Осколки

— Госпожа, добрый день! Девятилетняя девочка сдержанно улыбнулась и заправила золотистый локон за ухо. Её волосы доставали чуть ниже лопаток, поэтому она довольно редко носила их распущенными, но иногда бывало в редких случаях, как сегодня. Взглядом ярких, словно безоблачное небо, голубых глаз она обвела лавку и остановила свой взгляд на худощавой старушке, одетой в калазирис простого кроя белого цвета. На женщине из украшений было лишь небогатое ожерелье. Впрочем, это было неудивительно. Они жили в очень бедном квартале и всё, и все здесь было под стать ему. — Шани, девочка… Давно не заходила, — улыбнулась женщина. Смущенно потупив взгляд, Шани пробормотала, что была очень занята. Это не было неправдой: у них закончились деньги и мама ушла на заработки. Заказы, которые наставник Реммао подкинул ей, позволили оплатить часть долгов и купить еды, но сама мама свалилась с истощением. На это время Шани полностью занималась домом и ухаживала за ней, почти не появляясь на улице. Но этого девочка, конечно же, не сказала. Сплетни разносились быстро… Она поправила ленту — часть своего наряда из дешевой ткани и вздохнула: это всё было очень привычно, но хотелось бы, конечно, жить получше. Впрочем, быть может она вырастет и сможет устроиться в жизни, хотя это было очень мало вероятно, ведь у неё не было образования. Но если думать о плохом, жить будет очень печально… — Тебе как обычно? — прервала старушка её мысли. Шани радостно кивнула и протянула свою плетёную корзинку. Свежее молоко, хлеб, сухофрукты, финики — привычный набор. Шани положила на прилавок нужное количество монет и с благодарностью поклонилась доброй женщине. Теперь нужно было отнести всё это в дом старика Руди. Шани было очень жаль маму. Она видела её труды, чтобы прокормить их маленькую семью из двух человек и хотелось чем-то помочь. Очень-очень. Именно поэтому, несмотря на свой юный возраст, Шани подрабатывала. Помогала некоторым пожилым соседям. Те знали откровенно бедственное положение их семьи и с удовольствием давали работу Шани. Хорошо было всем. — Вот так, — сказала Шани, выкладывая на стол хлеб и сухофрукты. Девочка пошла в противоположную часть дома, сделала заготовку молока и спустила в погреб. Мило попрощавшись с мужчиной, Шани побежала в дом семьи Господина Панахази. Его семейству помогать Шани любила, кроме того, была дружна с младшей и единственной дочерью мужчины. Уника уже ждала её во дворе. Когда Шани подошла, она сунула ей в руку пару золотых, от чего девочка знатно занервничала: — Но я же ещё ничего не сделала, — прошептала Шани, оборачиваясь. Вроде бы никто не видел, как ей предлагали мини-взятку. — Папа сказал не особо напрягать тебя, — откликнулась подруга, — так что просто пройдемся по магазинам. Они отправились на рынок и попутно болтали о всяких мелочах. С Уникой было просто: она была обычной девчонкой и поговорить можно было обо всём — начиная от проблем с хозяйством и несправедливостью родителей, заканчивая одеждой. Кстати в отдел с ней они сейчас и направлялись. Чтобы пройти туда нужно было покинуть зону с продуктами питания. Успешно миновав предыдущие отделы, они попали на длинную улицу, вдоль которой тянулись ряды с тканью. Шикарные по их меркам платья, калазирисы, синдоны, схенти, аксессуары: ожерелья, тиары, браслеты… Но внимание привлекали ворота, которые стояли в конце улицы. Там было не так многолюдно, но тянуло любую девочку именно туда. — Отдел для вельмож… — заворожено пробормотала Уника — Хотя бы раз бы приблизиться к тому, что носит знать. Надеть что-то хотя бы отдаленно напоминающее одеяние жены Фараона, — мечтательно протянула Шани. — Да-а… — подхватила Уника и тут же потянула её вперёд, — Шани, пойдем, посмотрим! Хотя бы глазком! — Но. У нас же нет денег… — засомневалась она. — Просто посмотрим, идём! Уника потянула её в сторону ворот и Шани раскрыла от удивления рот. Стены домов, стоящих за лавками были искусно расписаны традиционным орнаментом, некоторые лавки были полу прикрыты шторам, расшитыми драгоценностями. Люди, которые внимательно изучали содержимое прилавков, одеты были очень недешево. На лицах было высокомерное выражение и в целом, всё здесь кричало о богатстве. — Потрясающе… — прошептала Шани. Уника схватила её за руку и потащила к первому попавшемуся прилавку. Здесь продавались кольца и настолько изящных и массивных украшений девочки раньше даже не видели. Особенно Шани. Что касается Уники, то её семью можно было назвать зажиточной и жила она в приличном квартале, но всё равно её восторг, казалось, можно ощупать руками. Не успела Шани вдоволь насмотреться ювелирными дарами мастеров, как Уника потянула её дальше. Это были женские наряды, причём очень красивые. Одно из платьев очень понравилось девочке. Оно было раздельным, состояло из юбки, топа и лент, связывающих ткань в бело-розовый комплект. Рукава были облегающими, но после локтя переходили в прозрачную ткань. На нём были узоры расшитые бусинами и золотой лентой. Она с открытым ртом смотрела на него и не замечала ничего вокруг, в результате чего налетела на мужчину, который до этого с улыбкой рассматривал другой наряд и держал в руках пиалу с гранатовым соком. Мужчина зашипел, а охрана, которая сопровождала его одарила девочку хмурым взглядом. Шани упала, а мужчина удержал равновесие, но явно был очень недоволен. Девочка помотала головой. Ударилась лишь коленями, но они у неё итак были содраными, поэтому Шани лишь зашипела, но особого внимания этому не уделяла. А вот одежда мужчины, явно дорогая, была испорчена и вот это уже являлось проблемой. «Боже, какая же я неловкая, — в ужасе подумала Шани. Она бросила взгляд на прилавок, а потом на валяющуюся на полу ёмкость, — хорошо хоть товар не испортила. Моя жизнь стоила бы дешевле». Но радоваться было рано. Нужно было разобраться сначала с оплошностью. Шани взглядом обвела свою работу взглядом. «Что ж, — устало выдохнула она, — за ошибки нужно отвечать. Мама всегда учила так».