Континент Телепатия

*** Золотистые глаза Рэйвен Даркхолм над счетами и таблицами были похожи на два елочных шарика. Ради справедливости, после пары недавно имевших место общих шпионских миссий Мистик и Белой Королевы они выросли уже не так сильно, как могли бы. Риптайда в штаб-квартире не оказалось, покинул свой кабинет и Эрик. Эмма, проверив это дважды, приняла человеческий облик – на всякий случай напевая про себя непристойные песенки, чтобы ничем больше не удивить бывшего шефа, если он внезапно вернется. - Я разложила документы в файлы по странам. Красными флажками отмечены наиболее срочные кейсы. Разноцветными стикерами обозначено, на какого именно номинального собственника записан тот или иной объект.  I yost go nuts in Christmas… Вот их список и контакты. - У меня… слов нет. - Это, кстати, большой плюс. Но ты смышленая девочка и со всем справишься. Риптайд знаком более чем с половиной этих людей. Тебе они не понравятся. Don’t shout at elves, they're just doing their job… А вот просить помощи Азазеля за пределами логистики я не советую. У него своеобразное отношение к имущественным правам. - Откуда все это? - I got it from Agnes, she got it from Jim… Ты вскоре поймешь сама. Ключевая почти для каждого кейса задача – при составлении доверенностей убедить нотариуса, что формальный правообладатель присутствует на процедуре лично. У меня были свои способы ее решить, но твои почти ничем не хуже. Если все-таки будут сложности... Вот визитка юриста-международника, который поможет. За хорошее вознаграждение. Я его предупрежу. Но когда закончите с ним, дай мне знать. А в общем можно, наверное, связываться и со мной – вот еще одна визитка, звони, мне передадут. - А напрямую звонить можно? - В каком смысле напрямую? Куда? - Ты ведь присмотришь за ним? - За кем? - За Чарльзом. Эмма, прошу тебя, ты же телепат. - Почему я должна за ним присматривать? - От твоего жакета пахнет так, как будто он рядом стоит. И… хотелось бы думать, что ты только что с дневного сеанса «Это случилось на Всемирной выставке», а не страстно мечтаешь о моем братце от рассвета до за… - Девочкам Чарльза нелегко приходилось, верно? – тут опять, наверное, стоило смутиться, но Эмма почувствовала лишь нарастающее желание смеяться. - Они все равно все были высокомерными шлюшками и начинающими алкоголичками. Желание стало почти неудержимым. Эмма решила чуть-чуть сместить фокус. - Вообще… фу. Как ты с этим живешь? - А ты как? - Привыкла. - Я тоже. Ты же из-за него уходишь, да? - Ты давно знаешь? - С утра…  Правда, раньше я не поставила бы и пенни, что кто-нибудь когда-нибудь сумеет ухватить Чарльза за яйца. Но я тогда и не знала, что в мире существует умеющий ходить, разговаривать и читать мысли кусок алмаза. - Надеюсь, это был не комплимент. - А почему нет? Я просто надеюсь, что сердце у тебя не мягче прочего. Чарльзу будет все равно, из чего оно, когда он решит его разбить, - Рэйвен, не мигая, как змея, уставила свои наглые золотые глаза на Эмму. Существовала некоторая вероятность, что мигание спровоцирует невротические слезы. Эмма, прищурившись, рассматривала это как умеренно редкую форму расцветки крыльев павлиноглазки - ну или, например, гипофизарной недостаточности. Из наблюдений следовало, что Рэйвен с Эриком не притворяются, а действительно слегка двинулись на почве Чарльза. «Да кем бы ни был твой брат, твоей-то сердечности не хватило даже проведать его, пока он полгода на стенку лез», - промелькнула холодноватая мысль. Но издеваться над несчастной девочкой в планы Эммы не входило. - Что? – Рэйвен ничуть не смутило ее молчание. - Кое-кто недавно очень рассердился на меня за то, что я не предупредила... Вот, пожалуйста, я предупреждаю. Спроси у него при случае, куда из Вестчестера пропала Мойра Мактаггерт. - …we will all go together when we go. Давай не будем продолжать этот разговор. - А я все сказала. - Верится слабо… Но Рэйвен. Если ты - ну вдруг - все-таки решишь бросить все это и вернуться домой, тебя тоже ничего не должно держать. По крайней мере, ничего, что имеет отношение к Чарльзу. Он каждый день тебя ждет. - А я думала об этом, - Рэйвен ухмыльнулась, - до сегодняшнего утра. - Ты что, решила, что из-за меня будешь там не нужна? - Что