Mortis

Воскресенье. Марта отсутствовала четвертый день. Четвертый. Гребаный. День. Малфой честно пытался отвлечься, но она накрепко засела в голове. Летела на борту его личного бизнес-джета, а он, как идиот, обновлял в ее бокале шампанское и по-светски вопрошал «Как вам погода за окном?». А там уже турбина вовсю полыхает, в уши долбит тревожный сигнал, возвещающий о потере управления, настойчиво мигает кнопка «Пристегните, мать вашу, ремни». Потому что он должен был пилотировать, а не наслаждаться ее компанией. Выбирай, куда приземлимся, Малфой. Разъебемся в лесу или побороздим океанские воды? Полнейший пиздец. Но его донимали вопросы. Вот что с тобой случилось, де Веллер? Это по плану или нет? И почему ты, твою мать, не отвечаешь мне? Снейп тоже отсутствовал, не оставил никаких инструкций. Стало быть, он с ней. Это же должно утешать? Малфой убеждал себя, что все его переживания из-за матери. Он беспокоился насчёт Нарциссы, и де Веллер была ему необходима, как воздух. Но был и другой момент, обратная сторона медали этой нездоровой помешанности на ней, что выкручивала его извилины со скоростью мотора, затягивала их в тугой узел. Заставляла неустанно, как старый дефектный винил, проигрывать одну и ту же дорожку — тот самый случай в совятне, произошедший неделю назад. Когда он встретил там Марту и пытался расспросить о плане, она лишь покачала головой: — Пока не спрашивай. На ней было чёрное пальто с широким треугольным вырезом, под которым виднелась вязка белого кашемирового свитера, и слизеринский шарф со свободным обхватом вокруг шеи — Марта просто накинула его на плечи, обернув разок, и оставила струиться вдоль тела. Она пыталась погладить Графа. Фамильный филин клонил голову все ниже и ниже, избегая ее руки, и протестующе, резко выкрикивал свое пугающее «кхАа». КЛАЦ! — Я ему не нравлюсь, — выдохнула Марта, отдергивая ладонь, когда он щёлкнул клювом. Малфой смотрел в окно, подставляя лицо морозному ветру. В совятне невыносимо воняло пометом и перьями. Здесь вообще убираются? Такая помойка… — Не в этом дело, — и он коротко, звучно свистнул. Птица встрепенулась, разворачивая голову на 180 градусов, чтобы посмотреть на него своими большими ярко-оранжевыми глазами из-под насупленных, угрожающе изогнутых бровей. С пышными стрелами перьевых ушек над ними. — Теперь можешь гладить. Он даже не повернулся проверить, выполнил ли Граф его команду. Он знал, что это не требуется: родовые филины отличались крайне строгой дисциплиной и признавали только носителей фамилии. Это не вопрос предпочтений или симпатии, а особая связь уз. Обучение таких птиц оттачивалось веками. — Что ты сделал? — с интересом спросила Марта, присев перед филином на корточки. — Приказал сидеть смирно, — он прищурился, окидывая взглядом простирающиеся перед ним белые шапки гор, и развернулся. — Но ведь он не хочет, чтобы я его гладила, — с сомнением сказала Марта, всматриваясь в Графа. Его тело неподвижно — только глаза. Он словно под Петрификусом, но без ледяной корки. — Разве его спрашивают? Это служебная птица, — Малфой сунул руки в карманы чёрного, как у нее, но строгого пальто с высоким воротником стойкой. Оперся одной ногой о стену, чтобы не испачкаться. — Не будь меня здесь, ты бы даже близко к нему не подошла, — он наблюдал за Мартой. Салазар, подбери подол… Ты же елозишь им… А она даже нос не морщила. Но и руки к птице не протянула. Не брезгуешь, но боишься? Снисходительная ухмылка легла на его губы. — Не бойся, сейчас он не укусит, — покровительственно сказал Малфой, чуть склонив голову вбок. — А ты можешь отменить… свой приказ? — Марта перевела на него взгляд. Он вопросительно изогнул бровь. — Зачем? — Просто сделай, пожалуйста. — Он оттяпает тебе руку. Марта отзеркалила его, тоже потянув бровь вверх. Мол «так уж прям и оттяпает?». Вот ведь упрямая… И за каким хреном мне твои «пожалуйста», если все равно не слушаешь? И за каким хреном тебя слушаю я? Он вздохнул, закатывая глаза. Свистнул ещё раз. Филин будто ожил. Расправил мощные крылья, разминая их, потянулся, дернул хвостиком. Присел, словно тоже кутался в одежку, на мгновение довольно прикрывая глаза. — Граф, — позвала Марта, — я могу тебя погладить? Я не сделаю тебе больно, честно. Малфой прыснул. — Твою мать, ты серьёзно сейчас? — сквозь смех спросил он. — Отстань, Малфой, — краснея, огрызнулась Марта. Она недовольно посмотрела на него. — Я не понесу тебя в больничное крыло, — Драко нахально улыбнулся, смотря на нее сверху вниз, — мне хватило. Марта закатила глаза. — А я прямо сплю и вижу, как бы оказаться у тебя на руках. Больно надо, — она скривилась. — Не заговаривайся, — беззлобно сказал Драко, — об этом мечтает половина девушек школы, если не больше. — А я не мечтала и смотри, как получилось, — беспечно промолвила Марта, — даже просить не пришлось. Ведь это было твое желание. На последних словах его чуть ли не передернуло. — Желание, чтобы ты не откинулась? — леденящим тоном в голосе заговорил Малфой, — да, пожалуй, мое, — недовольно сказал он, — стоит быть благодарной за это, не думаешь? Марта втянула нижнюю губу, шумно вдохнула через нос. Поняла, что сморозила? Она посмотрела в сторону, прежде чем: — Я благодарна, Малфой… — успокаивающе сказала она, и для верности: — Очень, — находя его глаза. Он не ответил. Бурил ее взглядом и злился. Но не на нее, а на самого себя, что оказался втянут во всю эту историю. Что теперь она уличала его… В доброте? Слабости? Но на его месте так поступил бы каждый, верно? Ему просто хотелось контроля над ситуацией. Разговоры о эмоциях и чувствах — слишком личное. Делиться ими с кем-то, открыться — значит, добровольно отдать бразды правления в чужие руки, стать объектом манипуляций. Ему этого нахуй не надо. Сделал и сделал. Прими, забудь, но не лезь под кожу. Когда от дурман-зелья Марту подкосило, Малфой с ужасом подумал, что увидит ее размозженный череп — с такой силой она приложилась головой. Наверное, именно с того дня он стал неосознанно бережным рядом с ней. Образ Марты вспыхивал перед глазами, обретая черты Нарциссы. Внешне — ни единого сходства. Внутренне — далеко до идеала. Но о ней хотелось заботиться. Это что, какой-то синдром спасателя? — Правда. Спасибо, — продолжала твердить Марта, и он против воли беспомощно вздохнул. Она просто плавила его броню. Говорила настолько чисто-искренне, что злость топилась, как масло. — Теперь я могу поговорить не с тобой, а с твоей птицей? — Да Мерлина ради… — устало огрызнулся Драко, стиснув пальцами переносицу. Черт возьми, какой херней они занимаются… Он что, в няньки ей записался? Он пораженно слушал, как Марта уговаривала птицу дать себя погладить. Звучала так, словно убалтывала ребёнка, чтобы он поел. За маму, за папу… КЛАЦ! — Ах, черт! — Марта отдернула руку, прикладывая указательный палец ко рту. Он кровил. — Вот это неожиданность… — саркастически отозвался Малфой, — что я тебе говорил? — он оттолкнулся от стены, подходя ближе. — Постой, — оборвала его Марта. Она отняла ото рта палец, о чем-то размышляя. И снова… — Нет, хватит, — твердо сказал Драко, когда она медленно потянулась к филину, — убери. Руку. Он угрожающе застыл рядом, уже готовый оттащить ее за шкирку, наплевав на приличия. — Беспокоишься? — Марта хмыкнула, не сводя глаз с птицы, что устрашающе зыркала на нее. — Я всерьез беспокоюсь, что у тебя нет мозгов, — раздраженно начал он, — вот взбрело тебе погладить его? Ты не… Граф зажмурился, когда Марта осторожно, едва касаясь, провела ладонью по его коричневой грудке с охристыми и чёрными пятнышками. — Какого?! — от удивления собственный голос подвел, подскочил. — Вот так, мальчик… — тихо промолвила Марта. Пользуясь моментом, она свободной рукой потянулась к пальто, доставая из нагрудного внутреннего кармана письмо. — Livreras-tu ma lettre? Saint-Raphaël, domaine de Levran de Veller… Она щебетала на французском, пока называла адрес. Мелодия её голоса ложилась на слух подобно звучаниям арфы — ненавязчивая, плывущая, тонкая. Перебором струн на каждой мягкой «r». Граф послушно сомкнул клюв на письме и, не дожидаясь команды Малфоя, вспорхнул с места, вылетая из совятни. — Как ты это сделала? — настороженно спросил Драко. Марта поднялась, лучась довольной улыбкой. — Понятия не имею, — взбудоражено ответила она, — наверное, ему надо было привыкнуть ко мне? Все же это не злющий подопытный ворон… — Это так не работает, — отрезал Драко. Только если ты не какая-нибудь моя кузина и не использовала Империус. Но это, блять, невозможно. Он с подозрением смотрел на Марту, и улыбка на ее губах вяла. Она озадаченно свела брови к переносице. — Я не понимаю… Представь себе, я тоже ни черта не понимаю. Он медлил, не находя произошедшему ни одного нормального объяснения. А потому: — Забудь. Ответ ее не устроил. Малфой видел, что Марта собиралась