your smug face

×××

[AVOID CATOBLÉPONE — BALANCÉ]

      Пять ебанных утра. Тело ломит от сковывающей боли, затрагивающей каждый нерв, каждый сустав и каждую мышцу. Твик жмурится, ворочается, хнычет и скручивается в спазмах. Конечно, за эти дни то, что происходит сейчас — лишь цветочки. Ох, это точно ничто с тем, какую адскую боль он испытывал в первые дни после этой дурацкой потасовки с Трентом. Каждый день он задается вопросом, к чему это все? Зачем оно было? А стоит посмотреть на Такера — сожаление провинившегося Твика вырывалось наружу в виде потока извинений и тупых мыслей.       Слава Господу Богу, что Крейг был рядом в первую ночь. Тогда была нестерпимая агония. Твика постоянно рвало, поэтому парень принес ему ведро… Он убирал челку со лба, поглаживал его спину, носил воду и давал таблетки обезболивающего и противорвотные препараты. За это Твик будет благодарен ему вечность. В принципе, он и так пожизненный должник Такера. Мальчик никогда не получал такого ухода в своей жизни, даже от родителей. Такой заботы и доверия не исходило ни от одного человека в его жизни.       К сожалению, на следующий день он не мог остаться у Крейга, потому что вернулся отец. Где он был, Твику не рассказали, но по мрачному лицу юноши было понятно, что обсуждать он это не собирается.       Твика раздражает просыпаться каждый блядский день в пустой комнате, в холодной постели. Он зол! Его бесит, что тут так тихо, так темно. Ему не хватает бормотания во сне и тихо жужжащего ночника со звездами.       Почему балбес вообще уходит ночевать в квартиру, которую терпеть не может, в дом, где его ненавидят? Неужели Твик зря наряжал здесь все? Расчет был как раз на то, что гости в лице Крейга будут чаще появляться в его уютной спальне. Почему он не может оставаться здесь почаще? Ему так не хватает его запаха на подушке, точнее запаха одеколона, не хватает легких пинков во сне, сопения и почти храпа. Ага, да. Этот барсук иногда как захрапит посреди ночи, что аж Твик вскакивает.       'Уважаемый Крейг, сука, Такер, раз приручили — так имейте ответственность' — подумал Твик, и крепче завернулся в одеяло, зло насупившись.       Через мгновение ему стало слишком жарко, он снова заелозил по горячим простыням, пытаясь выбрать идеальную позу. Это было весьма тяжело, ведь то нога заболит, то бок, то грудь, то рука. Хотелось отрезать себе все конечности, чтобы они не болели. Вот где его медбрат, который и водички принесет, и мокрое полотенце, и окошко откроет, и колыбельную споет?       'Блять. Я что? Ребенок, сука?! Такер из меня инфантила вырастил, получается? Ахуеть не встать… Да пошел он нахуй, я и сам все могу!' — Твик вскочил, слегка морщась, и одернул закрытые шторы, параллельно раздраженно отворяя окно, впуская прохладный ночной воздух. Вернувшись в теплое место, он вгляделся в синий лунный свет, пролитый на пол его комнаты. И все равно ему не хватает этого теплого бока, прижатого со спины. Несмотря на то, что они стараются спать по разным краям, почему-то их спины все равно всегда соприкасаются, от чего Твику моментально становится легко и спокойно на душе. Уже было трудно заснуть без этого ощущения… Они стали довольно часто ночевать вместе, чаще всего даже ничем информативным не занимаясь.       Эта легкая рутина превратилась в свежий воздух, в самое желанное и волшебное. День сурка (вернее, вечер), который хотелось прокручивать как старую, но самую любимую пластинку снова и снова.       Проснулся, посмотрел в окно, заметил Такера, зашторил окна, параллельно показывая язык извращуге, оделся, не поел, и тут два пути: либо ехать в автобусе с Крейгом, либо идти с ним пешком до школы. Второе в том случае, если дуралей не проспит, как обычно бывает. Далее: покурить в туалете, заскучать на уроках, играя в морской бой и крестики-нолики с этим придурком, получить замечание от учителя и слушать хихиканье одноклассников, обедать на улице тем, что предложит Такер, идти с ним после занятий самыми длинными путями, а дома завалиться на кровать и смотреть сериал, зависнуть в приставке, рисовать, либо играть в карты, провалиться в глубокий и безмятежный сон с рукой на лице Крейга.       И все это, весь день сопровождается Такером. Ни одно дело не проходит без него, ни одна идея не бывает осуществлена без него, ни одна мысль не уходит за пределы компании Крейга. Только он. Вся жизнь превратилась в калейдоскоп, в котором остались лишь синие звездочки, олицетворяющие этого парня.       — Тупица… — пробормотал Твик.

