Осколки

Тизиан вошёл тихо, без стука, ему было позволительно вести себя подобным образом. Амен поднял голову и чуть растянул уголки губ в подобии улыбки. — Как продвигаются поиски группы шезму? — спросил он, ища в стопке папирусов нужный. — Хорошо. Отряд пока отдыхает после продуктивной работы. Представляешь, один из них попался. Сейчас его допрашивают. — Славно, — Амен поправил пуговицы из золота, которые были частью его накидки. Он, наконец, нашёл нужный папирус и передал его Тизиану. — А как продвигаются поиски служанок? Есть кандидатки? — Да, их анкеты — настолько объёмная стопка, что скоро папирусы со стола поваляться. Очень много семей, даже среди зажиточных граждан, решили засунуть своих детей ко мне в дом, чтобы повысить свои статус и материальное положение. Амен развернул огромный список имён и показал Тизиану. Тот без особого интереса пробегался глазами по именам, пока не наткнулся на одно определенное, которое ждал. Убедившись, что в списке оно одно, он ткнул пальцем в имя Шани и показал Амену: — Думаю, нужно взять её. Амен посмотрел на имя, быстро нашёл из стопки нужную анкету и нахмурился. Быстрой, но умелой рукой художника, был нарисован портрет девочки: аккуратные, мягкие черты лица, длинные, светлые волосы, голубые глаза… Девочка была симпатичной, но, мягко говоря, не выглядела подходящей для такой работы. Скорее ей бы быть Госпожой, с такой-то внешностью… У малышки были все шансы. Юноши, особенно богатые, падки на красивых девушек. Станет чуть старше, превратится в прекрасную неферут и отбоя от обожателей не будет. Но… — Тизиан… С девочкой я разговаривал и скажу тебе так: она не впечатлила меня. Она слишком… Ординарная, скромная, даже скорее зажатая, она — тень. Да, красавица, каких поискать надо, не спорю, но мне нужна не красота и ты это знаешь. Её качества… — Возьми её, — тихо сказал Тизиан, — вот увидишь, они с Санни станут неразлучны. Твоя дочь обязательно разглядит в ней то, что разглядел я. И это далеко не её красота. — В ней… — протянул Амен, — нет того, что я хочу видеть в своих слугах. В слугах своей дочери. В ней нет… Искры. Я планировал взять её подружку, Унику. Сразу видно — девчонка толковая. С сильным характером, да и постарше, наверняка ответственнее. Она… Более сильная кандидатка. — В Шани есть искра, — возразил Тизиан, — она не такая, как в других, которую ты рассматриваешь в людях, и пока она дремлет, но со временем, её характер раскроется, вся чистота и свет её души выйдут наружу и вот тогда ты поймешь, Амен, что я имею ввиду и почему так прошу взять малышку к себе. Девочка тебя ещё поразит. Не смотри на возраст. Она умеет больше, чем огромная часть детей её возраста, всё делает по хойзяйству. Пусть и не образована, но её ум с лихвой компенсирует это, а вырастет и обязательно найдёт способ получить образование, я уверен. — Что с тобой, друг…? — удивленно воскликнул Амен, — раньше ты никогда не позволял себе заступничество, ко всем относился одиноково и… — Поверить не могу! — так же воскликнул Тизиан, — Амен, ты больше не веришь мне? Считаешь моё слово продажным? — Нет! — запнулся Эпистат, — но… — Я, как ты уже догадался, знаю Шани и из всех кандидатов она самая достойная, кроме того, место это её по праву, — Тизиан говорил о месте в доме Амена, а не работе служанки, но другу знать было не обязательно, — сейчас ты не поймешь, но позднее, прочувствуешь всю истинность моих слов. Ещё спасибо скажешь. Амен промолчал и лишь хмуро глядел на друга, пытаясь понять о чём тот говорил и почему так заступался за какую-то девчонку. Да и откуда… — Откуда ты её знаешь? — тихо спросил Эпистат. — В одном городке познакомился, — чуть растянул губы в улыбке Тизиан. Это было его козырем в рукаве, Гермополь и кое-кто, живущий в этом городе всегда привлекали внимание Амена сильнее, чем надо бы. Но пока он решил скрыть часть правды. Если он узнает о том, что городок — Гермополь от самой Шани, то и интерес к её личности будет сильнее, а чем сильнее будет его интерес, тем проще Тизиану будет воплотить свой план в действие. Амен был частью его семьи и ему хотелось наладить отношения внутри неё, а для этого жизненно-важно было привести