Сорок три заката

Глава 12. На чьей ты стороне

      Пробираться ночью в гостиную через скрипучую и не самую надёжную лестницу — безусловно, то ещё удовольствие, однако выбора нет. Осторожно передвигаясь в темноте и слабо подсвечивая ступеньки карманным фонариком, Иви вышла к двери и замерла, глубоко вдохнула и протянула подрагивающую руку к шипам. Вот он, момент истины: день, когда она откроет тайник в гостиной и узнает, что же там такое, что так необходимо братьям Файрвудам, и стоит ли это им отдавать. Шипы впились под кожу, и Иви почувствовала, как тонкие струйки крови медленно потекли вниз, собираясь вязкими каплями на ребре ладони.       Таймер приветственно щёлкнул, ускоряясь. Режим «тайника» предполагает, что время испытания сокращается в три раза, но только успешное выполнение испытание позволит открыть настоящий тайник — за картиной над роялем. Завершив испытание, Иви недолго думая переставила кодовые предметы и протиснулась между роялем и стеной, подтянулась на цыпочках, касаясь кончиками пальцев запылившейся рамы. Она зажала в зубах фонарик, включённый на максимальную яркость, и, неловко подсвечивая им, сначала двинула раму туда-сюда, — та надёжно прикреплена к краям сейфа; но через какое-то время всё же удалось открепить её. Старая картина поддалась неохотно и, даже снятая со стены, оставила толстый слой пыли и на руках, и на сейфе.       Иви аккуратно провела пальцами по кодовому замку, смахивая с него пыль и словно пробуя кнопки на ощупь, а затем нажала первую. Кнопка вошла внутрь туго и с глухим щелчком вернулась обратно, стоило лишь отнять от неё палец. Иви набрала код — и дверца с треском отворилась. Подхватив указательным пальцем тонкую ручку, она открыла сейф и погрузила руку вглубь. Подхватив фонарик из зубов, Иви приглушила свет и направила его во тьму тайника, вытаскивая оттуда что-то тяжёлое, завёрнутое в грубую запылённую ткань. Вещица тянула вниз, и Иви положила её на плоскую часть рояля, осторожно разворачивая ткань. Уже после первого движения в слабом свете блеснул чёрный бок.       В тайнике лежал пистолет. Иви замерла над ним, испуганно вглядываясь в матовую поверхность оружия. В голове беспорядочно крутились мысли. Откуда в этом доме пистолет? Стреляли ли из него или он предназначался лишь как трофей? Является ли он орудием преступления? И — самое главное — зачем пистолет Джиму и Джеку? Они ведь намекали, что догадываются о содержании тайника… или это так показалось Иви.       Завернув пистолет обратно в ткань, Иви сунула его за пазуху и отправилась к выходу. Эта находка — решающая, и теперь у неё нет пути назад, остаётся лишь выбор, к какой из фракций примкнуть. Усидеть на двух стульях или вовсе отказаться от выбора подобно Дженни уже не получится: выбрать первый вариант — значит предать обоих братьев и вызвать на себя гнев почти всех обитателей дома; выбрать второй — значит перестать бороться за свободу и быть уничтоженным Кукловодом. Есть, конечно, и третий вариант — бороться в одиночку, но, как известно, один в поле не воин. Все три варианта Иви совершенно не нравились.       Как и перспектива выбрать одну сторону. Даже с учётом того, что она хотела руководствоваться лишь идеями фракций, нельзя было отнимать харизму каждого из братьев Файрвудов. Неистовое желание бороться, оптимизм и природное обаяние действительно делали Джека хорошим лидером для Подполья, и люди заражались его настроением, кидаясь грудью на амбразуру; но именно этого-то и боялась Иви — даже если она желает побыстрее освободиться, всё же хочется выйти отсюда живой. Джим же более спокоен и даже — в какой-то степени — не уверен в своей фракции, действуя мягко и словно исподтишка; сложно представить его борцом, но и Последователи — не о борьбе, а о самоанализе, скорее, и потому они не так близки Иви, как желание спокойствия и не помереть без врача поблизости.       