.       Оказавшись в коридоре, Чонвон не обнаруживает ни хёна, ни загадочных старшеклассников.       — Ну? Где драка?       Чонвон не удивляется присутствию Пак Джея, но его угрожающе сжатые кулаки на уровни груди встречает с выгнутой бровью.       — Какая ещё драка?       — Не знаю. Сонхун говорил, те чуваки пристают к младшим, — взглянув на свои руки, Джей хмурится и проводит пальцами по лацканам пиджака, зацепив съехавший бейдж. — Мы с ними одноклассники, by the way.       — Ты дорам насмотрелся? — раздражённо уточняет Чонвон. Он забыл в классе телефон. Обычно их собирает староста перед занятиями, и по-другому с Сону-хёном не связаться. — Это тебе не дешёвый фильм, Пак Джей.       — Окей, бро.       — Это тебе не Америка, — добавляет Чонвон, привставая на носках, но так и не находит хёна. — У нас в школе не бывает драк.       Ох, как же Чонвон ошибается.       В следующую субботу, когда на часах почти девять утра, Чонвон стоит в комнате Хёнсо перед зеркалом на двери шкафа и по очереди прикладывает к груди две вешалки. Бордовое или тёмно-синее худи?       — Что ты думаешь?       Чонвон смотрит на отражение стены поверх плеча, где соседствуют плакаты Соши и Ред Вельвет. Взрослые артистки лишь улыбаются и, конечно же, не отвечают.       — Что мне идёт больше?       — Даже я с ними не разговариваю, — появившись на пороге, Хёнсо крутит пальцем у виска и мягко прикрывает дверь. — Я голосую за тёмно-синее.       — А что думает Джой?       — Так тебе нравится Джой-онни!       Хёнсо кидается к письменному столу и вытаскивает полупрозрачный биндер с блёстками, звёздочками и сердечками. Чонвону страшно считать, сколько здесь вон, поэтому он предпочитает не задумываться и равнодушно смотрит на открытую страницу с картами.       — Она твой биас?       — Нет. Я их имена не знаю…       Чонвон совершает фатальную ошибку. Хёнсо стучит его по лопатке, и следующие двадцать минут уходят на мини-лекцию о Girls' Generation, Red Velvet и SEVENTEEN. Как это утомительно. Чонвон не против хобби Лисо, — в конце концов, он не вправе запрещать ей чем-то интересоваться — но это настолько уныло и скучно, что он старается поскорее пообещать всех выучить, чтобы поскорее отделаться от маньяка к-попа. Чонвон и сам с удовольствием слушает его, но все эти запоминания, кто вижуал, кто макнэ, кто что выиграл и проиграл… ужас. И это ещё без рассуждений на тему лидерства среди третьего и четвёртого поколений.       — Хоши-оппа считает себя тигром, но на деле он хомячок, — Хёнсо хихикает, ткнув карандашом в очередное отфотошопленного лицо на стене. — А у Дино-оппы официальный титул «Будущее к-попа».       — Ва-а-у. Дэбак.       Став серьёзнее, Хёнсо спрыгивает с кровати и холодно смотрит на Чонвона снизу вверх.       — Оппа, ты никудышно врёшь.       — Твой оппа просто поражён.       Дверь резко открывается, и они практически одновременно подпрыгивают. Чонвону не нравится, что последнее время он стал дёрганным, но ничего не может поделать. Любой неожиданный звук пугает его до чёртиков, особенно если это мама, у которой, как считает отчим, «проблемы с головой».       — Я в магазин, — пустым тоном оповещает мама и бегло осматривает внешний вид Чонвона и Хёнсо. — Куда-то собрались?       — Мы на каток, омма, — оживлённо отвечает Хёнсо и набирает в грудь побольше воздуха. — Меня позвали друзья оппы со школы, представляешь…       Мама отстранённо кивает и испаряется в коридоре. Хёнсо не успевает договорить. Чонвону иногда кажется, что они могут уехать на целый день в Сеул или любой другой дальний город, вернуться домой к вечеру, и у них ничего не спросят. Их родители не такие, как строгий папа Сону. Им всё равно, куда Чонвон и Хёнсо ходят и с кем дружат.       — Надевай тёмно-синее, — велит Хёнсо, отвернувшись. Шмыгает носом, и Чонвон делает вид, что ничего не видел. — Я надену тёмно-синий свитер.       — О-о, парная одежда.       — Почти!       Попрощавшись с мамой, через полчаса Чонвон и Хёнсо выходят из дома и пересекают передний двор. Потом открывают металлическую дверь. Чонвон слушает, как Хёнсо жалуется, что лучшая подружка отказалась идти с ней завтра в торговый центр, прячет ключи в карман и неожиданно для себя застывает.       На тротуаре их ждёт Пак Джей, и это ладно, они живут рядом, и как-то уже возвращались домой вместе. Чонвон не знает, что с ним происходит, но руки почему-то ощущаются пластилиновыми и холодными. Что-то беспокойно отзывается внутри.       — Ой, Пак Джей-щи, здравствуйте!       — Hi, cutie patootie.       