Если не знаешь, смеяться тебе или плакать - смейся

Примечания автора Мне так хотелось поскорее опубликовать 51 главу, что я не написала кое-какие заметки. Сейчас решила дополнить картину некоторыми деталями. Если вспомнить, ложный свидетель, который публично обвинил Се Ляня в том, что тот довёл своего отца до приступа, сделал это просьбе Цзюнь У. Это не была его фантазия или выдумка, так было на самом деле, только вместо Се Ляня и был Цзюнь У. Вот так он одержим нашим принцем. Насчёт состояния Хуа Чэна. Как я и говорила, его состояние не очень серьёзно ухудшилось. Несколько дней подряд он едва ли спал, был под действием наркотика, переживал столько эмоций, поэтому он и слёг на два дня беспробудного сна. Конечно, потеря крови тоже сыграла свою роль в его самочувствии. Однако, поговорив с бетой, я подумала, что стоит упомянуть некоторые факты. Он не в коме, он не в реанимации. Не всегда, когда человек попадает в интенсивную терапию, он лежит под миллионом аппаратов и при круглосуточном наблюдении главного врача. В его ситуации всё куда проще. Не считая гигиенических приблуд, о которых я даже упоминать не хотела и не хочу, у него у кровати стоит аппарат для определения жизненных показателей, а также ИВЛ, но не потому, что у него проблемы со способностью дышать, а потому что это перестраховка. Может, это не так важно, но больница принадлежит ему, так что, не сомневайтесь, наш ребёнок в надёжных руках) Приятного чтения!

***

— Как вы могли это допустить? У вас нет датчиков? — Сейчас здесь нет санитаров, поэтому мы с напарницей сами пытались усмирить одного из пациентов. Нам очень жа… — Достаточно, вы должны выполнять свою работу, — Се Лянь даже не успел выйти из палаты, как его настигли две медсестры, а где-то подальше бежал ординатор, видимо, спавший после тяжёлой смены. Обе молодые женщины понимали, что промах был с их стороны. А всё из-за того придурка из соседней палаты, который вены себе вскрыл, решив устроить погром. Даже вдвоём они едва ли справились, чтобы уложить его на пол и сделать укол, а тут ещё и оказалось, что другой пациент исчез. И не абы кто! Се Лянь сказал, что проверит западный коридор, а все остальные пускай возьмут на себя холлы и общие комнаты. Никто даже перечить не стал. Конечно же, это отделение слишком отличалось от любого другого, так как здесь все ходили на цыпочках и говорили полушёпотом, чтобы не мешать никому из пациентов. Палаты тоже были огромными, с телевизорами и музыкальными центрами. Однако даже столько удобств не смогли удержать Сань Лана от этого путешествия. Се Лянь блуждал по коридорам, стараясь найти знакомую фигуру, но даже не слышал никого. Где тот мог быть? Зачем он ушёл? Остановившись у аппарата с водой, Се Лянь зачесал волосы назад. Оглядываясь по сторонам, он не сразу принял во внимание, что в десяти метрах от него кто-то появился. Однако больничная пижама и босые ноги сразу же привлекли внимание. И почему здесь стало так темно? Зажмурившись, он медленно пошёл навстречу этому человеку: — Сань Лан? Это ты? — Гэгэ? — тот собирался снова уйти, но остановился. — Что с тобой? Куда ты ушёл? — Се Лянь ускорил шаг, приближаясь к юноше, тут же хватая его руки в свои. — Ты хоть представляешь, как ты меня напугал? — Гэгэ, я искал тебя, — тут же сообщил Сань Лан, будто был застигнут врасплох, ведь он не пытался никуда убежать, он был здесь. — Гэгэ? — Да, Сань Лан? — Се Лянь наконец стал ощущать, что паника прошла. Но юноша ничего не ответил. Лишь опустил руки, но ненадолго, тут же обнимая принца как можно крепче. Он хотел убедиться, что это не сон. Ему пришлось уйти так рано! Его это так раздражало, что хотелось негодовать до слёз. Он боялся, что, оставив принца одного с тем психом, он вверил его смерти, поэтому и пытался найти его сейчас. Особенно когда заметил, что его книга валялась на полу у дивана, будто его кто-то похитил. Он собирался найти хотя бы Жое, ведь она точно должна была знать исход боя. Но как же хорошо, что принц сам его нашёл! На первый взгляд с ним всё было хорошо, он даже немного опешил, получив такие крепкие объятия вот так сразу. — Я переживал о тебе, боялся, что с тобой случилось что-то. Я пришёл туда, чтобы помочь, но это было так глупо с моей стороны! — Сань Лан, — позвал мужчина, обхватив холодные щёки руками. — Всё хорошо, всё это закончилось, он больше ничего не сделает. — Ты… ты убил его? — Нет, он жив… я… слушай, давай вернёмся обратно. Не думаю, что тебе сейчас можно свободно ходить, ладно? Сань Лан не стал сопротивляться. Поначалу он хотел знать всё обо всём, но вскоре понял, что принц ведь здесь, он никуда не уйдёт. А раз всё закончилось, тогда у них будет столько времени, чтобы обсудить всё, рассказать о новостях. Было некуда спешить, хотя эта спешка всё же одолевала его с каждым разом всё сильнее. Принц взял юношу за руку и улыбнулся, заверяя, что всё будет хорошо. Сань Лан поддался, тут же вышагивая за ним. Странно, но живот совсем не болел до тех пор, пока он не расслабился, когда нашёл принца. Может, у него разошлись швы? Оказалось, что так и случилось. Се Лянь покачал головой и ушёл из палаты, пока ординатор и медсестра снова подключали его к аппарату и занимались его швом. Пришлось немного подождать в коридоре, здесь было светлее, но эта тишина и запах чистоты кружили голову. Хотя проблема могла заключаться в том, что принц так мало спал. И хотя последние два дня были относительно спокойны, сон на диване не так продуктивен, как хотелось бы. Он даже всерьёз подумывал о том, чтобы поискать сеансы массажа. А если так подумать, его плохой сон также был обусловлен тем, что он всё время переживал за состояние Сань Лана и Жое. Но теперь, поскольку он знает, что всё уже хорошо, даже если ему придётся спать на полу, его сон будет спокойным. Буквально через полчаса Се Лянь вздрогнул от неожиданности, так как из палаты вышел ординатор. Он сообщил, что швы разошлись совсем немного. Жизненные показатели в норме, но стоит следить за движениями, ведь рана живота здорово ограничивала их резкость и частоту. Се