что-то сказать, но в итоге только досадливо поджала губы. И вглядывалась, вглядывалась… Как тогда, в башне Астрономии. Пыталась понять, в чем причина очередной резкой перемены его настроения и что она сделала не так. Нет, де Веллер, тут другое. Прекрати смотреть так, будто я тебя отчитал. Он опустил глаза на ее губы и: — Tu es parti d'ici, — негромко, указывая пальцем на свои. Марта удивлённо взмахнула ресницами, выходя из своего «я-всегда-все-понимаю-и-тебя-разгадаю» состояния. Его французский вкупе с лёгкой хрипотцой, когда он говорил так приглушенно, звучал… Очень. Драко понял. Прочел по дрогнувшим уголкам ее губ, стремящихся вновь явить улыбку, которую она прятала, расцветая румяными пятнами на яблоках щек. Он словно дергал переключатели в ее голове. Да только сам был не в ладах со своей… Марта приложила большой палец к губам, приоткрывая рот, и стерла кровь подушечкой. — У тебя красивый французский. Где ты ему научился? — она посмотрела на него из-под сени ресниц. Драко ухмыльнулся. — Ты про поцелуй? Всего лишь языковая практика… Марта закатила глаза, как часто это делала на его нескромные комментарии, и направилась к выходу из совятни. Он усмехнулся, следуя за ней, но все же ответил: — Мама в детстве учила. Я занимался с ней до поступления в Хогвартс. — Что ещё ты умеешь? — спросила Марта, спускаясь по лестнице, покрытой наледью. — Играть на органе и фортепиано, — он искоса поглядел на нее. — Да ладно?! — и она настолько быстро повернула голову, что поскользнулась. Малфой инстинктивно вытянул руку, чтобы перехватить её, но Марта устояла на месте. — Блять, держись за поручни! — вспыхнул он, когда у самого сердце от испуга рухнуло в пятки. Я что тебе про больничное крыло сказал? Нахер, сама поползешь туда со сломанной ногой. Салазар! И, вторя его мыслям: — Салазар… — выдохнула Марта, хватаясь за перила. Малфой дернул плечом, быстро спускаясь по лестнице. Черт, он ведет себя с ней, как… Как кто? Курица-наседка, блять, вот кто! — Я помню орган у вас дома, — раздался за спиной неуверенный голос Марты, — я все ломала голову, кто на нем играет. Мне казалось, что для Нарциссы это слишком грубый инструмент… — Он отцовский, — с тенью недовольства ответил Драко. Он ушёл вперёд, избегая новых вопросов, но у подножья лестницы обернулся. Марта несколько отстала. Драко следил, как она спускается, разъедая себя бесчисленными: вот что с тобой не так? Кто ты такая? Откуда взялась? И почему я… — Что? — спросила Марта, заметив его странный взгляд. Она вклинилась в его сознание своим «что?», и Малфой уж было подумал, что размышлял вслух. — Твое пальто, — нашелся он. Драко потянулся к бедру, доставая из портупеи палочку, и быстро бросил очищающее. Марта непонимающе осмотрела свою одежду и подняла глаза. — Зачем? — Это называется «гигиена», де Веллер, — он раздраженно мотнул головой и двинулся по направлению к замку, — пошли уже. Драко налегал на работу в старостате и Инспекционной Дружине, чтобы отвлечься. Лепил попавшим под горячую руку гриффиндорцам все более абсурдные штрафы, и от этого градус его настроения немного повышался. Матч Гриффиндор-Слизерин состоится завтра, сегодня стояла последняя тренировка. Уоррингтона все же не вышибли из состава, но новенького Монтегю прогонял и натаскивал вместе с остальными. По итогу этого дня он озвучит имя того, кто будет играть. Один улетит в запас. — Кассиус, блять! — рявкнул Монтегю, когда тот упустил из рук квоффл. Его перехватил подлетевший Пьюси. Они играли 4 на 4, задействуя всю команду, без установленных вратарей. Несмотря на распределенные роли, даже Крэбб и Гойл были обязаны гоняться за мячом по всему полю. Никто не прохлаждался. — Очко! — весело выкрикнул Пьюси, загоняя квоффл в кольцо. Тот, заколдованный, облетел поле по дуге, возвращаясь в центр и зависая в нескольких метрах от земли. — Тебя — в очко! — хохотал Блетчли, — будь я на воротах, ты бы не попал! — Вы там пососитесь ещё! — прокричал Грэхэм, — Майлз, на позицию живо! Вы не в одной команде. Кассиус, хорош дрочить, че с руками у тебя?! Реально хочешь вылететь? Так я устрою! Малфой пригнал метлу на середину поля, оглядывая сокомандников, образовавших круг. Солнце почти село, его редкие лучи бликами отражались на защитных очках. Суровый ветер терзал щеки. — Пас мне, — сказал Пьюси рядом. Драко не ответил, в уме ведя отсчет. Эдриану придется потесниться на своем пьедестале — следующим забьет он. Квоффл приходит в движение. Малфой смотрит строго перед собой, но видит все, что происходит на поле. Чувства обострены. Шорох плащей. Скрип перчаток. Движение руки слева. Секунда. Нырнуть вниз, застигая момент, когда квоффл оказывается на пике взлета. Выбросить руку для перехвата, подсекая Пьюси и опережая Крэбба спереди, что едва не впечатывается в него. Круто повести метлу вправо, разгоняя ее и уходя от погони. Квоффл ловить проще, чем снитч. А в последнем ему равных не было. С двух сторон зажимают Монтегю и Уоррингтон. Не сбавляя скорости, Малфой задирает черенок метлы и отправляет ее в пике, совершая в воздухе разворот через голову. Напрягает икры, вдавливая ступни в металлические упоры, припадает к древку. От маневра на мгновение спирает дыхание. Навстречу летит Блетчли, и он резко уходит влево, слыша позади себя крик: Пьюси следует за ним для подстраховки, но он не намерен отдавать квоффл. Он забивает его в одиночку, сшибая Монтегю, что вновь возникает на пути. Сегодня Драко тренировался дольше остальных — освежал голову. Майлз, покидая поле, возбужденно выдал, что от такой красоты «чуть не кончил», на что Грэхэм поморщился, заявив, чтобы тот не занимал душевую кабину рядом с ним. С Драко капитан впредь старался держать дистанцию — он был лучшим на позиции ловца, и ему, несмотря на препирательства, важно, чтобы так оно и оставалось. Что-что, а разборки общему делу никак не помогут, и Монтегю это прекрасно понимал, хоть и де Веллер недолюбливал. Эту тему при Малфое старались обходить и не вспоминать. Ему уже довелось выслушать от Уоррингтона сраную предъяву за то, что он якобы протащил Марту на отборочные и пытался его завалить. Кассиус обиженно заявил, что «так не делается». — Долго речь готовил? — спросил Малфой тогда в раздевалке, — мне насрать, если ты дуешься, меньше лажать надо. Наебывать девушек на деньги по-твоему нормально? Я действовал в интересах команды. Тема закрыта, — он захлопнул дверцу шкафчика. Никто не принес извинений за ту ситуацию на поле. Раздражение и недовольство было похоронено в закромах каждого, задвинуто в дальний ящик. Малфой и Монтегю установили перемирие негласно, признавая авторитет друг друга, но напряжение все же ощущалось. Возвращаясь в подземелья, Малфой подумывал как следует отоспаться перед игрой. Это было отличным решением: скорее перевернуть календарь и оставить позади еще один день в ожидании ее возвращения. Но: — Превосходство крови, — стоило ему назвать пароль портрету и переступить порог гостиной, как из ниоткуда возник Блейз. Он его ждал? — Малфой, давай шустро! — скомандовал друг, по-свойски закидывая руку ему на плечо и увлекая за собой, — Дафна увела Марту в спальню, пока отвлекает… — Она вернулась? — перебил его Драко, даже не потрудившись скрыть своего волнения. Он резко остановился. — Да, буквально только что, — рассеянно ответил Блейз, ступив на лестницу. В обычное время друг обязательно прокомментировал бы его вопрос, отпустил шуточку, но… Ему кажется, или он тоже обеспокоен? — Забини, в чем дело? — напрягаясь, спросил Драко. Он окинул взглядом погруженную в полумрак гостиную. На диванах уже расположились парни из команды, празднично потягивая пиво перед игрой. Негромко звучала музыка из волшебного проигрывателя; однокурсники толпились то тут, то там, замерев в ожидании чего-то. Кто их всех собрал? Здесь слишком людно даже для воскресенья. — Я ничего не знаю, — признался Забини, возобновляя шаг, и Малфой двинулся следом, — говорит, у неё был плановый осмотр, но как по мне, так она скорее на свидание с Кровавым Бароном ходила, — он хмыкнул, — да еще и вся в черном, как аврор. Он толкнул дверь мужской спальни, и Драко первым делом прошел к сумке, чтобы проверить пергамент. — …сказала, что не против выпить, поэтому самое время добавить этому вечеру остроты, — Блейз опустился на колени перед своей кроватью, там под одной из плохо сидящих плит у него был тайничок, — поможешь выгрузить? Но Малфой быстро скользил по строчкам в поисках свежих записей от нее. — Малфой? — нетерпеливо позвал Блейз, поднимая голову. — Да, — опомнившись, сказал он, — да. Драко захлопнул учебник и облегченно вздохнул, бросившись помогать. Планы на отдых отменяются. Ее нетвердой, быстрой рукой выведено: — Дневник у меня. Еще не сошел с ума? Очень остроумно, де Веллер. Как доза бодроперцового. И, черт возьми, теперь ему точно не до сна.