×××

      Ноги Твика цеплялись за каждую ветку, руки исцарапались в кровь, он пыхтел и сопел, пытаясь подтягивать свое худощавое и слабое тельце вверх. Он ненавидел лазать, ненавидел любую физическую нагрузку, но все утро мозг ему кричал так громко, что даже включенная на полную мощь музыка в наушниках не спасала. Он уже не мог сопротивляться этому позыву залезть к Крейгу в кровать, как бы странно это не звучало.       — Пять ебанных утра, а я блять… пх-пх… Ай! Блять, — Твик ухватился за следующую ветку, чувствуя, как кеды проскользили по коре дерева. — Надо было хоть перчатки надеть, что ли… Ауч. Вонючий Такер, блять…       Парень поднимался выше в своем неторопливом темпе и молился всем богам, что никто из жителей дома не проснулся от странного скрежета и скрипа на улице. Заветное окно было так близко… Главное, не сорваться, ведь уже такой путь проделан, и все ради…       — Он не достоин такой чести! Чтоб, мх-х, я? И лез? По дереву? Еще что ему сделать?! Я такой идиот…       Твик забрался так высоко, как только ему позволял иссохший ствол клена. Оказавшись напротив стекла, он стал нагло вглядываться в темноту комнаты, но так ничего и не увидел. Он стал слегка постукивать костяшками, стараясь крепко держаться за заветную ветку, как за последний шанс. Ответа не последовало, поэтому он стал стучать чуть громче. Когда даже после такого Такер не проснулся, Твик приготовился стучать со всей силы, но его опередило открывающееся окно.       — Твик?.. — Крейг потирал глаза, стоял в одних трусах и много зевал. Его волосы забавно торчали в разные стороны после сна, от чего он был больше похож на Твика. — Ты сдурел? Сейчас сколько вообще…       — Нет времени объяснять! Ты так и будешь чесать яйца или впустишь меня? — юноша слегка покраснел, стараясь вообще не смотреть на Такера. Несмотря на то, что он действительно постоянно подглядывал за ним, сгорая от стыда каждый раз, повторяя про себя слово 'грех', увидеть его так близко оказалось слишком тяжело.       Крейг кивнул, все еще зевая. Он протянул руки вперед, перехватывая Твика. Он подхватил его за подмышки, немного пыхтя и хмурясь. Все-таки они примерно одного веса и роста, одного телосложения, поэтому неудивительно, что взять Твика оказалось не так просто. Хотя, он признает, что Такер был явно крупнее и в плечах, и в груди… Да и в бедрах тоже. Его руки точно были сильнее тонких палочек Твика.       Помогая себе и руками, и ногами, Твик вцепился в Крейга, хватая его широкую спину, пытаясь удержаться. Он не хотел упасть с такой высоты, хоть здесь и было от силы пятнадцать футов, но с учетом того, что мальчик уже падал с подобной высоты в детстве, да и переломал себе руку и ногу, еще раз проходить через это не хотелось. Поэтому он сопел и дергался, подтягиваясь к подоконнику. Такер — его последний шанс, за который он будет цепляться, как за резиновый круг посреди океана. Его канат в глубокой яме, парашют на высоте птичьего полета. Именно с такими аналогиями Твик хныкает, чувствуя, как его многострадальческое измученное тело сжимается руками Крейга Такера.       Еле как они ввалились в комнату, в прямом смысле этого слова, потому что балбес не смог удержать его. Он отпустил его, как только понял, что тот находится в безопасности небольшого помещения, что зовется его спальней. В итоге Твик не справился с равновесием и повалил не только себя, но и Такера.       — Ты… ты идиот! Крепче, блять, держать не мог?! — Твик искренне пытался подняться, и это явно не его прихоть валяться на груди тупого увальня. Тупой барсук.       — Э-э, ты не забывай, что я только проснулся вообще-то. Сам тупой… Ты че вообще здесь забыл? — Такер вообще не шевелился, постоянно задерживал дыхание и избегал взгляда лежащего на нем юноши. Твик пытался подняться на ноги, но они путались в ногах лежащего парня. Голые ноги. Голая грудь. Одни боксеры… Слава Богу, что в темноте ничего не видно. Твик тихо помолился, что не видно его лица, и не видно тела под ним.       — Это так тупо, блять. Какого хуя мы так лежим? — его голос был ему не знаком. Он звучал отдаленно, приглушенно, практически шепот. Его ухо прижималось к солнечному сплетению Такера, колено покоилось где-то между их ног. Твик совершенно не понимал своей реакции… Ну типа, да, неловко, странно, глупо, неожиданно и даже смешно. Но ему не весело.       Ему было жарко, хоть он и был одет свободно, в его пижаму: обычная черная футболка с каким-то скелетом на серфе и черные свободные треники. На улице было прохладно, почему же тут так душно? Он задыхается, в легких нет воздуха, вокруг его тоже нет. Он дышит часто, пытаясь поймать хоть немного кислорода, но в итоге его нос сталкивается с мягкой кожей, от чего его начинает трясти еще больше. Тело не слушается, он брыкается, пытаясь встать, и возмущается, что Крейг ничего не делает. Лежит бревном, наверное, даже не дышит. Умер, что ли?       — Ты же говорил, что никогда не полезешь ко мне по дереву, помнишь? — Такер сделал глубокий вздох, чуть меняя позу. Что именно он поменял, Твик в панике не понял, не осознал и не заметил, но то, что теперь парень выглядит спокойнее, менее напряженно, это факт.       — Ой, мало ли что я говорил, эм, — Твик прочистил горло, все-таки вставая на локти. Он был слишком близко. Как же парень вспотел, скоро с одежды можно выжимать влагу. — Ты че, голый спишь? Дурак, или да?       Немного успокоившись, он стал подниматься с тела. Вид открывался, мягко говоря, смертельный. Понимайте, как хотите. Твик сглотнул, в легком свете от фонарей на улице разглядывая свою тень, упавшую на Такера. Он так и лежал, будто его это все не колышет, будто он не задыхался и его сердце не отбивало пульс сто пятьдесят в минуту.       — Может, я ждал, что ты придешь, — прохрипел Такер, улыбаясь краешком рта, обнажая белый зуб. Повисла тишина.       — Ты идиот? Только честно ответь.       — Да шутка это, че ты паришься? Для человека, который лежал на голом парне, ты слишком плохо воспринимаешь шутки, — Крейг запустил руку в свои небрежные чернильные волосы, как бы ненароком закрывая лицо локтем.       — Такер. Ты меня так заебал, сил нет, — окончательно отпустив все свои мысли, он сел на колени, немного прибывая в шоке от того, что Такер с места не сдивнулся. — Удобно на полу? Ты вставать будешь? Или уснешь щас?       — Зачем ты пришел, Твик? — парень вздрогнул, слегка пошатнувшись. Он злится? Что произошло? Его интонация сильно изменилась, голос был тише, и теперь обе его руки зарылись в собственные волосы. Он сжимал их слегка, почесывая голову. Твику захотелось сделать также.       — Мне уйти? — мальчик поднялся на ноги, грустно оглядываясь на окно. Комната озарялась легким ночным свечением, теперь тень Твика во весь рост оказалась на полу. Он глупо пялился на то, какие у него длинные конечности на этой черной метке. Она полностью накрывала Крейга, и теперь разглядеть его было проще. Но он отвернулся, потупив взгляд в одну из коробок.       — Ты не ответил на мой вопрос.       — А ты на мой.       Они не смотрели друг на друга, у Твика все еще пылало все лицо, он очень хотел прыгнуть в бассейн, наполненный льдом, оказаться где угодно, но не здесь. Здесь его не ждали… Ему пора охладить свой мозг, перестать действовать на импульсе, перестать слушать свое сердце.       — Не уходи.       — Мне было тяжело… спать без тебя.       Твик запнулся, понимая, что они говорили одновременно. Он был настолько погружен в свои мысли, что даже не расслышал того, что сказал ему Крейг. Уходить?.. Парень поник, но тут же ободрился, когда услышал, как Такер на полу хрипло усмехнулся, поднимаясь на ноги.       — Я сказал, чтобы ты не уходил. Я рад, что ты здесь. Хотя, это чертовски крипово. А ты что сказал? — он подошел к мальчику ближе, вдавливая его в окно.       — Э-э, может, отойдешь? Личное пространство, все такое. Давай, Такер, сгинь, мне неловко… — Твик оперся руками о подоконник, вглядываясь в сверкающие зеленые глаза Крейга, внушающие доверие, но и угрозу.       — А падать на меня было неловко? — Такер ухмыльнулся, откидывая голову назад. Он выглядел, как хищник.       — Ты сам меня, блять, уронил! Совсем мозги потерял? — Твику уже было некуда пятиться, но Крейг продолжал наступать.       — Ну вставать ты не торопился, — его дыхание было слишком ощутимым.       — Я пытался, твою мать! — Твик выставил руки вперед, но не решаясь дотронуться до его груди. В очередной раз…       — Тихо, тихо… Не ори ты так. Шутки шутками, но у меня все дома. Если узнают, что ты здесь… — в глазах Такера сверкнуло какое-то разочарование, и он, словно ребенок, которому не дали точного ответа на свой глупый вопрос, отошел к кровати.       — Ладно… В общем… Я сказал, что не мог уснуть… Без тебя… — Твик вцепился в свое лицо руками, вдавливая глаза. Ему было слишком стыдно. Он повторил это два раза, и теперь вообще не уверен, что хочет здесь оставаться. За последние минут десять случилось больше, чем за последние дни.       — Ложись, тогда. Я сильно рискую, но… Хуй с ним.       Крейг повалился на кровать, жестом приглашая Твика к себе. Он выглядел уже не таким сонным, как при их встрече у окна, но зная этого парня, он уснет за пару мгновений, если закроет глаза.       Его кровать стояла в окружении башен из коробок, он даже признавался, что иногда специально ставит их друг на друга от скуки, а иногда вовсе раскладывает по всей комнате кубиками. Вот что бывает, когда в детстве не наиграешься. Постельное белье было чисто белым, без узоров и всего такого, но зато очень приятное по качеству… Это точно был не хлопок, оно было нежным, как шелк. Рядом стоял один единственный комод, на котором лежал телефон и… ночник. Все его вещи аккуратно лежали на одной из коробок, и, если честно, это все был кошмарный ужас.       Твик присел на край кровати, через плечо рассматривая лежащего Такера. Его вид был очень уставшим, и, если не соврать, он всегда выглядел таким измученным и подавленным. В школе все шепчутся, что он крутой, скала, хладнокровный. Некоторые говорят, что он кирпич, или вовсе психопат безэмоциональный. Но Твик знает его настоящего… Да, он апатичен, но он грустный. Очень печальный в глубине души. В его душе столько неразделимой боли, которую он просто скрывает. Он не крутой, не булыжник и не похуист. Он просто такой… Уставший.       — Ты бы оделся, блять, — парень вскинул голову, нахмурившись.       — Твик… мне очень лень, — Крейг зевнул, поворачиваясь на бок лицом к сидящему юноше.       — Меня не ебет. Ты изврат! Противно с тебя, оболтус…       'Язык прикуси, идиотина… Да ты глаз отвести не можешь' — подумал Твик, еще больше хмурясь и отворачиваясь. Рассветает, поэтому его лицо явно легко развидеть.       — Ты же не серьезно? — Твик молчал. — Ложись, давай. Ты сам пришел.       — Не заставляй меня пожалеть об этом… — Такер хмыкнул на слова Твика, слегка придвигаясь к краю.       Твик спал здесь один раз, и это все ощущалось совсем иначе, потому что в тот вечер они легли очень рано. Вернее, Твик вырубился, так и просопел до утра, что случается крайне редко. Возможно, так повлияла его компания. Сегодня он так и не смог уснуть.       Но сейчас… Он лег к парню, сняв кеды, и подперев голову ладонью. Вся его поза была такой зажатой, испуганной. Словно Крейг действительно был хищником, и вот он настиг свою жертву. Хотя, он не выглядел таким сейчас. Он лишь тепло смотрел на юношу перед ним, мягко улыбаясь уголками губ. Между ними было нечто необъяснимое, такая сильная связь. И несмотря на все свое волнение и смущение перед Такером, Твик все равно доверялся ему полностью, и ему было уютно лежать тут с этим придурком.       Он был таким родным, таким теплым и заботливым, таким близким и спокойным. Он заряжал этой умиротворенностью, он заряжал этой счастливой грустью. Его печальные глаза были пропитаны чем-то таким сокровенным, чему Твик не мог найти объяснение. Он придвинулся ближе, ощущая его дыхание на себе. Здесь действительно было лучше, чем в собственной холодной постели.       — Мы прогуляем, так что спи, сколько хочешь. Я помогу тебе разобрать вещи, — Крейг вскинул бровь, сверкнув сережкой. Он совсем этого не ожидал.       — Ну… Договорились. Ты рад теперь? — Твик моментально кивнул. Он редко прогуливал, очень редко, но… Не мог отказать ему сейчас. С последней драки ему хотелось просто сидеть дома. Твик уже предупредил медсестру, что сильно упал, чтобы она записала его прогулы как уважительную причину. А вот прогулы Такера… С ними сложнее. Твик пока не придумал, что с ними сделать, но в целом, его досье больше не выглядит, как помойка. Пару пропусков ведь… Не сделают все хуже, так ведь? Совесть кольнула его.       — Почему ты не можешь оставаться у меня чаще? — он скрестил руки на груди, но получилось так, будто он себя обнимает.       — Ты себе это как представляешь? Забыл, кто мои родители? — буркнул Такер, закатывая глаза.       — Что в этом такого? Ты ведь остаешься у друга…       Твик заткнулся. Он впервые… Он впервые назвал Такера другом. Своим другом. Кажется, Крейг тоже потерял дар речи, распахнув глаза и уставившись на парня напротив. А действительно… Все это время Твик боялся этого слова, как огня. Он не мог признать их друзьями из-за ужасного опыта. Но как еще это все назвать? Твик уже не может убегать от этого ярлыка, потому что это бессмысленно. Но все ощущается совершенно иначе, конечно. Ближе и трепетнее, роднее и дороже, чем все, что у Твика когда-либо было с людьми. Возможно, это его первый настоящий друг? В любом случае, внутри разлилось что-то горячее, похожее на лаву. Тупая улыбка полезла на лицо, хотя они обсуждали что-то серьезное.       — Ну… я… Э-э… Как бы тебе донести это… Мой отец, он… Ну… Ладно, забей короче. Для него это странно. Он в целом никогда не признавал моих… друзей, — Такер сглотнул, смотря куда-то в окно. Он сделал акцент на последнем слове, сдвигая брови вместе.       — Ты никогда не рассказывал про своих друзей! Какими они были? — Твик немного приободрился после того, как признал этого балбеса своим другом. Это было действительно тяжело для него.       — Ты… Правда не понимаешь, о чем я говорю? — Крейг еще раз сглотнул, с каким-то страхом заглядывая в яркие глаза напротив. — Ты вообще не догадываешься ни о чем?       — Погоди, что ты имеешь в виду? Ты что-то скрываешь от меня?! — Твик слегка вздрогнул, чувствуя, как слезы подступают к глазам.       — Не бери в голову. Это не так важно. Придет время, ты узнаешь, обещаю. Я расскажу тебе все, когда ты будешь готов. Идет?       — Ладно… Ты странный, Факер. Бесишь меня всегда, — парень нахмурился, немного съежившись.       Крейг придвинулся ближе, накрывая того своим одеялом. В этот раз они не отвернулись друг от друга спиной, и перед тем, как уйти в мир Морфея, Твик чувствовал чужое дыхание у себя на щеке. Не сказать, что ему это не понравилось.