И всё же ноги сами вели её к подвалу. Помявшись перед люком и перепроверив наличие жуткой находки, Иви всё же вошла в комнату, тускло подсвечивая ступеньки под ногами. Как ни странно, Джек тоже не спал: стоя у стеллажей, он что-то искал и, когда свет фонарика попал на него, обернулся. Иви не видела его лица, но явственно чувствовала пристальный, пронизывающий насквозь взгляд. Кажется, что все в доме — даже Джек — знают, что она уже открыла тайник.       — Решила пройти испытание? — наконец разорвал тишину Джек и отвернулся. — Ну, проходи.       Иви робко спустилась и, вцепившись намертво в листок с предметами, начала проходить испытание. По завершении она не спешила покидать комнату, перекладывая вещи с места на место и намеренно тяня время. Это не осталось незамеченным; через несколько минут Джек не выдержал, повернулся к ней всем корпусом и, прищурившись, сказал:       — Ты хотела о чём-то поговорить?       Иви пожала плечами, кинула мимолётный взгляд на камеру, как раз глядящую прямо на них, и Джек это мгновение уловил. Кивнув сам себе, он поставил жестяную банку обратно на полку и широкими шагами ушёл в тайный угол — там, где камере не хватало обзора. Иви, чуть помедлив, отправилась за ним.       Прислонившись к стенке, Джек ожидал, когда она решится хоть что-то сказать. Но Иви, плотно поджав губы, молчала. А затем безмолвно достала предмет, завёрнутый в тряпичку, и протянула Джеку. Тот на автомате подхватил его, вопросительно заглядывая ей в глаза.       — Я нашла его в сейфе, — глухо объяснила Иви.       Джек кивнул и крепче сжал предмет. Он всё понял. Отогнув край ткани, Джек попытался разглядеть вещицу, но в темноте ни черта не видно. Тогда он аккуратно раскрыл свёрток.       Сначала Джек замер, будто перестав даже дышать. Затем перевёл взгляд с находки на Иви, и на его лице она открыто прочитала шок, непонимание и капельку страха. Похоже, Джек действительно очень хотел найти в тайнике оружие или что-то подобное, но и сам не верил, что это возможно.       — Пистолет?.. — с придыханием уточнил он очевидное.       Чем дольше они друг на друга смотрели, тем больше светлело лицо Джека, сменяя растерянность на радость безумного учёного. Его глаза весело засверкали и, довольно причмокнув, он спрятал пистолет в дыру между буржуйкой и стенкой, а затем повернулся к Иви.       — Лучше и быть не могло! Благодаря тебе мы вот-вот сможем освободиться.       Иви взглянула на него, и чем больше нарастала радость у Джека, тем больше внутренне сжималась она сама. Непонятно отчего, но Иви чувствовала себя как затравленный зверёк, предчувствующий беду.       — Добро пожаловать в Подполье.       Джек протянул руку, и она, робко шевельнувшись, пожала её в ответ. Рука у Джека сухая и горячая, но, чувствуя её в своих ладонях, Иви немного успокоилась, — как бы то ни было, Джек кажется надёжным, а у неё пути назад уже нет.       — Иди спать.       Ранними утрами кухня пустовала — хлопотала только вставшая с восходом солнца Дженни. Иногда Иви казалось, что эта кухонная фея и вовсе не спала, если бы не одно но: их комнаты находились по соседству, и она таки замечала, как поздней ночью Дженни проскальзывает внутрь, а ранним утром, тихо скрипя половицами, спускается. На сковородке у Дженни что-то скворчало, и Иви, заглянув ей через плечо, с опозданием поняла, что это блинчики, — вот же, прямо под носом высилась горка, поблёскивающая масляными боками. Почувствовав нависшую над плечом душу, Дженни вздрогнула и подняла голову. Концы её косынки, скрывающей волосы, дрогнули, и она поджала тонкие губы, краем глаза глядя на незваного гостя.       