наконец буду нужна здесь. Эмма помолчала. - Достойно. Но все же имей в виду вот что: даже закончи ты Гарвардскую школу права и научись читать мысли, даже на своем максимуме ты никогда не будешь нужна здесь настолько, насколько нужна там. Даже на своем минимуме. Там куча неприкаянных подростков, и кое-кто думает, что полностью понимает их, но… Тебе бы наверняка понравилась Кэтси. И не только она. Я не хочу усложнять тебе жизнь дополнительными вводными, но пусть у тебя останется выбор. - Заманчиво. Но эти вводные дополнительно говорят о том, что этим утром кое-кто получил шанс как-нибудь справиться и без меня. А мне пора двигаться… со своего минимума. Хорошо хоть направление оттуда только одно. И уж поверь – для меня это точно не Вестчестер. Про себя Эмма была вынуждена с этим согласиться. *** Передав дела и ради забавы расцеловав на прощание в обе щеки Риптайда, Азазеля, Ангел, а также немного остолбеневших Эрика и Рэйвен, Эмма оказалась на пыльном тротуаре оживленной нью-йоркской улицы. Братство мутантов было не первым местом, откуда в этой жизни она оказалась удостоена чести быть выгнанной, но оно было безусловно единственным, на выходе из которого она ощутила настолько безумную свободу – такую, что даже секса на несколько секунд расхотелось. Затерянная в пестрой людской толпе, никому в этом мире она больше была не нужна – ни ЦРУ, ни Пентагону, ни Шоу, ни Магнито, «Фрост Индастриз» была под надежным контролем, а Джеймс, Кэтси и Амара живы и здоровы. Какое же счастье – никому не было до нее дела! Ну, кроме Вестчестера уже почти полным составом, конечно. «Сказали «плыви», а корвет отобрали», - весело думала Эмма, ловя такси. Хотя она была почти не в обиде – на разного рода комиссионных, неотданных взятках, оплаченных, но на самом деле отмененных штрафах, несуществующих посредниках, а порой и просто продажах неучтенных объектов за время работы на Эрика у нее набралась сумма, достаточная, чтобы начать новое дело масштабом примерно с четверть «Фрост Индастриз». В голову против воли уже лезли идеи разработок разнообразного диагностического оборудования, в изобилии накопившиеся за те месяцы, пока Эмма лечила Чарльза. Служить человечеству она вроде как зареклась, но отдачу это обещало хорошую. Ей понадобилось пятнадцать минут, чтобы добраться до своей нью-йоркской квартиры, просторной и пронизанной светом, но слегка заброшенной и запыленной – лишних людей в свое отсутствие пускать туда не хотелось, и поэтому на глянцевом полу была хорошо заметна тропинка, протоптанная от входа до гардероба. Набивая чемоданы и кофры необходимыми вещами, Эмма размышляла, не сходить ли и правда для смеха на фильм с Элвисом, когда в дверь раздался звонок. «Вот как раз и горничная», - решила она, отпирая дверь, но на пороге увидела Чарльза. В ослепительном черном смокинге и улыбающегося до ушей. Она тоже рассмеялась. С утра они здоровались через Церебро, так что особых приветствий не требовалось. - А как же школа? - Часов пять, я думаю, продержится без меня. - Но кто следит? - По факту Джин. - Что? - А что? На полторы мили в радиусе ее уже хватает. - Но ведь она еще… - Эмма, прошу тебя, я просто не мог продолжать там сидеть! Все преподаватели на месте, система эвакуации налажена – могу я отлучиться меньше чем на полдня? - Ладно. Ты уже в курсе? - О да. - А чего именно ты в курсе? - Того, что ты ушла из Братства. Я предлагаю немедленно это отпраздновать. Примерно через час на нас заказан столик в «Ла Ниньа»… - Неплохо. - Днем с этим чуть проще… Лицо Чарльза выражало почти что ее собственное безусловное счастье – позволить себе наконец выбраться из пригорода не в округ Колумбия и не в округ Вирджиния, а в Нью-Йорк, и не чтобы читать мысли унылых мудаков, уныло планирующих чьи-то очередные смерти, а просто развеяться вместе с красивой девушкой, вдохнуть воздух огромного живого города, чуть прогуляться – по любой из авеню, неважно, оценить лучший ресторан последних полутора сезонов, пусть и днем – в любом случае без телепатии столик в нем было не заказать. Эмма была почти уверена, что ей были бы знакомы имена тех, кто сегодня лишился там своей брони. «Рановато ты все-таки связался со своей школой», - подумала она, глядя на