Лянь кивнул — он точно присмотрит, чтобы Сань Лан всё это выполнял. Когда он вошёл в палату, медсестра как раз меняла капельницу, а после поспешно ушла, будто знала, что только мешает. Сань Лан не выглядел больным или слабым, просто лежал и улыбался, будто ничего и не случилось, но, услышав бурчание гэгэ, усевшегося совсем рядом, слегка растерял настроение. — Ты здорово меня напугал. Почему ты вообще пришёл в ту комнату? — мужчина поправил свой светлый кардиган. — Мы были лишними там. Они пробрались на лестницу — пространства мало, все, кто мог, заняли места на позициях. Толку от нас, если мы на пять этажей ниже, а все дыры и щели уже заняты чьим-то оружием? — И то верно. Но тебе всё равно не стоило приходить. — Думаешь, что, раз он выстрелил, виноват ты, потому что ты его не опередил? Всё, как он тебе сказал? Гэгэ, я говорил тебе, что ты ни в чём не виноват. Разве ты не видел, что он просто не в своём уме, ему было плевать, в кого стрелять, просто в тот раз именно я попался. Был бы первым Му Цин или ещё кто, то пострадал бы он. — Я знаю, но… — Не можешь перестать об этом думать? Гэгэ, если бы я знал, что так выйдет, я бы всё равно пришёл, постарался бы прийти первым. И дело не в том, что мне нравится, когда в меня стреляют, просто это помогло тебе ещё лучше увидеть его — это во-первых, а во-вторых, у тебя появилось ещё время и возможность, чтобы решиться на то, чтобы его обезвредить. Не преуменьшай эту часть событий, пожалуйста. Я не до конца понимаю, насколько это тяжело, потому что у меня не было никого вроде такого наставника, как он был для тебя, но я могу представить, каково это. А особенно тебе, человеку, который не любит противостояния. — Отчасти ты прав. Когда я шёл туда, то думал, что просто узнаю ответы на вопросы, хотя и понимал, что всё это может закончится плачевно. Мне хотелось, чтобы, в случае чего, последнее, что бы ты видел в моём лице — улыбка. Сложно представить, что он мог сделать, если бы ты не появился. — Но я всё равно рад, что всё закончилось именно так. Но расскажи немного об этом. — Ну… большую часть ты слышал, но в основном он хотел, чтобы я его убил, будто я ему поддамся и покажу своё истинное лицо. — Это я помню, а дальше? — Я сказал, что не буду его убивать, потому что для него это было бы слишком лёгким искуплением. — Ого, — коротко сказал Сань Лан. — Правда? Так он жив? Я могу сделать с ним всё, что захочу? — Я ещё не знаю, что мне с ним делать. Посадить его в тюрьму было бы так сложно и… — Предсказуемо? Здесь ты верно подметил. Но если и сажать его в тюрьму, то не факт, что это дело не начнут расследовать ещё больше, чтобы в итоге всё не закончилось лицом к стене. — Обидно было бы, — Се Лянь пожал плечами. — Я не хочу, чтобы всё так быстро закончилось. — Значит, будешь его мучить? — Я не думаю, что… способен его пытать, — Се Лянь опустил голову и лишь на секунду поднимал взгляд, чтобы посмотреть на Сань Лана, убедиться, что тот всё понимает. — Всё, как он и говорил когда-то. Он сказал, что люди говорят, что хотят убить кого-то, но на деле не способны на это. Но это ведь не значит, что я этого не хочу, что это просто моё спонтанное желание, навеянное переизбытком эмоций! Да и дело ведь не только в этом. Он тоже говорил об этом — где грань между возмездием и местью. — Зуб за зуб, как говорят. Он убил как минимум четверых людей, которых ты знаешь. Поэтому он заслуживает четырёх смертей. — В таком случае, почему при намеренном убийстве нет казни, а просто сажают в тюрьму? — Потому что законы пишут богачи для богачей? — предположил Сань Лан. — Видишь, как много здесь нюансов, а это всего лишь один вопрос из тысяч, что поднимаются в адрес закона. Он всегда мне говорил: «Ты будешь отличным принцем, ты хорошо справишься, у тебя большое и светлое будущее». И я верил ему, нет… я имею в виду, что я сомневался, я беспокоился о том, чтобы всё было хорошо, переживал, что буду недостаточно хорош в этой роли. Но я был уверен, что он меня поддерживает. Он всегда давал столько советов, слушал меня. Когда я злился на Ци Жуна, он меня выслушал и успокоил, сказал, что нужно потерпеть, что тот уедет куда-то и больше никогда не помешает. Можно ли было представить, что всё это время он меня просто ненавидел? Он хотел меня убить, и это было не просто мимолётное раздражение, он действительно этого хотел. И сейчас, — мужчина сделал паузу, чтобы перевести дыхание от переполняющих эмоций, — он тоже мне помогал. Его советы, скорее всего, подталкивали меня к неверным решениям, однако, всё это выглядело так, что он переживал обо мне и хотел, как лучше. У меня было столько возможностей, я иногда даже чувствовал это двойное дно в его словах, но даже ни разу не задался вопросом о том, почему он это делает?.. Извини, я… — Ничего, ты не должен извиняться. — Тебе нужно отдыхать, ещё давление поднимется и снова швы разойдутся, поэтому ложись, поговорим об этом как-нибудь потом, — Се Лянь поднялся на ноги, чтобы поправить одеяло Сань Лана, но юноша не захотел его отпускать, взяв за руки. — Я спал два дня, можно поговорить с тобой? — этот взгляд был особенным. Юноша просил, переживал и почти что действительно умолял о том, чтобы Се Лянь остался, потому что хорошо понимал, что если принц сам начал говорить настолько откровенно и эмоционально, и его не пришлось убалтывать, уговаривать и потихоньку тащить в нужную сторону, значит, он действительно был напуган и сломлен. Хуа Чэн не мог себе позволить оставить этот разговор как-нибудь на потом. — Ты же тоже устал, — продолжил Сань Лан. Сань Лан отпустил руки принца, но ненадолго. Он медленно подвинулся в сторону, освобождая половину кровати рядом с собой. Честно говоря, когда он думал, что будет зазывать принца в свою постель, то будет это делать иначе, но даже доли игривости в его взгляде не было. Он будто бы говорил: «Отдохни, я хочу выслушать тебя». — Сань Лан, — не говоря свою просьбу, он считал, что и без неё понятно, о чём он говорит. — Тебе нужно в спокойствии отдыхать, я буду мешать. — Ты не можешь мешать, гэгэ. Хотя бы