Под покровом белых вен

Алфею укутало снегом. Сугробы доходили почти до колена, а вот температура за окном не пересекала черту минус пятнадцати. Радостная суета завораживала и насильно заставляла расслабиться, принимая праздничные условия. Блум даже не успела заметить, как пролетела половина учебного года. Всё закрутилось в такой суматохе: учеба, отношения, подруги, изучение своей магии, постоянные разговоры с директрисой, не дающие нужной информации. Слишком сложно и много для её юной головы. Но девчонки, как всегда, могли исправить любое положение. Даже грустную мордочку Кико одной или даже несколькими морковками. А с соседкой они и подавно бы справились. Несколько дней Питерс сидела с понуро опущенной головой. И как бы Стелла не пыталась вытащить подругу на разговор, та отмахивалась, вновь уходя в библиотеку. Но та являлась настойчивой натурой, направляясь по следу за рыжей. И лишь прижав её за очередной книжкой об истории Домино, принцесса Солярии смогла выбить из нее правду. Блум не хотела говорить о своих переживаниях, особенно на счёт родителей. Ведь знала, что у соседок будет проблем по больше, чем у неё. Питерс не одна осталась без связи с родными из-за чрезвычайного происшествия. — Я соскучилась по маме и папе, — в конечном итоге созналась Блум, когда Стелла положила ей руку на спину. — Единственное, что за это время они получили от меня, — весточку, которую Текна смогла передать с помощью своего компьютера. Уверена, они переживают больше моего, но я так хочу их увидеть. Тем более в Рождество, — девушка подперла ладонью угловатый подбородок. — Я понимаю тебя, Блум, — Стелла улыбнулась по-теплому, словно старшая сестра, которой у неё никогда не было. — Ты всю жизнь жила с родителями, а потом тебя забрало какое-то существо с крыльями, — она насмешливо показала на себя пальцем. — Тебе непривычно, но сейчас мы все в таком положении. Помнишь, как отхватила Фарагонда за то, что отпустила тебя на тот бал? Особенно от Саладина, куратора Красного Фонтана, — рыжая понуро кивнула. — Из выживших после той борьбы осталось лишь две школы. И наша директриса рисковала сотнями жизней, так глупо поступив. Саладин боится, как бы с Фарагондой не произошло того же, что и с Гриффин. Облачную башню стерли с лица земли, убив всех ведьм. Теперь понимаешь, как же был безрассуден её поступок? — Но и это было не моей виной, — Блум захлопнула книгу. — Верно, — подруга опустила ладонь. — Тогда, раз уж ты закончила со своими «расследованиями», — та подняла кавычки в воздух. — Может, присоединишься к подготовке в честь Рождества? Питерс поднялась, оставляя твердый переплет на деревянном столе. Все ждали только их. Несколько дней Блум бегала от самой себя, пряча голову в бумажные страницы. Её соседки подготавливали их квартирку к счастливому празднику, наводя в ней нескончаемый уют. — Нас все заждались, — девушка первая шагнула, не дожидаясь, пока за ней поспеет подруга. И дожидались их не только феи, но и специалисты, которые тоже согласились участвовать в масштабном мероприятии с алкоголем и фейерверками. Интересно, как же всё-таки Саладин разрешил им присутствовать в Алфее? Что им пришлось сделать, чтобы попасть на этот праздник жизни? Для Блум было удивлением, что Рождество отмечалось в волшебном мире не более двух десятков. До этого об этом не знал никто. В период зимних месяцев учеба становилась чуть легче, а практики становилось немного меньше. Поэтому многие студентки считали это время года самым расслабленным. До того момента, как в Алфею не попала земная фея. Именно она показала, как нужно встречать этот праздник. Девушка в одиночку принесла из заснеженного леса маленькую елочку, а после нарядила её разными мелочами — всем, что лишь попалось под руку. Её сокурсницы смотрели на неё, недоумевая. Странная девчонка. Но та, после недолгих разговоров, смогла объяснить, что это праздник, который отмечали во всем мире. И её семья всегда настаивала делиться традициями с другими. И она смогла выполнить свой долг, сообщив волшебным существам о новом празднике. — Что пить будешь? — невзначай спросила Стелла, почти вприпрыжку направляясь к спальному корпусу. — А то мальчиков нужно послать до Магикса. — Сок. Апельсиновый сок, — принцесса надула губы. В её глазах так и читалось: «Фу, скучная». — И каким образом их выпустят из Алфеи? — Таким же, как и впустили, — подруга усмехнулась. — Ведя долгие переговоры, директора пришли к единому слову. Мероприятие