***

Трек: Silent Poets — Asylums for the Feeling — Я сказала, надевай, — потребовала Дафна, вручая Марте коробку. Та все ещё сидела потрясенная и красная под впечатлением от подарка. Ошарашенная заявлением о том, что Пэнси тоже приложила к нему руку. — Сейчас? — севшим голосом спросила Марта. — Да! — закатила глаза подруга. — Отвернись хотя бы, — попросила она, вновь открывая коробку. — Не говори глупостей, мы же… — начала Дафна, но спохватилась, когда Марта повернулась к ней спиной, стягивая с себя кофту. Гринграсс сжала губы и отвернулась, неправильно истолковав её фразу. Марта не смущалась переодеваться при ней, но предпочитала не обнажать спину, чтобы никто не видел шрамы. Дафна даже прикрыла глаза, словно так можно было вымыть из памяти рваные рубцы с белыми нитями-венками по краям. Она постаралась заставить себя не считать их. — Прости, — Дафна обхватила себя за предплечья. — Все в порядке, Дафна, — откликнулась Марта. Гринграсс вздохнула. — Я так переживала… Боялась, что что-то случилось, — призналась она. Марта сняла брюки, бросив их на кровать, неуверенно почесала пальчиком впадинку за правым ухом. Когда она вернулась, Дафна кинулась к ней на шею с объятиями. Марта придушенно выдохнула, едва не теряя равновесие. Пыталась подобрать верные слова, не зная, куда ей деть руки и что делать. Но Дафна почти сразу отстранилась, маша ладонью перед лицом и прогоняя сентиментальные слезы. Марта поспешила объяснить друзьям, что в Мунго был простой плановый осмотр и волноваться не о чем, хотя ее потрепанный и обеспокоенный вид говорил сам за себя. Она торопилась вернуться в родную обитель: находиться в госпитале было морально тяжело, и на подходе к подземельям Марта уже бежала, чтобы убедиться, что происходящее — не сон. Она здесь, в Хогвартсе, и никто не сможет этого отнять. Она обмолвилась, что была бы не против напиться сегодня, и Дафна буквально просияла. Быстро увела ее в спальню, велев Блейзу разобраться с алкоголем. Марта подозревала, что подруга все же решила закатить вечеринку, отринув ее просьбу посидеть в узком кругу, но не могла злиться на это. Просто не посмела бы. Марта переоделась в платье, подаренное бабушкой, потому что обещала отправить ей колдо, и повернулась. — Как у тебя самой дела? — решила спросить она, чтобы увести разговор в другую сторону. Марта присела на кровать, и Дафна упала на свою напротив с обреченным вздохом. — Драко застукал нас с Блейзом, — пожаловалась она. — Что? — заулыбалась Марта, — как? Когда? — Да позавчера утром, — Дафна приложила ладонь к лицу, — Блейз забыл поставить на кровать заглушку. — О, — Марта подняла брови, — так ты сняла с него пояс верности? — усмехнулась она. — Пока нет. Но думаю, что скоро. Не знаю… — Дафне словно было неприятно об этом говорить, — сомневаюсь. — По поводу? — Марта опустила глаза, застегивая туфли на щиколотке. — Дело в родителях, — пояснила Гринграсс, и Марта непонимающе нахмурилась, — они не одобрят наши отношения, а о благословении и говорить нечего. — А ты не слишком рано думаешь о замужестве? — Возможно… А как по-другому? — Дафна повернулась набок, подставив под голову ладонь и посмотрев на Марту, — ты не слышала, что для Тори уже присматривают жениха? Родители в восторге от Драко, — она закатила глаза, — она же смотрится рядом с ним, как вылитая Малфой. Марту словно окунули в чан с ледяной водой. — Разве? — обманчиво спокойно спросила она, поднимаясь с места. Повернулась к Дафне спиной, чтобы подхватить дневник отца и упрятать его в комод с вещами. — А как же Пэнси? Ей это не мешает. Дафна улыбнулась, не скрывая своего восхищения. Пэнси была упертой, своевольной, пусть и проявляла эти качества ненадлежащим образом. Гринграсс ценила в ней это. Пропускала все через сито, оставляя только хорошее. Снимала шелуху с чужой души, видела ее в первородном, незапятнанном облике. — Это точно… — мечтательно протянула Дафна и пожала плечом, — ей просто все равно. Она не теряет надежды, но с прошлого месяца они с Драко толком не разговаривают, — она снова легла на спину и хитро добавила: — Это все из-за тебя. Марта задумчиво хмыкнула, постукивая пальцами по комоду. — Из-за нее, Даф. — Да, да… — нисколько не поверив. Желая сойти с опасной темы о Малфое, Марта решительно выдвинула другой ящик. — Все это звучит, как аукцион женихов и невест, — она невесело усмехнулась и порылась в чемоданчике с зельями, чтобы взять порцию Умиротворяющего: на душе гадко скреблось от упоминания Астории и Малфоя. — Так и есть, — согласилась Дафна, — для тебя, наверное, дико? Марта откупорила пузырек, поболтала жидкость, медля с ответом. Дико ли? Наверное, нет. Она тоже лишена возможности выбора. Она вряд ли когда-либо заведет семью. Вряд ли родит ребенка. Не доживет до старости. У нее не будет своего «долго и счастливо». Марта просто живет одним днем, стараясь ни о чем не жалеть. Латает дыры на сердце и восполняет упущенное. — Нет, — ответила она и перед тем, как выпить зелье: — Но грустно, если это будет тот, кого тебе не суждено полюбить. — Блейз будет последним, кого мне предложат… — угнетенно, шепотом промолвила Гринграсс, прикрывая глаза. — Но ведь Блейз чистокровный, — напомнила Марта, выбрасывая пустышку, — что с ним не так? — Все с ним так, — грустно улыбнулась Дафна, — но его с матерью не любят в светских кругах. — Почему? — Марта прошла к кровати подруги, присаживаясь рядом. — Они слишком… Фривольные, — попыталась объяснить она, делая в воздухе неопределённый жест руками, — но он мне этим и нравится. И Блейз… сильный духом. Он многое пережил, но всегда улыбается. — О чем ты говоришь? — не поняла Марта. Дафна села на кровати и покачала головой. — Это не мои тайны. Я и о твоих никогда не спрошу, пока сама не расскажешь. Марта с легким беспокойством осмотрела ее лицо. — Ты никогда не спрашиваешь, — тихо подтвердила она и: — Спасибо, — взволнованно хмурясь. — Всему свое время, — ласково сказала Дафна, аккуратно кладя свою ладонь поверх ее, — просто знай, что я все приму. Марта часто заморгала, опуская голову, чтобы не поддаться эмоциям. Душа Дафны — нараспашку. Осязаема. Она светит всем, и для Марты — неслыханное счастье просто находиться рядом. Дафна служит опорой и поддержкой без лишних слов. Чем она могла заслужить это? — Знаешь… — негромко сказала Марта, перебирая пальчики Дафны с аккуратным нюдовым маникюром на них, — наверное, это будет единственный раз, когда я соглашусь с Пэнси, но… — она подняла глаза, — тебе тоже стоит наплевать на это. Дафна удивленно замерла, и Марта вгляделась в ее чистые голубые глаза. — Твоих родителей здесь нет, — мягко сказала она, — и у тебя два года впереди. Гринграсс отвела глаза в сторону, задумчиво улыбнувшись уголками губ. — Что происходит в Хогвартсе, остается в Хогвартсе?.. — негромко спросила она. — Что происходит в Хогвартсе, остается в Хогвартсе… — повторила Марта, не понимая, почему от этих слов так саднит в груди. За ними крылась какая-то неотвратимость. Дафна подняла руку, не глядя протягивая ей мизинец. — И что это? — недоуменно спросила Марта. — Клятва на мизинчиках. Она уставилась на Дафну, несколько раз прогоняя эту мысль в голове. — Ты смеешься? — Марта подняла брови, растягивая губы в неуверенной улыбке. — Не порть момент, — Дафна шутливо пихнула её плечом, неловко посмеиваясь. Марта округлила глаза, моргнула, мотнула головой: — Боже, ладно, — и протянула ей свой мизинец, не веря в то, что сейчас делала. Когда детская сделка была скреплена, Дафна, взбодрившись, поднялась с места. — Так, а теперь пошли веселиться. Тебе нужно добавить румянца на щеки! — О, с этим я прекрасно справлюсь, — засмеялась Марта. Она вышла из спальни следом за пританцовывающей Дафной, мысленно восхваляя Блейза, благодаря которому у слизеринцев всегда было море выпивки. Сегодня она намерена нырнуть в этот омут с головой.