×××

      — Твик! Твик, твою мать!       Парень разлепил веки, ощущая это так, будто они были склеены. У него сильно болела голова, и неприятный холод пробирался под кожу. Он совсем не понимал, что происходит. Немного придя в себя, он зевнул и его сознание будто прояснилось: над ним нависал Такер, шатая его за плечо. Одеяло валялось на полу, а окно было открыто. Его дыхание обжигало щеку, взгляд был тревожным, а голос срывался.       — А?.. Сколько сейчас… — Твик сонно потянулся за телефоном в кармане штанов, но его руку перехватили.       — Быстро, ляг под кровать! — Крейг грубо держал его запястье, и толкал мальчика к краю. Он был очень взволнован и раздражен, и Твик ничего не понимал. Ему стало немного не по себе, потому что сейчас с ним обращались очень резко, а взгляд Такера был бешеным, как и его дикий рычащий тон.       — Чего? — произносить очередной вопрос было большой ошибкой, ведь после этого Такер буквально толкнул Твика в сторону, от чего он чуть не упал с постели. Он решил больше не испытывать судьбу, и послушно сполз вниз без лишних травм. Он залез под кровать, брезгливо шипя от пыли и паутины.       — Только тихо! Ты понял меня, Твик?! — Крейг опустил голову, сталкиваясь с испуганным взглядом юноши. Его чернильные волосы забавно свисали вниз, но весь его серьезный вид не внушал никакого доверия.       — Нихуя я не понял…       — Заткнись! Прошу, — чувство, будто до Такера дошло, насколько он был агрессивен с парнем, поэтому его интонация смягчилась, дыхание выровнялось, а взгляд с напряженного изменился до виноватого.       Он быстро вскочил, шуршал чем-то, бегал по комнате. Под кроватью было совсем ничего не видно и не слышно, ламели были очень низко, из-за чего там было особенно тесно и неудобно. Невозможно было даже голову поднять, она тут же сталкивалась с 'потолком'. Это было худшее утро на памяти Твика. Несмотря на всю эту невежливую ситуацию, мальчик положил голову на ладони и стал потихоньку проваливаться в сон. В последнее время он настолько плохо спал, что даже минутка сна казалась каким-то подарком.       Он немного вздрогнул, когда услышал голоса за дверью. В этот же миг дверь открылась. Мелодичный женский голос заполнил пространство.       — Крейг, пора… Ах, ты уже собрался. Хорошо. Я… Я сделала тебе сэндвичи. Они там… На столе, — голос стал ближе, как и шаги. Мама Такера подошла совсем близко к убежищу Твика, от чего его сердце сжалось. Он зажал рот рукой, не до конца понимая, зачем это сделал. Крейг подошел к ней, и послышался звонкий и короткий звук поцелуя.       — Где он сейчас? — голос друга был таким холодным и отстраненным, Твик никогда не слышал его таким. Он пропитан желчью и ненавистью, спрятанный под оболочку безразличного спокойного тона.       — Уже ушел… Не переживай, дорогой! Он… Он правда устроился на работу! Все наладится, вот увидишь…       — Ты себя-то слышишь? Голос дрожит ведь. Сама себе не веришь, так почему я должен? — повисла тяжелая тишина. Такой гнетущей обстановки Твик нигде больше не видел в своей жизни. Между ними была такая пропасть, каждое слово отражало такое недоверие и далекость.       — Я хочу, чтобы ты не отчаивался… Ты же мой маленький мальчик! Я должна тебя уберечь от твоих ужасных мыслей… — она чуть ли не срывалась на плач.       — Уберечь? Ты хоть раз пыталась это, хах? Ты ведешь себя лицемерно. Напомнить, как ты выгнала меня в мой же день рождения? — это было очень жестоко… Твик сильнее сжал рот. Он стал говорить громче, но тон был неуверенный.       — Я не выгоняла тебя, Крейг! Ты же сам прекрасно видел обстановку, я хотела спасти тебя! — она повысила голос, чуть приближаясь к Такеру. Тот наоборот сделал шаг назад в сторону стены.       — В тот день я имел полное право делать то, что считаю нужным.       — Но ты ведь… Ты ушел, ничего не сказав… Я даже не знала, что что-то не так! Я думала, ты все понял…       — Благо, мне было куда уйти.       — Крейг… Могу ли я спросить?.. — стало тихо. Такер долго не отвечал, слышно было лишь шуршание одежды и играющий телевизор с коридора.       — Нет. Я знаю, о чем ты.       — Тот мальчик… Ты же был с ним? — Твик выпустил удивленный вдох.       — Прошу, не лезь в мою жизнь. Ты давно уже забила на меня, так не пытайся все исправить. Лучше обеспечь Трише то детство, которое она заслуживает. Исправь свои ошибки с ней, а не со мной. Уже поздно, — он отвернулся и ушел к двери.       — Крейг… Я тебя люблю, и ты это знаешь. Несмотря на все, ты остаешься моим любимым сыном… — она пошла за ним, и Твику казалось, что она плачет. Такер вновь замолчал, обдумывая услышанное. Он остановился и больше не пытался сбежать, вслушиваясь в неспокойное дыхание матери.       — Эх… Я тоже тебя люблю. Я все никак не могу тебя простить за то, что ты от него не ушла, пока могла.       — Я… Я заслужу твое прощение, вот увидишь, — еще один звук поцелуя. — Я побежала на работу, проведи сегодняшний день хорошо. И… И знай, я очень рада за тебя. Ты стал… У тебя в глазах читается счастье. Передавай привет тому мальчику.       Твик округлил глаза, чувствуя, как гнев подступает к горлу. Похоже, то, что рассказывал ему Такер — ложь. Оказывается, его мать не запрещала им общаться, и в целом не против их дружбы. В чем же тогда дело? К чему так скрываться? Это было обидно и несправедливо. Кровь закипала в жилах, Твика начало трясти. Он хотел вылезти и познакомиться с этой милой дамой, обнять ее, и сказать, что ее чадо кретин и скотина за то, как обращается с ней. Видно же, как она волнуется за него, так еще и интересуется его жизнью! Он не понимал Крейга, внутри было очень горькое чувство разочарования. Он и подумать не мог, что этот парень так жесток по отношении к собственной милой маме.       Когда женщина вышла, Такер захлопнул за ней дверь и поплелся в сторону Твика. В это время юноша уже стал выкарабкиваться из тесного пространства, пыхтя от злости и готовясь высказать все, что он думает. Начнем по порядку.       — Я что, любовница какая-то?! — он встал ровно на обе ноги, сжимая кулаки. Ему было очень скверно от того, что пришлось сидеть в пыльном месте, где обычно обитают подкроватные монстры. Да и у него была очень свежая память о том, как его буквально спихнули вниз, еще и больно держа за запястье.       — Ты сам прекрасно знаешь, что другого способа тебя спрятать не было, — его холодная интонация злила еще сильнее, но теперь Твик чувствовал что-то новое… Какую-то боль в сердце от этого безразличного голоса. Обычно Такер теплый, обычно он грустный, обычно он мягкий. Он никогда не был таким безжизненным и бесчеловечным.       — Твоя мать, судя по ее разговорам, одобряет меня! Совсем отличается от того, что ты мне сказал! Так нахуя я прятался? — Твик уже не боялся повысить тон, поэтому, встав в угрожающую позу, смотря прямо в глаза Крейга, он практически кричал. — И вообще, ты разговаривал с ней, как с дерьмом! Она же была так добра! Плакала, сука, при тебе!       — Ты не понимаешь! Не лезь туда, куда тебе не следует! Это только мое дело. Ты нихуя не знаешь, — кажется, и Такер теперь стал защищаться, скрывая свои истинные эмоции под маской злобы. Он пытался оттолкнуть Твика, совсем не осознавая, что творит. Это резало больнее ножа, у парня заслезились глаза, но он быстро их смахнул.       — …Что? То есть, после всего… Ты заявляешь, что это только твое дело? Ты ебанулся?! Так расскажи мне, блять, если я не понимаю! — Твик сжал кулак сильнее, приближаясь к Крейгу.       — Успокойся, это не то, что я имел в виду. Я просто испугался, что с ней будет Томас, — чувствуя угрозу, парень смягчился, оставаясь на месте, не пытаясь сбежать или спрятаться, хоть Твик и выглядел как готовый напасть тигр.       — Ты мог спокойно выйти из комнаты, никто бы к тебе не зашел! Нахуя было ждать, пока она зайдет сама?!       — Ты не понимаешь. Она всегда так делает, я не мог так рисковать. Это ебанная цена за то, что ты пришел сюда с утра пораньше! — от последней фразы Твик отшатнулся.       — Мне что, все-таки не стоило, блять, приходить? Ты на это намекаешь? — он не узнавал себя. Такая пустота внутри.       — Сука, я не это имел в виду, Твик. Почему тебе вечно нужно разводить скандал на пустом месте?! — давай, Такер, добивай.       — Какой нахрен скандал? Может, мне было, блять, неприятно, когда меня пытались скинуть с кровати… — все, это конечная. Твик плюхнулся на кровать, а потом и вовсе отвернулся от Крейга, сжимаясь в клубочек. Слеза потекла по носу, он старался быть как можно тише, чтобы его не было слышно.       Было чертовски тихо. Где-то отбивала стрелка часов, и это конфузило Твика. Откуда она вообще звучала? Он пытался не шмыгать носом, но еще чуть-чуть и капелька попадет ему в нос. Он осторожно смахнул ее, боялся издать хоть малейший звук. Его давно не доводили до такого состояния, это было совсем в новинку. Он никогда не плакал из-за того, что ему кто-то что-то сказал. Но сейчас сердце болезненно сжималось, качая кровь сильнее, отчего пульс зашкаливал и кружилась голова. Перед глазами все было размыто, а на душе так паршиво, ведь в нее плюнул самый дорогой человек. Тот, кто обещал всегда защищать.       Такер залез к Твику, усаживаясь рядом с его трясущейся тушкой. Он положил горячую ладонь на чужой бок, поглаживая и слегка сжимая.       — Прости. Я наговорил лишнего… — его голос тоже дрожал. Твик резко вытер свои слезы, поворачиваясь через плечо. Действительно… Крейг тоже плакал. Его взгляд был опущен, и слезы периодически капали на одеяло. Хах, он тоже делает это так тихо… Господи, Твику вдруг стало его так жалко. Он впервые видит, чтобы ему было так больно и грустно… Он быстро встал, цепляясь за Такера. Он притянул его к себе, опуская мокрый нос в шею. Руки крепко сжимали подрагивающую широкую спину. Он смял водолазку в пальцах, чувствуя, что сам уже ревел, все также глотая звуки.       — И ты меня… Я просто устал… Хочу спать и есть. Вот и вспылил… — это была ложь, Твик полез в ситуацию, в которой не разбирается, встал на чужую сторону, даже не пытаясь понять Такера. Ему хотелось справедливости, но разве к Крейгу были справедливы? Оба не правы, и Твик поймал себя на мысли, что не стоило вообще в это окунаться с головой.       — Я понимаю… Я действительно был слишком груб… Ну, ты должен осознавать, насколько я боюсь своих родителей… Отца. Если бы он увидел тебя, могло случиться что-нибудь ужасное… — Такер держался за Твика, как за последний свой шанс. Так они и сидели вдвоем на постели, вцепившись друг в друга. Оба уже успокоились, но отлипать совершенно не хотелось. Именно в таком положении ощущалась безопасность.       — Почему ты так его боишься? Ты же знаешь, я могу ему ебало разбить…       — Он больше тебя в два раза, хах, — Крейг хмыкнул, отпуская мальчика. — Ну… Эм… Он сразу поймет, что ты типа плохо влиял на меня. Я же дома почти не появляюсь. Думает, что я торчу где-нибудь, или занимаюсь еще всяким похуже.       — Мне кажется, ты не договариваешь, — Твик подозрительно сощурился, он действительно еще мало понимал, но ему очень хотелось вникнуть в это все. Оказаться на одном поле боя и быть горой за Крейга. А знание — сила. Со знанием рождается стратегия.       — Забей. Со временем поймешь. Мы же никуда не торопимся? — Такер тепло улыбнулся, и у Твика сразу стало так горячо внутри. Именно такого Крейга он помнит. Именно такого он знает, а не того монстра, под влиянием ужасных эмоций, которые он копил в себе. Лучше бы сразу просто поплакал, но не кричал.       — Ладно. Я хочу дрыхнуть, поэтому через пару часов начнем здесь уборку, — он зевнул, плюхаясь на подушку. — Ты же не собираешься в школу? А то ишь, вырядился.       — Это для прикрытия было. Я не против прогулять с тобой, — Такер тоже лег, разглядывая умиротворенное лицо Твика.       — Ты не забывай, ради какого замечательного и полезного дела!       — Ладно-ладно. Так уж и быть, уберемся, — заворчал Крейг, закрывая глаза и проваливаясь в сон.

×××

[JADU HEART — DEAD, AGAIN]