можно отпраздновать у нас. Так как крытые залы есть только в Алфее, что намного безопаснее Красного Фонтана. Да и этот противный маг наконец-то сгинул. Сколько слез мы из-за него пролили, — Блум отвернулась, скрывая беспокойство на своем лице. Валтор скрылся в своем убежище. Не было ни малейшей новости о любых нападениях с его стороны. А Питерс не могла перестать переживать — мужчина не донимал её сновидениями и своим присутствием. И это могло значить лишь одно — обещание он сдержал. А вот какую плату он потребует за него? Двери квартиры захлопнулись за их спинами. Стелла тут же попала в объятия своего возлюбленного, щекой примыкая к его груди. Брендон мягко поцеловал девушку в лоб, а потом приподнял, кружа над собой. Блум не была бы честной с собой, если бы смогла признаться подруге в чувстве. Чувстве зависти. Оно разъедало её изнутри, заставляя кривить лицо на их нежности. Как же ей хотелось также! — Девочки! — воскликнула принцесса Солярии, выпускаясь из рук парня, словно вольная птица. — Нам нужны парные наряды! Дайте мне секунду! — Стелла сложила ладони, скапливая в них свою энергию. Соседки выстроились по шеренге, ожидая новых нарядов. Пока директриса держала их взаперти, у них не было возможности выбраться в город за новыми нарядами. Но те сразу смекнули, что одна из них давно хотела отточить свои навыки дизайна. И именно с того дня Стелла и колдовала всем соседкам новые качественные наряды. — Та-даам! — воскликнула принцесса, дожидаясь, пока пропадет шлейф блесток. — Вау... — в унисон произнесли соседки, оглаживая ладонями мягкие ткани. — Это просто волшебно! Стелла умела находить подход ко всем. Она знала, как подчеркнуть истинную красоту подруг. Их пижамы исчезли, сменяясь на восхитительные бальные платья. Музу облачили в красное платье в восточном стиле. Корсет из желтых канатиков подчеркивал талию, а волосы украшала традиционная китайская заколка. Текна была удивлена двухцветным подолом. Розовая подкладка оттеняла зеленоватый верх. Подол спускался по ногам каскадом, а талию подчеркивал нежно-розовый корсет, подходящий по цвету к её волосам. Флора оглаживала пальцами украшение из живой розы на кисти. Её фиолетовое платье сплошь украшали цветы, а на груди сверкали маленькие бриллианты. — Ну как тебе? — Стелла оперлась плечом на подругу, которая не могла отвести взгляда от соседок. — А ты не хотела. У тебя ещё есть шанс передумать, — принцесса подмигнула, но Блум лишь покачала головой, она сама подготовила себе платье, не без помощи личного дизайнера, и в этот вечер хотела блистать именно в нем. — Тогда, — блондинка обвела взглядом присутствующих, — Ривен, Брендон и Гелия, отправляйтесь в Магикс. А остальные продолжают упаковывать подарки! Под чутким руководством работа продолжилась дальше. Блум, находясь в объятьях Ская, запаковывала подарки для своих подруг. Парень неумело крутил ленточки на заготовленных коробочках, всеми силами пытаясь помочь возлюбленной. Текна и Тимми крутили поверх зеленых иголок елки новогоднюю гирлянду, заматывая каждый сантиметр проводами так, чтобы та была похожа на стаю светлячков. Муза вешала мирушу на стены, а Флора зажигала спичками стоящие по всей комнате рождественские свечи. Через час пришли специалисты. Парни выложили из пакета несколько бутылок шампанского, пару колб с виски, укомплектованным в коробку вместе с тумблером, и газировку в железных баночках. — Теперь наша квартира похожа на притон, — усмехнулась Муза, наливая в тумблер алкоголь. — Не знаю, как вы, а я хочу что-то покрепче. — Ну уж нет, Красотка, — Ривен выудил из её рук алкоголь. — Не будь плохой девочкой, — а после всучил пластиковый стакан с газировкой, на что фея лишь закатила глаза, делая глоток напитка. — А тебе, рыжая, — специалист достал из рюкзака пачку, — твой безалкогольный скучный сок, — Блум закатила глаза, но всё же поблагодарила друга. Ближе к полуночи директора должны были встретить своих учеников в большом зале. В карточке мероприятия было множество различных интересностей: дискотека, розыгрыши, фуршет с алкоголем и фейерверк. Но до начала праздника оставалось несколько часов, поэтому студенты сели полукругом на небольшом диванчике. Пары с парами, каждый под крылышком у друг друга. Они держали в руках бокалы, доверху наполненные напитками, и играли в земную игру «Я никогда...», правила которой недавно рассказала им Блум. — Итак, я никогда не рыбачила, — все парни разом опрокинули по тумблеру. В их ученические