Гнев геройской души

      После окончания учебного дня во вторник, он, как обычно, отправился в мастерскую, где ему было необходимо драить полы чуть ли не до самого фестиваля. Хоть он и понимал, почему он нёс это наказание, он всё равно не мог смириться с ним. Пока все тренировались и изо всех сил готовились к предстоящему событию, он мыл полы в мастерской под присмотром учителя курса поддержки и той странной девочки, по имени Мэй.       Это было просто не справедливо! Особенно учитывая, что Бакуго понёс точно такое же наказание, хотя его проступок был куда хуже! Нет, серьёзно! Он подорвал здание, в котором находилось девять человек, помимо его самого! То, что никто не получил тяжелых ранений или травм было чудом! И при этом этот безумный подрывник получил всего месяц! Ровно столько сколько и он сам! А его проступком было рукоприкладство за пределами учений! Где в этом была справедливость?!       Нет, не время было злиться. Когда он злился, он думал одними кулаками, а вмазать никому он не мог и не хотел. Вдох-выдох. Вот и хорошо. Надо подумать над чем-то другим. Фестиваль…       Может он сможет уговорить своего надзирателя на условно-досрочное? Он сам себе улыбнулся. Да, почему бы нет? Вот, закончит он драить полы и начнёт разговор с учителем, чисто по человечески, упомянет то, как он это самое наказание получил и попросит свободу, аргументировав это реальной нуждой в тренировках перед важным спортивным событием и...       Чем больше он думал об этой идее, тем больше она ему нравилось. Решено! Сразу, как только он закончить с основной работой, он тут же поговорит с Погрузчиком!       С этой мыслью, Ханта Серо вошёл в мастерскую и принялся к работе, не поприветствовав находящуюся там в тот момент Хацуме Мэй. Погрузчика было нигде не видно… Ай, ну ладно, всё равно он скоро придёт, а пока ему надо было начать мыть пол.       Работа та была непыльной. У классов поддержки в мастерской были строгие правила насчёт чистоты рабочего места, за которыми неустанно следил Погрузчик. Вроде учитель даже однажды упомянул, что он отнимает баллы ученикам за грязь и отсутствие подобающих стандартов. Что-то про воспитание правильных привычек ещё с первого дня или что-то в этом духе. Серо не помнил, потому что он тогда особо не слушал.       В общем, его работа была окончена за двадцать минут. Да, мастерская была не маленькой, но большая часть работы была сделана ещё до его прихода. Учитель ещё не вернулся. Ханта сел за свободный стол и поставил на пол рядом портфель. Ладно, он может подождать. Всё равно его срок длился ещё час и сорок минут.       Прошло десять минут с того момента, как Ханта закончил драить полы. Он умирал со скуки. Обычно в этот момент он должен был выполнять какое-нибудь домашнее задание, но как назло количество домашки было сокращенно, чтобы дать ученикам больше времени на подготовку к грядущему фестивалю. Чёрт, он никогда не думал, что ему будет не хватать домашки… До чего его довела эта каторга?!       До ушей дошёл незатейливый мотивчик, напеваемый сквозь закрытые губы молодого инженера. Мэй сейчас закручивала гайки на каком-то металлическом корпусе бардового цвета, чьё назначение он не мог понять в силу отсутствия даже минимальных знаний об инженерии. При этом она всё напевала какую-то знакомую мелодию, которую он никак не мог вспомнить.       Хм. У неё был приятный голос. И приятная внешность. И…       Он хотел добавить «приятная личность», но он толком с ней поговорил всего раз и это было, когда он впервые ступил сюда ногу. Раз уж на то пошло, каждый раз, когда он ступал сюда, она уже была тут, но при этом он до сих пор ни разу с ней нормально не поговорил. Да, он мог это оправдать тем фактом, что он всегда был под присмотром пристальных глаз Погрузчика, но Ханта с ней даже не здоровался! Не хорошо выходило…       Хотя, Погрузчика нет, Хацуме тут, а ему в как раз таки не чем заняться. Хм, почему бы и нет!       — Эй, Хацуме, — сказал он, подходя к её рабочему столу. — Что делаешь?       — А?! — она подняла голову и спешно оглядывалась по сторонам, будто её сейчас застали врасплох, пока её глаза не остановились на нём. — А, это ты уборщик! — поприветствовала она его с улыбкой. — А я уж испугалась! Давно ты тут?       — Уже как полчаса, Хацуме. И не зови меня, пожалуйста, уборщиком. У меня имя есть вообще-то.       — Уж, извини меня, если я забыла твое имя, уборщик, — она широко улыбалась, а вот извинение её было каким-то неискренним. Хотя, может, ему просто показалось. — Моя память занята гораздо более ценными вещами, по сравнению с которыми такая мелочь как «имя» не имеет никакого значения!       Хоть её слова могли показаться кому-то грубыми, но Ханта не мог не улыбнуться. Она говорила с таким задорным тоном и с такой заразительной энергией, что сложно было как-то злиться. Да и к тому же, она скорее всего говорила не серьёзно. Это стопудов был замес для какой-нибудь шутки, в духе Токаге.       — И чем же? — поинтересовался он, ожидая посмеяться.       — Моими детьми! — ответила она абсолютно серьёзно и без капли иронии, сохраняя свою улыбку, и Серо тут же стало вовсе не до смеха.       — Ох, чёрт…! — нечаянно вырвалось у него. — Точнее… я… Извини, просто я даже не знаю что тут сказать, я… — и тут до него дошло. — Слушай, а ты же первогодка, да?       — Ну, да! — кивнула она, не замечая того, что её собеседник сейчас пребывал в состоянии глубочайшего ошеломления.       Господи, она была его сверстницей! Ей было всего шестнадцать! ШЕСТНАДЦАТЬ! А у неё уже ребёнок! Стой, нет… она сказала «детьми». ДЕТЬМИ! У неё их было несколько! Как такое было возможно! Нет, нет, нет! Он отказывался в это верить! Это должно быть какая-то несмешная шутка! Да, точно, он шутила и, наверное, смеялась у себя в голове над его реакцией. Вдох-выдох.       Он усмехнулся. Со стороны всё это, скорее всего, выглядело бы уморительно. Неплохой, выдался подкол, но всё же…       — Слушай, Хацуме, — его тон был серьёзным и тихим. — Не шути о таких вещах с людьми, которых не знаешь. Мало ли, кто и как может на это отреагировать.       — «Шутить». О чём ты, уборщик?       — Ой, да завязывай уже. Нету у тебя детей!       — Как это «нету»? — искренне недоумевала она, потом показала на свой стол и спросила. — А это по-твоему, что?       — Это гаджет, а не ребё…! — тут он всё понял. — Стой, ты называешь свои изобретения «детьми»?       — Конечно! Они мои творения. Как ещё я их могу называть?       Он уже было открыл рот, чтобы сказать, что как угодно лишь бы не «детьми», но до него в тот же момент дошло две вещи. Первая, он слишком сильно парился из-за этой мелочи. Вторая, что-то ему подсказывало что чтобы он тут не сказал, Хацуме его не послушает. Поэтому он лишь вздохнул и сказал:       — А, знаешь что? Забей, — он обратил свой взор на устройство на её рабочем столе. — Над чем работаешь?       В мгновение ока её лицо переменилось, а из её головы тут же пропала прошлая тема их разговора, ибо все ресурсы её великолепного мозга были направлены на священную цель: обсуждение её малышей!       — А, я погляжу ты приметил моего малыша! У тебя отличный глаз для уборщика! — она показала руками на пару красных сапог на её столе. — Перед тобой прототип реактивных сапожек! С причудами полёта они пока не сравняться, но дай мне недельку другую и сам Ястреб будет едва поспевать за этими малышами!       Учитывая, что Ястреб был нынешним героем номер три и считался одним из самых быстрых героем Японии, Серо очень сомневался, что какой-то там школьнице, пусть и из самой престижной академии страны, удастся создать ботинки, которые будут быстрее Ястреба. Но он не стал этого озвучивать. Во-первых, в отличие от своей собеседницы он может и не был умён, но у него был такт. А во-вторых, ему было крайне скучно и ничем заняться, поэтому он ответил на слова Хацуме следующим:       — Звучит прикольно. Тебе нужна помощь?       — «Помощь»? — спросила она с энергичной улыбкой. — Естественно! Всякому гению нужен верный слуга! Поздравляю, уборщик, я повышаю тебя до почётного звания «ассистента»! Будешь усердно мне помогать и обязательно упомяну тебя в своих мемуарах!       — Какая честь… — ответил Серо без особого энтузиазма, что впрочем осталось совсем незамеченным со стороны Мэй.       — Не благодари!       Что ж, по крайней мере, скучно ему теперь не будет…

***

      Люди часто недооценивали то, как много стоит за каждым кулачным боем. Для человека непосвященного в подобное, проводящего большую часть свои жизни вдали от ринга или особо неблагоприятных улиц, драка была чем-то бесчеловечным. Просто два человека неспособных в силу своих неких отрицательных качеств придти к мирному решению проблем, от того единственным решением для подобных людей было опуститься до уровня животных. Другими словами, для человека особо образованного, драка была не более чем представлением из двух животных, носящих человеческий облик. Она не могла отрицать, что в этом была своя крупица правды. Человек, как никак, был лишь просто особо умным и странным животным если правильно посмотреть.       Но Ицука Кендо лучше других понимала что драка было нечто большим, чем господством животного инстинкта над человеческим разумом. По сути своей, сражение было самым древним и от того одним из самых фундаментальных способов решения разногласий меж сердцами людей. Мировоззрение человека отражалось во всех его действиях, даже в самых скучных и повседневных ритуалах, но лишь в самых давящих ситуациях человек и его внутреннее существо могли по-настоящему сиять. От того драка является не просто физическим столкновением двух людей, она было самым истинным противостоянием идей, учений, взглядов и целей. Да и к тому же…       Она пригнулась и над её головой пролетел хвост Оджиро. Шаг назад и он приземляется на ноги перед ней. Лёгкий взмах правой рукой и вот он уже готовится блокировать атаку, которая просто не придёт. Точнее придёт, но не с той стороны. Резкое движение левой руки, и она бьёт его по его солнечному сплетению, выбивая из него последний дух и открывая его голову для атаки. Точнее, для нескольких. Хук слева, хук справа. Костяшки кулаков отдают приятной болью. Оджиро уже проиграл, но ей нравилось заканчивать свои бои красиво. Апперкот и он отправляется в короткий полёт и падает на ринг спиной. На потном лице азартная улыбка.       …драться было попросту чертовски весело!       До ушей дошли сочувствующие вздохи и ахи зрителей, а если точнее её одноклассников, что пристально следили за этим боем. Ицука сделала глубокий вдох и выдох. Тело болело, это был уже её четвертый бой и она успела набрать не мало ударов, но улыбка отказывалась сходить с лица. Слишком жарко горело пламя в её груди. Она проговорила и причём искренне:       — Это был отличный бой, Оджиро, — тот слабо и с заметной дрожью поднял руку и показал ей оттопыренный большой палец. Она же взглянула на своих одноклассников и спросила с заметным энтузиазмов, который им в тот момент показался пугающим. — Итак, кто следующий?       Желающих не нашлось. Те, кого она победила в прошлых трёх матчах, лишь разбежались глазами кто куда, а остальные начали мотать головами, боясь подставиться под её болезненный удар. Ицука выдохнула, уже с некой усталостью. Ну ладно, четыре боя подряд это уже многовато. Ей нужен был отдых. Желательно не включающий в себе нанесение и принятие ударов. Она вышла с ринга и её одноклассники расступились перед ней, частично потому что они только что увидели как она победила четырёх парней, что были выше и физически сильнее её, но в основном потому что она была их старостой.       