Шани в этот дом. Амен вздрогнул и посмотрел на него более заинтересованым взглядом. — Я бы и не подумал помогать ей, она слишком хороша и способна достигнуть всего сама, но её качества может разглядеть не каждый, а тебя я с детства знаю. Ты разглядеть можешь, но не станешь даже смотреть, совершив ошибку. — Неужели она и правда настолько хороша, как ты мне описываешь? — скептически спросил Амен, но Тизиан видел — друг сдаётся под его напором. Это было прекрасной новостью. — Найми её и получишь ответ на свой вопрос. Амен довольно долго задумчиво смотрел на Тизиана, а тот молчал и не торопил. Такие решения определенно принимались взвешенно и он дал Амену всё досконально обдумать. В конце-концов, речь шла о его дочери и тут спешки и поспешных решений быть не могло. И всё-таки, Амен сдался: — Хорошо, я возьму обеих, и Унику, и Шани. Думаю, в случае чего, её подружка просмотрит за ней. Надеюсь, я не совершаю ошибку… Тизиан обрадовался. Его план медленно, но верно двигался в правильном направлении. Он довольно наблюдал за тем, как Амен искал анкету черноволосой, сероглазой девушки со смуглой кожей и острымм чертами лица и отправил её вместе с анкетой Шани в другую стопку, где находилось ещё три таких же папируса. Он был уверен на все сто процентов, что Шани оправдает его доверие, больше его волновал момент с её матерью. Потому что Эвтида — это та величина, с которой вечно что-то шло не так и могло выйти из-под контроля в любой момент. Впрочем, пока проблема не возникла, думать о ней не было смысла. *** Санни отошла от двери отцовского кабинета и решила поскорее убраться к себе. Дело, с которым она к нему пришла, могло подождать, а то, что она услышала… Вот это было интересно. Санни уже заранее прониклась неприязнью к новым служанкам. Особенно к этой… Как её… Шани. Серьезно, чем она подкупила дядю Тизиана, что он походатойствовал о её принятии на работу отцом? Да ещё и девчонка из какой-то мелкой провинции. В общем, отцу не нравилась кандидатура служанки и Санни решила, что ни за что не примет её, тем более, что у неё была Уоти. Они росли вместе и менять её на кого-то ещё Санни не собиралась. Может быть, отец по её поведению поймёт, что сделал ошибку и отошлет новеньких по домам…? Санни добежала до своей комнаты. Пока папа с дядей Тизианом отсутствовали, тётя Дия, жена дяди, и их дети — лучший друг Санни — Уми и его младший двухлетний братишка — Суди — гостили тут. Сегодня дядя с тётей и детьми ещё будут ночевать у них, а завтра уедут, поэтому Санни хотелось провести как можно больше времени с другом, ведь потом опять всем станет некогда. — Красная как рак, — услышала Санни, когда запыхавшаяся, влетела за порог комнаты, — вот он — идеал поведения девушки из Высшего общества. Браво, Санни! Ты просто образчик всего самого грациозного. Девушке под руку попалась лежащая на тахте небольшая подушка и та без зазрения совести запустила ею в Уми. Если бы друг хотел, то с лёгкостью поймал бы её, имея отточенные годами тренировок рефлексы, но он намеренно пропустил удар и наигранно запричитал о несправедливости мира. — Хватит клоуна из себя строить, — буркнула хмурая Санни. Серьезно, у неё тут проблемы всё валятся и валятся, а его величество шутить вздумало. Эту мысль она ему и озвучила, отчего Уми вмиг стал серьёзным: — Всё так плохо? Санни вздохнула и перессказала разговор папы и дяди Тизиана. Предысторию Уми знал, Санни успела поплакаться уже раньше. — Н-да, отцы решили устроить нам интересную жизнь, особенно тебе, львёнок. — Это точно, — вздохнула Санни, улыбнувшись на прозвище. Раньше она злилась, а теперь находила это невероятно милым, — Сефу придёт на нашу еженедельную посиделку? — Он сказал, что просто не имеет права её пропустить, — улыбнулся Уми. Каждую неделю, втроём, они собирались у кого-нибудь из них дома и обсуждали прочитанное, новости, сплетни, парни рассказывали про тренировки, Санни — про занятия этикетом. Они смеялись, пили и ели, иногда занимались борьбой. В общем, на ночевки они проводили время вместе так, как нравилось всем. И Санни очень надеялась, что изменения в их доме не нарушат этой любимой всеми, и одобряемой родителями, традиции.