вдохновленного своей вылазкой Чарльза. А он тем временем вкатил в дверь предмет, который она сначала не заметила за дверным откосом. Узкую передвижную вешалку с чем-то, висящим на плечике. В объемном и вроде как знакомом по форме черном чехле. Под которым наверняка был другой чехол, снежно-белый с серебром и лазурью… - Да не может этого быть. - Может. Примерь. Чехлы скрывали длинное белое шелковое платье. Но это было не просто платье – его прозрачный верх и высокий, под горло, ворот были сформированы обманчиво свободно свисающими тончайшими платиновыми нитями с закрепленными на них почти без зазоров настоящими бриллиантами. Как совсем крошечными, так и побольше, каплевидной огранки, по любому поводу выбрасывающими крохотные брызги коротких радуг. Эмме было знакомо это платье. Она даже заглядывалась на него. Но… - Чарльз, но такое не покупают. Это создается буквально под аренду для голливудских див и любовниц миллиардеров – даже для жен это слишком вызывающе. Причем в половине случаев в аренду берет оно, а не его. Это даже не мода. Это что-то среднее между экспонатом Мет и наружной рекламой примерно четырех отраслей, включая ту, на которой взлетел кавалер… - Но оно тебе нравилось. - Откуда тебе знать? - Его достаточно увидеть. - Но это платье! Его не спрячешь в шкатулку, не передашь наследникам, не оставишь банку как обеспечение, потому что стоимость этой… к-композиции в среднесрочной перспективе упадет на… - И что? Дарить что-то для шкатулок – для тебя же это почти ничем не отличается от сандалового браслетика с блошиного рынка.  А мне нужен был реальный шанс доказать, что я не идиот, который дарит синее девушке, которая носит белое. К тому же синее, видимо, остается в семье… А когда этот наряд тебе надоест - и если ты не решишь оставить  его на память, - я думаю, найдется способ упаковать это все в шкатулку, разве нет? Она только хлопнула глазами. - Ну пожалуйста, малыш, ну улыбнись хотя бы. Мне кажется, или тебя вообще не учили, как принимать подарки от джентльменов? Эмма молча начала раздеваться. *** Когда они под руку шли через зал к своему столику, Эмма по привычке сканировала мысли тех, кто приподнимал на них глаза. И то, что она слышала, несколько отличалось от того, что она привыкла слышать. Обычно это было «какая красивая». Так уж складывалось, что большинство ее партнеров обладали внешностью, может, и приятной, но специфической. Но даже когда она появлялась с кем-то вроде Риптайда, все равно в чужих сознаниях зажигалось первым делом это «какая красивая» - а потом, может быть, что-то и про ее мальчика. Они просто как бы уходили в тень, где было неважно, насколько правильные у них черты лица или мужественная фигура. «Какие красивые». «Какая красивая пара». «Чьи это наследные принц и принцесса, интересно. Драгмет либо банкиры, либо и то, и то…». «До чего красивые». «Если бы не этот, стоило бы бежать звонить Фреду – со времен Грейс он так и не нашел никого, кто бы мог сравниться…». «Интересная пара, не то, что мы». «Эмма Фрост? Лет пять ее не видела. А рядом, должно быть, уважительная причина…». «Ну хоть кто-то тут сегодня не похож на шлюху с клиентом или племенную свиноматку на выгуле».  «Какие красивые…». Эмма с тайным недоумением взглянула на Чарльза. Да, так оно и было - его глаза и улыбка сейчас снова сияли ярче, чем все вместе взятые бриллианты на ее платье, и не замечать этого было невозможно. Эмма почувствовала, что к щекам приливает кровь. Когда ее личная жизнь всего лишь три часа назад во всех ее подробностях оказалась вывернута наизнанку - нет, куда хуже - перед ближайшими знакомыми и едва ли не родней, это не смутило ее ни на миг. Зато сейчас казалось, что весь мир видит ее насквозь, и это невинное мимолетное «какие красивые» со всех сторон почему-то пронзало навылет, как десятки метких пуль – так, что из легких пропадал кислород. Может быть, потому что и Чарльз мог слышать это. Но его это, наверное, не удивляло. Он бы, скорее всего, не понял, даже если бы она объяснила. Если бы на свете была сила, которая могла бы заставить ее объяснить. Они устроились за столиком – к большому счастью, довольно приватным по отношению к остальному залу. Видимо, Чарльз успел внушить первые распоряжения