ненадолго? — А если кто-то зайдёт? — Никто не зайдёт сюда просто так, — Сань Лан слегка улыбнулся, похлопав по свободному месту рядом. — Просто немного полежи, можешь ничего не говорить, но я думаю, что тебе станет немного легче. Без шаловливой улыбки его слова воспринимались совсем по-другому. Се Лянь около минуты просто стоял рядом и взвешивал все «за» и «против». Больше голосов в голове голосовали «против». Может, из-за смущения, а может из-за того, что Сань Лану действительно требовался уход и должный отдых. Однако победило меньшинство, стоило Сань Лану снова взять его за руку и слегка потянуть на себя. Оставив тапки на полу, Се Лянь удивился тому, насколько жёстким был матрас на кровати. Однако вся жёсткость уходила куда-то далеко, стоило понять, что Сань Лан не просто исполнял роль слушателя. Его рука стала подушкой, а вторая то и дело проводила по руке принца — мягко и медленно, будто успокаивала. Стало теплее, от ощущения близости чужого тела и запаха поначалу было нелегко, но привыкнуть оказалось куда легче. Уткнувшись носом в короткие волосы Се Ляня, Сань Лан глубоко вздохнул и полностью успокоился. Он действительно ничего не спрашивал, просто молча обнимал мягкое и податливое тело рядом с собой. — Мне… мне тяжело, — прошептал Се Лянь. — Я думал, что уже пережил смерть родителей, но каждый раз… Стоило Ци Жуну влезть к ним в колумбарий, меня будто ударило обухом по голове. Казалось, до этого всё было нормально, а после этого случая я словно рассудок теряю, снова злюсь на себя и извиняюсь перед ними за то, что не стал таким хорошим сыном, как они хотели. Потом снова всё спокойно. А он только подтверждает мои мысли — я мог быть лучше, это могло исправить ситуацию. — Гэгэ, ситуация не зависела от тебя. Он хотел добиться своего — с тобой или без тебя, он это сделал бы. А чем больше ты пытался бы стать лучше, тем сильнее бы его разозлил. — И всё равно, — Се Лянь зарылся носом в рубашку, жмуря глаза от слёз. — Он сказал, что мама покончила с жизнью из-за того, что не знала, как жить без меня и папы. Если бы я сделал хоть что-то, она бы, может, всё ещё жила. Да, это было бы тяжело, ведь мы не были бы и дальше королевской семьей, но ведь были бы вместе. Как она чувствовала себя тогда? Это как потерять всех в один момент. А последнее, что я ей сказал — грубые слова о папе. Для неё же это было ещё хуже слышать, чем отцу! Она всё время об этом переживала, старалась, чтобы мы не ссорились, всегда нас мирила. Се Лянь замолчал, а единственное, что теперь было слышно — его глубокое дыхание. Но принц также хорошо слышал спокойное и ровное дыхание над ухом, шелест ткани, доносящийся из-под тонких и длинных пальцев, прогуливающихся по спине в успокаивающем жесте. — Я не знаю, что теперь с этим делать. Будто и понимаю Хэ Сюаня сейчас, злюсь, я могу отомстить, но этого не хватит, такое чувство, что я никогда восполню это чувство возмездия. А из-за того, что узнал правду, теперь никогда не буду спокойным. — В этой ситуации нет никакого правильного решения, нет руководства. Это как было с мамой Жое. Ты же не знал, как она отреагирует, но всё равно это сделал. Хотя и было видно, что боялся, что она будет считать, что ты её предал. И даже если бы ты не сделал этого, ваши отношения всё равно остались бы хорошими, как и всегда. Но дело ведь не только в возмездии, верно? — Сань Лан говорил так спокойно, размеренно. Се Лянь никогда раньше не обращал внимание на то, как же юноша хорошо владел своим голосом. — Дело и в реакции людей? Рано или поздно кто-то об этом взболтнёт. Этого не избежать — кто-то из моих людей пустит слух, даже не думая, что это чем-то обернётся, его враги могут прознать об этом и проехать по его трупу в отместку, а тебя всё равно будут использовать в качестве предлога — будь то слухи или грязные политические игры. — И к чему это всё ведёт? — Мы с тобой разные. Ты привык рассчитывать все детали ситуации, я тоже страдаю подобным, но, кажется, я больше склонен к тому, чтобы просто взять всё в свои руки. — Имеешь ввиду, самому всё рассказать? — Как вариант. Причин угрызений твоей совести может быть много, одна из них — обвинения людей. Это не слабость — пытаться доказать свою правоту, а скорее метод самореализации. Ты можешь всё рассказать в любой момент, а можешь молчать до самого конца. — Но, если я расскажу, не будет ли хуже? Такое чувство, что люди только и ждут того момента, когда я выскажусь, чтобы перевернуть мои слова и выставить в дурном свете. — Этого изменить нельзя, такие люди есть везде. Но, судя по реакции хотя бы подписчиков Цинсюаня, многие люди, занимающие нейтральную сторону, хотели бы узнать твою версию событий. Не все люди идиоты, кто-то действительно хотел бы слышать правду. И, даже если отклик будет негативным, те, кому это было нужно, всё узнают. Кроме того, когда я говорил, что ты можешь молчать всю жизнь и рассказать, когда захочешь… это ведь имеет и обратную сторону. Ты можешь просто бросить в их сторону правду, а после просто навсегда уйти от любых источников информации. Захочешь — переедешь, поменяешь работу. Всё в твоих руках. — Да, всё в моих руках, но я не понимаю, что с этим «всем» теперь делать. Было бы неправильно просить тебя следить за тем, чтобы Цзюнь У был у тебя в подвале, но и отпустить его нельзя. — Гэгэ, тебе даже просить не нужно, достаточно взгляда, и я сделаю с ним всё, что ты захочешь. Хочешь, я перекрою сигнал его канала своим, где буду транслировать его чистосердечные признания? — Сань Лан, это очень жестоко, у тебя могут быть проблемы из-за этого. — Никто до меня не доберётся, — Сань Лан улыбнулся, вновь зарываясь носом в волосы принца. — Всё будет хорошо. Тебе не нужно решать ничего прямо сейчас, потому что у тебя есть время. И он был прав, ведь время действительно было. С горем, которое всё ещё пыталось сжимать его сердце, Се Лянь не мог разобраться просто так. И, чем дальше, тем тяжелее было дышать. И в то же время, задаваясь множеством вопросов, принц всё же смог унять мысли и вскоре уснуть, полностью теряя счёт времени.