обязанности входила практика, на которой они иногда рыбачили. — Я никогда не мылась больше одного дня, — ход перешел Стелле. Все парни вновь выпили налитый в стаканы алкоголь. — Нет, а что, ты думаешь, что можно мыться в болоте на задании? — Ривен вопросительно поднял бровь. — И давайте дальше. Только вы слишком скучные, нужно разнообразить ваше занудство. Я никогда не спал с первой встречной, — никто не осушил свой стакан. Муза же вопросительно посмотрела на возлюбленного, а после кольнула его локтем в бок. — Скай, — вдруг начал Брендон, — а ты чего не пьешь? — кронпринц залился краской, уши стали похожи по цвету на отварного рака. — Кхм, Брендон, не понимаю, о чем ты говоришь, — парень поцеловал в лоб заинтересованную Блум, — я никогда не садился на трон короля, — Стелла разом выпила свой бокал с шампанским. — Я никогда не проигрывала технологические конкурсы, — выпили все, кроме Тимми, он улыбался своей возлюбленной, конечно, им повезло друг с другом. — Скучно! Может, в правду или действие? — предложил Брендон, и все закивали ему в ответ. — Я тоже, — согласилась Стелла. — Чур, я первая! Флора, правда или действие? — соседка предпочла не выполнять никаких изощренных заданий. — Почему ты так любишь ботанику? — Это интересный предмет, — кротко ответила та, а после повернулась к Блум: — Что выберешь ты? Питерс, что сидела в крепких объятьях возлюбленного, грустила. С каждым днем ей все больше хотелось отдалиться подальше от Ская. В душе до сих пор сидела грузная печаль, отпечатавшаяся на теле после того случая. Он не искал её. Он даже не был в курсе того, что его принцессу нагло выкрали. Принцессу. И как ей нужно было жить после слов, сказанных Валтором? А самое ужасное, что её тянуло к нему. Её тянуло к своему врагу. Это случилось после их прикосновения к друг другу? Или намного раньше? С того момента, как он нагло проник в её сны? Или со встречи их взглядов? Блум взглянула на интересующуюся Флору и поджала губы. Как же она была красива в своем вечернем платье. Как же ей хотелось также! Она единственная из подруг осталась сидеть в широкой пижаме, скрывающей каждый сантиметр стана. Ведь Скаю не нравилась её особенность, не нравились её выпирающие вены. Он делал вид, что принял её недуг, но сам воротил нос, прося одеваться как прежде. Не оголять миллиметры кожи ради показа кому-то своих переплетений. — Правду, — ответила Блум. — Тогда, — фея природы не успела придумать вопрос, как вдруг её перебила Стелла. Принцесса встала, скидывая ладонь возлюбленного со своей талии, а после шагнула, протягивая руку лучшей подруге. Волшебница с самого вечера видела смятение на лице соседки и, решив разобраться с этим, схватила протянутую в отклик кисть. — Мы скоро, — гордо заявив, Стелла развернулась на каблуках, чуть не сметая подолом платья тарелочки с низкого кофейного столика. Она невинно улыбнулась, а после, утянув за собой Блум, спряталась в своей комнатушке. Фея пихнула Питерс на тахту, кинула ей подарок, упакованный в обёрточную бумагу, а затем села напротив. Подруга смотрела на неё с непонимающим взглядом, переводя его то на лицо, то на коробку. И что этим Стелла хотела ей сказать? Нужно помочь упаковать презент Брендону? Неужели она сама не в силах? — А теперь колись, что произошло, — подруга сузила глаза, смотря на соседку с недоверием, казалось, что Блум могла обвести её вокруг пальца, если бы захотела. — О чём ты? — чуть не заикнувшись, спросила Блум. — Я же вижу, что ты как в воду опущенная ходишь, — девушка усмехнулась, услышав оборот, применимый лишь на Земле, кажется, Стелла набралась такого именно от неё, — Грустная, никакая. Что случилось? — Стелла пододвинулась ближе, обхватывая ладони Блум своими, — Ты же знаешь, что можешь доверять мне. — Знаю, — рыжая кивнула. — Много всего. Родители, Скай, Домино... — она тяжело вздохнула. — Столько всего, пожалуй, если бы не твоя поддержка, я бы точно закрылась в своей комнате, обливаясь слезами. — Я всегда помогу тебе. Я всегда буду на твоей стороне, — принцесса добродушно улыбнулась ей. — Скажи, Скай тебя обижает? — Нет, он хороший. Добрый. Заботливый. Но, — Блум на секунду сжала ладони, — он не принимает меня. Ему не нравится моя особенность, Скай называет её недугом. Оказывается, в тот день он сказал обратное только для того, чтобы поддержать меня. И когда я захотела пойти навстречу себе, меня поддержали только вы. А он попросил больше не оголять свою кожу. Мол, будущая жена