***

Трек: Payton — Rich Boy Ее поздравила даже квиддичная команда, за исключением Монтегю. Тот хмуро уткнулся в свою бутылку, наблюдая, как Пьюси пожимает ей руку, хваля за игру на отборочных. Он был на седьмом курсе, и с ней не пересекался, а сегодня выдался идеальный случай. Пьюси отвесил ей комплимент по поводу внешнего вида, обольстительно улыбнулся и предложил позже присоединиться к игре в волшебный дартс. Марта только растерянно хлопала ресницами, выдавив из себя что-то вроде согласия, и в смешанных чувствах ушла в сторону уже знакомого ей столика с выпивкой. Как и в первый день, слизеринцы сделали праздник масштабным. На вечеринку остались студенты c других курсов, предвкушая завтрашний матч и растаскивая со стола подготовленные Малфоем серебряные значки в виде короны с надписью «Уизли — наш король». Марта была не в курсе, что происходит, но помнила, как Малфой кривлялся в коридорах при виде Рона, окликал его и изображал, что роняет квоффл. Рон обычно зеленел от волнения, но на подхвате была вечно оберегающая Грейнджер, вовремя спасавшая друга от насмешек. Она сделала несколько глотков медовухи, желая напиться как можно скорее и сбросить напряжение. Кругом танцевали люди, и Марта видела, как Блейз развлекался неподалеку. Когда заиграла песня со словами «Тебе нужен богатый мальчик», он притянул Дафну к себе, пристроившись сзади в откровенном жесте, и та, обомлев от такой пошлости, закрыла лицо руками, смеясь. На моменте «Она высасывает мою душу» с двусмысленным подтекстом Марта уже смеялась в голос. Гринграсс, увидев ее, замахала руками, подавая сигнал бедствия. Она, улыбаясь, оттолкнулась от стола, и двинулась в гущу толпы, на ходу бросая взгляд на диваны у камина, где обосновалась команда по квиддичу. Малфой повернул голову, выхватывая в полумраке ее исчезающий силуэт. Он приложился губами к бутылке, раздумывая. Поговорить с ней о деле, да и в целом поговорить пока не получалось, потому что всюду были люди. Он не хотел светиться с ней. Не потому, что стыдился, а потому что нахуй не нужно, чтобы кто-то знал. — Так, у нас заказ песни от именинницы! — вынырнул из толпы Блейз, продвигаясь к волшебному проигрывателю и взмахивая палочкой. — Потерпите пять минут, и начнётся нормальная музыка, — сказал он. — Эй! — воскликнула Марта, — с таким отношением можно и по лицу получить, — усмехнулась она. — Что, правда? Обидишь такую мордашку? — хитро поинтересовался Блейз. — Обидит! — отбрила Дафна, и Забини хмыкнул. — Погодите, у меня идея, — он завозился с проигрывателем, и Малфой поднялся, чтобы взять новую бутылку медовухи. Забини поставил новый трек. Трек: Ashnikko — Daisy — Для тебя, Марта де Веллер! С днем рождения! — выкрикнул он под зазвучавшие биты. Толпа подхватила его настроение, вскинув руки с бутылками и громко салютуя имениннице. Марта прислушалась к песне, которая, по мнению Блейза, охарактеризовывала ее, и закатила глаза. Драко поперхнулся на моменте «Уважай сучку, я не похожа на других», сдерживая смех. Блять, Блейз, а я точно с тобой о девушках говорил? Он широко улыбнулся, зная, что подвыпивший Забини иногда не видит краев. На тусовках Слизерина обычно всегда диджеил он, и в этот раз, в принципе, с выбором не промахнулся, хоть и было грубо. Он окинул взглядом гостиную, замечая в кругу танцующих девчонок — Астории, Милисенты, Дафны и других слизеринок с курсов помладше — Марту. Она стояла к нему спиной, но, судя по движениям, не могла прийти в себя от смеха. Вроде начинала танцевать, но сбивалась, отворачивалась и отмахивалась от Дафны, что пыталась затащить ее обратно в круг. В один момент Марта резко взмахнула рукой, вскидывая указательный палец и пресекая ее попытки. Задрала голову, опустошая бутылку. Потом потянулась к Блейзу, отбирая его медовуху, и попятилась, на ходу глотая алкоголь. — Пей! Пей! Пей! Пей! Пей! — скандировали слизеринки, ритмично хлопая. Бля-я-я-ять, Малфо-о-о-ой… Драко пораженно вздохнул, глядя, как она оступилась на своих высоких шпильках, залпом допивая медовуху Блейза. Она сегодня точно решила накидаться. Девчонки взревели, когда Марта поставила пустую бутылку на пол и ворвалась в круг, ныряя в объятия Дафны. Но тут вдруг словно что-то вспомнила и огляделась, хмурясь. В темноте она была заметнее всех, Люмос отражался бликами на ее блестящем платье. Марта вновь вышла из круга, пытаясь кого-то найти поверх голов. Она неуверенно прошла мимо, не замечая его и поднимая руки каждый раз, когда кто-нибудь в плену музыки неаккуратно размахивал локтями. Слизеринцы скакали, без стеснения громко завывая песню, и отдавались своему животному началу. Драко вернулся к сокомандникам и облокотился о спинку дивана, на котором сидели Блетчли, Крэбб и Гойл. Напротив обустроились Монтегю, Уоррингтон и Пьюси. Дилан Кроуфорд с шестого курса, новый член команды, занял одно из кресел. Капитан, забросив ноги на стол и положив одну руку на спинку дивана, раздавал команды: — Завтра снесите очкастого с метлы, — плотоядно скалился он, исподлобья глядя на загонщиков, — мне без разницы, как, но чтобы он на лопатках лежал. Винсент и Грегори с довольным видом гоготнули и потерли руки. Двое из ларца, мать их. Драко усмехнулся и: — Малфой, — перевел взгляд на Грэхэма, что окликнул его, — нам нужен этот чертов кубок. Не облажайся, — вкрадчиво напомнил он. — Беспокойся не за меня, — холодно ответил Малфой, поднимая одну бровь. Грэхэм цокнул языком и в сторону Кассиуса, что сидел левее от него: — Завтра не играешь, — лениво бросил он, — я предупреждал. Тебя заменит Кроуфорд. — С ума сойти и не жить… — огрызнулся Кассиус, глотая пиво. — Факты, — беззаботно сказал Блетчли, поднимая руку с бутылкой и тыча в него указательным пальцем, — ты сыграл откровенно хреново. — А у меня последний год, — между делом вставил Эдриан, поглядывая в сторону танцующих девушек, куда удачно вписывался Забини, — придется искать ещё одного охотника, — намекнул он. — Это будет Уоррингтон, — безапеляционно сказал Монтегю, поворачивая голову в его сторону, — запас рабочий, но не для матча с гриффиндорцами. Выйдешь в следующем сезоне, — он краем глаза взглянул на Кассиуса, что неприязненно поморщился, но перечить не стал. Эдриан покачал головой, переглянувшись с Майлзом. Тот, улыбнувшись, выдал: — С таким подходом будешь до конца жизни наяривать всухую. Монтегю фыркнул, отхлебывая пиво. — Сговорились выбесить меня? — Нет, — просто ответил Пьюси, — лично я говорю, что всего-то и надо, что не быть уродом. Трек: Megan Thee Stallion — Body — Забини, черт тебя дери! — воскликнула Марта, становясь посреди гостиной и взмахивая руками, когда Блейз снова включил свой трек, проигнорировав ее просьбу. — Еще один, мам! — с улыбкой крикнул Блейз, выкручивая громкость. Марта прикрыла глаза, с первых же звучаний уловив на бэке женские стоны, и подошла к Пэнси, что все это время стояла в стороне, отказываясь принимать участие в их веселье. Драко украдкой проследил за ней, когда она прошла рядом с их островком. Они говорили недолго. Паркинсон с сомнением посмотрела на протянутую ей ладонь, помолчала. Потом надула губы и с пафосным выражением, будто это было ее собственное решение, обошла Марту, направляясь в круг. — А как же стол? — насмешливо кинула Марта ей вдогонку. Глотнула медовухи, чувствуя новую порцию подбирающегося градуса. — Ставлю пятерку на 3 минуты без продолжения, — сказал Блетчли, закидывая обе руки на спинку дивана. У него были густые каштановые волосы с медным подтоном, слегка волнистая чёлка с зачесом на правую сторону, широкие плечи и невысокий рост, если сравнивать с тем же Пьюси. Тот в свои восемнадцать был под метр 90, в то время как рост Монтегю и Малфоя составлял примерно метр 80, а его — метр 75. Грэхэм покачал головой. — Делать вам нечего? — скривился он, — даю две, не более. Десятка. — Вы оба проиграете, — Пьюси улыбнулся, сделал глоток медовухи и поднялся. Малфой повернул голову и выгнул бровь. — О чем речь? — спросил он у Блетчли. — …слово за слово, и вот она уже соглашается с тобой потанцевать, потому что ты очень милый. И я не про медленный танец. Более интимно, когда вы танцуете под что-то… — Пьюси улыбнулся, качнув головой, — такое. Майлз вскинул голову, с ухмылкой поясняя: — Ставим на новенькую, как долго она с ним проболтает. Эдриан уверен… — он качнул бутылкой в его сторону. — Ты у Забини этой темы нахватался? — выпятив верхнюю губу, спросил Монтегю, — вали уже. — Ну вот да. На танец уломает ещё, — договорил Блетчли. Пьюси направился прямиком туда, где уже танцевала Марта. — Участвовать будешь? — спросил у него Майлз. — Правила? — спросил Малфой, отталкиваясь от спинки и поворачиваясь лицом к танцполу. На скулах заиграли желваки. — Никаких, — Блетчли развел руками, усмехаясь, и кивнул Монтегю, — засекаешь? На фоне Марты Эдриан выглядел ебаным столбом — выше на полторы головы, и, как бы Малфою не хотелось это признавать, он был довольно привлекателен. Но Пьюси не знал ее так хорошо, как он сам. Он, блять, додумался подойти к ней со спины, и она, как Малфой и рассчитывал, дернулась в сторону, пугливо оборачиваясь. Драко хмыкнул. Нихуя тебе не перепадет. — Меньше двух минут, — подвел итог Малфой, — раз правил нет. Он усмехнулся и двинулся в их сторону. — Прости, я напугал тебя? — спросил Пьюси, наклоняясь, чтобы быть с Мартой на одном уровне. — Я не люблю, когда ко мне подходят сзади, — объяснила девушка. Эдриан кивнул. — Понял. Прости еще раз, — он легко улыбнулся, протягивая ей свою бутылку, — мы просто плохо знакомы. Марта замешкалась, но чокнулась с ним медовухой. Пьюси сделал глоток, и она последовала его примеру. Эдриан отличался темными