***

— Страшно, однако всё равно круто звучит! Будто бы боевик снимали, — Баньюэ полностью погрузилась в рассказы Жое. — Не то слово, — Цинсюань закивал. — Когда я снимался в клипе, у нас тоже была пара таких сцен с перестрелкой, с огнём и всем таким. Но мы использовали салюты, вместо настоящего оружия, ну и врачи у нас были. И всё равно было страшно! — Тебе не было страшно идти туда, ну, ты же знала, что это будет война? — Знала, — Жое пожала плечами. — Но мне не было страшно. Не знаю, как это объяснить, но я чувствовала себя спокойно, будто всю жизнь занималась этим. — А Эмин был с тобой? — тут же подхватил Цинсюань. — Нет, ну, он приходил, но больше он был занят координированием. У нас же не было связи, а снайперов было много, так что приходилось заниматься организацией. — А, ну я подумал, что из-за него могло показаться, что всё хорошо. — В любом случае, рядом были люди, которые тоже неплохи в своём деле, так что, — она не закончила свою мысль, так как и без того всё было ясно. — А как ты себя сейчас чувствуешь? — В первый день было отвратительно плохо, а сейчас более-менее, но в сон всё равно клонит. — А Се Лянь где? Он не ранен? — Нет, вроде с ним всё хорошо. Там Хуа Чэна ещё подстрелили, так что он лежит в соседней палате, поэтому дагэ ходит туда-сюда весь день. — Понятно, — протянул Цинсюань. — А что дальше? Ну, то есть, это было просто нападение и всё? Или вы уже всё решили? Какой исход этого всего? — Я не знаю, — Жое пожала плечами. — Дагэ выглядит как-то отстранённо, переживает, видимо, что-то действительно произошло, но он ничего мне не говорит, чтобы я не переживала. — Может, действительно что-то случилось? — А Эмин приходил? — Думаешь, ему заняться нечем? Уверена, что Мин И нихера ему не помогает, поэтому, пока Хуа Чэна нет, он сам всю работу делает. Но я точно знаю, что главная война окончена нашей победой, поэтому у Эмина куча работы. — Так, выходит, вы уже перебили противников, что ещё делать? — Когда мы Ци Жуна обезвреживали, большой упор сделали на документы. Раз глава второй части Триады пал, его людей нет, тогда, выходит… — Триада теперь едина, — продолжил Цинсюань. — Да, а это значит, что нужно и документы подготовить, ревизии по зданиям. Думаю, у второго главы был свой бизнес, так что его тоже нужно изучить. — Да, работки там, конечно, много, — Баньюэ вздохнула. — Ты видела Мин И? — после длинной паузы внезапно спросил Цинсюань. — Нет, не видела, — Жое пожала плечами, прекрасно понимая, почему тот спрашивает. — Переживаешь? — Баньюэ положила ладонь на плечо юноши, заглядывая тому в глаза. — Не знаю, не то чтобы прямо места себе не нахожу, просто интересно. — Эмин, кажется, говорил, что он координацией всегда занимался — искал информацию, придумывал планы, но в драках не участвовал чисто из принципа энергосбережения. — Это на него похоже, — Цинсюань пожал плечами. — Слушай, но как тебе вообще, что мы об этом говорим? Что ты чувствуешь? Может, нам перестать? — Всё нормально. Не думаю, что это что-то серьёзное, типа любви или чего-то такого. Просто хочется понять всё, получить ответы на вопросы. — У тебя нет к нему чувств? — Не думаю, что было бы правильно их взращивать. — Но это не ответ на мой вопрос, — не унималась Жое. — Эти чувства… они смешанные, я не понимаю их до конца, но я не считаю, что это что-то в нежном ключе. Я всё ещё пытаюсь найти ответы на вопросы, потому что всё закончилось слишком неожиданно, появилось много разных деталей истории, и я не понимаю, как на это реагировать. То есть, я хочу дать шанс, чтобы всё выяснить, но это большее из того, о чём я хочу думать. — Когда я его встречу, то скажу, что он мудозвон, — заявила Жое. — Как захочешь, — Цинсюань захихикал. — А что по поводу суда? Я слышала, что уже назначили дату? — Да, на следующей неделе. — Они будут одновременно расследовать и дело с Мин И? — Нет, оно будет расследоваться отдельно. Думаю, до суда там ещё далеко, так как они только сейчас взяли за яйца всех полицейских, которые работали над расследованием тогда, стали поднимать архивы, искать свидетелей. Ему повезло, что исковую давность в таком случае просто игнорируют. — Думаешь, они позволяют ему возобновить расследование законным образом? — Жое нахмурилась. — А что такое? — Баньюэ захлопала ресницами. — Три года — срок исковой давности, после этого времени практически невозможно снова вернуться к расследованию. — Но в его случае, кто бы этим занимался, если он был ребёнком? — тут же подхватила Баньюэ. — Это да, но никто бы не стал обращать на это внимание, не наведи он такую шумиху в прессе. Он буквально спас этим всем дагэ от всех обвинений. Глядите, сначала все говорили про дагэ, потом сразу же про вас с Мин И, потом про твоего брата и теперь снова про Мин И — люди просто забыли про то, что дагэ вообще существует. В какой-то мере это даже к лучшему. Да и он из Триады, мне кажется, у них с Хуа Чэном неплохие отношения, так что он мог ему помочь надавить на тех, кто бы возобновил расследование. — Ты права, — Цинсюань пожал плечами. — Слушай, но он же твой брат, разве не страшно вот так идти в суд против него? — Тем более из этого сделают публичные разборки, — подхватила Жое. — Мы привыкли к такому вниманию, а на счёт Ши Уду… я бы не пошёл дальше, если бы он хотя бы извинился. Ведь он вообще не видит своей вины в этой ситуации. Да, я не вернулся бы обратно в тот дом, но всё равно… Ну и то, что он, предположительно, сделал с Мин И, меня это немного… меня тошнит от этого, от осознания, что это сделал мой брат. Он на многое способен, но сложно принять тот факт, что он способен и на такое тоже. Ну и, знаете, пугает немного тот факт, что он был таким от начала карьеры, представь, на что он способен прямо сейчас ради своих целей? — Спорить глупо, но, с другой стороны, ты действительно думаешь, что наказание за то, что он с тобой сделал, будет соответствующим? Я удивлюсь, если ему вообще дадут хотя бы минимальный срок, думаю, он отделается административкой, — Жое сложила руки на своём одеяле. — Или даже штрафом. — Я не возмездия ищу, мне плевать, даже если его в итоге не приговорят к реальному сроку. Я хотел бы, чтобы он слетел с должности, узнал, что такое хейт, что не всё стабильно, даже если у тебя есть признание и уважение людей. Он же постоянно мне об этом говорил, что, мол, ты не работаешь, это несерьёзно, займись делом, я тут один