Вторая вода

      Драко с детства привык быть в центре внимания, и ему это нравилось. Еще бы, он всегда «блистал»: самая модная мантия, дорогая обувь, тщательная укладка – всё вместе складывалось в образ «достойного» молодого мага из «приличной» семьи. Но сегодня навязчивое внимание пассажиров пригородного поезда тяготило его. Все эти неловкие быстрые взгляды, которые отводились сразу же, как только Драко случайно их ловил.       Молодой человек и сам понимал, как нелепо он выглядит в дорогом, но поношенном костюме, начищенных до блеска классических потертых туфлях, белой рубашке не первой свежести и обтрёпанном шёлковом галстуке глубокого тёмно-синего цвета. «Ну, прямо Люпин в его худшие годы!» ‒ подумал горько Драко, демонстративно отвернувшись к окну, за которым проносились пасторальные пейзажи. Высмеивая бывшего преподавателя ЗОТИ, Драко тогда не понимал, какая сложная жизненная история стоит за его измождённым видом и старыми вещами. Как всё изменилось! Живот снова скрутило жестоким спазмом, и потребовалось немалое усилие, чтобы не показать на лице противную, ноющую боль, но он справился. К счастью, прибытие на вокзал Ватерлоо избавило Драко от жалостливых любопытных взглядов, из-за которых ему хотелось рычать от злого бессилия.       «Ничего, ничего. Сейчас ещё тридцать минут на метро, тридцать-сорок минут в очереди к инспектору, и лишь потом можно будет вернуться домой и не выходить до следующего грёбанного понедельника!» ‒ мысленно уговаривал он сам себя.       Драко уверенно лавировал в толпе метро, поднимаясь со станции «Вестминстер». Он спустился вниз по улице, обогнул «Банкетный Дом», нырнул в один из многочисленных проулков и, наконец, увидел вожделенную красную телефонную будку. Оглянувшись вокруг, чтобы, не дай Мерлин, не привлечь внимание маглов, Драко торопливо шагнул в будку, поднял трубку, набрал «62442» и быстро, но отчетливо произнес оператору: «Драко Малфой, в сектор пробации к старшему инспектору Симусу Финнигану».       Телефонную будку заволокло туманом, бездушный металлический голос произнёс: «Доступ разрешён».       Кабинка завибрировала, загудела и с бешеной скоростью ухнула вниз. Драко затошнило. Когда дверь кабинки открылась уже в Атриуме, Малфой собрал всю свою волю в кулак и, едва переставляя ослабевшие ноги, подошёл к дежурному посту авроров.       ‒ Палочку предъявите, ‒ не глядя на него сказал молоденький дежурный. Драко подал свою палочку рукояткой вперёд, как того требовала инструкция для поднадзорных.       ‒ Так, тёрн и волос келпи, семейная, ‒ хмыкнул аврорчик. – Ограничитель до десяти заклинаний в день, включая бытовые и защитные. Из них сегодня уже использовано шесть, – дежурный перевёл взгляд от бумаг, разложенных на столе, на стоящего перед ним Малфоя, глаза его заледенели.       ‒ Проходите, ‒ отрывисто бросил он.       Драко направился к лифтам, аврорат был расположен на последнем, восьмом этаже. Вокруг него сразу же образовалась зона отчуждения. Поэтому, несмотря на утреннюю суету и толчею, Малфой ехал один, самые принципиальные не пожелали войти в одну кабинку с «презренным Пожирателем Смерти».       В узком коридоре у Драко снова закружилась голова, ему перестало хватать воздуха, но он упорно шёл к ненавистной двери номер 826. На его счастье сегодня он успел раньше, чем обычно, и, видимо, был первым. Драко вежливо постучал, дождался глухого отклика:       ‒ Пройдите!       Он вошёл в кабинет на всё ещё неверных ногах, подошёл к тяжелому столу, за которым восседал располневший и надменный Симус Финниган.       ‒ Палочку! – отрывисто приказал он. И снова Драко протянул палочку рукоятью от себя, хотя, видит Мерлин, он бы с удовольствием вколотил её своему надсмотрщику прямо в глотку.       Финниган наложил несколько заклинаний, посмотрел, как из палочки одно за другим появляются немногочисленные Репаро и Экскуро и, с видимым сожалением, вернул владельцу.       ‒ Поднадзорный, планируете ли вы в ближайшее время выезжать за пределы графства Уилтшир более чем на сутки?       ‒ Нет, не планирую, ‒ спокойно ответил Драко.       ‒ Как обстоят дела с каминной сетью в месте вашего постоянного проживания?       ‒ Каминная сеть всё ещё не подключена.       ‒ Напоминаю, что через две недели она должна работать, так как я собираюсь проверить вас по месту вашего постоянного проживания, лично… – глаза инспектора, едва выглядывавшие из мясистых щек, масляно заблестели.       «Вот сука!» ‒ Драко мысленно застонал.              Видимо, он не смог удержать лицо, потому что Финниган поднялся из-за стола и подошел так близко, что Малфой ощутил исходящий от него кисловато-солёный запах пота и несвежего белья и опустил голову, борясь с новым приступом тошноты. Довольный произведенным эффектом, Финниган сально ухмыльнулся и подтянул к себе журналы регистрации.       ‒ Распишитесь здесь, здесь и здесь! – сарделькообразными пальцами инспектор тыкал в журналы, расписываться в которых следовало кровавым пером.       ‒ Настоятельно рекомендую решить вопрос с камином к следующей неделе, – Финниган с видимым превосходством посмотрел на Драко и сел, едва уместив свой начальствующий зад в помпезное кожаное кресло.       ‒ Сделаю всё от меня зависящее, господин старший инспектор, – «Нюхлера лысого, ты получишь, а не камин!» ‒ подумал Драко, растянув губы в фальшивой улыбке.       ‒ Свободен!       Драко вышел из кабинета, в ушах зазвенело, его опять повело, он попытался опереться о стену, но руки и ноги не слушались. «Только не сейчас! Не здесь! Не…» ‒ обрывками пронеслось в схлопывающемся сознании.

***

      ‒ Малфой, Малфой! Энервейт! Малфой! Да что с тобой такое? – звал его знакомый встревоженный голос. Драко открыл глаза, не сразу осознавая, где он и что с ним случилось.              Над ним склонился повзрослевший Поттер, его лицо выражало неподдельное беспокойство. «Избранный! Ну конечно, кто ещё может кинуться на помощь «бывшему Пожирателю»? На помощь?» ‒ чувство неудержимого стыда заставило Драко вспыхнуть как чучело в ночь Гая Фокса.       ‒ Наконец-то очнулся! И щёчки розовые... ‒ с явным облегчением воскликнул Избранный.       – Так, давай присаживайся, я тебя поддержу, потом тихонько встаём и ‒ в Мунго.       ‒ Не надо в Мунго! – энергично, насколько это было возможно в его положении, запротестовал Драко, неловко приподнимаясь. Он с ужасом представил пятизначную сумму счета за лечение.       ‒ Хорошо, – терпеливо, словно разговаривая с ребёнком, сказал Герой. – Тогда куда, если не в Мунго?       ‒ В Малфой-мэнор – обреченно сказал Драко.       ‒ Отличненько, аппартируем?              Драко неловко подорвался, пытаясь укорениться на дрожащих ногах, но грохнулся на колени и отрывисто крикнул:       ‒ Нет! Мне нельзя! Нельзя так аппартировать! Азкабан!       ‒ Как ты тогда сюда попал? А, домовик перенёс? – блеснул знаниями Избранный, бережно поднимая Драко.       Откуда магловоспитанному было знать, что с насильственной смертью главы рода погибают и все домовики, так как клятва служения просто не успевает перейти на Наследника без необходимых ритуалов привязки.       ‒ У меня больше нет домовиков, – тихо ответил Драко. Взгляд Поттера как-то сразу потяжелел, и, кажется, даже фирменная алая мантия слегка потемнела.       ‒ Как же ты справляешься, Драко? – вдруг совершенно по-другому, серьезно спросил он.       Если бы Поттер спросил его так хотя бы семь лет назад, до заключения в Азкабан, то Драко бы просто разрыдался, стремясь выплеснуть хоть на кого-то все свои заботы и накопившиеся проблемы. Но слишком много воды утекло с тех пор, слишком разным было их социальное положение сейчас: бывший заключённый на пробации и начальник отдела расследования неправомерного применения «тёмного» волшебства. Так что проще было сделать вид, что он не заметил слишком участливой интонации Поттера.       ‒ У меня есть семейный порт-ключ, он и переносит меня в мэнор.       ‒ А сюда ты как добрался?       ‒ Сначала на поезде, потом на метро, ‒ Драко снова пошатнулся. Поттер прислонился к нему, поддерживая.       ‒ Пошли?       ‒ Помоги мне выйти из здания, оттуда порт-ключ нас вдвоем перенесёт.       ‒ Не надо никуда идти, тебе нехорошо. Активируй порт-ключ, попробуем прямо отсюда.       Драко достал из-под рубашки цепочку с серебряной подвеской в виде Пегаса и обречённо произнёс: «Солнце и ветер»!       Их вынесло почти к порогу главного здания Малфой-мэнора. Поттер сразу же завертел головой, видимо, не был в поместье с тех самых пор, как его взяли в плен егеря. Драко затрясло от стыда и смущения. Стеклянные стены оранжерей были разбиты, конюшни и птичник чернели сожжёнными остовами, часть парковых деревьев была вырублена, другая – сожжена. Разруха перекинулась и на дом: где-то не хватало стёкол, где-то дверей, крыша с левой стороны почти провалилась.       – И ты здесь живёшь? – не поверил Поттер своим глазам.       ‒ Внутри вполне сносно, уж точно лучше, чем в Азкабане, – усмехнулся Драко.       Всё еще поддерживаемый Поттером, он перешагнул порог, чары слабо колыхнулись, приветствуя Хозяина и его гостя.       ‒ Ну вот, теперь сможешь являться без приглашения, – раздражённо-смущённо сказал Драко. Поттер в ответ пристально на него посмотрел.       Из холла они прошли в малую мамину гостиную, чудом уцелевшую среди всеобщей разрухи и хаоса. Аскетичности обстановки могли бы позавидовать монахи-отшельники: камин, кресло, софа, газетный столик. Потёртая мебель контрастировала с роскошными шёлковыми обоями нежно-персикового цвета и плотной, почти театральной, светло-голубой бархатной портьерой.       Гарри сгрузил Драко на диван, помог ему снять пиджак и ботинки, расстегнул две пуговицы на рубашке, подложил под голову смятую диванную подушку. Небрежно скинул аврорскую мантию на старое «ушастое» кресло, расстегнул рукава рубашки и закатал их, обнажая часть бицепсов.       ‒ Где тут у тебя кухня?       ‒ Зачем тебе кухня, Поттер?       ‒ У тебя, похоже, давление упало. А лучшее средство быстро его нормализовать – сладкий и крепкий кофе, ну или чай, в крайнем случае, – Поттер внимательно посмотрел Драко в глаза.       ‒ Давай, колись! Если не скажешь, мне придется сделать несанкционированный обыск, ‒ настаивал Гарри. При слове «обыск» Драко вздрогнул и сдался:       ‒ Выходишь в холл, направо небольшой коридор, идёшь по нему и упираешься в кухню, только... ‒ Драко не успел договорить.              Поттер уже вылетел из комнаты. Драко обессиленно откинулся на подушку: голова кружилась чудовищно. Снова хотелось потерять сознание, потому что он точно знал, что увидит Избранный…       У Драко давно уже не было ни чая, ни кофе, ни сахара. Честно говоря, никаких продуктов не было, за исключением содержимого винного погреба, который радостно открылся Наследнику. Он был совершенно разорён, деньги были до тех пор, пока не дошло до компенсаций. Пришлось заплатить «магической общественности» по приговору суда, суммы были астрономические и опустошили счета в ноль. Мама старалась присылать ему деньги из Франции, но 20 галеонов в месяц ситуацию совершенно не спасали.       Поттер ворвался в комнату, глаза у него были страшные. В одной руке он держал початую бутылку Шабли, которую Драко открыл вчера вечером, тоскуя, в другой была тарелка с хлебными крошками.       ‒ Драко, это что? – голос Избранного странно вибрировал. Он ткнул в Драко бутылкой и пустой тарелкой.       ‒ Это пустая тарелка и бутылка Шабли, ‒ слабым голосом, но довольно твердо ответил Драко.       ‒ Какое, к дракклам, Шабли?! Еда где?! Ростбифы, пироги, фасоль, паста, устрицы, хреновы запечённые угри. Что вы там, мерлиновы аристократы, жрёте?! – Поттер едва сдерживал себя, чтобы не заорать в голос. Драко даже залюбовался им. Он давно не видел Поттера настолько эмоционально-открытым, несдержанным и... ярким...       ‒ О, я уже давно вынужден был перейти на французско-китайскую кухню: кипяток и багет исключительно по утрам, ‒ насмешливо протянул Драко.       Гарри поставил на газетный столик бутылку и тарелку и бросился к Драко. Он бесцеремонно схватил его руку и осмотрел на просвет. Сил отбиваться у Драко не было никаких. Поттер расстегнул на рубашке Драко ещё две пуговицы, развел её полы в стороны и застыл соляным столбом.       ‒ Поттер, может, оставишь уже меня в покое? – устало попросил Драко. Ему было неловко и как-то по-детски стыдно. ‒ Ты совершил свой подвиг, доставил меня, практически беспамятного, до дома, теперь я сам как-нибудь справлюсь.       ‒ Да, я вижу, как ты справляешься! Камин у тебя открыт?       ‒ Нет, всё никак не соберусь после «отсидки» заявление на подключение подать.       ‒ Из сада аппартировать можно? – не дожидаясь разрешения, Гарри решительно направился к выходу.       Он повернулся в дверях:       ‒ Лежи здесь, никуда не уходи, я быстро!       После того, как Поттер исчез, Драко застонал, уже не от слабости и тошноты, но от абсурдности ситуации. Глупо всё вышло, нелепо. Вся его жизнь казалась неправильными кусочками стекла в калейдоскопе, которые никак не хотели складываться в узоры. Лежа на коротковатой софе, Драко вдруг вспомнилось, что когда ему было семь, он мечтал о том, чтобы познакомиться с Гарри Поттером и что они, как он тогда думал, конечно станут лучшими друзьями: будут вместе летать на метлах над зелёными полями Уилтшира, бегать со сворой собак по лужайкам регулярного английского парка, дразнить надменных папиных павлинов.       Наивные детские мечты... Отец – казнен, мать в изгнании, сам он – неблагонадёжный элемент. Парк разрушен, павлинов переловили ещё Пожиратели, и только Поттер остался таким же, как и был – гриффиндорским Героем.       От эмоциональной карусели этого суматошного дня Драко и сам не заметил, как отключился. Проснувшись, он прислушался к себе. Внутренние часы, которые у него всегда прекрасно работали, подсказали, что спал он совсем недолго. Однако даже за такое короткое время что-то в его растерзанном доме изменилось: сквозь приоткрытую дверь до него долетали звуки позвякивания посуды с кухни, два голоса, спорящих между собой, и совершенно божественный аромат свежего куриного бульона.       Только Драко хотел спустить ноги с софы, как в комнате с вежливым хлопком материализовался Кричер, древний домовик Блэков.       ‒ Давайте послужу вам, Наследник древнейшего и благороднейшего рода, – проскрипел он, помогая Драко подняться. Газетный столик был моментально пододвинут к небольшому дивану.       Дверь распахнулась, в проеме стоял Поттер, лохматый ещё больше обычного, в кухонном фартуке поверх одежды.       ‒ Проснулся? Будем тебя кормить, – сказал Гарри улыбаясь. – Извини, пока только бульон, так Сметвик велел.       ‒ Сметвик?       ‒ Угу, Гиппократ Сметвик, главный целитель больницы святого Мунго, – увидев закипающего Драко, Гарри добавил: – Я только спросил, что надо делать, если человек длительное время голодал. Без фамилий!       Пока они разговаривали, Кричер накрыл на стол – белоснежная скатерть и фарфоровая посуда вызвали у Драко острый приступ ностальгии по семейным застольям. Действительно, на столе, кроме бульона и золотистых гренок, ничего не было. Но что это был за бульон! Ароматный, совершенно прозрачный и в то же время насыщенный, с янтарными каплями жира на поверхности и восхитительным мясным ароматом! Драко очень старался соблюдать столовый этикет. Его манеры можно было бы даже назвать безупречными, если бы не дрожащие от слабости руки. Поттер стоял у окна, разглядывая открывающиеся из него виды.       