Взгляд зацепился на скамейку на которой сидели две девушки на разных концах. Одна с волосами цвета оникса, а другая с оттенком серебра. Она подсела к Юи Кодай, которую имела счастье знать ещё до Юэй и та не теряя времени и по старой дружбе тут же дала ей щелбан.       — Ай! — тут же отреагировала Ицука, поворачивая голову в сторону своей подруги. — За что?       Кодай была не обычной девушкой. В отличие от многих их ровесниц, да и что скрывать, многих женщин постарше, Юи было очень сдержанным по своей натуре человеком. За все годы их дружбы Ицука услышала её смех лишь три раза и лишь единожды увидела её слёзы. Для многих, Юи была безэмоциональной куклой из фарфора, но Ицука могла читать её стоическое выражение словно открытую книгу. К примеру, сейчас Кодай была недовольна.       — Жестоко, — ответила коротко Юи, но Кендо всё сразу поняла.       — Так мы же занимались спаррингом! Там без боли никак!       — Всё равно.       — Но…!       — Хм.       — Эх, хорошо… — пыл Кендо потух не успев разгореться под давлением аргументов Кодай. — Ты права, я впрямь переборщила чутка. После тренировок, в качестве извинений, я угощу их всех пиццой.       Юи молча посмотрела на неё. Кендо устало выдохнула и ответила на её немой вопрос.       — Ладно, так и быть! Тебя тоже.       Каменное лицо Юи ни капельки не изменилось, но для Кендо была отчетливо видна самодовольная искра победы в её глазах, от того она поспешила посмотреть в другую сторону, не желая портить себе настроение дружеским глумлением Кодай. Так уж вышло, что взгляд её упал на другую сторону скамьи, где в тот момент сидела Рейко Янаги.       Хм… Раз уж на то пошло, она села там сразу как только их класс зашёл в зал и не разу не сдвинулась с места. Добавляя к странности, она ещё вчера провела всю сессию тренировок на скамейке. Да и к тому же выглядела она что-то мрачно. Точнее, мрачнее обычного. Кендо окликнула её:       — Эй, Янаги, как дела?       — Моё положение дел соответствует норме, — ответила Янаги в своей обычной манере. Другими словами, многословно и монотонно. Любой другой на её месте не заметил бы ничего особенного, но Кендо уже не первый год дружила с Юи и от того могла без проблем видеть эмоции сдержанных людей. Что-то докучало Янаги и инстинкты старшей сестры подсказывали Кендо, что нужно было вмешаться. Она посмотрела обратно на Юи, которая смотрела на неё и Янаги с едва заметным интересом, и тонко намекнула ей.       — Юи, можешь, пожалуйста, сходить за водой?       Юи всё поняла, кивнула и оставила Кендо наедине Янаги. Ицука подсела поближе, на что Янаги никак не отреагировала, всё продолжая смотреть на пустующую часть спортзала, где должен был быть класс «А», который по каким-то причинам отсутствовал в полном составе. Кендо спросила ещё раз, но уже используя тон старшей сестры:       — Янаги, тебя что-то беспокоит?       Та молчала секунд пять, затем ответила, всё также не смотря на Кендо.       — Моё сердце действительно что-то гложет, но боюсь моё желание разделить ношу тревог с помощью разговора удерживает страх того, что вы можете разделить эту ношу потом с теми, чьим суждениям и характеру я не смогу доверять.       — Я никому не скажу, — тут же заверила Кендо. — Обещаю.       Янаги взглянула на пол и вздохнула, после чего сделала глубокий вдох и принялась говорить:       — Около года назад, когда я ещё была ученицей средней школы, я оказалась в поистине неприятной ситуации. В один день после окончания занятий, по дороге домой, я стала целью злодейской атаки и была схвачена в неволю с целью откупа от праведного преследования, коим подвёргся злодей.       — Ужас! — тут же выпалила Кендо, на что Янаги просто кивнула.       — Сей опыт и впрямь послужил топливом для ночных кошмаров, — в монотонном голосе Янаги были отчётливо слышны отголоски былых тревог, а в глазах отражения того злосчастного дня. — Я отчётливо помню, что в тот день за тем событием следили со стороны толпы людей и были среди них профессиональные герои. Казалось бы, я должна была быть спасена в одно мгновение, но… — она вздохнула, — в силу обстоятельств, не один из них не смог оказать мне нужную помощь.       Кендо заметила краем глаза, как задрожали руки Рейко. Опыт тот и впрямь врезался ей в память и по сей день давал о себе знать. Ицука хотела лишь обнять свою одноклассницу и сказать слова поддержки, но прежде чем она смогла, Рейко нашла в себе силы говорить дальше и в голосе её появилось… тепло.       — Я не была спасена героем в тот день. Нет, на выручку ко мне прибыл простой гражданский. Он вырвался из серой толпы, облаченный, словно герой старого детектива, и отважно пошёл на злодея, не слыша предупреждений за спиной и угроз расправы спереди. Он ослепил мерзавца точным броском камня и, воспользовавшись этим, вырвал меня из хвата его. Я не смогла увидеть его лица, ибо скрыто оно было высоким воротником и широкополой шляпой, но в памяти моей ещё ярко сияние его изумрудных глаз. На руках своих он донёс меня до толпы зевак и отдал в верные руки, после чего исчез в мгновение ока. Затем… затем злодея одолел Всемогущий, что поспел как всегда вовремя, но не он был героем моим в тот день. Звание то завоевал загадочный незнакомец, — Рейко наконец посмотрела на Кендо со слабой улыбкой на лице. — Думаю, вы уже поняли почему.       Кендо не смогла не улыбнуться в ответ.       — Этот парень, похоже, оставил сильное впечатление на тебе.       — Так и есть, — кивнула Янаги. — Одна из причин, по которой я прибыла в Юэй, заключается в нём. Разумеется, я никогда не питала ложной надежды что смогу встретить его здесь, но… — Рейко сделала паузу, задумалась и продолжила. — Помните ли вы заместителя старосты класса «А».       — Ты про Мидорию? Да, а… Стой! — в голове Кендо что-то щёлкнуло. У Мидории глаза были ярко зелёного цвета, можно было даже сказать изумрудного. — Ты хочешь сказать он и есть тот…?       — Я ничего не могу сказать с уверенностью, — ответила тут же Рейко. — Я видела лишь глаза незнакомца. Они и впрямь того же чарующего оттенка, что и у заместителя нашего параллельного класса, но… есть риск того, что всё это лишь шутка зловредного случая. Возможно, схожесть их взора лишь совпадение, но всё же я не могу отделаться от чувства, что Мидория и загадочный незнакомец связанны. Именно поэтому я и приходила с вами с данный зал физических активностей. Я надеялась провести разговор с Мидорией и улетучить свои сомнения тем или иным образом. Но… — Рейко взглянула на пустующую половину спортзала. — Похоже, у судьбы свои планы на этот счёт.       Кендо ничего не отвечала пару секунд, а затем спросила прямо и без особых эмоций:       — Хочешь я с ним поговорю?       — Никак нет! — впервые за всё их совместное время обучения, Рейко повысила тон. Ну как «повысила». Заговорила на пару децибел громче и со всей той же монотонностью. — Данная задача принадлежит мне и только мне. Вовлекая в неё сторонних лиц, я рискую навлечь на себя непредвиденные последствия.       Кендо мысленно закатила глазами. Говоря простым языком, Рейко стеснялась и надеялась, что воля случая подкинет ей удобный повод, чтобы поговорить с Мидорией наедине. Что ж, не самый лучший способ говорить с парнями, но кем была Кендо чтобы говорить ей как жить?       — Эх, ну ладно, — пожала плечами Ицука. — Поступай, как считаешь нужным, Янаги, — та коротко и с благодарностью кивнула, а Кендо в тот же момент зацепилась за что-то глазами и в голове её нашёлся отличный способ сменить тему. — Хэй.       — Я слушаю вас, Кендо.       — Умеешь играть в пинг-понг?       — Я знаю правила и принципы данной игры, но мой опыт, увы, скуден.       Кендо взглянула на Рейко и спросила:       — Хочешь его расширить?       Та задумалась ненадолго и с кивком ответила:       — Я была бы не против.