Эраклионская не должна показывать своих слабостей перед свекрами. — Как он умело играет на твоих струнках. Мудак, — вынесла свой вердикт Стелла. — И почему ты идешь у него на поводу? Ты же так старалась! Только вспомни терапию, которую посоветовала тебе моя мать! Блум отвела взгляд. Да, Луна, бывшая королева Солярии, оставалась чудесной женщиной. Она приняла новую подругу дочери добродушно и тепло, завязывая разговор за чашечкой чая. Обаятельная улыбка часто сменялась смехом. Женщина была лучше психолога. Умело находила нужные точки, по ниточке распутывая большой клубок боли. Питерс помнила слова врага. И каждый раз, когда они звучали в её голове, она тянула ладонь к шее, сжимая в кулак маленький камешек. Девушка больше не могла расстаться с ним ни на миг. Друзья и знакомые слышали её привычное имя, а вот незнакомцам она представлялась вовсе иначе. И Блум даже не знала, как. В целях своей безопасности, в любых маленьких вылазках из Алфеи, она всегда надеялась на украшение. И даже тогда, сидя на приеме у королевы, Блум изредка проводила ладонью по высокому горлу кофты, чтобы проверить его сохранность. Луна, входящая в состав высокопоставленных членов сообщества, точно бы узнала в ней пропавшую принцессу. Но благодаря камешку, женщина не замечала этого. Но всегда, от чистого сердца, не жалела времени и сил, чтобы рассказать ей об истории создания всей Вселенной. И, конечно, для Питерс самым интересным событием становилось прошлое Домино. — Да, я очень благодарна ей, — Питерс в ответ сжала ладони подруги. — После её слов мне стало действительно легче, и я даже захотела вновь увидеть их... Фея нахмурилась, сразу поняв, о чём хотела сказать Блум. Эта мысль никак не выходила из её головы после того бала. После тех слов. Байки, которой поделился с ней Скай. Но Стелла не могла ей позволить этого, хоть и очень хотела осчастливить подругу. После того, как она сообщила выведанную информацию, они стали доверять друг другу ещё сильнее. Волшебница чаще понимала её слезы, страхи, трясущиеся ладони, упорные тренировки и долго коротаемые посиделки в библиотеке. Все это теперь они делили на двоих. Чему Скай относился более чем положительно. Он отзывался о всех её попытках тянуться к знаниям негативно. А вот Стелла даже нашла обходные пути и способ договориться с матерью, чтобы брать книги со стеллажей Солярии. Принцесса Солярии честно признавалась себе в том, что ещё при первом взгляде на ту незнакомку, повстречавшуюся ей в Гардении, она увидела королевские черты. А когда узнала имя, то совершенно впала в осадок, задумавшись о том, что правила волшебной Вселенной не действуют на Землю. Но с каждым доведенным фактом со слов Фарагонды, а также подкрепленными учебниками из библиотеки, она понимала, что всегда косвенно догадывалась. Их семья являлась приближенной к родословной Спаркс, и Стелла знала о пропаже наследницы. Да кто об этом только не знал? С годами разговоры утихали, но всё равно держались на плаву. — Значит так, принцесса, — тихо прошептала Стелла, ведь их разговор являлся тайной для остальных ушей. — Не вздумай опускать голову, так перед нами будут делать только подданые. Поняла меня? — Дождавшись кивка, она продолжила: — А теперь ты вытираешь свои слезы со своих прекрасных глаз и гордой походкой идешь переодеваться в великолепное бальное платье, не обращая внимания на глупые слова окружающих. Блум, улыбаясь, утерла слезы. Их трогательные разговоры всегда доводили до сырости на веках. Фея умела поддержать лишь взглядом, лишь одним присутствием. Её присутствие имело слишком большое значение в жизни. То, без которого Блум бы давно наложила руки на свое будущее и неполученный опыт. Ей хотелось жить, когда рядом находился яркий луч света. — Спасибо тебе, я люблю тебя, — пытаясь унять дрожь, вымолвила Питерс, а после встала, выпрямляя спину. — И я тебя, — Стелла поднялась следом. — Буду ждать тебя в общей комнате, — и только Блум сделала шаг, фея продолжила: — Помнишь, никаких секретов? — Исключительно правда. Ничего кроме неё, — натянуто улыбнулась девушка, а после выскочила из комнаты лучшей подруги. Она проскочила ураганом мимо сидящих соседок и их возлюбленных. Уверенность, что Стелла придумает отговорку, не могла подвести. Фея никогда не выдавала их секреты другим. Доверяла и ценила честность голубых глаз. Питерс хлопнула дверью своей комнаты, а после упала на пол, подпирая проход спиной. Но вот только Блум ей врала. Нет, она ничего не утаивала