работаю. Вот я и хочу, чтобы он наконец понял, что существует хоть ещё одна важная вещь, помимо его работы. — А если его посадят из-за Мин И? Я имею ввиду, ты будешь к нему приходить? Ну, и если с Мин И у тебя что-то решится, ты сможешь спокойно с ним разговаривать, зная, что сделал Ши Уду и где он сейчас? — Сложно сказать однозначно. Я едва выбрался из этого угнетения, так что не думаю, что снова упаду в ту же яму, но, сами понимаете, всё это довольно сложно. Я хочу сосредоточиться на дяде Пэе, ну и возобновить деятельность, у меня контракты висят до сих пор. — Кстати, что там дядя Пэй? — Я ему вчера про тебя и Се Ляня рассказал, он вроде говорил что-то про то, что нашёл какую-то информацию, так что хотел встретиться с ним, может быть, он приедет сегодня. — Там что-то серьёзное? — Без понятия, он ничего такого не сказал, говорит, что это только их с Се Лянем дело. — Так-то оно так, — Жое надулась. — Мне дагэ тоже ничего такого не рассказывал. Думаю, скоро мы всё узнаем. — Что именно? — Се Лянь по привычке говорил очень тихо, аккуратно закрывая за собой дверь. — Ой, дагэ! — Жое стала говорить обычным тоном. — Ты только встал? Уже ведь полдень! Ты хорошо себя чувствуешь? — Да, всё нормально. Ты ж знаешь, как я спал в последнее время, — Се Лянь слегка улыбнулся, подходя ближе. — А мне беруши новые подогнали, так что я лучше всё слышу, — похвасталась девушка. — А ещё ребята принесли мне фруктовый тортик. — Какие у тебя есть хорошие ребята, — Се Лянь улыбнулся, усевшись на кровать к Жое. — А ты как? Выглядишь всё ещё уставшим, — Баньюэ обернулась к мужчине. — Всё нормально, жаловаться не на что. А вы как? Надолго к нам? — Мы будем заходить каждый день, но в разное время. Я сейчас в отпуске, так что смогу приходить на подольше. — Я тоже буду заходить. Кстати, дядя Пэй говорил, что хочет зайти к тебе. — Да, он звонил. Сказал, что уже подъезжает, — Се Лянь улыбнулся, хотя с досадой вспоминал этот звонок, который разбудил его всего пять минут назад, пока он спокойно отдыхал с Сань Ланом. Странно, он ведь спал несколько дней, но и сегодня спал до самого последнего, пока принц его не разбудил своим разговором по телефону, тогда-то и пришлось впустить медсестру и врача на осмотр, пока Се Лянь по-быстрому сбежал из палаты и, приведя себя в порядок, пришёл навестить дочь. — Так вы тут встретитесь? — Баньюэ улыбнулась. — Да, есть что обсудить, судя по всему, — Се Лянь пожал плечами. — Ты тоже собираешься ему что-то рассказать? — Я уже говорил, что сейчас пока не время говорить об этом. Я обещаю, что расскажу обо всём позже. Дело не в сюрпризе, просто я хочу понять, что делать с полученной информацией. Мне нужно немного времени, чтобы успокоиться и всё обдумать, а потом я обо всём вам расскажу, не переживайте. Эти три пары обеспокоенных глаз напротив просто не давали покоя. Конечно же, каждый из них считал, что произошло нечто ужасное, так что они не могут узнать об этом позднее, чем через минуту. Они правы, случилось что-то ужасное, но Се Лянь пока ещё не был готов говорить об этом всём, ему даже казалось, что он плохо расслышал, не так запомнил и все факты в голове просто перепутались, так что он боялся, что расскажет что-то не так, боялся, что что-то ему приснилось и он просто убедил себя, что это правда. Это чувство нерешительности и растекающейся по телу паранойи заставляло его сжиматься внутри, отбрасывать все эти мысли подальше, но он прекрасно осознавал, что, даже отбросив их, он не сможет окончательно изгнать всё из головы. И это приходилось скрывать, так как любое волнение с его стороны могло бы пошатнуть эту слепую веру, так что его собеседники стали бы попросту считать, что всё очень плохо. — А вот, кстати, и он, — Се Лянь достал телефон из кармана. Да, это был именно господин Пэй, который наверняка уже ждал его в кафетерии для разговора. Но у него не было времени просто тратить время, потому что Пэй Мин выбрался из офиса на обеденный перерыв. Уточнив, можно ли здесь разговаривать, он предложил остаться в коридоре. — Я пробил этого советника, который первым тебя обвинил. У него есть три судимости за кражу и, в тот момент, когда он якобы слышал твой разговор с отцом, он отсиживал срок за разбойное нападение и ненамеренно убийство, — тут же поделился мужчина, но голос всё равно делел потише. — Я знаю, что он стал ложным свидетелем за наркотики, это известно точно. — Откуда? Есть подтверждение? — Это сказала Цзянь Лань, сами понимаете, она знает многое, но подтвердить уже не может. — А почему «уже»? С ней что-то произошло? — казалось, его действительно заботила судьба молодой красавицы. — Она сбежала из страны, — Се Лянь пожал плечами. — Но, слушай, я так понимаю, ты тоже принимал участие в этой… бойне? Все сейчас об этом говорят, разворотили почти весь район, люди потеряли жильё. Если ты как-то с этим связан, всё может пойти под откос. — Я был там, — Се Лянь кивнул. — Они отрезали связь, меня и Жое тоже затронули, так что мы приняли решение, что было бы очень небезопасно оставаться дома в ситуации, когда даже подмогу позвать не можем. — Да, но… ты же знаешь, люди так не реагируют. Для них есть только чёрное и белое, всё. Ты либо с Триадой, либо с честными людьми. — А такие ли в Триаде обманщики? — Се Лянь задал риторический вопрос, однако его содержание убедило журналиста — его младший коллега намерен идти только по своей дороге и ему всё равно на мнение людей. — Тебе удалось узнать ещё что-то? — На самом деле… — Се Лянь было начал говорить, но был прерван шумом открывающейся двери где-то справа. Казалось, даже Сань Лан был удивлен этой встрече. Заметив собеседника гэгэ, он слегка поклонился, а после улыбнулся принцу, будто спрашивал: «Что происходит?». Только одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что он решается на то, чтобы всё рассказать. Не то чтобы Хуа Чэн был против этого, просто ему было интересно узнать об этом. — Гэгэ, всё хорошо? — Да, а ты куда? — Сказали, нужно сделать МРТ, — Сань Лан улыбнулся. — Что-то серьёзное? — мужчина взглянул на медсестру. — Мера предосторожности. Мы хотим убедиться, что после возвращения в активное положение, не возникнет осложнений в связи с незамеченными ранее травмами и дефектами. — Звучит довольно серьёзно, — Пэй Мин поджал губы. — Эй, гэгэ, пистолет, что я дал тебе. Он всё ещё здесь? — даже господин Пэй удивился тому, как тот