волосами и стрижкой полу-бокс, несколько грубыми, жесткими чертами лица, и был из тех парней, про которых говорят больше «обаятельный», чем «красивый». — Не отвлекайся на меня, — сказал Пьюси, улыбаясь шире, — не хочу тебя смущать, просто решил выйти потанцевать со всеми. Кстати, — он попытался спародировать ее движение бедрами, — это просто отпад. Марта моргнула, понимая, что он только что неуклюже показал тряску ягодицами, которую она вытворяла на пару с Дафной, и рассмеялась. — Приз зрительских симпатий за попытку, но мимо, — улыбаясь, ответила Марта. Отсалютовала ему бутылкой и перевела взгляд на Малфоя, что вырос за спиной Пьюси. — Не всем дано быть танцорами, — сказал Эдриан, кивая в сторону Блейза, что неплохо знал змеиную технику танца, плавно управляя телом. Трек: The Weekend — The Hills Малфой хлопнул парня по плечу — не слишком по-приятельски — и потянул на себя. Пьюси обернулся, непонимающе спрашивая: — В чем дело, Малфой? — Подготовь дартс, — холодно сказал он ему на ухо, — прямо сейчас. Эдриан в замешательстве на него посмотрел, бросил быстрый взгляд на Марту. — Я вообще-то занят, — невозмутимо ответил он. — А я прошу тебя пойти и подготовить дартс, — сказал Малфой, поднимая бровь, — чем таким важным ты занят? Марта переводила непонимающий взгляд с одного на другого. Музыка перебивала их голоса, и она ничего не слышала. — Не могу понять, Малфой, у тебя какие-то проблемы? — спросил Пьюси. Драко сунул руку в карман брюк. — Вот в чем дело… — начал он, переводя взгляд на парней за столом. Эдриан повернул голову следом. Блетчли приподнялся на диване, высматривая их в толпе, и Монтегю, вскинув руку, покачал палочкой. Малфой усмехнулся. — Ты только что проебал пари. Надо оговаривать в правилах отвлекающие факторы, — он сделал глоток медовухи, не сводя с Эдриана глаз, — и раз ты теперь не занят, подготовишь дартс? — насмешливо спросил он. — И сколько ты ставил? — Пьюси скрестил руки на груди. — Я на добровольных началах, — заявил Малфой. Эдриан, помедлив, обошел его. Достаточно близко, задевая плечом, и Малфой с подозрением прищурился, не понимая, было ли это сделано намеренно. Повернул голову, пересекаясь с ним взглядом. Какого хера, интересно? Тот глянул в сторону Марты, что уже подбадривала вместе со всеми Блейза, вылетевшего в центр, и вернулся к парням. Забини задрал рубашку до середины прокачанного пресса, и пустил медленную, пластичную волну. Слизеринки заверещали, рассыпаясь в возбужденных овациях. Он рассмеялся, довольный эффектом. Дафна танцевала рядом, и Марта гадала, не обижает ли подругу всеобщее любование ее парнем. Но Гринграсс улыбалась, а Блейз, словно реабилитируясь, чмокнул ее в щеку. Марта собиралась обновить выпивку и, повернувшись, вновь увидела Малфоя. Он посмотрел на нее, качнул бутылкой и медленно развернулся, чтобы уйти. Он надеялся, что она не глупая и догадается, для чего он подошел. Как самая большая умница, Марта пошла за ним не сразу, а выждала еще один трек, чтобы более естественно потом уйти. Петляла по гостиной, не понимая, куда делся Малфой, буквально шарила по углам. Этот конспиратор постарался найти более укромное место. Когда Марта его обнаружила, он едва ли не смеялся, присматриваясь к ее нетвердой, пьяной походке. Трек: Lucky Luke — Drug (slowed + reverb) — По шкале от 1 до 10 — насколько ты пьяна? — перекрикивая музыку, спросил Малфой. Марта остановилась напротив и усмехнулась, с легкой укоризной бросив: — На какой отметке начинается «не спрашивай, какого черта я делаю, я просто очень пьян»? — она встала у стены рядом, делая глоток медовухи. Малфой покачал головой и чуть наклонился, чтобы не приходилось кричать: — Хочу сказать, что ты совсем не злопамятная. Марта улыбнулась, не глядя на него. — Именно поэтому я пришла с бутылкой. Драко усмехнулся. — Смотри не разбей, как в тот раз. Марта повернула голову, встречаясь с ним глазами, и сказала: — В тот раз было по-другому. Он задержал на ней взгляд, непроизвольно облизнув губу. Спрятал улыбку, опустив голову. Де Веллер, это приглашение для продолжения? Малфой сделал глоток медовухи, и посмотрел на слизеринцев, что выстраивались в очередь в волшебный дартс. Краем глаза заметил, как Марта придвинулась ближе, и наклонил голову вбок. Она приложила ладонь к его уху, чтобы: — Хотела спросить, что за значки? Драко хмыкнул. Точно, ты же не в курсе. А следом подумал: блять, гребаный Мунго. Надо расспросить ее об этом. Только как? Марта завела прядь волос за ухо, когда он точно так же приблизился. — Подарок для Уизли на завтрашний матч, — сказал Малфой, — кстати, — вспомнив, он потянулся в карман брюк и вытащил сложенный в несколько раз листок, — недавно закончил. Марта заинтригованно прищурилась, забирая бумажку из его рук, и развернула её. Малфой наблюдал за ней, желая увидеть реакцию. Проследил, как она сделала глоток медовухи, спустился от шеи к оголенным ключицам и плечам. Одна из бретелек платья немного съехала, и он зацепился за тонкую белую, почти невесомую лямку лифчика. Отвел глаза в сторону, делая ещё один глоток пива. — «На помойке он родился, Слизерину пригодился»? — зачитала Марта вслух. Она улыбнулась, а после, не сдержавшись, засмеялась в голос. Малфой, выбеляя улыбку, зачесал волосы назад. Марта приложила ладонь ко рту, чтобы унять рвущийся наружу смех, и он скользнул взглядом по ее ямочкам на щеках. Она обратила к нему свои глаза, и Малфой точно мог сказать, что у зрачка они были ближе к карему, оттенка лесного ореха, а далее переходили в зелёный. Где-то сбоку сверкнула вспышка, но он не обратил на это внимания. — Это настолько плохо, что даже отлично! — вынесла вердикт Марта. — Вот как, значит? — удивился Малфой, улыбаясь и не отрывая взгляда от ее лица, — понятно, по каким критериям ты выставляешь оценку. — Да, спроси меня: «неплохо или произведение искусства»? — Марта смешливо поморщила нос. Малфой вздохнул, прикрывая глаза, и беззлобно: — Блять, почему ты меня так бесишь? — Мы просто похожи, Малфой, — пожала плечами Марта, — если тебя во мне что-то раздражает, значит, ты отрицаешь скрытые стороны собственной личности, — важно заявила она. Малфой повернул голову, но девушка вновь опустила глаза в текст. — Но если серьёзно… — Марта задумчиво пожевала губу, — это очень элегантный способ деморализовать противника… — она провела пальчиком по строчкам, про себя зачитывая: Рональд Уизли — наш герой, Рональд Уизли — наш король, Перед кольцами дырой Так всегда и стой. Квоффл он поймать не может, Победить он нам поможет, На помойке он родился — Слизерину пригодился. — Я же говорила, что ты педант, Малфой, — улыбнулась она, вновь поднимая глаза. И осеклась. Осеклась, потому что Драко повернулся к ней всем корпусом, слушая. Смотрел прямо на нее, внимательно, задумчиво. Марта на мгновение потеряла ниточку мысли. Она выпрямилась, чувствуя, как под его взглядом краснеют щеки, и продолжила: — …Ты развернул целую кампанию, — с лёгким восхищением, — хоть и грубовато в конце, но эта кричалка и значки… Масштабно. Малфой хмыкнул, польщенный. Но глаз не отвёл. — Я… — Марта открыла рот, но снова запнулась и поджала губы. Боже, он красивый… Или это она уже настолько пьяная, что всякая дурь лезет в голову? Марта засмотрелась на него, не замечая повисшей паузы. Скользнула взглядом по волосам, что в мерцающем ультрафиолете подсвечивались белым. Белым, как айсберг. Спустилась к губам, что тут же растянулись в понимающей улыбке. — Что, де Веллер?.. — насмешливо спросил Малфой. — Я бы внесла корректировки, — боже, что с голосом? В горле першило. Марта сделала глоток медовухи, начиная нервничать. — Позволишь? — она не глядя протянула руку, и только потом поняла, что пера у него не было. — А, — только и сказала Марта, мысленно хлопая себя по лбу. Малфой забавлялся. Проблемы с контролем, де Веллер? Он усмехнулся, доставая палочку и призывая Акцио перо, оставленное кем-то на рабочем столе. Протянул его пушистым кончиком вперед, любуясь озадаченным выражением ее лица. А Марта понятия не имела, куда ей пристроиться, нужна была ровная поверхность. Она огляделась по сторонам, чувствуя себя не в своей тарелке под насмешливым взглядом Малфоя, и в итоге раздраженно потребовала его руку. — Мы уже переходим к прелюдиям? — Малфой поднял бровь, удивленный ее просьбой, но тем не менее подал ладонь. Марта обхватила ее тыльной стороной вниз и хмуро ответила: — Я записываюсь в соавторы, Малфой, — она аккуратно что-то зачеркнула и сделала приписку сверху. Драко повернул листок к себе и удовлетворённо хмыкнул. Она изменила «Рональд Уизли» на «Уизли-Гризли». — Это больше похоже на твой стиль, — пояснила Марта, отводя взгляд и обхватывая себя за предплечья. Малфой поднял глаза. — Хорошо меня знаешь? — поинтересовался он. — Тебе судить, — коротко ответила Марта, поглядывая на танцпол. Было несколько некомфортно, и ее не покидало ощущение, что если они продолжат так разговаривать, это зайдет слишком далеко. Лицо заливала краска, и Марта думала о том, что контролировать себя рядом с Малфоем не получается. Это просто невозможно. Он слишком притягательный, а она слишком слаба, чтобы сопротивляться. Да и сопротивляться, если честно, не было желания. Ещё из головы не выходил разговор с Дафной о фиктивных браках. Как сам Малфой к этому относится? Не потому ли так равнодушен к отношениям с кем-либо, потому что знает, что не ему выбирать? Малфой пытался понять, почему Марта вдруг так отстранилась. Смущаешься? Неужели ты правда на меня запала, де Веллер? Он оценивающе на нее посмотрел, подмечая, как она напряжена. Выглядела так, будто вот-вот спружинит и сорвется с места. Сбежит. Тогда Малфой