от неё, но всё же не рассказывала о Валторе. О их редких встречах в библиотеке, той безумной выходке на балу. И ужасных чувствах, зарождающихся глубоко под сердцем. И с каждым прожитым днем она все больше понимала, что душой, расколотой на мелкие трещины, она не сможет любить Ская. Не сможет подпустить его к себе так близко, как в начале их фальшивых отношений. Питерс боялась осуждения даже со стороны той, которая знала всю её подноготную. Ей было стыдно, как она могла связаться с тем, кто многие года терроризировал все измерения, стирая с лица Вселенной гектары земли. И она даже не могла завести личный дневник в виде маленькой тетрадки, ведь даже у стен были уши и глаза. Всё материальное было легко украсть. Поэтому всё, что лишь могло прийти в её мысли, она хранила на отдельных полочках своей души. Блум боялась вновь стать жалким зрелищем для Ская. Он так часто говорил об окружающих его девушках, что она мысленно давала себе подзатыльник, соглашаясь на прикосновения ладоней, грубые слова в адрес её особенности, невинные поцелуи в щеку. Принц хотел большего, а она не могла. Боялась гнева мага, ведь не знала, являлись ли его слова шуткой или просто очередным способом запаривания юной головы. В любом случае она старалась не рисковать и быстро обрубала любые знаки внимания в свою сторону от противоположного пола. Скай, хоть и был самовлюбленным мудаком, как его называла Стелла, но питал чувства к её сердцу. А вот Блум понимала, что больше не сможет ответить ему той же взаимностью. Она не чувствовала тех же ощущений по отношению к нему. После того вечера рядом с Валтором, одним лишь прикосновением он поселился у неё в душе. Заранее предъявляя права на её тело. Каждый раз, обнимая возлюбленного, Питерс чувствовала отторжение. Не смогла почувствовать того мимолетного тепла, которое подарил ей маг. Но ей приходилось скрывать это. Молчать о том, что это не она сама решила вдруг бороться с венами, расползшимися по её коже. Молчать о том, что тренировалась она лишь для того, потому что не знала, что можно ожидать от своего врага. Любой шаг мог запудрить ей мысли. Ведь несколько раз при попытке поделиться с соседками информацией о том, что ей интересен их враг, те просто крутили у виска, прося держаться подальше от этого монстра. Подальше от самого ужасного существа в этом мире. А может, это не он был монстром, а она? Кто знал, что ей уготовила судьба, наградив этими чертовыми отметинами? Это могла быть карма за прошлые жизни, а могло являться ужасным пророчеством. Смахнув остаток высохших слез с щек, Блум поднялась с пола. Ей срочно нужно взять себя в руки. За пару шагов она добралась до шкафа, снимая с плечиков платье небесного цвета. Аккуратно спустила лямки по лакированному дереву, заставляя ткань упасть на застеленную постель. Ей всё еще было трудно надевать такие наряды, особенно когда Скай обводил её не восхищенным взглядом, а разочарованным. Пришлось пересилить себя, скидывая пижаму с тела. Блум не смогла бросить взгляд в зеркало на свое обнаженное тело. Почему-то в голову лезли мысли, что она могла бы быть счастлива и без него? Без этого вычурного принца, обманщика. Ведь между ними был давно утерян контакт, но она держалась за него, словно между ними был подписан контракт. Ткань приятно проехалась по коже, охлаждая. Шелк спустился по телу, подчеркивая красоту силуэта. Лямки выгодно смотрелись на ровных плечах, украшенных выпирающими ключицами и открытой шеей. Ткань после талии расходилась по ногам плавными волнами, словно бушующий океан, не хватало лишь морской пены. Накинув резинку на кисть, Блум подняла руки вверх, пытаясь уложить свои короткие волосы в небольшой пучок. Но, злостно выдохнув, ей вновь пришлось их просто причесать, постаравшись ровно уложить. Почему её волосы не могли отрасти чуть ниже ключиц? Они бы дали ей прекрасную возможность заплетать различные прически на ярких рыжих волосах. Надев на ноги, прикрытые платьем по самую голень, туфли на каблуке в цвет платья, Питерс набралась смелости. Медленно развернувшись, она приоткрыла веки, любуясь собой в небольшом косметическом зеркальце, стоящем на туалетном столике. Ей было трудно признаться даже самой себе, но результат её прилично устраивал. Даже очень. Такого красивого отражения в зеркале она не видела с момента того бала. И ей так хотелось, чтобы Скай полюбил и оценил её старания. Ведь в этот наряд она вложила не только себя, но и всю свою душу. Натянув улыбку