Наследия

Там, где острова омывают моря, а по ту сторону бурлит кипящая лава. Там, где проходит человек, касаясь руками пшеничных колосьев, а по ту сторону демоны, что снуют меж чёрных чужеродных бивней. Там, на стыке двух миров, стоял неизвестный, убитый временем, убитый многолетней одержимостью, жаждущий лишь одного — силы, способной разрушать камни, сворачивать горы, менять судьбы и созидать новое. За страдание, за труды и муки неизвестный был награждён, за желание, за цель, за безумие — благословен. Но сила, что была дарована одному, была ничем, мелочью, ведь для сокрушительной мощи нужен сильный носитель, на роль которого смертная душа была непригодной. Неизвестный не был глуп, но он был безумен; неизвестный был одержим, но обладал великим разумом. Неизвестный являлся человеком, получившим дар, которым был не в состоянии пользоваться. Когда безумец понял, что даже его безумия не хватит на то, чтобы стать кем-то больше, чем человеком, тогда безумец решил, что он обойдёт незыблемые правила своей хитростью, путём лжи и обмана. За свой вероломный поступок плут был наказан, но иссушенное тело перед тем, как провалиться в небытие, улыбалось и смеялось в лицо смерти, ведь зерно подаренной силы было уже посажено. Безумец успел оставить след после себя, создав две семьи, две династии, главы которых сделали всё, чтобы дарованная им сила не угасла. Но если с этим они справились, то с отвержением, с враждебным настроем и непринятием их обществом — нет. Ведь, как правило, смертоносная сила всегда пугала, пугает и будет пугать обычных людей своей мощью и неизвестностью; к подобному до́лжно относиться с опаской и осторожностью, но людям всегда было проще создать массу поводов и слухов, чтобы неизвестную силу и их носителей очернить водами своих страхов и мнительностью. За три сотни лет два дома сформировали свой союз; в Нирне и за его пределами имя им Ни́мбфы, а их альянсу — Нимбфéриум.

─── ◦⋅⚜⋅◦ ───

      Дождь закончился так же резко, как и начался, успев за короткое время лишь взбаламутить людей в лагере и прибить пыль. Мартин сидел в тени под деревом, взирая на редкие облака, меж пробелов которых можно было разглядеть звёзды. С какой-то стороны… Он был рад увидеть их свет. Сколько мыслей может посетить разум за то проведённое время в ожидании? В ожидании время всегда течёт очень медленно. Мужчина рассматривал звёзды, будто впервые их видел; иногда отвлекался на облака, что заслоняли светила, а иногда на людей, снующих из одной палатки в другую.       Порой задумчивый взгляд медленно спускался на город, что был в смоге догорающих пожаров. Что с ним теперь будет? Что будет дальше с людьми, которые лишились своего дома? А ведь некоторые за одну ночь потеряли всё. Среди счастливчиков, которым удалось спастись, найдутся и те несчастные, которые начать всё заново уже не смогут. Для кого-то утраченного будет слишком много, а для кого-то будет уже слишком поздно. А город? Вряд ли кто-то возьмётся за его отстройку, вряд ли кто-то вернёт ему былое величие.       Со стороны склона послышались шаги, вынуждающие посмотреть в темноту. Из мрака вышел женский силуэт, шаркающими шагами направляющийся к догорающему костру. Незамеченный ею Мартин наблюдал за тем, как она остановилась у огня, всматриваясь в него, и через несколько секунд разжала пальцы руки, в которой держала ножны с мечом. Тот упал с глухим ударом об землю, а она рухнула на бревно около кострища, закрыв лицо руками.       Это был тот самый таинственный незнакомец, пробившийся через осаждённый город вместе с выжившими стражниками в часовню. Некоторое время назад, когда в лагере было поживее, он окунулся в один сплошной поток рассказов и волнений; весь он буквально гудел от рассказов о странной женщине, прибывшей в лагерь лишь с одной, как выяснилось, целью: найти священника, а узнав, что тот остался в осаждённом городе, она ринулась в самое пекло.       Мартин издалека смотрел на неё, будто пытаясь с такого расстояния понять мотивы её действий. Судя по рассказам, эта маленькая и хрупкая фигура закрыла Врата Обливиона и вытащила раненого стражника из плена. Пока Мартин помогал Меньену перевязать раны, тот поведал о странной магии незнакомки, выражаясь, как ему показалось, не совсем корректно.       — Она колдовала, а её магия материализовалась в потоки, лианы, за которые потом она смогла схватиться, как за верёвки.       От ослабленного солдата он мало чего добился, но даже такая обобщённость заинтересовала его, вызывая вопросы и наталкивая на некоторые соображения. Та волна, что была на улице, была от неё? Если она маг, то странно, что с мечом наперевес.       Всё ещё пребывая в размышлениях, Мартин медленно поднялся и направился к костру, параллельно хватая небольшую охапку хвороста. Уже сидя на другом бревне, он шевелил брошенный сушняк, искоса рассматривая девушку, которая, по всей видимости, была вымотана настолько, что решила не обращать внимания на подсевшего собеседника.       Мало можно было сказать о воине, который сидел рядом. Она была облачена в лёгкую броню, накинутую на рубаху, такие же кожаные поножи и сапоги, обитые снаружи мехом. Её внешний вид выделялся из прочих, был неместным, и это единственное, что можно было выявить. Руки по локоть были разодраны, а рукава рубашки превратились в лохмотья. Приглядевшись, можно было увидеть рваные царапины, оставленные, вероятно, прихвостнями из другого мира.       Изнурённая, но воинственная фигура сидела без единого движения, отдавшись размышлениям и долгожданному отдыху.       — Тяжёлый день, не правда ли? — решил начать Мартин, смотря то на её руки, то на скрываемое лицо.       Девушка же шумно вздохнула, будто собирая силы для ответа.       — Отвратительный, — промычала она в запястья.       Слабый девичий голосок вынудил снова задуматься над тем, чтобы отложить разговор и расспросы на потом. Мартин понимал, что собеседник из неё сейчас был никакой, но ему хотелось вывести её хоть на какой-то разговор, тем более к этому толкали разговоры об усердном поиске его с её стороны.       — В лагере говорят, что ты искала меня.       Вникнув в смысл слов, она медленно выровнялась и села ровно, посмотрев на него. Отчасти гневный взгляд серых глаз, оглядывающий воина, остановился на её неестественного цвета глазах. Они были янтарные, цветисто-яркого цвета, настолько, что при свете костра казалось, огонь не отражался в радужках, а вспыхивал в них.       — Тебе нужен священник? Поэтому ты ринулась спасать город?       Интонация была такой, словно он отчитывал ребёнка за мелкий проступок. Где-то в подсознании у Велды мелькнуло секундное понимание, кто перед ней сидел, но она попыталась не измениться в лице и посмотрела на дымящийся град.       — Изначально моей целью были Вы, но, увидев владение…       Она не договорила, канув в раздумья. Уставший разум резко переключился на воспоминания об пережитом дне, как неожиданный водоворот событий втянул её, погружая в то, что не каждый смог бы даже понять. Она вспоминала Обливион, реки крови на разрушенных улицах города, запах дыма, что въелся в волосы, кожу и память.       — В общем… Нужно было что-то делать. — Она кивнула на город и потянулась за своим оружием.       Из-за падения меч выехал из ножен, открывая вид на уходящую вниз по долу гравировку. Сами же ножны были украшены золотыми завитками и эмблемой империи.       Рассмотрев это за считанные секунды, пока воин переложила меч в сторону, Мартин спросил:       — Так зачем же служителю Императора понадобился священник?       Девушка хмыкнула, расстёгивая ремни своей брони.       — Я… не знаю, как начать рассказ, — призналась она, снимая кирасу и глубоко вдыхая, будто освободившись от тяжелых пут.       — Ты выглядишь так, будто хочешь просить совета, за коим ко мне и идут. Ты хочешь исповедоваться? Сейчас… не время.       — Нет, я здесь не за этим. — Она сняла что-то с шеи и, бросив к своим вещам, выдохнула, прежде чем начать рассказ. — Мне Вам нужно…       — Дай руки.       Перебив её, Мартин закатал рукава и потянулся к лохани с водой, стоящей рядом с брёвнами. Пока он отжимал тряпку, Велда посмотрела на ладони и запястья, будто только сейчас заметив истерзанные руки, и робко протянула их ему. Мокрая тряпка оставляла разводы крови и грязи после себя, кожу саднило.       — И обращайся на «ты».       Промолчав и стараясь не дёргаться, Велда посмотрела на Мартина, вглядываясь в его сосредоточенную физиономию и рассматривая черты лица при хорошем свете костра, чего не удалось сделать при скупом освещении часовни.       Тогда ей показалось, что будущий Император не был копией прежнего, но сейчас она была ровно противоположного мнения. Черты лица, волосы, разрез глаз, даже, как ей показалось, голос напоминал ей Уриэля, отзываясь в сердце скорбью.       — Ты очень похож на своего отца…       Велда сказала это по душевной воле, не подумав, но за сказанное себя не винила. Мартин же от услышанного замер, посмотрев на неё. Понимая, что разговор начался с вполне логичной ноты, она продолжила:       — Несколько дней назад под столицей в катакомбах был убит Император Уриэль Септим.       — Что? — Эта информация полностью стёрла мысли о том, что было сказано ранее.       — Да, поэтому даэдра и вторглись в наш мир. Я понимаю, что я сейчас как снег на голову и что выгляжу как человек, несущий бред, но это действительно так. Перед смертью он отдал мне символ власти и попросил найти его последнего сына, незаконнорождённого.       Мартин смотрел на неё, не понимая, какое отношение всё это могло иметь к нему.       — Мартин, меня попросили найти тебя, ведь ты и есть незаконнорождённый сын Императора.       Из-за того, что времени подготовить хоть какую-то речь или подобрать правильные, насколько возможно в этом случае, слова не было, заявление о подобном вышло скомканным. Смотря на совершенно холодное выражение лица Мартина, Велда невольно задумалась над смыслом сказанного и попробовала поставить себя на его место, пытаясь представить свои эмоции по этому поводу. Удивление, шок, непонимание, замешательство. Но Мартин не давал надежды хоть на что-то из представляемого, а только отвернулся к костру, в огонь которого после всего пережитого долго всматриваться не получилось.       — И весь этот путь тобой проделан только для того, чтобы сказать мне это?       От услышанного Велда впала в секундный ступор, но быстро осознала, что столь спокойная реакция была вызвана не равнодушием, а его скепсисом. Мартин же посмотрел на сидящего воина, ожидая дальнейших слов в подтверждение её новости.       — А разве ты не видишь? — печально хмыкнула она. — Мне сложно об этом говорить, и доказательств своих слов у меня нет. Мне хотелось бы тебе хоть что-то предоставить, но нечего. Я стараюсь поставить себя на твоё место, чтобы хотя бы попытаться вникнуть в твои чувства по этому поводу, но у меня не выходит. Я знаю, что эта информация слишком резкая, особенно после всего произошедшего, — кивнула она на город. — Но я не оставляю тебе выбора, кроме как просто довериться мне.       Первым вопросом она верно подметила, и у неё должны были быть и правда веские причины броситься навстречу опасности и смерти.       — Вижу, и это меня шокирует. — Он опустил глаза на костёр и, не глядя, протянул руку, дабы вернуться к тому, с чего они начали.       — Ты мне не веришь, — снова заговорила Велда, спустя несколько секунд наблюдений за его работой с её руками. — Это оправданная реакция.       — Я думаю, — отозвался он, не изменившись в лице, вынуждая Велду почти открыто подивиться холодности его разума и трезвым соображениям после оглашения подобного. — Должен признать, что причина твоего необдуманного поступка полезть в иной мир и правда должна быть весомой, и если правда то, что ты озвучила, то это тот самый значительный повод.       Закончив с промывкой ран, он провёл ладонями по царапинам, параллельно читая заклинание. Магия окутала руки, приятно холодя кожу и превращая кровавые полоски в почти невидимые дорожки. Велда усмехнулась нелепости ситуации в её случае, задумываясь над своей магией и её… странностями.       Мартин отпустил женские руки и посмотрел на неё, ловя явное замешательство и потерянность. Он испытывал примерно то же самое, но всё равно не понимал своих чувств по поводу происходящего. За короткий срок встретиться со смертью лицом к лицу, пережить падение целого града и узнать, что ты, казалось бы, знавший свою жизнь лучше всех, являешься сыном Императора и наследником престола. В какой-то момент Мартин поймал себя на мысли, что его же чувства казались для него неестественными, словно он всегда знал это, а сейчас нашёлся тот, кто подтвердил известную истину, поставил перед фактом.       Сидящий перед ним воин так и смотрела на свои руки и как будто концентрировалась. Пальцы в воздухе слегка подрагивали, то ли сами по себе, а может, по инициативе хозяина; взор был стеклянным, неподвижным, веки прикрытые.       — Ты удивляешься моей сдержанной реакции, хотя сама сидишь в растерянности.       Словно проснувшись, она расстроено поджала губы, расслабившись.       — Есть много чего, что ставит меня в ступор. — После короткого молчания она открыла глаза и посмотрела на собеседника. — Ты сказал «сдержанная реакция»? Значит, ты не так холоден к происходящему?       — У меня смешанные эмоции, если хочешь знать.       Велда задумалась, примерно понимая, что он имел в виду.       — Ты же священник. Смею предположить, что это связано и с богами.       Мартин не ответил, подняв глаза к небу.       — Вряд ли после всего случившегося я могу верить богам. Слишком большое наказание за грехи обычных людей.       — Возможно, я понимаю. — Велда кивнула и, выдержав небольшую паузу, продолжила: — Мне бы не хотелось нагружать тебя ещё большей информацией, но мне придётся, может, так у тебя появится ко мне и к моим вестям больше доверия. Нападение даэдра на Кватч не случайно, ведь причиной был ты. Перед смертью… Император сказал мне одну странную вещь. — Она хотела выразиться по-другому, но вовремя сдержала себя. — Уриэль сказал, что мне нужно предотвратить вторжение в наш мир. И я… Могу сделать это своими руками, но настоящую угрозу остановить можешь только ты. Своим предназначением, — посмотрела она на него.       Мартин ничего ей не ответил, решив дослушать, хотя даже тогда не факт, что он бы ей ответил.       — Если ты согласен, то… Вот моё предложение. Мы должны отправиться в Коррол, к Грандмастеру Клинков. — После этих слов она заговорила на порядок тише. — Амулет Королей у него. Дальше ты взойдёшь на престол и зажжёшь Драконьи Огни, тем самым остановив вторжение в наш мир.       Ответа снова не последовало, а, может, он просто не успел. Из одной из палаток кто-то вышел, привлекая своё внимание своим шумным вдохом. Увидев сидящих людей у костра, он подошёл к ним, решив составить им компанию.       Велда проследила за тем, как Меньен занял место с другой от них стороны.       — Выглядите лучше, — попыталась улыбнуться она, смотря на перебинтованного солдата уже в чистой одежде.       — Да, благодаря помощи лекарей и твоей, конечно! — улыбнулся он, явно довольный тем, что находился в своём мире живой.       Велда тоже улыбнулась и уже более уверенно, обрадовавшись, что смогла вытащить живым из Обливиона хотя бы одного человека.       — Кстати, вы же добрались до графского замка? Надеюсь, в замок не влезли те упыри, и хотя бы часть заперевшихся там уцелела?       Улыбка с лица девушки тут же спала, лицо потемнело от осознания, что бывалого стражника ей нечем было порадовать.       — В замок пробрались, а уцелевшие…       Меньен оторопел, тут же изменившись в лице.       — Но как?! А люди, а граф?       — Граф погиб, — резко, но всё же осторожно отрезала она. — Остальные… Двое спаслись, спрятавшись и заперевшись на нижних ярусах замка, где их не успели найти, но они в шоке. В таком, что не получилось их даже увести, им нужно время, чтобы прийти в себя, думаю, скоро их должны привести сюда. — Непреднамеренно Велда посмотрела в сторону дороги со склона, но из-за костра, к свету которого привыкли глаза, что-то рассмотреть в темноте не получилось. — Со стороны стражи обошлось без потерь, и Савлиан Матиус со всеми остальными остались там, чтобы обойти весь замок ещё раз, кое-где разобрать завалы. Может, есть ещё выжившие, хочется верить, хотя все коридоры замка в дыму, не знаю, как долго они там смогут продержаться.       Велда украдкой глянула на Мартина, который всё это время сидел, не проронив ни слова. Взгляд был направлен на огонь, но, зная и видя, как при их беседе он избегал зрительного контакта с ним, она поняла, что тот был в глубоких раздумьях, не думая о последнем.       И она не ошиблась, ведь, выслушав историю про замок, где-то внутри у него засела одна мысль, выедающая сознание, словно огонь город, что то была его вина. Выедающая так же медленно, и чем больше он об этом думал, тем больнее становилось. И если до этого у него имелись сомнения о том, стоит ли верить незнакомке, то сейчас всё это меркло на фоне одного: обязанности, и неважно, чем это для него могло обернуться. Если он не согласится, пойдя на поводу своего разума, который говорил, твердил и взывал, что всё услышанное было неправдой, то как скоро он узнает, что вслед за Кватчем рухнул ещё один город? Вслед за умершими людьми умерло столько же, меньше, больше, неважно.       — Тогда отправляемся утром, — нарушил он тишину. — Вряд ли у тебя остались силы для такого путешествия.       Велда кивнула, а Меньен не понял смысла сказанного, да и не желал вдумываться. Она посмотрела на него, не представляя, что он мог чувствовать.       «Живёшь обычной жизнью, потом Обливион, плен, потом вздох полной грудью, будто новое рождение, и снова новости о новой трагедии. Жаль, но придётся признать, что на этом печальные дни для града и его жителей пока не закончились».       