      — Ну? Ты вставать будешь? Ау-у!       — Блять… Опять… — Такер закрыл лицо руками, и до боли вжал их в глаза. — Это уже третий подъем за сегодня, я больше не вынесу этого…       Он даже не успел посмотреть на человека, который его будит, но уже готов проклянуть все и вся. Несмотря на то, что он готов ради Твика на все, без сна он чувствовал себя трупом. Откуда у парня такая энергия постоянно? Или это от вечных недосыпов? Сам Крейг привык дрыхнуть больше, чем нужно, а когда это не получалось, настроение было убивать.       — Такер, шевелись давай. От тебя вообще пасет, да и побриться уже пора, а то вон какая щетина, — Твик оторвал чужие руки от лица, нависая сверху. Крейг разлепил один глаз, и его щеки тут же покрылись румянцем. Какого хуя он сел на него сверху? Что происходит? Моментально воздух ушел из легких, и воспоминания о раннем подъеме свежо отразились в голове. То, как Твик лежал на нем, то, как давил коленом… Это уже было невозможно терпеть. Как продержаться, Такер не знал. Все это походило на какую-то пытку, испытание на прочность, не иначе. Ему приходится сдерживать и давить свои чувства.       Чем больше мыслей крутилось у него в голове, тем заметнее становилось его состояние, и тем сложнее было держать себя в руках. Твик непонимающе смотрел на Крейга, который молча пялился на него. Слава богу, парень решил не переодеваться утром, и хотя бы сейчас он не чувствует горячих прикосновений к своей коже, хоть и чувствует, как Твик сидит у него на ногах. Что этот мальчишка себе вообще позволяет? Чего он добивается? На что намекает? Такер, конечно, убедился, что он ничего не понимает, но от этого было еще сложнее держать в узде свое напряжение.       Размышления довели его до точки кипения, и Крейг, опрокинув Твика, таким образом освобождая себя, встал на негнущихся ногах и убежал из комнаты.       — Ты совсем больной? — Твик лежал на постели, не понимая, как так его быстро уложили. — А, ты реально пошел мыться? Ну наконец-то! — он прокричал ему вслед, раскидывая руки в стороны. Забавно, что он так воздействует на Такера.       Он лежал на чужой кровати, и, если признаться, то он никогда не чувствовал себя в безопасности в чужой квартире. А здесь… С ним… Он дома. Теперь он уже улыбался во все лицо, опасливо поглядывая на дверь. Будет неловко, если сюда зайдет Крейг и увидит его таким. Держим лицо неприступной крепости, ему не стоит знать, как он лыбится, когда думает об этой смазливой роже.       Твик перевернулся и зарылся носом в подушку, прислушиваясь к собственным ощущениям. В чужих домах он всегда чуял опасность, демонов, монстров, чертей, гномов, насекомых. Все скреблось у него под коркой мозга, сносило крышу и доводило до паники. Он не мог находиться в гостях дольше нескольких часов. А тут… Тут он будто в родном месте, с родным человеком. Ему очень повезло, и он постоянно об этом думает. Он счастливчик, ведь возле него оказался такой человек, как Такер. Несмотря на то, что произошло утром, он все равно доверял ему.       Крейг остервенело тер свое лицо водой, заканчивая все водные процедуры. Не так уж сильно у него отросла борода… Не обязательно было так на это указывать. Вся ванная до сих пор пахла Твиком и его мятным гелем для душа, который он еще в прошлый раз заставил Такера принести из его дома. Странная была вылазка, но иначе было никак, этот инвалидик даже с кровати встать не мог, а Крейг только рад помочь.       — Черт, я действительно какая-то собака… Они че, правы? Неужели это так выглядит со стороны? — он прошептал эти слова, поднимая взгляд на себя в зеркале, стягивая рукой кожу вниз. Яблоко глаза чуть оголилось, и Такер заметил, насколько у него красные глаза. Даже его зеленая радужка так не скрашивала весь этот болезненный вид. Чего только стоят эти мешки под ними… Да и кожа стала бледнее, уже не выглядела такой здоровой, как раньше. Зря он бросил спорт. Конечно, постоянные намотанные километражи вдоль шоссе с Твиком очень неплохо держат его в тонусе, но ему бы заняться чем-то еще.       Хотя? К чему это все? В целом, он доволен собой… Наверное. А доволен ли он собой? Он оглядел себя с ног до головы, снова посмотрел в свое лицо. Да нет, все такой же балбес и дуралей, коим его называет Твик. Это не обидно, ему даже нравится, ведь он знает, что это не со зла. Но… Он не понимает, что чувствует этот мальчик. Что он думает на его счет? Все его действия были ему непонятны, и каждый раз было ощущение, что из его уст вылетают совсем другие слова, нежели то, о чем он думал. Но все это было похоже на игру, с учетом того, как он одержим процессами игр. Только вот, какая это тогда игра? Гонки? Квест? Может, вообще Candy Crush? Или симулятор свиданий?       Точно не последнее. Крейг глубоко вздохнул, и теперь смотрел на себя разочарованно. Он точно не испытывает ничего подобного к нему, в то время как Такера эти чувства сводят с ума. Запретный плод, который хочется вкусить, но категорически нельзя. Несмотря на то, что Твик все время краснеет, все время кидает многозначительные взгляды… Или это то, о чем он мечтает?       Он блаженно закрыл глаза, представляя его в своих руках. Даже уши покраснели. Что может быть лучше? Это действительно его самая сокровенная мечта. Но отказ убьет его. Отложим это до лучших времен…       Крейгу стало в миг очень стыдно, ведь пока он был в душе, все эти обрывки событий быстро проносились в голове, каждый из моментов, где Твик смущался перед ним практически весь обнаженный. Этим можно было упиваться бесконечно, но винить себя за все эти мысли Такер никогда не перестанет. Хотя, снять напряжение — лучший выход из положения. Он провел своей рукой по собственной коже, от живота до шеи. Как бы хотелось, чтобы это была его рука. Жарко.       Черт. Только не снова.       Такер, ты отвратителен. Он даже не знает об этом. Как ты можешь.       Крейг тяжело вздохнул, и попытался отвлечься от всех этих гнусных мыслей. Он вдруг вспомнил, что было утром, после его ныне любимого воспоминания. Блять. Стало еще хуже.       — Сука, как я тебя ненавижу, — он уперся руками в раковину, со злостью смотря на себя. Как он мог так обидеть всех самых близких вокруг себя? Как? Как он мог? Зачем он отталкивает их? Твика? Ему нет прощения. Все, что он может, это, блять, больше не быть мудаком, и перестать так обращаться с людьми. Он думал, что после переезда и встречи с этим прекрасным парнем он больше не будет огрызаться, грубить и срываться. Если он потеряет и его… Это будет ужасно.       — Такер, ты там че, утонул? Ало? — Твик тарабанил в дверь, заставляя Крейга подскочить на месте.       — Нет, я выхожу, — прокричал он в ответ, в спешке натягивая штаны. Не хватало только, чтобы он увидел его в таком виде.       Он распахнул дверь, решил не надевать водолазку. Ему понравилось смущать Твика чем-то подобным. Хоть по нему не скажешь, но он постоянно избегает взгляда с ним, когда видит торс Такера. Хотя, то, как тот постоянно подглядывает со своего окна… Крейг нарочно переодевался в такие моменты. Он чувствует себя каким-то хитрым инкубом, который пытается соблазнить совершенно невинного мальчика. Но так ли он невинен, раз лицо как помидор?       — Ну ты че там застрял? Нас дела ждут! Я, кстати, это… — Твик сглотнул, отворачиваясь. — Ну ты дурак, блядь? Иди оденься, пиздец.       — Помидоры хочу… — Крейг почесал шею, и невозмутимо отправился к своей комнате.       — Будут, тебе, блять, помидоры. Задрал уже с ними. Чем они тебе так нравятся вообще? Я считаю, огурцы лучше! — Твик остался за дверью, крича ему прямо так.       — Ну, считай на здоровье. Я же тебе ничего не говорю, вообще-то, — прошло мгновение, и Такер вышел в синей футболке с принтом акулы.       — А я думал, что ты дома только голый ходишь. А у тебя, оказывается, вещи есть. Еще и побрился, теперь на человека похож.       — Я специально достал из коробки, мы в любом случае сегодня разбирать их будем.       — Так. Короче. Сначала мы идем есть, я сделал яичницу, — Твик скрестил руки на груди, и, хмурясь, прошел мимо к лестнице.       — С помидорами? — глаза Крейга зажглись, он даже оживился.       — Да, блять, с помидорами.       В этот момент он понял, что из этой ямы ему точно не выбраться. Он влюблен в Твика по уши.

×××

      Крейг плюхнулся на кровать с набитым животом. Он и знать не знал, что Твик со всеми своими тиками и гиперактивностью может сделать такую аккуратную яичницу. Ничего не пригорело, было вкусно, соли достаточно, так еще и с колбаской и томатами. Это, наверное, лучший его завтрак за все последние месяцы. Твик встал рядом, поставив руки в боки.       — Нет времени валяться! А ну вставай и начнем всю эту хуйню! — сегодня Твик походил на мамочку, сварливую, вредную и ворчливую. Сказала — сделай. Если еще в угол поставит, Такер не удивится. Он хмыкнул, вводя еще в больший гнев Твика.       — Стой, погоди, — Крейг поднялся, сел на край кровати. Перед ним стоял парень, и Такер, не долго думая, обнял его за талию. В этот момент он был настолько счастлив: покушал, приятно и без его выебонов поговорил с Твиком о его кулинарных способностях, а теперь и вовсе готовится наконец навести порядок в своей ненавистной комнате. Может, она даже перестанет быть таковой.       — Эй, ты че руки распускаешь! — Твик моментально вспыхнул, поднимая руки и не зная, куда их деть.       — Твик… Прости меня за сегодня… — Крейг уткнулся ему в живот, вдыхая нежный мятный аромат, исходящий из его футболки. Он вжимался сильнее, ластясь, как кот, притираясь. Он будто хотел, чтобы его голову почесали.       — Все в порядке, я знаю, что ты просто не выдержал и сорвался на меня, — он стал говорить тише, заметно смягчаясь. Как быстро у него может поменяться настроение, особенно в серьезные моменты, где его маска спадает.       — Я не хочу тебя отталкивать, — он крепче сжал хрупкое тело, сердце залилось раскаленной лавой, а жар тут же распространился по всему нутру.       — Не бойся, этого не случится. Я всегда буду рядом, ты же знаешь. Это все мелочи, — Твик все-таки зарылся в еще мокрые волосы Крейга, разглаживая их. Разве это то, чем должны заниматься подростки? Кричать, плакать и нежничать? Твик не раз ловил себя на мысли, что у них совсем не так, как у остальных. Поэтому ему так трудно было назвать их друзьями. Разве это дружба? Это самые близкие отношения, которые у него только были. Самые теплые и родные.       — Спасибо, Твик…       — Только прошу, не плачь опять… Все хорошо, — Твик крепче вжал в себя чужую голову, ощущая на животе горячее неровное дыхание. Мокрые волосы оставят след, но сейчас не до этого. Вниз падали капли, и либо это с головы, либо слезы.       — Ладно, я все. Поехали, — Крейг вытер руками лицо, но Твик не увидел его глаз из-за челки. Вообще, так приятно видеть его без этой дурацкой шапки. На душе стало очень тепло. Он улыбнулся, также нежно, как обычно улыбается Такер. Когда последний встал с кровати, проходя мимо Твика, парень схватил его за руку, разворачивая таким образом к себе. Он тут же встретил удивленный взгляд. — Ого… Ты улыбаешься…       — Слышь! Придурок… Не такую реакцию я ожидал, — Твик тут же отвернулся, но улыбка поползла выше. Это обжигающее чувство в груди дарило такое спокойствие.       Они стояли бок о бок, Твик не отпустил чужую руку, и очень смущался. Крейг чувствовал себя на седьмом небе от счастья. Куда ему, сраному извращенцу и демону быть в раю от радости? Разве он заслуживает этого? Заслуживает Твика?       — Ладно… Кхм… Пойдем, перенесем стол сюда и стеллаж. Они там, в коридоре стоят.

[THE DEAD PIRATES — UGO]