Пак Джей одет в чёрно-белую рубашку, джинсы и кожаную куртку. Осветлённые волосы не собраны в хвостик, покрывают лоб мягкой волной. Чонвон, очевидно, замечает не это. Он обращает внимания на призрачные следы от прыщиков на скулах и подбородке, на некрасивые ямочки на щеках и глупое выражение лица.       — Что это?..       — Прозвище такое.       Хёнсо на объяснение хихикает в кулак. Чонвон подходит ближе, одаривает Джея красноречиво неодобрительным взглядом и находит для себя новый минус: родимое пятно с левой стороны шеи. Похоже на синяк. И форма странная. Нет, некрасиво.       — Мы договаривались встретиться на остановке.       — Не поприветствуешь? — Джей продолжает «лыбиться», но успокаивается, когда Чонвон поднимает кулак. — Да ладно тебе, я решил, что вместе веселее. Ещё Ким Сону захватим.       — Мы, по-твоему, друзья?       — Я работаю над этим.       Чонвон фыркает и, положив ладонь на надплечье Хёнсо, тянет её за собой. Джей молча идёт за ними и больше ничего не говорит. Даже после того, как они встречают Сону-хёна и вместе направляются на автобусную остановку. В автобусе Джей тоже молчит, только наблюдает, и отчего-то это заставляет Чонвона сильнее нервничать.       Остальные встречают ребят перед местным крытым катком. Вонён и Пак Сонхун с довольными улыбками держатся за руки, Ким Дживон стоит неподалёку, но с таким лицом, будто в любую секунду на кого-то набросится. Чонвон решает, что сегодня стоит держаться от неё подальше. Если он сделает что-то не то, то сразу потеряет репетитора по английскому.       — Вони, Вони и Вони! — схватив Дживон за белый воротник кардигана-рубашки, а Чонвона — за капюшон худи, Вонён с внезапно взявшейся силой встряхивает обоих. — Всю жизнь мечтала о подобном.       — Ты не могла мечтать о подобном всю жизнь, потому что лично со мной познакомилась в школе. Откуда ты могла знать в детстве, что встретишь…       — Дживонни! Молчать!       Вонён тащит Дживон и Чонвона к широкому крыльцу с каменными ступенями. Чонвон не противится, шагая за девочками, и через плечо следит за Хёнсо. Та о чём-то болтает с Пак Джеем и Сону-хёном, причём, кажется, об айдолах, потому что трясёт телефоном с прозрачным чехлом, под которым скрывается «самая милая» карточка «Хоши-оппы».       Следующие минуты уходят на оплату билетов, аренду коньков и переход в маленькую раздевалку. Чонвон, не слушая писк, натягивает на Хёнсо шапку с кошачьими ушками и пушистые митенки, сам надевает капюшон. Хёнсо пытается протестовать, но когда Вонён говорит, что она милая, затихает и делает несколько фотографий.       Всякий раз удивляясь, как в коньках неудобно ходить, Чонвон ковыляет за Сону-хёном и Пак Сонхуном к коридору, ведущему на каток. Пак Джей идёт первым и, спустившись со специального покрытия на лёд, протягивает Дживон ладонь. Хоть и одарив её испепеляющим взглядом, Дживон не отказывается.       Дальше Джей подсобляет Вонён и Хёнсо и слабо улыбается Чонвону, единственному задержавшемуся. С намёком поигрывает пальцами и поддерживает выпрямленную руку второй.       — Ты не девочка, чтобы Чонвонни за тебя держался, — смеётся рядом Сону, и Чонвон вспоминает, как хён дразнил его в столовой.       Не обращая внимания на Сону, Чонвон всё же вкладывает ладонь в ладонь Джея и хватается другой за бортик. Джей помогает встать на лёд, его прикосновение тёплое. Чонвон пытается освободиться, но Джей не даёт. Он тянет Чонвона подальше от остальных, ко взрослой паре, и не отпускает, пока они не отдаляются.       — Что ты себе позволяешь?       — Хотел кое-что спросить, — Джей прячет руки в карманах чёрной куртки. Чонвон отталкивается носком и по какой-то причине не возвращается к друзьям. — Как ты?       — В смысле?       — Ну. С разводом.       — Чего?!       — Я подумал, тебе понадобится кому-то высказаться, раз в школе не знают, — Джей дёргает плечами. Чонвону хочется придушить его за навязчивость. Если в Америке это в порядке вещей, то… — Ну, знаешь. Когда твоя семья из счастливой превращается в куски чего-то сломанного, и ты не знаешь, что мог сделать. Хотя чувствуешь, что что-то мог.       Чонвон не замечает, как начинает замедляться. Затем встряхивает головой и нагоняет скорость, чтобы не отстать.       — Ты верно сказал, что мы не друзья, но… I mean, иногда полезно высказаться.       Джей снова дёргает плечами и почему-то выглядит то ли смущённым, то ли испуганным. Чонвон видит его таким впервые и невольно спрашивает себя: какой из Джеев настоящий? Или Джей и есть Джей, шумный, приставучий и, вместе с тем, стеснительный?       