Мотнув головой, будто не желая верить в услышанное, солдат хотел уйти, но остановился, неуверенно спросив:       — А твоя магия… Может, ты могла что-то сделать? — Меньен смотрел на Велду, хватаясь за неведомое для него, как за спасательную травинку.       Она не видела, как после сказанного им Мартин искоса посмотрел на неё, ожидая, что она скажет на это, ведь к этому толкали как раз-таки те самые некоторые соображения.       — Помочь выжившим людям? Это вряд ли, — ответила она, пытаясь не выдавать видимой нервозности. — К сожалению.       Добавив последнее, она опустила глаза, осознавая, что находилась в шаге от уточняющих вопросов, и в её случае именно от уточняющих вопросов скрыться было сложнее, чем от прямых. Но, на её удачу, Меньен ушёл, скрываясь в одной из палаток.       Мартин же тоже опустил глаза, понимая, что, возможно, она ушла от ответа, и он был прав.       — Я так и не узнал твоё имя. Кто ты?       Это, по всей видимости, стало последней каплей, ведь девушка резко вскочила, не зная, куда себя деть и где скрыться.       Понимая, что она не ответит, Мартин добавил:       — Ты уходишь от ответа. Снова.       Подняв свою одежду, она медленно повернулась к нему, всё же решив ответить.       — Моё имя Велда. Я обычный человек на, как ты выразился, службе у Императора. — Она посмотрела в сторону палатки Меньена, осознавая, что ещё большей трагедии он пока не знал, как и все здесь находившиеся. — Доброй ночи, — коротко кивнув, девушка скрылась в темноте ночи.       В прямом смысле слова нащупав в ночном мраке лошадей, она вынула из сумки факел и, уже подожжённый, вставила в рыхлую землю неподалёку. Ирбис дремал стоя, а вот кобылка, взятая из приората, не смогла не удивить. Велда подошла к лежащей на траве лошади, до этого, видимо, тоже спящей, и погладила ту по белому носу, поймав себя на мысли, что не знала даже её имени. Кто-то из людей не остался в стороне, ведь около деревьев на земле стояло деревянное корыто с водой, а рядом такое же с сеном.       «Когда я спускалась сюда, чтобы спрятать сигильский камень, то такого, кажется, я не видела. Ну что ж, приятно».       Вспомнив про артефакт, она вынула из сумки меховую пелерину, в которую тот был завернут. Сидя у факела, она положила всё же внушительных размеров камень на раскрытую ладонь, некоторое время просто вслушиваясь в звуки и наблюдая за его вибрацией. Ткань же одежды не прогорела, лишь вся пропахла дымом и гарью.       Через некоторое время, собрав оставшиеся силы, Велда взяла чистую одежду и решила сходить на водоём неподалёку, который ей удалось заметить по дороге сюда. Как оказалось, водоём и правда был, причём довольно-таки тёплый. Этот обычный факт для Велды таковым не был, ведь, являясь жителем сурового региона, она не знала, как это: стоять в тёплой воде на улице ещё и ночью. Это было интересно, ведь из похожего дома для неё были лишь горячие источники Истмарка, но там такое мелководье, что уровень воды не доходит даже до колен.       Стоя в воде, она невольно вспомнила что-то похожее на происходящее с ней сейчас, но то для неё тоже было закрыто. К примеру, как пару раз она купалась в прорубе в горах, а закрыто было из-за того, что, казалось бы, на «местную» сразу снисходили болезни и простуда. Позже от такого увлечения пришлось отгородиться.       Вода отрезвила разум и отчистила как голову, так и тело от грязи отжитого дня, буквально взывая к рассудку не думать о странностях с её магией хотя бы потому, что Велда решила пойти более простым путём.       «Нет смысла биться в мыслях и сомнениях, если есть человек, который обещал мне всё рассказать. После всех странностей, кои происходят со мной, Джоффри просто обязан это сделать».       Даже найдя причину освободить себя от этих помыслов, её посещала мысль о собственной же халатности и неуважении к себе.       «Как можно игнорировать всё происходящее? — Но тут же: — Как-нибудь надо, Велда. Сейчас есть кое-кто поважнее. Как ни крути, а я за Мартина в ответе. — Ей невольно вспомнились последние сказанные им слова. — Мартин сказал, что я снова ухожу от ответа. Если так, то он точно о чём-то догадывается».       Но этот факт её не пугал и не тревожил, а волновало разве что его отношение к ней.       Вернувшись к лошадям, она завернула камень в грязную рубашку, от которой осталось одно название, и, взяв спальник, устроилась под деревом недалеко от лошадей. Не сказать, что было очень неудобно, но пару раз Велда словила себя на мысли, что скучает по своей родной кровати. Первое время звуки живого леса не давали расслабиться, но позже послужили почти приятной колыбельной, благотворно повлияв на измотанный разум.       Проснувшись утром от палящих лучей солнца, которые всё-таки добрались до неё даже под деревом, она, недолго думая, выбралась из тёплого кокона, попытавшись сразу сообразить, где она последний раз видела свой брегет. Оказалось, что было раннее утро, но даже в семь утра лагерь ожил: ставились новые палатки, кто-то был у костра. Пытаясь высмотреть Мартина, Велда подивилась настрою беженцев. Несмотря на события и свалившиеся на них несчастья, они старались держаться ровно, кто-то кого-то подбадривал, откуда-то даже был слышен смех.       — Доброе утро.       Велда ждала Мартина у палатки, на которую ей указали. Он вышел, вытирая сырые руки об белую тряпку.       — Да уж, доброе.       Девушка наблюдала за его действиями, радуясь хотя бы тому, что ни на руках, ни на белой тряпке она не видела разводов крови.       — Всё плохо? — кивнула она на палатку, понимая, что там был раненый.       — Нет, худшее позади.       — Тогда… Нам пора.       После слов он выдохнул, подняв глаза на город, словно прощаясь с ним.       Лагерь был покинут тихо. Хоть Мартин и ожидаемо был неразговорчив, но вначале пути Велде удалось разговорить его на некоторое время. От него она узнала, что стража вернулась почти сразу после их разговора. Выживших, кроме тех, которых она видела, они не нашли. Позже он решил оградиться от разговоров, отдав предпочтение размышлениям. Мартин ничего не спрашивал, не интересовался, чему с какой-то стороны Велда была даже рада. Решив, что ему нужно дать время на осмысление и принятие всего того, что произошло, до Скинграда они доехали молча, но даже потом, когда они приняли решение не останавливаться в нём и проехать ещё немного до какой-нибудь придорожной таверны, путь был в тишине.

***

      Уже в таверне Велда рассматривала окружение вокруг себя. Гостей, снующих от прилавка, где подавали напитки, до столов, где продолжались бурные разговоры; убранство, в который раз замечая различия с трактирами её родного региона. К примеру, не было для неё привычного камина в центре зала, хотя в таверне и без него было достаточно тепло, из-за чего в помещении отсутствовали настенные шкуры, служащие как просто элемент декора, так и как утепление дома, и дровницы, которых в Скайриме в каждом доме было точно больше двух. Сидя за столом, Велда невольно вслушивалась в обрывки фраз людей, надеясь не услышать в этих разговорах две темы: Кватча и Императора. Но, к сожалению, и то, и другое уже было известно, так что почти за каждым столиком гудели разговоры о страшных событиях и тёмных временах, нависших над Тамриэлем.       — Уже все всё знают, — задумчиво протянула девушка, еле слышно постукивая дном пустой кружки по столу.       — Да, я слышу.       Велда посмотрела на Мартина, понимая, что всё это время он тоже вслушивался в разговоры, несмотря на то, что взгляд был отрешённым.       — Я не думала, что всё так быстро разнесётся, — решила продолжить она. — Думала, что с такими новостями повременят.       Уже более осознанно оглядев помещение, Мартин посмотрел на неё.       — Вот как? А я думал, что такие, как ты, первыми должны понимать подобные вещи, а точнее, знать.       Она промолчала, не обрывая с ним зрительного контакта, а он добавил:       — Я про твою связь с властью, это твои слова.       Успев за пару секунд мысленно упрекнуть себя за то, что она решила продолжить тему и ляпнула не то, что следовало, Велда ответила:       — Да, но, возможно, я не совсем так выразилась, не всё сказала.       — Я знаю, — чуть улыбнулся он, намекая, что продолжать эту тему не будет и оставит её закрытой.       Несмотря на это, разговор будто бы продолжился, превращаясь в немой диалог. Взор Мартина был направлен на её шею, видимо, разглядев на ней следы удушения, оставленные ассасином культа; позже взгляд умышленно спустился на женские запястья, останавливаясь на следах от царапин. Велда же, проследив за говорящим взглядом, осмотрела сначала руки, а после нервно потёрла ими шею, поднимая ворот рубашки.       — Н-да… — протянул он, рассматривая эту говорящую картину.       После этого они сидели в тишине, пока не разошлись по комнатам.       Утром же у Велды ни на шее, ни на руках следов не было. Специально обратив на это внимание, Мартин не удивился, ведь знал и видел, из-за чего и как это произошло, поэтому промолчал.