на лицо, стараясь сделать вид, что она только что посмеялась с глупой шутки, пришедшей в голову, Питерс выпрямила спину и вышла в общий зал. Все взгляды вдруг приковались к ней одной, но лишь одна Стелла подняла ладонь с жестом пальца вверх, показывая, что рада за неё, как за себя родную. Она сделала шаг к ним, думая, стоит ли присоединиться к компании друзей, как вдруг заметила Кико, копошившегося под ёлкой. С грацией лебедя она проплыла мимо остальных, подходя к украшенному дереву. Проказник стягивал ленточки с упакованных коробок, учуяв в них вкусности. Блум опустилась на коленки, подхватывая неожидающего кролика на руки. Тот пискнул от неожиданности, но тут же успокоился, почуяв сладкий запах хозяйки. — Не хулигань, — она пригрозила ему пальцем, а после провела ладонью по мягкой шерстке. — Если ты голодный, то ступай, ты знаешь, где твоя миска, — Питерс отпустила животное, а после развернулась к деревцу. Ей захотелось навести порядок. Если бы она получила такой развернутый подарок, то сильно расстроилась. Никому не будет приятно, если сюрприз вдруг окажется вскрытым, и все те чувства, которые человек вложил в упаковку и наполнение, падут крахом. Питерс сидела рядом с рождественской ёлкой, переупаковывая развернутые бантики. За спиной слышались веселые разговоры друзей, сплетни и стук звенящих бокалов за очередной тост. Но Блум прислушивалась не к ним, а к переносному камину, который трещал неподалеку. Пламя сжигало поленья, поднимая градус в и так разгоряченной квартире. Завораживающе. Её одиночество вдруг решил нарушить Скай. Ему наскучило сидеть в шумной компании одному. Тихими шагами он подкрался к возлюбленной, опускаясь рядом. Парень пододвинулся ближе, проводя ладонями по позвоночнику, вызывая море колющих в груди мурашек. Его игра пальцами была похожа на проходку по струнам арфы. Пересилив себя, Питерс положила голову на его плечо. — Ты такая напряженная, — сказал он, проводя пальцами по коротким рыжим волосам, — что-то случилось? — Просто скучаю по родителям, — холодно произнесла Блум. Ей не хотелось находиться с ним рядом, говорить, делиться своими чувствами. Зачем говорить ему правду, если Скай даже не удосужился скрыть свое раздраженное лицо при виде бального платья? — Хочешь я помогу тебе расслабиться? — принц взял ладошку, единственное место, где не было этих проклятущих вен, принялся целовать аккуратные теплые пальцы. Какой же он противный. — Я пройдусь, — Блум резко отодвинулась, встала, желая сбежать от этого человека подальше. Скрыть следы их некогда былой связи. Она сделала шаг, но тут же заметила, как возлюбленный поднялся вслед за ней. — Одна, Скай. Я хочу мысленно побыть с родителями. Оставь меня, пожалуйста. — Ладно, — тот поджал губы. — Не задерживайся. Блум кивнула, наспех кинула Стелле жест «не беспокойся» и выскочила за дверь квартиры. Она была рада тому, что ей получилось убежать от назойливости Ская и впервые за этот вечер наконец-то остаться одной. В коридорах было немногочисленно. Все студенты разбрелись по своим комнатам, дожидаясь общего сбора в актовом зале их школы. Питерс в легкую проскочила незакрытые входные двери и вышла на улицу. Легкие снежинки спускались с темного неба на покрытый сугробами газон. Туфли тонули в небольших покровах, но Блум не переставала идти по запланированному маршруту. Ей хотелось пробежаться по аллее туда-обратно. Просто подышать воздухом, отгородиться от надушенных алкоголем парней и вечно пристающего принца. На глаза показался небольшой парк. Летними деньками они отдыхали здесь после сложных пар и перекусывали различными бутербродами. А сейчас вместо зеленой полянки стояли невысокие сугробы. Деревянные скамейки сплошь покрывало белое одеяло. Блум обхватила себя ладошками. Снежинки, попадавшие на оголенные плечи, быстро таяли, но и приносили сильный дискомфорт. Главное, не заболеть после таких вечерних прогулок. Ноги сами занесли её на задний двор. Там, покрытый коркой толстого льда, возвышался расписной золотой фонтан. Логотип Алфеи возвышался над остальными деталями, показывая свое превосходство. Здесь стояла мрачная тишина, даже окна не делились с этой площадкой своим светом. Сюда практически никто не приходил, так что Блум всерьез могла почувствовать себя единственным человеком на этой волшебной планете. — Грустишь, фея? — донесся мерзкий голосок из-за спины. Она не успела развернуться, лишь инстинктивно сдвинулась вбок, словно чувствуя что-то нехорошее. В эту