предложил: — Покурим, де Веллер? Через 5 минут, — он оттолкнулся от стены, направляясь на выход из гостиной. Дожидаться ответа специально не стал, не оставил выбора. Марта прикрыла глаза. Твою мать. Он издевается. Он точно издевается над ней. Трек: nilu — Are You With Me Блейз наконец додумался поставить ее песню, и она под разливающиеся звуки фортепиано отстраненно думала о том, что же будет дальше. Без самообмана. А потому — двигаясь к столу, чтобы, опустошив бутылку, взять ещё одну. Пить до помутнения рассудка, до головокружения. Чтобы после толкнуть портрет и на ватных ногах выйти наружу, где не будет никого, кроме нее и Малфоя. Он стоял у стены, во тьме коридора, и только тлеющий кончик сигареты освещал его лицо. Его губы. Спадающую на лоб чёлку. Он перевел на нее взгляд. Марта подошла, становясь рядом, на расстоянии полуметра. — Холодно? — негромко спросил Малфой, не поворачивая головы. Марта опустила руку, которой неосознанно стала растирать предплечье в попытке отвоевать собственное тело, что под его взглядом казалось совсем уж обнаженным. — Нет, — ответила Марта, краем глаза видя, как он затягивается и свистяще выдыхает. Отнимает от губ сигарету, двумя пальцами протягивая ей. Подносит прямо ко рту. Малфой хочет, чтобы она взяла ее именно так. Сердце Марты гулко охает, когда она тянется вперед, мягко смыкая на фильтре губы, и касается ими его теплых пальцев. Закрывает глаза, вдыхая дым, и он убирает руку. — Откуда сигареты? — осмеливается спросить она. Драко тихо хмыкает: — Конфисковал партию у того Макдонелла. — Упиваешься безнаказанностью, — Марта с легкой улыбкой кивает, повторяя слова Гермионы. Но не смотрит на него. Просто опускает голову, желая спрятать пылающие щеки, и в очередной раз затягивается. Тогда Малфой спрашивает: — Значит, плановый осмотр? — Всего лишь прикрытие для Амбридж, — поясняет Марта, рассматривая свои туфли, — я написала тебе, что дневник у меня, но еще не успела его изучить. — Я прочел. Слева раздается шорох. Марта переводит взгляд на ботинки Малфоя, что теперь носками повернуты к ней. Он смотрит прямо на нее. Подними голову. Подними, черт тебя дери, голову! Марта заставляет себя выпрямиться, ведет плечом, словно пытаясь сбросить неловкость и снять зажимы. Которые, блять, буквально везде. Ее ломает, гнет. — Ты в порядке, де Веллер? — в его голосе усмешка, — мне отвернуться? — Меня не тошнит, Малфой, — недовольно огрызнулась Марта, — но спасибо, что напомнил. Ты настоящий джентльмен. Драко улыбнулся, обнажая белоснежные зубы. — К твоим услугам. Марта сжала пальцы на сигарете, уходя в глубокий затяг, растягивая и наполняя легкие. Выдох получился шумным, нервным. Она повернулась к нему лицом, передавая сигарету и скрещивая руки на груди. Малфой взял ее двумя пальцами, зажав между подушечек. Он стоял, расслабленно привалившись к стене, и беззастенчиво разглядывал девушку перед собой. — Блейз сказал, на тебе лица не было, когда ты вернулась. — В Мунго мало приятного, — Марта отвела глаза в сторону, радуясь, что в тусклом свете подземелий ее румянец не так сильно заметен, — я пережидала там, пока… Пока не решилась проблема. Он молчал, делая затяжку, и она добавила, опомнившись: — Но все нормально. Малфой слегка прищурился, будто взвешивая ее слова. Медленно выдохнул дым. — Мне стоит спрашивать, что случилось? — поинтересовался он. Марта посмотрела на него, раздумывая. Малфой вновь передал ей сигарету этим до смерти смущающим жестом, и она с подозрением прищурилась. Он что, проверяет ее выдержку? Взгляд Марты ожесточился. Она, нагло глядя Малфою прямо в глаза, прикусила фильтр сигареты, нарочно задев его пальцы зубами. Драко усмехнулся, убирая руку. Я понял тебя, де Веллер… Марта затянулась, и кончик сигареты тихонько зашипел, заискрился. Она запрокинула голову, паря в потолок. — Не думаю, что тебе понравится, что я скажу, — ответила Марта, — мне кажется, ты будешь злиться. Он выгнул бровь. — Так… — заинтригованно протянул Драко, поощряя ее продолжать. Марта мельком глянула на него. — Я пробралась в Лютный с профессором Снейпом. Думаю, он поможет мне и с приготовлением зелья, потому что ингредиенты у него я точно красть не буду. — То есть, он в курсе всего? — уточнил Малфой. — Можно и так сказать. Марта качнула пальцами, стряхивая пепел. Малфой вздохнул, отворачиваясь. Задумчиво опустил голову и, помолчав, улыбнулся. — Что? — не поняла Марта. — Ты не перестаешь меня удивлять, — сказал он, — на твоем месте я бы беспокоился о том, что Амбридж снова выставила тебя идиоткой перед всеми, а не о том, что я буду злиться. Главное, что ты приготовишь эликсир. Марта кивнула, соглашаясь с его последними словами. Но по поводу Амбридж: — Мне нет дела до «всех», — сказала она, протягивая Малфою сигарету, в которой осталось буквально две затяжки. Драко оттолкнулся от стены, становясь перед ней и вынуждая ее саму встать прямо. — Но есть дело до меня, верно? — с ухмылкой поинтересовался он. И вместо того, чтобы просто забрать сигарету, аккуратно обхватил тоненькое запястье Марты. С невозмутимым видом Малфой поднес девичью ладонь к своему лицу, обхватил губами фильтр, прижавшись ими к пальцам Марты, и затянулся. Все это время пробивая ее ментальную защиту прессом своих серых глаз. Марте пришлось выталкивать слова, потому что они, кажется, застряли в горле. — А тебе есть дело, что Амбридж выставила меня идиоткой? — негромко спросила она. Малфой, выдыхая дым, загадочно улыбнулся. Посмотрел снисходительно, играючи. Будто потешался над ней, видел насквозь. И выглядел невыносимо самоуверенным и довольным. Он оставил ее без ответа. Отпустил руку, молча докурил и, щелчком отбросив окурок в сторону, потянулся в карман брюк, доставая что-то маленькое. Вытащил палочку, одним взмахом возвращая вещи прежние размеры. Марта в замешательстве посмотрела на ежедневник. — Для связи, — пояснил Малфой. Сказать, что это подарок — хоть убей, не выйдет. Он протянул ей белый блокнот, покрытый драконьей чешуей, на свету отливающей перламутром. Он все же купил его вчера днем, в одиночестве посетив Хогсмид. Марта взяла ежедневник из его рук, но: — Под цвет чулок, — добавил Малфой, и она чуть не выронила блокнот от этих слов. Твою мать. Драко посмеялся, считывая все ее телодвижения, как бонусы в свою пользу. Наслаждался растерянностью, что находил в зеленых глазах напротив. А Марте уже порядком надоела эта самодовольная физиономия. Ей хотелось чем-нибудь ответить… Чем-то таким, чтобы и он растерялся, перестав так смотреть. Она прижала к груди ежедневник и, не сумев себя остановить, выдала: — А Дафна подарила мне белье. Малфой бросил быстрый взгляд на ее плечо, где так заметно теперь мелькала полупрозрачная лямка лифчика. Марта поправила бретельку платья, скрывая ее, и Драко усмехнулся, опуская голову. — И что же это значит, де Веллер? — мягко поинтересовался он. — Только то, что оно прозрачное, — собрав остатки воли в кулак, ровно ответила Марта. Малфой со вздохом выпрямился, делая маленький шаг к ней, и растянул губы в улыбке. — Я знаю, что ты делаешь, — негромко сказал он. Марта заставила себя не вжиматься спиной в стену. Прикрыла глаза, вдыхая его древесно-морской парфюм. — И что же? — тихо спросила она. Малфой улыбнулся ещё шире, становясь вплотную и телом касаясь её рук, сжимающих блокнот. — Провоцируешь. Знаешь, чем это обычно заканчивается? Марта сглотнула и затаила дыхание, когда Драко наклонился, касаясь ее лба своим. Она не знала, что ему ответить. Вернее, знала, но озвучить не могла. — Теперь боишься смотреть на меня? — хмыкнул он, — ты говорила, что прячешь глаза только когда тебе кто-то нравится. — У тебя хорошая память, Малфой, — подрагивающим от волнения голосом сказала Марта. Заставила себя открыть глаза, чтобы увидеть его. Близко. Драко потянулся рукой к ежедневнику. — Можешь перестать говорить мне комплименты, я тебя услышал, — сказал он и ухмыльнулся, когда ее руки на секунду плотнее сомкнулись на блокноте. Марта держала его, как щит. Щит, оберегающий ее невинность, потому что, видит Мерлин, сама она не в состоянии. — А еще ты очень скромный, — прошептала Марта, когда Малфой все же его забрал. Осторожно опустил одну руку на талию, сжал ткань платья. Повел головой вбок, касаясь ее кончика носа своим. — Как и ты, — ответил он с улыбкой. Марта едва дышала от ощущения его близости, и мысленно сдавалась. Малфой заполнял собой ее личное пространство, проникал под кожу. Воздух сгущался, и все внимание концентрировалось лишь на тех точках, где он соприкасался с ней. Марта понятия не имела, что ей делать сейчас. Это какой-то мучительный ступор. — У тебя горят щеки, де Веллер… — тихо протянул Драко. — Потому что ты меня бесишь… — обессиленно промолвила Марта, еле выдерживая его взгляд. — Чем же?.. — шепотом спросил он. — Всем… — выдохнула Марта. — Это скрытые стороны личности… — Малфой улыбнулся, — сама поумничала, сама жалуешься… Марта блаженно прикрыла глаза, не сумев сдержать вздох, когда он наконец сделал это. Поцеловал нежно, неторопливо. Попеременно коснулся нижней и верхней губы, давая ей возможность настроиться и подхватить его. Скользнул кончиком языка, смазывая, и тут же оставляя влажный, но целомудренный поцелуй. Ощущая теплоту и мягкость ее таких податливых сейчас губ, робко стремящихся навстречу. Марта только на словах была молодец, на деле же… И Драко это уже понял. Он на мгновение отстранился: — Тебя надо научить… — Малфой скользнул пальцами по ее руке и, галантно обхватив запястье, завел себе за шею. Неосознанно шагнул вперед, когда Марта, быстро усвоив урок, обняла его обеими руками. Малфой оступился, навалившись на нее, и