      Пыхтя, они принесли всю нужную мебель в комнату. Твик решил командовать, и благодаря ему они сумели расчистить пространство. До этого коробки хаотично усеивали пол, а теперь они сложили их в одну кучу посреди комнаты, чтобы было проще их разбирать. Стол просто поставили к стене, туда же и стул со стеллажом. Добавилась вторая тумбочка, которая уютно присоединилась к кровати с другой стороны. Сначала Такер сопротивлялся, и категорически отказывался ее туда ставить, но из-за отсутствии мотивации, сделали так, как сказал Твик. В целом, мебель неплохо вписалась, стало даже комфортнее, что ли.       — Знаешь, все бы ничего, если бы не эти дурацкие бирюзовые стены. Блевотный цвет… И кто додумался полы делать фиолетовыми? Это же прям пиздец, как плохо… — Твик был похож на какого-то ремонтника, не иначе. Или дизайнера.       — Была б моя воля, я бы все здесь переделал. Единственное, что в этой комнате меня не бесит, это крутой стенной шкаф. Хотя, воспоминания у меня так себе… — Крейг встал рядом с Твиком, пытаясь таким же оценивающим взглядом осматривать каждую деталь. Наверное, планирует что-то.       — Чего? Какие? — Твик посмотрел прямо на Такера, а взгляд был пропитан волнением.       — Прятал туда Тришу. Первое время Том не знал о существовании этого шкафа, неплохо получалось. Он огромный, хочешь посмотреть? — Крейг прошел вперед, доходя до стены с дверью.       — Звучит очень стремно… Сомнительное предложение, но давай. — Такер раздвинул ставни, и там открылось куча пространства. — Офигеть! Туда столько всего можно поместить! Фух, я даже воодушевился.       Твик подбежал к ближайшей ему коробке, и стал отдирать с нее скотч. Почему он начал с невскрытой, Крейг не понимал.       — Бля, у меня даже ножниц нет. Щас, за ножом спущусь, — Такер был готов уйти, но его схватили за штанину.       — Да стой, подай мне мой рюкзак.       Крейг послушно протянул ему сумку, и, немного покопавшись, Твик достал нож бабочку. Как старомодно.       — Ты прикалываешься? Ты эту штуку всегда там носишь? — Крейг ошарашенно разглядывал оружие, чувствуя, как холодок прошел по загривку.       — Да, в потайном кармашке. Ну, мало ли, пригодится. Пригодился, как видишь, — он ухмыльнулся.       Твик стал ловко разрезать скотч на всех коробках, и он отметил про себя, что наполнение у всех очень даже разное. Где-то крышки прям распахивались, а где-то нет. Он открыл ближайшую к нему, и достал оттуда первый предмет.       — Так, ло-о-от номер один! И это… А, это просто постельное белье и полотенце. Скучная коробка, — он отложил синее белье со звездами в сторону, продолжая копаться там. — О, там что-то еще есть! Эй, а ты помогать-то будешь? Или смотреть просто?       — Да, да. Просто глаза разбегаются, — Такер сел к Твику, сталкиваясь с ним плечом. Он взял другую коробку, в которой была его одежда, и отложил чуть ближе к шкафу.       — Ахуеть, Такер, это ковер? В виде луны? Я такого в жизни не видел… — Твик держал в руках огромный круглый серый ковер, и Крейг, смутившись, посмотрел в пол. — Ты не соврал, когда сказал, что любишь звезды. Мне кажется, когда я подарил тебе ночник, я никогда не был так близок к истине.       — Если ты так удивляешься простому ковру, то что же будет дальше… — Такер нехотя поднялся на ноги, и решил, что самым разумным действием сейчас будет развешивание одежды.       — Как понять простому? Он же офигенный! Еще мягонький такой… Ладно, мне действительно стало интересно, и я не пожалел. Не пожалею. Надеюсь, — Твик проследил взглядом за Крейгом, который понес в руках целую кучу вещей, и кинул прям на пол. — О, шторы. Погоди, тут даже шторы есть? Если я вдруг увижу запчасти от твоего мотоцикла, я выпрыгну в окно.       — Интересный ход с твоей стороны. Но нет, такого здесь точно нет… — Такер сидел на полу и складывал штаны, отправляя их на полку.       — Сейчас повесим или потом? — Крейг многозначительно посмотрел на Твика, который с горящими глазами держал в руках фиолетовые шторы.       — Не, мне лень их вешать в целом.       Твик надулся, откладывая их в сторону и продолжил заниматься весьма незанятным делом.       — Так. Единственное, что поднимет мне настроение, это разговоры вслух. Очень не завидую тебе, конечно. Ло-о-от номер два! И это… — Твик запустил руки внутрь и, нащупав что-то мягкое, восторженно вытащил. — Это розовый пони, или у меня глюки?       — Это сестры… — Крейг моментально вскочил и подбежал к Твику, выхватывая игрушку из чужих рук. — Она очень долго его искала, поверить не могу, что он оказался у меня в вещах… Теперь мне так стыдно, что я не разобрал их раньше.       — Я сначала хотел поугарать над тобой, но теперь мне грустно.       — А что угарать? Посмотри, какой он милый, — Такер стал тыкать мягкой игрушкой прямо в лицо моментально взбешенного парня.       — Убери! Он жуткий! Весь порванный, бля…       — Ой, все равно милый. Ты, вон, тоже побитый инвалид, но я же тебе такого не говорю, — Крейг посмотрел на плюшевую лошадку, и с печалью отметил, что его действительно потрепало время. И почему именно она такая драгоценная для сестры?       — Я… Я сделаю вид, что не слышал этого. Иначе пропишу между глаз, — Твик надулся, продолжая выкладывать вещи из коробок.       — Ой, ладно тебе. Хочешь, что покажу? — не дожидаясь ответа, парень кряхтя достал аккуратный коричневый чемоданчик. Он был совсем новым, от какой-то хорошей фирмы, лакированный.       — Это что? — Твик непонимающе уставился на Такера, с интересом наблюдая, как следом он достает корзинку, полностью забитую… Пластинками. — Стоп, это то, о чем я думаю?       — Именно, — Крейг почетно передал священные предметы Твику, горделиво приподнимая подбородок. Он поистине любил свой проигрыватель, и коллекционировал любимые альбомы.       — Балбес, ты что, дедушка? Да уж, у богатых свои причуды… — Твик с приподнятой бровью принял подношение, разглядывая его в руках.       — Ой, иди ты. Звук с этой малышки намного круче, чем с колонок.       — Теперь мне интересно посмотреть, что же ты слушаешь, — Твик стал перебирать плоские коробочки внутри, охая и ахая. — Placebo, ты серьезно? Может, тебе помощь нужна?..       — Заткнись, — Крейг отвернулся, явно заливаясь краской. Задел за живое, получается.       — Нет, правда. Сейчас я реально переживаю за твое моральное состояние, — Твик в шоке крутил в руках коробочки с названиями песен.       — Это было давно и не правда…       — Слушай, если нужно, я могу дать контакты своего психотерапевта… — еле сдерживая смех и слезы, пробормотал Твик. — Хоть он и полный придурок.       — Знаешь, кто реально придурок, блять? Ты, нахуй, Твик. Отдай винил! Тебе даже такое не доверить… — то, как гуще и гуще краснел Крейг, и постоянно чесал волосы, наверное, пытаясь натянуть шапку, которой нет. Все это поведение максимально смущенного Такера рождало в Твике такую истерику… Давя сильный смех, он просто хихикал. — Вот и что ты ржешь? Сам-то что слушаешь? Ебанных Mindless Self Indulgence? У тебя будто недотрах, ей Богу.       Крейг прикусил язык. Еще немного, и покраснеет.       — Я слышу это с уст человека, который наверняка слушает Infra Red и планирует убийство! — Твик практически плакал, стучал по коробке и крепко вцепился в запястье Такера. — Все-все, не злись только. У тебя это слишком угарно получается.       — Может, и планирую. Твое, — парень не на шутку надулся, пытался одернуть руку. Кажется, это было слишком сокровенное.       — Чего? Ты о чем? — Твик моментально затих, уже серьезно и опасливо кося на Крейга.       — Твое убийство, блять, планирую, если не успокоишься сейчас же.       — Да ладно тебе, я спокоен. Давай включим тут что-нибудь, но, прошу, только не Молко.       — А сам-то ты откуда про него знаешь? Ведь тоже слушал, признавайся, — Такер перебирал песни, выбирая нужную.       — Ты меня раскусил. Мне поэтому смешно, я вспоминаю себя помладше, — Твик покопался в той же коробке, из которой Крейг достал пластинки, и нащупал там кое-что интересное. — Улыбочку!       Произошел звук щелчка, и Такера ослепило. Это был его старый цифровой фотик, на котором всегда была слишком яркая вспышка. Именно поэтому он так его не любил, но воспоминания о нем все равно грели душу, ведь подарила его мама. Тот редкий случай, когда у него действительно остались подарки от близких. В основном он сам себе все покупал, а тут… Такая памятная вещь.       — Погоди… — Крейг задумчиво пошуршал в вещах, доставая другой его фотоаппарат — полароид. Этот был его любимый. Ох, сколько же фоток он с ним делал. Он навел камеру на непонимающего Твика, который все также сидел на месте, разглядывая получившуюся фотографию на экране. Произошел звук щелчка, намного более нежного, чем до этого, и теперь печаталась фотография его самого важного человека. Обычно он фотографировал природу, животных, ну и все, что его окружало. Но не людей. И вдруг ему стало так приятно от мысли, что теперь у него есть фотка этого белобрысого мальчика.       — Ебать. Теперь я понял, какого было тебе… Мои глаза… — Твик остервенело их растирал, совсем не осознавая, что тут еще вспышка не такая сильная. Крейг вертел в руках ламинированную фотографию, с любовью рассматривая то, как получился парень. Он однозначно повесит ее на стену, ведь ему удалось запечатлеть его улыбку. Пока он рассматривал… Изображение Такера… Ох. — Ого! Балбес, у тебя так много плакатов! Стой, погоди…       Твик перебирал листы, и его лицо менялось от удивленного до сморщенного. Иногда он закатывал глаза, и Крейг ухмылялся, ведь знал, почему.       — Скажи честно, ты помешанный? Тут практически все с галактиками, вселенными и звездами! — он начал трясти постерами, как бы в довес своим словам.       — Ой, это мне говорит человек, у которого динозавров дома больше, чем пыли, — Такер хмыкнул, вертя в руках самый дорогой предмет во всех его вещах. Коробка была очень тяжелой и внушительной, хрупкой и бесценной, несмотря на то, что приобрел он ее на какой-то барахолке.       — Ну… Не буду спорить. Но ты все равно помешанный! Что это? — Твик отвлекся, а потом, увидев то, что держал Крейг, сразу выхватил это из его рук. — Неужели это лавалампа? Ахренеть! Я всегда такую хотел… Давай поставим ее! Прошу-у-у!       Твик был похож на ребенка, его глаза восхищенно и ярко горели, он прижимал предмет к груди, с надеждой рассматривая Такера.       — Можно, конечно, — Крейг улыбнулся, наблюдая, как Твик спотыкаясь побежал распаковывать вещицу и устанавливать на тумбочку возле кровати. Он ловко подсоединил ее к розетке. — Только она гореть должна не дольше восьми часов.       — Ой… Давай тогда попозже включим? Я бы вечером с ней посидел… — он зачарованно разглядывал синюю лампу с пока что застывшим воском. Наверное, представлял, как масло в нем будет размеренно раскатываться, касаясь верхушки, а потом стремительно опадая вниз, распределяя красивое лазурное освещение. — Слушай… Какой твой любимый цвет?       — Ой. Даже не знаю, Твик. Ты мне скажи, — Крейг скрестил руки на груди, скептично поднимая бровь. Это был вопрос с подвохом? Выглядело все именно так. Твик огляделся по сторонам, и его лицо будто озарилось пониманием.       — Да уж, ты помешанный еще и на синем цвете. Я не буду это комментировать, — он покачал головой и отправился обратно, распаковывать остальное. Не успел он дойти до своего места, обложенного различными вещами, как тут же застыл, обращая свое внимание на кое-что, лежащее в углу. — Крейг… У меня два вопроса.       — М? — Такер перебирал свои ноты, разбирая их по порядку и откладывая в сторону. Он посмотрел через плечо на Твика, с любопытством заглядывая ему в глаза. Что же еще такого 'потрясающего' он там увидел?       — Первый… Ты не выбросил биту?       — Нет, с чего бы мне это делать?       — Бля, я как-то даже не заметил ее… А она оказывается все это время тут лежала, — Крейг проследовал за взором Твика, и тут же сглотнул. Кроме биты там было еще кое-что, что он забыл убрать. Или выкинуть. Он не знал, что с этим делать. — И… Почему в вазе все еще стоит моя роза? Она же сдохла уже сто раз…       — Ну… Руки как-то… Не дотянулись… Выбросить ее, — Такер показательно отвернулся, делая вид, что его совсем это не колышет. Но вся его интонация сильно выдавала его. Вообще, Твику не стоит знать, что в тумбочке лежит шкатулка, в которую он складывает всякие памятные штуки о нем. Все пластыри, которые тот ему когда-либо давал, даже фантики и банка от ягуара. В целом, все это больше мусор.       Твик не стал никак реагировать, он просто сел обратно, уже более притихший. Он сидел в своих мыслях, разбирая какие-то книги. Иногда делал замечания, что тут много всякой фигни про космос, но Крейга очень волновала такая смена настроения. О чем он думает? Иногда так хотелось залезть к нему в голову, но, наверное, это плохая идея. По его рассказам у него там творилось черти что. Может, он слишком много надежд возлагает на него?       — Чувак. Это что, библия, блять? — в миг Такеру стало так стыдно за все вещи, которые у него были. Ощущалось это так, будто Твик смеялся над ним и его интересами.       — Ну, да. Я так и не прочитал ее, но давно планировал, — он замялся, копаясь в своих парфюмах.       — Поверить не могу… Ты совсем не кажешься набожным.       — Это получается, ты еще многого не знаешь.       — Ахуеть. Блять, Такер, ты такой интересный, это пиздец, — Крейг хмыкнул, осознавая, что впустил Твика в свою среду, в свои воспоминания, в свои вещи. Да, иногда это было неловко, но все-таки им восхищаются. Это приятно. — О, покажи, каким ты брызгаешься чаще всего! — Крейг протянул ему синий лакост, слегка потея. Он наблюдал, как Твик пшыкает его себе на запястья, и поймал себя на мысли, что теперь он будет пахнуть им. Хотя, с учетом того, что он спал на его же постели, значит он уже так пахнет. — Ох, реально вкусно. Отдай мне какой-нибудь! У тебя их так дохера…       Крейг не раздумывая ни секунды протягивает ему другой свой любимый парфюм. А потом и тот самый фотоаппарат.       — Держи, мне не жалко. Можешь фоткать на него, когда захочешь.       — Чего? Я же пошутил… А про него даже речи быть не может! Это слишком дорого… — Твик мялся, не желая принимать 'подарки'.       — Да ладно тебе, бери, — Такер положил эти вещи рядом, а сам встал. Он подошел к подозрительно длинным коробкам, и Твик, заинтригованный, стал рассматривать, как парень их открывает. Внутри оказалась… Гитара. Мальчик не стал произносить ни слова, лишь проводил взглядом по длинному грифу, мощным толстым струнам, и то, как умело Такер устанавливает ее на подставку. Она была черная, как смоль, и, признаться, Твик думал, что его гитара тоже синяя. Это был какой-то бас от Fender, но то, как бережно и с какой аккуратностью он укладывает ее, Твику стало так тепло.       В шок его повергло то, что в другой коробке оказалась совершенно другая гитара, акустическая, но тоже черная. Ему стало очень любопытно.       — Да уж… Ты не наебал меня, когда говорил, что занимаешься музыкой. Когда ты мне уже, блять, сыграешь? Я столько раз просил тебя об этом! — Твик нахохлился, обиженно сверля взглядом широкую спину, казалось, совершенно выпавшего из реальности парня.       — Ну… Я… Потом. Потом обязательно сыграю… — Такер зажмурился, а потом вовсе отвернулся к окну. Такая реакция была совсем непонятной, но… Твик заметил легкую лукавую ухмылку на его губах. И что все это должно значить?       Обстановка казалась такой уютной и домашней, что Крейг невольно задумался, что этот мальчишка действительно и есть его дом, ведь даже в этой стремной квартире в затрипанном городке-изгое на краю Колорадо действительно комфортнее и безопаснее, чем где-либо когда-либо. Несмотря на все ужасные воспоминания из этого места за последние несколько месяцев, Такер ощущает себя в безопасности рядом с Твиком. С этими мыслями он повернулся, в ужасе осознавая, что тот сейчас держит в руке.       — Я и не знал, что тебе нравятся растения… А че он такой стремный? — Крейг подлетел к нему, отбирая горшок.       — Это такой кактус… Опунций. Мне его, эм… Триша подарила. Сказала, что мы с ним похожи, — его голос становился все тише и тише, пока он отправлял находку на подоконник.       — Погоди… Он все это время лежал в коробке? Ты больной? Стоп, как он жив вообще остался… — Твик ошарашенно заглядывал внутрь коробки, в надежде, что не найдет там больше таких сюрпризов.       — Да их поливать можно раз в год, так что ничего.       — По-моему, ты что-то путаешь…       — Если будешь выебываться, я тебе ухо проколю сейчас же.       — Чего?! Нет! — Крейг стал устрашающе подходить к Твику, но тот сжался до состоянии молекулы, закрывая свое лицо и уши. — Ты же шутишь? Не трожь меня! Я пиздец как боюсь иголок!       — Да тихо, не буду я ничего такого делать, — оказалось, Такер шел не к нему, а к шкафу.       — Ладно. Боже, блять, я так обосрался… Что ж, не могу поверить, что мы почти все. Осталось это только прибрать… Ужас. Я в ужасе, — Твик встал, разминаясь. Он потянулся, осматривая все вытащенные предметы. Весь пол был усыпан какими-то бумагами, документами, кружками, дисками с фильмами, техникой, одеждой, даже несколько упаковок Лего. Они действительно… Все разобрали? В это было сложно поверить.       — Господи, Твик, спасибо тебе. Я бы никогда не справился… Если бы ты еще меня не чморил по пути, цены бы тебе не было.       — Ой-ой, какие мы хрупкие. Ладно, давай все раскладывать.