Иви перекатилась с пятки на носок, неловко почесала нос и первой нарушила тишину:       — Доброе утро.       Дженни растерянно кивнула, одним движением, отработанным до автоматизма, поддела тонкое тесто на сковороде и, придерживая блин с одной стороны деревянной лопаткой, а с другой ножом, перевернула его.       — Давно не виделись, — ответила Дженни, блуждая взглядом по плите и столу. — Кажется, ты была сильно занята. Хочешь позавтракать?       — Если на завтрак блины — хочу, — удовлетворённо хмыкнула Иви, отступая на шаг. — Хотя это, конечно, вредно. Они же жирные, с утра жирное не принято есть.       — Да ладно, — беззаботно отозвалась Дженни, — в этом доме есть много других способов, как умереть. Точно не от боли в желудке.       Иви усмехнулась, скосила взгляд на повеселевшую Дженни и, заметив её взгляд на себе, кивнула. Она кинула в чай ложку сахара и старательно размешала, а затем, обхватив её обжигающие стенки двумя ладонями, аккуратно перенесла на стол.       — Ты могла бы разбавить кипяток тёплой водой из большой кружки, вот же она, на столе, — покачала головой Дженни, подставляя под блинчики тарелку — белую, чистую, до скрипа.       Пока Иви возилась с чаем, Дженни выложила блины треугольниками на края тарелки, образуя круг. В пиале, стоявшей рядом, уже искрилось тёмно-багровое варенье; Иви склонилась над ним — едва улавливался аромат вишни, а в густом соке увязли потемневшие ягоды, зияющие дырами от косточек. Обмакнув край блинчика в варенье, Иви подняла его, завороженно наблюдая, как сок, словно кровь, медленно, по каплям, растягиваясь, стекает обратно, переливается холодным белым в редких солнечных лучах, пробивающихся сквозь заколоченное окно.       Иви села за стол и принялась есть.       Дженни меж тем продолжала печь. Не оборачиваясь, она начала:       — Говорят, ты открыла тайник в гостиной.       — Да, это так, — прожевав, ответила Иви, вновь обмакивая один из концов блина в варенье.       — Что ты там нашла?       — Ключ от замка, конечно же, — пожала плечами Иви, не оборачиваясь, но словно чувствуя, как её затылок прожигают взглядом.       — А говорят, что пистолет, — отрезала Дженни.       Иви застыла с куском в руках, медленно обернулась и встретилась взглядом с ней. Дженни стояла, прислонившись бёдрами к краю стола и уперев плотно сжатые кулаки в талию. Волосы, убранные за спину, чуть подались вперёд, свисая с плеча словно удавка. Глаза разгневанно сверкали, губы плотно поджались и недовольно сложились в бантик.       Интересно, откуда пошли слухи? Ведь она вроде сработала чисто.       — Бессовестно врут, — чуть помедлив, возразила Иви и невозмутимо откусила кусок блина. — Зачем мне здесь пистолет? Я даже пользоваться им не умею.       — Действительно: зачем тебе пистолет, когда ты можешь его отдать Джиму или Джеку? — Дженни тяжело дышала, словно дракон, отчаянно желающий сжечь врага.       — А Джиму зачем пистолет? Он не убийца, а спасатель. Джеку и вовсе такую игрушку страшно давать: он ведь и правда кого-то в пылу своей горячности грохнуть может. — Пожала плечами Иви, не прерывая зрительный контакт.       Дженни напряжённо выдохнула и вдруг расслабила руки, утомлённо опустила их вдоль тела. Иви вскинула бровь, но ни слова не сказала.       — Но ведь ты ещё не открывала им замок в прихожей? — вместо очередной резкой фразы сказала Дженни.       — Пока нет, не дошла ещё.       — Сходим вместе, когда я закончу?       Вместо ответа Иви кивнула. Дженни вздохнула и отвернулась к сковородке. Отвернулась и Иви.       