~

      Вопреки мрачным мыслям и отсутствию настроения в целом, путь проходил красочно, а Велда коротала время пути за рассматриванием природы, ловя себя на мысли, что это было единственное, что хоть как-то отвлекало. По обе стороны от дороги раскидывался масштабный лес владения. Некоторые ветви деревьев под тяжестью веса грузной листвы наклонялись к обочине дороги настолько, что можно было ухватиться за них. Летний ветер, запах чего-то цветущего, зелень, тонущая в лучах солнца и голубого неба. Смотря на обстановку вокруг себя, она невольно вспомнила мир Обливиона, где пахло лишь кровью и смертью. Пытаясь вспомнить свои чувства и эмоции во время пребывания в царстве Мёртвых земель, Велда поняла, что не чувствовала такого отторжения и страха перед ним, как теперь. Это наталкивало на мысль, что если придётся снова там оказаться, то переступить через себя, возможно, будет сложнее.       Ближе к Корролу, когда они замедлились и ехали потише, Велда сравнялась с Мартином и заговорила:       — У Уриэля Септима были вещие сны, — начала она издалека.       Мартин нахмурился, медленно повернувшись к ней.       — Насколько я знаю, — продолжила она, — все из династии Септимов обладают даром предвидения. Я не знаю точно, как это работает, но у… Уриэля это было через сны. — В который раз Велда вовремя остановила себя, чтобы выразиться не так, как хотелось. — Я подумала, что… Может, у тебя тоже такое бывает?       Молчаливый собеседник задумался, не сразу ответив.       — У меня нет для тебя простого ответа.       Велда понимающе кивнула, подумав, что на этом всё, но через некоторое время он продолжил:       — Но я думаю, что я смогу как минимум предупредить. — Он посмотрел вперёд себя, на широкую дорогу, по краям обрастающую пышными деревьями. — Впереди нас что-то ждёт. Будь готова.       Явно озадачившись такому неоднозначному ответу, Велда ничего не ответила и не спросила подробностей, понимая, что Мартин и сам не знал их, даже если бы и хотел.       «Это ответ? А что, если во сне он и правда что-то видит?»       Впереди показались крыши приората, увидев которые, девушка про себя облегчённо выдохнула, будучи определённо уставшей от долгой дороги.       Спешившись, они прошли несколько минут пешком, пока не остановились около указателя, взирая на трёх людей, стоящих у приората. С приором Маборелем разговаривали двое в красных одеяниях.       — Странные путники, — кивнул на них Мартин.       — Это же…       Он посмотрел на Велду, уловив в голосе нотки страха. Её выражение лица постепенно менялось с паники на осознание, завершая изменения яростью.       — Это Мифический Рассвет! — воскликнула она, подорвавшись с места.       Женский восклик привлёк внимание всех троих.       — Назад! — снова крикнула она.       Возможно, именно это предупреждение помогло приору вовремя уклониться от удара булавой уже перевоплотившихся в свои доспехи ассасинов.       Остановившись около колодца, она попыталась за секунду оценить ситуацию. Где-то внутри что-то вспыхнуло подобно проснувшемуся вулкану, готовому извергать из себя жар и смерть.       «Меня предупредили о готовности. — Велда попыталась сконцентрироваться. — Хорошо…»       Огибая колодец с другой стороны, Мартин в какой-то момент остановился, буквально ощущая невидимые изменения в округе. Взгляд остановился на Велде, которая обвела руками пространство вокруг себя, буквально вытягивая неведомую энергию из воздуха, из живого, из самой природы. Вобрав её, она развела руками, выплёскивая мощную магическую силу наружу, сопровождающуюся почти оглушительной звуковой волной. В радиусе нескольких метров от неё образовался оранжевого цвета вихрь, почти сразу рассеивающийся в воздухе.       Он посмотрел на землю под ногами, которая будто бы задышала, демонстрируя это веяние еле заметными магическими потоками, выходящими прямо из почвы. Из здания выбежал молодой паренёк в робе, держа в руках двуручную катану и помогая приору справиться с двумя ассасинами.       Мартин повернулся на еле слышный крик, доносящийся из сада около приората. Вглядываясь в ассасина, бежавшего за данмером, он обратил быстротечное внимание на свои руки, обвеянные янтарными языками магии, на звук второй раскатистой волны чар, выпущенной колдуньей, и на своё состояние, приветствующее воодушевление и благоговение, сравнимое с трепетом перед молитвой, несомненно услышанной богами.       В этот момент Велда шагнула навстречу убийцам и лишила их оружия, буквально вырвав всё той же магией прямо из рук. Быстро сориентировавшись, их убили без её помощи, а она ринулась к Мартину, который уже откидывал бездыханное тело ассасина от себя.       — Что происходит?! — воскликнула она явно изменившимся голосом и уставилась на перепуганного Эронора, забившегося в угол забора.       Устрашающая фигура шла к своей цели, оставляя после себя шлейф исходящих от её тела чар. Увидев, как маг буквально горел от силы своей магии, мер вжался ещё больше в стену каменного забора, желая слиться с ней.       — Велда! Остановись! — Мартин встал напротив неё, выставив руку вперёд, но не касаясь. — Я слышал, что вам бывает сложно прийти в себя после такого, но успокойся. Всё позади.       Она затормозила, взирая снизу вверх на препятствие перед собой, так, словно перед ней стоял враг.       — Ты меня слышишь? — снова обратился он к ней, наблюдая за тем, как через несколько секунд она медленно кивает, расслабляя мышцы лица.       — Да… Да.       Его слова и правда подействовали как отрезвительное, Велда глубоко вздохнула, пытаясь усмирить рвущуюся наружу силу. С её выдохом и тело постепенно перестало гореть, сбрасывая чары.       — Не думаю, что всё позади! — подбежал к ним брат Пинер, взирая совершенно трезвым на них взглядом, несмотря на произошедшее и увиденное. — Джоффри в часовне, вероятно, у него тоже гости.       — Это было неожиданно. Они спрашивали дорогу и выглядели совершенно обычно, — подошёл к ним приор, который, в отличие от паренька, был в явном замешательстве.       Мартин с Велдой почти одновременно сорвались к капелле. Она попыталась его остановить, крича что-то по дороге, но ему удалось заверить её, что всё в порядке.       Девушка вбежала первая, параллельно наколдовывая вокруг себя что-то наподобие барьера. В часовне было трое, второго из которых Джоффри уже добивал, а Мартин подоспел к третьему.       — Мартин, не лезь! — Но, понимая, что уже поздно и ассасин буквально был застигнут им врасплох, Велде оставалось только усилить мощь создаваемого ею барьера.       — Успокойся, с этим я могу справиться не хуже твоего, — ответил он ей, уже расправившись с убийцей.       Она хотела возразить, но оглядела его вполне спокойный вид и незапачканную кровью одежду, подмечая и правда неплохую боевую подготовку для священнослужителя.       — И колдовать перестань. — Мартин дотронулся до её запястья, чтобы опустить руку, но Велда тут же отпрыгнула от него, словно ужаленная, и, вперемешку с болезненным всхлипом, схватилась за больное место.       — Что… Зачем ты это сделал?!       — Так, спокойно, — опережая их дальнейшую неуместную дискуссию, Джоффри встал между ними. — У нас есть дело пострашнее. Если враг здесь, то у него была только одна причина явиться сюда.       — Амулет… — окончательно забыв произошедшее, Велда, переглянувшись с Мартином, выбежала вслед за ними.       Замок двери в тайную комнату был варварски выбит, а сундук, судя по взгляду Джоффри, в котором и был символ власти, разорван на части.       — Опоздали. — Грандмастер с тяжёлым взглядом осмотрел комнату, убирая катану в ножны.       В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь треском свечей. Девушка посмотрела на Грандмастера, понимая, что он, скорее всего, чувствовал вину не только перед самим же собой и наследником, но и перед всем Тамриэлем. Вперемешку с паникой и растерянностью на Велду нагрянуло неподходящее в такой ситуации осознание того, что дома ей в ближайшее время не видать, а всё это — ещё только начало страшного и неотвратимого.       — Ну, у меня есть и хорошие новости, — сухо начала она, посмотрев на Мартина.       Он не обратил внимания на обращение, сверля глазами осколки ящика. Когда он посмотрел на неё, девушка тряхнула головой, словно заведомо зная о его словах.       — Ты снова выдвинешь мне свои сомнения?       — И не думал, да и дело в другом. — Мартин отвернулся, будто уже и забыв про утрату. — Что было в часовне? Почему ты так отреагировала?       — А почему ты меня обжёг, словно раскалённым железом? — кинула она мимолётный взгляд на запястье, снова дотронувшись до него.       У них завязался диалог, со стороны выглядящий как спор двух подростков. Такой же неуместный и даже глуповатый…       Но, смотря на всё это, Джоффри не встревал, понимая, что и это было оправдано; не встревал и из-за собственного интереса, надеясь невзначай узнать то, что уже успело раскрыться и что уже было известно и без его рассказа.       