заранее, и часть заказа им принесли уже спустя две минуты – Эмму вполне устроил выбор, и она заказала себе лишь другой салат. Они выпили шампанского, глядя друг другу в смеющиеся глаза. - Попробуй сначала крабов. - Но я не… - Нет, правда, попробуй сразу. Пожалуйста, прямо сейчас. Хорошо попробуй. Ну как? - Отличные. Лучше, чем в «Дельмонико». - Ты все проглотил? Точно? Теперь выпей еще немножко. И я с тобой, пожалуй. - Хорошо… а к чему такая спешка? - Чтобы меня не мучила совесть, что отняла у тебя все удовольствие… Потому что Магнито теперь читает наши мысли. - Что?! - Да. С помощью шлема. Он теперь у него работает как приемник, если мы рядом. Что вы с Хэнком натворили с этим чертовым русским спутником? Теперь нам крышка, если Эрик захочет. И мы даже не почувствуем, что он лезет к нам в голову – для него это как слушать тапера в ресторане. - Я… не могу поверить. - А придется. Вот сколько способов ты уже придумал, чтобы убрать с его головы это ведро? - Восемь. - Хм… в его варианте было шесть. - …Он вчера был в Вестчестере. - Видимо, да. На лбу Чарльза выступила испарина, он побледнел, а вот земляничные полумесяцы возле скул стали ярче. - Ты… даже не представляешь, наверное, что он еще мог прочесть в это время у меня в голове…  о боже. - Ума не приложу, - Эмма ослепительно улыбнулась. – Но на журналах он сэкономил. Они снова посмотрели друг другу в глаза - и их разобрал дикий смех. - Это же просто… - Чарльз сжал пальцы на переносице, безуспешно пытаясь остановиться. - Да. Если он слышал, как я отвечала тебе по Церебро… - Эмма почти легла на стол, зажимая рот рукой. - Это, видимо, наше воздаяние… за всех тех, кто продолжает с нами общаться… зная, что мы телепаты… и за всех остальных тоже... - В общем, это не я ушла из Братства, Чарльз, - продолжила Эмма, чуть успокоившись. - Эрик просто уволил меня из-за конфликта интересов, когда все понял. Мне кажется, он не собирается трогать нас. По крайней мере пока. Но телепаты по всему миру – они теперь в опасности, если все защитное оборудование в Европе и в Азии превратилось в одно большое радио для чиновников, военных и спецслужб… - Видимо, у нас есть некоторое время, пока они поймут… Навскидку под ударом могут оказаться семеро взрослых телепатов. Их нужно будет предупредить держаться от властей подальше до момента, пока мы не сможем все исправить. - Когда? - Следующее обновление параметров только осенью… Да, крабы и правда были отличные. Ты помнишь конструкцию оболочки реактора на «Каспартине»? - Да. - В Вестчестере такая понадобится. Господи, ни дня покоя. - Не говори.   - И придется думать о том, что думать. - А я бы уже наплевала. Сделала бы что-то вроде перерыва. И еще… Чарльз, тебе сейчас очень не понравится то, что я скажу. - Говори, хуже уже не будет. - Не делай в этом году новый набор. На всякий случай. Не нужно пока собирать в школе еще больше мутантов. Слишком быстро Эрик меня выгнал. Мог бы дальше пользоваться моими услугами. И заодно следить за нами обоими. Сколько угодно. А он решил не рисковать. Он торопится что-то сделать. Точнее, у него, видимо, есть какой-то привязанный к конкретному времени план, в который это все уже не вписывалось. У меня нет фактов, он ни с кем ничем не делится. Просто ряд косвенных признаков и интуиция, но… - Я не могу не делать набор. Там несколько случаев, которые каждый день готовы попасть в новости. И в некрологи. Они сразу срикошетят по всем мутантам… - Возьми только эти случаи. И я бы даже кого-то отослала… - Кого? - Где-то по уровню Натали Хаггерт. Всех, кто лучше контролирует себя и у кого в семье дела попроще – по домам. Все, у кого хуже – побудут с нами. Ты знаешь, как я отношусь к этим… домам – и даже с учетом этого считаю, что так будет безопаснее. Временно. - То есть ты наконец принимаешь мое предложение остаться в Вестчестере. - Видимо, да… Ты сам-то еще уверен? Ты не представляешь, как тяжело нам придется. Искать компромиссы, договариваться… - Абсолютно уверен. Хотя у меня тоже есть о чем тебя попросить. - О чем? - Пожалуйста, не читай больше лекций по английскому фольклору. - Не уверена, что могу обещать, - прищурилась Эмма. - …Хотя бы не всем. - Хорошо. Я точно знаю, что абсолютно необходимо это было пятерым. Для