Когда Кричер убрал сервировку и отодвинул столик, Гарри подвинул кресло ближе и сел прямо напротив того места, где сидел Драко, отяжелевший и разморённый после еды.       ‒ Ну что, расскажешь теперь, как дошёл до жизни такой?       ‒ А то ты не знаешь? – криво усмехнулся Драко.       Но, оказалось, Гарри и правда не знал! Не знал, что если «тёмный» или тот, кого подозревали в сотрудничестве с «тёмными», хотел и дальше оставаться магом и жить в магическом мире, то должен был отбыть наказание согласно магическим законам и приговору немилосердного Визенгамота, в противном случае – такому бы просто выжгли магию и выкинули в мир простецов. Не знал, что пять лет по приговору суда для Драко превратились в семь, с добавлением трех лет пробации, по которой, если что – снова Азкабан. Не знал, что все деньги с малфоевских счетов исчезли в направлении мифической «магической общественности».       ‒ Подожди, а как же пособие?       ‒ Какое ещё пособие?       - Ежемесячное пособие бывшим заключённым. Гермиона выбила у Министерства Магии на реабилитацию осуждённых. Знаешь, ‒ Гарри светло улыбнулся, ‒ она стала прекрасным адвокатом. Тебе твой куратор должен был оформить. Там, правда, сумма небольшая, десять галлеонов всего.       Драко сразу вспомнил тошнотворного Финнигана. «В то время как одни подыхают с голода, другие из мизерных пособий создают для себя капитал», – его передёрнуло.       ‒ Теперь всё будет иначе, ‒ Поттер заметил гримасу Драко и бросился было к нему, хотел то ли коснуться, то ли обнять. Но Драко так шарахнулся, что Гарри вернулся в кресло и демонстративно положил руки на колени.       ‒ С чего это вдруг?       ‒ Я написал рапорт, чтобы стать твоим инспектором по пробации. И, чудо, его уже утвердили, ‒ радостно объявил Поттер.       ‒ А тебе самому зачем такая благотворительность? ‒ подозрительно сощурился Драко.       Поттер запустил пальцы во встрёпанные волосы, смущённо и робко улыбаясь. Смуглое лицо аврора, взрослое, усталое, от этой улыбки сделалось... по-мальчишески беззащитным.       ‒ Слушай, мне до сих пор не по себе от того, как я отверг твою дружбу в Хогвартс-экспрессе, когда мы были детьми, ‒ сказал Поттер неуверенно.       Сердце Драко зачастило: показалось, что детская мечта всё же прорвалась сквозь жизненные обстоятельства, боль, тлен и несовершенства грёбаного несправедливого мира, как солнечный луч прорывается через затянутое облаками небо, освещая отчаявшуюся землю весной.       ‒ Думаю, пришло время это исправить!       Драко замер, всё ещё не веря своим глазам и ушам. Он боялся, что у него снова галлюцинации от голода. И всё это: Поттер в Малфой-мэноре, Кричер, вкусный обед ‒ лишь порождение его несчастной фантазии, иллюзия, которая вот-вот истает...       Но Поттер встал и торжественно произнёс:       ‒ Привет! Меня зовут Гарри Джеймс Поттер. Примешь ли ты мою дружбу, Драко Люциус Малфой? – он смело протянул свою ладонь и просительно посмотрел прямо Драко в глаза.              Опираясь на подлокотник софы, Драко встал на ноги и крепко пожал протянутую руку, взгляд серых глаз встретился с зелёными, и он не менее торжественно ответил:       ‒ Привет! Я ‒ Драко Люциус Малфой. Думаю, это может стать началом прекрасной дружбы!       Широкая, теплая, шершавая ладонь крепко сжала узкую, прохладную руку Драко, подтверждая реальность происходящего.       «Значит, врут, что нельзя войти в одну реку дважды! Пока мы живы, всё можно исправить, откатить ситуацию и пересобрать её как старинный браслет, ‒ думал счастливый Драко, засыпая в единственной уцелевшей комнате Малфой-мэнора. ‒ Мы с Поттером ещё обязательно полетаем над зелёными полями Уилтшира летом»!