спокойно это упоминал при свидетелях. — Я не… а зачем? Он тебе нужен на МРТ? — Нет, хочу показать тебе кое-что. Так он здесь? — Кажется, — Се Лянь не был уверен, что не отнёс его домой. Он точно думал об этом, так как было бы небезопасно держать оружие тут. Однако, как выяснилось, его рюкзак всё ещё таил в себе тот самый пистолет с глушителем, заботливо спрятанным в кожаный чехол. Удостоверившись, что оружие на предохранителе, Се Лянь вышел из палаты Сань Лана, где и искал то самое оружие, а после протянул его юноше. Показалось, что Сань Лан просто рад снова увидеть свой любимый пистолет, ведь он многое для него значит. Но как только юноша стал открывать кобуру, Се Лянь нахмурился и снова поинтересовался, что же случилось. — Секунду, — Сань Лан не отвечал однозначно, продолжая ковырять металлический пистолет. Казалось это просто развлечение, но вскоре он достал из пистолета нечто маленькое и плоское — карту памяти, а после вручил её Се Ляню. — Погоди, это...? — Се Лянь вдумчиво посмотрел на юношу, не веря в то, что это была именно карта памяти. Сань Лан прекрасно понимал, о чём сейчас болтают Се Лянь с Пэй Мином, и если поначалу он не хотел вот так просто отдавать запись разговора принцу, пока тот сам не захочет действовать активно, то сейчас юноша просто отдал ему важнейшее доказательство против Цзюнь У прямо в руки. Но он специально не сказал и слова, чтобы принц мог сначала решить, что с этим делать, сказать ли Пэй Мину? Ведь принц отлично понимал, что это будет запись разговора, именно поэтому Сань Лан вручил ему свой пистолет — не потому что это какой-то его оберег, нет, а потому что действовать нужно было очень быстро, а аудиозапись была бы очень кстати. Однако принц просто на слово ему поверил — это просто особенный пистолет, с которым Сань Лан чувствовал себя увереннее, поэтому, получив накопитель, он опешил и ещё несколько секунд смотрел на Сань Лана, тут же вспоминая, как тот вручал ему кобуру, незаметно для принца задевая пальцем что-то рядом с предохранителем. Вот что является залогом спокойствия? У него в руках есть ценная запись разговора, Пэй Мин не знает о ней, но может узнать, так каким же будет его решение? Сань Лан просто улыбнулся, подталкивая Се Ляня к раздумьям о том, как стоит поступить, а после всё же позволил медсестре везти коляску в нужном направлении. Се Лянь ещё раз взглянул в ладонь, где лежала маленькая карта памяти, заманивая его побыстрее обо всём рассказать. И всё же, какой же замечательный Сань Лан! — На самом деле, мне удалось узнать кое-что ещё, — принц обратил взгляд к мужчине. — Да? И что же? — мужчина с готовностью слушал, так как любая деталь здесь была на вес золота. — Всё, — Се Лянь улыбнулся, снова взглянув на карту. — Я не хотел говорить об этом, так как доказательств не было, то есть, их можно было бы потом притянуть, найти какие-то факты, но звучало бы неубедительно. Но, оказалось, есть запись разговора, я не знал о ней, но… — Ты говорил с тем, кто..? — Да, он был там, — Се Лянь вздохнул, посмотрев на мужчину, будто провинился. Его ладонь всё ещё была открыта, поэтому Пэй Мин медленно поднял руку, чтобы взять карту памяти, но Се Лянь внезапно закрыл её, а взгляд его стал более серьёзным. — Я хочу быть уверен, что я увижу все результаты ваших работ первым, и решу, будут ли они опубликованы. — Не переживай, всё будет так, как мы и договорились. Но раз так, полагаю, ты уже знаешь абсолютно всё? — Да, многие вещи сами собой объяснялись. — Поэтому, скорее всего, в некоторых моментах я хочу, чтобы ты объяснил всё, ладно? — Хорошо, — Се Лянь снова открыл ладонь, позволяя забрать накопитель. — Но, раз ты знаешь, кто это..? — Вы узнаете этого человека по голосу, — Се Лянь попытался дружелюбно улыбнутся, но это больше походило на выжатую и грустную улыбку. — Твои предположения были верны? — Да, абсолютно все, — Се Лянь кивнул. — Просто, думаю, мы оба отрицали самый вероятный вариант, просто перед прослушиванием приготовьтесь к наихудшему исходу, — предупредил мужчина. — Но я себе представлял это как, ну, знаешь, войну, драку? Что, это действительно было как в фильмах? Что-то вроде того, что вы должны были обезвредить приспешников врага, а после босс вам исповедался? — Не совсем, это просто была перестрелка, а всё это время, пока мы несколько часов боролись, он был там же, просто ждал, что я всё пойму. Оказалось, Цзянь Лань обо всём мне сказала с самого начала, как только пришла. — Погоди, это твоя бывшая невеста? — Да. — Ты же говорил, что она ничего дельного не сказала. — Она сказала всё с самого начала, но я этого не понял. — Она использовала что-то вроде шифра? — Наверное, это скорее наша общая шутка, о которой я не вспомнил так сразу. Она несколько раз мне об этом говорила, а в последний раз очень настойчиво, будто ей надоело, что я такой глупый. Но в большинстве это из-за её сына я понял. — У неё есть ребенок? — скептически поинтересовался Пэй Мин. — Оказалось, что есть, но об этом не нужно упоминать нигде, думаю, она бы не хотела огласки, особенно если учесть, что и она была замешана в делах Триады не по своей воле — сейчас ей нужно быть в спокойствии. — Вся эта информация есть на флешке? — Нет, мы не говорили об этом с этим человеком, хотя её и упоминали один раз. Я позже всё сам расскажу, но сейчас просто не время для этого — моя сестра тоже в больнице, так что я хочу сосредоточиться на том, чтобы позаботиться о ней и о Сань Лане. — А этот… Сань Лан? Я слышал некоторые слухи о том, что один из глав Триады довольно молод и носит повязку, это случайно не...? — Кто знает? — Се Лянь пожал плечами. — Было бы странно, сумей ты всё это провернуть с его помощью, я понимаю, почему ты не говоришь прямо, однако… не хочу казаться всезнающим, учить тебя, но тебе ведь понятно, что это опасный человек? Ты уверен, что не вляпаешься в проблемы, когда придёт время платить? — Не переживайте, его мотивация мне предельно понятна — это было изначально взвешенное решение. — Хм, ведь он, судя по всему, получает огромную финансовую выгоду, верно? — Скорее всего, — Се Лянь снова пожал плечами. — И, если я ещё не надоел со своими вопросами, это чисто личный вопрос: что он собирается делать с районом Химер? Триада — это не про честность, но было бы неправильно просто взять и оставить весь район в таком состоянии. — Я обязательно спрошу об этом, — Се Лянь