Взгляд Мартина переменился с отрешённого на непонимающий и осуждающий, видимо, он не такого заявления ожидал. Искоса посмотрев на Грандмастера, так и наблюдающего за ними, он снова посмотрел на неё.       — Я всё понимаю, но за дурака меня тоже держать не стоит. На кой это мне?       — Да откуда же мне знать?..       — Перестаньте оба, — наконец заговорил Джоффри, решив, что это пора прекращать. — Я знаю, что делать дальше.       — Вот как? — наигранно удивилась Велда. — Я тоже, и моё решение точно отличается от Вашего! — Она сделала шаг вперёд, продолжив: — Вы сказали, что всё расскажете, когда я приведу Мартина. Даже несмотря на ситуацию и наше теперь положение: мы здесь, а с моей магией творится такая чертовщина, что даже моя мать была бы в замешательстве!       — Каллиста? Это вряд ли. Ей известно всё и даже больше.       — Но здесь я, а не она!       — Вел-да, — раздельно проговорил он, дотрагиваясь до её плеча. — Не уподобляйся своей матери, пожалуйста. Я понимаю, что часть её неуёмного характера в любом случае в тебе есть, но я верю, что ты сохранишь трезвость ума, запасёшься терпением и успокоишься.       Джоффри невольно вспомнился её отец, ведь Арамир всегда отличался здравым и свежим в любой ситуации умом, оставаясь таким же даже в критических ситуациях. Но упоминание его перед Велдой — это последнее, о чём бы он даже задумался.       Вслушавшись в смысл слов, она и правда успокоилась и отвернулась, ведь её мать была определённо не тем человеком, на характер которого стоило бы равняться. Взгляд остановился на молчаливом Мартине, а Велда, приподняв ладонь и сделав шаг к нему, уже тихим и спокойным голосом попросила:       — Дай мне руку.       — Нет, — наотрез отказался он, спрятав руки за спиной и сделав шаг назад. — Если даже и каким-то чудесным образом мой тактильный контакт причиняет тебе боль, то я даже думать об этом не желаю.       — Ну я же осознанно прошу.       — Не имеет значения.       — Велдавия. — Джоффри снова обратился к ней, но на этот раз используя полную форму имени, зная, что на это она отреагирует точно. Это и произошло, ведь девушка, словно не желая слышать этого обращения, повернулась на зов. — Не нужно. Наберись терпения.       — Для чего?       — Для ответов. Они будут даны в безопасной остановке вам обоим. — Джоффри посмотрел на Мартина, надеясь хотя бы на понимание с его стороны. Получив кивок, он продолжил: — На границе Скайрима, в Джерольских горах, есть Храм Повелителя Облаков, обитель Клинков. Там Мартин будет в безопасности, пока… Да. — Грандмастер кивнул самому себе и хотел уйти, но, посмотрев на Велду, добавил: — Твоя сила нам пригодится, тем более что ты привела её носителя.       Сказав последнее, не менее туманное, он вышел из комнаты. Слушая удаляющиеся по лестнице шаги, Велда посмотрела на свои руки, а после на Мартина, который через несколько секунд, будто опасаясь действий с её стороны, отошёл на несколько шагов назад, покинув комнату.       — Путь не близкий, но мы поедем по Оранжевой дороге, так что через добрую половину дня доберёмся до стен Брумы.       Джоффри дал некоторые указания оставшимся в приорате. Вслед за Мартином Велда вспорхнула в седло Ирбиса, некоторое время просто сверля глазами одну точку. Либо произошедшее или усталость о себе давали знать, а может, банальное замешательство, но она решила просто отказаться думать о чём-то.

***

      Из-за мыслей, одолевающих вопросов и какого-то неведомого внутреннего страха путь проходил быстро настолько, что Велда только и успевала поднимать глаза, осматривая каждый раз изменяющуюся округу. Обычно они гнали лошадей галопом, но иногда того делать не давала горная извилистая дорога, да и животным стоило некоторое время отдыхать после долгих забегов. В такие моменты, когда три всадника медленно передвигались по очередному горному холму, Велда нервно осматривалась по сторонам, где-то в подсознании молясь, чтобы у неё не развилась с такими темпами паранойя.       Из дум иногда выводили внезапные крики птиц, звуки зайцев, копошившихся в листве деревьев, или ветер, спускающийся с горных заснеженных склонов по левую руку. Надоедливый топот копыт по кладке дороги позже таковым уже не был, став почти приятным сопровождающим на дороге попутчиком.       Иногда её внимание привлекал впереди едущий Мартин, который время от времени обращал внимание на возвышающийся справа вдали Имперский Город. Велда тоже принимала его ход, рассматривая Башню Белого Золота, районы вокруг и сам остров, постепенно утопающий вместе со столицей в ярко-оранжевом свете заходящего солнца. Вспоминая о завершении дня, ей хотелось верить, что на место они прибудут хотя бы не глубокой ночью, ведь, будучи человеком севера, она, как никто, знала, что в заснеженных лесах ночью не выжить без должной подготовки. По её подсчётам, скоро они должны были уже свернуть на дорогу, ведущую к городу, а там останется недалеко и до самого Храма.       Так и случилось, и спустя несколько минут всё того же неспешного передвижения окружение полностью сменилось с предосеннего разноцветного и зелено-пахнущего леса на покрытую снегом округу, усыпанную редкими хвойными деревцами с заснеженными ветвями.       Наслаждаясь по-своему родной обстановкой, Велда почувствовала порыв ветра, который та поприветствовала глубоким вдохом, вызывая чёрные точки в глазах и лёгкое головокружение. Морозный воздух будто отрезвил разум, побуждая впервые за несколько дней слабо улыбнуться, словно промороженная земля придавала сил и духу.       Потрепав по гриве, вероятно, уже достаточно измотанного Ирбиса, Велда невольно посмотрела на свои руки, рассматривая поочерёдно каждую. Несмотря на множественные царапины после Кватча, сейчас на коже не осталось и следов, также как и на шее. Она вспомнила то, как Мартин ещё в таверне обратил на это внимание, вспомнила, что именно из-за этого излечила себя, и вспомнила уже то, что было тогда утром у таверны. Она знала, что Мартин заметил отсутствие всего им замеченного, и она помнила, что он ничего не сказал по этому поводу. Это натолкнуло на одну ясную мысль: «Он знал». И знал он об этом ещё до приората.       Но то, что поразило и удивило её сильнее всего, — это его реакция, а точнее, почти её отсутствие.       *       — Я слышал, что вам бывает сложно прийти в себя после такого, но успокойся. Всё позади.       *       Велда знала, что, использовав магию, она подтвердила его догадки, а если он и правда на тот момент уже всё знал, то хотя бы стёрла оставшиеся сомнения.       «Видимо, монахи из приората тоже всё знают, судя по их спокойствию тогда, хотя, скорее всего, об этом им сказал Джоффри».       Дальше на неё навеяли странные, по-своему мрачные мысли. Она вспомнила, как Мартин дотронулся до неё, а его прикосновение не вызвало ничего, кроме боли, словно руку огнём обдало. На руке не осталось следа, хоть и боль была резкой и сильной. И если эта странность была просто странной и доводящей чуть ли не до злости и порыва потребовать ответы на свои вопросы прямо сейчас, то ещё и не давало покоя то, что при их первом разговоре у костра в лагере он спокойно промывал её раны.       *       — Твоя сила нам пригодится, тем более что ты привела её носителя.       *       Спустя некоторое время, за которое Велда успела не раз повторить эти слова про себя, вникая в их смысл, она пришла к осознанию, что просто боялась этого смысла.       «Как кто-то может быть носителем чьей-то силы? Тем более моей. Я такого никогда не слышала, да вряд ли такое было когда-то…»       Из дум вывели стены града, очертания которых показались из-за холма. С такого расстояния мало что можно было подметить, кроме достаточно обширной конюшни и возвышающейся часовни города. Уже миновав тропу вокруг стен и выехав на дорогу пошире, Велда подняла глаза вверх, на холм, взирая на высокие бастионные стены Храма.       Добравшись до крепости и медленно спрыгнув с коня, Велда еле устояла на ватных ногах, вовремя схватившись за ремни седла. Сделав два робких шага, она снова чуть не оступилась, уже взявшись за гриву Ирбиса, покорно склонившего голову для помощи. Она благодарно улыбнулась и, погладив его, посмотрела на стены перед собой, которые вблизи казались ещё больше, просто поражая сознание своей высотой.       — Мы на месте, — констатировал Джоффри, становясь рядом с Мартином, тоже оглядывая бастион. — Нас, должно быть, слышали, тем более что я сообщил о нашем приезде заранее.       — Вот как? — посмотрел на него Мартин.       — Да, пока вы были в Кватче. Хочется сказать, что я тоже не сидел сложа руки, но, учитывая всё произошедшее…       — Не думаю, что стоит себя винить. — Велда тоже посмотрела на него. — В конце концов, вряд ли что-то хорошее можно сотворить без Драконорождённого.       После ею сказанного на неё посмотрел Мартин.       — Тогда остаётся загадкой, зачем им понадобился Амулет Королей.       — Тут есть две версии. — Грандмастер сделал шаг вперёд, повернувшись к ним. — Первая, маловероятная: лишь для того, чтобы мы не смогли короновать наследника. Вторая, что ещё маловероятнее: у них есть кто-то с драконьей кровью в жилах, а проще говоря…       — Но это невозможно, — отозвалась Велда. — Носители драконьей крови — только одна династия.       — Вопрос: так ли это? Возможно, есть что-то, чего мы не знаем, или кто-то. А что куда интереснее: в этом ли мире он находится?       — Но и это странно, — снова отрицала она после секунды раздумий.       — В самом деле? Странно то, что вы в Нирне колдовать можете, только если соблюдены некоторые условия, а вот в Обливионе все эти условия рушатся.       На этом озвученном и неоспоримом факте Велда задумалась, медленно опустив глаза. Мартин же молчал, вслушиваясь в, как могло показаться, неясное для него.       — Не подумай, — продолжил Джоффри. — Это не сказано с целью упрекнуть, и в мыслях не было, а лишь для того, чтобы ты задумалась: действительно ли в переживаемое нами сейчас время стоит отбрасывать такие версии, ведь странности касаются и тебя, а в последнее время и не только. То, что ещё вчера казалось тебе невозможным, сегодня же вынуждает стать тебя невольным свидетелем того самого непостижимого.       Массивные двери за его спиной скрипнули, вынуждая закончить речь, и, прежде чем обернуться, добавить:       — Извини, если мои высказывания показались для тебя слишком резкими.       Велда кивнула, но не считала так, понимая, что он был прав.       Толстые ворота медленно открылись, и к новоприбывшим вышел мужчина в доспехах Клинков, а за ним ещё один, направляющийся прямиком к лошадям. Посмотрев на них, Велда невольно вспомнила Бауруса, который остался один тогда в катакомбах с телом Императора.       «Интересно, он уже прибыл сюда? Или он остался в столице? Надо будет хотя бы спросить про него».       Из-за мыслей она не услышала ни приветствующих слов, ни ответов со стороны прибывших с ней. Мартин что-то ответил и, видимо, попал в точку, ведь Клинок почтительно кивнул и пригласил следовать за ним к самому Храму. Ещё раз окинув взглядом бастион, Мартин выдвинулся вперёд, а Велда за ним, но уже на лестнице сравнялась с Джоффри, тихо заговорив:       — Сейчас ведь будет обращение? Я уйду в Храм.       — Правда? Отчего же?       — Не люблю быть в центре внимания, да и к речам не питаю любви.       Грандмастер лишь пожал плечами, а Велда, попытавшись побыстрее миновать площадку крепости, прошла мимо Мартина и скрылась в дверях главного здания.       Оказавшись в зале, первое, что она почувствовала, было тепло. В деревянной обители смешались запахи горелых дров и воска, сосновой смолы и старинных книг, даже несмотря на то, что последнего при первом оценивающем взгляде не наблюдалось. Зал освещали большой камин в центре, свечи по столам и настенные фонари в виде драконов. По стенам свисали дорогие ковры, а по деревянным балкам, образующим своего рода арочные проходы, висели в виде декора акавирские катаны.       Осев на скамью за один из столов, она постепенно обмякла под давлением насыщенного дня и взялась за голову, пропуская бурые пряди волос меж пальцев. Относительная тишина, нарушаемая лишь треском поленьев в камине, и спокойствие поспособствовали полному расслаблению, но ненадолго. Зал наполнился шагами одного человека, но Велда либо их не услышала, а может, просто не хотела придавать этому значения. Шаги на секунду остановились около стола, а потом их владелец сел напротив за тот же стол.       — Почему Велдавия?       Только сейчас, подняв голову и посмотрев на собеседника перед собой, она тут же села ровно.       — О чём ты?       — Джоффри назвал тебя этим именем, — продолжил Мартин. — Велда ведь сокращённая его версия, и я подумал, что на это есть причина.       Она задумалась, вспоминая своё детство и знакомство с одним человеком.       — Есть, но… Там долгая история.       Понимая, что причиной не ответить, возможно, послужило и нежелание, Мартин не стал допытываться.       — Что ты чувствуешь? — спросила Велда после недолгого молчания. — Ты… Слишком спокоен, если учитывать, сколько всего произошло за последние несколько дней.       Собеседник не ответил, вынуждая поднять на него глаза и заговорить снова:       — Это банальный интерес, не более. Тогда в лагере ты сказал, что у тебя смешанные эмоции.       Не получив ответа и здесь, Велда кивнула, решив, что его и не последует.       — Верно, — вопреки её ожиданиям начал он. — Я не понимаю, что чувствую.       — Тебя пугает это?       — Вряд ли. С какой-то стороны я рад, что почти ничего не испытываю. Куда больше меня волнует то, что будет дальше.       Велда подняла на него глаза, ожидая, что он поделится своими переживаниями.       — Что, если Джоффри прав и есть кто-то ещё с драконьей кровью? Меня не волнует сама кровь и дарованные ею способности человеку, нет, я далёк от жажды могущества. Но если та версия верна, то… Нас ждут поистине страшные последствия.       В зал зашёл Джоффри, подойдя к столу, за которым сидели двое.       — Да уж, беда. — Велда на секунду сжала переносицу и чуть повернулась к подошедшему. — Кватч разрушен, мы Вам не сказали, — вылепила она так обыденно, но тут же попыталась исправиться. — К моему прибытию к стенам града около главных ворот были открыты Врата Обливиона.       — Да, мне известно. — Он тяжко выдохнул, прежде чем продолжить: — И мне известно, что они закрыты. Не представляю, что пришлось пережить, чтобы свершить такой подвиг.       Ответа на это не последовало, а Грандмастер спросил интересующее его:       — В Обливионе ты ведь и правда можешь колдовать?       Велда подняла на него глаза, а после посмотрела на Мартина, взгляд которого после оглашённого вопроса был направлен на её руки.       — Да… — протянула она, убирая их под стол. — Неподтвержденная гипотеза подтвердилась.       На некоторое время в зале снова воцарилась тишина.       — Ладно. Прежде чем начать нашу миссию, перейдём к не менее важному. — Грандмастер сложил руки за спиной, представляя, каким сложным будет рассказ, и не представляя, с чего начать. — Честь, а может, участь рассказать вам о вашей связи выпала мне, поэтому я сделаю это.       Джоффри прошёл в центр зала. Велда пересела на другую скамью за самый ближний стол к камину, Мартин же тоже поднялся, но остановился около неё.       — Да, но для начала у меня вопрос. К тебе.       Велда никак не отреагировала, смотря на него снизу вверх.       — Почему ты сразу не сказала мне, кто ты?       В ответ снова молчание.       — Ты же Нимбфа.       Сказанное прозвучало как приговор, от которого Велда еле заметно дёрнулась. Это был не вопрос, а утверждение, да и сомнений в его голосе не было. Но Мартин смотрел на неё так, будто ожидая подтверждения на и так уже известное и доказанное. У Велды же пронеслась в голове мысль и дальнейший возможный исход событий, который она всячески пыталась откинуть, ведь если он знал, кто она, и отношение его к ней не изменилось на враждебное или как минимум на отвержение, то впоследствии оно и не изменится.       Джоффри всё это время стоял, не проронив ни слова, наблюдая то за одним, то за другим.       Мартин же, понимая, что молчание стоит принять как за подтверждение, продолжил:       — И ты всячески пыталась это скрыть, хоть это и было невозможно. Зачем?       — Все прекрасно знают отношение к нам, и мы в том числе. Страх перед нами, отчуждение, гонение, где бы ни были. Я верю, что ни первого, ни последнего из мною перечисленного я бы от тебя не получила, но… Это выработанная привычка — не раскрываться в открытом мире, ведь, как небезызвестно, в каждом обществе найдётся тот, кто захочет воткнуть одному из нас нож в спину. Этот факт, к сожалению, основан на реальных событиях.       Последнее она произнесла с тяжёлым выдохом, видимо, с трудом это признавая и вспоминая.       Мартин сложил руки на груди, пока слушал всё это, и невольно рассматривал человека перед собой. Слишком много в Тамриэле ходило слухов о страшных и могущественных колдунах и колдуньях, об их внешнем облике и открытых заявлениях о превосходстве над обычными людьми. Эльфы ли это, спригганы, а может, и вовсе айлейды, старые, с чёрными, будто окунутыми в дёготь руками, с исковерканными голосами и горящими, как у драугров, глазами.       Вспоминая всю эту известную молву, Мартин, и без того не верующий в эту будто надуманную детьми чушь, смотрел на с виду обычную молодую имперку с чистыми человеческими руками, с вполне привычным женским голосом и неестественного цвета, но всё же обычными глазами. Да и в открытую выражаемого господства над жизнями людей он в ней не увидел, разве что вспыльчивый характер.       — Что стало последним и явным доказательством моей сущности?       — У меня имелись некоторые соображения ещё при нашем первом разговоре в лагере. Меньен натолкнул, рассказав, как ты открыла его камеру в Обливионе… магическими верёвками. — Мартин решил умолчать про сон накануне вторжения даэдра в Тамриэль. — А доказательство… Твоё колдовство в лесу тогда, у таверны.