вовремя подставил ладонь, чтобы она не ударилась головой. Марта сама притянула его для поцелуя, зарылась пальцами в волосы на затылке. Господи, какие они мягкие… Она опустила ладони ниже, ощущая под пальцами горячую кожу его шеи, что мгновенно отозвалась волной мурашек. Большими пальцами огладила линию челюсти, не зная, куда деть зарождающуюся в ней нежность. Малфой выронил ежедневник. Завел обе руки за ее спину, собственнически обхватывая, решительнее прижимая девушку к себе. — Это… — сбивчиво начинает Марта. — Да, — хрипло отзывается Малфой, ловя ее приоткрывшиеся губы. Похуй на этот ежедневник, если что — купит еще один. Мелкие кристаллики на ее платье впиваются и режутся, и он невольно думает, какая же это лишняя тряпка сейчас. Малфой поддается вперед, кружит языком и, о, милосердные Боги, Марта ловит тот прекрасный момент, когда он широко, бесстыдно, с оттяжкой ведет по ее языку своим, лижет, проходясь по вкусовым рецепторам. Боже… У Марты подкашиваются ноги, и она шпилькой наступает на его ботинок. Малфой даже не чувствует, сминает губами ее неуместное «Прости». Он исследует ее тело ненавязчиво. Пробует. Она такая тонкая, что обхвата ладоней достаточно, чтобы полностью окутать талию и сомкнуть большие пальцы на животе. Сжать под самыми ребрами, у начала изгиба, мысленно рисуя ее обнаженный силуэт и проклиная чертово платье, перекрывающее простор воображению. Хочется кожей к коже. Малфой медленно спускается одной рукой ниже, к ягодицам, не встречая сопротивления с ее стороны. Оглаживает, направляет вперед, чтобы дать прочувствовать себя. Ощутить бедрами. Сказать, о чем думает сейчас, не тратясь на слова. Вместе с тем — слегка оттягивает волосы у затылка, и Марта послушно клонит голову, обнажая шею. Он размазывает поцелуй, льнет губами к чувствительной коже, влажно всасывает. Ее пробирает микротоками по всему телу, ведет в сторону от чувственной ласки. Она пьянит лучше, чем алкоголь. Малфой пьянит лучше, чем алкоголь. Перед глазами плывет, так что Марта даже не пытается открыть их. Стоит на ногах только усилиями Малфоя, что забирает на себя ее вес, крепко удерживает, вжимает в стену. Салазар, быть бы им в горизонтальном положении… Он скользит от ее бедра по спине выше — туда, где находится застежка платья. Возвращается к ней, жарко выдыхая в губы и прикусывая собственную нижнюю. Смыкает пальцы на ткани, сдерживаясь и лишь слегка оттягивая ее вниз. Потяни сильнее — порвет. — Так… — пытаясь собраться и справиться с возбуждением, сказал Малфой. Привалился к ее лбу своим, не понимая, чье сердце колотится сильнее — его или Марты. — Пошли, — в итоге решил он, подхватывая с пола ежедневник и только со второй попытки уменьшая его взмахом палочки. Драко взял Марту за руку и повел вглубь коридора, особо не разбирая дороги, но замедлил шаг, когда до них донеслись чьи-то приглушенные стоны. Марта озадаченно застыла рядом и он, быстро развернувшись, увлек её за собой. Язык не поворачивался спросить, куда они вообще идут, все мысли вились вокруг другого языка — Малфоя. Он оставил её у портрета гостиной, велев зайти через две минуты, взять для вида пиво и подняться к нему в спальню. Драко надеялся, что никто ещё не отправился спать. Марта прислонилась спиной к стене, выжидая отмеренное время. Боже, она… Это она сейчас дала свое согласие на секс? Думалось об этом как-то слишком просто. Она была не против. Только бы разобраться, как это происходит… Доводы разума звучали совсем неубедительно. Она быстро от них отмахнулась, сказав себе «К черту», и рванула в гостиную. К черту, что будет потом, к черту, как она будет чувствовать себя наутро, к черту, если кто-то увидит, как она нервно одергивает платье, к черту, если заметят, как она пробирается в его спальню, точно проститутка, к черту обычаи его чистокровной семьи. К черту, к черту, к черту. Марта лишь бросает быстрый взгляд на ребят, что вовсю рубятся в дартс, не зная о разворачивающейся в ее душе буре чувств. Все кажется таким пустым, музыка звучит отдалённо, лица — смазаны. И лишь осознание, что Малфой ждёт её сейчас, как путеводная звезда прокладывает дорогу на второй этаж. Она наспех подхватывает первую подвернувшуюся бутылку медовухи и поднимается. Малфой открывает дверь раньше, чем Марта успевает постучать. Она замирает с занесенной рукой и согнутым указательным пальцем, чтобы получить приглашение войти. Он стоит перед ней с растрепанными волосами, галстук сползает с шеи на ослабевшем узле, рубашка наполовину расстегнута. Им самим. Секундный обмен взглядами. Марта растерянно смотрит в его такие же озадаченные глаза, словно он сам не ожидал, что сорвется раньше времени. Он тоже был готов… Как убийственно это звучит. Марта напоминает себе, что нужно дышать. Делает глубокий вдох и шагает навстречу, прямиком в его руки, которые он подает, завлекая к себе. Малфой захлопывает дверь ногой, не глядя, и тянет ее в сторону кровати, откидывает балдахин. Помня об осторожности, опускается на колено, пытаясь избавить Марту от туфель. В темноте не разобрать, где эта гребаная застёжка, и он матерится про себя. В то время как Марта слегка приподнимается, снимая платье. Твою мать… Он дергает последнюю застежку и пихает туфли под кровать. Свои ботинки он уже скинул. Марта притягивает к себе ноги, исчезая в темноте балдахина, и Малфой забирается следом, задергивая его. Не думая, взмахивает палочкой: — Люмос, — Марта прикрывает глаза от яркой вспышки света и накрывает лицо ладонью. — Малфой?.. — шепчет она, не понимая, какого черта он делает. А Малфой смотрит, потому что очень хотелось. Хотелось увидеть то прозрачное белье, о котором она говорила. И оно, Салазар бы его подрал, и вправду, сука, прозрачное. Драко завис с палочкой в руке, рассматривая Марту, скромно подогнувшую под себя ноги и держащую бутылку на уровне… На уровне… Черт. Черт возьми. Он прикрыл глаза, сглатывая, и медленно поднялся выше. Дафна явно постаралась, выбирая белье. Верхняя часть лифа была отделана прозрачной сеткой и едва прикрывала соски. Нижняя часть была дизайнерским решением — грудь огибало три мягких белых пера, словно на сбережение ее сисек выделили отдельного ангела-хранителя. Малфой качнул головой, бросая Нокс и следом — заглушку. — Прости, — запоздало прошептал он, придвигаясь ближе и соприкасаясь с ней коленями. Марта удивлённо вздохнула. Ее дыхание тёплым кружевом отдалось где-то в районе шеи, и он потянул галстук, срывая его. — Ты что, извинился? — тихо спросила Марта. — Не подумал, — ляпнул Малфой и тут же заткнулся. В смысле, не подумал? Сказал так, будто извиняться не нужно было. И решил свои извинения обратно взять, придурок? — Блять, — выругался он, запутавшись. Прислонился к ее лбу, поджав губы. Марта засмеялась, опуская руку на его колено. — Ничего, Малфой, — сказала она сквозь смех, и Драко в темноте видел её красивую улыбку. С чертовски очаровательными ямочками на щеках. Но ее следующая фраза стала выстрелом в голову: — Мы же в постели, тут правил нет. Пусть будешь ты, Малфой. Он в очередной раз замер. Черт возьми. Первая девушка в его постели. И в целом его первая. А он — первый у нее. И эта мысль отзывается приятной, выворачивающей наизнанку, болью в сердце. Оседает там перманентным отпечатком. Первый. Как-то все его пошлые фантазии о ней вдруг становятся неправильными. Вульгарными, грубыми, преступными. Чрезмерно обильными. Слишком громкими. Сейчас хотелось по-другому. Тихо, чувственно, проникаясь. Потому что первый. Малфой ведёт рукой вниз, нашаривая горлышко бутылки, аккуратно забирает, скользя взглядом по ее лицу. Блять, какой же он придурок и как же он медлит. Бери — не хочу. Но быстро не хотелось. — Де Веллер, — негромко зовет он, притягивая ее руку к своей груди. Марта слегка дрожащими пальцами забирается под его рубашку, ощущая под подушечками бешено колотящееся сердце. Малфой делает глоток пива, направляя ее к пуговицам в немом, но красноречивом послании: «я хочу, чтобы ты меня раздела». И пока она скользит по ним, медленно высвобождая одну пуговицу за другой, Малфой мучительно думает. Это пиздец. Ты попал. И сам этому капкану рад. Отец тебя убьет. Но черта с два он узнает. Он наклоняется, ставя бутылку на пол, и притягивает Марту к себе, усаживая на колени. В его штанах тесно, она это чувствует. Робко касается паха, поддевает петлю ремня, справляется с застёжкой на ширинке. Смотрит в его тёмные, объятые желанием глаза, даже не догадываясь, какие пагубные для него мысли блуждают там, на дне. Они синхронно растягивают время, замедляются, внутренне соглашаясь, насколько важен этот момент. Тело ноет, жаждет, требует ласки, но они как два мазохиста плещутся в ожидании, безмолвно говоря глазами. — Ты красивый, Малфой… — шепчет Марта, и он смыкает одну руку на ее талии, вжимая в себя. Она рвано выдыхает ему в губы, стыдясь собственного возбуждения, от которого наверняка на его чёрных штанах останутся следы. Малфой опускает руки на ее бедра, сжимает ягодицы, направляя. — Ты тоже… — отвечает он, прикусывая её нижнюю губу. Она вдавливается в него, помогая, усиливая трение. Малфой вновь спускается к ее шее, оставляя влажные поцелуи, ведёт кончиком языка вверх и вдоль линии челюсти, направляясь к уху. Захватывает губами мочку, оттягивает, а затем скользит к хрящику. Удовлетворенно улыбается, когда ее кожа покрывается мурашками. Марта стягивает с него рубашку и шире раздвигает ноги, прижимаясь к нему всем телом. Драко до мелких складок втапливает пальцы в её ягодицы, слыша, как она давит тихий, почти котеночный стон. Он аккуратно валит её на кровать, одной рукой пытаясь снять брюки, и Марта цепляется ногами за его