Пока Дженни допекала блинчики, Иви аккуратно хлопнула её по плечу, сообщила, что пройдёт испытание в подвале, и удалилась.       В подвале тем временем кипела работа — Джек и ещё пара подпольщиков что-то конструировали из остатков досок, валявшихся на полу. Пока шло испытание, они делали вид, что не замечают постороннего, но как только оно завершилось, Джек взмахнул рукой, отпуская ребят, и те, кинув мимолётный пристальный взгляд на Иви, собрались и вышли. Иви растерянно смотрела им вслед.       — Поди сюда, — окликнул негромко Джек, присаживаясь на табурет.       Только тогда Иви заметила, что в подвале появился ещё один — зачищенный, покрытый лаком, но всё ещё стойко пахнущий древесиной. На полу валялись стружки, обломки досок, и, аккуратно переступив через них, она присела на край свежего табурета. Джек, радостно сверкнув глазами, кивнул ей на ноги:       — Хорошо постарались, а? — в его голосе звучала неприкрытая гордость, словно он вновь вернулся в подростковый возраст, когда только-только учишься работать руками и творишь первые неказистые шедевры.       Но его взгляд вмиг посерьёзнел.       — Слушай, по поводу вчерашнего. — Он наклонился и заговорил вполголоса — вероятно, так, чтобы на камерах это было слышно только как неразборчивое бормотание. — Кукловод безумен, но не дурак — в пистолете нет пуль. Но нас это не остановит, верно? — Джек подмигнул, ещё сильнее склонившись к Иви, почти упираясь грудью в собственные кулаки на коленях. — Можно изготовить порох и отлить дробь, но нужно, чтобы этот маньяк не заметил — у него же камеры повсюду. У меня есть идея одного маленького прибора, который их зациклит, но мне нужны для этого плата, резистор и паяльник. Сможешь их найти?       — Я так понимаю, у меня нет выбора, и это партийное задание? — мягко усмехнулась Иви, склоняясь тоже и заглядывая в глаза Джеку. Тот, прищурившись, довольно улыбнулся и кивнул. — Найду. Это всё? — Джек кивнул ещё раз, не переставая улыбаться. — Тогда я пойду.       Загремев табуретом, Иви отодвинулась от Джека и встала, поправила брюки, на прощание улыбнулась ему и вышла из комнаты.       В кухне Дженни как раз вытирала руки о полотенце. Как только Иви вернулась, она, держа в руках эту затёртую жёлтую тряпичку, мгновенно обернулась.       — Ну что, пойдём открывать замок?       Иви кивнула.       Ввиду раннего утра в прихожей не было ни души. Тихо ступая по ковру, они прошли к входной двери и остановились, внимательно разглядывая эту махину в очередной раз в поисках нужного замка. Дженни поднялась на первую ступеньку лестницы, положила руку на перила и чуть облокотилась, застыв в таком положении и с замиранием сердца наблюдая, как Иви медленно приблизилась к двери. Иви же неспешно провела пальцами по шершавому дереву, холодному металлу обивки и подцепила ногтем навесной замок на одном из засовов — небольшой, стальной, серебристый; такой не проблема сломать одним ударом молотка, но пока стоит играть по правилам Кукловода. Ключик — тоже маленький и серебристый — легко провернулся в скважине, и вскоре замок звонко отворился и упал в раскрытую ладонь. Одним движением пальца Иви захлопнула затвор и подала замок Дженни.       — Мне он без надобности, — пожала плечами она. — Надо отдать Джеку, он найдёт ему применение.       — Поздравляю! — заскрипел голос с потолка.       Они подняли головы, ища глазами камеру. Та словно специально смотрела прямо на них, мерно подмигивая красным глазом.       — Иви, ты стала на шаг ближе к свободе, — продолжил Кукловод. — Не пора ли тебе заглянуть в новую комнату?       — Ох, точно! — ахнула Дженни за спиной, и Иви краем глаза взглянула на неё. — Я совсем забыла сказать! Кукловод открыл новую комнату, но в ней ещё никто не был.       — Это место воспоминаний, место, единственное видящее и слёзы счастья, и слёзы горя, все детские радости и обиды… Время исследовать второй этаж, Иви.       Девушки переглянулись.       — Все детские радости и обиды… — задумчиво повторила Дженни, отняв руку от перил и занеся ногу со ступеньки над полом, да так и застыв в этом желании спуститься. — Наверняка это детская! Пойдём скорее на второй этаж!       Она шустро развернулась и, придерживая подол длинного жёлтого платья с лиловым фартуком, взбежала по пролёту вверх. Иви двинулась вперёд, только когда Дженни поманила её рукой к себе.       Они договорились попеременно проверять все двери подряд, но долго новую комнату искать не пришлось — первая же податливо отворилась, стоило шипам впиться в едва затянувшуюся кожу на ладонях Иви. Она вошла первой, подхватив список предметов с лота, Дженни — следующей, быстро проскользнув к креслам и усевшись на одно из них с ногами, чтобы не мешаться.       В незнакомой комнате предметы искать всегда сложнее, но не без подсказок Дженни Иви справилась. Под одеялом на кровати она совершенно случайно обнаружила плату — тёмно-синюю плоскость с множеством серебристых и золотистых деталей; не скрываясь, Иви положила её на столик рядом с креслами, а на недоумённый взгляд Дженни пожала плечами и выдала что-то вроде «не знаю зачем, но Джеку надо».       Облегчённо выдохнув, когда таймер победно пикнул, Иви остановилась посреди помещения и упёрлась руками в бока.       Детская представляла собой весьма просторную уютную комнату. Несмотря на то, что Кукловод открыл её для них только что, она совсем не выглядела заброшенной — никакой пыли и спёртого воздуха. Даже игрушки по полу были раскиданы так, будто дети отсюда вышли отсюда только что, — хотя мысленно эти игрушки Иви уже проклинала, не раз насупив на них во время испытания, особенно болезненными оказались углы деревянных кубиков.       Детская была светла и приятна глазу. В заколоченных окнах зияли большие просветы, сквозь которые пробивалось солнце; окно прикрыто белым узорчатым тюлем, и лишь сверху нависала бело-голубая короткая оборка. Слева от него в рамке — детский рисунок: зелёный холм, солнце, девочка в фиолетовом платье и весьма жуткий огромный красный воздушный шарик-голова, у которого даже волосы прорисованы. Передёрнув плечами при одном взгляде на этот рисунок, Иви поджала губы и отвернулась.       Белые обои в золотой ромб словно визуально расширяли комнату, хотя чуть ниже середины они сменялись на красные с золотыми деревцами — похоже, когда-то весь низ был разрисован маленькими непоседами, и на него наклеили новый слой обоев. По правую руку от Иви стоял деревянный стол, на поверхности которого раскиданы школьные учебники, тетради и даже маленький глобус на золотой подставке. Стул с потёртой зелёной обивкой небрежно выглядывал углом из-за стола.       Иви вздохнула и прошла к окну, приземлившись в свободное кресло. Повсюду не было ни пылинки, и даже эти нежно-зелёные кресла в крупную полосу стояли как новые, будто никто никогда на них не садился. Меж креслами располагался маленький детский столик с чистой кофейной чашкой и такой же маленький табурет. В правом углу примостилась двухъярусная кровать, небрежно заправленная, закиданная игрушками; только на рёбрах защитного бортика виднелся тонкий слой пыли.       Девушки переглянулись.       — Что это ты держишь в руке? — нахмурилась Иви, рассматривая прижатого к животу Дженни плюшевого рыжего пса.       — А? — растерянно взглянула на неё Дженни. — А, это игрушка, она лежала здесь.       — И что мы делать с этой комнатой будем? — спросила Иви и откинулась на спинку кресла, лениво окидывая взглядом ту часть комнаты, что была у неё за спиной до этого.       — Ну… — задумчиво протянула Дженни, тоже робко оглядывая комнату.       Прямо за креслом, почти под рукой, приглушённо горел напольный ночник с голубым плафоном. Ещё несколько источников света располагалось по разным стенкам — миниатюрные жёлтые бра и в центре лаконичная люстра с лампочками-свечками, чьи стальные прутья напоминали лианы. На стене напротив кроватей висели полупустые полки: на верхней одиноко стоял деревянный парусник, а на нижней — пластиковый вертолёт. Под ними же располагался массивный деревянный комод с множеством маленьких ящичков, но один из нижних, длинных, был раскрыт и абсолютно пуст. На комоде — коричневая ваза с причудливыми узорами, а в ней — свежий букет рыжеющих лилейников и прячущихся среди их крупных лепестков скромных тёмно-красных примул.       — Погоди! — перебила Дженни Иви, от удивления даже подавшись вперёд и внимательнее разглядывая букет. — Откуда здесь свежие цветы?       Она встала и подошла к вазе, ласково ощупывая лепестки — они даже сочились от росы, мягко скользя под подушечками. Похоже, их принесли сегодня утром.       Дженни недоумённо посмотрела сначала на неё, потом на цветы и пожала плечами.       — Видимо, их принёс Кукловод…       — Для кого? — резко ответила Иви, отступая от комода на шаг. — Не для нас уж точно. Нам лучше покинуть эту комнату. Захвати ту плату, что я нашла.       — Она выглядит такой знакомой… — неуверенно протянула Дженни, неохотно поднимаясь из кресла и аккуратно подхватывая плату за углы. — Но я не могу вспомнить, почему.       — Мы с этим разберёмся позже, — смягчила тон Иви и подхватила Дженни под руку, крепко сжав её пальцы в своих. — А сейчас пойдём отсюда.       Местом передышки они традиционно выбрали кухню. Потягивая чай, девушки сосредоточенно глядели друг на друга и молчали.       — А ведь и правда: зачем в детской свежие цветы? — первой заговорила Дженни, отведя взгляд в сторону.       — Я думаю, на самом деле там кто-то живёт, — мрачно отозвалась Иви. — Поэтому там и цветы, и пыли нет, и даже чистая кофейная чашка стоит, и вообще комната выглядит весьма прилично.       — Но мы не заметили, чтобы там кто-то был!       — Значит, этот кто-то от нас скрывается…       Допив чай, Иви поблагодарила Дженни за всё сразу: и за очередной отрытый замок, и за новую комнату, и за чай, но откланялась под предлогом, что теперь она вступила во фракцию. Поначалу Дженни это напугало, но, выслушав, что этот выбор был неизбежен, вздохнула, понимающе кивнула и отпустила рукав подруги.       Джек по-прежнему находился в подвале. Кажется, Иви скоро привыкнет к такому положению вещей, хотя раньше никогда его здесь не замечала — он постоянно был в делах, бегал по дому, проходил испытания, но уже который день допоздна засиживался в подвале.       Джек поднял голову, заметив тонкий луч света, проникший сквозь щель, прищурился и кивнул, мол, запри дверь. Иви захлопнула люк, таймер запустился, она шустро спорхнула с лестницы, подбирая первый предмет.       — Ты не голодный? — на ходу спросила она.       — Нет, я только поел, — не отрываясь от работы, отозвался Джек.       — Чем докажешь? — Иви остановилась и прищурилась, пристально вглядываясь в полумраке в лицо Джека. Тот, помедлив, поднял голову.       — У Дженни там стояли блины.       — Ла-а-адно, верю, — протянула Иви и отвернулась.       После испытания она смело села напротив Джека на свободный табурет и молча протянула ему плату. Тот поднял на неё загоревшийся взгляд.       — Так быстро?.. Я уже нашёл паяльник, среди хлама на полу валялся, остался только резистор.       Недовольно вздохнув, Иви вновь поднялась и подошла к стеллажам. Где-то в комнате у неё ещё лежал резистор, некогда украденный у Джека же по просьбе Джима, однако это слишком далеко. Она запустила руку в одну, другую банку с запчастями и на третьей таки нашла нужную деталь. На раскрытой ладони подала Джеку — и тот немедля принялся за работу.       Пока Иви устроилась на табурете, Джек накалил паяльник. Одиноко висела лампочка в центре, на голом проводе — работать здесь неудобно, но это единственное хорошо освещённое место в подвале. Поэтому Джек, придвинув ногой деревянный ящик повыше, согнулся в три погибели над платой. Склонилась и Иви, стараясь не мешать процессу. В руках Джека творилось настоящее чудо: раскаляясь и искрясь, плата преобразовывалась. Он не делал ничего необычного — просто чинил поломанную электронику, но Иви впервые видела, каково это по-настоящему.       Длилось это не больше минуты. Отложив паяльник в сторону, Джек с глухим вздохом распрямился, помассировал спину и небрежно кинул:       — Выключи паяльник из розетки.       Иви послушно выдернула провод, не вставая с табурета.       — Вот ты ленивая, — неодобрительно хмыкнул Джек. — Так можно и провода порвать. Впрочем, ладно. Сейчас у тебя будет другая задача. Встань перед камерой и чем-нибудь показательно займись.       — Зачем?       — Ну надо.       Иви послушно встала в центр комнаты, осмотрелась и присела, перебирая скинутые в одну кучу доски. Джек же подхватил табурет, сначала пошёл с ним в один угол — туда, где стеллажи, поставил там, начал перебирать банки с деталями на полках, затем вновь подхватил его и пошёл в другой угол — туда, где было слепое пятно, а после быстрым шагом преодолел всё расстояние комнаты, поставил табурет прямо под камерой и шагнул на него. Из-за спины Джека Иви не видела, что он делал, зато слышала, как он бурчал.       — Так… Ну, вроде должно работать, если я ещё не совсем забыл электродинамику. А теперь будет хорошо, если меня не долбанёт током…       Не прошло и минуты, как Джек спустился с табурета, с победным видом отряхивая руки.       — У нас получилось! Теперь последние десять минут записи регулярно будут повторяться с периодичностью раз в два часа. Это, конечно, не так много, но лучше, чем ничего. Теперь можем заняться пистолетом.       — Кстати, а мы открыли новую комнату… — ляпнула невпопад Иви.       Джек оттащил стул обратно в центр комнаты и грузно уселся на него, взмахнул рукой, приглашая присесть и Иви. Та вернулась на место, закинула ногу на ногу и уже более уверенно продолжила:       — Это детская. Дженни говорит, что эта комната ей чем-то знакома…       — Ближе к делу, — перебил Джек.       — Мы только что её открыли, и комната должна бы выглядеть заброшенной. Или, по крайней мере, хотя бы запыленной. Однако она выглядела так, будто оттуда кто-то недавно ушёл: в комнате стоял тёплый, но не спёртый воздух, на столах не было пыли, а на комоде стоял свежий, ещё влажный букет цветов.       Джек удивился, вытянул губы и щёлкнул себя ногтем по подбородку.       — Это очень странно. Я как-нибудь туда загляну. Где эта детская находится?       — Первая же комната слева по коридору на втором этаже. И ещё… я давно уже собираю страницы дневника какого-то мальчика, его зовут Джон и, похоже, он раньше жил в этом доме. Не знаю, заинтересует ли тебя это, но считаю нужным сказать, раз уж мы сотрудничаем.       — Продолжай собирать, потом посмотрим их вместе. А давай я прямо сейчас схожу в эту детскую!       Джек резво подскочил с табурета.       — Ну, пойдём, показывай, где она!