же секунду рядом с её ногами приземлился снежок. Видимо, целились в её голову. Питерс развернулась, замечая левитирующих на несколько метров выше её ведьм. Кажется, их звали Трикс? — Что вы здесь забыли? — И как они вообще проникли через купол? Ей не хотелось ввязываться в драку, поэтому ноги сами инстинктивно сделали несколько шагов назад. Во-первых, ей не хотелось портить красивое платье. Во-вторых, рядом с ней не было поддержки. И Блум, хоть и была уверенна, что смогла бы постоять за себя, но была не уверенна, что этот отпор не сделает только хуже. Студентка, умеющая атаковать сферами, и фея, имеющая трансформацию, являлись совершенно разными понятиями. — Всего лишь решили поздравить тебя с Рождеством! — хихикнула Айси, поднимая с земли большой снежный ком. — По-здра-вля-ю! — пропела ведьма, а после направила его на Блум, но ученица успела выставить ладони, сжигая теплом комок. — Пошли прочь! — Питерс постаралась сделать уверенное выражение лица, но дрожащие руки выдавали её с головой. — Смешная, — в их диалог подключилась вторая сестра, — Грозовой ветер! Вдруг со всех сторон налетели леденящие душу порывы, они путали локоны, задирали подол платья и обмораживали открытую кожу. Бежать, ей нужно было бежать! Кинув небольшую сферу, чтобы отвлечь Трикс, Блум скинула туфли и ломанулась прочь. Каблуки лишь мешали перебирать ногами по сугробам, от чего и было решено скинуть этот лишний элемент обуви со своих ног. Стопы ступали по ледяному настилу, от чего хотелось съежиться в малейший комок. — Иллюзии! — в бой включилась третья сестра. Девушка размножилась, заставляя Блум потеряться в своем зрении. Теперь их было не три, их было около десятка, а может и нескольких! Питерс бежала, атакуя появлявшихся перед её лицом ведьм. Но чем больше она отдалялась, тем больше понимала, что стоит на месте. Трикс применила на неё какое-то заклятье, от чего она даже не могла сдвинуться и на метр. — Трое на одну нечестно! — выкрикнула девушка, надеясь, что её хоть кто-то услышит. Хоть кто-то придет к ней на помощь! — Да что ты? — громко рассмеялась Айси, находя западню феечки не более чем забавным. — Ну и где же все твои подружки? Твой рыцарь на белоснежном коне? Блум злилась на всех, но в первую очередь на саму себя! Почему у неё до сих пор не получилось осилить ни одного превращения? Даже базового! Так она бы хоть как-то встала на один уровень со своими подругами! И сейчас она бы не убегала, чувствуя себя трусливой мышью, а сражалась. На равных. — Умри! — прокричали воедино ведьмы, направляя на недофею мощный поток своих сил. Блум успела лишь в последний раз вздохнуть, как её тело полностью накрыл слой снега. Она пыталась грести, но тело переворачивало по спирали, и в конечном итоге Питерс выкинуло на землю, и она едва успела подставить руки, чтобы не сломать ровный нос. Девушка тяжко дышала, пытаясь восполнить количество нужного для жизни кислорода. Сердце болело, а кожа жгла от ледяных кристаллов снега. Трикс победно улыбнулись друг другу. Все их проблемы заканчивались на этой девчонке. Именно из-за неё Валтор сошел с ума, забывая о своем предназначении. Он должен был мстить всем мирам, а не отсиживаться в башне, словно принцесса, охраняемая драконом! — Её нужно добить, — вдруг искусительно шепчет Дарси, поглядывая на сестер. — Конвергенция! — Ведьмы поддержали её, поднимая ладони в воздух, соединяя их друг с другом. Ветер завыл в ушах, заставляя её вытянуть руки вперед, чтобы прикрыть их. Питерс не понимала, за что ей всё это. Почему никто не может прийти к ней на помощь? Земля, грохоча, раскололась на огромную трещину. Блум почувствовала, как снег начал оползнем скатываться вниз. И её тело, последовав за ним, кубарем покатилась следом. — Наконец-то мы избавились от неё. Уходим, сестры! — скомандовала Айси и уже была готова переместиться в пространстве, как вдруг поднялся сильный ветер, завывающий в ушах. Он сбросил левитирующие тела на землю, ударяя с силой их о каменную поверхность фонтана. Они пытались прийти в себя. Стоны от боли сменялись потемнением в глазах. Что произошло? Цепкие ладошки наметили небольшой выступ. Пытаясь контролировать себя и свое тело, Блум подтянулась, выглядывая из трещины. Врагов рядом не обнаружилось, но и друзей тоже. Питерс кинула взгляд вниз, замечая, что выступы заканчивались на нескольких метрах ниже, а сама трещина оказалась не такой глубокой. Собрав оставшиеся силы в кулак, сделав несколько рывков, девушка