улыбнулся. — Кажется, чем больше времени ты проводишь с этими людьми, тем лучше понимаешь, как правильно отвечать на те вопросы, на которые отвечать не хочешь, — Пэй Мин засмеялся. — Насчёт последнего, я действительно не знаю, но мне кажется, что они не оставят это просто так. — Нет, я в основном говорю о ситуации. Если бы это умение было у тебя в тот раз, когда ты пришёл ко мне домой просить о… кажется, госпоже Ю? Думаю, я бы не догадался, если бы ты не задевал так много деталей. — Вы искали её? — Я? Нет, мне это не нужно. Просто вспомнил о ней в какой-то момент недавно, когда наткнулся на твою статью — она не изменила причёску, так что… — Не хочется показаться невежественным, но странно звучит, что вы узнали её по прическе. — Каждую женщину я запоминаю по какой-то детали, так просто вышло, что с ней получилось именно так, — мужчина пожал плечами. — Не переживай, по твоим словам я понял, что ей не нужно моё внимание, так что я не стану изменять своим традициям и не буду её беспокоить. — Ладно, просто она мне недавно написала, сказала, что уже всё хорошо и поблагодарила за то, что удалось скрыть новости о ней. — Ну вот, видишь, — ей это не нужно, свободные птицы, как она, всё берут на себя. Кстати, я хочу понимать твои цели насчет этого расследования. Ты хочешь просто осветить ситуацию? Или будешь действовать через полицию? — Мы так прикинули, что, если начнут расследование по всем его преступлениям, его могут не просто посадить на пожизненное, а, скорее всего, приговорят к казни. Я не хочу, чтобы всё так быстро закончилось. Кроме того, судя по всему, у него есть какие-то психические отклонения, а если признают невменяемым, то отправят в лечебницу, а потом и домой, если учитывать то, как хорошо он умеет притворяться и выставлять себя в лучшем свете. Всё очень спорно, поэтому однозначного решения у меня нет. — Но сам ты как? — Мне нужно немного времени, и я снова буду в порядке, — Се Лянь пожал плечами. — Для вас это может быть немного… пугающе что ли, так что, уверен, вы тоже будете в ступоре некоторое время. — Что же, звучит очень увлекательно, — Пэй Мин пожал плечами. — Кстати, твоя сестричка как? Видимо, она пострадала во время перестрелки? — Да, у неё оглушение и сотрясение, ну и по мелочи пара осколков попала в ноги, но это не очень серьёзно, всё закончилось хорошо, и она уже в порядке. — Господи, сколько же ей лет? — Восемнадцать. — Такая юная, а уже пострадала от таких зверств? Её следовало охранять в первую очередь. — Она у меня, знаете, воинственнее любого мужчины, готовилась больше семи месяцев, да и сама по себе очень сильная и выносливая, в силу обстоятельств. Но, как я уже говорил, сейчас всё более-менее нормально, даже, вон, гостей принимает — Цинсюань и Баньюэ пришли, уже довольно долго болтают. — Я, наверное, спущусь вниз и возьму что-то для неё, ладно? Есть какие-то противопоказания? — Она пока что плохо ест, поэтому лучше не брать что-то в таком роде, — Се Лянь смущённо улыбнулся. Се Лянь показал палату, где находится Жое и провёл Пэй Мина взглядом. Наверняка тот не привык к тому, что рядом могли оказаться такие особенные и сильные женщины, так что был впечатлен тем, что слышал. Оставалось только надеяться, что мужчина ограничится только одним подарком, потому что Жое не станет скрывать своего негодования и, кроме её отважности, будет заметна ещё и резкость и честность. Мужчина ещё раз осмотрел коридор, прежде чем уйти, чтобы убедиться, что обследование Сань Лана ещё не закончилось, а после отправился к Жое. Она уже была немного уставшей, но всё равно с улыбкой слушала всё, что ей говорили её гости. Но стоило ей снова увидеть дагэ, она стала улыбаться ещё шире: — Как твои дела? — с особой радостью спросила она. — Всё отлично. Господин Пэй сейчас зайдёт к тебе, — Се Лянь уселся в кресло. — Ко мне? Зачем? — Жое удивлённо наклонила голову, зыркнув в сторону Цинсюаня. — Может, цветы подарит? — Цинсюань пожал плечами. — Не переживай, у него нет синдрома «сперматоксикоза», да и женщина у него есть, — прекрасно поняв удивлённое отвращение на лице подруги, он поспешил её успокоить. — Ты ещё не проголодалась? — поинтересовался принц. — Я просто хотел заказать лапшу, мы бы поели вместе с Сань Ланом, если захочешь. — А он уже очнулся? — удивлённо захлопала глазами блондинка. — Ещё ночью, а я не сказал? — Се Лянь удивлённо моргнул. — Нет, — Баньюэ покачала головой. — Значит, забыл, хах, — Се Лянь почесал затылок. — Он сейчас на обследовании, так что после я спрошу у него, ладно? — Я не против, — Жое улыбнулась. — А он как? — Вроде более-менее, у него же ранение, а вчера ещё и швы разошлись, потому что вскочил резко, но, судя по внешним признакам, всё у него отлично. — Ладно, мне, наверное, стоит уже идти, я обещала Пэй Су приготовить тако, так что ещё нужно заскочить в магазин, — Баньюэ ещё раз взяла ладонь Жое в свою. — Подожди немного, я с дядей поеду, можем и тебя забрать, — предложил Цинсюань. — У тебя же машина есть, чего с дядей катаешься? — Жое нахмурилась. — А почему бы и нет? — Цинсюань пожал плечами. — Моя машина осталась дома, ну и ключи мои тогда забрал брат, а я не хочу его видеть. Может, куплю себе новую машину скоро, но пока я хочу ещё немножко посидеть на шее у дяди, — с беззаботной улыбкой сообщил Цинсюань. — Я, кстати, собираюсь снять видео о том, что происходило этих пару дней со мной, а после возобновлять работу канала до прежнего состояния. Как я понимаю, этот конфликт уже окончен и мне больше не стоит говорить о тебе? — Угу, не думаю, что из этого выйдет что-то хорошее. — Но всё равно будут спрашивать, почему я вдруг перестал говорить о тебе и всё такое. — Скажи просто, что пока это их не касается, — предложила Жое. — Это вполне в твоём стиле. — В стиле-то, это так, но было бы глупо просто взять и проигнорировать всё это, — Цинсюань пожал плечами. — Ладно, я придумаю что-нибудь. Ему хотелось бы упомянуть ещё и поиск новой квартиры, но его прервал стук в дверь. Он едва ли сдерживался от смеха, когда увидел дядю Пэя с цветами и каким-то подобием плюшевого осьминога. Кажется, он тоже чувствовал себя неуютно, однако всё же чувствовал и долг. Се Лянь только улыбался, видя то, как Жое сразу же напряглась, не понимая, что делать, но при этом она оставалась максимально вежливой и с широкой улыбкой отвечала на рядовые вопросы о самочувствии. Цинсюаню действительно казалось, что