Он не должен спрашивать у себя подобное.       — Считаешь, я буду тут плакаться тебе?       — Да нет же, Ян Чонвон. Просто, эм. Я гарантирую, что станет легче.       Джей переворачивается и теперь катится спиной вперёд. Когда мимо с визгом пролетает пузатый из-за куртки мальчик, Чонвон хватает Джея за плечо и отодвигает в сторону. Следом отдёргивает ладонь, будто обжёгся, и засовывает её в карман-кенгуру.       — А какое тебе до меня дело?       — Не знаю. Наверное, сожалею, что в своё время у меня не было никого, кто был готов выслушать, — голос Джея понижается. Он убирает с глаз длинную чёлку. — Anyway, извини. Тебе, наверное, кажется, что я лезу не в своё дело.       Остановившись, Джей одаривает Чонвона неловким поклоном и отталкивается от гладкого льда. Чонвон позволяет ему отъехать, потом вытаскивает пальцы и случайно замечает кровоточащий заусенец на мизинце.       — Постой.       Чонвон оборачивается через плечо, но на Джея не смотрит. Уставившись на пластиковые ограждения, не глядя, стирает большим пальцем кровь и делает глубокий вздох. Сложно сразу озвучить то, что на протяжении долгих лет затаптываешь внутри.       — Когда твои… когда твои родители разводились, у тебя не было ощущения, что ты где-то посередине и обязан выбрать сторону? — Чонвон судорожно выдыхает. — Или, знаешь, как будто тебя настраивают против кого-то из них?       — Да, — спокойно отвечает Джей, и Чонвона поражает лёгкость, с которой произносятся слова. — Меня покупали.       — В каком см…       — Йа! Чё встали? Потрындеть и дома можно!       Рослый мужчина проезжает мимо с грозными ругательства, мальчик, которого он тянет за собой, еле успевает. Чонвон вежливо кланяется, но потом фыркает, и Джей смеётся.       Они скрываются от раздражённого аджосси у противоположного бортика и занимают скамейку. Рядом никого. Вытянув ноги, Чонвон ищет взглядом ребят и сначала находит Ким Дживон, Сону-хёна и Хёнсо. Вместе они завершают, наверное, второй или третий круг. Вонён и Сонхун там же, откуда все спустились. Вонён держит Сонхуна за талию, не позволяя свалиться. Углядев, как его ноги опасно разъезжаются, Чонвон прыскает. Звездой льда Пак Сонхуну точно не стать. Затем Чонвон поворачивается к Джею.       — Ты сказал, тебя покупали.       — Yep. Мама изменила папе с богатым начальником и хотела остаться в Сиэтле. Покупала мне машины, игровые приставки и прочую мишуру, чтобы после развода я выбрал её.       Чонвона вновь поражает откровенность, но он спрашивает лишь:       — Ты умеешь водить?       — Да, — Джей делает вид, что крутит руль и меняет скорость. — А папа хотел вернуться сюда. Ради прадедушки. Я, в принципе, был согласен. Мы не хотим, чтобы он умер в одиночестве.       — Да ладно тебе, — Чонвон пытается одобряюще улыбнуться, помня, что дедушка Пак давно в больнице. — Дедушка ещё сто лет проживёт.       — Нет… не проживёт, — лицо Джея искажается, точно он готов расплакаться, однако гримаса быстро испаряется. Чонвон прикусывает нижнюю губу. — В общем, такие дела. Не ругайся на откровенность, я сказал, как есть. Папа называл маму плохой, мама считала папу козлом, а я был между. Как будто со мной тоже разводились.       — У нас с Лисо то же самое, — на секунду вытащив телефон, Чонвон проверяет, что никому не позвонил. Глупый страх, но стрёмно обсуждать родителей, вдруг он наберёт кого-то из них, и его услышат? — Я боюсь, что мы разъедемся и потеряем связь.       — Она ж твоя сестрёнка.       — Я понимаю, однако…       — У вас с ней всё будет хорошо, бро.       Не ответив, Чонвон смотрит на Джея. Хочется верить. Хоть в чём-то быть уверенным, потому что он жутко устал. Сейчас полегче, потому что отчим начал уделять им больше времени, но вечная усталость так просто не уйдёт.       — Воспринимай это как этап жизни, — предлагает Джей, не дождавшись реакции. Его взгляд мягко плавает по лицу Чонвона. — Плохой этап, такой прям fucking life transition. Он когда-то закончится.       — И навсегда запомнится.       Чонвон об этом не думал. О том, что будет после развода, если родители не помирятся. Ему придётся жить с мамой, которую он из-за слов отчима начал побаиваться ещё сильнее. Как же университет? Разрешится ли всё к моменту поступления?       — Меня больше беспокоит не то, что мы запоминаем ссоры, — Джей делает паузу и смачивает губы языком. — А то, как они влияют на нас. В каких людей превращают.       Чонвон отворачивается и долго, очень долго наблюдает за тем, как Хёнсо пытается подпрыгивать и крутиться под рукой Сону-хёна.