×××

[SIAMES — THE CAVE]

      Время близилось к вечеру, и парни наконец управились со всей уборкой. Твик настоял, и заставил Крейга мыть полы, пока сам стирал белое постельное белье в их дряхлой стиральной машине. Шторы они так и не повесили, из-за чего парню крышу снесло от злости и неудовлетворенности. Зато, они поменяли постельное белье на то синее со звездами, под слезные уговоры Такера. Теперь комната выглядела… Потрясающе. Огромный ковер в виде луны закрывал нелепый фиолетовый пол, плакаты и различные постеры теперь висели над кроватью, столом и на шкафу. Также они повесили дартс, поставили биту на видное место, чтобы в случае чего было легче ее достать. Установили телевизор на стену, подключили к нему приставку. Это было весьма утомительно. Крейг помыл клетку Страйпи, красиво укладывая ее на подоконник. В целом, парни очень выдохлись, ведь работы реально было много. Вся аппаратура, ноты, и другие приблуды в виде пюпитра, педалей и комбиков теперь стояли в углу возле кровати. Также они повесили уже собранный Звездный Разрушитель из Лего.       В конце концов после проделанной работы они решили, что стоит сходить в магазин и закупиться чем-нибудь вкусным, чтобы устроить вечер кино. Для этого Твик сбегал к себе домой, чтобы переодеться во что-то более теплое, взял зубную щетку и карты. Теперь он в своем привычном виде — теплая водолазка, любимейшая зеленая рубашка в полоску, теплые широкие штаны и черная куртка, чтоб совсем не замерзнуть.       Они договорились встретиться на остановке, и вот Твик уже бежит, разглядывая своего друга в тени. Такер курил, и мальчик очень обиделся. Они ведь договаривались, что если и будут этим заниматься, то хотя бы вдвоем. Твик подошел со спины, готовясь его напугать.       — Бу! — он накинулся на его плечи, заставляя того вздрогнуть. Крейг уже не выглядел таким умиротворенным, да уж. Он все еще держал его плечи, на которых была накинута скользкая кожаная куртка. Как он в ней не мерзнет вообще? Честно, складывалось впечатление, что они давно не виделись, хотя по факту, в последний раз — минут пятнадцать назад. — Дай тягу, что ли.       — Бля, я не думал, что ты так скоро, — Твик затянулся прямо с рук Такера, вспоминая, что раньше вообще не курил и на дух это не переносил. Хотя он делал это максимально редко, и то под влиянием Крейга, который в свою очередь убеждал, что вообще это дело ненавидит. Теперь это действительно вошло в какую-никакую привычку.       — И поэтому ты решил покурить быстренько, типа я не увижу? Ну ты засранец, конечно. Ладно, пошли, чего встали, — Твик немного подтолкнул парня, отправляя его вдоль дороги.       Скоро закат, поэтому небо уже постепенно окрашивалось в нежно-розовый цвет, смешанный с фиолетовым и голубым. Они шли по уже заученному маршруту, под ярко светящими фонарями. Сегодня людей было чуть больше, чем обычно, и, признаться, они вдвоем очень отвыкли от этого. Чаще всего их прогулки такие одинокие и тихие, а сегодня тут бегают дети, резвясь с снегом. Вспоминая себя в детстве, Твик ухмыльнулся, ведь он был таким же.       У Твика заурчал живот. Он не ел с утра, поэтому неплохо было бы взять что-нибудь перекусить. И все же, они молчаливо брели по тротуару, осматривая уже зеленеющую местность. Это было… непривычно.       Улица озарялась мягким солнечным светом, он падал на Крейга, очерчивая его скулы и горбатый нос. Каждая родинка будто подсвечивалась в этих розовых лучах, пока его безмятежное лицо расслабленно смотрело прямо. Твик рассматривал то, какие красивые блики появились на его коже и одежде. Такер был… очарователен в этом своем спокойствии, и Твик понимал, что ему хочется высечь этот момент себе в памяти, и никогда не забывать его таким. Спокойным. Он больше не хотел видеть его боль, все эти спутанные нити внутри его души, которые он старательно пытается распутать, но только больше связывает себя этой жуткой тоской, смешанной с яростью на весь мир. Твик твердо решил, что смягчит и разрежет эти клубки нитей, которые путают его мысли и не дают существовать нормально.       Дорога плясала и играла всеми этими зимними красками, и Твик не знал, куда ему смотреть. Было красиво. Все деревья и дома были окрашены в белый цвет, и хотелось смотреть по сторонам, но… В то же время, взгляд приковывала эта сгорбленная фигура, идущая с ним бок о бок. Они постоянно сталкивались плечами, и парень понимал, что делает это нарочно… Сам. Не хотел отходить даже на метр, пытался быть ближе, теснее, чтобы между ними не было ни сантиметра свободного. Наверное, Такер это прекрасно понимал, но не подавал виду. Его невозмутимость поражала, что же у него на уме в этот момент? Ему так хочется подобраться к нему ближе, открыть дверь в сердце и разум, окунуться туда с головой.       — У меня что-то на лице? — Крейг почесал подбородок, задумчиво рассматривая Твика.       — Да не. Просто думаю, что дам тебе еще пару пластырей, — руки Такера все также были в ссадинах, сбитые костяшки так и не зажили.       — А. Хорошо, — парень пожал плечами.       Они дошли до тускло освещенного магазинчика, в котором уже были. Здесь совсем ничего не поменялось, все тот же желтый свет, пролитый на каждую полку, тот же запах разморозившихся холодильников, и дремлющий кассир. Почему он всегда здесь спит?       После того раза с тележкой они были здесь еще кучу раз, и им просто повезло, что этому парню за прилавком абсолютно на них насрать. Они прошли по полкам и захватили всяких снеков и полуфабрикатную лазанью. Она была вкусной. Решили, что лучше всего сейчас будет взять по баночке пива, чтобы пораньше отрубиться.       Они быстро управились, и с покупками побрели домой, ощущая, как их греет заходящее солнце. Твик привык к их молчаливым прогулкам. Все это выходит так, будто стоит им вдвоем выйти на улицу, петлять по улочкам Южного Парка, как каждый уходит в свои мысли, ощущая необходимость при этом быть рядом друг с другом. Это ощущалось как… Нечто такое, связывающее только их двоих. Что-то, что принадлежит только им. Одинокая обстановка, но парни, нашедшие друг в друге целый мир.       — Моя мать скоро придет, поэтому поднимайся сразу наверх с кедами. Я разогрею еду, и подойду к тебе, заодно встречу ее, — Такер снимал кроссовки, передавая пакет мальчику. — Она чаще всего сразу спать ложится. Ах, блять… Триша, наверное, уже дома.       В подтверждении его слов маленькая девочка выбежала из-за угла.       — Крейг! Ты в комнате убрался, офигеть! Стоп… Это кто? — она остановилась в коридоре, опасливо и нерешительно переминаясь с ноги на ногу.       — Блять. Это… Это Твик. Можешь не говорить никому?       — Ого… Ты уверен, что это хорошая идея? — она немного раззадорилась, лукаво подмигивая Твику. Парень совсем не понимал, что происходит, и о чем она говорит.       — Да нормально все будет. Твик, иди наверх.       Твик послушно побрел мимо его сестры, ощущая оценивающий взгляд на себе. Он представлял ее совсем иначе. У нее очень яркие рыжие волосы, красивый макияж и вся она выглядит такой веселой и дерзкой. По всем рассказам Такера казалось, что вся семья такая зажатая и запуганная. Похоже, все-таки Твик не все понимает.       Он прошел в уже знакомую комнату, в очередной раз удовлетворяясь проделанной работой. Он решил не медлить, и сразу же скинул с себя кеды и стал настраивать телевизор. Он подключил его к макбуку, подкатил тумбочку к кровати, чтобы им было удобнее его смотреть. Еще днем они решили, что будут смотреть все части крика, ведь оказалось, что Крейг его не видел. Ни одной. Так приятно, что он готов смотреть все, что Твик ему скажет. Хотя, это эгоистично…       'Ладно, в следующий раз будем смотреть то, что он хочет. Только если это не документалки про космос!' — подумал Твик, расстилая одеяло на полу. Сидеть на кровати — для слабаков. Да и тумбочка весьма низкая.       Лава лампу они включили до выхода из дома, и Твик удивленно ахнул, когда посмотрел на нее. Она… Она выглядела потрясающе. Словно целый океан внутри нее, сверкающий и переливающийся всеми оттенками голубого и синего. Это было обворожительно, глаз не оторвать от того, как плавно перекатываются парафиновые шарики внутри этого будто бы космического корабля.       'О Боги, я превращаюсь в своего балбеса…' — Твик зажмурился, отмахивая эту мысль.       'Стоп. Я назвал его своим балбесом? Я ебнулся…'       Он расчехлил проигрыватель и поставил его на край кровати, но трогать винил не решился… Если что-то не так сделает или сломает, ему точно не жить. По агрессии Такера можно было сказать, что он очень дорожит этой штукой. Твик также положил баночки сидра и какие-то левые кукурузные чипсы. Ну, и напоследок, он включил собственный подарок в виде ночника со звездами, и поставил куда-то с краю. На потолке мигом образовались синие, но не сильно яркие звезды. В общем, он сделал все, чтобы Крейг его похвалил, когда увидит эту картину. Он чувствовал себя Хатико, пока сидел на полу на мягком одеяле, давя тупую улыбку.       — Так, в общем, я с ней поговорил, все ок… Ого. Нехило так, — Такер застыл в проходе с тарелками в руках. — Ты тут все преобразил… Мило.       — Так, давай, сади свою жопу, — Твик нахмурился и стал часто хлопать по месту рядом с собой.       — Ладно-ладно, бегу.       Они уселись совсем близко друг к другу, включая фильм на экране. Твик уплетал лазанью, и это было действительно очень вкусно. Ему было так комфортно сидеть рядом с этим парнем, смотреть за мелькающими событиями на экране и слышать чужое учащенное дыхание. Они периодически тягали по глотку из некрепкого пивного напитка, и мозг постепенно отпускал все мысли, тело становилось мягким, ватным и тяжелым. Это чудесное спокойствие разливалось по нутру, по жилам, венам. Каждая конечность ощущала эту блаженную негу расслабления. От этого состояния хотелось порхать, хотелось улыбнуться, хотелось что-то сказать, хотелось прикоснуться. Твик боится пить, потому что каждый раз на него нахлынивали такие чувства, которые в обычное время он закапывал глубоко внутри.       Сейчас он ощущал себя на вершине, на пике своего удивительно прекрасного состояния. Ему хотелось смеяться, ему хотелось обнять Крейга и лежать с ним, пока они не уснут. Они пили вместе всего трижды, но этого хватило, чтобы Твик осознал, как ему комфортно рядом с этим парнем.       У Такера развязывался язык. Он комментировал каждую деталь в фильме, буквально не затыкался. Он проговаривал каждое действие персонажей, делал колкие замечания и одобрительные хмыканья. Это было весьма забавно, обычно Крейг немногословен, а тут у него рот не затыкается. Да его особо и не хотелось затыкать.