Пэй Мин был впечатлён смелостью Жое, раз так, он и сам был впечатлён тем, какой она была крутышкой. В обычной жизни она не отличалась от других, все их разговоры были о селебрити, о сплетнях из своих жизней, не говоря уже о косметике, одежде и сериалах. Но Жое становилась совершенно другой, когда должна была сделать что-то, чтобы защитить себя. Поначалу казалось, что она просто храбрится и отнекивается от того, что ей страшно, но на самом деле ей было ещё как страшно. Но вскоре стало ясно — если Жое говорит, что пропишет кому-то по лицу — она так и поступит. Но вся её смелость часто просто пропадала, когда кто-то проявлял к ней какие-то хорошие знаки внимания, как, допустим, сейчас. Пэю и самому было неловко, он не мог объяснить, почему впечатлён, потому что он не должен был этого знать, а Жое просто улыбалась и смотрела на Цинсюаня с просьбой, чтобы он сделал хоть что-то. И он сделал, но как только вдоволь насмотрелся. Заявив, что Баньюэ опаздывает, он потащил дядю Пэя к двери, желая ребятам приятного аппетита. Сам же Пэй Мин удивился, что вообще должен подвозить кого-то, но разве мог просто так отказать? Цинсюань уселся на заднее сидение внедорожника, тут же завязывая разговор с Баньюэ. Когда Цинсюань только переехал к Пэю, Баньюэ предложила помощь с готовкой и уборкой, а после это просто переросло в традицию — каждую пятницу они все вместе ужинали, поэтому они с Баньюэ заранее обсуждали меню. Поделившись несколькими ценными указаниями, Пэй Мин остановился у кофейни, где работала девушка, чтобы высадить её. Попрощавшись, Цинсюань тут же начал набирать в заметках текст списка покупок. Изначально он собирался ехать домой, рассчитывая, что Баньюэ купит продукты, но как так как они изменили меню и пакетов было бы много, он решил сам всё это купить и начать приготовление еды без неё. И уже через полчаса он стоял у входа в супермаркет, лёгкая музыка на фоне совсем не отвлекала, а всё, что можно было заметить — его бегающие глаза от телефона к полкам. Его лицо было скрыто маской, во избежание лишнего внимания, поэтому дышалось довольно тяжело. Как и ожидалось, он справился довольно быстро, а тележка наполнялась со скоростью света от запланированного сыра до внезапных желейных мишек. Осталось лишь вино, которое находилось уже ближе к кассам, поэтому он предусмотрительно оставил его напоследок. Кажется, Пэй Су пьёт только десертное, но Баньюэ предпочитает сухое белое, так что несколько бутылок сразу же перекочевали в его тележку. Осталось только выбрать что-то себе, но глаза разбегались, поэтому он шёл вдоль полки, таща за собой тележку, пока не дошёл до начала полок с виски. Прямо на границе двух видов алкоголя стояла та самая бутылочка шардоне, которую он некогда пробовал в одном из ресторанов его друга. Потянувшись к крайней бутылке, он заметил, что рядом с ним кто-то был, и этот кто-то потянулся к бутылке виски, которая стояла рядом. Непроизвольно он взглянул на человека, стоявшего рядом. На мужчине тоже была маска, но узор, выбритый на висках, не оставлял и капли сомнения о том, кто был перед ним. Он не контролировал это, но почему-то уставился на Хэ Сюаня, ведь действительно не понимал, как тому удавалось так профессионально его игнорировать, но сейчас он просто вот так попался ему. Бушующие вопросы и призывы то и дело подталкивали его к необдуманным решениям. Если бы он был так поглощён тем, чтобы контролировать себя, то непременно бы заметил панику в чужих глазах. Однако Цинсюань подавил любое желание сказать хоть слово, его одолевала злость и желание показать её как можно отчетливее. Именно поэтому он просто развернул тележку и направился к кассе, будто совсем и не узнал никого, никогда его не видел и не знал — его ничего не беспокоит. Взгляд, который сопровождал его прямо к выходу, было тяжело игнорировать. Цинсюань считал, что он уже достаточно остыл, чтобы при встрече оставаться спокойным, однако сейчас он понимал, насколько это было тяжело, руки так и чесались хотя бы ударить его, хотелось сказать что-то колкое, даже без выяснения отношения. Он нуждался в том, чтобы выплеснуть свои чувства хоть куда-то, но пока что это представилось невозможным. Оплачивая свои покупки, он всё время отводил взгляд, хотя и казалось, что всё нормально, внутри его разрывало от противоречивых чувств и обиды. На глазах появились слёзы, которых он хотел изо всех сил избежать. Выложив пакеты обратно в тележку, он поспешил уйти. В приложении он уже вызвал такси, оставалось лишь немного подождать и добраться до подземной парковки. Оттягивая время, он медленно шагал вниз, с усилием держа тележку, но руки так и норовили её отпустить под действием тяжести. Достав телефон, чтобы взглянуть на время, он совершенно случайно открыл камеру на панели быстрого доступа и также случайно увидел, что за ним следят. Знакомая фигура отталкивалась сознанием, Цинсюань не понимал, почему Мин И шёл за ним, но даже думать не хотел о том, чтобы остановиться и спросить, какого чёрта происходит. Он отчётливо чувствовал, что тот провожает его до самой парковки. Идя между машин, он заметил приближающийся автомобиль, который завернул на парковочное место. Понимая, что машина приехала за ним, он ускорился. Водитель открыл для него багажник и помог загрузить все пакеты, а после отправился к своему месту, не сразу понимая, что пассажир так и остался стоять позади. Цинсюань оглянулся, ему надоело это. Встретив до боли знакомый взгляд, не различая его эмоций, он отгонял любые воспоминания о том, как этот взгляд был нежным, как был совсем близко, как он скрывался за длинными ресницами, дополняя постыдные звуки вокруг. Его голос, казалось, отказался озвучивать что-либо, но поза оставалась решительной. Всё, что случилось, зачёркнуто. И эти воспоминания не вызывали в нём ничего нежного, только бо́льшую злость. Даже когда Мин И остановился напротив в нескольких метрах, он не сказал и слова, чтобы разъяснить ситуацию, он хотел бы, но не знал, что сказать, что сделать, зная, что любые слова будут пустым звуком. Но решительный вопрос всё-таки заставил его быстрее искать ответ на вопрос, почему же он увязался за ним. — Что тебе нужно? Пришёл позлорадствовать? — его защита и ожидание худшего уже никак не могло усугубить ситуацию, но он от всего сердца хотел бы показать, что тоже умеет принимать решения, идущие вразрез принятым ими нормам.