вылезла из западни. Питерс опустилась на землю рядом с трещиной, пытаясь восстановить свои силы. Закрыв глаза, она свернулась в комок. Холодно, обидно, жалко. Себя, платье, что вымокло и поползло стрелками, потерянные туфли. Блум пыталась вспомнить, как звучит согревающее заклинание, что когда-то произносила Стелла, но быстро вспомнила, что оно недоступно ученицам, не получившим базового превращения. Она открыла глаза, обводя местность взглядом. Рядом с ней, на плитке фонтана, вдруг обнаружились тела Трикс. Те уже приходили в себя, поднимаясь на колени. Может, их конвергенция дала сбой, и они навредили не только ей, но и себе? — Кипворм, — Блум выдохнула в замершие ладошки горячий воздух. Пошли к черту эти ведьмы, она не сдастся им живой! Трикс оперлись на руки и встали, едва пошатываясь. Они явно были недовольны тем, что их трюк не сработал. Девушки выставили перед собой щит, защищая ослабевшие тела от возможных нападков девчонки. Те с каждым шагом подходили всё ближе, а сердце в груди Блум стучало всё сильнее. Кажется, после конвергенции их силы ослабли. Значит, теперь они добьют её физически? — Не подходите, — почти рычаще ругнулась Питерс, выставляя руки вперед, чтобы оттолкнуть противников откидывающей энергией, как вдруг заметила, что её белесые вены налились светом, пламенем, яркой вспышкой. Почти такой же, как тогда наедине с Валтором. Снова этот мужчина крутился в её мыслях! — А то что? — протянула Сторми, сощуривая глаза, на её пальцах уже кружился маленький веер торнадо. Блум сжала ладони в кулак, пытаясь почувствовать мощь, что течет в её венах. Нужно поступать так, как учил её враг. Довериться, почувствовать, сконцентрироваться. От проникающих пульсаций в её тело, она чуть не вскрикнула, пытаясь взмолиться о пощаде. Но огонь, обжигающий кожу снаружи и внутри, давал пинок, запал на следующую драку. — Я не сдамся, я справлюсь, — прошептала девушка, чувствуя, как обжигающее пламя стало приятно обволакивать коконом тело, а свечение превратило её в маленький огонек. Туловище подняло вверх, Блум левитировала в воздухе так же, как и ведьмы несколькими минутами ранее. Неужели она достигла превращения? Благодаря воле и силе духа, она отстояла свою честь, доказала кому-то свыше, что она достойна стать настоящей феей. Маленькие блёстки, больше похожие на пыльцу фей энчантикса, обволокли её тело. Бальное платье сменилось спортивным костюмом. Голубая юбка с короткими шортиками переливалась яркими звездами. Короткий разрез развивал короткий подол. Топ без рукавов подчеркивал ровные плечи и длинную шею. Руки до локтя закрыли перчатки без пальчиков. Замершие ступни обволокли ботильоны с узкой подставкой. А за спиной затрепетали крылья. Блум опустилась на землю, чувствуя приливающую силу. Она, не веря в свою удачу, с восторгом рассматривала новую одежку, совершенно не обращая внимания на то, что ноги теперь были оголены и сверкающие вены виднелись всем. Но самое интересное заключалось в том, что при очередном потоке ветра, ударившему в спину, перед её глазами показались длинные рыжие локоны. Питерс запустила пальцы в мягкие волосы, понимая, что макушку украшала маленькая золотистая корона. Неужели превращение случилось после того, как она узнала, что является принцессой? Может, это сон? Такой же, в котором Блум увидела себя при связи с Валтором? Девушка постаралась взмахнуть крыльями, но ничего не получилось. Тут же в голове всплыли строки из той самой первой прочитанной книги из библиотеки Алфеи: крылья получить легко, а вот научиться ими пользоваться... Не сказала бы она, что это было легко, но даже сейчас, пройдя такой тернистый путь, та была готова прыгать от радости за полученную трансформацию. Но ведьмы были не впечатлены произошедшей магией. Наоборот, они считали, что сражение дальше пойдет на равных. Так даже интереснее. Скучно бороться с трупом! Но когда те вновь занесли руки в унисон над головами, за спиной Блум прогремел властный голос. — Пошли прочь! — прорычал мужчина, приземляясь на ноги. Блум сглотнула, чувствуя, как в её груди что-то разрушилось. Порвалась какая-то ниточка. Не от трепыхания перед ним, а от ненависти. Выжигающему душу пламени. Как решился натравить на неё свою шайку? Она ведь верила его словам. Валтор же обещал прекратить, исчезнуть из её жизни! Она чувствовала себя дурой. Маленькой девчонкой, которая пошла за чужим дядей за конфетку. И как она вообще смогла довериться демону? Блум разочаровалась в себе.