[NOTHING BUT THIEVES — HOSTAGE]

      Фильм закончился, пошли титры. Они сидели и пялились на закат. Солнце почти зашло, озаряя комнату розовым светом. Лавовая лампа давала нежное голубоватое свечение, как и ночник. И это все разбавлялось лучами заходящего солнца. Они молчали, находясь буквально в нескольких сантиметрах друг от друга. В это время Такер потянулся к проигрывателю, включая какую-то песню, которая сразу отразилась в сердце парня. Твик больше не мог держать это в себе. У самого язык без костей, длиннющий и острый.       — Я искренне не понимаю, почему твои родители вообще к тебе так относятся… — он придвинулся к Такеру ближе, поднимая на него свои сверкающие глаза. Его голос был очень тихим и аккуратным, будто боялся спугнуть. — Ты же, блять, прилежный ученик, я тебя таскаю по учебе, у тебя нет долгов, потому что я помогаю с домашкой, школу почти не прогуливаем, никакими преступлениями не занимаемся, в чем же тогда проблема?       Крейг не ожидал такого внезапного вопроса, у самого мозги набекрень, все, что ему хотелось, это хорошенько выспаться.       — Сложно тебе объяснить… в Иллинойсе я был совсем ебанутым, все это помнят. Не хочу сильно углубляться в тот пиздец, что я творил, но мх… Если ты захочешь стать копом, тебя очень заинтересует мое досье, это пиздец, — он хитро оскалился, обнажая клык. В глазах будто была туманная пелена.       — Ну не томи! Расскажи хоть что-нибудь, — Твик вцепился в куртку Такера, и черт… Они так и не переоделись. Уже точно не до этого. У парня дыхание было тяжелым и горячим, а взгляд расплывался. Твик не чувствовал себя собой.       — Хм… посмотрим. Как тебе информация, что я грабил аптеки под заказ, чтобы получать хоть какие-то деньги, не идущие от отца? — невозмутимо пробормотал Крейг. Такого Твик точно не ожидал.       — Блять. Что? Ты… Ты крал там… — он уставился на него своими огромными глазами, полными любопытства и страха.       — Различные обезболивающие, седативные, анксиолитики, бензодиазепины, ну и другие психостимулирующие, — то, как спокойно Такер произносил все эти сложные слова, давало понять, насколько хорошо он разбирается в медицине. Это немного смущало Твика, ведь он всегда считал себя умнее всех, а тут… Такой начитанный человек сидел рядом с ним. Просто он разбирался совершенно в других сферах.       — В смысле? Ты их наркоманам продавал? — если это так, то Твик был готов прирезать Крейга на месте.       — Не совсем так, у меня брали заказы именно на ограбления, — это поразило Твика. В их маленьком Южном Парке такого не происходит, или, по крайней мере, он не слышал ни о чем подобном. Он слышал по телевизору, что аптеки даже слишком часто грабят, чаще, чем банки, но услышать это с первых уст… Весьма необычно. Что же этот подросток еще таит в себе?       — Фух, хоть так… Мне страшно услышать еще что-нибудь. Но расскажи, срочно! Интересно, пиздец, я не усну, если не узнаю еще что-нибудь, — в нем говорил алкоголь, не иначе. Он совсем ничего не понимал, прижимаясь все ближе и ближе.       — Ну… так, окей, татуху я набил три года назад в подпольном салоне. Наверное, там и иглы были не одноразовые, что ж, — Крейг почесал бровь, и, заливаясь краской, отвернулся в сторону лава лампы. Почему он так жался к нему?       — Чего?! Тебе было, блять, пятнадцать! А если у тебя СПИД?! — Твик не на шутку взволновался, вцепившись в чужую руку. Он схватил его ладонь, которой Такер опирался от пола.       — Не бойся, я проверялся, все зашибись, — ну да, точно. В его крови течет кровь медицины, он не мог не провериться. От этого стало спокойнее, ведь его жизни ничего не угрожает.       — Ладно. Хорошо. Хочу услышать еще… — Твик стал еще тише, хмурясь, почти шепотом прося его о продолжении. Ему казалось, будто он заставляет его это все рассказывать.       — Без проблем, знай: я пиратствовал, — Твик чувствовал, что алкоголь ударил в голову Такера намного больше. Он слишком открытый и… Самодовольный. Сложилось ощущение, что он специально приукрашивает и искажает факты, чтобы выставить себя в крутом свете.       — Что? — Твик вскинул голову, улыбаясь во все зубы. Серьезно? Они только обсуждали вещи похуже, а тут такое… Сложно было сдержать смешок. — Ты не перестаешь меня удивлять… У тебя же денег жопой жуй, почему ты не платил?       — Я без понятия. Я не такой ангел, каким ты меня видел, — Крейг приподнял голову, лукаво ухмыляясь и делая из себя что-то вроде злодея. Очень наигранно.       — Ну… Периодически… Я вижу в тебе что-то такое… Агрессивное, зверское, дикое и жестокое… Так что… Я знал, что у тебя есть темное прошлое, — Твик опустил голову на колени, прижатые к груди.       — Ах, об этом. Что ж, одному парню я сломал руку, — повисло небольшое молчание, только тихо жужжащий ночник прерывал его.       — Что? Как? Почему? — Твик кое-как выдавил из себя это, еле заметно сглатывая.       — Он принес пистолет в школу. Хотел убить кое-кого, и чтобы он этого не сделал, мы подрались, затем я повалил его на землю и наступил на его руку, чтобы он не мог сбежать. Ну и там. Да, — парень крепче сжал чужую руку, и его начало слегка трясти. То, как невозмутимо это все слетает с его уст…       — Так ты герой, выходит? — Твик улыбнулся, представляя такую картину, где Крейг спасает его от какого-то ненормального стрелка.       — Хах, сложно сказать. Первое время у меня было очень много приводов, потому что он выкинул пистолет. Этот подонок был умен, и держал ствол только в перчатке, поэтому даже отпечатков не было. Только через пару месяцев нашли свидетельство на эту пушку, — Такер слегка наклонил голову в сторону Твика, то ли пытаясь вглядеться в его лицо получше, то ли просто глубже вдыхая чужой запах.       — Пиздец. Просто объясни мне, у вас там в Чикаго вся жизнь такая?!       — Нет, конечно. Я хотел лезть в это. Осознанно, — Крейг покачал головой, сдвигая брови к переносице. Его детство точно нельзя было назвать нормальным.       — Ты не боялся попасть в тюрьму? — это действительно был волнующий насущный вопрос. Вдруг сейчас к ним ворвутся копы, нарушая эту идиллию, и заберут Такера в отделение? Ладно, это все полнейший бред.       — Хах, то, как ты наивен, даже мило. За меня бы внесли залог, так что я не переживал. Ни единой секунды. Если обобщить все мои 'приключения', я постоянно воровал, лез в драки, но никогда не был их инициатором, продавал оружие своего отца втихаря, когда он еще занимался охотой, разбивал не один мотоцикл, который мне дарили. В общем, я расточительно относился и к своему здоровью, и к материальным вещам, к учебе и ко всему, что должно было ебать мне мозги, — на одном дыхании отчеканил Крейг. В его глазах читалось что-то такое сокровенное, и вот… Он делится этим. Перед его взором проносилось множество воспоминаний, каждое хуже другого. Твику в миг стало так больно, ведь ему так хотелось быть рядом в эти моменты. Наверняка, ему не хватало поддержки и того, кто остановит его от всего этого дерьма.       — Ты не выглядишь как человек, который этим всем занимался… Господи, у меня такая скучная жизнь. Пока ты творил такую дичь, я тупо сидел в четырех стенах андербосса, — Твик наклонил голову, виском касаясь своих коленей. Он не решался отпустить Такера, хотя какая-то часть внутри кричала ему, что это неправильно.       — Если честно, я бы все отдал, чтобы моя жизнь прошла в скучном Южном Парке. Я так хотел и хочу простую размеренную жизнь… — его интонация была пропитана какой-то завистью, хотя Твик не считал этот город подарком.       — Тебе повезло, потому что ты столкнулся с самым скучным человеком в мире, хех, — Твик улыбнулся, чувствуя, как мозг отказывается работать правильно. Сильно клонило в сон и очень хотелось воды.       — Это не так… Ты самый интересный из всех, кого я видел. Все остальные в моей жизни были такими серыми и… У всех были наркозависимости, проблемы с законом, но по факту внутри — нихуя. Пустые и безжизненные. Лишь пытались выглядеть интересными. А надо быть, а не казаться, — Твик распахнул глаза, чувствуя, как к сердцу подкатывает какое-то клокочущее чувство. Он будто слышал свой пульс в собственных ушах. Это было невероятное чувство… Руки мигом будто онемели, и по телу прошла дрожь. Ему было так приятно слышать такое… Никто и никогда не говорил ничего подобного. Это все ощущалось как-то нереально.       — Ох… — у Твика вспотели ладони, и он почувствовал, что пора убрать руку. Он попытался успокоиться, переваривая такие лестные слова в свою сторону. Когда он попытался приподнять свою ладонь, его накрыла рука Такера, не отпуская. — Кстати, кхм… Ты… Пробовал запрещенные вещества? — чтобы хоть как-то разрядить обстановку, спросил Твик, тут же мысленно щипая себя. Таким точно не разрядить.       — Тебя удивит ответ, наверное. Нет. Даже не пытался. Алкоголь это и так большая опухоль в мире, я это увидел на примере своей семьи, но наркотики — это не просто опухоль, это большая гноящаяся язва. Я не настолько падший, чтобы жрать дерьмо и просить дозу, — Крейг сразу оскалился, практически рычал. Это явно была очень больная тема, как сочащаяся кровью рана, которую лучше залатать, но никак не ворошить.       — Это… Это круто. Правда. К сожалению, мне не повезло в этом плане, — Твик горько вздохнул, чувствуя, что очень пожалеет о своих словах.       — Что? Ты о чем? — волнение в глазах Такера тут же прочиталось, и Твик пожалел еще сильнее. Теперь он не может не рассказать. Чтобы не видеть чужое огорченное лицо, парень до боли зажмурил глаза и отвернулся, пытаясь контролировать слезы, норовящие пойти из его очей. Это резало больнее ножа.       — Что ж… Я не рассказывал, потому что старался забыть это как страшный сон…       — Твик, только не говори мне… — Твик больше не видел чужое лицо, тщательно стараясь абстрагироваться.       — Мои родители э-э, где-то год давали мне кофе с метом, — глотая подступающую горечь к горлу, пробормотал Твик. Это давалось ему с огромным трудом. Об этом не знал никто. Он похоронил это так глубоко внутри, и ему жаль, что все это приходится доставать из глубины. Не стоило вообще начинать эту тему.       — Что, блять?       — Не переживай. Скажу вкратце: тогда у папы все было хреново с бизнесом, вот он и подмешивал крохотную дозу в кофе. Такую, чтоб совсем незаметно было. Об этом знали только несколько других его друзей, отцы моих друзей. Они как раз за этим к нему и приходили. Может, этот слух разлетелся на весь город, но в итоге никаких арестов не было! Хотя, с учетом того, что он перестал это делать, наверное, все-таки какой-то риск был… Я не в курсе. Я даже не в курсе, занимаются ли они этим сейчас. Я просто больше не пью кофе их приготовления, — боль исчезла, оставив после себя лишь пустоту. Проговаривая свои воспоминания вслух, он понимал, что весь этот яд, текший по его жилам все эти годы, уже рассеялся. Он уже не чувствовал себя прокаженным, оскверненным. На душе вдруг стало так легко, когда он все-таки нашел в себе силы поделиться этим кошмаром наяву.       — Так. стоп. Ты все про ебанный бизнес говоришь, а про себя ни слова, — интонация Крейга была такой, словно это раскаленный металл, из которого создается острие кинжала.       — Ну… я ничего не помню, если честно. Помню только, как посылки получал с кристаллами. Они мне тогда казались очень красивыми… Иногда желтые, иногда мутные, иногда голубые. Я почти не пил этот кофе, они ни в коем случае не намешивали мне это специально. Наверное, они просто делали его себе и в кофейне, забывали, и давали попробовать, — в голове целый вихрь из обрывков этого черного ящика, который детский мозг прятал очень глубоко внутри сознания.       — Как ты узнал про это?! — невозможно было не считать беспокойство в грубом голосе Такера.       — Родители сами сказали об этом, где-то год назад. Я уже смирился. Хотя… Первое время хотел их убить. Психолог мне очень помог. Я действительно вспомнил все подробности, вспомнил, что в какой-то период мне было совсем плохо. Ломка, что ли, мда… — проглотив слезы, Твик повернулся и посмотрел прямо в глаза Такеру, ослепительно улыбаясь, со всем теплом, что в нем осталось. Как груз с души…       — Какого хуя, объясни мне? Я завалю твоего ебучего папашу, — он звучал даже слишком серьезно.       — Только через труп твоего. Я уже распланировал, как заставлю его землю жрать, пока буду закапывать его заживо в лесу, — Твик хмыкнул, перебирая пальцами костяшки чужой руки. Эти нежные касания подушечками пальцев сводили с ума Такера.       — Отличный план, Твик.       — Эх, мне правда обидно, когда я осознаю, что мои неврологические проблемы со здоровьем могли быть из-за этой дряни… И психические. Я никому не говорил, но иногда приступы паранойи бывают сильнее тех, что ты уже видел, — снова замелькали моменты из прошлого, в которых Твику было особенно хреново. Каждый день он молился, чтобы такого больше не происходило. Обычно, ему никто не мог помочь, все были слишком далеко, всем было плевать. Сам успокоится — говорили они.       — Я буду рядом, если это случится, — Такер перевернул руку Твика, касаясь пальцами до внутренней стороны ладони, оглаживая ее и расчерчивая все линии судьбы.       — Я верю.       — Знаешь, у меня были проблемы с контролем гнева раньше, но выражалось это в сильнейшей апатии и хладнокровности. Оттуда и задатки моей жестокости. Я просто не умел и, наверное, не умею выражать эмоции… Но чувства переполняют меня каждый день, хоть я и не могу их выплеснуть. Долгое время это было… Ну, знаешь… Причиной срывов на других людей. Я, блять, копия своего папаши. Его тень будет преследовать меня всю жизнь, потому что его блядские проблемы с головой передались и мне.       — Твой отец всегда был таким?       — Хах… Хороший вопрос… Нет. Я помню его добрым, мягким и очень милым. Знаешь, деньги творят ужасные вещи с людьми. Я это уже говорил, но похуй. В детстве мы ходили в походы, он возил нас по разным странам, я даже был в Перу. Не помню, когда все так изменилось… — это было настолько больно, что Твика передернуло от охватывающего его ужаса. Люди так меняются… Даже самые близкие.       — До меня только сейчас дошло, что мы сидим в твоей теперь красивой комнате на полу, облокотившись о кровать, смотрим на лава лампу и звезды, слушаем твои пластинки, и разговариваем о прошлом… — Твик зажмурился от блаженства, растворяясь в этом чудесном чувстве спокойствия. Несмотря на то, что они обсуждали весьма тревожные вещи, Твик чувствовал себя так, будто находится в нерушимой крепости, охраняемой доблестными воинами и стражами.       — Знаешь, можешь приходить ко мне чаще. Но готовься к тому, что я буду тебя прятать.       — Идет! Шкаф теперь есть, буду как твоя любовница.       Они смущенно замолчали, не совсем понимая, что сейчас произошло. Песня закончилась, и Крейг решил поменять пластинку. Заиграло то… Что и следовало ожидать от этого парня.