бедра, пятками тянет штаны вниз. Малфой не мелочится, следом избавляясь и от боксеров. Член с характерным шлепком ударяется об его живот, и этот звук прорезает тишину. Марта прикусывает губу, принимая Малфоя в свои объятия, и чувствует жар своих — или его — щек. — Кажется, в этой жизни я все-таки кое-чего боюсь… — сбивчиво шепчет она, когда Малфой скользит членом между её ног. Даже не видя, Марта уже понимает, что с размерами у него все хорошо. — Еще один комплимент? — улыбается он, поняв, о чем она говорила. Проводит рукой между их прижатых друг к другу тел и возбужденно стонет, осознавая, насколько она мокрая. Мокрая для него. — Черт… — Малфой нетерпеливо отгибает ткань ее трусиков в сторону, направляя член. Марта поджимает пальцы на ногах, прикрывая глаза. Слышит его тихое нежное «будет небольно» и «если что, разрешаю укусить». Невольно улыбается, вплетая пальцы в его шелковистые платиновые локоны, и в следующий момент сжимается, дернувшись. Непроизвольно дергает за волосы и издает то ли полукрик, то ли полустон. — Малфой… — чуть ли не плаксиво тянет она. Боль от первого раза ощущается совсем не так, как от Круциатуса. Либо же Марта совсем расклеилась рядом с ним, что он мысленно сгладил все ее шероховатости, сбил панцирь, обогнул иголки, которыми она защищалась. — Я здесь… — шепнул Малфой, ловя её губы. Перехватил ладонь, скользнувшую по его груди, завел выше, рядом с ее головой, и переплел пальцы. Салазар, как же узко и туго. Он боялся, что мог кончить от одного только присутствия в ней. Малфой сдавленно стонет, и Марта проглатывает его стон, углубляя поцелуй. Впиваясь языком и не особо отдавая себе отчёта в том, как она им движет, что делает. Просто следует инстинктам. Он дает ей время привыкнуть к нему, не двигается, пока не чувствует, как её ноги плотнее сжимаются вокруг него, направляя. Малфой старается двигаться мягче, несмотря на мучительное возбуждение. Он отыгрывается на ней в поцелуях. Топит блаженные вздохи Марты, сминая, стирая, вылизывая ее губы, чтобы в крошево. В месиво. В ебаный порошок. Чтобы не оставить после себя ничего, вытравить, вылакать, забрать все. Он движет бедрами, с каждым разом погружаясь все глубже и чуть ли не теряя себя от наслаждения. Прислушивается к Марте, что самым сладким в мире звуком негромко, сбивая дыхание, стонет под ним. Он мог поклясться, что никогда в жизни не слышал ничего лучше. Каждый сорванный вздох, стон — тупым ударом в сердце, вспышкой ебаной агонии, что заставляла его раз за разом повторять ее имя. Выжигаемое в подкорке мозга, на внутренней стороне век. Марта. Марта. Марта. — Марта… — шепчет Драко, сгребая её и сильнее вдавливая в постель. Вместе с тем — входя во всю длину, с промедлением, в довершение каждого рывка получая как награду победителя ее стон, звучавший все громче и громче. Марта хватается за Малфоя обеими руками, обнимая спину, цепляясь ноготками, вполосывая его себе под кожу. Держится так крепко, словно боится упустить в следующий момент. Сжимает ноги на его талии, чтобы сильнее, чтобы быстрее, чтобы глубже. Чтобы в ней целиком и полностью. Только он. В теле и сознании. Малфой. Драко. — Драко… Она выгнула шею, запрокидывая голову на подушке и чувствуя, что долго не продержится. Салазар, как же охуенно в твоём исполнении звучит моё имя… — Давай… — отрывисто говорит Малфой. Велит себе не закрывать глаза. Заставляет, приказывает не отключаться из реальности, не утопать в ощущении подходящей разрядки. Он хочет видеть, как она кончает. Из-за него и для него. Он ускоряется, вколачивая её в смятые белые простыни. — Посмотри на меня, — голос звучит хрипло и грубо от напряжения. Марта открывает глаза, слушаясь. Смотрит, не отрываясь, а Драко запоминает, пожирая взглядом. Видит её изломившиеся, сдвинутые к переносице брови, блестящие, опьяненные им глаза. Черт возьми, как же ты смотришь на меня… Он не целует её, чтобы не пропустить. Чтобы оставить в памяти. Не останавливаясь, выпрямляется, хватая ее за бедра и любуясь тем, как в такт движению подпрыгивает ее грудь. Небольшая, что легко умещается в ладони — Малфой только что проверил. Он сжимает ее, задирая лифчик, и в следующий миг Марта впивается руками в простыни, пытается сомкнуть колени в подступающем оргазме. Прогибается в пояснице, издавая громкий, протяжный, срывающийся стон. И тогда Малфой отпускает себя. Не покидая ее, приподнимает за бедра, пальцами наверняка оставляя синяки, резче насаживает. Делает несколько последних рывков, кончая с глухим рычащим стоном, переходящим в сытые тяжелые вдохи и выдохи. Он опускается прямо на нее, все ещё чувствуя, как Марта изнутри сжимается вокруг него. Прикрывает глаза, утыкаясь носом в плечо, и смыкает губы на ее ключице. Втягивает кожу, сильно засасывает, слыша ее тихое, наполненное дрянной и сладкой болью, шипение. Но она не против носить его отметины, как украшения. Малфой вновь обнаруживает пальцы Марты в своих волосах. Она нежно гладит его, а он прислушивается к ее прерывистому дыханию и биению сердца, в сумасшедшем ритме таранящем ребра. Перекликавшемся с его собственным. — Живая там? — с ухмылкой спрашивает Драко. — Я бы предпочла умереть так, если честно...— вяло, с улыбкой на устах, откликается она. Драко усмехается и почему-то вспоминает, как однажды встретил её на тренировке. Марта тогда делала разминку, дожидаясь его, и была такой забавно растрепанной, покрасневшей и запыхавшейся после пробежки. Надо думать, такое кардио тебе явно подходит больше. Малфой улыбается своим мыслям, вдыхает аромат ее тела. Тела, которое пропахло им. И приподнимается на локтях, размышляя, будет ли странно предложить ей остаться на ночь. Но когда дверь спальни неожиданно распахивается, вопрос отпадает сам собой. — Малфой, ты спишь? — позвал Блейз, и по звучанию голоса Малфой уже оценил степень его нажратости. Марта под ним тихо засмеялась, и он хмыкнул, убирая с ее лба прядку. Палочкой снял заглушку, не отрывая глаз от улыбающейся девушки. — Да, Забини, — он старался звучать устало. Марта поджала губы, чтобы не выдать себя. — А ты Марту не видел? Дафна ее обыскалась, — спросил Блейз с порога спальни. Малфой, давя улыбку, прижался ко лбу Марты своим. Выдал: — Нет, спроси у Пэнси, — дрожащим от смеха голосом. Малфой прокашлялся, уводя голову в сторону. — Пэнси? — удивился Блейз. — Они вроде подружились, — сказал Драко, и Марта с сомнением поморщилась, покачав ладонью, мол «такое». — Так ее тоже нет… — озадаченно сказал Забини, и для верности заглянул за полог кровати Тео. Пусто. — Забини, свали. У меня завтра игра, — вздохнул Малфой. — Ладно. Если Дафна придет — не против? — при этих словах Марта округлила глаза. Вот будет забавно, конечно, если они встретятся здесь. Малфой усмехнулся. — Делай, что хочешь, только свали и заглушку не забудь, — ответил он, аккуратно поднимаясь с Марты, что придавил своим телом. — Окей, — дверь за другом закрылась. Малфой сел на кровати с расслабленным вздохом. Потянулся за бутылкой пива, что оставил на полу. Посмотрел на Марту, которая подтянула к себе одеяло и села следом, морщась от того, что все это время, оказывается, лежала на собственном платье, что камнями впивалось в спину. — О, боже… — она завела руку за спину, где кожа сплошь и рядом была в отпечатках. — Повернись, — улыбнулся Малфой, и Марта без единой задней мысли повернулась. Он наколдовал слабенький Люмос. Марта опустила голову, уставившись взглядом в смятые простыни. Боже, как спокойно на душе… Она расплылась в улыбке. Малфой был удивительно нежен. Так, словно… Словно между ними действительно что-то есть. Она не будет его об этом спрашивать — незачем. Когда придёт время, Марта уверена — все станет ясно и так. Не к чему портить момент счастья. Марта прикрыла глаза. Да, она могла точно сказать — это именно оно. Счастье. Счастье, о котором не хотелось говорить вслух, просто ощущать. Когда в душе нет тревоги, когда руки не трясутся, когда не думаешь о том, что в назначенный час нужно принимать зелье, когда паника не хватает за лёгкие, выдавливая из неё жизнь. Спокойно… И слишком тихо. Марта хмурится, не понимая, почему Малфой молчит. Не чувствует его пальцев на своей спине. На своей спине… Она едва ли не дергается, возвращаясь к реальности, и оборачивается с замирающим сердцем. Натыкаясь на потрясенные глаза Драко, что уставился на ее спину, не говоря ни слова. На спину, где было по меньшей мере 12 крупных шрамов, не только от Круциатуса. Отец давал ей время на восстановление, но использовал другие, более лёгкие, более щадящие проклятия, прицельно накладывая их поверх незаживших, чтобы больнее, чтобы страшнее. Прижимая палочку к телу. Поэтому они образовывали уродливые, ничуть не красящие её рубцы. На коже практически не осталось живого места. Тогда, в раздевалке, Малфой рассмотрел не все, потому что она быстро прикрылась. Но сейчас… Сейчас он лишь отстраненно наблюдал, как Марта соскользнула с постели, быстро собираясь и натягивая трясущимися руками платье. Она не обернулась больше ни разу. Малфой не видел выражения ее лица, не понял, как колющей болью в подступающем приступе сдавило лёгкие, не услышал, как с судорожным вдохом из ее груди вырвался всхлип. Марта сбежала в растерзанных чувствах, вылетая в коридор. А он все смотрел, осознавая. Пытаясь принять. Опустил руку с бутылкой пива, проливая его на постель. Оно впитывалось, пачкало… Стирало их запах. Стирало то, что они только что сделали. В голове в хаосе толкались мысли, одна хуже другой. И Малфой буквально видел, как по флагштоку на самый верх, на всеобщее обозрение, ползёт белый флаг с блядской кричащей надписью: Драко Малфой все проебал.