экстренной эвакуации, в смысле, сепарации. Самоопределение с точки зрения вины перед родителями и курс на самодеструкцию там были уже почти необратимы. - Троим в лучшем случае. - А Ригго? - Там дело не в том, что он мутант. Его родители одинаково хреново относятся ко всем своим детям. - И что это меняет? -…Ничего. - А Натали? Вот скажи мне честно – что у нее за родители? Чарльз отпил шампанского и поджал губы. Потом не выдержал. - Блин, ты бы их видела. - Ну вот! – Эмма торжествующе приподняла кисть руки. - Зачем тогда пытать девчонку безусловной привязанностью к уродам? - Потому что… Эмма, они же тоже не выбирали это. - И что? Если уж взялись – зачем, воспитывая, пытаться сразу и уничтожить? - Ты сейчас рассуждаешь и ведешь себя как… как… ладно, забудь. - Как кто? Кто? Ну скажи это. Как ре… - Не буду. - Почему? - Потому что ты когда-то тоже пожалела… мои педагогические амбиции и не стала называть меня этим словом. Но давай уж тогда совсем откровенно. У тебя самой сейчас есть дочь-подросток… - Ч-что?! - А что? По возрасту подходит. Было бы лестно думать, что и отец у нее тоже есть, но это было бы самонадеянно – того, что я делаю, слишком мало, чтобы даже попасть в масштаб для такого сравнения. А ты подарила ей жизнь. Иногда для этого не нужно рожать, есть разные способы. Ты это не выбирала – но зачатие и роды тоже не относятся к тому, что люди способны полностью контролировать. До шестидесяти процентов это так или иначе не полностью добровольно, по моим прикидкам… Ты, не задумываясь, отдашь ради нее жизнь, я это своими глазами видел. Но при этом ты была готова навсегда отказаться от нее… - И она неплохо бы с этим справилась после моей лекции, разве нет? - Подожди, - Чарльз не без труда подавил порыв заявить, что без лекции ничего, возможно, и не случилось бы. - Да, ты не впадешь в отчаяние, если вдруг поймешь, что никогда больше не увидишь Джин – при условии, что у нее все будет хорошо. Значит ли это, что Джин лучше отказаться от тебя? Конечно, нет. Потому что ваша связь – это все равно огромная награда для нее. Ей почти все равно, как ты ведешь себя с ней – она привыкла и ты нужна ей любая. С тобой ей лучше, чем без тебя. Это актив, если так понятнее. Он может быть далек от совершенства, но его наличие – все равно преимущество. Ты – это то, куда она придет за защитой и утешением, когда не сработало все остальное, что бы ни происходило между вами. И это знание - часть ее силы. Бывают аномалии, когда родители действительно стоят того, чтобы память о них просто стерли. Но родители той же Натали… это невыносимые сволочи и эгоисты в повседневной жизни, но они, если нужно, будут прятать ее хоть от всего Минобороны, хоть от дьявола, хоть от бога. Мы сможем так же? Не в виде общего благого намерения, а только для нее одной? Кто мы такие, чтобы это разрушать? Послушай, я отпускал почти всех детей на выходные к родителям. Почти все поссорились, даже благополучные, и почти все дословно и прямо в глаза заявили про эльфов, даже если ссора была из-за количества сиропа к блинчикам. Ты же не думала, что они оставят это в тайне, для внутреннего пользования? Эмма думала.   - Кому-то стало лучше – потому что мать или отец тут же смогли их разубедить. А кому-то хуже - потому что не смогли, и сомнения, которых прежде не было, укрепились.  А кто-то не стал ссориться, как Натали, потому что она спокойная, добрая и ей кажется, что она теперь все понимает. Ей стало легче, у нее освободились мысли и пропали кошмары. Но если меня спросить, стоило оно того или нет, я все-таки не смогу ответить. Мелори, кстати, после этого чуть не забрали из школы вообще… Может, это было бы к лучшему, учитывая, что она-то точно едет домой. Эмма вздохнула. - Ну а саму Натали тогда куда…  - Давай оставим. Есть риск, что дорогие мамочка и папочка снесут ей в голове все, чего мы добились, и мы окажемся в исходной точке. - Да, давай. Ох, но как же нам с тобой все-таки будет нелегко. - Тем не менее эльфы счастливы наконец-то приветствовать в своих холмах главное украденное ими сокровище! - О, кто-то вспомнил, как делают комплименты! Они еще не знали, что будет легко. По крайней мере, по сравнению с тем, с чем они оба имели возможность сравнивать.