[DAVID BOWIE — SPACE ODDITY]

      — Твик, мне нужно спросить кое-что очень… Очень пугающее меня, — Твик кивнул, с ужасом слушая свое учащенное сердцебиение. — Скоро выпускной… Конец старшей школы, куда ты после этого поедешь?       — Я не думал об этом еще… — парень облегченно выдохнул, ведь он думал, что будет что-то страшнее.       — С твоими оценками и знаниями, ты можешь поступить в любой колледж… — краем глаза Твик заметил, как стал дрожать Такер. Это взволновало мальчика, он прижался к нему теснее, как бы успокаивая.       — У меня не самое лучшее личное дело, так что не в любой… — Твик ковырнул палец на руке, немного переживая перед явно серьезным разговором. Он вообще ненавидел все серьезное, не хотел показывать, что его это все действительно волнует. Зачем думать о будущем, если можно жить сегодняшним днем?       А вообще, у Твика полно заметок, и где-то в глубине души он действительно боится усугубить положение. Он делает вид, что это все ерунда, но… Совсем скоро выпуск, а значит, будут писать его рецензию. Иногда даже самыми обширными знаниями и успехами в учебе не перекрыть ужасное поведение. С учетом вечных опозданий Твика, можно сразу сделать вывод, просто читая его личное дело, что он абсолютно безответственный и рассеянный. Ну, это чистая правда, но для его будущего это явно минус. В колледже необязательно знать об этом факте…       Иногда проскакивают записи об оскорблениях, каких-то импульсивных поступках. До знакомства с Крейгом Твик не любил ни с кем спорить, прятал голову в песок, мог огрызнуться, но не больше. Даже до драк почти никогда не доходило. Твику очень повезло, что в этой книжке 'жалоб и предложений' (смехотворно) ни одной заметки о курении, вандализме, взломе и проникновении. Лишь опоздания и прогулы, ведь это единственное, что невозможно скрыть от директора и психолога.       Раньше Твик часто сидел на продленке, поэтому у него было столько свободного времени: сосредоточиться на домашнем задании после уроков намного проще, чем дома.       Дело Такера было хуже, несомненно. Но последнее время он исправляется, всеми силами стараясь не прибавлять никаких записей туда. Твик активно контролирует это, чтобы его не отстранили от занятий.       — Я не знаю, кем хочу быть. Как хочу быть, — это была истинная правда, и он точно не мог решить этого сейчас.       — У меня также, но… — взгляд Крейга был расфокусированным, он щурился и что-то выискивал, будто пытался зацепиться. Он кусал свои губы, что было совсем несвойственно ему. Задумчивый взор уплывал от Твика.       — Но? — Твик забывал, как нужно дышать, совсем не понимая этого тихого и откровенного момента.       — Я знаю, с кем хочу быть, — внутри вдруг резко потеплело, и Твику захотелось крепко сжать свое сердце прямо в руке. Легкие будто отказывались работать нормально, а в желудке появилось что-то скребущееся.       — Ох… Я тоже хочу с тобой быть. Ты же… Стал частью меня… — он же все правильно понял? Именно это Крейг имел в виду?       — Куда бы ты не уехал, я поеду за тобой, — жар прилил к щекам, и Твик почувствовал себя окрыленным. Такого он никогда даже в мечтах не слышал. Быть кому-то настолько нужным…       — Знаешь, я, наверное, останусь пока что тут. Годик-другой поработаю в кофейне, определюсь и уже поеду куда-нибудь. Заодно тебя натаскаю! Поступим вместе…       Твик придвинулся ближе, опаляя Такера своим горячим дыханием. Он крепко обнял парня, перекидывая обе руки через его шею и смыкая их за спиной. А ведь раньше объятия для них были чем-то диким…       — Звучит как план. Так уж и быть, составлю тебе компанию, — Крейг обнял его в ответ, ловя себя на мысли, что сегодня они чертовски часто это делают. Если еще и уснут так… Это будет самое лучшее, что произошло в его жизни.       — Минуту назад ты сказал, что хочешь со мной быть, а сейчас говоришь так? Ты ахуел, Такер?.. — пробурчал Твик прямо в чужую челюсть, закрывая глаза и ощущая, как мир закружился.       — Тише-тише, чего разорался, псих. Не оставлю я тебя, не переживай, — парень положил свою большую руку на голову Твика, разглаживая его непослушные волосы. Он… Трепал его? Нет… Скорее, гладил. Это было так приятно… Твик слушал, как голос Дэвида Боуи отсчитывает счет с десяти до единицы, и уже готов провалиться в черный космос, плыть по его туманностям в скафандрах вместе с этим необычным звездным парнем.       — Мы в гравитации…? Или все же нет? Ты тоже это чувствуешь? — Твик еле заметно кивнул, стягивая чужую шапку с головы. Он делает это поистине часто. Что поделать, если она его так раздражает.       Он посмотрел своим пьяным взглядом на Крейга, вслушиваясь в его тяжелое дыхание, наблюдая за расширением и сужением чужих зрачков. Солнце практически село, и комната окрашивалась в черный цвет, оставляя их наедине с двумя синими предметами. Хотя, если быть честным… Все-таки тут три синих сверкающих штуковин. Один сидит прямо перед носом Твика. Хотелось что-то сделать, но тело было таким тяжелым, поэтому Твик лишь сполз чуть ниже, переворачиваясь к окну. Он ощутил чужую ладонь, обнимающую и крепче прижимающую к себе на предплечье. Твик упокоил свою голову где-то на груди Такера, вслушиваясь в пение вечерних птиц за окном.       — Ты так мне дорог, Крейг… Только попробуй мне навредить, я тебе ебальник разобью… — прошептал Твик самым нежным тоном, на который вообще способен.       — Я никогда не сделаю ничего плохого, клянусь, — Крейг положил голову на пушистую шевелюру Твика, вдыхая уже слабеющий мятный запах.       — Посмотрим еще одну часть Крика?

And the stars look very different today

×××