─── ◦ 𓆩⟡𓆪 ◦ ───

      Ночной ветер благотворно влиял на разум, очищая его от воспоминаний и мыслей. Хотя бы пытаясь это сделать. Для Мартина так и осталось неясным, что его потянуло на улицу: может, то была бессонница, а может, ощущение в воздухе странного, но знакомого веяния…       Завернув ближе к стойлам, Мартин нашёл свою лошадь, протянув ей пригоршню желудей, собранных по дороге. Признав своего последнего всадника, лошадь с охотой приняла угощение, благодарно толкнув его носом.       Веяние… Оно словно звало его, словно нашёптывая что-то, словно давило на слух странным раскатистым эхом. Сейчас он испытывал его более выражено, чем через открытое окно комнаты. Всё ещё поглаживая кобылу, он всматривался в землю, словно ощущая неведомую энергию от неё. Доверившись собственной интуиции, Мартин направился за таверну вглубь леса, будто заведомо зная местонахождение источника этой неведомой силы. Спустя минуту пути он понял и ощутил, что приближается к нему, а через несколько шагов, отодвинув ветвь пышного орешника, увидел вдалеке свет, просвечивающийся через стволы деревьев и кусты.       Медленно приблизившись к скрываемому свет дереву, он выглянул, увидев ожидаемую, но и в тоже время ошеломительную картину.       На земле, в зелёных, переплетающихся с янтарными потоками магии, сидела Велда, поджав под себя скрещенные ноги. Её глаза были закрыты, а руки лежали на коленях в расслабленном положении. От почвы поляны, на которой происходило всё действо, веяло малахитовым паром, тут же растворявшимся в воздухе, словно дыхание.       Рассматривая зрелище перед собой, Мартин словил себя на мысли, что стал свидетелем запретного; свидетелем того, что должно было остаться между колдуньей… Нет, Нимбфой и природой. Да, теперь сомнений у него не осталось точно, ведь то, что он видел, не поддавалось более никаким объяснениям. Те истории, легенды и вздор, которых в своё время он наслушался, сейчас просто рухнули, ведь все слухи не ставились ни в какое сравнение с их истинной природой. Это было волшебно, да и Нимбфа не выглядела как ворожея, описываемая язычниками. Мартин думал о том, чтобы уйти обратно, но не мог оторвать глаз от происходящего, полностью поглотившего его внимание.       Всё окружение вокруг будто бы ожило, подчиняясь воле своей хозяйки. От зелени вокруг: деревьев, кустов и земли — забиралась энергия, циркулируя вокруг волшебницы и впитываясь в её запястья и шею.       Найдя в себе силы напрячь затуманенный увиденным разум, Мартин пришёл к одному логическому выводу, исходящему из происходящего. Велда сидела в малозаметном кругу природных чар, медленно исцеляя свои неопасные для жизни увечья, те, на которые бессловесно им же и было указано.       Свидетель мог поклясться, что слышал еле заметное звучание энергии, которое перекатывалось по всей поляне приятным звоном и трелью. Мартин облокотился на дерево, пребывая в явном, неведомом ему доселе спокойствии и безмятежности. Тогда во сне накануне была Велда, Нимбфа, буквально вселяя воодушевление и силы для борьбы. Сейчас же она колдовала для успокоения и излечения, при этом не зная, что делала это не только для себя.

─── ◦ 𓆩⟡𓆪 ◦ ───

      — Да, я догадывалась, что ты видел.       Велду это никоим образом не удивило, хоть она и пришла к этому выводу только после его реакции утром.       — Ну, если так, то…       Мартин и Велда синхронно посмотрели на Джоффри, предоставляя слово теперь ему.       — Вижу, что что-то открылось и без моего вмешательства, — начал он. — Ну что же, наверное, так будет даже лучше. — Грандмастер подошёл к ним ближе, разведя руками. — Я открыт для вопросов. Это обращение к тебе, Велда.       — Что творится с моей магией? — сразу начала она. — Почему я могу колдовать при этом, как мною было замечено, с перерывами?       Мартин посмотрел на неё, не понимая её слов.       — Мы, Нимбфы, не можем колдовать порознь, а только вместе, — ответила она, опережая его вопросы. — Отсюда и родился союз магов — Нимбфериум.       — То есть ваша сила зависит от количества людей, состоящих в союзе? Интересно…       — Грубо говоря, да. Я приехала сюда из Скайрима, будучи полностью уверенной в том, что я лишилась магии, но, как выяснилось, нет.       На последних словах она посмотрела на Джоффри.       — Помнишь, я говорил тебе, что династия Терелиусов связана с династией Септимов? Это действительно так, и связь эта нерушима. Я знаю, с твоих слов, что, будучи одна рядом с Уриэлем, ты могла колдовать, хоть и слабо. Ещё я говорил тебе, что вы с Мартином связаны. У вас есть одна общая вещь. — Он не закончил, исподлобья проследив за тем, как двое слушающих переглянулись. — Драгоценность, разделённая на две части.       На последних словах они одновременно потянулись к своим шеям, вызвав при этом секундный ступор с не обрываемым зрительным контактом. Велда вынула из-под одежды свою часть медальона, проследив за тем, как Мартин сделал то же самое.       — Это же… — Велда удивлённо смотрела то на свою часть, то на вторую. — Можно?..       Но Мартин отдёрнул руку, видимо, не желая касаться её.       — А здесь уже бояться нечего. — Джоффри говорил так, словно направлял их действия в нужную сторону. — Теперь, когда части не на вас, вы можете касаться друг друга.       — Что? — Тут уже не выдержал Мартин, явно не веря в услышанное.       Он хотел сказать что-то ещё, но не успел из-за рваного касания к своей одежде со стороны Велды, видимо, привыкшей действовать не так обдуманно, чем следовало бы.       — Ничего, — посмотрела она на свою ладонь и уже потянулась к части медальона Мартина, аккуратно забрав её.       Части идеально совпали, слившись в один круглый медальон с золотым крылатым драконом. Где-то про себя Велда ликовала, словно маленький ребёнок, впервые держащий в руках огранённый драгоценный камень.       — Но как это возможно? — подняла она глаза на Грандмастера. — Наша магия — вещь странная, а эта просто невозможная.       — Мне жаль, Велда, но о происхождении этой вещи мне ничего неизвестно. Она создавалась ещё при ваших живых отцах, и если с кого-то и стоило спрашивать, то только с них.       На упоминании Императора, как отце Мартина, Велда украдкой посмотрела на него, отслеживая изменение эмоций. Эта была та самая вещь, которую она себе не позволяла и всякий раз себя одёргивала, чтобы не озвучить этот факт. Факт, но она понимала, что Мартин с этим, скорее всего, не согласился бы, поэтому и не выражалась так. По той же причине, что и она, Мартин посмотрел на неё в ответ.       — Или с твоей матери, — продолжил Джоффри, посмотрев на Велду. — Каллиста присутствовала в тот день, когда принималось решение о том, что делать, если наступит то, что наступило. Хочется добавить, что при этом присутствовала и ты, но тогда тебе было восемь лет, поэтому неудивительно, что ты не помнишь приезда в Имперский Город, тем более и во взрослых разговорах ты участие не принимала.       Велда промолчала, обдумывая услышанное.       — Что за решение? — спросил Мартин. — «Наступит то, что наступило»? Выходит, что Император уже тогда о чём-то знал?       Велда посмотрела на него, понимая, что попала в точку с размышлениями над обращением. Но и его вопрос её заинтересовал, вынуждая тоже ожидать ответа.       — Не знал, но опасался. Скажем так: он заблаговременно подумал об этом.       — Подумал? За несколько лет? — удивилась Велда.       — Нам неизвестна сила способности видений через сны, что была у Уриэля. У меня нет точного ответа, как он пришёл к выводу о том, что в дальнейшем что-то произойдёт. Важно то, что, к сожалению, его опасения подтвердились, и звёзды сошлись так, что сейчас вы оба здесь, и далеко не по случайному стечению обстоятельств.       — Но почему никому из нас ничего не было сказано? — снова протянула она. — Так было бы проще…       — Верно, но никто точно не знал, что это произойдёт на самом деле. Проще говоря даже Уриэль Септим не ведал о настоящей угрозе, называя возможное происходящее в будущем отдалёнными определениями. Именно поэтому все и обо всём молчали, решив, что незачем пугать вас тем, что не имело даже общего названия.       После нескольких секунд осмысления, Мартин посмотрел на Велду.       — А прикосновение? Почему это вызывает такую реакцию?       — А это уже связано с зарождением магии Нимбф и Истинным её носителем. — Джоффри посмотрел на Велду. — Ты знаешь историю про своего предка, Велда? Истинный носитель получил силу, настоящая мощь которой разрушает хрупкую физическую оболочку человека.       — Да, великий учёный и безумец Гасилвурд — Истинный носитель магии.       — Это не легенда? — удивился Мартин.       — Нет, это правда. Он большую часть своей жизни посвятил тому, чтобы найти и обуздать сокрушительную силу. Неизвестно точно, как он вышел на дарователя, но его, как это часто бывает в подобных сделках, обманули. Ему не было известно, что магия одного носителя, а точнее, её отсутствие — ничто, поэтому он пошёл на хитрость и создал две семьи, даровав им свою стихию. Дарователь прознал это, но опоздал. За свою изворотливость Гасилвурд был наказан: он умер от мощи своей же силы, которая буквально иссушила его, разрушив сначала физическую, а потом и духовную оболочку. Но, учитывая его одержимость, существует поверье, что он был благодарен за такую смерть. Ещё бы, умереть от того, чего ты достиг… И правда величайшее безумие. — Последнее она сказала так, будто восхищалась и гордилась им, но и в тоже время потешалась.       — Да, спору нет. — Мартин вдумывался в услышанное, при примерном сопоставлении понимая, что история с легендой почти не рознилась.       — Суть в том, что ваш тактильный контакт… — Грандмастер замолчал, подбирая слова. — По сути, он пробуждает силу Истинного носителя, ту, от которой он и умер.       Велда нахмурилась, явно не оценив услышанного.       — Так, стоп. То есть если прибегнуть к этому способу, то она постепенно будет забирать мои жизненные силы?       — Выходит, что так. Насколько я помню и единственное, что мне известно, есть версия, что это происходит из-за крови дракона и крови Истинного носителя, слияние которых вызывает реакцию, сравнимую, если бы воду зарядили электричеством.       Она посмотрела на Мартина, который дёрнул плечом, видимо, тоже не оценив услышанное.       — Ладно. — Он забрал свою часть медальона, надевая и застёгивая на шее. — Мы в любом случае этим не воспользуемся.       — Почему это? Возможно, что рано или поздно что-то вынудит.       — Не будет «возможно», Велда. Ты не можешь заглянуть за завесу будущего.       — Так же, как и ты.       Джоффри, понимая, что этим двоим точно есть что сказать, отошёл на шаг назад, предпочитая не влезать в разговор, а просто слушать и наблюдать.       — Я не сделаю этого. Это моё решение, и оно окончательное.       Велда еле слышно хмыкнула и, надев на себя свою часть кулона, встала с просьбой, которую он уже слышал и отклонил.       — Дай мне руку, — протянула она свою.       — Нет. — Точно так же, как и в приорате, он отошёл на шаг назад, спрятав руки за спиной. — Ты просишь меня об этом, хотя заведомо знаешь мой ответ.       — Но я могу не справиться без этого, могу не справиться без твоей помощи.       — Это не помощь, Велда! То, что сотворили до нас, — это изощрение, то, что может погубить тебя. Ты думаешь о чужих жизнях, тогда и о своей подумай, глупая!       — Но это сделали наши с тобой родители!       — Да, но без этого можно обойтись. — Желая не повышать голос, он выдохнул, добавив: — То, что я пытаюсь донести до тебя, должно облегчить тебе жизнь, уберечь от страданий. Разве нет?       — Да, но от наших споров легче не становится.       — Вот именно. Значит, разговор окончен.       Велда отступилась, но всё же снова попросила:       — Можно тогда просто проверить?       — Что тут можно проверять?       — Действие и влияние. Я хочу понять, как быстро силы начнут покидать меня и удастся ли это заметить.       Мартин явно не понимал этой затеи, более того, хотел снова возразить, понимая, что, по всей видимости, спор не принёс своих плодов и был и правда бессмысленным.       — Я прошу лишь позволить мне понять то, что я хочу. Несколько секунд, большего не прошу.       Он посмотрел на Джоффри, который всё это время молчал, наблюдая за разворачивающейся сценой. Пришлось не в первый раз заметить то, как он в такие моменты пытался слиться с окружающим миром, делая вид, что его нет.       Слишком много сомнений было, да и порядком измотанный продолжительным днём и слишком большим потоком информации разум просто отказывался хоть как-то мыслить и взвешивать свои решения. Вот она, Нимбфа, знающая свою силу как никто другой, но просящая буквально о пытке и мучении. С другой стороны, несколько секунд… Много, мало ли это для подобного?       После некоторых раздумий Мартин нерешительно протянул руку, исподлобья смотря на неё. Велда же смотрела на протянутую ладонь, давая себе время собраться с мыслями, но и в то же время торопя себя, боясь, что сейчас он поменяет решение и второй раз не согласится.       «Ладно, я думаю, что про себя стоит хотя бы считать секунды».       Медленно поднеся свою ладонь, она резко ухватилась за мужскую, сжав её до побеления костяшек, и начала отсчёт. Вместе с жаром, как от костра, по всему телу прокатилась секундная судорога, словно что-то внутри оборвалось. С приглушённым выдохом, скрывая за ним сдерживаемую боль, Велда вознесла ладонь, пытаясь понять разницу между обычным колдовством и таким. Магия не изменилась, но колдовать стало гораздо проще. Первое время изменений в состоянии не ощущалось, но чуть позже ноги стали ватными, а мысли превратились в один неясный комок.       — Хватит. — Мартин с силой выдернул руку, при этом усаживая её на скамью. — Несколько секунд давно прошли.       Либо её секундный от боли оскал, а может, причиной такой резкой реакции стал просто страх. Велда встряхнула головой, пытаясь прийти в себя.       — Ты слышишь?       — Да, всё в порядке, но это… странно. — Она осматривала свои руки, пытаясь понять, в какой момент перестала считать. — Такое чувство, что во мне кровь вскипела, да и сознание помутнело.       Мартин просто отвернулся, не желая более ничего слышать.       Джоффри, до этого продолжительную часть времени пребывающий лишь в роли наблюдателя, наконец снова сделал шаг вперёд, оглядывая их.       — Ну что же, я думаю, что на сегодня достаточно. Вряд ли мне есть рассказать вам что-то ещё, да и информации для обдумывания более чем достаточно.       В этот момент, будто зная о завершении разговора, в зал кто-то зашёл, привлекая внимание.       — Грандмастер, Вас просят выйти. — Это был Клинок, который, получив согласие, тут же удалился.       — Знаю, вы оба устали, но я прошу подождать ещё несколько минут. Вернусь, и мы решим, что делать дальше. — Сказав это, он удалился.       В зале повисла тишина. Оба пытались переварить всё услышанное, и оба понимали, что сделать это не могли.       Мартин смотрел на Велду, и, когда та обратила на это внимание, он сказал:       — Давай хотя бы сойдёмся на том, что по поводу использования магии Истинного носителя мы спорить не будем.       — То есть мне нужно смириться с твоим решением? — Велда усмехнулась, повернувшись к Мартину, который её юмора явно не разделил. — Ладно. В конце концов, как я могу тебе перечить… — поднялась она.       — Нет. Будь добра, громкие обращения тоже оставить при себе. Я прошу тебя не как… Просто. Относись ко мне как к обычному человеку. Может, хоть от тебя я этого добьюсь.       Велда подошла к нему.       — Хорошо. Я не буду. — Она робко протянула руку, пытаясь сдержать улыбку. — Тогда мир?       Мартин смотрел то на протянутую ладонь, то на неё саму, при этом никак не меняясь в лице.       — Что, кровь ещё не остыла?       Велда удивилась и обрадовалась одновременно, что всё же шутки он понимал и не реагировал на это так серьёзно, пусть и всё происходящее казалось не самым приятным сном.       — Да и два слова трудно пока связать, — подхватила она, всё же опуская руку. — Ладно, видимо, эксперимент с магией пагубно сказался не только на моём сознании, но и настроении. — Велда села на ту же лавку, понурив голову.       — Не сказать, что плохо. Чувство юмора даже в таких ситуациях хорошо.       — Думаешь? Я возьму на заметку.       Более ничего не сказав, Велда канула в свои мысли, почти полностью отдавшись усталости прожитого дня.